Текст книги "Офицер. Слово чести (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Так вот, за время вашего отсутствия, поручик, поступил приказ из штаба дивизии, сформировать при штабе каждого полка ещё одну отдельную пулемётную команду. Усилить полки, иметь такой подвижный резерв. Интенданты прислали вместо восьми, всего три пулемёта «Максим» на станках Соколова, выделив также два «Мадсена», три телеги для перевозки вооружения и две пулемётные двуколки. Это всё, больше в ближайшее время поступления вооружения ожидать не стоит, до зимы поступлений не будет. Как вы знаете, с недавнего времени по штату в пулемётной команде восемь пулемётов «Максим», но усиление с помощью ружей-пулемётов «Мадсен», вполне позволяет с натяжкой довести численность вооружения до штата полкоманды. Конечно, тут должность не меньше чем для штабс-капитана, но как я вижу вы достойны занять её, поэтому отдаю вам её под командование. Личный состав уже выделен, старшим там пока подпоручик Зиновьев, один из младших офицеров. Команда расположилась в казармах рядом с пограничниками, места немного, но есть где разместить транспорт и лошадей. Сейчас же оформляйтесь, я распоряжусь в канцелярии. И… поздравлю с новой должностью, Игорь Михайлович.

– Благодарю, Семён Егорович. Сегодня вечером заодно и должность отпразднуем.

Оставив довольного полковника в кабинете, я стал решать вопросы оформления, начштаба всё быстро организовал и теперь я командир отдельного подразделения, что для молодого офицера редкость, уровень чина для командования такой пулемётной полукоманды не для поручика, о чём мне в канцелярии тоже напомнили. Хотя поздравляли со всей искренностью, и не без зависти. Как бы мне эта должность боком не вышла. Заодно пояснили как мне повезло, офицер что был назначен на эту должность из штаба дивизии, не доехал, утонул в реке два дня назад, так что для полковника моё появление скорее даже в радость, поставил своего офицера, а не варяга, хотя и нарушил некоторые правила. Так что полковника я задарил похоже серьёзно, раз тот решил именно меня назначить. Ведь у того должны были быть любимчики, которые просто просились на эту должность, где сам себе хозяин, только перед комполка отчитываешься, но тот отдал её мне. А формирование ещё одной команды, даже полукоманды, конечно необходимо, но мало. Чёрт, в одной команде четыре взвода в которых по два пулемёта. Одна команда на полк, всего восемь пулемётов, да это мизер. Похоже результаты Русско-Японской войны наше командование ничему не научили, и чую скоро мы серьёзно огребём. Придётся спешно пополнять полки так необходимым оружием. Теперь в полку одиннадцать пулемётов «Максим», «Мадсены» я не считаю, и всё равно мало. Тут хотя бы в каждом батальоне по такой команде было бы и отдельно для полка. Эх, мечты.

К слову, я получил в канцелярии кроме списков имущества и личного состава, лист бумаги где имелись данные по штатам таких пулемётных полукоманд. В неё входили, офицеры – один начальник полукоманды, два младших офицера. Нижние чины – один фельдфебель, два взводных унтер-офицера, два пулеметных унтер-офицера, один каптенармус, четыре младших унтер-офицера, четыре ефрейтора-наводчика. Рядовых – восемь запасных наводчиков, двадцать четыре подносчика патронов, шестнадцать рядовых при пулеметных двуколках, восемь ездовых к пулеметным двуколкам, восемь ездовых к патронным двуколкам, три рядовых к заводным лошадям, два кашевара, двое рабочих по кухне. Ну и три денщика для офицеров. В наличие же было, один младший офицер, фельдфебель, оба взводных унтер-офицера, каптенармус, я бы его ещё каптёрщиком называл, а фельдфебеля ротным старшиной, пять младших унтер-офицеров, по сути командиров пулемётных расчётов, пять ефрейторов-наводчиков, только три запасных наводчика, восемнадцать подносчиков боеприпасов, четверо рядовых при патронных двуколках, восемь ездовых на все три телеги и две патронных двуколки, один рядовой к ездовым лошадям, такой верховой конь всего один, у подпоручика Зиновьева. Для меня коня пока не было, нужно было выбивать у интендантов, ну или своими пока пользоваться. Денщиков двое, один у Зиновьева, второй для меня приготовлен. Ну и был один кашевар с одним помощником. Кухни не было. В общем, пулемётная полукоманда в стадии формирования, всего двадцать дней как ту начали создавать и результаты неплохие, и если в личном составе почти полный штат, то с вооружением и транспортом пока нет. Нужно выбивать, и побыстрее, всё же я знаю, что скоро произойдёт. Точное начало войны я не помню, тут она может и раньше начаться, но две-три недели у меня будет, должен успеть с формированием и подготовкой пулемётной полукоманды.

