Текст книги "Новая жизнь и иллюзии (СИ)"

Автор книги: Влада Крапицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Почему? – прошептала она, глядя на меня.

– Потому что ты умрёшь, – у меня всё болезненно сжалось внутри, и я опять прижал её к себе. – Мы называем таких детей скриги. Рождаются только мальчики, после семи месяцев беременности, а матери всегда умирают, – я положил Лану на спину и поцеловал её. – Лана, я не могу позволить умереть тебе. Я не готов отпустить тебя.

– И никаких шансов, что я выживу? – с тоской спросила Лана.

– Нет. Ребёнок семь месяцев отравляет мать, пока она его носит, но он же и поддерживает в ней жизнь. Как только ребёнок рождается, организм матери уже не может самостоятельно справиться с тем ядом, что находиться у неё в крови, и она умирает. Ни одна женщина ещё ни разу не выжила, – я обнял Лану и уткнулся лицом в её волосы.

Она промолчала, задумавшись.

– Неужели, при современном уровне медицины, и при ваших возможностях, вы не пробовали предотвратить смерть матери, – спустя некоторое время спросила Лана.

– Лана, пожалуйста, выбрось мысли о ребёнке из своей головы, – с болью в голосе ответил я и, посмотрев на неё, провёл рукой по её скуле и шее. – Мать можно спасти, только сделав аборт в первые восемь недель беременности. Потом процесс не обратим. Даже если сделать аборт на десятой неделе, мать всё равно умирает. Наши врачи ничего не могут с этим сделать. Понимаешь? – я опять поцеловал её.

– А каким был твой сын? – Лана ответила на поцелуй, а потом отстранилась. – Расскажи мне.

Я откинулся на спину и, Лана прижавшись ко мне, обняла меня. Я старался ни с кем, никогда, не говорил на эту тему, потому что это было болезненно для меня, но мне хотелось поделиться этим с ней.

– Мне тогда было двести двадцать восемь лет, и у меня наступил очередной кризис. Я успел попробовать всё в жизни – изучение наук, путешествия, развлечения. У меня было много денег и власти, но жизнь была пустой, бессмысленной. Понимаешь? – Лана кивнула и сжала мою ладонь. – Ничего не трогало меня за сердце. В то время я встречался с одной женщиной, – я неожиданно для себя смутился и замолчал.

Лана, поняв причину моего смущения, ласково прошептала:

– Макс, ты красивый, уверенный и сильный мужчина, и ты уже долго живёшь на этом свете. Я прекрасно понимаю, что ты любил женщин и до меня. Не надо бояться рассказывать мне об этом

– Нет, Лана, так как тебя я никого, никогда не любил, – я поцеловал её и прижал к себе. – К ним я скорее испытывал мимолётную страсть и интерес, – я опять запнулся, не зная, как объяснить ей ту разницу, между любовью к ней и чувствами к остальным моим бывшим любовницам.

– Ты встречался с одной женщиной, а дальше? – Лана решила помочь мне продолжить рассказ.

– И однажды она сказала мне, что беременна. Я сначала сильно разозлился. Понимаешь, в те времена контрацепция была заботой женщин. И тем более Луиза была известной куртизанкой, она знала, как избежать беременности. Но она захотела иметь от меня ребёнка.

– Я её понимаю, – с грустью, произнесла Лана.

Я прижал Лану к себе сильнее и продолжил.

– Я знал, что она умрёт, но вдруг понял, что хочу иметь сына. Мне нужен был этот ребёнок. Мне показалось, что с его рождением моя жизнь обретёт смысл, – я вздохнул, вспоминая всё. – Когда родился ребёнок и Луиза умерла, я забрал ребёнка в наш замок и назвал его Клод. Он рос очень умным и красивым мальчиком. Он любил читать книги и тянулся к знаниям. До десяти лет всё было хорошо, но потом он стал понимать, что я, его отец, не такой, как обыкновенные люди. Что мы все, кто окружает его в замке, не похожи на остальных людей, – мрачно сказал я. – Мне пришлось рассказать ему, кто мы такие и кто он, – я закрыл глаза, переживая заново все те чувства. – Он возненавидел меня. Он обвинил меня в смерти своей матери, – я замолчал.

Лана тихонько лежала рядом и гладила меня по руке.

