Текст книги "Посредник (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Что за третий случай?

– На позиции стрелковой дивизии вышла колонна трофейной техники, что вёл старшина погранвойск Ласточкин. Им повезло, расставшись с Александровым, они совершили ночной рейд по тылам противника, прошли благополучно брод, сходу сбив заслон и вырвавшись на оперативный простор, подошли к позициям нашей дивизии. К счастью им удалось опознаться, дальше работали особисты дивизии, отправив сообщение нам. Тут тоже повезло, связь была. От них мы получили вот какие сведенья. Александров представился майором спецназа ГРУ и стал лихо командовать бойцами уничтоженного истребительного полка. Более того, встретив их, оно отобрал себе двух добровольцев, и чуть позже сообщил им, что он из будущего, что это его не первый мир и всё остальное, что подтверждало то, что этот тот, кого мы ищем. В колонне, что прорвалась к нашим, были другие техники, от которых они всё это узнали.

– Что было дальше?

– После обеда, они прошли к дороге, там Оракул лично уничтожил мотоциклетный патруль, допросил пленных и на этих мотоциклах с лётчиком и механиком поехал к захваченному аэродрому. Там он уничтожил охрану из тылового подразделения противника в количестве пятнадцати человек и освободил пленных, включая двух лётчиков. Потом механики и лётчики начали готовить самолёты, «Чайки», загружая их боеприпасами и топливом, а остальные, отобрав уцелевшие машины, готовились оставить территорию аэродрома и выдвинуться подальше, где нужно было организовать тайный аэродром. Оракул решил помочь Брестской крепости. Оказывается там, в полном окружении до сих пор держались наши подразделения.

– Держались?

– Похоже, части удалось уйти благодаря помощи Александрова и других лётчиков, – пояснил Берия. – Так вот, четыре «Чайки» взлетели, в кабине одной сидел Оракул и, долетев до Крепости, они атаковали подразделения противника, уничижив три танка, двенадцать пулемётных гнёзд, четыре миномёта, одну пушку и до сотни солдат и командиров противника, но главное, сбросив на парашютах воду и продовольствие, самой острое, в чём нуждались защитники Крепости.

– Да, я читал о героической обороне Крепости в этих письмах, – кивнул Сталин, мельком посмотрев на наркома. Сам Иосиф Виссарионович стоял и курил у окна, внимательно слушая доклад наркома.

– Вернувшись после первого вылета, Оракул обнаружил пограничников Ласточкина. Ему он и отдал приказ возглавить колонну, очень подробно объяснив как нужно идти по тылам противника. Старшина в большей части прислушался к этим дельным и явно профессиональным советам, что и помогло им на колёсах выйти к нашим подразделениям. А Александров после дозаправки и пополнения снова поднял машины в воздух. Он собирался штурмовать позиции гаубичного дивизиона дивизии ведущей бои в Бресте. Что было дальше неизвестно, колонна как стемнело, ушла. Но Ласточкин утверждал, что Оракул приказал ему оставить раненых, мол, тот вывезет всех на самолётах в наш тыл.

– Вывез?

– Точно да. Появилось сообщение о том, что у одного городка под Минском совершили посадку четыре «Чайки», но связь оборвалась и что конкретно там происходит пока неизвестно. Мои сотрудники уже выехали туда. Думаю, через час-два мы получим полные сведенья, но и так ясно, что это нужное нам подразделение. В сообщение было то, что на самолётах были привезены раненые, их уже доставили в госпиталь, шли операции.

– Хорошо, товарищ Берия, всё сообщения об этом Оракуле немедленно мне на стол, – велел Сталин и, подойдя к столу, выбил трубку в пепельницу. – Что ты сам думаешь обо всём этом?

