Текст книги "Штурм дворца Амина: версия военного разведчика"

Автор книги: Владимир Кошелев

Штурм дворца Амина: версия военного разведчика
Владимир Кошелев

Светлой памяти Героя Советского Союза генерал-майора спецназа ГРУ Генштаба Колесника Василия Васильевича посвящается

Эй, солдат, никто ничего ни о ком не знает, никто. А обманщики всегда выходят сухими из воды.

С негодяями ничего не случается. Неужели вы этого до сих пор не знаете?..

«Время жить и время умирать», Э.М. Ремарк.

Библиотека «ОФИЦЕРСКОГО СОБРАНИЯ»

Автор выражает искреннюю признательность за помощь в издании этой книги Н.М. Шубе, Г.М. Шорохову, А.М. Ковалёву и Г.Н. Иванову, особая благодарность – Юрию Николаевичу Стрельцову

Слово к читателям

В последнее время вышло много изданий, претендующих на всестороннее освещение событий войны Советского Союза в Афганистане 1979–1989 годов. При этом значительная часть из них несёт явный отпечаток политических пристрастий авторов и, очевидно, по этой причине не может дать полной и объективной картины событий, связанных с принятием руководством КПСС и СССР решения о вводе войск в ДРА и свержении кровавой диктатуры Хафизуллы Амина. Всё это в полной мере касается освещения в современной литературе и периодике последующих действий спецназа военной разведки и госбезопасности, войсковых формирований и военных советников СССР, а также некоторых представителей афганской оппозиции по проведению 27 декабря 1979 года государственного переворота в Кабуле, Разумеется, прямое отношение это имеет и к кульминационному событию той широкомасштабной драмы, – штурму Тадж-Бека или дворца X. Амина, как в дальнейшем его стало принято называть.

Как известно, эти события долгое время оставались тайной для подавляющего числа наших сограждан, таковыми они были и для большинства участников афганского похода советской армии. На день сегодняшний сказано на эту тему достаточно много. Но, как вполне справедливо заметил автор представляемой ныне читательскому вниманию книги, это не только не внесло ясность, но и породило ещё большую разноголосицу мнений. Мнений весьма противоречивых, порой взаимоисключающих друг друга, когда освещение событий, связанных со штурмом спецназом ГРУ Генштаба и КГБ СССР дворца Тадж-Бек, превратилось в своеобразное состязание по сочинению всевозможных мифов и легенд.

Ветераны боевых действий в Афганистане по праву гордятся своей военной молодостью – они достойно исполнили свой воинский долг, явили высочайшие примеры взаимовыручки и самопожертвования, мужества и героизма. Вместе с тем солдаты – не политики, а исполнители воли руководства страны, принимающего то или иное правильное или не совсем правильное решение. Но зачастую получается так, что именно солдатам приходится нести на своих плечах тяжёлый груз ответственности и принимать несправедливые упрёки за просчёты и ошибки лидеров своих стран. Так было, такое порой случается и сегодня, но так не должно быть.

В этой связи следует подчеркнуть, что и сам В.М. Кошелев, являющийся ветераном спецназа ГРУ Генштаба ВС СССР и боевых действий в Афганистане, вовсе не претендует на «истину в конечной инстанции». Представляя различные факты, сопоставляя и анализируя их, сомневаясь и ставя вопросы, автор откровенно делится с читателем своими мыслями и как бы заочно ведёт с ним своеобразный доверительный разговор. Очевидно, именно в этом и состоит наибольшая ценность книги Владимира Кошелева.

Книга «Штурм дворца X. Амина: версия военного разведчика» предназначена для широкого круга читателей.

