Текст книги "Анабазис на фоне Северной Анголы"

Автор книги: Владимир Чекмарев

Владимир Чекмарев
Анабазис на фоне Северной Анголы

И была великая империя, и были маленькие войны, о которых никто не знал…

Вместо эпиграфа

 
Сыто дизель рычит, пять минут до рассвета.
Под завязку заполнены баки.
Маслянисто мерцают и выстрела ждут
бронебойные чушки в укладке.
Экипаж наготове, механик в седле,
в пулеметы заправлены ленты.
Командир за турелью пасет горизонт,
пред атакой бывают моменты.
ДШК. Он хорош даже в ближнем бою,
ну а в дальнем король пулеметов.
Сколько раз помогали двенадцать и семь,
словно мух отгонять вертолетов.
На броне размещается верный десант.
Наконец то! Салют компаньерос!
Сколько славных ребят не вернется назад,
но незыблемы гордость и смелость.
Снова бой, снова крошка летит от брони
и пылают вокруг Элефанты.
Мы посмотрим где лучше учили войне,
чьих танкистов сильнее таланты.
Жалко Буров, их так описал Буссенар,
что неможно считать их врагами
Но присяга велит и Победа летит
над Анголы родными полями.
 

Анабазис на фоне Северной Анголы.
(Фантазия на тему Африканских снов I)

 
Над Анголой тучи ходят хмуро,
Конго весь тревогою объят.
На широких берегах Замбези,
Часовые Родины стоят.
 

Лейтенант С. Акимов

В середине семидесятых годов Двадцатого века в Африке было весьма неспокойно. В землях Восточнее Замбези, там где Замбия и Конго граничили с Ангольскими провинциями Куандо Кубанго и Максико, жизнь тоже била ключом. В Анголе разгоралась гражданская война. В Зимбабве и Родезии, шла очередная «Чимуренга» (освободительная война) и ее участники периодически отмечались в этих прилегающих к Анголе окрестностях. Помимо отрядов ФНЛА и ополченцев племени баконго Xолдена Роберто, вокруг ошивались и другие всевозможные формирования. И кого там только не было: Отряды племени шона, Ндабанинги Ситхоле и Роберта Мугабе, которые иногда отсиживались тут от Скаутов Селуса; Джошуа Нкомо, командир вооруженных формирований матебелов, который покусывал и шонов и Родезийцев; Спецназ Мобуту; Какие-то непонятные группы Иностранного Легиона; Десантники Родезийской Легкой Пехоты; спецгруппы из непонятно кого, обученные в Китае и Северной Корее; Дезертировавшие подразделения всех оттенков; Отряды местной самообороны; просто банды и чуть ли не оставшиеся от прошлых кампаний паракоммандо бельгийского короля… Короче – салат с озерными грибами.

И в это самое время, в этих самых местах оказалась группа спецов, которых официально там не то что не было, но и быть не могло. Они выполняли специальное задание по доставки важного груза из точки «А» в точку «С». О точке «А» мы по понятным причинам умолчим, точкой «Б» был изначально назначен город Лумбала, но он был захвачен частями очередных сепаратистов, а единственный действующий аэродром был там. Так что новой точкой «Б» стал город Макондо, ну а точкой «С», соответственно город Казомбо.

А ситуация на тот стратегический момент, была следующая… От Макондо до Казомбо можно было доехать по старому португальскому шоссе, но там нас наверняка ждали сюрпризы, в виде застав и засад. Так что пришлось действовать по обстановке, а обстановка складывалась следующим образом… У местных патриотически настроенных пейзан, были взяты взаймы три старых добрых пятьдесятпятки, пара БРДМ и небольшой обоз из заправщика и нескольких грузовиков. Пейзане все равно собирались делать ноги, а нам работать надо да и три наших «ровера» уже не катили, во всех смыслах.

