Текст книги "Олигарх и амазонка"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

3

Не сказать, что Алтынов превзошел себя. Но неважно, как показал себя мужчина в постели, куда важней, как оценила его действия женщина. Олимпия впала в прострацию от показного восторга. Она умела убедить Ивана Александровича в том, что лучшего мужчины, чем он, нет и быть не может...

Наверняка и Марина пыталась убеждать его в этом. Но вряд ли он ей верит. Во всяком случае сейчас точно не верит. Ведь у нее были любовники. А у мужчин своя логика. Если жена спит с другим, значит, ей мало мужа. Марина – бывшая жена, но в данном случае ей мало воспоминаний о бурных совместных ночах. Значит, ей мало самого Алтынова. Значит, она его уже не любит... Зато с Олимпией все в порядке. Она ушла к нему от молодого и энергичного во всех отношениях мужа и сейчас даже не думает о других мужчинах. Случай с Аликом тому подтверждение...

И все же Марина по-прежнему опасна. Может, Алтынов и не простил ее, но женская интуиция подсказывала, что он все равно неровно к ней дышит. Как бы не переметнулся на другую сторону...

– О чем ты думаешь? – спросил Иван Александрович.

Они голышом лежали на водяном матрасе, внутри которого плавали искусственные золотые рыбки. Хоть они и неживые, но казалось, что любая из них в состоянии выполнить одно желание. Но не поймать их. Да и желаний у Олимпии было столько, что этих рыбок явно не хватит, чтобы их выполнить.

– О том, что могу стать русалкой... – задумчиво изрекла она.

– Что за блажь?

– Если ты меня вдруг бросишь, я обязательно стану русалкой. Это нетрудно. Река у нас глубокая, мост высокий. Спрыгну с моста – и поминай как звали... А ты будешь лежать на этом матрасе со своей Мариной, смотреть на этих рыбок...

– При чем здесь Марина?

– Ну, не Марина... Мало ли кто... Только не думай, покоя от меня не ждите. Я буду приплывать к вам. Русалкой буду плавать под вами...

– Я не собираюсь тебя бросать... И плавать ты должна только подо мной. Можешь русалкой, можешь ласточкой, можешь черт знает чем. Лишь бы подо мной...

– Черт знает чем? Это интересно. Надо попробовать... Но не сейчас. Я так устала. Ты настоящий зверюга...

На самом деле устал Алтынов. И никакой он не зверюга. Но мужики не только падки на лесть, они еще и верят в нее. И Алтынов верит... Пусть верит во что угодно, лишь бы только замуж взял. И желательно без условностей новомодного брачного контракта. Хотя это вряд ли...

– До ночи еще время есть, отдохнешь, – снисходительно улыбнулся он.

Похоже, он уже собрался идти в душ. Сейчас взбодрится, смоет усталость и снова займется своими делами. А Олимпия хотела, чтобы он занимался только своей женой, неважно, что гражданской. Она должна была удержать его на любовном ложе. Для этого нужно было продолжить разговор.

– Сегодня Анжелу видела, – первое, что пришло на ум, сказала Лима.

– Какую еще Анжелу?

– Ну я тебе рассказывала. Вадим твой с нею гулял, ну, еще до меня...

– Да, что-то слышал...

– Она еще ребенка от него родила...

– Да, ты говорила, что она беременна... – вспомнил Алтынов.

– Так сколько времени уже прошло... Ребенку год уже...

– Ты уверена, что ребенок от Вадима?

– Ну, да... Да и она сама подтвердила... Но дело не в ребенке. Дело в ее муже... Муж у нее военный, офицер... Ему в Чечне обе ноги оторвало...

– А чему ты радуешься? – Алтынов с упреком посмотрел на Олимпию. Как ушат ледяной воды на нее вылил.

– Я?! Радуюсь?! – оторопело спросила Олимпия, вытягиваясь в лице. – Совсем не радуюсь... Просто у меня настроение хорошее... Было...