– Парень не врёт. Не знаю, Посредник он или нет, может это вообще мистификация, но он явно не прост, и пока всё, что есть у нас по прифронтовым боям в его сообщениях, сбывается. Минск мы сдадим двадцать девятого. Подождём и убедимся. Кстати, информация о методиках ведения городских боёв и партизанского движения на оккупированных территориях очень актуальна. Я дал почитать её своим сотрудникам неплохих специалистов в этой области, так те были в восторге. Правда и в недоумении. По их словам чтобы дать такие выкладки нужно обладать колоссальным боевым опытом, а такой опыт можно получить после многочисленных войн, современных я прошу заметить. Так что парень, похоже, действительно из будущего. Не нашего, по его словам существует Ось миров, но из похожего. Очень похожего. Я отдал приказ напечатать методички по методам ведения боёв в городе, по партизанскому движению работают мои сотрудники. Уж больно интересное предложение поступило от Оракула…

Сталин и Берия общались в кабинете ещё около часа, им прямо в кабинет доставили дополнительную информацию по севшим в тылу советских войск «Чайкам» с допросами лётчиков. Те подтвердили, что выполняли команды Александрова, расставившись с ним там же у городка, а так же о том, что они смогли помочь окружённым подразделениям вырваться из Крепости, не всем, но многим.

Спустя ещё один час по всем штабам и особым отделам пошёл циркуляр о немедленном вежливом задержании четырнадцатилетнего паренька представлявшегося Артуром Александровым и отправке его в Москву, внешнее описание паренька в циркуляре было. После этих сообщений всплыло ещё несколько эпизодов с участием Оракула.

***

Время было полпервого, когда я свернул к озеру, на готовку, стирку и купание у меня ушло ещё около часа, бельё не успело просохнуть, когда я его убирал в сидор, но ничего, просохнет ещё. Сам я надел после помывки в водах озера запасное бельё. Одежду не стирал, терпит, да и её вид меня удовлетворил. Со стороны, настоящий беженец, только еду в другую сторону, не от фронта, а к нему.

После сытого и горячего обеда на тело наползала истома, так и хотелось прилечь и отдохнуть, но нет, я спешил, поэтому полевыми дорогами, где по открытой местности, где по лесной дороге, сближался с фронтом. Когда впереди по пути моего следования показался очередной армейский пост, я притормозил и на медленной скорости последовал к нему. Катился я в этот раз по лесной дороге довольно крупного массива. Полчаса уже еду и конца края не видно, поэтому напрягся, когда рассмотрел пост. Мне они уже встречались, три было, этот четвёртый. Со стороны всё вроде в норме, но чуйка подсказывала, что что-то не так. Да и место для диверсантов слишком удобное. Лесная дорога, левее деревья расступались, я рассмотрел там скрытый кустарником овраг, тела удобно прятать.

Дорога была пуста в обе стороны, а одному с ними сближаться не хотелось. На виду было шестеро, сколько скрыто на обочине или у деревьев не видно, сбоку виднелась корма тентованного «Зиса». Один командир, его легко можно рассмотреть по разукрашенной форме, как будто специально её придумали для снайперов противника, остальные рядовые. Сержанты может и были но с такого расстояния не разглядишь, до них метров триста было.

Сделав вид, что у меня соскочила цепь, я остановился и стал тянуть время, ожидая любую машину. В одиночку проезжать мимо поста я не рискнул, а уходить в лес не стоило, это могло навести на подозрение. Вот проеду мимо, укрою велик и имущество и вернусь тайком, посмотрю, что это за пост. Если это действительно диверсанты, то крупные колонны они пропускают, а вот одиночные машины перехватывают. Жаль с интендантом поговорить нормально не удалось. Не узнал, прошёл приказ по частям в одиночку не ездить или нет. Я писал о том, как нужно вести себя в тылу.

Когда послышался шум автомобильного мотора, я только скривился, рассмотрев, что с той стороны дороги, мне навстречу, из лесного поворота вынырнула чёрная командирская «Эмка» без сопровождения. Для диверсантов это как красная тряпка для быка. До поста одновременно с машиной я не успею, скорость у той была приличная, а как свидетеля меня уберут сразу после остановки машины, поэтому сделав вид, что я закончил с цепью, сел в седло и покатил к посту, пристально отслеживая все телодвижения тамошних бойцов. А когда один с «ППД» на груди остановил машину, я понял, что меня тревожило. Там были только армейцы и всё, тогда как те посты, через которые я проезжал, имели если не пограничников, характерные зелёные фуражки я запомнил, то сотрудников НКВД, а тут такого не было.