– Макс, ты ни в чём не виноват, – она стала успокаивать меня.

– Мнение Клода изменить уже было невозможно. Я не один раз пытался с ним поговорить. И Анна пыталась объяснить ему всё, но он ничего не хотел слушать. В двенадцать лет он сбежал из замка и ушёл в монастырь. Как он тогда написал мне в письме – замаливать мои грехи и грехи своей матери, – я опять замолчал, заново переживая всю ту боль, что тогда испытал.

– Макс, мне так жаль, прости, что заговорила об этом, – она виновато посмотрела мне в глаза, и погладила меня по щеке.

– Лана, тебе не за что просить прощение. Ты ни в чём не виновата, – я постарался отогнать от себя те воспоминания. – И потом, Клод стал не просто монахом или священником. Он стал кардиналом в Ватикане. Мы встретились с ним, когда ему было уже шестьдесят лет и поговорили с ним. Он всё понял и простил меня.

– Что? – Лана округлила глаза. – Твой сын был кардиналом в Ватикане? Он хранил вашу тайну все эти годы?

– Лана, – я улыбнулся, – Ватикан знал о нашем существовании задолго до того, как Клод стал кардиналом. В архивах Ватикана храниться очень много документов и доказательств нашего существования.

– Но как…. Неужели они не пытаются с вами бороться? – она была сбита с толку.

– Когда власть в кланах в свои руки взяли молодые истинные вампиры, и был создан Альянс, между Ватиканом и кланами Альянса было заключено перемирие. Мы ведь тоже много чего знаем о служителях церкви. И потом не забывай, некоторые из вампиров, жившие в те времена, жили и в то время, когда жил Иисус Христос. Мы обладаем многими очень неудобными знаниями для Ватикана. Я уже не говорю об известных для многих фактах, что некоторые Папы Римские всерьёз увлекались чернокнижием. Например, Сильвестр II, а Лев III, вообще написал книгу «Красный дракон» или её ещё называли «Эйхидрион». А Папа Гонорей написал «Манускрипт Гонорея», и его современники считали его могущественным чародеем. Гонорей VI написал «Гримуар» – так, что у Ватикана есть много тайн, которые они стараются не разглашать. Поэтому, пока молчат они – молчим и мы. Они в некотором роде наши союзники, – я опять улыбнулся. – Они тоже бороться с кланами Лиги. У них специальные отряды, которые выслеживают и убивают вампиров.

– Ты хочешь сказать, что вы сотрудничаете и обмениваетесь информацией? – ошеломлённо спросила Лана.

– Нет, скорее они делают вид, что не знают, о существовании кланов Альянса, а мы не замечаем их, и не вмешиваемся в их дела, – ответил я.

Лана замолчала. Я начал водить рукой по её животу. Мои мысли перестал занимать Ватикан и всё, что его касалось. Я уже хотел другого, но она убрала мою руку со своего живота и, повернувшись ко мне, спросила:

– Макс, подожди. Ты говоришь, что встречался со своим сыном, когда он был уже кардиналом? – я кивнул. – А как же крест, святая вода и вера в Бога? – удивленно спросила она.

– Лана, родная, – я положил свою руку на её плечо и опять начал водить по её телу, – крест, святая вода и так далее и тому подобное – абсолютно никак на нас не влияет. Я могу свободно зайти в церковь, как и любой человек, я могу перекреститься, я даже могу причаститься – это никак на нас не влияет. Я скажу тебе даже больше – мы тоже верим. Часть из нас верит в Бога, а часть просто в то, что существует какой-то высший разум, который нас создал. Понимаешь?

– А твой сын, какой он был? То есть, он был человеком на все сто процентов? – спросила Лана.

– Не совсем. Во-первых – все скриги очень красивы. Во-вторых, они очень умны. В-третьих – они наследуют способности своих отцов, правда, получают только малую часть дара. Клод обладал даром убеждения. Но есть один минус – они не могут иметь детей.

– Жаль, – сказала Лана, – ты мог быть уже не один раз стать дедушкой.

– Угу, – больше разговаривать не хотелось, поэтому я опрокинул Лану на спину, и стал целовать её, водя рукой по телу. Она вздохнула и, расслабившись, обхватила меня руками и стала целовать в ответ. Я опять положил ей руку на живот и стал неспешно опускать ниже, лаская её.