Заместитель председателя Всероссийской общественной организации ветеранов «БОЕВОЕ БРАТСТВО»,

Главный федеральный инспектор в Московской области

Н.М.Шуба

Часть первая.Подготовка и проведение операции «Шторм-333» в Кабуле 27 декабря 1979 года: военно-историческое исследование

«Кем были мы в стране далёкой?..»
(Вместо пролога)

Во второй половине декабря 1984 года в штабе войск Одесского военного округа автор этих строк получил заграничный паспорт и предписание убыть в распоряжение командующего ТуркВО. Сдача должности, прощание с родными и близкими, офицерская застольная с друзьями по 357-му танковому полку 28-й гвардейской мотострелковой дивизии, дислоцировавшемуся в то время в военном городке Гвардейское под Одессой, заняли времени немного. Солдатские сборы недолги.

Из всей той дорожной кутерьмы особо запомнилось, как перед самым отъездом ко мне домой заглянул один из бывших подчинённых. Это был рядовой Лазарь Трифон, убеждённый баптист, наотрез отказавшийся принимать присягу и брать в руки оружие. До прихода во взвод обеспечения нашего батальона парня шесть раз переводили по разным частям и донимали изрядно. Но у нас он как-то прижился. Тем более что со стороны комбата Владимира Курушина и моей, как его заместителя по политической части, он всегда пользовался особой заботой и даже покровительством.

– Товарищ капитан, – обратился солдат, – вы завтра уезжаете в Афганистан. Вот вам подарок от наших ребят и от меня тоже…

«От меня тоже» была небольшая Библия, в то время фактически запрещённая в Советском Союзе.

– Храни вас Бог!.. – сказал Лазарь и перекрестил своего бывшего комиссара.

А потом был самолёт Аэрофлота, следовавший по маршруту «Одесса-Ташкент», и перелёт на Ан-12 военно-транспортной авиации из столицы советского Узбекистана в Кабул. Через час или два по прибытии в Демократическую Республику Афганистан я представлялся кадровикам на втором этаже дворца Тадж-Бек. Тогда там находился штаб 40-й общевойсковой армии. Через каких-то полчаса в нагрудном кармане моей форменной рубашки уже лежало предписание, обязывавшее убыть для дальнейшего прохождения службы в район славного города Герата в 101-й мотострелковый полк 5-й гвардейской мотострелковой дивизии.

Выйдя от кадровиков, в коридоре Тадж-Бека я буквально столкнулся с одним из недавних сослуживцев по Одессе. Он прибыл в Афганистан где-то на полгода раньше меня, но в штабе армии уже держался за старожила. После обычных в таких случаях расспросов мой собеседник сказал:

– А ты знаешь, что здесь, в здании дворца, творилось ровно пять лет назад?

И, увидев отразившееся на моём лице недоумение, продолжил:

– Тогда, ещё до ввода наших войск в ДРА, тут находилась резиденция Амина. Охраняли его наши бойцы из так называемого «мусульманского» батальона. А потом комитетчики получили приказ ночью штурмом взять Тадж-Бек и грохнуть супостата, о чём наши «мусульмане» ничего не знали. Вот это была резня! А когда разобрались, кто кого штурмует, уже поздно было: столько своих положили…

Почти ровно через год после того памятного разговора я вновь был в штабе 40-й, куда прибыл по приказу члена Военного Совета армии генерал-майора Щербакова. Целью этой поездки являлось собеседование в связи с моим назначением на должность заместителя командира 411-го отдельного отряда специального назначения военной разведки. Эта воинская часть в отличие от других аналогичных структур спецназа не вводилась в Афганистан из Союза, а формировалась непосредственно в ДРА. В силу определённых причин в её составе оказалось довольно много латышей, эстонцев и литовцев.

После соблюдения всех формальностей генерал Щербаков, бывший человеком интеллигентным, тактичным и, если так можно выразиться, политработником с большой буквы, обращаясь ко мне, неожиданно сказал:

– Интересное дело: получается так, что первый прибывший в Афганистан батальон спецназа был «мусульманским», а последний станет «прибалтийским». А ведь шесть лет назад он, тот первый отряд, штурмовал дворец, в котором мы сейчас находимся. И, если бы не наши «мусульмане», кто знает, чем бы всё обернулось тогда, в декабре 1979 года. Правда, была потом перестрелка с десантниками, да не это главное…

Прошло время. СССР вывел свои войска из Афганистана. А в последующем не стало и самого Советского Союза, а также Варшавского договора, Совета экономической взаимопомощи и социалистического лагеря. По большому счёту, канула в Лету холодная война, хотя её отдельные рецидивы, прежде всего со стороны «победителей», порой проявляются и сегодня.

