Текст книги "Олигарх и амазонка"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Глава четырнадцатая

1

Массажист Алик прекрасно знал свое дело. Руки у него сильные, но в то же время мягкие. Он знал все волшебные точки на теле, знал, куда и как давить, чтобы и эффекта нужного достичь, и боли клиенту не причинить. Он работал так, что после каждого сеанса Олимпия чувствовала себя как заново родившейся.

И сегодня он от всей души мял ее уставшее после тренировки тело. Затылок... плечи... спина... Дыхания почти не слышно. Чувствуется, что парень выкладывается на все сто, но не слышно, как раздуваются его ноздри. Все правильно, элитный массажист не должен дышать как запыхавшийся после случки кобель, а то ведь VIP-клиент может неправильно понять. И Олимпия могла подумать, что он возбуждается от вида ее, по сути, обнаженного тела. Что, надо сказать, вовсе не удивительно... А она не хотела, чтобы Алик возбуждался. Она мила с ним, любезна, но это лишь потому, что она ценит его как большого специалиста. Но ей абсолютно наплевать на остальные его достоинства.

Спина... Поясница... Олимпия лежала на столе в одних стрингах. Тонкая полоска материи утонула в тесном пространстве между ягодицами. Вне всякого сомнения – вид сверху более чем соблазнительный. Да и сбоку тоже ничего... Стесняться ей нечего. Ведь видеть ее может только Алик, а он воспринимался ею как существо бесплотное – вроде евнуха в султанском гареме. Он, конечно, не скопец, но вести себя должен соответствующе...

Алик нежно взялся за поперечную полоску трусиков, мягким движением опустил ее, обнажая, если так можно выразиться, всю попку... Сейчас он будет разминать поясницу и верхнюю часть ягодиц. Но ведь обычно трусики он так низко не опускал. Олимпия насторожилась, но вслух ничего не сказала.

Алик же разошелся. Сначала Олимпия услышала его жаркое дыхание, затем ощутила, как его пальцы скользнули в запретную зону...

– И часто ты так делаешь? – резко спросила она.

– Никогда... Но ты самая лучшая...

Обычно он обращался к ней на «вы». Но ведь в промежность к ней он лез впервые.

– А морду тебе когда в последний раз били? – Олимпия резко сжала ноги, спорхнула со стола. – Отвернись! – потребовала она.

Обескураженный Алик повернулся к ней спиной.

– Вы... Вы меня извините... Я не хотел...

– Ты меня насмешил, – фыркнула она. – Если ты меня не хотел, как ты мог меня трахнуть...

– О чем вы говорите? – в фальшивом возмущении закатил он глаза.

– О том, что ты хотел сделать... Не на ту нарвался, придурок... Морду бы тебе набить. Да руки неохота марать...

Олимпия имела в виду свои руки. Не царское это дело раздавать холопам пощечины. Для этого есть палачи...

Она оделась, вышла из массажного кабинета. В холле ее ждал телохранитель – совсем не гигантских размеров паренек, но тем не менее внушительной внешности. Один только его взгляд чего стоил. Даже Олимпию могло бросить в дрожь, если бы он глянул на нее угрожающе. Но на нее он так не смотрел. Однако мог испепелить взглядом любого ее потенциального обидчика. И голову открутить мог. И застрелить... Иван Александрович выделил ей для охраны лучшего специалиста из собственной личной охраны. Потому что любит Олимпию. Потому что она – мать его ребенка. Потому что... Много всяких «потому что», общая сумма которых дала искомый результат. Олимпия живет с Алтыновым в его особняке на правах гражданской жены, а в перспективе свадьба со всем отсюда вытекающим. Она была довольна своей жизнью. И не хотела, чтобы все рухнуло из-за какого-то кретина.

– Денис, меня пытались изнасиловать, – тихо сказала она.

Этим она подписывала Алику приговор. О чем ничуть не жалела.

Денис молча кивнул и преспокойно зашел в кабинет. Выходил он оттуда с той же невозмутимостью. Слова не сказал, что произошло. Впрочем, Олимпия и сама знала. А чтобы проверить свою догадку, заглянула в кабинет.

Алик сидел на полу с изуродованной ударами физиономией. Но держался он не за сломанный нос, не за разбитый глаз, его руки были сведены в районе гульфика. Наверняка Денис отбил ему причиндалы. И, очень даже может быть, на всю жизнь... Олимпии ничуть не было его жаль.