Когда я закончил с оформлением, то командир полка лично сопроводил меня к месту дислокации подразделения, мы на его коляске катили, Ворон к задку был привязан, и там построив личный состав, Зиновьев был тут, командовал строем, представил меня теперь уже моим людям, после чего спокойно отбыл. Своё дело тот сделал, дальше уже моя работа. Служба. Ворона отвязал от задка один из солдат, подозреваю что мой будущий денщик. Отказывать я от него не буду, казаки его быстро к делу пристроят, положен по службе, пусть будет. Наверняка всю черновую работу на него взвалят. Прогуливаясь перед строем, себя показывая, наградное оружие, я тоже изучал солдат. Среди всех, только у фельдфебеля два солдатских Георгия были. Четвёртой и третьей степени. За Русско-Японскую. Остановившись перед строем, я сказал небольшую речь, сообщая что надеюсь на них как на своих солдат, и то, что тренироваться будем много. После этого пригласил Зиновьева, фельдфебеля и всех унтеров в небольшое помещение офицерской в казарме, остальных отпустил заниматься делами по распорядку.

Когда все устроились, я разрешил присесть, то сказал вот что:

– Господа, не удивляйтесь, именно господа, я хочу сообщить вам принеприятнейшее известие…

– К нам едет ревизор? – сразу уточнил Зиновьев, и тут же поправился, что перебил. – Извините.

– Без чинов. Приятно иметь дело со столь начитанным собеседником, но нет, господин подпоручик, известие куда как неприятнее. В августе Германия объявит нам войну и нападёт на Россию, меньше чем через три недели тут начнутся боевые действия, и мы должны встретить их вовсе оружии и хорошо подготовленными.

Дождавшись, когда эту новость обсудят, осмыслив её, я продолжил:

– Понимаю, что новость неожиданная, но нужно её принять. Тренировки будут проводится каждый день, постараюсь организовать пробные стрельбы. Однако важно не это, наша пулемётная полукоманда будет особой, подвижной, смотрите какая есть идея, и её нужно осуществить, я надеюсь на вашу помощь в этом. Называется эта конструкция – тачанка. Изобрёл её я.

Достав листы из планшетки, я расстелил их на столе и унтера с фельдфебелем и Зиновьевым склонились над ними, изучая, и обмениваясь мнениями. Через пару минут, когда те пришли к мнению что идея здравая, я сообщил:

– Выбивать из интендантов и тыловиков такие подрессорены коляски, это долго, не успеем, да и нет их особо, только у старших офицеров. Поэтому я решил потратить свои личные средства и купить их тут в городе. Сегодня же. Нужно будет нанять плотников, или из своих найти специалистов, и используя закупленный материал, изготовить на задках площадки для пулемётов. Нам три нужно, для «Максимов». Эти площадки должны быть лёгкие чтобы не перегружать пролётку, и крепкие чтобы выдержать вес и стрельбу из пулемётов. Всё это я поручу вам фельдфебель Крапивин. Вы со мной пройдёте в банк где я сниму средства, и дальше найдёте в продаже шесть пролёток, купить одвуконь, лошадей резвых выбирайте. Три пролётки подготовьте для установки «Максимов», а лучше все шесть, чтобы запасные были, в остальных расчёты «Мадсенов» перевозить будем. Сегодня желательно всё закупить, а завтра уже начать работы. Дальше тренировка с выездом в поле, и отработка разных тактик применения подобных пулемётных команд. Учебные тренировки, например, бой из засады, бой при движении при встрече с противником и остальное. Отработать должны всё. Также я изменю штатный состав нашей полукоманды. Все три «Максима» будут в первом взводе старшего унтер-офицера Букина.