Как только машина остановилась по требованию одного из бойцов, я стал заваливаться на бок, кладя велосипед и перекатом уходя на обочину за деревья. Всё же это были немцы, одна пуля просвистела надо мной, вторая врезалась в землю, где я только что был. Меня держали на прицеле аж два стрелка. Профи работали. А у поста вспыхнула и быстро стихла перестрелка, несколько пистолетных выстрелов и короткая автоматная очередь. Голос «ППД» я до этого уже слышал во время боя на мосту, так что сразу узнал работу этой машинки. А по пистолетам скажу там, стреляли из «Нагана» и «ТТ».

Уйдя за деревья, я по-пластунски углубился в лес метров на двадцать и, вскочив на ноги, рванул к посту. Помочь своим я уже не мог, если пленных не брали, то положили всех, но вот поиграть с диверсантами в салочки, а у меня в лесу было преимущество, мог. Держа в одной руке «ТТ», а в другой «Вальтер», я тихо крался, скользя между деревьев, внимательно оглядываясь и вслушиваясь в звуки вокруг. От поста доносились неразличимые расстоянием команды, по дороге было слышно бухающие звуки сапог нескольких бегущих человек, так что если они доберутся до велосипеда и углубятся в лес у мня в тылу будет несколько человек. Судя по звуку, бежало двое. Остановившись, я задумался. Не хотелось оставлять их за спиной.

Развернувшись, я вернулся по своим следам метров на десять, убрав один пистолет и достав два ножа, у обоих была отличная балансировка и для метания они подходили идеально, уже успел потренироваться во время обеда. Присев за дерево, за моей спиной метрах в пяти был край глубокого оврага, я разглядывал опушку, там с трудом, но можно было различить двоих в красноармейской форме и с карабинами «Мосина» в руках.

– Идём по следам, – расслышал я от тех двоих. Говорили на немецком.

Уйдя за дерево, я приготовил ножи и стал ждать, когда те двое, на удивление тихо двигаясь по лесу не шурша прошлогодней листвой и не хрустя сухими ветками, сблизятся, двигаясь по моим следам. Как только те оказались рядом, я вышел из-за дерева и с обеих рук метнул ножи. Попал каждому в шею, перебив позвонки. В общем, куда целил туда и попал, тут было то всего, до одного пять метров, до другого семь. Захочешь, не промахнёшься.

Оба диверсанта молча повалились на листву, хрипя, но ни один не нажал на спуск. Так что их уничтожение прошло тихо. Скользнув к ним, я осмотрел тела и направился к посту, оставив ножи в ранах. Сейчас если их вытаскивать только испачкаюсь, позже этим займусь.

Так держа в руках по пистолету, я подкрался к посту и после минутного изучения, «эмки» уже не было, судя по стихающему звуку мотора её куда-то отогнали, подошёл ближе. Тех двух ещё не хватились, видимо понимали, что ловить мальчишку, то есть меня им придётся долго, а если не получится, они вынуждены будут покинуть этот лес. Правда и так придётся покинуть, наверняка это не первая машина которую они взяли и отгоняют в отстойник.

– Семеро вас, – пробормотал я, закончив изучение ложного поста. Выйдя на опушку, я вскинул руки и открыл огонь. Первая пуля из «Вальтера» ушла пулемётчику с «ДП» что скрывался в кустах, первая пуля из «ТТ» вошла в голову тому, что ходил в командирской форме, остальные я выпустил по рядовым диверсантам. Семь немецких солдат, семь пуль. Но одного я только ранил, не убивал. Мне нужен был язык.

