Текст книги "Змий бледный (СИ)"
Автор книги: Влад Поляков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– Я вот о чем подумал... Мы, тут собравшиеся, люди не робкого десятка, в состоянии посмотреть этой псине-переростку в ее шесть злобных глазок. А вот что бы случилось, к примеру, с недоразумением по имени Невилл? Сразу бы в обморок хлопнулся или сперва, хм, мантию свою в негодность привел?
Глумливое хихиканье Грегори, отстраненное выражение на лице и блеск глаз Дафны, почуявшей, что эти слова не просто так. Геримона же, для которой все это и было сказано, взвилась до небес от возмущения:
– Невилл не такой, он не трус! Просто... робкий и стеснительный. И неуклюжий. Но это не повод, чтобы оскорблять его, да еще за глаза.
– Я не оскорбляю, а всего лишь предполагаю. Уверен, что о 'слизеринских змеях' в гостиной Гриффиндора еще и не такое услышать можно, – по потупившейся Грейнджер было понятно, что так оно и есть. – Впрочем, буду рад ошибиться. И знаешь что...
– Что?
– Ставлю подарочные экземпляры 'Истории Хогвартса' и 'Магических родов Британии' против одного кната, что все будет именно так, как я предположил. Принимаешь пари?
И хочется и колется, как говаривал зоофил, глядя на ежика. Именно такое выражение было на лице у Гермионы. Ей, большой любительнице книг, явно хотелось получить от меня два столь недешевых и красиво оформленных издания, да еще не просто так, а в качестве выигрыша. Но 'правильная девочка', составляющая существенную часть ее 'я', сопротивлялась. К счастью, это самое сопротивление длилось недолго.
– По рукам, Драко! Книги будут моими. Я приведу сюда Невилла и докажу тебе, что он даже не подумает падать в обморок. Сам посмотришь!
– Знаешь, Грейнджер, наблюдение за Лонгботтомом не входит в число моих любимых занятий, да и тратить свободное время на подобное нет ни малейшего желания. Ты лучше возьми в качестве свидетелей своих приятелей: Поттера там и прочих 'уизелов'. Только о пари я бы на твоем месте им говорить не стал. Упрутся, как бараны, лишь бы не участвовать в затее 'злобного слизеринца'.
– Но тогда...
– Заинтересуй их. Право слово, для классического гриффиндорца одна возможность увидеть цербера, да еще в месте, куда запретили лезть, большой стимул. Или я не прав?
Я был прав и это было очевидно. Ученики с факультета Годрика Гриффиндора испокон веков отличались повышенным любопытством, дурной инициативой и желанием лезть в любую бочку затычкой. Так что предлагаемый мной вариант действий был чуть ли не наилучшим в данной ситуации. И, как мне кажется, Грейнджер его примет. Книги ведь получить хочется, равно как и выиграть в споре у Малфоя, то есть меня.
Ну а меж тем оставаться в обществе цербера не было уже никакой нужды. Оставалось лишь покинуть запретный коридор и совершить уже вторую на сегодня попытку добраться до своих комнат. Ах да, еще и эту Грейнджер до территории грифов доставить. Обещания надо выполнять, даже такие.
***
Дуэль наделала много шума! Это стало ясно уже на следующий день, ведь грифы совершенно не способны держать язык за зубами. Ладно-ладно, преувеличиваю. Большинство из них, но не все. Жаль, что Поттер, Лонгботтом и особенно Уизли как раз и входили то самое большинство, рассказывая всем и каждому про коварство слизеринцев в целом и Драко Малфоя в частности. Еще о свойственных 'змеям' жестокости, подлости и вообще неуместности факультета Слизерин в добром и светлом Хогвартсе.
Бредово звучит? Но на самом деле многие верили сразу, даже не пытаясь обратиться ко второй стороне, участвовавшей в событиях. Даже робкие попытки Грейнджер, несмотря на антипатию к слизеринцам, сбавить накал отрицательных эмоций, почти ни черта не помогали. Очередной тест на здравомыслие лишь подтвердил и так очевидное: немалая часть учеников Хогвартса предпочитает находиться в удобном и комфортном тумане мифов, придуманных для них вышестоящими. Зато умеющие и любящие думать и делать собственные выводы предпочитали узнавать всю картину, а не одну лишь ее часть.