– Есть, – вскочил тот.

– Сидите… Во втором взводе, старшего унтер-офицера Скопова, три «Мадсена».

– Ваше благородие, у нас их в подразделении всего два, – подал голос фельдфебель, не вставая, тот помнил приказ «без чинов».

– У меня есть личный, только под германский патрон, но патроны достанем. Скопов, подготовьте для него расчёт. Есть ещё один момент, нужно вести уроки по обращению с пулемётами, со всеми, от ездовых до кашевара. Чтобы умели стрелять, чистить и заряжать их. Это основное у нас оружие и его должны знать все от и до. Уроки начните завтра, фельдфебель, это поручаю вам, подготовьте мне завтра докладную записку что для этого нужно и как будут проведены занятия. На этом всё. Сегодня всё по распорядку, а завтра я сам его напишу на ближайшие дни. А сейчас осмотрим территорию и приступим к закупке пролёток.

Я отпустил унтеров, а вот с Зиновьевым, Крапивиным и взводными командирами всё обошёл, посмотрел, как устроены солдаты, не очень, как оснащены, предупредив каптенармуса о том, что всем моим солдатам будут выданы каски и котелки, пусть старые котелки сдаст обратно на склад, а новые примет у меня. Адрес места постоя я ему дал, пришлёт телегу забрать необходимое. У кашевара ничего нет, даже котлов, не то что походная кухня, их просто в наличии не было. Тут в полку на роты не хватало, на нас уж тем более. Так что солдаты столовались с кухни пограничников, и наш кашевар там же как бедный родственник работал. Придётся тоже закупать, времени ждать, когда что выдадут необходимое, у меня не было. Поэтому оставив Зиновьева за старшего в подразделении, я отправился в банк, а фельдфебель, забрав всех ездовых и их помощников, строем их повёл к рынку, тот будет ждать меня там. С ним и кашевар был. А вот денщика, его мне представили, я отправил к месту постоя, пусть там осваивается, с казаками познакомится. Велел ему пролётку подготовить, как вернусь, нужно будет скататься загород. Перед эти велел ему жандармов оббежать, предупредить их что сегодня будем отмечать мой чин, награждение, и новую должность, всё одновременно, а не завтра.