– Извини, если я ошибся... Так что там с мужем?

– Ну говорю же, обе ноги потерял...

– И что?

– Так Анжела с ним осталась!

– А что тут удивительного? Он же муж...

– Муж, но без ног... Ноги же не вырастут... Я ей говорю, зачем он тебе? А она – муж без меня пропадет... А сама она не пропадет... Она же еще молодая, ей жизнь устраивать надо... Ну не дура?

– Кто дура? – как-то странно покосился на Олимпию Алтынов.

– Ну, Анжела... – дрогнувшим голосом уточнила подруга Ивана Александровича.

И сама почувствовала себя дурой. Нашла о чем говорить, да еще в осуждающе-насмешливом тоне. Ведь Алтынов мужчина, а мужская солидарность многое значит.

– И муж у нее дурак, да? Умные дома на печи лежат, а дураки в Чечне воюют. Кровь за нас проливают...

– Ну ты же сам говорил, что это глупая война...

Олимпии очень не нравился тот оборот, который принял разговор. Но ведь она сама во всем виновата. А Иван Александрович уже так завелся, что не остановишь.

– Глупая, но солдаты в этом не виноваты. Они приказ выполняют, они кровь проливают... И они вовсе не дураки... Дураки там, в Кремле... Значит, у Анжелы муж без ног. Долг свой родине отдал, ноги в Чечне потерял... И Анжела его не бросила. И бросать не собирается... Да ей памятник при жизни поставить надо, а ты ее дурой назвала...

Олимпия была близка к истерике.

– Дорогой, ты не понял! Анжела Вадима любит...

– А ты бы меня бросила, если бы я без ног вдруг остался? – перебивая, хлестко спросил Алтынов.

– Да выслушай ты меня! Вадим ее к себе зовет. Они могли быть вместе, но тут такое... Она могла бы уйти к Вадиму, а она с калекой носится...

– Носится... А ты бы со мной носилась, если бы я без ног остался?

– Конечно бы, да!

Олимпия надеялась, что ее ответ прозвучал достаточно убедительно. Ведь она не кривила душой. Она бы действительно не бросила его, стань он калекой. Какая ей разница, с ногами он или нет, лишь бы закрома не опустели... Но Алтынов как будто читал ее мысли.

– А если бы я обанкротился, да без ног?..

– Ну что ты такое говоришь! – фальшиво ужаснулась она. – Накаркаешь еще!..

– Ты так и не ответила!

– Ну, конечно бы, не бросила... Хотя...

Олимпия бы не была Олимпией, если бы даже в сложном для себя положении не нашла удачный момент.

– Что «хотя»?

– Между прочим, мы с тобой не муж и жена, чтобы ты требовал от меня верности...

– А мы поженимся...

– Как скоро?

– А как только я стану нищим...

– Ну у тебя и шуточки! – надулась она.

– Это не шуточки, – горько усмехнулся Алтынов. – Проблемы у меня... Большие проблемы... Как бы у разбитого корыта не остаться...

– Ты это серьезно? – вскинулась Олимпия.

– Очень...

– Что-то стряслось?

– Говорю же, проблемы...

– Я могу чем-то помочь?.. Да, конечно, я должна помочь... Но я ничего не умею. Я могу только любить тебя... И ты должен знать, что у тебя надежный тыл. Если с тобой вдруг что случится, я никогда не оставлю тебя!

Это были всего лишь слова. Театрализованное представление в стиле «я твоя навеки»... Алтынов сильный человек, и если на него в самом деле навалились проблемы, он все равно прорвется. А если нет... Если не прорвется, сам будет во всем виноват. Нищим он Олимпии не нужен... Но ему об этом лучше не знать. И пусть не допытывается, пусть не тянет из нее душу – она твердо будет стоять на том, что он нужен ей в любом виде. Тем более что она улавливала фальшь в его словах. Врет он, будто у него проблемы. Нарочно врет, чтобы сбить ее с толку и вывести на чистую воду... Но ведь она не дура, и никогда ею не была...