Олимпия могла признать, что секс – это не самое скучное занятие на свете. Но терять голову из-за этого, идти на безрассудство – такие чудеса не про нее. Да и нет ничего особенного у кобелей вроде Алика. Ей что с кем-нибудь из них, что с Алтыновым – ощущения будут примерно одинаковыми. А раз так, то из двух зол нужно выбирать самое безопасное. Понятное дело, что она выбирает Алтынова. С ним кучеряво, Алик же и даром ей не нужен...

Единственный мужчина, с кем бы она сейчас хотела покувыркаться в постели, был Вадим. Хотела бы она сейчас остаться с ним наедине. Хотела, но вряд ли бы воспользовалась этой возможностью... Вадим – это взрыв восторга. Но это и опасность... Алтынов считает себя в долгу перед ним, но вряд ли он простит Олимпию, если она вдруг согрешит со своим бывшим мужем... Она хотела Вадима и раньше. Но и тогда голова у нее была на месте. Не зря же она сделала ставку на Алтынова... Да, неплохо бы оказаться с Вадимом в той же Ай-Напе на Кипре, ходить по дому голышом и отдаваться ему каждый раз, когда он того захочет. Но уж лучше оставаться с Иваном Александровичем. С ним Олимпия чувствует себя царицей, с Вадимом такого не будет...

Олимпия и рада была бы его забыть. Но не забывала. И Алтынову дополнительное спасибо – не давал ей забывать о своем сынке. Вадим в Чечне, Вадим в госпитале... Вадим – герой!.. Он восхищался своим сыном. Но в то же время даже в госпиталь к нему не съездил. Матери его денег дал, чтобы она слетала к нему, и посылки ему слал от ее имени... А надо было бы и Анжелу к Вадиму отправить. Олимпия могла бы об этом позаботиться. Иван Александрович был бы доволен, если бы она устроила его судьбу. Олимпия уже пыталась свести Анжелу с Вадимом, само собой, из благих побуждений. Но потом махнула рукой. Завидно вдруг стало. И вообще путь все будет как будет... Да и некогда ей хлопотать. У самой забот полон рот. Сына Алтынову рожала, себя в норму после родов приводила – салоны, фитнесы, все такое...

Вадим сейчас в военном санатории – проходит реабилитационный курс после госпиталя. Скоро домой должен вернуться. Комиссовали. Но вернется ли. Он же парень с характером, потому и в армию ушел... Хорошо, если не вернется. Не нужно ей искушение под боком. Ведь с ним действительно хорошо в постели как ни с кем другим. А она все-таки женщина, иногда так захочется, что и страх перед Алтыновым как рукой снимает... Да, лучше пусть он будет далеко-далеко, так спокойней – и ей, и самому Алтынову...

Олимпия задумалась. И зазевалась. Она ехала за рулем своего «Порше» и чуть было не наехала на старика, переходившего дорогу на пешеходном переходе. Дедушка старый, ему все равно... Но ей-то в тюрьму неохота...

– Козел старый! – выругалась она.

И рассмеялась – звонко, но на нервной почве... Задави она трех стариков сразу, никакая тюрьма бы ей не светила. Пока с ней Алтынов, в этом городе ей ничего не грозит... Но все же лучше было бы обойтись без эксцессов.

Олимпия проехала несколько сот метров и остановила машину возле небольшого кафе. Курить она бросила еще до родов. Но иногда подпирало. Страшно стало, что человека могла сбить – рука сама к сигарете потянулась. Но в сумочке пусто. Зато есть деньги, чтобы купить любимый «Vogue».

Едва она вышла из машины, как рядом остановился джип с Денисом за рулем. Они пользовались разным транспортом – так захотела она, в угоду Алтынову. Вряд ли ему доставляла бы удовольствие мысль, что его женщина ездит в одной машине с молодым и, надо сказать, интересным мужчиной... Денис был классным парнем, но он не курил. В принципе можно было отправить его самого в кафе за сигаретами. Но Олимпия уже сама шла в нужном направлении. Легче самой все сделать. И быстрей...

Она зашла в пустующее кафе, подошла к барной стойке. Не будет французской отравы, возьмет что-нибудь другое. Лишь бы поскорее. Очень хотелось курить. Прямо наваждение какое-то... Из дверей подсобки вынырнула симпатичная девушка и с ходу заняла место за стойкой.

– Я вас слушаю, – мило, но при этом отстраненно улыбнулась она.

Олимпия узнала ее.

– Анжела?!

– Вы угадали... – На губах все та же улыбка.

– Ты что, не узнаешь меня?

– Тебя трудно не узнать...