Банк был тот же, где у меня счёт в Питере открыт, так что встретили меня хорошо, и по той чековой книжке что была при мне, я снял без малого тысячу рублей, деньги тут нужны. Тут не только закупки, но и оплата празднования в ресторации. Зиновьева я пригласить не забыл, тот не один собирался прийти, он женат оказался, с супругой будет. Надо бы с ним поговорить, убедить отправить супругу подальше, к тем же родителям. С тем что тут скоро начнётся, её присутствие тут крайне нежелательно. Надеюсь прислушается, приказывать я тут не могу, только рекомендовать. Покинув здание банка, я сначала посетил ресторацию, сразу оплатил банкет, ну и чуть сверху, если спиртного будет мало, чтобы добрали. Сам я до конца банкета сидеть не планировал, отмечу и оставлю праздновать, не любитель я посещать такие мероприятия. После ресторации наконец и до местного рынка добрался. Он тут один на весь город, но крупный. Солдаты мои уже тут были, фельдфебель, как они добрались до места, пользуясь тем что меня пока нет, оставил солдат под присмотром одного из рядовых, унтер-офицеров тут не было, а сам прихватив помощника, специалиста по лошадям и повозкам, стал прогуливаться по рынку. И не зря, нашли они в продаже две подрессоренные пролётки, что вполне нам годились. Солдат их осмотрел, не новые, но крепкие. Пока это всё. Лошадей для них уже при мне купили, сбруи тоже, я всё оплатил, и двое ездовых погнали их к месту расположения подразделения. Пока ездовые, обмениваясь мнениями осматривали лошадей в загоне, они выставлены на продажу, мы с фельдфебелем, у него фамилия Крапивин была, прогулялись по рынку. С нами был кашевар, и ещё один рядовой. Кухни нам не видать, как своих ушей, а вот котёл купить нужно. Кашевар тут побегал, уже знал где что есть. Так что уверенно вёл к нужному торговцу. Кстати, ещё один торговец, узнав, что нам нужно, сообщил что у него есть необходимая нам пролётка, скоро её пригонят. И ещё одну знает где достать. Её тоже пригонят, тот пообещал. Кашевар в продаже несколько котлов нашёл, но отобрал три, два по двадцать литров, и один примерно на двадцать пять. Под первое, второе и самый большой под напитки, обычно чай. У меня в пулемётной команде и сорока солдат и офицеров нет, размера этих котлов хватит чтобы накормить, так что котлы мы выкупили, и тот ещё две сковороды взял, ну и разных половников, ножей, бидонов, и подобного. От казармы телега подошла. Это я её вызвал через тех ездовых что пролётки перегоняли. И все эти покупки сложили в неё, так что довольный кашевар покатил на телеге к казарме. Теперь тот сам готовить будет, а не как лишний на чужой кухне, я отдал такой приказ, на все два взвода, во дворе. Пусть привыкает к походной жизни и готовке на ходу. Я вообще планировал вывести подразделение в летний лагерь. Если проще, в поле или на опушку какой рощи. Так проще учёбой заниматься. Эх, как бы выбить у интендантов патроны для учебных стрельб? Чую не удастся, и придётся на свои покупать, ну или подарками обходится. За просто так тут даже кони не родятся.

Насчёт пролёток тот торговец не обманул, пригнал к казарме, причём действительно две. Наши ездовые их осмотрели и признали годными. Упряжь купили ещё на рынке, шесть коней тоже, так что приняли их, три пролётки во взвод Букина ушли, там уже площадки делали. Сам взводный третий пулемёт с расчётом уже принял. Скумекали и не стали тянуть до завтра, инструменты нашлись у пограничников. В общем, работают, завтра проверим результат. Материал тоже нашли, покупать не пришлось. Торговцу я дал задание ещё хотя об пару таких пролёток отыскать, после чего отдал несколько распоряжений по подразделению и отбыл к месту постоя. Само подразделение в порядке, там сейчас Крапивин за старшего, кашевар уже подготавливал приготовление ужина, его помощник в это время готовил на кухне пограничников обед, так что вечером солдаты оценят вкус блюд, приготовленных в котлах. Провизии на складе на два дня, пока нормально, но нужно держать запас побольше. Чтобы погрузить и покинуть город. Да и патронов тоже. Завтра займусь этим.

Заехав во двор дома где стоял на постое, я обнаружил как мои казаки строят денщика. Тому уже разъяснили политику партии, и он в курсе что вся черновая работа теперь его. Я же говорю, казаки они такие, своего не упустят.

– Едем втроём, – сообщил я помощникам.

Те пока выводили пролётку, кони уже запряжены были, я передал поводья Ворона денщику, велев обиходить его, и дальше мы на пролётке втроём с казаками покинули подворье, а потом и город, где вскоре добрались до нужной рощицы. Думаю, им стоит знать где находится схрон. Лошадей привязал на опушке, дальше пешком пошли. Показал, как поднимать люк, перед этими проверив на минирование, а мало ли, и первым спустился вниз. И пока те спускались, я спичками зажёг керосиновую лампу, показывая небольшой склад что тут был.

– Однако, – только и пробормотал дядька. – Это чьё?

– Контрабандистов местных. Подарили мне со всем содержимым. О нём никто не знает, а кто знал, почему-то вдруг умерли.

Казаки только хмыкнули и хитро переглянулись, им такая трактовка была понятна. Сейчас же те стали изучать карабины и винтовки, я велел выбрать себе. Сам отложил пулемёт в сторону, подсумки с магазинами к нему, те брезентовые были, ну и ящик патронов. Потом достал два пистолета «Маузера», и вручил казакам, со словами:

– Это вам как оружие ближнего боя. Точное и хорошее оружие. Довольно надёжное. А патроны в тех коробках.

