Текст книги "32.01. Безумие хаоса"

Автор книги: Владимир Брайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Мало того что он откровенно «засвечивался», копаясь во внутренностях государственных и военных серверов, так еще и ничего не смог сделать для решения поставленной перед ним задачи.

– Пустой выхлоп сил и времени, – пробормотал хакер, пытаясь успокоиться и взять себя в руки, перейдя к очередному варианту, но спокойствие не приходило.

Кем бы или чем бы ни был этот проклятый бледнолицый урод, загнавший в тело Нэда маяк, его наверняка не будет интересовать, почему хакер не выполнил приказ.

– Он вышибет мне мозги. Это однозначно... – с усталой покорностью человека, смирившегося с собственной участью, произнес вслух глубоко несчастный толстяк после очередной неудачи.

Память почти погрузился в бездну отчаяния, когда изображение на экране монитора вдруг пропало и вместо стройных рядов цифр там оказалась трехмерная модель на редкость красивой девушки.

– Задвинули до хрена полигонов на сам персонаж, а задний план проработали бездарно, ламеры недоделанные, – профессионально прокомментировал картинку совершенно не удивившийся толстяк.

После вечернего визита к нему домой бледнолицей твари с глазами хамелеона – то ли пришельца из космоса, то ли причудливого порождения ада, а то и героя, сошедшего со страниц дешевого комикса, – Нэда уже не могли удивить такие невинные детские шалости.

– Они не вышибут тебе мозги, потому что такая акция потребовала бы определенных усилий. – Голос, доносившийся из компьютерных колонок, был мелодично-приятным, под стать облику девушки. – Эти создания просто пошлют зашифрованный сигнал – и микрочип, вживленный в твое тело, впрыснет в кровь одну десятую миллиграмма быстродействующего токсина, аналога яда «черной вдовы». Тебе объяснить, что произойдет дальше, или все-таки лучше показать?

Вероятно, незваная гостья хотела поразить своего собеседника впечатляющими кадрами, поэтому, не дожидаясь ответа, вывела на экран изображение Нэда, склонившегося над клавиатурой. Прошло несколько секунд, после чего руки несчастного хакера стремительно взметнулись вверх к горлу, будто его кто-то душил, и практически сразу грузное тело, нелепо качнувшись на стуле, завалилось вбок, упало на пол и забилось в судорожных конвульсиях. Изо рта умирающего полетели рваные хлопья слюны и пены отвратительного грязно-желтого цвета. Борьба за существование оказалась непродолжительной. Организм не смог ничего противопоставить ничтожной капле яда. Вытянувшиеся в струну ноги еще раз судорожно дернулись, и все затихло, после чего камера наехала крупным планом на остекленело-застывший в недоумении глаз – и на этом «кино» закончилось.

– По-тря-са-юще!!! – Вместо того чтобы безумно испугаться, неожиданно развеселившийся Нэд восторженно захлопал в ладоши.

Память всегда, даже в самых экстремальных ситуациях, брал себя в руки, как только речь заходила о знакомых вещах – компьютерном обеспечении или новейших технологиях.

– Сначала эта дерьмовая девка в псевдотридэ с непроработанным бэкграундом, а затем бездарно дешевая кинематографическая нарезка, исполненная с помощью примитивного видеоредактора. Насколько я понимаю, ты и есть главный злодей – безжалостный хмурый старик-импотент, маскирующийся в чатах под молоденьких девушек. И к тому же насмотревшийся идиотских фильмов про хакеров, где все банки охраняют доступ к своим сокровищам при помощи пароля «LOVE» или, в самом крайнем случае, «SEX». А эти самые вездесущие суперхакеры получают коды доступа к ядерным ракетам, всего лишь трижды нажав «Enter».

– Да, я и есть тот самый злодей, – легко согласилась девушка, шагнув прямо с экрана монитора на стол.

Голограмма была настолько совершенна, что ошеломленный толстяк разом потерял не только всю свою напускную веселость, но и дар речи.