Подбежав к катающемуся по дороге крепко сбитому мужику, я футбольным ударом ноги вырубил его. Наложил ему жгут выше раны перебитой руки, после чего потащил на опушку вглубь леса к краю оврага. Вот там я выругался. Не сказать, что овраг был полон, но четыре десятка тел, где в окровавленной форме, где в исподнем там было. Хватало и гражданских, видимо, как и меня убирали свидетелей.

Связав диверсанта, я прибрался на посту, сбегал за велосипедом, не забыв забрать ножи и вытащить диверсантов на обочину из леса, после чего вместе с великом вернулся к языку. А чтобы у проходящих мимо колонн не было сомнений, подвесил за шею командира диверсантов на ветке росшего на опушке дерева, написал кто они, прямо на спине его нательного белья, кровью. Гимнастёрку снял, на белом было лучше видно.

Пока не было колонн или одиночных машин, мало ли помешают проводить допрос, я привёл язык в чувство и, сломав ему два пальца, повёл допрос. Сломался тот на шестом пальце, так что я получил достаточно сведений, а расслышав далёкий гул моторов, подвесил велосипед рамой на плечо, скатился в овраг, поднялся по противоположному склону и лёгкой трусцой стал углубляться в лес. Диверсант рассказал мне много интересного. Отряд у них был крупный, в сорок пять голов, командир разделил его на четыре группы, две сейчас отдыхали на их лесной базе, две других изображали армейские передвижные посты. Один я уничтожил, три диверсанта ушли, они перегоняли три единицы захваченной техники, это их удалявшийся шум моторов я расслышал, другой пост работал в другом районе, километрах в десяти, точно язык не знал. Но зато дал мне три адреса местных жителей, что с ними сотрудничают, а так же координаты основной базы. Нужно поторопиться, как до их командира дойдёт информация, что один пост уничтожен, то он может перенести базу в другое место. Естественно я найду их по следам, но это всё время.

Ещё было одно, что поторапливало меня. Час назад эта группа взяла в ножи две машины из медсанбата, водителей и сопровождающих мужчин уничтожили, их тела находятся в овраге в одном исподнем. А трёх девчат медсестёр взяли в плен, они уже успели изнасиловать их, теша свою звериную сущность, но не убили, а отправили их с машинами в отстойник, который находился недалеко от базы. Командир этой группы решил, что развлекаться им одним несправедливо, так что думаю девушки просто не переживут два десятка мужиков охочих до молодого женского тела.

За оврагом поставив велосипед на колёса, толкая его, я бегом стал пересекать лес. Язык подробно мне описал, где находится отстойник, перегонщикам нужно время, чтобы кружными путями загнать туда машины, поэтому я надеялся успеть. Если не успею, придётся за девчат воевать с двумя десятками диверсантов.

Всё же я успел, пять километров быстрым маршем, лишь шесть раз пришлось переносить велосипед на руках, преодолевая трудные участки и всё, я на месте. А велик оказывается очень неплохо сократил мне время, не зря финны с ними воевали, ох не зря. Налегке я бы конечно давно был на месте, но и с грузом быстро добрался.

Заметив впереди среди начавших расступаться деревьев, угловатые силуэты машин, я оставил велосипед прислонённым к дереву и, приготовив ножи, направился мягким стелящимся шагом к отстойнику. Вдали были слышны голоса, разговаривали на русском, однако я сначала разобрался с часовым, что прогуливался у грузовиков. Бросок ножа и готово, только потом я направился на звук разговора. Выглянув из-под кустарника, я удивлённо поднял брови. У новенькой чисто вымытой «эмки», водитель в красноармейской форме как раз тряпочкой протирал лобовое стекло со своей стороны, стоял сотрудник НКВД с одним ромбом в петлицах, это вроде как майор госбезопасности, или полковник по армейскому рангу званий. Разговаривал он с мужчиной в камуфляже, рядом со скучающим видом стояла молодая красивая светловолосая женщина, которая смотрела, как водитель работал тряпочкой. Видно ничего интересного больше не нашлось для наблюдения. Разговор шёл о том, что этому «майору» с его «женой» делать в Минске. Какое у них задание я не успел услышать, только конец, когда «майор» повторял свои действия, на случай если их остановят. Вооружены они были пистолетами и двумя «ППД», это хватит даже от отделения отбиться. А это тёртые волчары были, видно по движениям.