– И тебе все равно, я это или не я?.. – чуточку обиженно протянула Олимпия.

– Нет, конечно, не все равно. Я очень рада, но я на работе...

– В баре работаешь?

– Нет. Бармена сейчас нет. Но если нужно, я за него...

– Тогда мне пачку сигарет... И... – Олимпия вдруг поняла, что никуда не торопится. В кафе уютно, пахнет кофейными зернами и коньяком – приятное сочетание. – Кофе мне свари. И рюмку коньяку...

Анжела молча кивнула и принялась выполнять заказ.

– Как у тебя с Вадимом? – закуривая, с показной небрежностью спросила Олимпия.

– Никак... Ты обманула. Он не говорил тебе, что хочет вернуться ко мне...

– Не говорил. Ты была у него?

– Да...

– И что? Ты ждешь его?

Олимпия была бы рада сообщить Алтынову, что Вадим передан в надежные руки. Но самолюбие не хотело, чтобы Вадим любил Анжелу. Подсознательно она хотела, чтобы он любил только ее одну...

– Ждала... А потом встретила. В госпитале. Я к мужу ехала, а встретила его. Ирония судьбы... Злая ирония... Максим на боевом выходе на мине подорвался, обе ноги ампутированы...

– Значит, ты все-таки с Вадимом, – решила Олимпия.

– Кто тебе такое сказал? – не без возмущения глянула на нее Анжела.

– А зачем тебе калека?..

Только сейчас Олимпия догадалась глянуть на ее правую руку. Заметила обручальное кольцо.

– Вы что, с Вадимом уже и расписались? – недовольно поморщилась она.

– Нет, я замужем за Максимом. Ничего не изменилось... А Вадим в прошлом...

Было видно, что Анжеле не хочется говорить на эту тему. Но Олимпия не собиралась заканчивать разговор.

– Значит, ты ему больше не нужна, – сделала она очередной вывод, который так же вызвал у Анжелы удивление.

– Нет, нужна... И я хочу быть с ним... Но нам пришлось расстаться. Я так захотела...

– Кого ты грузишь? – недоверчиво усмехнулась Олимпия. – Ты прогнала здорового Вадима, потому что жить не можешь без калеки, так? И кто тебе поверит...

– Нет, это Максим не может без меня. Я ему очень нужна...

– А он – тебе?

– Я не могу его бросить...

– Не понимаю...

– В том-то и дело, что ты этого понять не можешь. Ты привыкла... – Анжела замолчала, взглядом уткнувшись в бокал, в который наливала коньяк.

– Ну чего ты замолкла, продолжай! – потребовала Олимпия.

– Ты привыкла менять мужчин как перчатки...

– Рыба ищет, где глубже, человек, где лучше...

– Но ведь не в деньгах счастье...

– А в их количестве...

– Мы разговариваем с тобой на разных языках...

– Глупая ты! Кто оценит твою жертву? Окажешься на старости лет одна с мужем-калекой, никому не нужная... И сыну своему ты будешь не нужна...

– У меня не сын, а дочь, – поправила Анжела.

– Дочь тебя еще и проклянет... Ты ж ее на нищету обрекаешь. А с Вадимом у нее было бы все...

– Зачем же ты Вадима бросила? – неприязненно усмехнулась Анжела.

– А покруче вариант нашелся...

Олимпия поняла, что разговор зашел в тупик.

– Кофе можешь допить сама, – с презрительной насмешкой сказала Олимпия и бросила на стойку пятисотрублевую купюру. – А коньяк можешь мужу своему отнести... Чао-какао!

От сдачи она отказалась. Но уже в машине об этом пожалела. Глупая, нашла перед кем бисер метать...

2

Олимпия хорошо помнила, как впервые приехала в имение Алтынова одна, без сопровождения. В то время она уже жила с Вадимом и даже бывала в гостях у Ивана Александровича. Но тогда для охранника на воротах она оставалась никем. Алтынов ей тогда был очень нужен – вопрос решить, связанный с подготовкой к свадьбе. Так охранник достал ее своими вопросами – кто, куда, зачем, почему... Зато сейчас он вытягивается в струнку, когда видит ее машину. Пусть она еще и не миссис Алтынова, но уже хозяйка для всех в этом большом доме...

Олимпия проехала через ворота. Машину в гараж она ставить не будет. Для этого есть прислуга. Свой «Порше» она бросит на стоянке перед домом... Так, а это кто уже оставил свою тачку?.. Серебристый «Мерседес-320». Да это же машина Марины Алтыновой – эта сучка там, и не сменила фамилии после развода с Иваном Александровичем. И сын ее носит ту же фамилию. Но сейчас ее козыри не пляшут, потому что Олимпия тоже родила сына, которому Алтынов дал свою фамилию...