Бедняга Грегори... Поскольку подкатываться к юной Гринграсс с просьбами рассказать все в подробностях желающих было маловато, да и те как правило встречались волной ледяного безразличия, внимание переключалось на меня и Гойла. Ну а я, пользуясь правом сюзерена, спихнул сомнительную честь быть рассказчиком на своего вассала. Сначала Грегори аж светился от радости быть в центре внимания, но потом... Потом только и мечтал, чтобы все поскорее закончилось, а внимание общества переключилось на любое другое событие.
Но ладно бы одни собратья-ученики, были любопытствующие и посерьезнее, от которых просто так не отделаешься. И далеко не все из оных были не то что доброжелательны, а хотя бы нейтральны. Одно дело, когда тебя пропесочивает собственный крестный – это по сути родственные разборки, дело не самое приятное, но нормально. Совсем другое – попасться в качестве объекта внимания самому председателю Визенгамота, кавалеру множества орденов, Великому Светлому и просто нынешнему директору Хогвартса Альбусу Персивалю Дамблдору. И, что характерно, всего лишь часом позже разговора со Снейпом. Право слово, оба разговора надолго останутся в моей памяти, особенно второй, несмотря на свою краткость.
Говорили, что директор, если хочет обсудить что-то важное, приглашает преподавателя или даже ученика к себе в кабинет. Но со мной вышло не так. Не знаю, хорошо это или плохо, но отловил он меня сразу после обеда, не оставляя никакой возможности незаметно скрыться. Видимо, хотел, чтобы беседа была общественным достоянием. Умен, очень умен!
– Драко, мальчик мой, неужели это правда? Ты участвовал в дуэли с Гарри? Дуэли – это так опасно, особенно в таком юном возрасте. Я могу многое о них рассказать...
В голосе директора звучало искреннее беспокойство, забота и очень легкое порицание. Только все это было так открыто и явно, что моя крайне осторожная натура, опирающаяся на знание прошлого, сразу почуяла игру кошки с... Нет уж, мышкой для этого седого хищника я быть не намерен. И нужно это показать, но максимально вежливо при этом. Главное тут не дать бородатой заразе ни единого шанса запутать в потоке слов и вытянуть что-то важное.
– Прошу прощения, директор, но я не могу в этом случае раскрывать сведения, касающиеся чести рода Малфой, – добавив печальные нотки в голос, отвечаю Дамблдору. – Вы ведь куда лучше многих и многих знаете, что такое честь рода. И необходимость сохранения его тайн тоже. У такого известного и знаменитого мага как вы есть чему поучиться. Поверьте, директор, я тоже многое стараюсь перенять.
Искренность. Полная, абсолютная искренность! Люциус специально упоминал, причем далеко не единожды, что директор один из сильнейших в мире легилементов, то есть специалистов по проникновению в чужие головы. И пусть от обычного вторжения меня защитит браслет на запястье, являющийся мощным защитным амулетом. Пусть серьезную атаку, да еще и на несовершеннолетнего наследника древнего рода, Дамблдор устроить не посмеет, иначе может нарваться на резкий отпор не только врагов, но даже союзников. Зато прочитать эмоции собеседника – это он сделает легко, просто и незаметно. Поэтому снова повторюсь, что искренность сейчас – одно из главных средств. А она бывает разная, искренность эта. Мне и впрямь многому стоит поучиться у старого мага, да и про его осведомленность о родовых делах и необходимость хранить тайны я от души говорил. Все же вместе давало картину почтительного юного мага, искре уважающего директора и заявляющего это во всеуслышанье. Картина маслом... но многослойная. Я это знаю, он однозначно тоже, но внешне все благостно и умилительно.