– Макс, подожди, – она накрыла мою руку своей рукой. – Но мы ведь с тобой постоянно занимаемся любовью, и я никак не предохраняюсь, но не беременею? – она непонимающе посмотрела на меня.

– Лана, – я улыбнулся. – Давай я сам буду заботиться об этом вопросе. Ты же знаешь, что иногда я могу двигаться очень быстро и незаметно.

– О-о-о! – она вздохнула. – Ну да, как я об этом не подумала? – договорить я ей не дал, поцеловав её, и продолжил нежно ласкать.

Глава 2

Когда я проснулась утром, Макса уже не было рядом. «Даже не разбудил, когда уезжал», – с обидой подумала я. «Хотя, с другой стороны, если он уехал ночью, значит, вернётся раньше!» Встав, я приняла душ, и решила заняться вопросом, который меня уже давно волновал, и решение которого я откладывала. Я знала, что Макс и Дейм с Яромиром уже пробовали его решить, но я сама хотела просмотреть все записи. И я не хотела обижать Макса недоверием, поэтому ждала дня, когда Макс уедет куда-нибудь.

Я спустилась в комнату операторов видеонаблюдения. Там сидел Тибор, и я вздохнула с облегчением. Со вторым оператором, Велором, я была плохо знакома.

– Привет! – сказала я Тибору.

– Лана? – он удивился моему визиту. – Привет. Что тебя привело в мои казематы?

– Тибор, я знаю, что Макс уже не раз пересматривал все записи со дня бала. Но я хотела бы их просмотреть сама. Макс уехал, а мне совершенно нечем заняться, – я улыбнулась, пытаясь выглядеть естественно. – Ты можешь мне их дать?

– Конечно, – несколько удивленно ответил он. – Будешь смотреть здесь или тебе скопировать их?

– Не хочу тебе мешать, поэтому скопируй, а я посмотрю их в библиотеке.

Тибор быстро нашёл нужный файл и, сделав копию, передал мне диск. Я зашла в библиотеку и, включив компьютер, стала искать записи с нужных мне камер. Я знала, что запись с камеры в беседке стёрта. Я уже не раз думала о тех фотографиях, и о том, кто их послал. У меня была надежда только на камеры холла. Я решила посмотреть, кто входил и заходил за час до и после меня. Найдя запись, я стала её просматривать, в ускоренном режиме, ища знакомые лица. Но ничего не нашла. Тогда я переключила на обыкновенный просмотр и стала внимательно изучать запись, но опять ничего не увидела. Я встала и подошла к окну. Меня уже стало охватывать отчаяние, но было такое впечатление, что я упустила что-то важное. Вернувшись к компьютеру, я опять включила запись. Я смотрела на монитор не отрываясь, и тут увидела, что таймер записи проскочил с десяти секунд сразу на сорок пять. Я отмотала назад, боясь поверить в это. И опять увидела, что запись потеряла тридцать пять секунд. Кто-то очень грамотно удалил этот отрезок, а потом смонтировал запись, надеясь, что никто не обратит внимание на таймер. Я отмотала запись назад, до момента, когда мы с Максом вышли на улицу, и увидела, что запись исчезла через пять минут, после того, как мы вышли. Затем я промотала вперёд и увидела, как Макс с Яромиром входят в двери, потом зашла я, и, поговорив с Максом, поднялась в комнату. Через семь минут после моего ухода из холла, запись опять оборвалась на тридцать две секунды.

Выключив компьютер, я стала размышлять. То, что я узнала о потерянных секундах записи, мне абсолютно ничего не давало. Это не приблизило меня к разгадке. Я решила сходить в холл и осмотреться на месте, надеясь, что там мне что-нибудь придёт в голову.

Выйдя в холл, я стала внимательно осматриваться по сторонам, изучая расположение камер. Я ходила из угла в угол уже больше десяти минут, но ничего не могла придумать. Да ещё огромное зеркало в холле здорово отвлекало от мыслей, потому что я невольно боковым зрением ловила свои мелькания по холлу. «Зеркало!» Ну, конечно! Одна из камер была направлена на диван, и в поле её объектива попадало зеркало, а оно, в свою очередь отражало входивших и выходивших. Я понеслась в библиотеку, и стала искать запись с этой камеры. Найдя, я отмотала её на то время, когда мы вышли с Максом из дверей, и стала ждать. Когда я увидела Микаэля, мне стало плохо, а потом всё встало на свои места. Он ненавидел Макса, а когда тот меня бросил, Микаэль повёл себя странно. Всё время жалел меня и пытался как-то поддержать. И конечно, только его мысли не мог прочитать Яромир. Всё казалось настолько очевидным, что было удивительно, почему никто не догадался.