Глава пятнадцатая

1

Максим сидел на полу, прислонившись к дивану. Газетка расстелена, на ней бутылка водки, плавленый сырок, половина огурца. И всего один стакан.

Анжела гневно свела брови к переносице.

– И где ты это взял?

– Сосед заходил, – опустив глаза, буркнул Максим.

– Угостил?

– Я что, попрошайка? Еще пока до этого не опустился...

– А я не знаю, до чего ты опустился. Но то, что ты опускаешься, это факт... Сопьешься ведь. А кому алкаш нужен? Лично мне – нет!

– А такой я тебе нужен? – горько усмехнулся Максим.

– Если б не был нужен, давно бы бросила. Но я же с тобой...

Максим был героем. Командир спецназа, гроза боевиков. Два раза к Герою России представляли, но оба раза штабные придирались к запятым в наградных листах, спускали представления на тормозах... На войне Максим был героем. А остался без ног – скис, расклеился, к бутылке потянулся. Не получился из него Мересьев, не складывалась повесть о настоящем человеке... Но Анжела надеялась, что это временно. Чуть больше полугода прошло с тех пор, как он стал калекой. Новые ноги, конечно, не отрастут, но душевные раны зарубцуются. Он снова почувствует вкус к жизни, и тогда уж точно возьмется за ум. А жена ему поможет встать на ноги, для того она и осталась с ним.

А ведь могла уйти к Вадиму. Он больше не любит свою Олимпию. Как предрекала Анжела, так и случилось. Понял он, как заблуждался, понял, в ком заключено его настоящее счастье. Она же готова была ждать его всю жизнь. Потому что любила... И сейчас любит. Но, увы, на руках у нее Максим. И как ни уговаривал ее Вадим, она его не бросила... В общем-то, он ее и не уговаривал. Он же сам воевал, сам мог остаться калекой – кому, как не ему, пожалеть Максима вместе с ней... Он не уговаривал Анжелу, не умолял. Но терять ее не хотел. Она видела, как он переживает, если не сказать, страдает. Видела, что жалеет о своей глупости... И она жалела, что не бросила Максима. Жалела, но не бросала...

– А не надо цацкаться со мной... Я же знаю, ты Вадима любишь...

– При чем здесь Вадим?

– Да при том, что он тебя хочет... Думаешь, я не знаю, чем вы там в госпитале с ним занимались?

– Заткнись! – вспылила Анжела.

Но тут же остыла. Чего на правду-то злиться... Да, было у них с Вадимом в госпитале, это было, и не раз. Она не хотела изменять Максиму. Но не могла отказать Вадиму, потому что очень-очень его хотела. Потому что очень-очень любила его...

– Весь госпиталь знал, что ты... – начал было Максим, но запнулся.

– Ну продолжай, чего замолчал!

– Все знали, что ты... Как шлюха... С этим...

Анжела просто зашла к Вадиму – она же имела право его проведать, как старая подруга. Сосед по палате куда-то вдруг делся. Вадим стал рассказывать, как любит ее. Рассказывал, рассказывал и... В общем, рассказал. Уже точку собирался ставить, когда в палату сестра вдруг вошла. Она-то и растрезвонила...

– Почему как?.. Это я с другими правильная. А с Вадимом – да, шлюха...

– Ну так и катись к нему! Он здоровый, у него все на месте...

– Да нет, он не совсем здоров, – вызывающе усмехнулась Анжела. – У него полжелудка вырезали. И с легкими проблема после ранения... Может, мне в самом деле к нему уйти?

– У него папа богатый...

– Не знаю. В Чечне он как простой солдат воевал...

– Да знаю... Ладно, давай не будем об этом, – пошел на попятную Максим.

В другое время Анжела бы сменила тему, но сегодня она должна была воспользоваться моментом.

– А давай будем!.. Ты посмотри на себя! В кого ты превратился! Грязный, небритый, пьяный... Ты же офицер!