На постсоветском пространстве начали развиваться новые государства, руководство которых стало декларировать приверженность принципам демократии. Североатлантический блок НАТО подошёл вплотную к границам России. В Афганистан и Ирак вошли войска США и их союзников.

В августе 1991 года и в октябре 1993-го автору этой книги самому пришлось побывать в эпицентрах государственных переворотов в Москве. Довелось мне по делам статской службы находиться и в Таджикистане, где с начала 1990-х годов произошло несколько кровавых междоусобиц…

Тогда, летом 1993 года, по коридорам Дома правительства в Душанбе меня и генерал-майора Л.П. Петухова сопровождал командир российской 201-й гвардейской мотострелковой дивизии. Когда после приёма у премьер-министра Таджикистана мы вышли из дворца, Леонид Павлович, бывший в ту пору первым заместителем председателя комитета по делам воинов-интернационалистов при совете глав правительств СНГ, заметил:

– Красивое здание. Архитектура современная, но ощущения – будто побывал во дворце Амина в Кабуле.

Комдив, кстати, тоже бывший «афганец», в ответ утвердительно кивнул и сказал:

– Да, что-то неуловимое здесь присутствует. Правда, уж не помню, сколько раз мне со своими бойцами приходилось этот Дом захватывать, а сколько защищать…

Каждый раз случалось так, что вновь и вновь обстоятельства возвращали меня к тем далёким кабульским событиям декабря 1979 года, когда была открыта первая кровавая страница афганского похода советской армии. Здесь имелась такая разноголосица мнений, которая совершенно не вязалась с моими личными представлениями по данному вопросу.

Одна из этих точек зрения была высказана в книге «Уйти и не вернуться» Чингиза Абдуллаева, где штурм дворца афганского диктатора Хафизуллы Амина излагался следующим образом:

«В ночь на 25 декабря при полном согласии афганского правительства Амина началась переброска советских войск в Афганистан. Десантные группы прибывали вместе с тяжёлой техникой. Разгрузка в аэропорту шла спокойно.

26 декабря вечером в Кабул прилетела «Альфа», готовая взять штурмом президентский дворец.

Продолжала прибывать бронетехника.

Утром 27 декабря вечером (так в тексте. – Примеч. В.К.) из Балашихинского центра подготовки разведчиков прилетела специальная группа сотрудников 8-го отдела и Управления «Т» под руководством полковника Бояринова.

Почти одновременно на дорогу Кабул-Чирикар был выброшен десант особой группы КГБ СССР «Октава», подчинявшийся лично председателю КГБ.

На государственной границе были сосредоточены ударные дивизии 40-й армии, готовые перейти реку Пяндж.

Талыбов получил задание на сигнал «Ч».

В три часа дня группа Бояринова начала переодеваться в афганскую форму.

В шесть вечера в Кабул с севера вошли сотрудники группы «Октава», продвигавшиеся к президентскому дворцу.

В семь часов вечера группа «Альфа» в аэропорту Кабула начала разгрузку. Бронетехника с шумом стала разворачиваться в сторону города.

В восемь часов вечера из Москвы вылетел самолёт с Бабра-ком Кармалем на борту. По конфиденциальной договорённости его должен был встречать в Кабуле бывший член его фракции, один из заместителей министра иностранных дел Афганистана Ш.М. Дост, уже давший согласие на сотрудничество с Б. Кармалем.

В девять вечера колонна грузовиков, танков, БМП вышла из аэропорта. Впереди на трёх БМП с афганскими опознавательными знаками ехала группа полковника Бояринова.

В девять вечера Талыбов подал плов-сабси, умело приготовленный с мясом и зеленью и обильно политый ядом.