Теперь меня занимал уже другой вопрос: «Что с этим знанием делать?» Все считали, что удар был направлен на меня, но оказалось, что на Макса. А за Макса я и убить могу. Но с другой стороны, Микаэль очень сильно изменился за последние пять месяцев. Причём в лучшую сторону. За моей спиной скрипнула дверь и я обернулась. В библиотеку вошёл Микаэль.

– Тибор сказал Дейму, что ты решила посмотреть… – он остановился. – Ты догадалась, – упавшим голосом сказал он.

– Да, – я посмотрела на него, и спросила. – За что ты с нами такое сделал?

– Лана, я не тебе хотел сделать плохо, – он виновато посмотрел на меня. – Я не думал, что это настолько сильно ударит по тебе.

– Я уже поняла это, Микаэль. Ты хотел навредить Максу. Как раз это меня и беспокоит. Почему ты так его ненавидишь?

Микаэль устало присел в кресло.

– Это длиться уже не одно столетие. Максимилиану всегда везло. Родился в богатой знатной семье, получил хорошее образование. Став вампиром, быстро и легко продвигался вверх. И попав в замок, также легко стал одним из ближайших помощников Дейма. И женщины его всегда любили. Ему всегда всё давалось очень легко и просто. А потом он нашёл ещё и тебя. Найти нектэрию – это большая заслуга перед кланом. Мне же всё давалось с трудом. Я родился в Румынии, в семье бедных крестьян, и став вампиром, начинал с самых низов. Попали мы с Максов в замок в одном возрасте – когда нам было по двести лет, только я оказался здесь на сто два года раньше, чем он. И первые пятьдесят лет, я не был приближенным помощником Дейма. А он, попав в замок, практически сразу им стал, – он вздохнул. – Когда я понял, что Макс любит тебя по настоящему, что это не очередная интрижка, и увидел, как к тебе приставал тот урод в беседке, у меня в голове сразу созрел план. Понимаешь, я просто хотел сделать ему больно. Что бы он хоть раз почувствовал, каково это быть не таким везучим, как он привык.

Я внимательно слушала Микаэля и мне было его жалко. Жить с этой завистью и ненавистью более ста восьмидесяти лет, наверное, очень тяжело.

– Про тебя я не думал, признаюсь честно, – Микаэль опять бросил на меня виноватый взгляд. – И тем более я не думал, что ты лишишься сил нектэрии. Когда я понял, что натворил, мне стало только хуже. Я надеялся, что причинив Максимилиану боль, сам испытаю радость, увидев его муки, но не испытал того на что надеялся. Макс уехал, и только потом я понял по-настоящему, что натворил. Мне так жаль Лана. Я рад, что вы помирились, и ты осталась здесь. Глупо спрашивать и просить об этом, но я хочу попросить у тебя прощение. Ты меня простишь? – он с надеждой посмотрел на меня.

– Да.

– А теперь иди.

– Куда? – непонимающе спросила я.

– К Дейму. Я буду ждать его здесь, – мне показалось, что Микаэль, сказав это, расслабился. Как будто он сбросил огромную ношу с плеч.

– Зачем?

– Расскажи ему всё, – спокойно сказал Микаэль. – Если честно, я рад, что всё открылось. Я устал носить в себе это. Моя ненависть слишком далеко зашла, и я устал от неё.

– Я никому ничего не расскажу, при одном условии. Я не прошу, чтобы вы с Максом стали друзьями. Просто не вреди ему больше.

Микаэль удивленно посмотрел на меня.

– Ты серьёзно?

– Да, пусть это будет нашим маленьким секретом. Я думаю, ты уже…

Дверь открылась, и в библиотеку зашёл Яромир.

– Ну что успехи есть?

– Нет, – я улыбнулась Яромиру. – Ничего не нашла.

– Ладно, сами разберёмся. Не волнуйся за это, – он повернулся к Микаэлю, – Дейм ждёт тебя в кабинете.