– Ты хороший ученик, Драко. Факультету стоит гордиться таким истинным слизеринцем, – отечески улыбаясь, изрек Дамблдор. – Но мне больно видеть, как не ладят два столь ярких представителя своих факультетов, как ты и Гарри. Мир и благо для всех, вот чего мне хочется видеть на старости лет. Обещай задуматься об этом, мальчик мой. Я от всего сердца желаю, чтобы твой путь был куда менее тернист, чем путь твоего отца.
– Мудрый совет всегда заслуживает внимания, директор, – уважительный, но неглубокий поклон младшего по возрасту аристократа старшему. – Вы можете быть уверены в этом.
– Несомненно.
Еще одна ласковая улыбка, адресованная уже не только мне, но и всем собравшимся. Все разговор окончен. На память о нем мне остаются лишь легкая дрожь в ногах и сигнал браслета. Старый лис не удержался от того, чтобы не прощупать меня в ментальной сфере. Легилемент и этим все сказано. Вот только от мимолетного, поверхностного прощупывания даже такого мастера защитный амулет укрывает надежно. И вместе с этим заставляет задуматься. О чем? О необходимости скорейшего развития защиты разума, окклюменции. Нутром чую, что без нее по жизни тяжко придется. Да и откладывать это дело в долгий ящик точно не стоило.
Вот я и не стал, решив терроризировать того, кто не мог мне отказать – Снейпа, своего крестного. Он ведь тоже того, легилемент знатный, пусть и уровнем пониже директора.
Мое вечернее появление на пороге своих комнат Снейп воспринял как нечто само собой разумеющееся, хотя и не самое приятное.
– Ну заходи, возмутитель спокойствия, – хмыкнул он, сдвигаясь в сторону и жестом приглашая проходить в гостиную. – Неужели мои высказывания о твоем безрассудстве и склонности к ненужному риску так понравились, что добавки захотелось?
– Неужели я похож на мазохиста? – ответил я вопросом на вопрос после того, как пристроил задницу в одно из кресел. – Нет уж, крестный, тут другое. Мне жизненно необходима консультация знающего легилимента. Твоя консультация. Вот послушай...
Ничего не скрывая, я рассказал ему все о случившемся в зале. Равно как и о своих опасениях относительно проблем в будущем. Снейп проникся.
– Ну и чем я могу тебе помочь, Драко? Защитный амулет у тебя очень хорош, сразу ощущается. Явно в Лютом куплен.
– Где ж еще. Только там серьезные вещи и продаются с этими дурацкими запретами и ограничениями, – фыркнул я, вспоминая все более и более идиотские законы и рекомендации, упирающиеся корнями в Министерство Магии и лично Корнелиуса Фаджа. – Только я прошу о другом. Начни учить меня защите разума. Понимаю, что дело это долгое, но, как говорят на востоке: 'Путь в тысячу ли начинается с первого шага'.
– Приятно видеть столь похвальную целеустремленность у молодежи, пусть и вызвана она исключительно шкурным интересом, – криво усмехнулся Снейп. – Ладно, крестник, будет тебе учеба, но сначала я должен оценить естественную защиту твоего разума. Поэтому... Снимай браслет.
Разумно. Снейпу я по понятной причине доверял, так что никаких опасений по поводу его злоупотребления своими талантами ожидать не следовало. Тем более, что он уточнил после снятия браслета о желательности вызова в памяти какого-то яркого, но безобидного воспоминания.
Что там у нас из особо безобидного и яркого? Ага, воспоминание о распределении на факультеты и тот цирк, который был устроен Лонгботтомом. Зацепиться за это воспоминание. Сосредоточиться и думать только 'о белой обезьяне' в лице одного отдельно взятого клоуна.
Тишина, спокойствие, удерживаемое воспоминание... заковыристая ругань Снейпа. О как! И чего это крестного на столь эмоциональные высказывания потянуло? Впрочем, он держать причину в тайне не собирался, незамедлительно выплеснув ее на мою голову:
– У меня с тобой проблем, как у Министерства с гоблинами! Только министерские могут применять жесткие еры, а мне это удовольствие недоступно...