В девять тридцать колонну останавливают афганские патрули. Они требуют разрешения на проезд такого количества бронетехники в центр города.

В девять тридцать Хафизулла Амин, лишь начав ужин, чувствует себя очень плохо. Срочно вызван врач из советского посольства, местным эскулапам диктатор давно не доверяет.

В девять сорок к КПП, ведущему в центр города, подтягиваются две полицейские машины и несколько солдат афганской армии, патрулирующих дорогу.

В девять сорок пять по приказу Бояринова группа открывает огонь на поражение. Сняв шлагбаум, уничтожив афганские посты, группа открывает дорогу колонне десантников и группе «Альфа».

В десять часов вечера прибывший врач из советского посольства делает промывание, укол, пытаясь спасти Амина.

В десять часов группа «Октава» находится уже в парке дворцового ансамбля.

В десять часов, почти не встречая сопротивления, советские войска вступают в город.

В десять тридцать Амин приходит в себя и засыпает в комнате. Советский врач остаётся рядом с ним.

В десять группа Бояринова появляется у дворца Х. Амина. По приказу полковника начинается методичная «смена караула», убираются дежурные у ворот посты.

В одинадцать часов ворота вздрогнули от сильного взрыва. Группа Бояринова пошла на штурм здания. Группа «Альфа» блокирует дворец, не выпуская никого.

Непонимающие, в чём дело, охранники Амина гибнут под пулями офицеров Бояринова.

Амин, услышавший выстрелы, бросается бежать из своей спальни.

Ворвавшиеся в покои люди Бояринова убивают двух адъютантов, помощника, любовницу, советского врача и сотрудника посольства СССР. Группа «Альфа» идёт на штурм всего дворцового комплекса. Все афганцы внутри здания подлежат уничтожению.

Группа «Октава» уже в советской военной форме проходит через кухню во дворец.

Группа Бояринова никак не может найти Х. Амина, несмотря на отчаянные поиски. В это время афганский диктатор успевает сбежать вниз вместе с ещё одним адъютантом.

С верхнего, последнего этажа (так в тексте. – Примеч. В.К.) есть специальный ход – узкая лестница – в гараж.

Группа «Альфа» уже заканчивает боевые действия. Почти все оборонявшиеся погибли. Пленных не берут.

Появившиеся внизу, у входа в гараж, Амин и его адъютант замечены группой «Октава». По приказу командира группы полковника Гогоберидзе майор Козлов убивает Х. Амина и его адъютанта.

Следом появляются офицеры группы Бояринова, одетые в афганскую одежду. Их преследуют сотрудники «Альфы».

Самолёт с Бабраком Кармалем садится на полчаса в Ташкент и, заправившись, почти сразу взлетает, взяв курс на Кабул.

Оказавшись между двумя группами – «Альфой» и «Октавой» – сотрудники Бояринова перебиты все до одного.

Убит и сам полковник Бояринов. По категорическому приказу Андропова пленных не берут.

Передаётся обращение Бабрака Кармаля о переходе всей власти в стране в руки нового революционного командования. По досадной случайности ещё не взято кабульское радио, продолжающее работать в прежнем режиме. Весь мир слышит слова нового афганского лидера передаваемые… из Советского Союза.

В пять часов утра группа «Октава» покидает Кабул. Группа «Альфа» методично осматривает комнаты дворца, ожидая приезда Бабрака Кармаля.

В семь часов утра советские дивизии переходят реку Пяндж.

В девять часов утра Бабрак Кармаль уже по кабульскому радио обращается ко всему народу, передавая сообщение о новой власти в стране, о его просьбе к СССР ввести войска, о «справедливой казни агента американского империализма Хафизуллы Амина, казнённого по решению революционного трибунала».[1]1
  Абдуллаев Чингиз. Уйти и не вернуться. Моё прекрасное алиби. Романы. – Ростов-на-Дону: Издательство «Проф-Пресс», 1996. С. 55–56.