– Хорошо. Сейчас буду.

Яромир вышел.

– Спасибо тебе Лана. А где я прокололся, если не секрет?

– На двадцать третьей камере. В её объектив попадает зеркало, в котором отражается входная дверь.

– Хм, я даже не обратил на неё внимания, – Микаэль вышел из библиотеки.

Я была уверена, что поступила правильно. Во-первых, хоть в клане и были другие экраны, Микаэль был очень сильным экраном, и клан нуждался в его способностях. Во-вторых, он это сделал не для того, чтобы навредить клану, это была личная месть. В-третьих, он сам понял, что совершил ошибку. И в течение пяти последних месяцев жил с угрызениями совести. Он очень изменился за это время, и я была убеждена, что он больше не причинит вреда Максу.

Вечером приехал Макс. Я с трудом дождалась пока он выйдет от Дейма.

– Удалось что-нибудь выяснить? – нетерпеливо спросила я.

– Мы ничего выяснять не стали, а просто убрали запущенные кланом Лиги спутники, – Макс улыбнулся. – У спутника южноамериканского клана Фарса внезапно отказало оборудование. И теперь он будет просто болтаться на орбите Земли, как очень дорогая консервная банка. Какая жалость! – он состроил гримасу жалости. – А спутник Лигров внезапно потерял управление и упал в Индийский океан. Наверное, виновата вспышка на солнце, – Макс с показным сочувствием посмотрел на меня.

– А они не догадаются? Две поломки за один день, ведь это подозрительно!

– Мы как раз и надеемся, что они догадаются, – Макс приподнял бровь и с вызовом посмотрел на меня. – Мы хотим посмотреть, что они теперь будут делать. Они поймут, что теперь мы знаем, каким образом они активируют вирусы, и поймут, что теперь они не смогут запустить на орбиту ни один спутник.

– По-моему, это глупо, – произнесла я. – Макс, и я совсем не уверена в своей правоте. Ведь есть и другие способы активировать вирусы. Например, с помощью звука. Ведь мы, люди, не слышим звук ниже двадцати герц, а он очень опасен для нашего организма. Или ты, например, знаешь, что звук издаваемый китом распространяется на расстояние до восьмисот пятидесяти километров? Может спутники здесь и ни при чём.

– Возможно, Лана, – Макс задумался. – Тем более следовало убрать их спутники с орбиты Земли. Понимаешь, у кланов Лиги только три основных прибыльных бизнеса – продажа оружия, наркотиков и производство лекарств. Подумай сама – как удобно сначала заразить половину мира, а потом с ангельским выражением лица предлагать всем лекарства! Фармацевтическая промышленность приносит самый большой доход в мире. Наркотики и оружие по сравнению с этим бизнесом – ерунда. И если ты оказалась права, мы сразу узнаем об этом. Если мы лишим кланы Лиги этого источника доходов, они начнут предпринимать какие-то действия, и мы уже точно будем знать, что ты оказалась права, а если никаких действий не последует, будем рассматривать новые версии. Они должны понять, что теперь мы можем разгадать любой их план. Последние восемьдесят пять лет они чувствовали себя хозяевами. Теперь ситуация меняется. Пойми, – Макс серьёзно посмотрел на меня, – когда кто-то чего-то боится, он начинает совершать ошибки. Нам это будет только на руку.

– Может ты и прав. Но, Макс, бывают и другие ситуации – когда тот, кого загнали в угол, начинает ожесточённо сопротивляться. Когда ему уже нечего терять, это самое страшное. Лигры ведь могут создать и маленький прибор и ездить с ним по миру…

– Лана, не волнуйся, этому мы сможем противостоять. И скажу сразу, нам это будет на руку. Мы будем за ними следить. Мы хотим получить этот прибор в свои руки для того, чтобы разработать прибор, который в состоянии глушить их сигнал, поэтому мы будем ждать с нетерпением их ответных действий. Не переживай, все кланы Альянса уже имеют в своих резервах все необходимые вакцины. Поверь мне, всё будет хорошо!

Я улыбнулась Максу, но почувствовала, что вокруг моего сердца сжалось кольцо страха. Кланы Лиги теперь могут предпринять любые действия. Я по себе знала какого это, когда ты загнан в угол, и должен до последнего бороться за свою жизнь. Я никогда не переступала за черту, но я понимала, что кланы Лиги способны на всё, и меня это пугало. Значит, надо быть готовым ко всему.