Итак, наша броне-мото кавалькада бодро двинулась по шоссе, с первейшей задачей, а где же свернуть. Было три пути… Первый по шоссе напрямую, но нас там, как уже намекалось выше, наверняка ждали. Второй путь, несколько длиннее, вел через плохонькие, но все-таки джунгли и там резко падала скорость и опять же повышалась опасность иррегулярных засад. Третий путь, самый длинный вел так сказать по опушке, и тут были сомнения по поводу горючки и моторесурса, так как техника обслуживалась явно в режиме Depois de amanhа что означало «послезавтра». У наших «меньших камарадос» была национальная традиция. Ежели он говоря о сроках того, что он когда ни будь сделает – Amanhа (завтра), то это означает то же что у нас – зайдите через месяц, ну а если вам скажут Depois de amanhа (после завтра), то это однозначно означает после дождичка в четверг. Но у Империи везде были друзья-интернационалисты и один из этих друзей сообщил, что километрах в тридцати от трассы есть старый рудник и заправляет там всем Жозеф Лежамбон или иначе Окорок и у него можно разжиться любой автотехникой и запчастями, но только за деньги или на обмен. Отъем или обман не приветствуются, ибо рудник охраняют ветераны из состава португальских фузилейрос и им подобные. Сам же Жозеф, был Шеф-капралом бригады саперов Французского Иностранного Легиона в отставке, так что ребята там были серьезные. На переговоры пошли капитан Тараканов и старшина Тарасюк. Помимо фамилии капитан имел следующие приметы: он был маленький, шустрый, коренастый и усатый, так что какую кличку он носил пожизненно, догадаетесь сами. Плюс к этому, он обожал носить береты и вдобавок их коллекционировал. Звездой его коллекции, был коричневый берет Родезийского Скаута, взятый в честном бою. В берете и камуфляже, Таракан чрезвычайно походил на ОАСовца с карикатуры КУКРЫНИКСов. Так вот, капитана Таракана послали на переговоры, потому что он был полиглотом и гениально стрелял по-македонски. Старшина Тарасюк розумів і розмовляв тільки рідною мовою и еще немного по москальски, но торговаться как он, неумел никто во всем Управлении. «Удивительно изворотливая личность, хорошо хоть что комсомолец», как говорил про него наш замполит. Так что старшина тоже был при деле. База Окорока, поражала воображение, этакий форт из бетона ощетинившийся торчащими из бойниц и машикулей, всевозможными стволами, от эрликонов до ДШК и раритетных MG-131. Перед открытыми воротами стоял хорошо поездивший М-113, как ни странно с ДШК на верхней турели и эмблемой легиона на броне. Сам Окорок, оказался бодрым бородатым крепышом зуавом, с блестящим загорелым черепом и со всеми целыми конечностями, вопреки прозвищу. Через два часа торговли, вскакивания с места и попыток уйти не заключив сделку, консенсус наступил. Три грузовика вместе с грузом перешли в собственность старого Легионера, мы получили три трейлера, старых но на ходу и автоцистерну с соляркой. Тягачи были еще те, на одном из них мы с изумлением увидели полустертую эмблему Африканского корпуса Роммеля. Одно слово Африка…

Но бывали на этом континенте вещи и более странные. Одна «научная» экспедиция, нашла однажды объект похожий то ли на упавший спутник, то ли вообще на спускаемый модуль, из чего то вроде бронзы по виду, но гораздо прочнее. О том что это был объект типа спутника, спец преданный группе поклялся на портрете Челомея. Вообще то они искали космическую железку потенциального противника, и когда нашли этот подарок, решили что это оно и есть. К сожалению, исследовать аппарат не пришлось, так как налетела другая «научная» команда, для разнообразия с М-16 вместо Калашей. Понеся ощутимые потери оба отряда отступили и потом это место так и не нашли, позднее в базах данных по космической технике не нашли ничего даже отдаленно похожего на найденный объект. Или еще случай, когда дозор заблудился в вельде и наткнулся на прекрасно сохранившийся древний город, с непонятной архитектурой. Лейтенант Вахновский, нашел там весьма оригинальный медальон, который через неделю исчез во время грозы, сопровождая исчезновение странными эффектами. Много лет после этого, Борька всеми правдами и неправдами добывал информацию по тому квадрату, из всевозможных источников – от архивов разной степени секретности, до Google нынешних времен, но ничего так и не нашел.

А анабазис наш тем временем продолжался. Так как с горючкой и транспортом все было нормально, мы загнали танки на трейлеры и выбрали длинную дорогу. В километре от форта Жозефа, мы должны были остановиться, чтобы дождаться нашего главного диверсанта капитана Сандро, но он догнал нас на марше, на позаимствованном у легионеров мотоцикле. Судя по его довольной роже, рации у Жозефа больше не было. Уж ежели мы были вынуждены соблюдать радиомолчание, так чем же Шеф-капрал саперов был хуже нас.