[Закрыть]

Одним из побудительных мотивом ознакомить читателя с почти полной версией кабульских событий 27 декабря 1979 года в изложении Ч. Абдуллаева были напечатанные в его книге «угрозы» ничего подобного без согласования с ним не предпринимать. Однако попытаемся заверить автора, что сделано это только для того, чтобы опровергнуть в дальнейшем нашем повествовании подавляющее большинство упомянутых им «жареных фактов».

От комментариев, касающихся тех или иных конкретно названных автором имён действующих лиц, на данном этапе воздержимся. Ведь, с одной стороны, книга Ч. Абдуллаева – это как бы художественное произведение. А с другой стороны, её автор претендует на достоверность описываемых событий и действующих лиц. Но границы реальности и вымысла, на первый взгляд, здесь трудно ощутимы.

И это очень ловкая позиция: если Ч. Адбуллаева берут за руку при подтасовке фактов, он заявляет, что книга его «аз есмь» произведение художественное, – роман, понимаешь ли… И наоборот. Однако подобным манипулированием себе не позволяют заниматься другие, более добросовестные и ответственные писатели, взявшие на себя труд описать данные события в художественной прозе. Например, тот же Николай Иванов.

И всё-таки насколько художественный вымысел допустим, когда речь идёт о конкретных людях, о сотнях тысяч наших соотечественников, которые прошли через Афганистан? Ведь то, что произошло 27 декабря 1979 года во время штурма дворца Х. Амина, по большому счёту, имеет прямое отношение ко всем советским участникам боевых действий на территории ДРА (РА). И это вовсе не преувеличение, потому что знание правды о тех событиях в значительной мере позволяет ответить на вопрос, заданный моим другом поэтом-«афганцем» Игорем Морозовым: «Кем были мы в стране далёкой?..»

Раздел I: Основные источники информации

Я – солдат

 
Я – солдат. Сапоги и портянки,
Бляха медная, кожи шлея
И шинель, где обычно с изнанки
Цифра хлоркою… – это не я.
Я – солдат, я – страна, я – держава,
И меня родила в муках мать.
Я – позор, я – проклятье, я – слава.
 Только, кто я, не мне выбирать.
Я – солдат. На меня не пеняйте:
В доме вашем довольно зеркал.
Эй, вы, люди, войной не играйте:
Я от этой работы устал.
Я – солдат, я – мгновенье, я – вечность,
Жизнь моя – это тонкая нить.
Уходя навсегда в бесконечность,
Я, надеюсь, смогу вас простить.
Я – солдат. Я – поверенный Смерти,
Для неё же – трава на покос.
А грехи мои_ Вы их не мерьте:
Всё мне спишут Аллах и Христос.
Я – солдат. Я забыт сам собою.
Я – никто от макушки до пят:
Знайте, будет команда мне «К бою!» —
Это вами я снова распят.
 

ДРА (411-й ооСпН) – Одесса (411-й ОВГ), 1986–1987 годы

25 декабря 1979 года официально был начат ввод частей и соединений экспедиционного контингента советских войск в Демократическую Республику Афганистан. Мировой и собственной общественности эта акция была представлена как проявление заботы Советского Союза о защите независимости и территориальной целостности соседствующего с ним дружественного государства. Осуществлявшийся ввод войск СССР на территорию ДРА проходил в основном мирно и даже с многочисленными проявлениями приязни со стороны афганского населения к советским воинам: народ устал от смут, междоусобиц, нескончаемой смены правительств и обильного потока будораживших общество непродуманных реформ и кровавых репрессий.

1. Несколько слов о том, как начиналась эта книга

Реальные, точнее плановые боевые действия советской армии в ходе афганской кампании начались с проведения боевой спецоперации 27 декабря 1979 года, в ходе которой был захвачен президентский дворец Тадж-Бек и ликвидирован узурпировавший в ДРА власть кровавый диктатор Хафизулла Амин. К решению этой задачи привлекались 154-й отдельный отряд специального назначения, более известный как «мусульманский» батальон Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооружённых Сил СССР, внештатные отряды спецназа КГБ СССР «Гром» и «Зенит», ряд подразделений из состава воздушно-десантных войск, а также советские военные советники и специалисты. Определённое участие в этом приняли силы народно-демократической афганской оппозиции под руководством видного функционера и фракционера от НДПА Бабрака Кармаля, доставленного к тому времени советской стороной в ДРА из эмиграции.