Спустя три дня, я сидела в библиотеке. Макс был занят делами, поэтому я решила почитать труды Роджера Бэкона [3]3
  Роджер Бэкон (англ. Roger Bacon; около 1214 – после 1294; известен также как Удивительный доктор (лат. Doctor Mirabilis) – английский философ и естествоиспытатель. Роджер Бэкон призывал к опытному изучению природы, к разработке оптики, механики («практической геометрии»), астрономии. Целью всех наук считал увеличение власти человека над природой. (С сайта: http://ru.wikipedia.org)


[Закрыть]. Я удобно устроилась в одном из кресел и прочитала уже десять страниц из книги, когда в библиотеку ворвался Макса.

– Лана, а тебе доставили подарок к Новому Году, от Захария, – довольно улыбаясь, произнёс он.

– Мне? От Захария? – растерянно произнесла я.

– Евразийский клан Зугинов, помнишь? – хитро спросил Макс.

– Конечно, помню.

Захарий запомнился мне ещё на Форуме – его добрые глаза и полное отсутствие злобы и зависти в его словах. Он просто констатировал факт, что я могла принадлежать к Евразийскому клану, но не более того. Он понравился мне своим добродушием. Но я никак не предполагала, что он будет делать мне подарки. Я, испытывая любопытство, поднялась из кресла. Макс улыбнулся и сказал:

– Ты будешь в шоке от увиденного! – победно сказал Макс.

– Но ведь ещё месяц до Нового Года!

– Это подарок два в одном – и к прошедшему дню рождения и к наступающему Новому Году. Пошли! Тебе понравиться!

Мы вышли из библиотеки. На первом этаже возле дверей он подошёл ко мне сзади и закрыл мне одной рукой глаза.

– Закрой глаза и не подсматривай! – он начал осторожно подталкивать меня к ступенькам, ведущим во двор замка.

Я послушно закрыла глаза и начала на ощупь спускать по ступенькам, зная, что Макс не даст мне упасть. Когда я почувствовала, что мы уже стоим на гравии подъездной дорожки, Макс наклонился к моему уху и прошептал:

– Ты готова?

Я кивнула, и он опустил руку, закрывающую мои глаза. Я открыла глаза и онемела от восторга. Передо мной стоял самый настоящий монстр. Таких машин я ещё никогда не видела. Мне нравилось два вида машин – спортивные и внедорожники. Передо мной стоял мощный внедорожник, каких я ещё никогда не видела. На полном автопилоте я пошла к нему и стала обходить его, рассматривая со всех сторон.

– Что это? – еле слышно пробормотала я.

– Это Dartz Prombron Monaco [4]4
  Dartz Prombron Monaco – Пожалуй, один из самых дорогих бронированных автомобилей в мире. Золотые серп и молот на радиаторной решётке, на центральной панели установлены приборы из вольфрама и белого золота. Сама панель инкрустирована множеством бриллиантов и рубинов. Корпус люксового автомобиля покрыт кевларом, пуленепробиваемые стёкла позолочены, а 22-дюймовые колеса Kremlin Red Star способны пережить пулевые попадания. Броневик стоит 1 миллион евро. (С сайта: http://unrealluxury.com)


[Закрыть], ваш новый российский внедорожник, – ответил Макс, не скрывая своего восхищения.

– Круто, – выдавила я из себя. И меня начала распирать гордость за то, что славяне смогли сделать такую машину.

– Сядешь на место водителя? – нетерпеливо спросил Макс.

– Конечно, – отозвалась я.

Он распахнул передо мной водительскую дверь, и я удобно устроилась на сиденье. И сразу же сникла, глядя на приборную доску. Макс, заметив это, стал мне рассказывать, на что надо в первую очередь обращать внимание и как водить эту машину. Через десять минут у меня в голове уже была полная каша, и я решила уступить место Максу, чтобы обкатать эту машину.

Все обитатели замка высыпали во двор и, не скрывая своего восхищения, рассматривали машину.

– Прокатимся? – спросил Макс.

– Конечно!!! – ответила я, и забралась на переднее сиденье, рядом с Максом.

Ко мне подошёл Дейм и стал пристёгивать меня, улыбаясь.