Красноватая земля слева и начинающиеся заросли справа, уносились назад и колонна постепенно набирала скорость. БРДМ мелькали впереди, стараясь не уходить из зоны прямой видимости, и как оказалось правильно делали. За поворотом, поперек трассы стояли два бронированных грузовика, ощетинившиеся пулеметами, перед ними праздно ошивался десяток фигур в бурском камуфляже и поголовно с М-16. Но как говорил наш инструктор по огневой, если бронированная машина не танк, то КПВТ на броню наплевать. Наши БРДМки были не просто так, а «Вторые» и вооружение соответствующее. Так что не успели трейлеры, развернуться в положение удобное для ведения из танков огня, как мощно замолотившие КПВТ, смели свинцовой вьюгой нежданное препятствие. До цели было меньше ста метров, так что из людей ни ушел никто, ну а грузовики горели и в них радостно рвались боеприпасы.

Таракан в сердцах промял ударом кулака крыло у тягача. Ну как же, без него случилась перестрелка, а таких вещей капитан не терпел, да еще и пленных нету.

Мы не стали задерживаться, а то на выстрелы могли появиться нежданные гости и прибавив ходу, пошли курсом на Казомбо. И когда до Замбези уже оставалось всего ничего, мы нарвались на преграду посерьезнее. Три М-47 и два Центуриона непонятной принадлежности, прочно перекрыли дорогу. Разведка обнаружила их издалека и мы смогли сгрузить танки с трейлеров, обратный процесс не представлялся возможным, да и как выяснилось позднее не пригодился. Выскочив из зеленки, три наших машины первым залпом подбили двух сорокседьмых, но у противника оказался грамотный командир и моментально просчитав, что на дальних дистанциях его танкам ловить нечего, попер на сближение которое оказалось отвлекающим маневром. Пока шла танковая дуэль и мы подожгли для разнообразия пару Центурионов, из зарослей фукнули базуки и две пятьдесятпятки перешли в разряд невосполнимых потерь, живых экипажей после таких попаданий не остается. Мы не могли рисковать грузом и поэтому зачистка окружающей местности подзатянулась часа на два, но одного пленного мы взяли. Это был бельгиец-наемник, ветеран колониальных войн и он не сразу, но рассказал кому мы были обязаны такой теплой встречей. Разговорить вражину, помог капитан Тараканов одним из своих методов.

Кстати о его методах… Какое то время назад и немного в других местах, небольшая мангруппа под его командованием, напоролась на заглохший «ровер», в котором ехал Родезийский полковник с адъютантом и водилой. Адъютант схватился за автомат и безвременно усоп, водила-кафр сбежал, а полковник дисциплинированно поднял руки. Вида он был самого Киплинговского, этакий джентльмен несущий бремя белого человека. Он назвал свое имя, звание и личный номер и отказался давать какую либо иную информацию. А ребята, в процессе рейда подстрелили какое то местное парнокопытное и стали разводить костер, дабы уже и обед пора готовить. Наш полиглот Таракан, ни хотя ничего такого, показал на костер и сказал что вот с этим закончим, а там и с тобой разберемся. Бедный колонель решил что костер готовится для него, а учитывая то что он понял с кем имеет дело, каких то сомнений в присутствии у нас гуманизма не было, и он выложил все что знал. Таракан же, естественно сразу же изобразил это своей тонкой психологической игрой и периодически пытался этот метод применять.

Ну а теперь вернемся к нашему бельгийскому пленнику… Он выдал весьма интересную информацию. Оказалось, что по местным долям и весям разнеслась весть, о том что ожидается конвой перевозящий чуть ли не полугодовую добычу алмазов, с каких то законспирированных копей. И их заявленный маршрут как выяснилось, в аккурат совпадал с нынешним нашим, и что бы там кто где не вез, попали под раздачу именно мы. Как говорил, генерал Селезнев – «Когда совпадения становятся закономерностью, надо уходить в параноики»

А что касается нашего анабазиса, то мы доехали до Казомбо и груз доставили куда надо. Правда к финишу, из техники у нас остался один БРДМ и один грузовик. Как говорил Клаузевиц, «…каждая Большая война, состоит из многих маленьких, и не все из них бывают известны истории». Но увы, даже на маленькой и неизвестной войне гибнут люди.

P.S. Жозефа Лежамбона, прозвали Окороком еще в Легионе, за то что он в один присест смолотил двухкилограммовый оковалок Вестфальской ветчины.

Свидание вслепую или применение фалеристики в спецоперациях
(Фантазия на тему Африканских снов II)

 
О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут,
Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный господень суд.
Но нет Востока, и Запада нет, что племя, родина, род,
Если сильный с сильным лицом к лицу у края земли встает?
 