– Ну, не пьяный... Так, чуть-чуть...

– Почему не побрился?

– До умывальника высоко...

– Зато до бутылки в самый раз, да?.. В общем, слушай меня внимательно, мой единственный и ненаглядный! Чтобы я больше не слышала, что ты что-то не смог... Я могу за двоих работать? Я могу тебя и ребенка на себе тащить. И ты будь добр мочь!..

– Анжела, ну чего ты? – жалостливо посмотрел на нее Максим. – Протезы же обещают, хорошие... Как только, так сразу...

Протезы ему обещали уже несколько месяцев, а обещанного, как известно, три года ждут, и это как минимум... Да и какие это будут протезы. Дешевые, отечественного производства... Но хотя бы они, и то хорошо. Можно и на деревянных ходить научиться, лишь бы желание было... А оно у Максима будет. Родители научили его родину любить, а жена научит любить самого себя. Она упорная, она настырная, ее не сломаешь...

Максима проняло. Он сам искупался, побрился. Залез в чистую постель. И даже попытался исполнить супружеский долг. Вот этого Анжела не хотела. Но из чувства жалости все же пошла мужу навстречу. Но у него ничего не получилось. Очередная осечка. Ей-то что, а для него это – трагедия... Плохо Максиму, очень плохо. Но на то Анжела и жена ему, чтобы не дать ему отчаяться...

2

Утром она снова была на работе. Кафе «Элегия». Не самое худшее место. И от дома недалеко, и от клиентов по вечерам отбоя нет. И клиенты не самые паршивые – и чаевые иногда дают, и под юбку не особо лезут. А кто вдруг разохотится, тому бармен Паша быстро укорот даст...

Паши сегодня не было. После обеда подойдет. До этого времени кафе, как правило, пустует, так что без него можно обойтись вполне... Но еще до обеда с улицы зашла компания. Два неприятных типа и девушка с ними – самая настоящая лахудра, то есть шлюха. То ли шариков у нее в голове не хватало, то ли обкурилась с утра, но хохотала она как припадочная.

– Что будем заказывать?

– О-хо-хо!..

– Есть лагман, солянка...

– Офигеть! Ха-ха!..

– Да заткнись ты! – не вытерпел один из ее дружков.

Короткие рыжие волосы, скуластое неправильной формы лицо, то и дело кривящийся в ухмылке рот, алчный взгляд... Одет небрежно, но из расстегнутого ворота рубахи выглядывает массивная золотая цепь. И на пальцах золотые печатки вперемешку с татуированными перстнями. И второй тип имел такую же характерную для уголовников внешность.

– Нам чего-нибудь под жабры плеснуть! – с небрежной усмешкой сказал рыжий.

И так же небрежно хлопнул Анжелу по заднице... Она уже второй месяц работает в кафе, но все никак не могла привыкнуть к дурным манерам посетителей. Но уже привыкла к правилу, что клиент всегда прав...

– Так нельзя! – отскакивая назад, возмущенно воскликнула она.

– Мне можно, – ухмыльнулась уголовная рожа. – Я пацан правильный...

– Вот и не распускай руки, если правильный...

– Ша, мочалка! – угрожающе прошипела лахудра. И тут же засмеялась.

– Я бы попросила... – сконфуженно начала было Анжела.

– А чего ты можешь просить, халдейка? – презрительно скривился рыжий. – Кто тебя вообще слушать станет... Тебе что, бабло показать?

Он полез в карман джинсовой куртки и бросил на стол несколько смятых тысячных купюр.

– Видала! Бабульки гуляют? Гуляют! Чего тебе еще надо!.. Давай, шевели булками, а то у меня ща все трубы перегорят...

– А кушать будете? – пересиливая себя, спросила Анжела.

– Да не вопрос. Давай, неси что-нибудь на свой вкус...

– А что именно?

– Говорю же, на свой вкус...

