Текст книги "Десять с половиной недель"

Автор книги: Влада Багрянцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Влада Багрянцева
Десять с половиной недель

Глава 1. Виктор

У меня никогда не возникало особо больших проблем. Какие могут быть проблемы у человека, основное занятие которого – ограждать от них других людей? Но, как только я заступил на службу к Егоровым, проблема нарисовалась мгновенно – высокая, голубоглазая, фыркающая на все, как королевская борзая. И такая же длинноногая, вот прямо бери, перегибай через подлокотник кресла и… Поначалу было тяжело: Андрей, сын босса, не скрывал своих предпочтений, и иногда приходилось сопровождать его в клуб, где он выбирал себе парня на вечер. А потом стоять за дверью отеля и ждать, пока Егоров-младший наиграется. Игрался он долго, и шлюхи с членом между ног уходили от него всегда довольные, да еще и с парой крупных купюр в кармане. Со временем я привык и к этому, но сегодня почему-то меня особенно остро кольнуло брошенное невзначай: «Если хочешь, погуляй, мы надолго». Значит, вот эта давалка в облегающих штанах и с уложенными кудрями Андрею понравилась чуть больше остальных. И что он в них, в этих вылизанных и манерных, находит? То ли баба, то ли мужик, не поймешь. Сам я предпочитал нормальных, крепких мужиков, правда, моложе себя лет на семь, например, как Андрей, которому тридцатка исполнится только в следующем году.

– Я подожду тут, – как всегда равнодушно цежу я, становясь за дверью, скрещивая на груди руки и превращаясь в безмолвную статую.

Сначала все тихо, а потом идет по привычному сценарию: стоны, вздохи, шлепки, и единственное, что утешает, так это то, что Андрей не снизу. Ханжество чистой воды с моей стороны, но если бы было так, если бы он подставлял свой зад раз в месяц – а то и больше – какому-нибудь мудаку, подцепленному в клубе, то я презирал бы его куда больше.

Как только все снова затихает, из номера, поправляя одежду, выползает этот кудрявый, зыркает на меня, усмехается и дефилирует к лифту. Захожу в номер.

– Я в душ, – сообщает Андрей, появляясь на пороге. Голый.

Тоже смотрит на меня и отправляется в ванную, оставляя дверь открытой. Я закрываю глаза, считаю до десяти и, хотя очень хочется заглянуть в комнату и запечатлеть в памяти мятые простыни и запах – смесь парфюма и пота, – аккуратно прикрываю дверь.

Все это продолжается уже год – я работаю на Сергея Егорова, который поручил мне охрану единственного сына, и в мои обязанности входит сопровождение его не только в офис и на деловые встречи, но и на неформальные в том числе. С точностью до дня я могу сказать, когда начал впервые представлять Андрея, надрачивая по ночам, а вот когда мне стало казаться, что Андрей смотрит на меня не как на подчиненного, не сумел бы. И даже не так – иначе он смотрел, по-особенному, будто каждый день бросал мне вызов, который я принять не мог. Не имел права. Будь мы на одной ступеньке социальной лестницы – возможно, но и тогда я не стал бы смешивать работу с личной жизнью, меня такому не учили. Я знал свое место и то, что хорошая репутация дороже любых денег. Ни одни голубые глаза на свете не стоят того, чтобы изменять своим принципам.

– Заедем в кафешку, есть хочу, – произносит Андрей, выходя через некоторое время и на ходу застегивая рубашку.

От него пахнет шампунем и чем-то еще – если бы я мог, то прижал бы его к стене и провел носом вдоль артерии, сохраняя этот запах в своей памяти. Для личного пользования. Но я только киваю и сопровождаю его к лифту.

– Слушай, а то, что ты стоишь за дверью, пока я трахаю кого-то, – считается тройничком? – Андрей произносит это так легко, точно просит принести ключи от машины, и я на секунду пересекаюсь с ним взглядом в зеркальном отражении дверей.