– Судьба такая, – улыбнулся я, понимая, что язвительные слова и Снейп нераздельны. – Но чем я в этот раз удивить то смог?
– В голову к тебе лезть опасно для здоровья, вот в чем дело, – рявкнул тот и тут же схватился за голову. – О, Мерлин, голова как болит. Принеси мне... Нет, лучше сам, а то мало ли. Сиди и жди!
С этими словами Снейп оставил меня наедине с туманными догадками о сути происходящего. Было ясно, что он либо вообще не смог проникнуть ко мне в разум, либо проник, но ему очень не понравились сопутствующие ощущения. Просто так декан Слизерина за зельем от боли не побежит. А если побежал, то это была не мелочь, от которой легко отмахнуться. Но вот причина всего этого оставалась загадкой.
Вернулся крестный минут через десять, но уже бодрый и даже малость воодушевленный. Пристально посмотрел на меня и вымолвил:
– Кажется твоя проблема исчезла. Вообще исчезла, можешь о ней забыть и не вспоминать. Любой легилемент, вздумавший залезть в твой разум и пробивший защиту носимых амулетов, не получит в награду ничего, помимо головной боли. И второй раз повторять опыт точно не захочет.
– Почему? Чем я выделился среди прочих на сей раз?
– Верно отметил, что 'на сей раз'. Мало мне Мальчика-который-выжил в качестве объекта всеобщего внимания, так еще и крестник словно задался целью от него не отставать!
– Я и Поттер... Это же смешно, крестный! Абсолютно разные люди, между которыми нет ровным счетом ничего общего, если внимательно присмотреться. Даже свою принадлежность к древнему и известному роду единственный ныне живой Поттер столь усердно поласкает в грязи, что...
– Драко! Мы отклонились от темы разговора, – может быть мне показалось, но в голосе крестного промелькнули какие-то тщательно подавляемые, но сильные эмоции. Причем связаны они были именно с Поттером. Странно, однако. – Твоя защита от легилеменции аномальна, но не нова, опытные мастера с таким либо сталкивались лично, либо наслышаны. Это 'защита Текацтля', поименованная так в честь изобретателя, ацтекского шамана. Он создал ее, основываясь на той, которую имеют все одержимые.
– Одержимые, значит...
– На основе этого явления, крестник. Не путай схожесть и идентичность, – менторским тоном заявил Снейп. – Две или более сущности в одном теле создают сущий хаос в мыслях, не давая легилементу сосредоточиться и запутывая его в круговерти обрывочных картин и образов, к тому же почти всегда лишенных всякого смысла. К счастью, спутать одержимого с обладателем этой редкой защиты разума для хоть немного понимающего в своем деле легилемента невозможно.
Пронесло. Ведь по сути то, что я есть, можно считать в некотором роде одержимостью. Только исходной личности нет, осталась лишь память, да и то не совсем полная. И, как выяснилось, еще и эта 'защита Текацтля'. Для меня жизненно важная штука, хочется узнать о ней чуточку больше, для начала о причинах возникновения и главных особенностях. А коли так, то будем спрашивать у специалиста, благо вот он, ходит взад-вперед по комнате.
– Откуда она появилась у меня?
– Загадка, – развел руками Снейп, прекращая свой бег по комнате. – Для установки человеку такой защиты нужен мастер-шаман, да еще имеющий представление о ментальной магии. К тому же ацтек, потому что они с европейцами делиться знаниями не любят по понятным причинам многовековой вражды.
– Все понятно. Появилась по неизвестной причине, но переживать не стоит, ибо кроме пользы, вреда от нее никакого.
– Ишь как высказался, – одобрительно покачал головой Снейп. Подошел к шкафчику, где хранились несколько бутылок вина из числа наиболее предпочитаемых, дотронулся до одной, другой. Наконец выбрал, плеснул немного в бокал. – На самом деле все не совсем так. Эта защита защищает от воздействия на разум, но вместе с тем не дает использовать легилеменцию. Совсем. Так что если захочешь узнать про нее хоть что-то помимо чистой теории, придется избавляться от творения Текацтля. Что до надежности защиты, то...
