Текст книги "Змий бледный (СИ)"
Автор книги: Влад Поляков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
– Внешний контур – дуб или кедр. Скорее всего, тут к Олливандеру идти все равно придется. Зато с сердцевиной и вовсе чудное творится. Подойдут части тела василиска или фестрала, быть может нунды или инфернала. Знаешь, что это означает?
– Нет.
– Источник сдвинулся к лучшему развитию тех областей магии, которые у нас, в Британии, считают Темными. Полностью запрещенные направления Крови и Некромантии к примеру.
– Но разве у отца?..
– Жила из сердца дракона не столь явный показатель, он означает лишь небольшой перекос. Драко, я не думаю, что у Олливандера ты найдешь нужную тебе палочку, этот мастер редко использует такие компоненты. Вот мастера, ориентированные на учеников в южнославянском Дурмстранге или русском Медногорье, такое часто производят. Да и в Китеже... попадаются всякие.
Та-ак. Про Дурмстранг я слышал, зато про две другие школы ровным счетом ничего не знаю. Непорядок! Хотя слова знакомые. Стоп! Отозвалась не унаследованная память, а настоящая. Однозначно буду рыть и копать, это не обсуждается.
– Но что мне делать сейчас, крестный? – спросил я, стремясь отвлечь того от скатывания в научные рассуждения с самим собой.
– Тебе? Ничего. Можешь отправить сову отцу, написав о случившемся. Я сделаю то же самое, предупредив Люциуса, что собираюсь поискать подходящие тебе палочки. Есть в Лондоне одно такое место... Ты давай уже, возвращайся к остальным ученикам, а то ведь одна девочка может и заскучать.
Выпроваживают. Ну и ладно, все равно нужно уже узнано, остальное же можно попробовать раздобыть в библиотеке. Как мне говорили, в Хогвартсе она довольно обширна. Правда в Запретную Секцию меня не пустят, рылом не вышел. Но мне всего то и нужно, что общее описание реалий магического мира. Поэтому, вежливо попрощавшись с крестным, я отправился обратно в слизеринскую гостиную.
***
Вроде пробыл я у Снейпа не так уж и долго, но почти все первокурсники уже успели разбрестись по своим комнатам. Почти, потому что не увидеть зевающего во все сорок четыре зуба Крэбба было невозможно. Похоже, именно ему выпал жребий дожидаться моего возвращения, чтобы показать комнату, где я и буду жить. Казалось бы, какая разница? Все они одинаковые, ну кроме мужского и женского крыла, чтобы обид никаких не возникало. Ан нет, не все так просто. Если у наследника рода есть свита из вассальных родов, то им полагается находиться по соседству.
– Ну что, Винс?
– Хорошо все, – пожал тот плечами. – Комнаты выбрали, среднюю за тобой удержали. И еще эту девчонку на всякий случай до дверей ее комнаты проводили. Как ты и сказал.
– Я знал, что на вас всегда можно положиться. Так что веди, Вергилий.
– Кто-кто?
– Книга есть одна, в которой персонаж-проводник по незнакомым местам с таким именем. Не бери в голову.
– Книги да книги, – ворчал себе под нос Крэбб, пока мы шли к комнате. – Ну ладно по магии, их читать надо, много и постоянно. Или по квиддичу! А другие... Ну иногда можно, но редко.
Не любил Винсент печатное слово, используя порой в его адрес непечатные. А зря. Не силой единой добиваются успеха, даже если эта сила магическая. Помимо развития собственной магии, надо еще и о другом подумать. Хитрость, умение манипулировать, знание прошлого, чтобы избежать повторения чужих ошибок. Да много надо было учитывать, а с чужих слов этого не узнать. Зато со страниц книг порой открывались пути ко многим знаниями даже скрытым от невнимательных глаз тайнам.