– Объект не считается задействованным в чем-то, пока не включен в процесс, – отвечаю уклончиво и добавляю: – Не беспокойся, это не самое шокирующее, что я видел.

Андрей мог бы спросить о том, что же я видел самое шокирующее, но лишь улыбается и поправляет манжеты. В ресторане мы проводим не так много времени, после ужина сразу отправляемся домой, где меня тут же вызывает к себе в кабинет Сергей. С порога видно, что он чем-то всерьез обеспокоен – расхаживает из угла в угол со стаканом выпивки, чего за ним давно не замечалось. Кивает на кресло, и я сажусь, поправив кобуру.

– Тут, понимаешь, дело есть одно, Меркулов. Проблемы у меня кое-какие, но я за себя не боюсь, а вот Андрюша хоть и взрослый, но… – Сергей опускается в кресло, как оплывает. – Уехать вам надо.

– Хорошо, я подготовлю все. Куда в этот раз?

Обычно, если Сергей говорил, что мы уезжаем, это была Франция – там жила мать Андрея, с которой Сергей был в разводе, но в дружеских отношениях, – или Испания, где у Егоровых был особняк. Однако сейчас, постучав по столу пальцами, он заявляет:

– В Подкаменку.

– Куда? – Я не сдерживаю усмешки.

– В Сибирь, Витюша. В Сибирь. Ты, Андрей и водитель. Олега я уволил, он был ненадежен, в твоем распоряжении теперь Максим, его прислало проверенное агентство. Полчаса на сборы, давай, Витюш, начинай суетиться, время не ждет. Деньги у тебя на картах, шофера проинструктируем, вам нужно затаиться и не отсвечивать.

Он немногословен и это пугает. Не до дрожи, пока еще просто настораживает – я не раз был в переделках, и это не первый случай, когда надо убраться на время, но первый раз, когда Егоров так странно настроен.

Я впервые вижу, чтобы Сергей, прежде казавшийся эталоном спокойствия, сам суетился. Значит, Егоровы влипли по-крупному в этот раз, и странно, что Сергей отправлял сына без целой команды охранников, только со мной. Но, учитывая, что он уволил даже водителя, который служил у них не первый год, можно было понять, что Сергей таким образом сузил круг лиц, которым можно доверять, до одного личного охранника. В таких случаях брать нового водителя было опасно, но раз Сергей сказал Максим, значит Максим. До сих пор он всегда оказывался прав, да и дела вел не в пример порядочно, потому я тут и задержался. Ну, хорошо, не только поэтому…

Собрав все самое необходимое за пятнадцать минут, я спускаюсь в гостиную и прислушиваюсь: в кабинете орут. Андрей явно ехать не собирается, и проводить лето в глуши с белками и медведями у него в планах не имелось. Но Сергей умеет задействовать нужные рычаги, и вскоре Андрей, хлопнув дверью, выходит из кабинета, раздувая ноздри, как зверь.

– Ты тоже не слишком рад, как я вижу? – произносит он, проходя мимо меня и шагая к лестнице. – Спасибо папе за отличный отдых.

Я, проводив его взглядом, оборачиваюсь к Сергею, который стоит за моей спиной.

– Вы уверены, что больше никто ехать не должен?

– Я больше никого не могу отправить, – отвечает он. – Никому нельзя доверять. А тебе я как себе, Витюш. Знаю, что ты грудью ляжешь за него, не подведи. Там, в Подкаменке, дом у меня, на другого человека оформлен, Максим дорогу знает, я рассказал. Вот ключи. Отсидитесь пару месяцев, может, больше, пока я проблему решу, никто вас там искать не будет, а если найдет… Знаешь, что делать, не мне тебя учить. Тайга в тех местах дикая. Ну, бывай, Витюш.

Я, спрятав ключи во внутренний карман пиджака, крепко пожимаю протянутую руку. Отказаться от предложения или уволиться даже мысли не возникает. Работа такая.