Ещё недавно все события, прямо или косвенно связанные со штурмом дворца Х. Амина и осуществлением этого государственного переворота в Кабуле, были тайной «за семью печатями». Таковыми они являлись и для подавляющего большинства советских участников боевых действий на территории Афганистана. Поэтому изначально самой системой «развитого социализма» и её цензурой, как неотъемлемой составляющей того времени, была подготовлена благодатная почва для всякого рода досужих домыслов, слухов и предположений по этому поводу.

В свою очередь вакуум объективной официальной информации в тот период моментально заполнялся радиоголосами «из-за бугра», пропагандистскими материалами афганской оппозиции, а в последующем – всякого рода журналистской и окололитературной стряпнёй.

На сегодняшний день о начале ввода экспедиционного или «ограниченного», как его стали называть впоследствии, контингента советских войск в Афганистан, о том, как осуществлялся государственный переворот в ДРА, написано не так уж и мало. По большому счёту немало сказано и об одном из ключевых событий, произошедших в афганской столице 27 декабря 1979 года, – штурме дворца Х. Амина. Высказаны разные суждения и разные точки зрения, в зависимости от должностного положения, ведомственной принадлежности, степени и меры участия рассказчика в событиях. Однако всё это внесло не столько ясность, сколько ещё большую путаницу в осмысление данной проблемы. Собственно говоря, именно поэтому и возникла необходимость разобраться в том, почему и как происходила эта боевая операция.

При этом автор данной книги вовсе не претендует на то, что высказанная им позиция является абсолютно верной. Более того, у него есть искренняя убеждённость в том, что представляемое ныне на суд читателей военно-историческое исследование в последующем будет в значительной мере расширено, уточнено и конкретизировано, потому что и сегодня в данном вопросе имеются значительные «белые пятна», противоречивые свидетельства участников событий и взаимоисключающие друг друга суждения военных специалистов, историков, журналистов, писателей и политиков…

Примерно такими словами начиналась вышедшая в конце октября 2003 года моя книга «Мусульманский» батальон спецназа ГРУ»[2]2
  Кошелев В.М. «Мусульманский» батальон спецназа ГРУ»: Исторические очерки, стихи. Харьков: Майдан, 2003.


[Закрыть], которую открывал военно-исторический очерк под названием «154-й отряд спецназа ГРУ 27 декабря 1979 года». При её двухтысячном тираже, триста экземпляров которого были вручены делегатам пятого съезда Украинского союза ветеранов Афганистана, данное издание довольно быстро стало библиографической редкостью. К сожалению, только несколько десятков книг стало предметом читательского внимания в России.

За минувшее с момента публикации время прошли читательские конференции (в Одессе, Харькове, Москве), состоялись встречи с людьми, имевшими непосредственное отношение к описанным в книге событиям. Среди них, в первую очередь, хотелось бы назвать москвича полковника Олега Ульяновича Швеца, который в декабре 1979 года являлся одним из руководителей операции по штурму Тадж-Бека, бывшего главного военного советника СССР в Афганистане генерал-лейтенанта Льва Николаевича Горелова, ныне проживающего в Одессе, а также харьковчанина подполковника госбезопасности, участника штурма дворца Х. Амина Владимира Алексеевича Поддубного, который, к глубокому сожалению, трагически погиб два года назад.

Благодаря их личным воспоминаниям, предметным замечаниям и ценным советам, во-первых, было приятно подтвердить правильность сделанных в «Мусульманском» батальоне спецназа ГРУ» основных выводов, которые далеко не всегда совпадают с устоявшимися сегодня представлениями об организации и проведении государственного переворота в Кабуле 27 декабря 1979 года. А во-вторых, это в определённой мере позволило значительно расширить и углубить новое повествование, представляемое ныне вниманию уважаемого читателя.