Пришли. Вот она, дверь моей комнаты. Осталось взять у Винсента ключ от нее, с выбитыми на том рунами, усложняющими вскрытие замка чужими личностями. Эх, в давние времена, по рассказам отца, еще и привязку на кровь делали, но уже более века как с магией крови сильные сложности, то есть запреты. Открываю дверь и захожу внутрь. Щелк... Теперь, оказавшись отгороженным дверным полотном от внешнего мира, можно и расслабиться. Немного, самую малость. А лучшее для этого место – вот эта кровать. Только сапоги стащить, а то будет совсем уж моветон.
Вещи разобрать, что ли? Не, лень. Их ведь для начала надо из свернутого пространства специально зачарованной сумки доставать надо, а там расположение специфичное. Надо четко помнить, что и куда засовывалось, иначе придется доставать наугад. А этого я как раз и не помню, так что придется вытряхивать абсолютно все, а потом уже чесать в затылке, размышляя, что, к чему и зачем. Или все-таки совершить этот подвиг?
Лежу, думаю. Заодно и о том, что одно из главных преимуществ Слизерина – отдельные комнаты для каждого ученика. В других же факультетах – ужас и мрак, летящие на крыльях безумия. Проще говоря, в одну комнату набивают по трое-четверо, мотивируя это... необходимостью более тесного общения между учениками факультета. И самый маразм в том, что свободных комнат хватает! Не знаю уж, какие именно тараканы бродили в головах тех директоров и в башке нынешнего, но сталкиваться с ними лично мне не хочется.
Кстати, еще и по этой причине поступающие в Хогвартс из числа аристократии рвутся на Слизерин. А кому, позвольте спросить, охота делить жилье пусть с даже с нормальными, но посторонними людьми? Во-от! В ответ же на директорские попытки поприжать комфорт проживания юных змеек, деканы огрызаются словами вроде: 'Есть свободные комнаты, вот мы и предлагаем детям выбор. Захотят вкусить радостей общего проживания – возражений не будет'. Вот только эти 'радости' никого не прельщают. Странно, да?
Под эти мысли я и не заметил, как глаза окончательно закрылись и меня унесло в сон без сновидений.
Глава 4
Будильник – это зло! Особенно тот, к наличию которого ты руку не прикладывал. Оказалось, об этом позаботились наши дорогие надзи... то есть, конечно же, дорогие учителя. Надо признать, бодрящий эффект от этих звуков впечатлял. Меня словно пружиной выбросило из кровати, заставив озираться по сторонам и судорожно вспоминать, кто я, где я и вообще какого беса тут происходит!
К счастью, память вернулась мгновенно, успокоив опасения, что может куда-то провалиться, оставив меня наедине с по сути чужим миром. Пора было приводить себя в порядок и, ознакомившись с сегодняшним расписанием, двигаться сначала в общий зал на завтрак, а потом уже и на занятия. Их сегодня будет много.
Завтрак был в чисто английском духе, то есть с наличием овсянки, бекона и... тыквенного сока, который явно не лез ни в какие ворота. Естественно, я не удержался от высказывания вслух желания устроить авторам подобного безобразия насильную кормежку таким деликатесом. Желательно через воронку, используемую инквизицией для пытки водой. Ну и добавил, что только смена этой желтой жидкости на что-то более пристойное может заставить меня забыть о естественном душевном порыве.
И, как ни странно, слова сработали! Тыквенный сок сменился вишневым, причем в мгновение ока. Просто кубок мигнул, исчезая, и снова появился, уже с другим содержимым.
Наверное, у меня был донельзя озадаченный вид, раз староста факультета, Маркус Флинт, сошел до объяснений, предварительно усмехнувшись:
– Не пугай эльфов, у них от этого уши трясутся. А эльф с трясущимися ушами – ужасное зрелище! Порой, увидев такое, мне кажется, что они вот-вот взлетят, – переждав взрыв смеха, он продолжил. – Кое-что из блюд можно менять, в пределах разумного. Ананасы и торт на завтрак – слишком шикарно будет! Но не забывайте об осторожности. Директор и деканы других факультетов это не приветствуют, потому обходитесь небольшими переменами. Понятно?
А что ж тут не понять? Очередное ограничение со стороны хогвартского начальства, вроде проживания нескольких людей в одной комнате. То есть обойти можно, но со всей осторожностью, как при перемещении по минному полю. Или, что вернее, по полю, где недавно паслось коровье стадо. Тоже, кхм, мины, но иного сорта.
Затем началось, то есть начались... Я про занятия. Хотя первым уроком была история магии, которая, как оказалась, являлась мощнейшим снотворным средством. Ведь вел ее призрак. Да оно бы и пофиг, лично мне без разницы, от живого или не очень субъекта знания получать. Так ведь он бубнил вроде бы не самый скучный материал таким занудно-усыпляющим голосом, что уже минут через двадцать половина слизеринцев-первогодок спала, а другая занималась чем угодно, только не восприятием материала. Зато от души поговорил с Дафной!
В ответ на мои опасения, что подобное будет происходить на всех предметах, она поспешила успокоить, сказав, что Катберт Бинс – явление уникальное в своем роде. Следующий же преподаватель – профессор Флитвик, ведущий заклинания, совершенно иной.
Действительно, как Дафна говорила, так и оказалось. Маленький ростом, полугоблин оказался обладателем большого не только ума, но и педагогического таланта. Он умел главное – заинтересовать своих учеников, излагая материал доступно и вместе с тем не скатываясь в примитив. Плохо было одно – заклинание 'вингардиум левиоса' я уже знал, поэтому с заданием поднять в воздух перо справился чуть ли не быстрее, чем оно прозвучало. Ну да не один я был такой – среди слизеринцев многие и до Хогвартса успели освоить простейшие заклятья.
Получилось, что пока меньшая половина разучивала теорию и практику левитационного заклятья, остальные копались в учебнике, выискивая рекомендованные профессором фрагменты. Там были показаны как возможности оптимизировать затраты энергии на левитационные заклятья, так и рекомендованы дополнительные книги. Да и на задаваемые вопросы Флитвик отвечал, правда лишь в моменты, когда его не дергали занятые разучиванием левитации.
Ох, чую я, что получит профессор от меня массу вопросов! Как ни крути, а его предмет, по моему искреннему убеждению, если и не важнейший за все время обучения, то один из таковых. В отсутствие то темных искусств и прочей некромантии! Правда есть еще зельеварение, но к нему у меня душа что-то не лежит. Прежний хозяин тела был к ним более склонен. Я же... Остается лишь прилагать на первых порах максимальные усилия, опираясь на доставшиеся навыки. Чуть позже можно будет ослабить контроль и чуток съехать, замотивировав... чем-нибудь. Чем-то весомым, поскольку крестный слишком серьезно относится к изучению своего предмета. Ведь именно он приложил руку к дохогвартскому обучению доставшейся мне тушки.
Зелья, не к уроку будут помянуты! Ведь именно они будут следующим занятием, причем сдвоенными, да еще с Гриффиндором. Стоило мне, выйдя из класса, поделиться этой мыслью с остальными, как оказалось, что не я один не в восторге от подобной компании. Вражда факультетов – она не на пустом месте родилась, а в последние лет этак двадцать достигла максимума. Почти все поступающие на Слизерин были из семей, склоняющихся к взглядам Темных Лордов – кто последнего, то есть Волан-де-Морта, а кто-то предпочитал воззрения Гриндевальда. Но воззрения Дамблдора и его сторонников были чужды и тем и другим, в отличие от воспитанников Гриффиндора и почти всегда примыкающих к львятам хаффлпаффцев.
Этот же год был тем более особенным, ситуация была совсем накаленной из-за Поттера. Он, что ни говори, олицетворял победу партии Дамблдора. Живой символ, знамя на двух тощих лапках... Мальчик-который-выжил, как его чуть ли не официально называют.
Нет, моя это совсем не понимать. Хотя нет, скорее понимать, но совершенно не принимать подобное обожание толпы. А именно оно и творилось вокруг упомянутого субъекта. Если утром я особенно не присматривался, поскольку толком и проснуться не успел, то сейчас, во время обеденного перерыва, наблюдал картину во всей красе... сомнительной.
– Странно, что его еще на сувениры не разобрали, – усмехнулся один из старшекурсников, мне незнакомый.
– Лучше тогда на святые мощи, как магглы-христиане с предметами своего обожания часто делали, – столь же ехидно отозвался другой слизеринец. – Представь, как в гостиной полупочтенной семейки потомственных гриффиндорцев, в хрустальной коробочке лежит ноготь с мизинца левой ноги САМОГО Поттера. Какая...
– Гадость!
– Точно.
Мы, слизеринцы, такие слизеринцы... Но это мы можем пусть жестко, но поиронизировать над происходящим, а вот у многих других явно снесло крышу мощным порывом фанатеющих ветров. Вокруг Поттера прямо толпились ученики разных курсов, то внимательно изучающих шрам, то с выражением блаженного идиотизма на лице жмущих тому руку, то... Да-да, они даже расспрашивали его о том, помнит ли он, как сумел победить Волан-Де-Морта! Нет, не так, Того-чье-имя-нельзя-называть... Твою же мать, они до сих пор боятся! Маги и боятся. И чего? Имени поверженного врага.
– Еще несколько таких дней и я всерьез задумаюсь о том, чтобы выклянчить себе пропитание, не выходя из наших подземелий, – кисло улыбаюсь я, жалуясь Дафне на происходящее. – Весь аппетит отбивает происходящее... действо.
– Ничего, Драко, – изящная ручка снежноволосой мимолетно поглаживает меня по запястью, явно желая подбодрить. – Сейчас с первым курсом Гриффиндора случится Снейп.
– А?
– Зельеварение сейчас. Совместное. Будет забавно, ведь наш декан очень не любит гриффиндорцев. Всех. Да ты и сам должен знать.
Должен, но не то чтобы знаю. Зато произнесенные Дафной слова самую малость, но все же добавляют оптимизма, заставляя взбодриться. Плюс к тому и обед вот-вот закончится. Лично я мог бы и раньше сбежать из-за стола, но воспитание не позволяет. Ладно бы еще Винс с Грегом, у меня совесть не всколыхнулась бы оторвать их от не полностью опустошенных тарелок. Вот Дафна – это иное. Девушка кушает довольно медленно, поэтому...
***
Здравствуй, кабинет химии! То есть, конечно же, зельеварения, но ощущения донельзя похожи. Колбы, пробирки, контейнеры со всякой неприятно пахнущей гадостью. Несколько необычно выглядят разве что котлы, ну да на это быстро перестаешь обращать внимание.
Гриффиндорцы, как и ожидалось, пока отсутствовали. Оно и понятно, мы же появились на несколько минут пораньше. Зачем? Да просто в первый раз занятые места, если не случится чего-то форс-мажорного, останутся за тобой как минимум на весь учебный год. А для зельеварения занятое место – это не пустой звук или понты голимые. Тут лучше всего находиться у стен или еще лучше – в углу. При таком раскладе меньше вероятность того, что взорвавшийся или выбросивший из своего нутра фонтан чего-то едкого и токсичного котел доставит тебе несколько неприятных мгновений. Так что места ближе к центру исключительно для гриффиндорцев. Кажется, проявлять безрассудную храбрость у них в традициях факультета прописано? Вот пусть и геройствуют на здоровье! Лишь бы плоды их дурного геройства в нас не попали.
Отрицательно качаю головой, видя попытку Крэбба с Гойлом примоститься за одним из котлов. Это для них обоих не есть хорошо. Зелья – предмет совсем не для них, они в них бездарны, как я в практическом аспекте травологии, а именно в ухаживании за растениями. Мда, мне уже заранее жаль нервы Помоны Спраут.
А Грегори можно посочувствовать прямо сейчас. Угораздило же его попробовать предложить свое общество не кому-то, а непосредственно Панси Паркинсон! Нет, девочка далеко не глупая, своеобразная, несмотря на заметную курносость. Вот только происходя не просто из знатного, но до неприличия богатого рода... Семейство Гойлов в ее глазах абсолютно не котировалось. Следовательно, Грегори если и мог на что рассчитывать, то только на 'привет-пока' и знаки внимания лишь в одну сторону. По крайней мере сейчас, пока сам был всего лишь обычным первокурсником Хогвартса.
В отличие от Нотта, против общества которого Панси ничего не имела. Там тоже не было особых денег, зато присутствовала родовитость и обширные связи в Британии и не только.
Что же до моего вассала, клюнутого в зад розовым птицем обломинго, то он малость утешился, пристроившись в пару с Трейси Дэвис. О ней я почти ничего пока не знал. Винсент составил компанию полненькой Милли Булстроуд, итальянец Забини предпочел общество столь же темпераментной как он Джулии Рамирес... Ну и остальные вроде как распределились по парам.
– Сейчас придут, – хихикнула Дафна, прислушиваясь к чему-то за дверью класса. – Да услышим мы вопли фанатов Поттера!
Упаси боги от подобного! Ан нет, не спасли. Дверь открылась, и в класс влетела шумная, галдящая толпа, центром которой был, разумеется, отмеченный шрамом паренек. Ввалившись в класс, неслабая часть этой могучей кучки первым делом кинулась рассматривать емкости с плавающими в растворе уродцами... То есть, конечно же. магическими экспериментами и просто заспиртованными представителями фауны. Рон Уизли, уже прочно взявший на себя роль главного друга знаменитости, начал упражняться в своем плоском юморе. Сравнивал тех или иных уродцев с теми, кого не любил. Заспиртованная змея у него по какой-то причине стала похожа на меня, зародыш обезьяны с ненормально искаженной головой проассоцицировался с Винсом, ну а стоящее на одной из полок чучело летучей мыши... Интересно, слышал ли входящий в класс Снейп сие нелестное сравнение? И если слышал, какую форму примет его циничная реакция на мелкий рыжий раздражитель?
– Он тебя оскорбил, – прошептала Дафна и бросила испепеляющий взгляд в сторону рыжего. – Ты понимаешь?
– Несомненно, есть свидетель. Но несколько позже.
– Ага.
Пока Снейп грозным взглядом, действующим похлеще бича надсмотрщика, разгонял гриффиндорцев по партам, я смотрел. На каждого из тех, кто вряд ли мог стать союзником. Зато поделить на недоброжелателей и возможных нейтралов стоило. Сегодняшние наблюдения наверняка в этом помогут.
Перекличка шла стандартно, но лишь до тех пор, пока наш декан не добрался в своем списке до фамилии Поттер. И тут я увидел, что такое настоящая, идущая от глубины души ненависть. Казалось, она сочилась с каждым словом, заполняла все помещение, прибывала и прибывала. Да-а, это было запоминающимся впечатлением.
– О да, Гарри Поттер. Наша новая знаменитость!
Крэбб попробовал было состроить глумливую харю и затем гнусно, как он это умел, заржать. К счастью, оставшимся не замеченным Снейпом жестом, мне удалось его заткнуть. Нефиг! Тут нечто личное и вмешиваться в подобное без веского повода – хуже, чем немалая вероятность выставить себя дураком. Это ошибка!
Молчание. Оно и впрямь сейчас подходило к ситуации лучше всего остального. Сейчас все мы были зрителями на этом... празднике ненависти.
Декан, несмотря на эмоции внутри, умел держать себя в руках. Спокойно закончил перекличку, после чего тихим, но слышимым во всех концах класса голосом начал говорить о той области магического искусства, которой мог научить. Мог, но лишь в случае имеющегося желания понять и принять знание.
– Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки. Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства... могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но всё это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.
Выстрел точно в цель! Умелый вброс в мозг присутствующих учеников, способный заставить пошевеливаться умных и амбициозных и... оставляющий в недоумении ограниченную серую массу. Вон, кстати, отдельные представители смотрят то на Снейпа, то друг на друга. Не понимают, почему их тут по головке не гладят, а сразу ставят перед не самой приятной, но реальностью. Особо ярко выделяются... Ну да, Уизли, Поттер, и, пожалуй, Томас. Что до Лонгботтома, так тот, такое впечатление, от страха сейчас в обморок упадет. Вон как, болезный, глаза выпучил, мало чем своей жабе уступая.
Хотя бы минимум понимания проявляли лишь двое: индианка, причем явно не из касты неприкасаемых, судя по правильным чертам лица и относительно светлой коже, да взлохмаченное нечто, помимо отсутствия прически запоминающееся неправильной формы передними зубами. Напрягаем память... Патил и Грейнджер.
Снейп же явно оседлал любимого конька. Иными словами, решил на практике доказать только что им сказанное. В качестве доказательства был выбран простейший вопрос и некто Гарри Поттер, к которому декан обратился. От 'героя магического мира' всего-навсего требовалось сказать, что будет, если измельченный корень асфоделя смешать с полынной настойкой. Всего лишь! Юмор же ситуевины был в том, что ответ гордо красовался на первых страницах учебника по зельеварению за первый курс, аккурат во введении. Мощное усыпляющее зелье, получаемое в результате смешения, приводилось как пример! Достаточно было хотя бы открыть учебник и хотя бы из любопытства прочитать вводную часть.
Выражение удивление на лице Поттера было воистину безграничным. Кстати, он был далеко не одинок. Но Снейп ждал ответа... И получил его в виде банального ' я не знаю', заставившего талантливого зельевара заметно поморщиться. Впрочем, он явно не оставил попыток достучаться хотя бы до зачатков ума, спросив про то, что такое безоар и где его искать...
Вот тут уже сложно было выдержать. Особо смехонеустойчивые слизеринцы либо бились головой о парту в попытках не заржать во весь голос, либо сдавленно фыркали в прижатую ко рту ладонь. Я их понимал, ведь порой так сложно удержаться от живительного хохота. Безоар – это универсальное противоядие – упоминался даже в многочисленных развлекательных книгах обычного не магического мира. Ну может лишь чуть пореже, чем философский камень, легенда алхимии.
А Поттер тем временем ухитрился отжечь еще сильнее, в ответ на очередной вопрос добавив к уже привычному для него слогану 'Я не знаю':
– ...но мне кажется, что Гермиона это точно знает, почему бы вам не спросить её?
Прощай, мой любимый покерфейс, мне будет тебя не хватать! На сей раз удержаться от улыбки смогла только Дафна, честь ей и хвала. Усердно тянущая руку гриффиндорка и та смутилась, покраснев, словно вареный рак, и опустив руку. Кажется, быть в центре веселья ей не понравилось. Не поняла, что сейчас потешаются вовсе не над ней, а над ее сокурсником.
Песец подкрался незаметно! Сольный номер клоуна по имени Поттер нам, змеям, запомнится еще надолго. По сути, он не только показал отсутствие знаний, но и публично 'потерял лицо', пытаясь переложить свой провал на других. Да еще перевел стрелки не просто так, а словно указывая преподавателю, что и как тому делать. Интересно, кто же его, такого борзого, воспитывал? Или корона 'спасителя Британии' на череп неслабо так жмет?
Снейп, окончательно составив мнение о свалившейся на нас 'звезде', сам ответил на свои же вопросы, порекомендовав не знающим ответов записать их в тетрадях, после чего перешел к теме сегодняшнего занятия. Нам предстояло всего лишь сварить простейшее зелье по подробному рецепту. На всякий случай он был продублирован и на доске, если кому-то лениво учебник открыть. Мимолетный взгляд на нужную страницу... Ага, все понятно. Достаточно следовать указаниям и все получится. Мало того, можно даже успеть сделать его куда раньше, если почитать примечания и использовать катализаторы, ускоряющие процесс.
Порезать, растолочь, отмерить, высыпать. Но главное – стараться не вдыхать глубоко, оберегая свой нос от особо ядреных запахов. Интересно, а есть ли заклятье, работающее наподобие противогаза, фильтрующее воздух возле твоего лица от посторонних запахов? Надо будет поинтересоваться.
Ускоритель процесса, добавленный после короткого совещания с Дафной, мы все же использовали. И не прогадали. По крайней мере, зелье от фурункулов имело нужный цвет, запах и вязкость, да и остатков ингредиентов на дне котла практически не наблюдалось, что было хорошим признаком. Осталось лишь доложиться Снейпу.
И все же крестный местами зануден и всегда мрачен сверх разумного предела! Похвалив за скорость, тут же раскритиковал насчет нашей лени. Мотивировал тем, что катализатор добавляют лишь при необходимости скоростной варки, но не в обычных ситуациях. Видите ли, сила зелья может снизиться процентов на десять или чуть больше. А после всего этого добавил, да так, чтобы все слышали:
– Десять баллов Слизерину за... Нет, все же пять, поскольку скорость не всегда нужна, разве что при ловле пикси и уклонении от 'авады'.
Язва! Но мне куда больше нравится такой стиль, чем сюсюканье с детишками, которых тут некоторые явно грешат.
Ухмыльнувшись в ответ на высказывание декана, я стал было приводить рабочее место в порядок, не желая нагружать этим Дафну, но тут... Мерзкое шипение проплавленного котла, истошный вопль-визг – Лонгботтом ухитрился в очередной раз отметиться. А спустя несколько секунд все мы узнали НАСКОЛЬКО он отличился.
– Кретин! – припечатал его единственным словом Снейп. Звучало это не как оскорбление, а как окончательный диагноз. – Иглы дикобраза никогда не добавляют, если котел над огнем. Уведите этого... ученика в больничное крыло. А соседям, что не предупредили – подарок в виде штрафного балла Гриффиндору. Гордитесь своими достижениями, мистер Поттер и мистер Уизли!
Поттер открыл рот... Посидел пару секунд в подобном состоянии, явно собираясь с мыслями, затем получил пинок от своего рыжего соседа, после чего рот закрылся. О как! Я с интересом наблюдал за этой безмолвной пантомимой, пытаясь понять, какую именно игрушку мне напоминает 'герой всея магической Британии'.
– Жаль!
– Чего именно, Драко?– не могла не полюбопытствовать Дафна.
– Представление закончилось, вот и жаль. Один в больничке, другой молчит, третий второго пинает. Похоже, можно уходить, все интересное кончилось. Позвольте помочь вам, леди Гринграсс.
– Позволяю, лорд...
Игра на публику, что тут сказать. Слизеринцам всегда приходится играть, поддерживая облик аристократов перед другими. Порой это забавно, порой получается само по себе, а иногда немного утомляет. Но если этого не делать... Примеры, находящиеся поблизости, совсем не вдохновляют, достаточно взглянуть на ту часть Гриффиндора, что вроде как не из широких народных масс, чтобы в очередной раз удостовериться. И я меряю вовсе не по чистокровности, достаточно посмотреть на Лонгботтома и Уизли. Жуть!
По дороге в выходу из класса, я поймал несколько взглядов, которые нельзя было проигнорировать. Крестный смотрел одобряюще и с интересом, ему явно нравилась та нехитрая по его меркам игра, которую я затеял. Потому он меня и не оборвал во время полоскания в помоях части гриффиндорцев, особенно ему неприятных. Оценивающие взгляды Нотта, Паркинсон и Забини... Эта троица из представителей наиболее значимых, помимо Малфоев и Гринграссов, родов на первом курсе Слизерина, наверняка просчитывала дальнейшее поведение.
И еще были потоки ненависти. Вот был бы троллем – не магическим разумным существом, а в переносном смысле, конечно – обожрался бы такой вкусной эмоцией. А так... просто забавно и не более того. Но особенно выделились рыжий и шрамированный! Вот и хорошо, а то я уж было побоялся, что даже столь неприкрытый на них наезд окажется банальным образом не понят. В общем, ждем-с! Ведь это только самое начало забавы.
Глава 5
Это стояние в коридоре у дверей класса зельеварения было для меня... чем-то родным, этаким отголоском из напрочь заблокированной истинной памяти. Просто стоять, подпирая спиной каменную стену, не спеша беседовать с интересной девушкой о всяком-разном, ждать, когда к нам присоединятся как друзья, так и недруги. Причем, что забавно, сейчас важнее были именно последние.
Бум! С грохотом открылась дверь, выпуская наружу лавину гриффиндорцев, бегущих от знаний, как индюки от чести стать украшением рождественского стола. Но не все стремились разбежаться на все четыре стороны, часть была настроена совсем на другое. И что-то мне подсказывает, что кое-кто собрался искать меня. Но зачем искать, я и так тут стою. Вот если бы они еще и не заметили...
Нет, все же и тупость имеет свои пределы. Или НЕ имеет? Поттер с Уизли и Дином Томасом так точно рванули бы на поиски, но были безжалостно остановлены голосом разума. Не собственным, само собой, а со стороны взлохмаченной девчонки с большими передними зубами. Как там ее? Ах да, Грейнджер!
– Рон, Дин, Гарри! Если вы искали Драко Малфоя, то он здесь.
Подействовало. Навострившиеся было отправиться в бессмысленные поиски, три гриффиндорца заозирались и, обнаружим меня, с интересом за ними наблюдающего, еще больше вскипели. Больше всего это было заметно по рыжему, который засопел, покраснел, сжал кулаки... а его фоне остальные терялись, особенно Томас. Младший Уизли уже совсем хотел было сойти с ума и броситься на меня с кулаками, при поддержке своего африканоидного приятеля, но вновь вмешался голос здравого смысла. Занудным таким тоном:
– За драку с нас могут снять еще больше баллов. Профессор Снейп и так вас недолюбливает. Рон, успокойся, – повисла у него на руке Грейнджер, судя по всему, относящаяся к подвиду 'девочка домашняя, занудная и зубрящая'. Видели, знаем. – Гарри, а ты помоги удержать Дина! Ну же, давай... Нам надо успокоиться. Всем нам!
– Грейнджер, сделай мне большое одолжение, кричи потише, – улыбнулся я. – А если твои сокурсники так сильно хотят вляпаться в неприятности – пускай. В конце концов, каждый волен прогуляться по полю, усеянному граблями.
– Они хотят, сюзерен, и мы хотим, – прогудел стоящий неподалеку Крэбб. – Дай мне и Грегу выбить из них все, что находится внутри! Тебе это понравится.
Надо отдать должное троице воинственных гриффиндорцев. Поняв, что численное преимущество не на их стороне, они перестали изображать из себя бойцовых петушков. Более того, посмотрели на Винса с Грегом, просто мечтающих о ма-аленькой такой потасовке, на заинтересованно наблюдающих иных слизеринцев. Впечатлились и, поскрипывая зубами, попытались тихо слиться.
Э, нет, мы так не договаривались! Если они сейчас смоются, то у меня не получится прояснить случившееся на зельях. А оно необходимо. Выбранный для себя облик надо холить и лелеять. Поэтому...
– Эй, Поттер. Ты, кажется, скрипел зубами в сторону профессора Снейпа? Каждому, конечно, свое, но только полные гриффиндорцы пышут злобой на других, не удосужившись сначала проверить, не сидят ли в куче низкокачественного сельскохозяйственного удобрения.
– Ты не должен так разговаривать с Гарри, – ткнула пальцем в мою сторону Грейнджер. – Это грубо и невоспитанно!
Твою же мать. Выросшие среди обычных людей, магглов на здешнем сленге, просто не понимают всех нюансов магического мира, а особенно древних родов. Но есть ли в том их вина?