Анжела опасалась при выборе еды клиентам полагаться на свой вкус. А то ведь эта урла так ее разозлила, что ей и крысу жареную не грех подать...

– Может, шашлык?

– Какой вопрос!.. И водки побольше. Чтобы душа радовалась!

Шашлык рыжему не понравился.

– Я не понял, вы что там, кота зажарили?

Анжела была бы только рада, если бы так оно и оказалось. Но, увы, не было на кухне ни крыс дохлых, ни котов. Обычное свиное мясо, ну, может быть, не первой свежести. И даже не второй. Но ведь под водку и третий сорт хорошо идет...

– Нет, это свинина...

– А почему не баранина? – куражилась уголовная морда. – Может, я мусульманин...

– Мусульмане водку не пьют.

– А ты откуда знаешь? Ты что, с черными спишь, а?

– У меня муж есть, офицер, он в спецназе служит...

Анжела надеялась, что это объяснение отрезвляюще подействует на рыжего. Но тому хоть бы хны.

– Это что за дела, в натуре! Муж в спецназе, а она черным стелет! Беспредел!

Лахудра заржала как лошадь, чем окончательно вывела Анжелу из себя.

– С меня хватит!

Она попыталась уйти, но рыжий больно ухватил ее за руку. И некому заступиться за нее. Паши, как назло, нет, повар делает вид, что ничего не происходит.

– Это с меня хватит! – прошипел уголовник. – Это я дерьмо тут ваше жру!.. Я нормального мяса хочу, поняла!..

– Хорошо, будет вам мясо... Руку отпустите!

– А это не твоя рука! Это моя рука! Я из нее шашлык жарить буду!.. И колбасу буду жарить. Свою! Вот в этой печке!..

Он резко потянул Анжелу на себя и, ловко просунув свою поганую руку под ее юбку, больно сжал ягодицу.

Это была последняя капля, переполнившая чашу терпения. Вне себя от ярости Анжела схватила со стола бутылку и со всей силы шарахнула ею уголовника по голове. Бутылка разбилась, но, как это ни странно, клиент сознания не потерял. Но руки разжал, отпустил Анжелу. И тут же поднялся, чтобы броситься за ней.

Но в кафе уже вошли двое. Внушительной наружности молодые люди в строгих костюмах поверх черных водолазок.

– Помогите! – в панике крикнула Анжела.

– Кто тебе поможет, шалава? – хищно прохрипел уголовник.

На него страшно было смотреть. В глазах злобная муть, по лбу, по щекам стекает кровь.

И действительно, посетители не торопились заступаться за бедную официантку. Но Анжела сама забежала за их спины. Один парень взял ее за руку. Она с ужасом зажмурилась в ожидании момента, когда он швырнет ее на съедение уголовникам – так бросают кость голодным псам...

– Нам нужна Никитина Анжела... – Он смотрел на нее изучающим взглядом.

– Это я и есть...

– Да, похоже, – покровительственно улыбнулся он.

– Только я уже давно не Никитина. Я замужем...

– Эй, чувак, в сторону свали! – рыкнул на парня рыжий.

В руке у него угрожающе блестел нож. Совсем с катушек слетел недоделок... От страха Анжелу трясло как в лихорадке.

– А если нет? – невозмутимо, исподлобья глянул на него парень.

– Тогда рядом с ней ляжешь...

– Нехорошо говоришь... Шел бы ты отсюда, баклан, а то ведь нарвешься!

– Это кто баклан?! – брызгая пеной, заорал уголовник.

И в бешенстве бросился на парня. Махнул ножом, пытаясь чиркнуть по горлу. Но рука его вдруг оказалась в жестком захвате, и тут же последовал удар по ногам, отчего рыжий плашмя рухнул на спину. Могучий кулак на огромной скорости врезался ему в лицо. Послышался хруст сломанной кости, фонтаном хлынула кровь. Но даже после такого удара уголовник не потерял сознания. Схватился руками за сломанный нос и юлой закружил по полу. Парень подобрал оброненный нож, сложил его и сунул себе в карман.