Особо хотелось бы сказать несколько слов о бывшем начальнике политотдела – заместителе командира 15-й отдельной бригады специального назначения ГРУ Генштаба ВС СССР, полковнике запаса Олеге Владимировиче Кривопалове.

Полагаю, что личные встречи с ним в Днепропетровске и Харькове, а также переписка позволили в новом исследовании конкретизировать ряд позиций по истории формирования и боевой деятельности 154-го отдельного отряда спецназа военной разведки и, разумеется, его участии в кабульских событиях декабря 1979 года.

Думается, что благодаря усилиям таких подвижников, как О.В. Кривопалов, сегодня уже немало сделано для того, чтобы память о советских разведчиках-спецназовцах не была предана забвению и ошельмована разного рода борзописцами, именующими себя доками «в области специальных операций».

Время неумолимо движется вперёд, и, как всегда, не щадит самых лучших из нас. К глубокому сожалению, не дошёл до адресата экземпляр «Мусульманского» батальона…», подписанный автором этих строк руководителю операции «Шторм-333» по штурму дворца Тадж-Бек Герою Советского Союза генерал-майору В.В. Колеснику. 30 октября 2002 года этого мужественного и достойного человека не стало…

Моё личное знакомство с Василием Васильевичем Колесником состоялось в 2000 году, в канун подготовки к празднованию 50-летия со дня формирования первых частей спецназа ГРУ Генерального штаба ВС СССР За те несколько относительно коротких встреч у меня сложилось определённое представление об этом замечательном офицере, которого вполне справедливо при жизни считали легендой спецназа военной разведки. При этом главным определяющим фактором было не столько то, что моим визави был заслуженный боевой генерал, отмеченный высшей наградой Отечества, сколько то, что это был старший суворовец, мудрый наставник и скромный собеседник.

Разумеется, говорили мы и о кабульских событиях 27 декабря 1979 года. О чём Василий Васильевич обычно рассуждал довольно сдержанно и, как мне тогда казалось, не очень охотно. И здесь, пожалуй, стоит напомнить читателю, что даже в 2000 году в военно-профессиональной среде армейских спецназовцев не было принято вдаваться в излишние подробности канувших в Лету боевых операций.

Для примера могу вспомнить, как сам, решившись в книге стихов[3]3
  Кошелев В.М. Без права на победу/ Предисловие Б.В. Громова. – М.: Московская городская организация Союза писателей России, 1999.


[Закрыть], увидевшей свет в 1999 году с предисловием Героя Советского Союза генерал-полковника Б.В. Громова, указать наименование части спецназа, где в своё время проходил службу, то вполне серьёзно ожидал неприятностей. Но всё обошлось, хотя речь в данном случае идёт всего-то о двух небольших подписях к публиковавшимся фотографиям афганского периода.

Должно быть, в данном случае автоматом срабатывал внутренний цензор – выработанная годами службы в разведке привычка лишнего не говорить, о том-то, том-то и том-то… забыть. Впрочем, в нашем случае руководитель «Шторма» имел дело не просто с представителем литературного цеха, а с бывшим заместителем командира аналогичного «мусульманскому» батальона спецназа ГРУ Генштаба. Точнее, 411-го отдельного отряда специального назначения.

В начале наших встреч Василий Васильевич адресовал меня к опубликованным ранее, в том числе и его материалам. В свою очередь мне приходилось выстраивать систему контраргументов, мотивирующих профессиональную неудовлетворённость этими статьями и книгами, высказывать сомнения, ставить проблемные вопросы, не соглашаться с воззрениями некоторых весьма авторитетных авторов. В общем-то, такая позиция вполне импонировала моему собеседнику, к тому же и разговаривали мы с ним на общем «спецназовском» языке.