Пока те изучали винтовки, щёлкая затворами, слушая как те звучат, смотрели состояние, я стал прикидывать что брать сейчас. Всё же оружие те себе отобрали. Почему-то оба германские карабины выбрали. Патроны к ним пока есть, но это ненадолго, думаю те на трофеи рассчитывают. Впрочем, как и я, для пулемёта. Потом мы подняли наверх пулемёт, подсумки и ящик с патронами к нему. Один ящик был, да и тот вскрытый, я уже брал патроны для себя. Потом другие боеприпасы, для тех же «Маузеров», один из двух ящиков с тушёнкой, пусть как НЗ будет. Второй тут в схроне постоит, бидон с мукой, немного соли, ну и хватит. Больше ничего не трогали. Пока казаки всё переносили к пролётке, я закрыл крышку, замаскировал всё, и убирая следы, поправляя ветки кустарника или траву, направился следом. После этого мы вернулись обратно. Пулемёт с патронами пока ко мне отнесли, казаки занимались полученным оружием, чистили, смазывали, снаряжали, пистолеты им понравились, отлично в руке лежали, тяжёлые, да кобуру как приклад можно сделать, а денщик делами занимался по хозяйству. Я же, на веранде сидел за столом. До начала банкета время ещё есть, поэтому пообедал, немного запоздал с этим, два часа дня было, и занялся корреспонденцией. Да, я пачку писем получил в канцелярии штаба полка, и два письма у казаков было.

Поначалу стряпчего прочитал, три письма от него. С первого начал и последним самым свежим вчерашним закончил. Информация в первых двух была просто для статистки, то мне раз в месяц такую корреспонденцию должен присылать, чтобы я в курсе всех дел был. Информация радовала. А вот в последнем письме сообщалось что на него, как на моего представителя, вышел французский помощник посла в столице. Интерес их вызвали котелки, те что комплектные с кружками, вилкой-ложкой. Хотят купить лицензию на производство. Это не покупка моего патента, а именно лицензия по которой те могут производить котелки на своих заводах. Есть два типа покупки лицензии, это оплата за год определённой суммы, или по объёмам производства. Я со стряпчим этот вопрос ещё перед отъездом обсуждал, так как планировал французам предложить этот товар во время поездки, поэтому тот знал что делать. В этом третьем письме, а оно помечено как срочная корреспонденция, оттого и пришла так быстро, да и прибыло оно в Калиш вчера, за два часа до моего прибытия, тот сообщил что французы покупают лицензию на пять лет, оплата по объёмам производства.

Тут я задумался, ну и велев седлать коня, изучая остальные письма. Когда коня оседлали, добрался до здания телеграфа и телеграфист отстучал сообщение в столицу на имя стряпчего. Мол, всё одобряю, проводите. А также сообщил свой счёт в французском банке. Пускай отчисления туда идут, французам так проще. Ждать ответа сегодня не стоит, завтра наверняка будет, поэтому я вернулся обратно. А там каптенармус ожидал с телегой и парой солдат в качестве грузчиков. Быстро он. Вот и выдал два ящика с касками, и четыре с котелками, после чего тот убыл, покинув нас. Ему ещё выдать вот это всё требуется солдатам. Отмоют от консервационной смазки и уже сегодня использовать смогут. Ну а я вернулся к письмам. От родителей были, поздравляли с чином, да и вообще радовались за меня, свои новости сообщали. Не только от родителей были письма, от многих родственников. В общем, большинство писем в пачке было от них. Даже два письма написал в ответ, завтра отправлю, и тут почтальон прибыл, сообщение с телеграфа доставил. Проверил по документам тому ли вручает, ну и передал мне ответ стряпчего. А молодец, через три часа уже ответ прислал. Он у телеграфа спал что ли? Хотя живёт рядом, поэтому так быстро и поучил сообщение. Да, вполне возможно. Уже пора было собираться на банкет, тот в семь вечера начинался, но я быстро пробежался глазами по сообщению.