Марину она обнаружила в гигант-холле – так Иван Александрович называл самую большую и богатую комнату в своем доме – второй и даже третий свет, бельэтаж, золоченые балюстрады. Круто, одним словом... Марина чинно сидела на краешке белоснежного дивана и так же чинно беседовала с Алтыновым. На губах милая улыбка, никакой стервозности во взгляде. Прямо пай-девочка. Тут же и пай-мальчик Шура. Матроска, синие шортики, белые гольфики. На коленях у Алтынова сидит... А ведь сейчас Иван Александрович должен был быть на работе в своем офисе. Во всяком случае сегодня с утра он выезжал в город. Значит, вернулся...

– О! У нас гости! – Олимпии пришлось пересилить себя, чтобы изобразить радушную улыбку.

Нужно было быть полной идиоткой, чтобы устроить сцену на глазах Алтынова. Если даже Марина это понимает, то Олимпии и подавно нужно уметь держать себя в руках. Тем более что сейчас она в фаворе, а не бывшая жена Алтынова. Хотя вектор удачи в любой момент может повернуться на сто восемьдесят градусов. Похоже, Марина как раз и пытается создать этот момент... Сучка!

– Да вот, Шура по папе соскучился...

Глядя на Марину со стороны, можно было подумать, что нет большего счастья для нее, чем видеть Олимпию. Столько радости было на ее лице... Но Олимпия смотрела ей в глаза. И видела, сколько в них яда. В руках она держала чашку с кофе, ей достаточно было глянуть в нее, чтобы капля яда капнула в этот благородный напиток. Не хотела бы Олимпия испить из ее рук... Но ведь и она сама рада была бы ужалить ее. Сейчас бы подойти к ней, нежно поцеловать ее в белую шейку, а затем зубами, зубами... В присутствии Марины Олимпия чувствовала себя вампиром – так хотелось высосать кровь из этой сучки. Скорее всего это чувство было взаимным.

Глядя друг на дружку, Марина и Олимпия мило улыбались. Но напряжение вокруг них было такое, что хватило бы неосторожного слова, чтобы между ними проскочила молния. Поэтому они обе осторожничали. Ведь в случае грозы молниеотводом должен был стать Иван Александрович. Сколько раз Марина использовала его в этом качестве, и к чему это привело. Теперь Марина бывшая жена, и ее ребенок уже, считай, потерял статус наследника... Марину явно это не устраивает. Поэтому она и сменила тактику. Ластится к Алтынову, заигрывает. И очень тонко играет. Девка она красивая, и если смотреть на нее мужским взглядом, достаточно сексуальная – а сексуальность очень грозное оружие в арсенале женщины. Но Марина намеренно зачехлила этот «клинок». Не выставляет свою сексапильность напоказ. Строгий деловой костюм на ней, минимум косметики... Но даже в таком наряде она чертовски привлекательна. И такое ощущение, что ее окружает ореол девственной чистоты и невинности... Алтынов может клюнуть на эту удочку. Все зависит от его настроения... Во всяком случае в тот момент, когда Олимпия вошла в дом, он смотрел на Марину чуть ли не с обожанием...

– Я вам не помешала? – тонко съязвила Олимпия.

Уж не для того ли Алтынов приехал домой пораньше, чтобы... Дом большой, здесь много свободных комнат, где можно было бы уединиться со своей бывшей женой. Алтынов кобель известный. А Марина не откажет. Поломается для приличия – секунд сорок пять, и на спину. «Мы хоть и в разводе, но для тебя, любимый, все что угодно». Эта змея на все способна... А может, это уже у них было?

– Ну что ты? Как ты можешь нам помешать?..

Марина вложила в эту фразу двойной смысл. Для Алтынова она звучала: «Как может помешать нам хозяйка дома...» Для Олимпии: «Как ты можешь нам помешать, если ты вообще здесь никто...»

Но и Олимпия знала, как отомстить. Делать это нужно через Алтынова.

– Дорогой, как там наш Алешенька?

– Алешенька?! – спохватился Иван Александрович.

Надо же, так заговорился со своей бывшей женой и одним сыном, что забыл про другого – самого любимого и самого главного.

– Надо сходить посмотреть...

– Я сама... – разочарованно вздохнула Олимпия.