В последующем я уехал на Украину. Где со временем был принят в Национальный союз писателей, издал помимо «Мусульманского» батальона…» книги стихов «Молитва офицера спецназа», «Гусар, певец спецназа», «Наше дело – война и разведка», «Казарменный юмор от офицера спецназа». Это стало возможным в силу активной поддержки моих творческих планов со стороны друзей, сослуживцев по спецназу военной разведки и Афганистану, а также при деятельном участии в этих проектах коллег по писательскому цеху из Национального союза писателей Украины.

Передавая в последующем для Василия Васильевича в Москву «Мусульманский» батальон спецназа ГРУ», мне хотелось его приятно удивить. Конечно, при этом было вполне понятное желание узнать его авторитетное мнение по поводу книги, а также получить советы и замечания, возможно, слова одобрения и поддержки. Но, увы, судьбе было угодно распорядиться иначе…

В 2004 году увидела свет книга В.В. Воронова «ОСНАЗ – войска особого назначения»[4]4
  В.В. Воронов. «ОСНАЗ – войска особого назначения». М.: Яуза, Эксмо, 2004.


[Закрыть], на страницах которой были напечатаны воспоминания генерал-майора В.В. Колесника «Операция по захвату дворца казалась немыслимой». Рядом с ними приводились воззрения по данному вопросу некоторых офицеров спецназа бывшего КГБ СССР ставившие под сомнение (порой существенное) достоверность позиции, высказанной Василием Васильевичем.

В довершение всего под названием мемуаров офицера, возглавлявшего «Шторм-333» в Кабуле, автор указанной книги не постыдился поместить следующее весьма сомнительное примечание: «Версия военного разведчика» (курсив – В.К.). Мол, это лишь некое весьма сомнительное предположение, пусть и имеющее право на существование, но не более того.

Признаюсь честно, столь пренебрежительное и бестактное, если не сказать более, отношение к мнению руководителя спецназа ГРУ, да и других войсковых офицеров, участников кабульских событий 27 декабря 1979 года, со стороны отдельных авторов, а порой и коллег-чекистов не может не задевать за живое. Тем более что по этому поводу сам Василий Васильевич, по известным причинам, уже ничего не может ни возразить, ни ответить господину В.В. Воронову.

Впрочем, справедливости ради следует отметить, что данный автор далеко не первый, кто начал с пеной у рта доказывать главенство и исключительность одних участников «Шторма» перед другими. И надо признать, что широкая отечественная и зарубежная публика этому поверила. Другое дело – люди военные. Ведь многие «аргументы» писателей подобного рода просто-напросто не воспринимаются ими «на веру», вызывают вполне закономерные иронию, недоумение, а порой и чувство досады. Пожалуй, именно из этого проистекает и название представляемой сегодня читательскому вниманию книги – «Штурм дворца Х. Амина: версия военного разведчика».

В 2007 году исполнилось пятьдесят семь лет со времени создания спецназа военной разведки СССР, который за этот относительно небольшой отрезок времени сумел сказать своё весомое слово в общих славных делах наших вооружённых сил. Его создание, становление и наиболее яркие страницы истории связаны с именами таких замечательных людей нашего времени, как Герой Советского Союза генерал-майор Василий Васильевич Колесник. Именно поэтому книга, которую вы, уважаемый читатель, сейчас держите в руках, посвящена светлой памяти этого мужественного и отважного человека, достойного сына и искреннего патриота нашего Отечества.

2. Об этом писали в… художественно-документальной прозе

С чего начать эту главу?.. Очевидно, для читателя будет интересно и познавательно сделать хотя бы небольшой экскурс в то, что, кем и когда сообщалось о событиях, связанных с началом ввода советских войск в Афганистан, штурмом дворца Тадж-Бек и государственным переворотом в ДРА, осуществлёнными в декабре 1979 года. При этом стоит сразу заметить, что речь идёт только об основных публикациях по данному вопросу. Ведь в действительности библиография, которая могла бы быть представлена читателю, весьма и весьма обширна. Однако в рамках нашего исследования дать её полный обзор и тем более развёрнутый анализ вряд ли возможно.