Стряпчий вот что передал. Мол, всё уже оформлено, лицензию по котелкам на пять лет те приобрели, и им выдали все технические карты для производства. Между прочим, их рисовал и составлял инженер, директор моего завода. Тот всё как положено оформил, с допусками и какой металл с присадками используется. Однако это ещё не всё, французы и каску взяли, лицензия на год, и тоже по размерам производства отчисления будут. Насчёт моего счёта во Франции, стряпчий обещал решить, тот помощник посла сейчас в столице, и доработают документы. Ладно, а сейчас нужно влезать в парадную форму, а та уже стала маловата, за два месяца массы-то я всё же набрал, и пора на банкет. Полчаса до начала осталось. Ничего, успеем.

* * *

– Командир, – обратился ко мне дядька-наставник. – Похоже денщик-то твой, Мыкола, доносчиком будет.

Я сидел на веранде того дома, где как устроился на постой, так и не съезжал, и изучал документы на поставки и получения разного рода боеприпасов, снаряжения и вещевого довольствия, когда слова наставника отвлекли меня от работы. В Калише я уже четвёртый день с момента как сюда вернулся. И надо сказать дела идут, не во всём так как я хотел, но у меня в пулемётной полукоманде пока всё в порядке. Командование полка в дела не лезет и это хорошо, делаю что хочу. Начальник штаба полка подписал составленный мной план учёбы на ближайшие две недели, без него снимать подразделение с места дислокации нельзя, и теперь я могу в любой время забирать свою команду. Уже дважды проводили учения. Вот два часа назад прибыл с очередных, завтра снова выезд, потихоньку солдаты втягиваются. Не теряются в той или иной ситуация, после учений разбираем где кто ошибся и как нужно было делать, и вот так постепенно учатся. Казаки в учениях участвуют, не без удовольствия, тоже присматриваются и учатся. Сейчас у моего подразделения по распорядку теория, учатся с пулемётами работать, потом ужин, практика по быстрому снаряжению лент, и отбой. Дня через три ночью подниму. Ночные учения будут.

Банкет по поводу награждения, да получения должности, прошёл неплохо, хотя того что я хотел сделать не смог. Один незнакомый мне жандарм, которого я не приглашал, но он присутствовал, помешал этому. Вроде бы всё хорошо шло, я подобие тамады нашёл, которой развлекал гостей, ну и приняв поздравления, поблагодарил всех и началось веселье. А когда все в курилку направились, тоже зашёл, но и вот стал сообщать офицерам о тех сведеньях что я якобы получил в столице. Мол, ожидается война с Германией, скоро, уже августе. Многие призадумались, границы-то рядом, а тут этот гадский поручик вылез. Мол, не за эти ли сведения Император попросил меня удалится из столицы? Похоже тот знал о чём спрашивал, пришлось сознаться, что и поэтому тоже. Так что офицеры снова пришли в хорошее настроение, и я понял, что они информацию о скорой войне выбросили из головы. Нет смысла их убеждать отправлять жён и детей вглубь страны, и намекать что неплохо бы выкопать хоть какие-то укрепления перед городом. Похоже побегут они, как германцы начнут, быстрее своего визга. Так что я был вынужден констатировать провал своей миссии, слушать меня не станут. А всё поручик тот виноват, из жандармов. И ведь не спросишь какого хрена тот у меня на празднестве делает, наверняка кто из приглашённых коллег привёл, они могут это делать. Офицеры полка конечно кривились, видя жандармов, но особо ничего не делали, а когда градус повысился уже и пили вместе, на брудершафт не было, но общались легко, легче.