Дружок рыжего пребывал в раздумьях. Вроде бы и надо товарища выручать, но в то же время и здоровье на дороге не валяется. Но лахудра требовала от него участия. И в конце концов он решился. Но его встретил уже не кулак, а направленный в лоб ствол пистолета.

– Забирай этого дебила и пошел, – с улыбкой Лимонадного Джо сказал ему второй парень.

Уголовник не стал пытать судьбу, схватил в охапку своего дружка и потащил его к выходу. И его подружка, как та побитая сучка с поджатым хвостом, поплелась за ним.

– Спасибо вам, – поблагодарила неожиданных спасителей Анжела, когда неблагополучные клиенты скрылись за дверью.

– Да не за что, – усмехнулся первый парень. – Кажется, они за стол не заплатили...

– Ой! – всплеснула руками Анжела.

– Сколько?

– Да почти на тысячу взяли...

Парень молча вытащил из кармана пиджака портмоне, достал оттуда тысячную купюру и сунул в руку Анжеле.

– Не надо... Заберите...

Но молодой человек ее не слушал. Из другого кармана он достал маленькую, размером с мобильный телефон рацию.

– Андрей, все в порядке...

Анжела не знала, кому он докладывал. Но минуты через три в кафе зашел человек, чьи черты лица казались ей знакомы. Важный, солидный, со свитой из трех дюжих молодцев. Он никак не вписывался в скромную обстановку затрапезного кафе. Такие люди обедают в шикарных ресторанах... Анжела узнала этого человека. Иван Александрович Алтынов, олигарх, живая легенда. И по совместительству биологический отец Вадима... И биологический дед...

Алтынов присел за свободный столик, взглядом пригласил Анжелу присоединиться. Она подошла к нему, но только для того, чтобы принять заказ.

– Я не голоден... Но не отказался бы от стакана минеральной воды...

Анжела обернулась в момент – подала бутылку прохладного «Нарзана», наполнила стакан.

– Присаживайся, – Алтынов показал ей на свободный стул.

– Я на работе...

– Я тоже. Но тем не менее выделил для тебя часок...

– Для меня?

– Именно... Я слышал, у тебя муж инвалид...

– Да... – еще больше опешила Анжела. – Но...

– Но какое мне до этого дело? Ты это хотела спросить?

Алтынов внимательно смотрел на нее. С интересом. Его взгляд изначально не был холодным, и с каждым произнесенным им словом становился еще теплей.

– Есть дело, – не дожидаясь ответа, продолжил он. – Все-таки твой муж – боевой офицер, пострадал за общее, так сказать, дело... Я знаю, у вас проблемы. С жильем, с протезами...

– Мы не жалуемся...

– Да, но проблема-то все равно остается... Я узнавал, вам положена двухкомнатная квартира в новом доме. Этот вопрос я решу, обещаю. И с протезами разберемся... – Алтынов задумался. Улыбнулся, как это может делать человек, которого осенила гениальная идея. – Мужа твоего в Швейцарию отправим, в частную клинику. Там им займутся лучшие врачи. И протезы ему сделают самые лучшие... Он еще забудет, что у него нет ног...

– Но зачем вам это нужно?

– Закономерный вопрос. На который есть закономерный ответ. Во-первых, я имею полное право заниматься благотворительностью. Во-вторых... Насколько мне известно, Анжела, ты воспитываешь дочь.

– Да, Оксану...

– Извини за бестактность, но я хотел бы знать, кто отец твоего ребенка...

Анжела замялась.

– Можешь не отвечать. Я знаю, кто отец. Вадим. Или я неправ?

– Неважно, кто отец...

– Анжела, я же вижу, ты умная девочка. А говоришь глупости. Неважно... Это важно. Очень важно!..

– Но Максим любит Оксану как свою родную дочь...