На войне всякое бывает, в том числе и случайности. Лейтенант Акимов на четырех танках, выдвигался к месту прорыва. Времени было в обрез, а обещанная пехота так и не прибыла. И внезапно на дороге, нарисовалась группа местных жителей с калашами и частично в военной форме, из расчета один комплект обмундирования на два с половиной кафра. Особенно экзотически выглядел их предводитель. Помимо дегтяря, на нем была только каска, юбка из какой то травы и богатые украшения в носу. Сережка рявкнул на своих новых комбатантов, показал вякнувшему было что то командиру кулак, после чего похлопал его по плечу и дал закурить. Консенсус был достигнут, десант расселся по броне и пятьдесятпятки взревев всеми своими двумя тысячами лошадок продолжили движение в заданный район. Враг был разбит, победа была за нами, но… Сережкины десантники, оказались представителями противоположной стороны и после боя вернулись к своим. А вы говорите Киплинг…

Они, случайности эти, бывают даже в тылу. В одну жаркую, но зарубежную страну, прибыл проверяющий енерал из Союза. Ему устроили встречу и даже минипарад, в процессе которого сборная парадная рота, печатая шаг пела Катюшу. Енерал для порядку сделал замечание, что мы мол тут не совсем официально, так что пение Советских строевых песен это как бы демаскировка. Лейтенант Сережка Акимов, известный ерник и матерный бард, с невинным лицом поинтересовался у высокого начальства…

– А мол нестроевые песни петь можно?

– Можно, – рассеянно кивнуло начальство…

Через два года, оный енерал инспектировал личный состав в другой жаркой, но зарубежной стране, причем на другом континенте. И вот стоит его превосходительство во дворе базы, благосклонно рассматривает подаренную ему местную саблю с цацками и тут в ворота въезжает запыленный джип, набитый загорелыми мордами в камуфляже и арафатках, и вот эти самые рожи самозабвенно распевают хором следующий текст:

 
«Мы в город изумрудный,
Идем дорогой трудной…»
 

и так далее.

Генерал роняя на песок матерную пену бросился к наглецам, аж подвывая от злобного усердия и предчувствии раздачи всевозможных карательных мер. И тут наиболее наглая из загорелых морд, сказала:

– А это не строевая песня товарищ генерал, и вы ее сами разрешили к исполнению два года назад.

У старшего лейтенанта Акимова, помимо наглости и юмора, была еще очень хорошая память на лица, хотя в наглости и юморе он преуспел гораздо больше. Еще в Училище, его побаивался замполит, особенно после того, как замполитовский перл:

«Стыдитесь товарищ курсант – комсомолец, а простудились».

Серега запустил в тираж, и пословицы типа:

«Комсомолец а кашляешь»

или

«У хорошего комсомольца насморка не бывает»,

получили распространения на всех курсах и во всех батальонах.

В другой далекой жаркой стране, Сережка на многие годы получил переходящее красное знамя в номинации – «Большой прикол». А дело было так…

К нам приехал лейтенант Поздняков, молодой порученец из Главпура, генеральский сынок в чистом виде. Прозвище получил – Сынуля, и этим было сказано все. Тусовался при штабе, стучал при случае в Центр, а наградной лист на него ушел на боевую награду. Ребятам это резко не понравилось и Серега задумал страшную месть, тем более что один донос был про него и его привычку загадывать антисоветские загадки. Проистек этот донос из следующей ситуации…

Сынуля слышал, что Сережка рассказывает анекдоты «С душком» и пытался его на них развести, старлей был всегда на чеку, но по живости характера не удержался и как-то с таинственным видом, сказал Сынуле…

– Леша. Анекдотов не знаю, но знаю загадку. Вот ты знаешь, как расшифровывается аббревиатура КПСС?

– Нет. – Замирая от предвкушения удачного доноса, буквально пропел Алеша. Серега оглянулся и с таинственным видом, прошептал на ухо стукачку…

– Коммунистическая Партия Советского Союза, – и сделав паузу добавил:

– Вам должно быть стыдно лейтенант Поздняков, коммунист а такого не знаете.

После этого, только ленивый не спрашивал лейтенанта Алексея Позднякова – Как расшифровывается КПСС.