– Есть подвох?
– Абсолютной защиты и оружия не бывает. Твою можно пробить, но лишь мастеру и если он будет долго этим заниматься. Не один час и не отвлекаясь. Могу рассказать, как именно это делается и об особенностях защит в целом...
Попытки отказаться ни к чему не привела. Снейп явно влез на трибуну, и сейчас его мало что могло оторвать от возможности прочитать внеурочную лекцию в индивидуальном порядке. Легче было молчать и 'получать удовольствие', благо подобные знания лишними точно не окажутся.
Глава 10
Ох и хлопот мне добавил тот факт, что Снейп обнаружил на моём разуме мощную и очень специфическую защиту. Точнее сказать то, что он за неё принял по вполне понятным причинам. Естественно, декан Слизерина не мог не послать весточку своему старому другу Люциусу о таком неожиданном событии. А после этого совы семейства Малфой заработали как проклятые. Таская не только письма. Но и различные амулеты, целью которых было определить, откуда у меня взялась чисто ацтекская защита. учитывая тот факт, что Малфои если когда и были в тех местах, то уж точно не при моей жизни. И самого Драко Малфоя там тоже не было.
Особенно беспокоилась Нарцисса, ведомая исключительно материнским инстинктом. Люциус... тот оказался куда более сдержанным. Предпочитал разобраться с причинами возникновения защиты, Впутывая меня по минимуму. Как ни крути, а обладание такого роза защитой – неслабый козырь, особенно для подростка в стенах Хогвартса. Директор которого очень любит баловаться легилеменцией. Вот потому робкие попытки Нарциссы Малфой поднять тему о необходимости снятия защиты наткнулись на крепчайшую броню отрицания главы рода.
Люциус Абраксас Малфой был тем ещё прагматиком. Вот и сейчас, восприняв появление у его сына редкой защиты как свершившийся факт, он предпочёл сосредоточиться на обнаружении неведомого доброжелателя. Именно доброжелателя, потому как, следуя узнанному из рассказа Снейпа. Для установки защиты Текацтля требовались неслабые усилия мага и довольно дорогие и редкие артефакты, помогающие сделать сей процесс, скажем так. безболезненным. С учетом же того, что Драко-прежний всегда находился под присмотром семьи, весьма болезненные последствия обычной постановки такой защиты не остались бы незамеченными.
Ладно, это всё было вовне и непосредственно моих дел не касалось. Пусть Люциус ищет, всё равно найти ничего не сможет по причине отсутствия следов. Не было ведь никаких ацтекских шаманов, да и быть не могло. Ситуация совсем другая, только тс-с... Об истинной причине возникновения защиты я молчу и молчать буду.
В Хогвартсе же всё шло своим чередом. Занятия обычные и те. которые я выцыганивал у Снейпа, а также у других наставников. Разумеется, Травоведение и История магия меня абсолютно не интересовали. Первое просто отвращало, а по второму легче было самостоятельно книжки почитать. Та же картина с ЗОТИ, на котором преподаватель порой сам путался в темах занятий и уж точно мало чему был в состоянии научить. Зато Чары и Трансфигурация – это совсем иное дело. Флитвик охотно шёл навстречу ученикам. Желающим узнать о материале сверх программы. Минерва Мак-Гонагалл... с ней было куда сложнее. Со своими грифииндорцами она была всегда рада повозиться, вот только этот народ, мягко скажем, не слишком утруждал себя чем-либо помимо дуракаваляния. Хаффлпафцы могли рассчитывать на её помощь, равно как и ученики Рэйвенкло, пусть и без особого энтузиазма со стороны декана Гриффиндора. А вот в том случае, когда к ней с вопросами подходили ученики Слизерина... Мак-Гонагалл морщилась, вздыхала. Изо всех сил изображала занятость и вообще вид у неё был, словно беднягу только что накормили отборной тухлятиной.
Ничего, я человек с крепкой психикой. Этими гримасами меня ни напугать, ни отвратить. Формального то повода отказать у гриффиндорского декана не имелось, вот и приходилось ей объяснять знания по своему предмету сверх программы нескольким особо пытливым слизеринцам со мной во главе. Аж приятно было смотреть на то, как деканша изображает из себя ту самую мышу. Которая плачет, колется, но продолжать лопать кактус. Исключительно по причине профессионального долга и не более того.
Такие вот дела были с предметами, изучаемыми первогодками Хогвартса. Хотя нет, был же и ещё один под названием Полёты! Тот самый, которого столь ждал прежний Драко Малфой и который был глубоко по барабану мне нынешнему. С Полётами, к слову сказать, получилось довольно забавно. Не для меня, тут, слава богам и демонам. всё нормально обошлось. Страх высоты оказался присущ моему прежнему телу, наверное. какие-то проблемы с вестибулярным аппаратом и не более того. Уверен ли я в этом? Ещё как! Иначе у меня не получилось бы без каких-либо проблем подняться в воздух и вполне уверенно управляться с метлой. Используя навыки прежнего хозяина тела. Интереса к этому занятию так и не возникло, но и отрицательных эмоций тоже.
А вот у кого возник интерес, так это у шрамоголового 'героя'. На Полётах Гарри Поттер, надо сказать, проявил себя более чем хорошо, пытаясь спасти своего незадачливого приятеля по имени Невии. Тот, как оказалось помимо всего прочего панически боящийся ещё и мётел, при первой же попытке взлететь взмыл куда-то под небеса... Поттер же, явно на рефлексах, рванул следом. пытаясь не то поймать, не то как-то успокоить. Бессмысленно, потому как Невилл Лонгботтом таки да навернулся со своей метлы, лишь благодаря наложенным страхующим чарам обойдясь вывихом запястья и ушибам ребёр, но вместе с тем... Пируэты Поттера в воздухе были замечены преподавательницей предмета, Роландой Хуч.
Ну что тут можно сказать? Наследственность, однако. Именно так. ведь его покойный отец, как мне сказала справочная служба, хитро маскирующаяся под снежноволосую девушку по имени Дафна, был большим специалистом насчёт игры в квиддич. Вот и сын пошёл по его стопам, в очередной раз доказывая, что генетика – это не пустой звук. Впрочем, об этом знали все представители древних и благородных родов.
А спустя несколько дней после этого происшествия всем нам сообщили, что команда Гриффиндора по квиддичу 'внезапно' обрела нового ловца – этого весьма важного игрока. Можно даже сказать ключевого. И плевать начальству было на то что первокурсникам запрещено было входить в состав команд по причине... назовём это недостаточной подготовленностью. Исключение из правил по воле понятно кого и направленное против известно какой персоны. Против меня. Того меня, о котором имелись сведения у директора Дамблдора. Прямо как сейчас помню состоявшийся в обеденном зале разговор, когда сокурсники аж взорвались негодующими восклицаниями после озвученной новости, так порадовавшей гриффиндорцев и им сочувствующих.
– Это настоящее оскорбление! – кипятился Бзейз Забини. – Директор Дамблдор опять выделает своего любимчика! Я спрошу у декана, можем ли мы щёлкнуть Поттера по носу и убрать его из команды.
– Не получится, – процедил мрачный Нотт, которому после всего сказанного кусок в горло не лез. – Директор дал своему любимому мальчику вкусную конфетку, чтобы вознаградить за недавнее унижение на дуэли. И тебя, Драко, этим задеть.
– Интриган бородатый! – хмыкнула, вздёрнув свой и так курносый носик. Панси Паркинсон. – Ты не расстраивайся, Драко, тут все понимают, что ты не хуже Поттера на метле держишься.
Улыбаюсь искренне пытающейся меня подбодрить Панси, но вот сказанные слова не могли не стать сюрпризом для приятелей.
– Спасибо, конечно, но утешать меня точно не требуется. По настоящему я имею в виду, а вот видимость утешений будет в самый раз.
– Это значит... Тебя это действительно не задело, – сверкнула глазищами Дафна. – Квиддич для тебя не важен. Я ошиблась.