До неизвестных было метров десять, поэтому выскользнув из-за кустарника, я с обеих рук метнул два ножа. В девку, которая меня заметила и уже открывала рот для крика, и в «майора». Камуфляжный мне был нужен живой, а в водителя полетел третий нож. Ещё когда я осматривал диверсантов с уничтоженного ложного поста, то я позаимствовал у них четыре ножа, у других баланс был отвратительный, так что метательного оружия у меня хватало. Именно поэтому, метнув первые два ножа, я метнул вторые, в водителя, положив его и в камуфляжного. Этому всадил в ногу, а то больно уж он шустрый. Как увидел, что у его собеседника появилась рукоятка ножа в горле и тот начал заваливаться на бок, пытался уйти перекатом в бок, лапая кобуру на животе.

Ага, так я ему и дал, подбежал и отбив удар ножом, тот успел его выхватить из ножен, вырубил сильным, но точным ударом. Потом быстро перевязал, вернул все свои ножи, связал камуфляжного и замер вслушиваясь. Было отчётливо слышно звук приближающихся моторов. Похоже, это те три машины, которые я обогнал, с пленными девушками из медсанбата в кузове.

– Твою мать, – ругнулся я себе под нос, подхватывая камуфляжного подмышки. – Не могли на минуту позже явиться, я бы успел тут прибраться.

Сперва языка, видимо одного из командиров, я утащил в кустарник, за которым прятался перед атакой, потом «майора» и девицу туда уволок. Подошвами сапог загребая землю, пытался прикрыть кровь, а вот водилу не успел, пришлось сунуть его в машину и закрыть дверь. Едва я успел спрятаться за корпус «эмки», как среди деревьев появился капот переднего грузовика, «полуторки» с красными санитарными крестами на брезенте тентованного кузова. На второй «полуторке» крестов не было, следом въехала на лесную поляну «эмка».

Кто-то спросит, как я нашёл эту поляну в лесу, как мне язык мог на пальцах объяснить, где искать отстойник и базу. Однако всё было просто, на поляну вела заброшенная дорога, на которой должны быть свежие колеи, она тут была одна. Именно по этой дороге, наткнувшись на неё, я и вышел к отстойнику, подчитав количество захваченной техники. По слова языка ночью им при помощи самолётов должны были высадить полнокровную роту, место они уже подобрали, правда, из немецкой части, никто там не говорил по-русски, но зато все в нашей форме. Их задача уничтожение нескольких стратегических объектов, налёт на какой-то армейский штаб РККА, язык не знал на какой, и перед подходом передовых частей захват важных мостов. Язык точно не знал каких, до них это пока не доводили. Им нужно было десять грузовиков и несколько легковых машин. Захвачено было девять грузовиков и три легковых, с прибытием их стало на три единицы больше. Главное, диверсантам как-то удалось захватить броневик, «БА-10», я его тушу видел в стороне, видимо другой пост сработал, язык мне о нём ничего не сказал. Для него уже сформировали экипаж, его доставят с той ротой. Будет в сопровождении и в усилении.

Вот такие дела тут творятся. Новые сведения я получу от камуфляжного, а пока мне нужно разобраться с тремя диверсантами, что как раз покидали кабины машин, ну и освободить девчат.

Пока машины заезжали на поляну и их водители с несколькими разворотами загоняли их под деревья, чтобы не возможно было разглядеть с воздуха, мне пришлось постараться, чтобы меня не заметили за кузовом легковушки. Наконец моторы стихли, и диверсанты покинули кабины, выкрикивая какое-то имя. Вполне возможно часового, которого я положил первым.