За сына она не беспокоилась. Алеша под присмотром двух женщин – кормилицы и няни. Можно не сомневаться, что с ним все в порядке... Но нужно было внушить Алтынову чувство вины и даже стыда. И кажется, ей это удалось.

– Вместе... Мы сходим вместе... Марина, ты побудь здесь немного...

– Марина, может, ты приедешь завтра? – любезной улыбкой уколола ее Олимпия.

«А еще лучше никогда не приезжай...» – говорили ее глаза. Марина не дура, она должна все понять. И поймет. Но дорогу к дому Алтынова не забудет. Она еще не раз здесь появится. Что-то нужно предпринимать, иначе эта змея пригреется на груди своего бывшего мужа...

– Нет, я бы осталась, но мне уже пора...

Марина действительно все поняла. И отступила. Но только для того, чтобы в ближайшее время продолжить наступление... Как же от нее избавиться?

Алеша спал в своей кроватке. Алтынов будить его не стал. С минуту смотрел на него умиленным взглядом, а затем вышел. Олимпия для приличия осталась в детской, но где-то через четверть часа присоединилась к мужу. Нашла его в том же гигант-холле, но уже в одиночестве.

– Скучно без Марины? – спросила она мягко, но с таким расчетом, чтоб он уловил язвительные нотки в ее голосе.

– А ты не злись, она просто заехала...

– Кто тебе сказал, что я злюсь, – удивленно повела Лима бровью. – Просто понять не могу, откуда она узнала, что ты дома? Ведь вроде на работе должен быть...

– Решил взять выходной...

– Ради кого – ради меня или ради Марины?

– Ну не надо все так утрировать... Говорю же, она заехала случайно... И вообще давай закроем эту тему, – поморщился Алтынов.

Пришлось с ним соглашаться. Тем более что Олимпия и без того дала лишку. Не имела она права набрасываться на него с упреками. Пока не имела... Да и ни к чему разводить этот сыр-бор вокруг Марины. В сущности, ничего страшного не произошло. Пока не произошло. Вот когда Алтынов сам начнет ездить к Марине... А ведь это может произойти. Если уже не произошло...

– Да, закрываем эту тему... – опечаленно кивнула Олимпия.

Сила женщины не только в ее красоте. Есть еще беззащитность, которая, как ни странно это звучит, тоже очень грозное оружие.

– Я вообще не должна была ее поднимать... Кто я такая?

– Ну вот, расстроилась, – обеспокоенно заметил Алтынов.

– Да нет, просто обидно. Я-то думала, ты меня любишь...

– А я только тебя и люблю...

Он поманил ее пальчиком, и она приняла его приглашение. Так на коленях у папочки устраивается несправедливо обиженная, но жаждущая милости дочь. А разве он не был ее папиком?..

– Мне не нравится Марина, – надув щеки, буркнула она. – Она хочет тебя украсть...

– Я знаю, – безмятежно улыбнулся Алтынов. – Но у нее ничего не выйдет...

– Ты в этом уверен?

– Да... У нее был любовник. И не один. И это после меня. Она, в общем-то, имела право, но тем не менее. Есть вещи, которые не прощаются...

Олимпия счастливо просияла. Как будто сто пудов с плеч скинула. Она хорошо знала, когда Алтынов говорит всерьез, когда водит за нос. Сейчас ему было не до шуток...

– У меня тоже сегодня мог появиться любовник, – весело сказала она.

– Я знаю... – улыбнулся он. – Денис мне звонил...

Кто бы сомневался... Олимпия и не строила никаких иллюзий относительно своей свободы. Она знала, что каждый ее шаг под контролем...

– Это какое-то безобразие! – с высокой волны эмоций изобразила она возмущение. – Им открываешь душу, а они лезут в трусы... А ведь знал, паразит, что ко мне можешь лезть только ты...

– Денис с ним разобрался... А с тобой разберусь я...

– Но я-то в чем виновата?

– В том, что ты дьявольски заводная штучка...

Алтынов крепко прижал ее к себе и жарко задышал в ухо:

– Пошли, я покажу тебе, как правильно лезть к девочке в трусы...

Ей вовсе этого не хотелось. Но пришлось изобразить желание.

– Мы можем сделать это прямо здесь...

Она готова была отдаться прямо в холле, на виду у прислуги. Но будет лучше, если это произойдет в спальне... Алтынов думал примерно в том же ключе. Поэтому поволок ее на второй этаж. Правда, до спальни так и не довел. Затащил в зимний сад и прислонил к пальме. Спасибо, что на кактус не уложил...