Однако не всё так плохо, в чём-то я потерпел поражение, но в чём-то выиграл. Был среди приглашённых и интендант полка, и вот когда мы с ним пообщались, тот мимоходом сообщил о двух пулемётах на складе конфискованного оружия у пограничников. Никому они не нужны, под германский патрон. Однако я воспылал. На следующий день, проверил как дела в подразделении, вывел его за город, пока просто покатались, ну и резко разворачивались, направляя пулемёты на цель. Тренировка лёгкая, пока просто смотрел и прикидывал кто на что способен. Тут торговцы ещё две подрессоренные пролётки подогнали, и теперь их в команде семь, плюс моя, с личными вещами. Так что расчёты с «Мадсенами», теперь тоже имели транспорт. А я, отправив Крапивина получать запас патронов, выдав наряды и все три телеги, заглянул к пограничникам. Пулемёты у них были, и что удивительно, тоже «Мадсены». За десять бутылок водки, и бумагу из канцелярии полка, с просьбой передать их нам на баланс со всем запасом патронов, эти пулемёты теперь у меня. Расчёты имеются. Вот и получается, что у меня теперь восемь пулемётов в подразделении. Три «Максима» и один «Мадсен» у Букина, и четыре ручника у Скопова. Я учил из ручных пулемётов стрелять по самолётам, это основная защита от атак с воздуха, ну и другие приёмы, дело шло, даже удалось ещё две патронные двуколки получить и санитарную от интендантов, небольшое пополнение, да фельдшера в подразделение, хотя по штату его не должно быть. А тут такая новость от моего дядьки.

– На жандармов работает, – озвучил я свою мысль. – Придётся убрать его.

– Кх-х-х?.. – дядька сделал вид что самоповесился.

– Тебе бы кого закопать, – хмыкнул я. – В чём он подозрения вызвал?

– Поначалу Егор заметил, как он в твоих вещах роется. А потом я уже видел, что он изучал листы тут на столе, утром, когда ты после завтрака одеваться пошёл. А Крапивин говорил, что один из солдат в увольнении видел, как тот выходил из здания где жандармы устроились.

Мы с казаками уже давно перешли на ты, по моей инициативе, но это когда никого рядом, в ином случае при свидетелях те ко мне на вы обращались и со всем уважением. А меня те действительно уважали, я это замечал. Сейчас же откинувшись на спинку стула, я размышлял. Егора нет, ужин готовит, время вечернее, после учений я вот вернувшись документами занялся, ещё часок поработаю, и перед ужином позанимаюсь с дядькой, а вот денщика не было, убежал в лавку закупить часть припасов, и думаю Егор его не просто так отправил, дал нам возможность без свидетеля поговорить. Хозяев не считаю, да и нет их, в гости ушли к родственникам на соседнюю улицу, ещё не вернулись. Вроде именины там.

– Понятно… – задумчиво протянул я. – Да, от денщика будем избавляться. Убивать не нужно, просто выгоним за воровство. Подкиньте в его вещи что из моих, начнём поиски, обнаружите у него, набьёте морду и пинками прогоните. Не забудьте тихонько шепнуть солдатам в моём подразделении за что его выгнали, чтобы не привечали, доносчиков у нас не любят. А я организую перевод его в другое подразделение.

– Кулаки почесать о морду жандармского прихвостня, это мы за всегда, – оскалился тот.

– Сами всё сделайте, только аккуратно, чтобы никто не подумал, что это всё инсценировка.

– Инср… ровка? – не смог выговорить тот. – Чего?

– Игра. Не по-настоящему.

– Ага, ясно. Тогда подкидывать ничего не будем. Сейчас тот вернётся, и я твои часы из серебра покажу ему, скажу, что нашёл пропажу в его вещах, ну и прогоню.

– Можно и так. Действуй. Да, вечером вовремя ужина поговорим, есть любопытная тема, думаю вам тоже она будет интересна.

– Хорошо.