Глава 2. Макс

У кого в жизни не было проблем? Да нет таких. Просто одни плачут в мерсе, а другие на велосипеде, и проблемы у всех разные. У меня основной проблемой были девчонки, которые заманят, наобещают, глазками настреляют так, что вокруг виртуальными гильзами все усеяно, а потом не дают. А в паху война, ружье тянет, того и гляди выстрелит вхолостую. И внешность вроде была нормальная, яркая, рыжая, даже скорее медная. Так Грачевы все поголовно рыжими были. Правильное лицо, аккуратный нос, неширокие брови… Разве что уши слегка заострены, как у эльфов, да глаза прозрачные, как жидкий гречишный мед. Не урод, можно даже сказать, красавец, если любишь мед, пчел, пасеку и рыжие кудри. Хрена ли этим девкам не хватало? Две руки, две ноги, ровный, без загибов, член – все при мне. Разве что выбранное занятие не нравилась – водитель? Так водилой я еще в армии стал, и с тех пор мой профессионализм рос и рос, вон, в какой фирме достойной работаю – «Витязь», телохранителей с охраняемыми объектами вожу. А тут нужно не только полное подчинение, осторожность, уверенность, но и смекалка и сноровка. У меня репутация уже нехилая, можно сказать, – на меня очередь стояла из клиентов. Правда, куда послать, все равно решало руководство. Я любил раньше погонять в Need for Speed, жег резину, правил не придерживался, а потом, сразу после армии, где зарекомендовал себя отличным водителем, устроился работать к «Витязям», где попал в настоящую гоночную игру. Тут приходилось ездить похлеще, чем в гонках, вот только после «гейм овер» не всегда могла начаться следующая игра. На любом задании можно было сыграть в ящик, поэтому я был серьезным и спокойным – других тут не держали.

Вот и решил: поработаю еще годика три здесь, а как стукнет тридцать, перейду на вольные хлеба, может, мастерскую открою, может, клуб какой с автомобильной тематикой. Деньги тут платят хорошие, но и опасные ситуации случаются – хоть жопой жуй. Поэтому, когда Евгений Викторович, начальник «Витязей», отправляет меня к Егорову Сергею, предупредив, что придется исчезнуть из светской жизни месяца на два-три, а то и на все полгода, я отдаю фикус соседке – библиотекарю Жанне Иванне, освобождаю от продуктов и отключаю холодильник, выношу мусор, прихватываю походную тревожную сумку, которая стоит собранной как раз для таких срочных случаев, и являюсь к Егоровым в особняк, где мне показывают объект – сына Егорова, Андрея, и моего непосредственного начальника – Виктора Меркулова.

Нормальные вроде мужики. Мне такие, как Виктор, особенно нравятся – рукопожатие в меру крепкое, немногословен, меня молча окинул взглядом, одобрительно кивнул. Профессионала видно издалека – знает, что если навести суету и проявить неуважение, то это отразится на работе команды. Даже если она состоит из трех человек. Тем более, если она состоит из трех человек. Оно и в семье-то не всегда тишь да гладь, да божья благодать, а уж три чужих мужика в стесненных обстоятельствах это вам не комар чихнул. Говорят – первое впечатление обманчиво, очень надеюсь не в этом случае.

Согласовываем маршрут, подписываем контракт, выезжаем поздно вечером и не от особняка – приходится добираться окольными путями до машины, где мне передают черного красавца-мерса, заправленного под завязку. В пути должны провести около двух суток. Гнать особо некуда, это хорошо – успею привыкнуть к машине. Эх-х, хоть бы разочек сгонять на море – но почему-то ни один объект не скрывался у моря, все, кому требовались мои услуги, тихарились по тайным базам. Вот и сейчас придется тащиться аж в Сибирь. Но как раз там я бывал редко, и будет не лишним надышаться таежным воздухом, наесться кедровых орехов и ягод, подальше от смога и перенаселенных районов. Поездка должна выйти спокойной, если удастся уйти незамеченными. Для этого мне выдали несколько номеров для машины, которые мы сменим пару раз за дорогу, и соответствующие документы. Я уже участвовал в таких операциях, загадывать не стану, но года три назад в одной из таких глухоманей под Ярославлем пришлось научиться вязать и теперь по вечерам орудовал крючком, когда надо было нервы разгрузить и успокоиться. Бухло-то при такой работе под запретом – я мог понадобиться в любую минуту, чем и ценился. Успокоительное тоже не все подходило для употребления – некоторые побочки не позволяли садиться за руль. А вязание никаких побочек не имело. Разве только поначалу некоторые из клиентов или обслуги хмыкали да подъебывали, спрашивая, не потерял ли я где-нибудь в перестрелке яйца, но потом быстро привыкали, и некоторые даже просили показать, как это делается. Я ведь и звезд обслуживал, и звездулек, и трансов, и голубых, кого только не приходилось спасать. Эти вроде бы без особенностей. На первый взгляд.

Главный объект ведет себя относительно других, которых я уже насмотрелся до тошноты, довольно неплохо. В основном, сидит в телефоне и подковыривает моего начальника. Заметно, что они не первый день знакомы и у них уже успело сложиться подобие взаимопонимания – Виктор подъебы подопечного понимает и относится к ним с показным равнодушием. А может, и с не показным, по его лицу не поймешь, что он думает.

Я готов гнать до самого утра – машина идет ровно, гладко, трасса вдали от городов пустая, ночью ехать свободнее, можно даже кое-где превышать и ничего за это не было бы, дело привычное. Но это непрофессионально – мало ли где на камерах засветишься за превышение. Нам, водителям, вообще превышать полномочия можно было, только когда уходишь от погони и спасаешь клиента от преследования. Поэтому еду я по всем правилам, комар носа не подточит, а ближе к двум часам ночи Виктор трогает меня за плечо и кивает на огни впереди по трассе:

– Там мотель придорожный, остановимся на ночь. Клиенту надо выспаться, да и тебе не помешает. Завтра весь день ехать.

Приходится подчиниться. Мое дело маленькое – приказали, привез.

Они берут себе общий номер – дело понятное, охранник как бельмо на глазу, но когда ситуация становится опасной, то выбирать не приходится. А мне – комнату за стенкой. Честно говоря, на номер это мало похоже, больше на конуру. Но мне абсолютно однофигственно. Я могу и на полу спать, а тут кровать и душ есть, что еще надо? Засыпал я по-армейски быстро, привычка выработалась высыпаться хоть сидя, хоть стоя в шкафу между костюмами, чтобы за рулем не быть свежеупокоенным зомби. И вообще был неприхотлив. Разве что в выборе девушек, с которыми у меня не складывалось. Но в местном ресторане, куда мы после заселения заходим перекусить, «работает» одна, и та в возрасте. Я только раз взгляд кидаю, соображаю, что не для меня ее курага сохла, и утыкаюсь в тарелку с солянкой. Смотреть на Андрея тошно.

– Как вы это жрете? – Он откидывает вилку в сторону вроде не сильно, но та по закону подлости соскакивает со стола и звенит по полу.

– Подними, – тяжело смотрит на него Виктор, придавливая взглядом.

Я опускаю глаза в тарелку и по привычке наворачиваю быстрее. Начнется препирательство, и спать лягу голодным. А Виктор молодец – сразу продавливает объект. Нехрен нам засвечиваться. Хотя тут и всего ничего посетителей – видимо, одни постояльцы и завсегдатаи. Но обслуживающий персонал никогда нельзя сбрасывать со счетов. Если нас серьезные люди будут дотошно искать, лучше не привлекать внимания.

К нам тут же подскакивает официант – уставший молодой человек в слегка помятом костюме – и сам поднимает вилку.