– Главное, что ошибся он, – взгляд в сторону преподавательского стола, где находился Дамблдор. – Наш факультет возмущён, это хорошо, но я не то что не расстроен, скорее наоборот, доволен случившимся.
– Причины? Помимо введения директора в заблуждение. Оно незначительно и скоро всё равно раскроется.
– Поттер, конечно. Пусть 'шрам-вместо-мозгов' купается в лучах славы 'самого молодого ловца'. Держится на метле он замечательно, куда лучше меня, так что может сильно помочь команде Гриффиндора.
– Так что тут хорошего, сюзерен?!
– Тише, Винсент, а то вдруг Дамблдор от своего крика оглохнет, – ухмыляюсь я. – Теперь если кто-нибудь у него место ловца попробует отобрать, так врагом на всю жизнь станет. А человек он увлекающийся, слишком много времени будет уходить на квиддич и куда меньше на учебу, к которой Поттер и без того прохладно относится. Понимаете?
Понимают. Слизеринцам объяснять такое дважды не приходится, курсы прикладной интриги всем ещё дома родственники преподавали. Я же осколками той, настоящей памяти имел представление о том. что упирающие исключительно на спорт ученики как правило не слишком дружат с основными предметами. И результаты такого вот перекоса будут для меня полезны. Ну вот к чему мне разбирающийся в магии Поттер? Нет уж, такого мне точно не требуется. Если к его магическому потенциалу прибавить желание его развивать и усидчивость по тем или иным причинам... Спасибо, не нужен мне такой расклад. Пусть лучше на метле гоняет всё свободное время, а в несвободное рассказывает о своих успехах в квиддиче и мечтает о новых 'небесных подвигах'.
– Тогда я распущу слухи, что Поттеру надо лучше на метле держаться, а то рухнет как Лонгботтом, – потёр руки Крэбб. – Пусть помучается.
– Не поверит, Винс. Этот Поттер и впрямь хорошо летает, – скривился Гойл. – Лучше уж с нашим ловцом его сравнивай в нелестной форме. Например, вот что скажи...
Слизеринцы народ местами увлекающийся, особенно если это касается возможности сделать гадость врагам своим. Ничего удивительного не было в том. что в обсуждение планов сильной привязки Поттера к квиддичу и только к нему ввязались многие. Правда не в обеденном зале, место слишком уж... открытое. Внутрифакультетские помещения для этого куда больше подходили. Мне порой доставляло удовольствие посидеть и послушать этот безудержный полёт фантазии, среди которого попадались порой действительно интересные мысли.
Но не квиддичем единым и даже не Поттером был заполнен досуг юного интригана в моем лице. Имелась куда более важная проблема, которую требовалось решить, причём по возможности чужими руками. Запретный коридор, охраняющий не пойми что цербер и тщательно подготавливаемая 'троянская лошадь' в стане гриффиндорцев, которую следовало разыгрывать исключительно втёмную. Это я про Гермиону Грейнджер, которая, подбиваемая естественным душевным порывом показать свою правоту, довольно скоро начала действовать.
Пара недель. Именно столько времени заняли у целеустремлённой девицы как подготовительный период по агитации сокурсников, так и сам визит к церберу. Она думала, что это всё ради того, чтобы показать ехидному мне отсутствие трусости у Лонгботтома, а на деле... Впрочем, именную причину ей знать в принципе не следовало.
Выловила она меня в том месте, которое для нас обоих было, скажем так, естественной средой обитания. В библиотеке. И сразу же зашла с козыря, даже сесть не удосужившись.
– Невилл не испугался цербера, я же тебе говорила! – выпалила она. – Это видели я, Рон и Гарри. То есть он побледнел, но преодолел свой страх, вот!
– Праздравляю,– улыбнулся я, пару раз хлопнув в ладоши. – Его с сухими штанами, тебя со скорым получением 'Истории Хогвартса' и 'Магических родов Британии' в подарочном варианте. И как твоим приятелям трёхголовый пёсик, приглянулся?
– Нет. Он рычит, от него плохо пахнет... Но он охраняет какой-то люк. И Гарри с Роном хотят узнать, куда этот люк ведёт и что там хранится.
– Тогда присаживайся, мне как-то неловко сидеть, когда разговаривающая со мной девушка стоит, – по этикету я имел на это право по причине разницы в статусе, но нутро не одобряло подобного. – Поговорим более предметно.
Гермиона удивлённо на меня посмотрела. Но будучи девушкой воспитанной. К тому же в домашней обстановке, никаких возражений придумать не смогла. Или не захотела, догадываясь, что я не просто так начал разговор с ней.
– Ты что-то хочешь от меня, Малфой? Иначе зачем тебе, аристократу, – слово было выделено с нотками заметной неприязни, – разговаривать с магглорожденной.
– Мне скучно, бес...
– Что?
– Роман 'Фауст' великого писателя Гёте. Не мага, обычного человека, так что возьми почитать в библиотеке у родителей, если эта книга там есть. Пошли школьную сову, она вполне может дотащить эту книгу. Цитата как раз оттуда, и она как раз описывает моё состояние. Хоть и может показаться слишком... взрослой, но там есть много интересного, в том числе и о магии. Не удивлюсь, если великий немец имел некоторое представление о нашем мире. В конце концов, у некоторых языки слишком уж длинные. Хотя... я этот Статус Секретности не понимаю и не уважаю. Ну да не о том речь.
Вынести мозг подростку женского пола – святое дело. И полезное, учитывая тот факт, что мне Гермиона в полном адеквате сейчас и не требуется. Готово. Сидит малость вся такая ошалевшая, пытается воспринять, понимая, что молчать не вариант, но и подобрать нужные слова сложновато будет.
– Всё это из-за скуки? Вы, аристократы...
– Да, именно мы. И вообще скука – один из важнейших побудительных мотивов. Наряду с ленью, – улыбнулся я. – Ладно, не буду заводить тебя в философские дебри и лабиринты моего разума. Считай, что я просто любитель наблюдать за миром гриффиндорцев. Ну как юный натуралист за жизнью лесных птиц или степных сусликов. Да, на них твои сокурсники куда больше похожи.
– Малфой!
– Так я же не о тебе. У тебя, Гермиона Грейнджер, хотя бы мозг есть. Впрочем, не о том речь. Если хочешь, могу дать тебе парочку дельных советов насчёт того, как вы можете узнать ответы на заинтересовавшие вас вопросы. Безвозмездно, то есть даром.
Смотрит, склонив голову набок. По глазам видно, что девочке интересно, но просить вредного и язвительного слизеринца есть гордость не позволяет. Хорошо, тогда вот тебе ещё один презент, который вполне может послужить нитью Ариадны в критском лабиринте.
– Привести в Хогвартс цербера мог лишь тот, кто может его усмирить, а таковых немного. Сам директор не стал бы этим заниматься, не по чину, но и посторонних не стал бы привлекать. Да, Грейнджер?
– Да... наверно.
– Тогда остаются деканы как сильные маги, способные обуздать цербера, и Хагрид. Этот полувеликан, несмотря на бездарность в магии, умеет обращаться с любым зверьём. Итак, Снейп этого не делал, Мак-Гонагалл анимаг с кошачьей формой, то есть очень не любит собак. Помона Спраут совершенно по другой части, а Флитвик... Исключать нельзя, но маловероятно. Сходили бы вы к Хагриду, он прост как медный кнат, за чашечкой чая выложит всё даже таким 'великим умникам' как Поттер с Уизли.
– Ой.
– Эмоционально. А если чуть подробнее?
– Ты как будто заранее всё продумал.
– Скука, Грейнджер, всего-навсего скука. В этом проклятом Хогвартсе совершенно нечем заняться. Остаётся сидеть в библиотеке, тренироваться в разучивании заклинаний или решать такие вот совершенно ненужные мне ребусы, которые жизнь сама подкидывает. И да... Думаю ты понимаешь, что если скажешь обо мне, твои дружки из принципа откажутся что-либо делать?