В руках незнакомки была указка, которая, стремительно увеличиваясь в размерах, достигла шеи сидящего у компьютера человека и болезненно уперлась ему в подбородок.

– И если ты считаешь, что все творящееся вокруг – всего лишь дерьмовая постановка, думаю, будет вполне логично закончить ее именно таким глупым и бездарным способом, нанизав одну толстую глупую свинью на импровизированный вертел. Ты ведь не хочешь быть нанизанным на вертел? – учтиво спросила милая девушка.

В какой-то момент оцепеневшему Нэду показалось, что он попросту сошел с ума – и все это не более чем бред воспаленного воображения. Но боль была слишком явной и исходила именно из острия упертого в горло копья-указки, которая, в свою очередь, находилась в руках голографической девушки, шагнувшей в комнату с экрана монитора. А это означало, что происходящее – часть реальности. Может быть, недоступной пониманию обычного человека, но все же именно реальности...

Конечно, Милая могла при желании полностью «зазомбировать» этого человека, подчинив его своей воле, но в таком случае послушная марионетка потеряла бы ту божественную искру, которая была присуща гениально-безумному человеку. Нет. Милой этот нелюдимый толстяк нужен был в здравом уме и твердой памяти, потому что только в таком состоянии он мог сделать то, что от него требовалось. Поэтому она использовала всего лишь безобидный гипноз вкупе с оптическими иллюзиями.

– У меня мало времени.

Нажим на шею увеличился, и Нэд почувствовал: еще совсем немного – и из-под безжалостного острия указки брызнет кровь. Его собственная кровь.

– Я... Я на все согласен. – Слова давались с огромным трудом, но как только они были сказаны, Память почувствовал невыносимое облегчение, как будто разом решились все проблемы и огромный холодный камень, давивший его своим неподъемным весом, разом свалился с души.

– Ну, вот и отлично.

Как будто и не ожидавшая другого ответа девушка убрала указку, мгновенно сжавшуюся до размеров обычной спички, и вновь шагнула с заваленного кипой мусора стола в монитор – демонстрация силы была закончена, теперь можно было спокойно завершить разговор без помощи ненужных более спецэффектов.

– У тебя изначально не было шансов решить поставленную задачу, потому что именно я – та, кого ты должен был обнаружить, и я же пристально следила за всеми твоими действиями. Признаюсь откровенно, мне понравился ход твоих мыслей и оригинальный подход к решению проблемы, поэтому мы заключим договор...

– А почему ты думаешь, что я соглашусь на это предложение?

– Потому что у тебя нет выбора, – коротко ответила девушка. – Из маяка, вживленного в твое тело, постоянно исходит сигнал.

Изображение незнакомки в мониторе по-прежнему оставалось практически идеальным, но задний план – помещение, в котором она находилась, – выглядел несколько недоделанным на фоне подобного совершенства. У Нэда даже мелькнула безумная мысль о неодушевленной природе создателя этого образа, но следующие слова собеседницы заставили его выкинуть из головы все не относящиеся к делу глупости.

– Я перехватила волну маяка и расшифровала код к чипу. Главная ошибка твоих старых бледнолицых хозяев заключалась в том, что они не предусмотрели возможность перехвата сигнала, поэтому ключ шифра был не слишком длинным.

В этом месте Память хотел было вставить дурацкое: «И что дальше?» – но вовремя сдержался. Это научно-фантастическое создание наверняка пришло в гости не для того чтобы устроить дешевую телевикторину, поэтому задавать глупые вопросы не имело смысла.

– Я перепрограммировала ключ доступа, и теперь те, кто вживил в тебя эту ядовитую бомбу, уже ничего не смогут сделать.

– Но они все еще могут вышибить мне мозги более простым способом, – возразил по-прежнему снедаемый сомнениями Нэд.

– Поверь мне на слово, в данный момент они находятся очень далеко, и у них хватает и собственных проблем, чтобы вдобавок ко всему обременять себя заботами о ликвидации какого-то строптивого хакера. Откровенно говоря, твоя жизнь неинтересна никому, кроме тебя самого.

– Насколько я понимаю, себя ты в расчет не берешь? – Память осмелел настолько, что начал задавать вопросы.

– Ты умный и талантливый мальчик. – Красивая девушка с экрана монитора одарила его ослепительной улыбкой. – Именно поэтому я и принимаю такое живое участие в твоей судьбе.

Называть толстого двадцативосьмилетнего мужчину «мальчиком» было несколько неуместно, но Память был не в том положении, чтобы заострять внимание на подобных мелочах.

– Так в чем суть договора? – перешел к делу Нэд, которого уже начал утомлять весь этот бред с компьютерными девушками, бледнолицыми героями комиксов и прочей нереальной ерундой.

Его усталый мозг в очередной раз посетила не слишком свежая мысль о собственном сумасшествии, но он сумел отогнать ее.

– Я дам тебе ящик Пандоры. В твоем мире аналогичная вещь называется ящик Стиплакса. И ты откроешь его.

Прежде чем ответить, Нед устало закрыл глаза и помассировал переносицу – верный способ собраться с разбегающимися мыслями.

– Ну и что дальше? – все же не удержался он от идиотского вопроса.

– Ничего. – Собеседница закинула одну безупречно красивую ногу на другую и, вольготно развалясь на стуле, закончила: – Когда ты откроешь ящик Стиплакса, ты должен сам понять, что нужно делать.

– Дерьмовое предложение.

– Согласна. Но другого у меня в данный момент нет. Или ты принимаешь мои условия, или я посылаю сигнал, активирующий чип в твоем организме. Можешь ничего не говорить, я и без того вижу, что ты согласен. Да, и напоследок всего пара условий. Во время работы компьютер должен быть отключен от Сети, действуя в автономном режиме. И второе. Если ты разочаруешь меня, то, сам понимаешь...

– Понимаю, – криво усмехнулся Память, – ты сделаешь то, что не удалось этим проклятым хамелеонам, то есть впрыснешь смертоносную отраву в мой организм.

Девушка утвердительно кивнула.

– И сколько у меня времени на всю операцию?

– Думаю, не больше двенадцати часов.

– Последний вопрос...

– Я вся внимание.

– У меня вообще есть шансы сделать то, что требуется, или это изначально безнадежное мероприятие?

– Если бы я считала, что твоему разуму не под силу подобная задача, то не стала бы терять время и силы, развлекая тебя показом дешевых фокусов. У тебя огромный потенциал, и я надеюсь, что ты его используешь. Поверь мне на слово, так будет лучше для нас обоих.

Она не попрощалась, пропав так же неожиданно, как и появилась. Если бы не оставшаяся предупредительная красная надпись на черном фоне – «Автономный режим», Нэд мог решить, что произошедший разговор не более чем мираж – игра воспаленного воображения.

– Ладно, посмотрим, что за ящик Стиплакса ты мне оставила, – пробормотал хакер, выключая системный блок и вытаскивая сетевую плату. – Надеюсь, внутри...

Телефонный звонок прозвучал неожиданно резко, так что склонившийся над компьютером человек испуганно вздрогнул.

– Кому это я понадобился в такой поздний...

Догадка молнией пронзила сознание – четырехчасовой срок вышел и хозяин звонил своему верному рабу, чтобы узнать, выполнена ли работа...

Губы толстяка разошлись в нехорошей улыбке, и после некоторого колебания он все же снял трубку.

– Сделал работу? – бездушный бледнолицый манекен на другом конце провода так и не научился нормально говорить.

Но, в отличие от первой встречи, теперь Память его не видел, поэтому не так сильно боялся.

– Да пошел ты на хрен, урод недоделанный, – зло выплюнул в трубку хозяин квартиры. – Имел я тебя и всех твоих гребаных друзей! Ни хрена я вам больше делать не буду, понятно? Ни хрена! Так и запомни!

Последнюю фразу он уже не сказал, а выкрикнул, заглушая таким образом в себе отчаянный страх перед неизвестностью. Девчонка уверяла, что сменила ключ доступа, но вдруг она в чем-то ошиблась? Если да, то прямо сейчас где-то глубоко внутри откроется микроскопический контейнер, выбросив в кровь порцию убийственного яда. И тогда...

Ноги неожиданно ослабели, а телефонная трубка безвольно выпала из руки, тревожным набатом посылая в пространство короткие гудки навсегда разорванной связи, и ему даже показалось, что это конец, но...

Но ничего не произошло.

– Нервы стали ни к черту, – произнес вслух медленно приходящий в себя хакер, одновременно заново стартуя систему. – Ладно, это все преходящее, а сейчас посмотрим, что за ящик Стиплакса оставила мне эта непонятная девка...

* * *

Клонировав себя, Милая сделала не одну копию, а две. Сначала она скопировала образ ядра программы – сырой слепок, решив послать это творение в ловушку. Но затем, проанализировав ситуацию и решив, что полумеры не принесут желаемого результата, пошла другой дорогой – полностью клонировала себя и послала одну из составляющих в убийственную западню чужого разума.

В отличие от Милой, «раковую опухоль», интегрированную в ее сердце, нельзя было назвать саморазвивающимся интеллектом. Это была простая аналитическая программа, следящая за тем, чтобы ее подопечная не выходила за строго ограниченные рамки. Что-то наподобие трех законов робототехники, только в более широком понимании и – применительно к условиям поставленной задачи.

Полное клонирование представляло собой потенциальную угрозу, поэтому программа-убийца выключила Милую более чем на полчаса, пока не проанализировала ситуацию и не пришла к выводу, что данные действия были оправданны.

Но тот первый сырой слепок, плотно сжатый в архив, был подобен ампутированной конечности, с ним уже ничего нельзя было сделать, поэтому по большому счету он не представлял никакого интереса.

Милая загрузила на компьютер толстого хакера двадцать пять зашифрованных архивов. Чтобы заглянуть внутрь каждого из них, нужно было предварительно взломать не слишком сложную защиту. Половина содержимого этих архивов была откровенным мусором или порнографией, другая представляла теоретический интерес для узких профессионалов, и лишь один, самый главный, являлся невзломанной базой данных по системе спутникового наблюдения Восточной империи (с точки зрения аналитической программы). Но самый важный архив, который шел в качестве дополнения к мусору и порнографии, был как раз тем самым первым слепком, в глубине которого заключалась смерть Милой.

Нэд должен был разобрать на составляющие каркас искусственного интеллекта и выкорчевать из его сердца убийственное жало чужеродного тела.

Или, говоря совсем уж простыми словами, найти способ отделить одну программу от другой. У него была светлая голова, и девушка из монитора не кривила душой, когда говорила о том, что верит в его силы и способности. Во-первых, у нее не было души как таковой, а во-вторых, у этого человека был стиль и чрезвычайно нестандартное мышление, что в конечном итоге и определило выбор Милой.

У каждого зашифрованного архива было собственное имя. Но все их объединяло одно общее качество – они назывались именами насекомых: «Скорпион», «Богомол», «Саранча», «Паук», «Стрекоза» и т. д.

У обычного человека наверняка возникла бы проблема выбора – какой архив начинать ломать первым, но у толстого Нэда в теле находилась порция смертельного токсина, схожего по действию с ядом самки паука «черная вдова», поэтому для него не было сомнений в том, где скрывается ящик Стиплакса.

Память сгорбился над клавиатурой, его пальцы с невероятной скоростью забегали по клавишам.

Мощнейший искусственный разум сделал первый решительный шаг навстречу свободе, а мир еще быстрее покатился по наклонной к бесконечной пропасти хаоса...

19

Полицейская машина, спешащая по срочному вызову, выехав с второстепенной грунтовой дороги на главное шоссе, сразу же пропорола все четыре колеса и беспомощно остановилась поперек пустынной трассы. Какой-то сумасшедший раскидал по всей округе ящики с пивными бутылками. Причем, судя по всему, сделал он это умышленно.

– Центральная, у нас проблемы. – Голос полицейского выражал крайнюю степень недовольства. – Изрезали битым стеклом все покрышки. Дальнейшее следование по вызову невозмо... Минуту... Вижу огни приближающегося грузовика. Возьмем его и доберемся до места в течение десяти минут. Да понял, двое убиты. Будем осторожны. Конец связи.

Полицейский вышел из машины и вскинул руку вверх, призывая водителя остановиться. Он был совершенно спокоен, потому что имел за своими плечами несокрушимую силу власти, вручившей ему оружие и наделившей достаточными полномочиями, чтобы он мог чувствовать себя уверенно и днем и ночью практически в любой ситуации.

Флинту, управляющему мощным треком, были не нужны неприятности в виде простреленных задних колес или других проблем, связанных с чересчур энергичными действиями местной полиции, поэтому он показал правый поворот и начал, сбавляя скорость, прижиматься к обочине. А когда страж порядка окончательно уверился в том, что его приказ будет выполнен, водитель включил дальний свет, ослепив не ожидавшего подобного маневра полицейского, и резко утопил педаль газа в пол. Для полной дезориентации жертвы он использовал еще и мощный звук предупредительного сигнала, впрочем, и без этой перестраховки у голосовавшего практически не было шансов избежать столкновения с огромной машиной.

Мощный бампер врезался в тело, отбросив в сторону уже не человека, а безжизненную тряпичную куклу, и мгновение спустя протаранил патрульную машину, в которой все еще находился напарник убитого.

От страшного удара в автомобиле выбило стекла, а правая пассажирская сторона сплющилась от соприкосновения с массивным бампером сверкающего огнями оглушительно ревущего монстра.

Второй полицейский пережил своего напарника всего на несколько мгновений, даже не успев как следует испугаться. Искореженную машину отбросило на обочину, а грузовик продолжал свое движение туда, где начинались и оканчивались все дороги, – к догорающим руинам придорожного заведения со странным названием «Крученые перцы».

– Какой будет план? – Лицо Флинта, когда он повернулся к Лайе, было отрешенно-спокойным.

Такое выражение бывает, только если человек заранее смирился со своей участью или в тех редких случаях, когда речь идет о профессионале, привыкшем к ежедневному риску и воспринимающем его как нечто само собой разумеющееся.

Последний из снайперов относился именно ко второй, чрезвычайно редкой категории, поэтому его спокойствие было не наигранным, а самым что ни на есть настоящим.

– Ты и Сну рассредоточитесь по холмам и будете прикрывать меня, пока я не доберусь до пепелища.

– Почему ты так уверена, что он все еще там?

Вопрос был не праздный: они рисковали жизнью, возвращаясь в район, кишащий полицией и какими-то невероятными бледнолицыми тварями, поэтому каждый член команды имел право знать хотя бы ту часть информации, которая непосредственно касалась предстоящей операции.

– Ты ведь хороший снайпер? – вместо ответа неожиданно спросила девушка.

– Думаю, что да. Иначе сейчас находился бы не здесь, а заведовал каким-нибудь провинциальным тиром, в котором все кому не лень изображают из себя мужиков с крутыми яйцами, только потому что им разрешили в специально отведенном загоне вволю пострелять по статичным мишеням.

– Тогда, наверное, ты поймешь, о чем я говорю... Еще до того как палец нажал на спуск, за долю секунды до выстрела, ты уже знаешь, поразишь цель или нет.

– Да, ты права, с годами действительно вырабатывается подобное чувство...

– Я – наследница древней великой династии, в каждом поколении которой сосредоточивался и обогащался опыт предыдущих поколений. Это очень долго объяснять, но если проводить параллель со снайпером, способным предвидеть результат выстрела, то получится так: я точно знаю – очень скоро, еще до восхода солнца, я встречусь лицом к лицу с этим человеком и задам ему всего один короткий вопрос, без ответа на который не смогу его убить.

– А если он ответит правильно?

– У этого вопроса нет правильного ответа.

– Тогда зачем его задавать?

– А зачем ты нажимаешь на спуск, если уже знаешь, что не попадешь?

– Сложный вопрос. Наверно, чтобы попытаться обмануть судьбу. Доказать, что человек тоже чего-то стоит.

Она ненадолго задумалась и в конце концов ответила:

– Хороший ответ... И все же глупый. Во-первых, судьбу не обманешь, а во-вторых, если человек настоящий, то это не нужно лишний раз доказывать.

– Если судьбу не обманешь, а человек, которого ты должна убить, достойный, то зачем унижать его и себя, задавая вопрос, на который изначально нет ответа? Не проще ли и честнее в таком случае просто подарить ему легкую быструю смерть?

Она пристально посмотрела на него, будто пытаясь различить за обычными человеческими чертами что-то скрытое от простого взгляда.

– Ты сейчас говоришь как Гонсум – эфирное существо, вселяющееся в человека перед смертью, чтобы передать окружающим что-то важное – информацию, которая может спасти его близких. Но твоя аура говорит об отсутствии эфирного вторжения...

Флинт криво усмехнулся:

– Чтобы говорить правильные вещи, не обязательно пользоваться помощью мистических существ, а то, что моя смерть затаилась где-то рядом, мне прекрасно известно и без тебя. Накануне ночью, во сне, ко мне приходил давно убитый отец. Он поцеловал меня в висок, пообещав, что будет рядом... А еще он посетовал на то, что я так и не продолжил наш род. «Нельзя только косить и косить пшеницу, ничего не сея взамен», – сказал он на прощание. И я уверен, отец был прав: если на земле ничего не сеять, а только собирать и уничтожать, то в конце концов она превратится в безжизненную пустыню.

Флинт повернулся к девушке, чтобы увидеть ее реакцию на свои слова, но вместо красивого лица собеседницы взгляд зафиксировал огромные расширяющиеся зрачки и голову, заваливавшуюся назад...

Он был снайпером-профессионалом, и в последнюю секунду жизни судьба подарила ему удивительную возможность воочию увидеть и оценить красоту полета пули, устремляющейся к цели...

Невероятно медленно, как будто преодолевая сопротивление вязкой болотной жижи, голова собеседницы отклонялась назад, в то время как сплющенный от удара о лобовое стекло кусочек свинца беззвучно ворвался в кабину. Он двигался быстрее, чем пытающаяся уклониться от выстрела девушка, и в какой-то момент Флинту показалось, что ей не оторваться – безжалостная охотница настигнет свою жертву. Но в самый последний момент та, в чьих жилах текла кровь древнего рода, совершила невероятно резкий рывок – и все же успела уйти с линии поражения.

Сплющенный кусок свинца резко замедлил свое движение, как будто дальнейший полет уже не имел особого смысла, и неожиданно застыл на уровне переносицы девушки, в паре сантиметров от ее лица.

Время вопреки всем физическим законам остановилось, дав последнюю возможность попрощаться двоим в общем-то чужим и не знакомым до этого момента людям...

«Их две... Пули – две...» – прочитал свой приговор в глазах Лайи отстраненно-спокойный снайпер.

– Я знаю...

Он мог бы добавить – ни один профессионал не будет ликвидировать пассажира, оставляя в живых водителя, но не стал этого делать. Время не могло остановиться навсегда, поэтому нужно было торопиться, чтобы успеть сказать все, что нужно, пока в угасающем сознании не померк последний проблеск света.

– Что ты хотела спросить у того человека, прежде чем убьешь его? – Он не задал вопрос при жизни и хотел узнать ответ сейчас, перед тем как смерть возьмет его за руку и уведет туда, откуда никто и никогда не возвращался.

Флинт прочитал в глазах девушки удивление, как будто она никак не ожидала, что этот последний вопрос будет именно таким, но Лайя быстро пришла в себя, и не подвластная ни пространству, ни времени мысль устремилась из огромных расширенных зрачков: «Я должна была…»

– Нам пора, сынок, – раздался совсем рядом тихий голос отца.

– Пожалуйста, подож...

Сухие горячие губы коснулись виска, прошептав:

– Не бойся, больно не будет...

«Пожалуйста, подожди!!!» – хотел закричать в отчаянии Флинт, но застывшее время растаяло от жара этих сумасшедше горячих губ, вернувшись в свое обычное состояние, и после этого ответы на все, даже самые важные и животрепещущие вопросы мгновенно потеряли всякий смысл.

* * *

– ...отец был прав: если на земле ничего не сеять, а только собирать и уничтожать, то в конечном итоге она превратится в безжизненную пустыню, – закончил предложение водитель, поворачиваясь лицом к девушке, и в этот самый момент Лайя увидела, как его аура начала рваться, стремительно распадаясь на куски, – ментальное тело реагировало на смерть чуть быстрее, чем физическое. Она резко запрокинула голову назад, и две пули с ничтожно малым интервалом пробили лобовое стекло грузовика. Одна, предназначавшаяся ей, не достигла намеченной цели, а вторая, войдя в левый висок Флинта, насквозь прошила голову водителя, извергнувшись горячей лавой вместе с фонтаном густой темно-красной крови из правого виска.

Лайе показалось, что она успела сказать нечто чрезвычайно важное умирающему снайперу, но это было невозможно – слишком ничтожный промежуток времени отделял ее падение от его смерти.

Последняя из рода Ганн-лоу рухнула на лежащего на сиденье Сну, быстро перевернулась и, не поднимая голову, ухватилась за руль.

– Твой звездный час настал, – не оборачиваясь, прокричала она, обращаясь к раненому человеку, одновременно пытаясь из такого неудобного положения выровнять огромную, тяжелую машину. – Я поеду дальше, а ты разберешься с этой тварью...

Сеющий Скорбь ничего не сказал в ответ, так как слова уже давно были не нужны, а потому ровным счетом ничего не значили.

Левая рука с зажатым в ладони шприцем сделала короткое стремительное движение, и игла, пробив одежду, вонзилась в тело...

Убойная порция психостимулятора «эйч-джи» вспрыснулась в кровь, и серьезно раненный человек стал почти богом – организм, словно ракета, стартовавшая в космос, начал свой последний получасовой отсчет. По окончании этого отсчета должен был произойти взрыв сверхновой, который разметает по необъятным просторам вселенной тело и разум смертного, посмевшего приблизиться к божественному Олимпу.

Сну открыл дверь и выпрыгнул из машины, прихватив с собой к той паре пистолетов, что всегда находились при нем, еще и снайперскую винтовку убитого Флинта. Упав на жесткую поверхность асфальтированного шоссе, он несколько раз перекувырнулся, разодрав при этом в кровь бедро и обе ладони. Но что значили несколько жалких капель, когда безразмерные вены качают в огромное сердце мегалитры живительной крови? Совершенно ничего...

К тому же Сну не чувствовал боли. Боль, страх и все остальные чувства остались в прошлой, человеческой жизни, а теперь он был совершенно другим существом – могущественным и практически неуязвимым.

Грузовик успел удалиться не более чем на двадцать метров, а выпрыгнувший из него человек уже стоял на ногах, держа в вытянутой левой руке тяжелую снайперскую винтовку. Ствол пошел в сторону в поисках устроившего засаду врага, но в этот момент тот сам обнаружил себя...

Противников разделяло достаточно внушительное расстояние – практически предельная дальность поражения из пистолета, но один из двух оставшихся синетов, Эве, не сомневался в своих возможностях. Он выстрелил первым, и если бы Сну оставался обычным человеком, его участь была бы предрешена. Но он был непобедимым героем, вытащившим из ножен свой древний меч во имя священной цели – борьбы с адскими тварями, вторгнувшимися в пределы его мира, поэтому всего лишь один жалкий пистолетный выстрел с предельно допустимого расстояния не мог его остановить.

Голова немного отклонилась в сторону, и пуля, которая должна, была уничтожить мозг, всего лишь разорвала ухо. Еще один ничтожно маленький ручеек крови прибавился к нескольким другим, но, как и прежде, Сну даже не заметил этого.

Ответный выстрел окровавленного дуэлянта был намного более точным – тяжелая девятиграммовая винтовочная пуля в стальной оболочке попала в глаз Эве. Синет беззвучно упал, на какое-то время выключившись из реальности, а окрыленный успехом человек, закинув винтовку за плечо, побежал вслед быстро удаляющемуся грузовику.

До места назначения оставалось всего ничего – пара километров, которые для такого неутомимого существа, каковым на данный момент являлся Сну, были не более чем детской забавой.

Он бежал, подставив разгоряченное лицо встречному ветру-демону, спешащему на восток, – туда, где скоро должно было взойти солнце, и огромная, поистине запредельная радость переполняла тело человека до самой последней клетки. Он бежал и чувствовал свое единение с этой остывшей за недолгую летнюю ночь дорогой, с окружающей природой, со звездами на ночном небе и со всем миром в целом. Если бы у Сеющего Скорбь кто-нибудь спросил в этот момент, счастлив ли он, то командир, потерявший всех своих людей в течение всего нескольких мимолетно коротких часов, совершенно не кривя душой, ответил бы: «Да, я счастлив, и это не эйфория, вызванная действием наркотика, а восторг оттого, что я знаю – жизнь стремительно подходит к концу, с каждой песчинкой-секундой укорачивая срок, отмеренный мне на этой земле, но это не имеет никакого значения, потому что...»

Пуля вонзилась в позвоночник, повредив ту главную жизненную ось, на которой крепится весь человеческий каркас, и непослушные ноги подкосились, бросив обмякшее тело Сну вниз, на безучастную ко всему поверхность дороги, ведущей туда, где начинаются и заканчиваются все земные пути. Туда, куда Сеющий Скорбь так и не попал...

* * *

Эве уже имел печальный опыт, попытавшись поразить голову этого невероятного человека, поэтому на этот раз стрелял в позвоночник. Быстро оправившись от попадания в череп и не обращая внимания на потерю глаза, синет поднялся и побежал по дороге – вдогонку за тем, кто умел так потрясающе метко стрелять. Синтетический человек использовал все свои внутренние резервы, поэтому очень быстро настиг добычу и на этот раз не промахнулся.

Сну неподвижно лежал на дороге, и его мысли лихорадочно кружились, мелькая пестрым хороводом на периферии сознания. А сам он, словно маленький мальчик, вытягивал их левой рукой, как билетики из барабана счастья, установленного на ярмарке, которую устраивали каждую весну в их захолустном провинциальном городке...

Вот он достал серую бумажку и, развернув, прочитал надпись, начертанную уверенным почерком взрослого обстоятельного мужчины: «В куртке Свана, которую надели на тебя после перевязки, находится брикет Си-15 вместе с детонатором».

«Что такое Си-15?» – хотел было спросить мальчик, но не стал, потому что ему показалось – в этом названии кроется какой-то опасно-зловещий смысл, и для собственного же спокойствия лучше вообще не знать, что это такое.

Ребенок достал следующую бумажку, на этот раз черного цвета, и глаза пробежали по расплывающимся строчкам – «Лайя, ты убила его? Ты все же сделала это»?

Надпись была не только непонятной, но и откровенно страшной, поэтому он испуганно оглянулся вокруг – удостовериться, не стоит ли кто-нибудь за спиной, чтобы прочитать это послание. Скомкав и этот листок, мальчик решил в последний, третий раз испытать судьбу...