– Один момент! – он выкладывает свежие приборы на стол, опережая возможное возмущение.

Я был прав, когда торопился поесть. Потому что между этими двумя будто бы воздух загустел, они рассчитываются и встают из-за стола.

Глава 3. Виктор

Макс толковый парень, шаристый – проблем с ним не будет. Вопросов не по теме не задает, туда, куда не надо, не лезет. Сергей сказал, что это он будет ездить в ближайшую к нашей берлоге «цивилизацию» и закупаться продуктами, наше с Андреем дело маленькое – сидеть в этой берлоге и не высовываться. Никуда. Зная Андрея – это будет треш. А когда ему еще и скучно станет, кровь он начнет пить из меня. Это и так ясно, и я это четко понимаю, когда мы оказываемся в одном номере. Ходит, фыркает, потом идет в душ и, не одеваясь, вытягивается после на своей кровати. Я занимаюсь чисткой своего «макарова», расстелив чистое полотенце на столе у окна, отсоединяю затвор от рамки, когда на всю комнату раздается громкое «Хочу тебя выебать» на английском. Я аккуратно опускаю пружину на угол полотенца.

– Ты этим не мог в ванной заняться? – спрашиваю, не смотря в сторону Андрея, но и так зная, что он делает.

– Ты видел этот гадюшник? Мне там мыться было противно, не то что дрочить. Не хочешь мне помочь?

Не выдерживаю и оборачиваюсь: и точно, сидит, сучонок, опершись о спинку кровати, рука на члене. Я много раз видел его член, но обычно он был уже в обычном спокойном состоянии, а тут во всей красе, стоящий колом, крупный, темный от прилившей крови, хотя кожа у Андрея белая, к ней никакой загар не липнет. А вот мой взгляд – только так, смотрю и не могу отвернуться, как приворожили.

– Нам не один месяц в глуши торчать, придержи свои таланты до более удачного времени, – говорю отворачиваясь и продолжая свое занятие.

– Ты хочешь сказать, что потом я тебя все равно трахну?

Я хмыкаю – трахнешь ты, как же.

– Можешь нашего водителя привлечь к своему досугу. Я точно не собираюсь искать тебе там шлюх.

– Какой ты сердитый, ну порычи еще. Меня это заводит.

Я кое-как собираю все детали обратно, вставляю магазин, убираю пистолет в кобуру и, взяв чистые вещи, ухожу в ванную. В спину несется пожелание спустить пар тоже, и я, хоть и не собирался вестись на подначку, все равно занимаюсь вскоре тем же, чем и Андрей. Потому что я нормальный, здоровый мужик и возбуждаюсь, если в одной комнате со мной происходит такое блядство, как только что. Я не могу, сука, сдерживаться, когда в метре от меня сидит тот, кто забил мне все мозги мыслями, которые к работе отношения не имеют. И ладно бы это был кто-то достойный, кого бы я уважал, а не типичное животное, думающее только о том, в кого засунуть свой причиндал. Чем он лучше тех блядей, с которыми спит? А чем я лучше него сейчас?

Когда я возвращаюсь, Андрей спит, погасив свет, обняв рукой подушку. Голый, без одеяла. Не знаю, специально или он всегда так делает, но это еще одно испытание для меня. Я долго не могу уснуть, даже хочется утащить сигарету из открытой пачки на столе, хотя давно бросил. Но это будет полный финиш – дам одну поблажку себе в такой мелочи, и рухнет вся пирамида принципов. Я знаю, что стоит мне подойти к Андрею, как развалится все, что я долго и упорно выстраивал, я сам подпишу себе заявление на увольнение и останусь не только без работы, но и без той жизни, к которой привык. Я себя уважать перестану, а это куда важнее одного перепихона с красивой тварью под видом человека, которая потом не даст мне покоя.