Выскользнув из-за корпуса «эмки» я добежал до ближайшего грузовика, это был «Газ-ААА» с зенитным счетверённым пулемётом в кузове, он скрыл меня от диверсантов и, выскочив из-за машины, метнул над капотом два ножа которые вошли в спины двум диверсантам. А я на бегу доставая третий нож, метнул его в третьего противника, который уже разворачивался в мою сторону, вскидывая к плечу карабин. К моему удивлению он умудрился отбить нож прикладом в сторону, но четвёртый клинок вошёл в его горло. Тот секунду постоял, но тут внезапно раздался выстрел, пуля вошла в землю между нами, видимо тот сжал пальцы и нажал на спуск, после чего упал на спину.

– Тьфу ты блин, нашумел всё-таки, – сплюнул я.

Достав пистолет, я стал сматривать кузова, в санитарной «полуторке» мной были найдены испуганные связанные девчата в красноармейской форме с эмблемами медиков в петлицах. Откинув полог, я забрался в кузов и успокаивающе бормоча, стал резать верёвки, освобождая их.

– Ты кто? – спросила одна с красными от слёз веками и искусанными до крови губами, при этом растирая руки и стыдливо поправляя юбку. Белья у них не было, язык не соврал когда говорил, что они всласть успели повеселиться с ними.

– Александров. Артур Александров, агент два ноля с правом убийства, – шаркнув ногой и склонив голову в поклоне, стараясь не стукнуться темечком о верх тента, представился я.

– Чего? – переспросила другая.

– Мимо я шёл, – вздохнув, ответил я, бормоча что на тех Флеминга не хватает. – Вот решил помочь. Давайте вылезайте. Сейчас немцы на выстрел набегут, до их базы тут с полкилометра, могли услышать выстрел, так что руки в ноги и бегом.

Я помог девчатам спуститься, выдал каждой по карабину и указал направление.

– Бегите туда. Там дорога, где вас захватили. Немецких диверсантов на посту я уже уничтожил, так что скорее всего там работают следовали. Покажите им в какой стороны находиться отстойник, то есть эти машины, пусть высылают сюда своих людей.

– А ты? – спросила третья. Не высокая, но удивительно красивая, с косой до попы и синяком на скуле. Видимо не давалась.

– А я тут немного повоюю, – зло усмехнувшись, ответил я после чего быстро сообщил адреса местных помощников немцев, чтобы девчата передали информацию сотрудникам госбезопасности, рявкнув в конце. – Бегом!

Девчата побежали вглубь леса, направление я им точно указал, но побежали неуверенно. После групповых изнасилований, удивительно, что они вообще ходить могли. Девчата не успели скрыться среди деревьев, когда я подбежал к камуфляжному, и расстроенно поморщившись, времени у меня на допрос просто не было, добил его ножом. Потом забрав велосипед, и сделав крюк, я направился к базе. Насчёт того что выстрел могли слышать я не солгал, в стороне цепью сторожась прошла группа солдат, кто в нашей форме был, а кто и в камуфляже. Кстати камуфляж отстой был. Двухцветный.

Оставив велик в кустарнике я не сбавляя хода двинул к базе. Пока там мало немцев, стоит там поработать и уменьшить количество их голов. Их база находилась на крохотной полянке, где в ряд стояло шесть палаток каждая способная вместить по десять человек, метрах в тридцати от крохотного ручья.

Часовых было три, причём настороженных, поэтому пришлось постараться. Оббегая лагерь по кругу, чтобы убрать их. Третий и последний часовой находился на посту у отдельно стоявшей палатки, видимо штаба, он был на виду. А так как на поляне находилось четыре диверсанта, его я сразу брать на нож не рискнул. Кстати, похоже, тройка немцев что-то натворила, провинилась, потому как крепкий парень в форме красноармейца и треугольниками старшего сержанта в петлицах командуя на немецком языке, проводил муштру, заставляя отрабатывать их разнообразные приёмы, то оружие на плечо, то шаг заставил отбивать.

Ждать когда он закончит, у меня не было времени, всё-таки скоро те, кто был отправлен к отстойнику, разберутся что к чему и отправят на базу людей, посыльного или ещё кого, не знаю, поэтому стоило поторопиться. Быстро прикинув все свои действия, я выработал несколько вариантов противодействия на разнообразные неожиданности. Тем более палатки стояли закрытыми, хотя из штабной и доносился монотонный голос, причём на русском и заметно усталый. Как бы там не пленного допрашивают. Так вот, выработав варианты противодействия, я скользнул к часовому со спины, чиркнул ему ножом по горлу и пока тот падал, метнул с двух рук ножи в старшего сержанта и одного из отрабатывающих наряд, не знаю, как это называется у немцев. Потом сразу два других ножа, в оставшуюся двойку и взяв наизготовку «Вальтер» и нож, скользнул в штабную палатку. Там было четверо, удивлённо вытаращившихся на меня. Писарь в нашей форме, два офицера, что странно они были в немецкой форме, капитан и обер-лейтенант, а так же сидел на складном стульчике, даже они были, наш командир с избитым и окровавленным лицом. Это был капитан железнодорожный войск. Его и допрашивали. Руки у него были связаны за спиной, видать буйным был.

Метнув нож в гауптмана, он мне казался по движениям самым опасным, тихо зашипел остальным:

– Тихо, не то прикончу.

Это не помогло, писарь уже начал открывать рот, да и лейтенант лапал кобуру, поэтому раздалось два выстрела, отчего во лбах обоих появились аккуратные дырочки, а я, падая на спину, подгибая колени в падении, выхватывая при этом «ТТ», на половину вывалился из штабной палатки вскидывая руки с пистолетами. Успел вовремя, из одной из платок полезли диверсанты, из другой выглянули ещё двое, причём в лётной форме Люфтваффе. Диверсантов было всего трое к моему удивлению, видать отсыпались после ночной смены, так что я их тут же и положил. Причем, не используя «ТТ», а стрелял из трофейного оружия, чтобы сильно не насторожить ушедшего к отстойнику противника. А летуны видно со сбитого штурмовика или бомбардировщика, их я тоже положил, поморщившись. Язык из их лётной банды мне бы пригодился.

Быстро пробежавшись, я, сторожась, проверил палатки, они были пусты. После этого вернувшись в штабную палатку, аккуратно извлёк нож из груди немца, вытер лезвие и перерезал им верёвки капитана.

– Желание есть повоевать? – спросил я у него.

– А то, – кивнул тот и поморщился. Похоже, избили его действительно серьёзно.

– Тогда так, вооружайся, вот твои документы лежат, там в стороне на опушке на сошках два пулемёта стоят. С «МГ» справишься? Ну вот, бери оба и залегай на той опушке, немцы появятся с той стороны. Сразу открывай огонь. Можешь даже не дожидаться, когда они выйдут на поляну.

– А ты?

– Ты мне нужен лишь как шумовой фон, положишь кого или нет, не важно, я буду работать у них со спины. Нужно всех уничтожить.

– Не зацеплю случайной пулей? – застёгивая командирский ремень, видно свой, и сгоняя складки назад, спросил капитан.

– Не достанете, – криво усмехнулся я, и мы разбежались, время поджимало.

Капитан, подхватив со стола свои документы и протокол допроса, убирая их в карман френча, ковыляя направился к пулемётам, он не забыл ещё взять «ППД» что стоял у входа, а я, на ходу снаряжая пустые магазины, скрылся в лесу.

Диверсанты появились минуты через три, было их чуть больше десятка. Подсчитав и прикинув свои дальнейшие действия, я подождал, когда они пройдут цепью мимо и направился следом. Визуально я пока видел спины то трёх, то четверых солдат, остальные мелькали среди деревьев левее и правее, и ждал, когда тот неизвестный капитан откроет огонь. Так и не дождался, утёк падла.

Немцы добрались до опушки, обнаружили тела убитых товарищей и стали охватывать поляну по бокам. Ножи я уже давно извлёк, поэтому подкравшись к двум, метнул два клинка, положив обоих. Забрав ножи, я отправился за той группой, что обходила по правому флангу. Правда догнать я её не успел, заметив в стороне трёх парней в форме пограничников, понял, что подоспели силы реагирования, наверняка девчата повстречали погранцов по пути, до дороги добраться они никак не успевали, и сообщили где искать отстойник, а те вышли на мои выстрелы. Пришлось падать за дерево и по-пластунски уходить в сторону от разгоравшегося боя, немцы тоже обнаружили ребят. Рота пограничников отжимала выживших диверсантов от поляны в сторону реки, что пересекала этот лес, охватывая их по флангам. К счастью я успел уйти в сторону от пограничников, что обходили диверсантов, поэтому сбегав за велосипедом, направился в сторону опушки, прочь от уже начавшего стихать боя, видно выжившие диверсанты недолго продержались, проредил я их хорошо.

Небольшая речка встретилась мне через километр, брод даже искать не нужно было, глубина по колено, поэтому сняв сапоги и закатав штанины выше колен, я спокойно перебрался через неё, держа на весу велосипед, и одевшись, не забыв помыть ноги и постирать портянки, покатил дальше. Портянки у меня были запасные, а постиранные я повесил на раму, где они сушились. Добравшись до опушки, я обнаружил вдали дорогу, по которой двигалась разнообразная техника, а когда, толкая велосипед, добрался до неё по полю, обернулся. От опушки по моим следам за мной бежало трое пограничников с собакой на поводке. Они как раз покинули опушку.

– Не успели, – улыбнулся я и, заняв седло, приналёг на педали.

Однако я не учёл упорства пограничников, они не стали догонять меня пешком, я был просто быстрее, а остановили попутную машину, старый автобус, вроде того на котором Жиглов с командой рассекал по Москве, и погнали следом. Пришлось уходить в поле и пересекать овраг, там я снова стал уходить от пограничников, и ведь ушёл. Без машины, которая летать через овраги не могла, догнать они меня не смогли, а попытки привлечь моё внимание, я проигнорировал. Так и ушёл.

Чуть позже мне попалась полевая дорога, по ней набрав приличную скорость и придерживая её, я и увеличил расстояние между нами. Общаться с пограничниками и их командованием никакого желания у меня не было.

Чуть позже, буквально через час после того как я сбежал от преследователей, наткнулся на уничтоженную с воздуха танковую колонну. Битая с воздуха техника мне и так ранее встречалось, и танки были и машины, но столько сразу на глаза ещё не попадалось. Около тридцати танков застыло на дороге, на обочине и в поле. Похоже, работала целая группа самолётов, нанесли удар по колонне, а потом добивали поодиночке. «КВ» мне уже встречались, вот и сейчас среди поля возвышалось шесть этих колоссов. Вернее пять, у одного от взрыва боекомплекта снесло башню, она лежала в стороне. Было две «двойки» и четыре «единички». Так же были и «тридцатьчетвёрки» в количестве шестнадцати единиц, остальные танки устаревшие «БТ». Были горелые и целые на вид.

Похоже, уцелевшие ушли дальше, так как я обнаружил только ряд тел в танковых комбинезонах и без них, это те кто сгорел в танках, и четверых бойцов, тоже в танковых комбинезонах и шлемофонах, что копали братскую могилу. Уже по грудь выкопали, сейчас удлиняли, чтобы всем места хватило. Вздохнув, я направился дальше. Тут мне ловить было нечего. Была мысль пошукать в боевых отделениях целых на вид танков на предмет съестного, но не при танкистах же это делать.

Проехав мимо трёх близко стоявших «тридцатьчетвёрок», видимо близкий разрыв тяжёлой бомбы, воронка впечатляла, повредил что-то у них внутри, раз их бросили, и положил набок третью машину, я приналёг на педали, удаляясь от этого места бойни. Ничего ребята, сейчас я как раз и займусь птенцами Геринга, вырезая в буквальном смысле его лучшие кадры, так что поквитаюсь и за вас. Именно пилоты и были моей целью.