– Лана, тебе тридцать два года, но когда ты видишь красивую машину, ты начинаешь себя вести, как малое дитя! – смеясь, сказал он. А потом обратился к Максу: – сильно не гони.

Макс кивнул. Дейм подозвал Тенко и Листина и кивнул им на задние сиденья. Макс включил зажигание, и машина мощно заурчала.

– Подожди, – сказала я Максу отстёгиваясь, и открывая дверь. – Я сейчас.

Быстро проскочила все лестничные пролеты, я ворвалась в нашу комнату. Схватив три первых попавшихся мне под руку диска с музыкой, я спустилась и опять села в машину.

– Всё! Можно ехать! – задыхаясь, сказала я.

Макс плавно тронулся. За воротами замка он стал набирать скорость, и я, включив музыку, стала наслаждаться радостью от быстрой и мощной машины, зимним солнечным днём, и тем, что Макс рядом со мной – я была просто счастлива.

Мы катались уже не меньше часа, когда Макс удовлетворённо сказал:

– Тачка – супер! Есть какие-нибудь пожелания? – и он повернулся ко мне.

– Давай съездим на одну из вершин?! – попросила я.

– На какую?

– Без разницы.

– Хорошо. Давай на ту, что не далеко от нашего замка, – он вопросительно посмотрел на меня.

– Как скажешь, – согласилась я.

Через тридцать минут мы оказались на одной из вершин и вышли из машины, оставив её возле леса. Подойдя к обрыву, я почувствовала на своём лице прохладный ветерок. Макс подошёл ко мне и, обняв, прижал меня к себе, а потом поцеловал в губы. Настроение было чудесное. Впервые за эти месяцы я почувствовала себя свободной и чувство обречённости прошло. Мне просто хотелось радоваться жизни, тому, что Макс рядом со мной, пусть и ненадолго. Мне хотелось радоваться всему, что меня окружало. Мы стояли на вершине горы и перед нами расстилалась внизу долина. Казалось, что воздух звенит от чистоты, небо было неимоверно голубым, и самое главное – Макс был рядом.

– Я сейчас, – сказала я, направляясь к машине. – Хочу громко включить музыку. Можно?

– Конечно, можно, – тепло улыбаясь, произнёс Макс.

Я подошла к машине и присев на переднее сиденье выбрала диск с ритмичными песнями. Поставив его в магнитолу, я включила звук на полную мощность, из динамиков заиграла песня Trix&Flix feat Shaggy «Like a Superstar».

Когда я начала отходить от машины к Максу, я почувствовала что-то неприятное. У меня закружилась голова, и я стала медленно разворачиваться к машине. Меня как будто опять переключили в режим замедленного воспроизведения, всё воспринималось как сквозь вату. «Опасность» – кричала интуиция, а я не могла понять, в чём дело, пока не увидела, как на меня из леса выпрыгнул вампир, а следом за ним в направление Макса, Тенко и Листина, из леса высыпало штук пятнадцать-двадцать вампиров, и моментально обступили их со всех сторон. Я успела увидеть, как они на них нападают, а потом почувствовала боль. Меня кто-то плотно схватил в кольцо своих рук, не давая мне пошевелить. Я подняла глаза, и посмотрела в лицо нападавшего на меня. И увидела чёрные глаза, хищный оскал с плотоядной, вызывающей улыбкой победителя. «Вампиры» – это всё, что я успела подумать. Я опять повернула голову в сторону Макса и увидела, что началась самая настоящая бойня. Нападающих было слишком много, и даже Листин с Тенко с трудом отбивались от нападающих от них. А Макса обступили со всех сторон, и я увидела руки, которые тянутся к его шее, чтобы свернуть ему голову. «Я не готова отпустить Макса, я не дам умереть ему. Не из-за меня» – пронеслось в моей голове. Я почувствовала, как по моему телу прокатилась волна злости и ярости, как моё тело покрылось гусиной кожей. Но это было не просто из-за страха, как тогда в Чехии, это был самый настоящий гнев. Я повернула голову в сторону схватившего меня вампира и тихо, спокойно, сказала:

– Зря ты это сделал, – а потом обхватила его руками за талию и посмотрела ему в глаза.