Утром Андрей злой – любой, выдернутый из привычной комфортной жизни, будет злиться, я ждал этого, но знаю, что основные истерики Егорова еще впереди. Это так, проба когтей. Водитель, Макс, косится с любопытством, но молчит. Андрей, которому через пару часов пути надоедает музыка в наушниках, просит остановиться и пересаживается на переднее сиденье.

– Мы так и не познакомились, – говорит, устроившись вполоборота. В ярком свете солнца его профиль такой же четкий, как высеченный на монете. – Тебе сколько лет? Ты откуда?

– Я думал, вам дали мое досье, – отвечает Максим с небольшим удивлением.

– Дали. Но я хочу, чтобы ты сам рассказал. Где учился, кем работал.

– Из села я, на Кубани. В обычной школе учился, потом в армию пошел, попал под распределение, отслужил. Потом… вот, в «Витязе» уже не первый год, живу один, родители умерли давно.

– Девушка есть? Женат?

– Холост. Один живу. Нет никого.

– Почему нет? Ты хорошенький.

– Андрей, – произношу я, задавливая в зародыше желание вытащить этого щенка из машины за шиворот.

– И краснеешь так забавно, – продолжает тот, в упор пялясь на бедного водителя, который упрямо смотрит на дорогу перед собой.

– Простите, я не понимаю, о чем вы, – произносит наконец, и Андрей наклоняется ближе:

– Понимаешь, не обманывай. Хочешь попробовать? Ты только попроси, я научу.

Я прошу остановиться.

– Ты хочешь, чтоб он сбежал от нас в первый же день? – спрашиваю, вытащив Андрея за локоть и толкая его к открытой дверце в салон. – Ты чего добиваешься?

– Так и хорошо, если сбежит, – произносит Андрей. – Вдвоем будем жить с тобой, как любовники.

– Сел в тачку. Живо.

Садится, хлопнув дверцей, а я возвращаюсь к водителю и говорю, когда он опускает стекло:

– Выйди на пару слов.

Макс послушно покидает салон, мягко прикрывает дверцу автомобиля, отходит на пару шагов и срывает длинную травинку.

– Все в порядке, клиенты бывают разные, – говорит Макс, криво улыбаясь.

Солнце очень яркое, слепящее, он щурится, и я отмечаю, что ресницы у него тоже рыжие. Правильно Андрей сказал – хорошенький. Не красивый, но больше этого, женщины за такими не бегают, не знают, дуры, что многое теряют. Но я тоже в глухомань не на рыжие ресницы пялиться еду и не на Андрея с его закидонами.

– Это сложный клиент, – поясняю я спокойно. – С ним легко работать, когда он в хорошем настроении, когда в плохом – получается вот такое дерьмо. Главное, делать вид, что ничего не происходит, если выведет на эмоции – считай, ты сам виноват. Я очень надеюсь, что отработаешь контракт до конца и у нас с тобой не будет проблем.

– Я не первый день в этом деле, не беспокойтесь, – серьезно заверяет меня Макс, и мне хочется ему верить. Второго Андрея в одном доме я не перенесу. – Если возникнет непредвиденная ситуация, я сразу к вам.

– Именно. Спасибо за понимание.

Андрей, когда я сажусь на место, скидывает кроссовки и забрасывает ноги мне на колени, листая подборки с фильмами в планшете. Когда ему наскучит, он включит плазму, найдет музыкальный канал и будет истязать нас российской музыкой. Он уже делал так, когда мы ездили на встречу в другой город.

– Есть хочешь? – спрашиваю примирительно.

– Пока нет. А потом я захочу кофе. Из автомата на заправке.

– Постараюсь не забыть.

Андрей включает первую серию российского ментовского сериала про воров и перестрелки. Специально, зная, что я их не переношу. Упирается ступней в белом носке прямо мне в пах и давит. Ждет, что я отодвинусь, но я лишь прошу сделать погромче, потому что интересно, что же там за новое дело у наших оперативников.