– Я его понимаю. Но и ты пойми меня. Я люблю Вадима как своего родного сына. Тем более что он и есть родной сын... Да, я поступил с Вадимом подло, да, я живу с его женой... – с чувством вины и раскаяния вздохнул Алтынов. Очень эффектно это у него получилось. – Но так вышло. Жизнь есть жизнь, – продолжал он. – Вадим не хочет меня видеть, не хочет ехать ко мне. И это меня очень беспокоит... И тебя это тоже должно беспокоить. Ты же любишь Вадима. Любишь?

– Это мое личное дело. Но если это вас так интересует... Да, люблю... Но что с того?

– Я вас люблю, чего же боле... – усмехнулся Иван Александрович. – А я скажу, что мало просто любить. Нужно жертвовать собой ради любви... Ты жертвуешь, я знаю, но не ради Вадима... Ты любишь своего мужа?

– Вам не кажется, что вы задаете слишком много вопросов? – возмущенно насупилась Анжела.

Но Алтынов, казалось, и не заметил ее выпада.

– Я знаю, что не любишь. А если и любишь, то не так, как Вадима... Действительно, я лезу к тебе в душу. Знаю, что это беспардонно с моей стороны. Но я должен во всем разобраться. Я хочу, чтобы Вадим прибился к берегу... У реки два берега. У любви – один. Но бывает и два, и три... У Вадима – два берега. Один – Олимпия, второй – ты... Так получилось... Я знаю, что он любит тебя. И я хотел бы, чтобы он был счастлив...

– За мой счет? – усмехнулась она.

– А что, есть другие варианты?

– Есть. Олимпия...

– Она не согласится... – в раздумье покачал головой Алтынов. – Да и разочаровался в ней Вадим.

– Но любовь-то осталась.

– А ты хотела бы, чтобы он жил с ней?

– Нет, но...

– Давай обойдемся без «но». Ты не хочешь, чтобы он жил с Олимпией. И я этого не хочу... Видишь, у нас общие интересы. И будет глупо, если мы не придем к компромиссу...

– Но для того, чтобы быть с Вадимом, я должна оставить Максима. А я на это не пойду. Он – мой муж, и этим все сказано.

– Я восхищаюсь твоей самоотверженностью, девочка. Но нельзя противиться своему счастью... Заботу о Максиме предоставь мне. Я обещаю тебе, что поставлю его на ноги. И... Надо будет, женщину ему найдем. Хорошую женщину – красивую и добрую...

– Как у вас все просто. Видно, что вы привыкли распоряжаться чужими судьбами...

– Что есть, то есть...

– Но вы же не господь бог...

– Нет, конечно... Но я не думаю, что господь бог против твоего счастья...

– Он против того, чтобы я бросила Максима...

– Если бы ты бросала его на произвол судьбы... Ладно, не буду тебя уговаривать. Думаю, ты все решишь для себя сама...

– Я все уже решила!

– И тем не менее позволь мне взять на себя ответственность за благополучие твоего супруга. Не говори ему, что деньги на протезирование даю я. С ним свяжутся через благотворительный фонд, неважно какой. Он отправится в Швейцарию, а ты уж сама решай, быть тебе с Вадимом или нет...

– Говорю же, я все решила... – уже не так решительно повторила Анжела.

– Решила так решила... Да, и еще. Ты воспитываешь мою внучку. Ты, наверное, задумывалась об этом?

– Если честно, то не очень...

– А напрасно... Я знаю, Оксана сейчас у твоих родителей. А она должна быть с тобой...

– Но я работаю...

– Вот и я о том... С работы ты уволишься. Думаю, тысяча долларов в месяц тебя устроит. Квартира и обстановка за мой счет... Если вдруг какие-то проблемы, звони...

Алтынов достал из кармана свою визитку, положил ее на стол. Немного подумал и от руки черкнул номер своего мобильного телефона.

На этом разговор был закончен. Он пожелал Анжеле всех благ и был таков. После его ухода она еще долго сидела в оцепенении. Она не знала, плакать или радоваться...