Я почувствовала такую злобу, что мне самой стало плохо от переполнявших меня эмоций. Я чувствовала, что мои руки горят огнём, а голову разрывает от гнева, потому что боялась, что Максу могут причинить вред, а этот вампир, который держит меня – мешает мне. Я хотела только одного – избавиться от его мёртвой хватки и спасти Макса.

Вампир, после моих слов, и после того как я дотронулась до него дико закричал, и отпустив меня, начал оседать на землю. У меня заложило уши от его крика, и прошло, наверное, секунды три пока я смогла сориентироваться. «Макс, Макс, Макс» – в голове билась только одна мысль. Я, почувствовала, что освободилась от хватки этого вампира, и стала разворачиваться к Максу, Листину и Тенко. И поняла, что у них всё очень плохо. Я уже не видела их из-за вампиров, которые на них навалились. Я метнулась в их направлении, но не успела сделать и двух шагов, как на меня из этой кучи выпрыгнул ещё один вампир. Я успела только вытянуть руки и прокричать:

– Ненавижу!!!! Не смейте их трогать!!!!!

Я вложила в эти слова всё то, что я чувствовала: страх – за Листена и Тенко, а самое главное за Макса; гнев – за то, что они на нас так напали; ярость – за то, что они разрушили моё хорошее настроение, и пытаются лишить того счастья, что я испытывала сегодня. Я почувствовала, что на меня навалилось что тяжелое, а потом удар о землю. Я открыла глаза и увидела вампира лежащего на мне, с закрытыми глазами. Наверное, я свалила его в прыжке, и он по инерции упал на меня. Отпихнув его в сторону, я моментально вскочила. Вокруг меня расстилалась сюрреалистичная картина – везде лежали тела вампиров в нелепых позах. Кто-то лежал не двигаясь и смотрел в небо немигающими, застывшими глазами, кто-то тихо стонал, а кто-то пытался двигаться. А из машины продолжала беззаботно играть весёлая музыка.

Я хотела только одного – найти Макса и убедиться, что с ним всё хорошо. Я, готовая ко всему, осторожно стала пробираться между вампирами. Макса я нашла под телами трёх вампиров, в пятидесяти метрах от меня.

– Макс! – позвала я его, сбросив с него трёх вампиров. – Пожалуйста, ответь мне, – и осторожно прикоснулась к его щеке.

Он лежал с закрытыми глазами, не двигаясь. Я села рядом с ним и обхватив его плечи, подтянула к его себе:

– Пожалуйста, ответь мне, – чуть не плача произнесла я.

Мне стало страшно – если я убила его, я себе этого никогда не прощу.

– Макс, я так люблю тебя, ты не можешь умереть вот так – из-за меня. Я не позволю тебе этого. Слышишь меня? – я готова была уже перейти на крик. У меня опять начала кружиться голова, только теперь уже не из-за гнева и ярости, а из-за страха, что я причинила Максу вред.

Макс застонал, и я моментально расслабилась – жив! Это было самое главное для меня. «Надо его увезти отсюда! Как можно быстрее!» – подумала я, и стала оглядываться по сторонам. Машина стояла от меня недалеко, и я, поднявшись, стала тащить Макса к машине, всё время оглядываясь по сторонам. Подтащив его к машине, я собрала все свои силы в кулак и, обхватив его под руки, я посадила его на переднее сиденье. Что-то неприятно хрустнуло в левом плече, а потом заныло, но я отогнала от себя мысли об этих ощущениях и стала искать Тенко и Листина. Они лежали недалеко. Схватила за рубашку Листина, я подтащила его к машине. Открыв заднюю дверь, я прислонила его к машине и, обойдя её с другой стороны, залезла в салон, а потом затянула его в машину, затем вернулась и, подхватила Тенко. Когда я тащила его в машину, я заметила, что пара вампиров начали двигаться, а один из них поднялся и пошатываясь, стал осматриваться по сторонам. Меня опять стала душить ненависть к ним. Я удвоила свои усилия и, быстро запихнув Тенко в машину, захлопнула задние двери. Поднявшийся вампир уже начал трясти головой, пытаясь придти в себя. Он повернулся в моём направление и постарался сфокусировать взгляд на мне. Меня опять стало топить в волне ярости и гнева, когда я посмотрела на него:

– Даже не думай, – со злостью сказала я. – Убью! – я вложила в это слово всю ту злость, что сейчас чувствовала. Он опять осел на землю.