А теперь ближе к мести. У этого Сынули была золотая мечта – переспать с негритянкой и он по пьяни, проболтался об этом Таракану. И уж как только об этом узнал лейтенант Акимов, у него в голове созрел план. Засланец из Центра, для подтверждения приверженности линии Партии, привез с собой коллекцию значков с В.И. Лениным и всем ею хвастался. Это его и погубило…

В штабе местных камарадос, работало немало особей африканской национальности женского полу и не все из них отличались молодостью и красотой… Ради справедливости должен отметить, что высокой нравственностью среди них отличались тоже далеко не все. На этом и основывалась операция. Диспозиция была следующая:

Дурнушке Марии непонятного возраста, была выделена энная сумма и разъяснено, что на нее глазами любви, посмотрел белый мамамуши, но он очень стесняется и весь из себя секретный, так что поэтому в комнате, где все будет происходить, должно быть темно и она вообще не должна видеть его лица.

Капитан Тараканов, который ради дела превозмог брезгливость и временно сдружился с Главпуровским Сынулей, проинструктировал пылкого Ромео, что девушка совсем юна и по молодости вельми стеснительная и все будет происходить без света, но по уходу ей надо обязательно подарить значок с образом Вождя, она мол будет в восторге и с гордостью его носить.

Пожилой уборщице Сильвии, был рано утром следующего дня вручен значок, который накануне Сынуля подарил Марии. Старушке было строго наказано, не снимать этот значок весь день и в определенные часы барражировать в строго указанном квадрате, и при виде Сынули радостно ему улыбнуться, сверкая при этом значком, и все это было естественно подкреплено купюрой в 10 бырр.

А потом наступило утро стрелецкой казни… Молодой офицер, жмурясь как сытый и счастливый кот, обожравшийся сметаной умыкнутой им из хозяйского погреба, вышел во двор. Светило солнышко, чирикали попугаи, радостно ползали змеи, умопомрачительно пахли экзотические растения. Низенькая кривоногая старушка с метлой приветливо и подобострастно улыбнулась красавцу в новенькой тропической форме, но увидя его дикий взгляд, на всякий случай сжала метлу покрепче и стала пятится к ближайшим дверям. А Сынуля с ужасом смотрел то на старушку, то на гордо сверкающий октябрятский значок с фасом кудрявого Ильича в отрочестве.

Об этом сексуальном мезальянсе, Сережка рассказал по большому секрету своей пассии, сестре секретарши начальника гарнизона, красавице Марьям. На другой день об этом знал весь город. Старушке Сильвии подняли жалование, а Сынуля окончательно отвратился от коллекционирования значков с изображением Вождя Мирового Пролетариата.

Интимное свидание у парохода Карл Маркс
(Фантазия на тему Африканских снов III)

 
В болотах Вьетнама, в рощах под Прагой,
В джунглях Анголы и в пустыне там где Нил,
Ржавеют разбитые Русские танки,
И красные звезды у братских могил.
 

Лейтенант С. Акимов

Полковник Вальтер сидел в маленьком плавучем кафе на Савве и маленькими глотками пил Вранац, его самолет из Сурчина улетал через четыре часа и он успевал еще кое с кем здесь встретится. Старый пьяница бесцельно бродивший между столиками, наконец осмелился подойти и к Вальтеру, лицо и особенно глаза которого, не очень располагали к общению. Простите, господин главный. Не угостите ветерана, проскрипел он. Вальтер посмотрел на него, не обещающими ничего хорошего глазами, но зацепившись за ленточку медали «Отличному стрелку», его взгляд смягчился. В кого так хорошо стрелял солдат, спросил он. В тех кто сейчас жирует в нашей Краине, гордо просипел бродяга. А если хотите угостить, старого сержанта, закажите не эту черногорскую бурду а нашу родную Вельямовку. Вальтер кивнул хозяину и когда заветная бутылка оказалась в руках сержанта, было видно что он еле сдерживается, что бы не начать пить из горлышка, но пересилив себя налил вино в бокал и уже оттуда жадно выпил.

Ты старый вояка, выпил сегодня пожалуй больше бутылок чем Партизанских улиц в Белграде, улыбнулся полковник. Зато меньше чем улиц Князя Милоша, нашелся сержант. Заскрипели деревянные мостки и кафе ввалился Капитан Дибич, судя по мощному запаху жженной бумаги, он пришел прямо из подземелий Ташмайдана. Он рухнул на стул, не чинясь схватил бутылку с Вранацем и приник к горлышку. Все полковник, сказал Дибич. Хрен они получат, а не архивы. Можно сматываться. Бродяга понял, что его присутствие больше нежелательно, сгреб бутылку и неуклюже откланиваясь, сказал на прощанье:

– А вы знаете начальники, как раньше называлась эта баржа…. Она называлась Карл Маркс.

И на Вальтера ностальгически пахнуло Африканским зноем.