Тот ушёл, а я вернулся к изучению документов. Надо будет дать задание моему писарю в подразделении, тот в канцелярии обычно работает, некоторые переписать, и дополнить. Да, на письма что мне приходили я отвечал. Вчера стряпчий по телеграфу подтвердил, документы доработали, отчисления по обеим лицензиям будут идти на мой счёт в банке Парижа. Надеюсь, наберётся какая сумма. С директором завода, Иннокентием Михайловичем тоже в переписке состоим. Тот сообщил что старые контракты закрыл, долгов теперь нет, и сейчас завод перешёл полностью на выпуск касок и котелков. Знаете, кто их закупает? Франция. От наших всё также ни слуху, ни духу. А у нас доход пошёл. Уже двадцать тысяч касок, и примерно столько же котелков в ящиках были отгружены на французское судно, и оно ушло во Францию. С девизом моего завода. Есть разные мелкие проблемы, но они решаются. Например, упаковка, нужна упаковочная бумага и ящики, а приходится закупать. Я сообщил об этом стряпчему и тот на моё имя купил лесопилку и барак с оборудованием плотников, и теперь там делают ящики, работают только на мой завод, вполне успевают. Фабрику где бумагу делают, купить не удалось, слишком дорогая, вот выбить постоянные поставки рулонов бумаги, смогли, теперь нет перерывов в поставках, даже запас на складе образовался. Цех новый ввели в строй, женщин наняли, заплата не сильно меньше чем у мужчин, и те так активно работали. В общем, мои предприятия не стояли, французы заказали по сто тысяч того и другого. Лягушатники явно к войне активно готовятся, раз так спешно закупают амуницию, пока у себя не наладили производство, но пользуемся, пока есть такая возможность. Газеты тоже работали, было несколько постоянных корреспондентов и редакторов, но и студенты неплохо подрабатывали внештатниками. Правда, фотограф на три газеты был один, и те его использовали, когда он нужен. Даже я отправил вчера статью, и надеюсь она выйдет в «Русском патриоте». Хотя о чём это я? Конечно выйдет, не на первой полосе, скорее даже сзади, на последней странице, но думаю моя статья вызовет фурор. Это пока мой первый пробный опус, посмотрим, как выйдет. Как оказалось, я не был обделён некоторого литературного таланта. Раньше не знал, сочинения в школе писал как все, потом на службе рапорты и доклады писал, тоже ничего такого не заметил. А тут занялся и неожиданно увлёкся.

А статья, между прочим, ну очень интересная, и я думаю она вызовет взрыв негодования среди офицеров, но именно им моё такое послание и было направлено. А это всё та же тема. Бравада, что царила в среде офицеров. Мол, мы не кланяемся пулям. Вот я и дал сухую статистику, сколько офицеров будет выбито в первые недели войны, и что будет с частями и подразделениями, как те превратиться в неуправляемые стада. Хватит убить старшего офицера как те в панике бегут в тыл открывая дорогу врагу. В общем, на целую страницу описал. Мол, мы нисколько не сомневаемся в храбрости офицеров, но и голову нужно иметь. Или храбрость или служение государству, потому как иначе, они делают только хуже своей Отчизне. Ну и всё такое. Довольно неплохо получилось, старался пристыдить за такую глупую браваду. В конец приписал, что конечно положить жизнь за своё государство – это хорошо, чем и бравируют многие офицеры, но сделать так чтобы враг положил жизнь за свою Отчизну, куда лучше и профессиональнее. Именно к этому офицеры и должны стремится, беречь себя и своих солдат, воевать профессионально, а не как получится, иди как карта ляжет. Я сутки потом с перерывами редактировал и переписывал статью, пока не привёл её в тот вид что мне понравился. После этого переписал набело, и отправил. Хм, а ведь мой денщик отправлял письмо. Что ему стоило зайти к жандармам, те бы вскрыли и почитали… Проблема, пусть мелкая, но она есть.

С денщиком всё прошло хорошо, показали вещицу якобы найденную в его вещах, обвинили в воровстве, не красиво, понимаю, но так нужно, ну и кинув ему его же пожитки, пинками прогнали прочь. А тот кричал о своей невиновности, и был прав. Я же с холодностью в тоне велел ему идти в расположение, мол, завтра поговорим. Тот ушёл, а мы, потренировавшись с дядькой, после неё ополоснулись из ведра, вода тёплая, нагрелась на солнце, и сели ужинать. Тут и хозяева пришли, в доме обустраивались, а я решил поговорить с обоими казаками. Приступив к чаю, к нему были ещё теплые ароматные булочки с вареньем, Егор оказался изрядным кулинаром, сказал: