Текст книги "Помощник официанта (СИ)"

Автор книги: Влад Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Стоять! – отозвалась Таня.

Я резко остановился. Не стал поворачиваться, не хотел видеть ее рыжую физиономию, в которую хочется чем-то бросить.

– Сейчас спустишься за десертами. Три чизкейка, птичье молоко десять штук, два шоколадных фондана. Понял? Эй, раб, слышь?

Я не поворачивался, продолжал спускаться вниз по лестнице. Слышал, но пусть, лучше, поднимается к этим недоедающим богачам эта рыжая бестия.

– Сказали по готовности подавать десерты? – спросил Олег.

Ничего насчет этого мне не сказали.

– Да, – ответил, надеясь, что гости будут браться за десерт, не дожидаясь, пока принесут всем.

Олег кивнул. Он осмотрел кухню. Миша занимался фонданами, Алеся птичьим молоком, еще один повар, Олег, которого характеризовал высокий рост и которого я так и называл Высокий Олег, занимался лаймово-мятными чизкейками.

Я ждал, смотрел на работу поваров. За интернетом не посидишь – кухня находится под землей и связь не ловит.

Я чувствую, как холодный пот стекает по лбу. Рубашка мерзко липнет к рукам, спине и животу. Холодная стенная плитка тормозит скольжение вниз. Негде посидеть. Олег сидел на табуретке, но это было его место. В третий день работы здесь, он сказал, что это место шефа, а не официанта. Я не стал говорить о боли в ногах. Я вообще не жаловался, внешний вид сам говорил за меня. Безразличный взгляд, снующий по сторонам, жажда, сухие, кровоточащие губы, потный от духоты и беготни.

– Ну, рассказывай, – неожиданно сказал Олег.

– О чем? – недоумевал я.

– Обо все. Работаем достаточно времени, а я тебя толком не знаю. Да и никто тебя здесь не знает!

– А может это хорошо, что вы меня не знаете?

– С чего вдруг? – усмехнулся Олег.

– Ну, мало ли.

– Не строй из себя придурка. Девушки это вряд ли оценят. Вернее, оценят, но не от такого, как ты. Вижу, ты смышлёный, просто тебе нужно учиться это подавать правильно.

– Что ты подразумеваешь под словом «смышленый»?

– То, что ты нормальный. Ты работаешь в престижном заведении, хочешь заработать денег. Многие в твоем возрасте хрен пинают на улицах и висят на шее у родителей.

– Но я же тоже этим занимаюсь. Не знаю, пошел бы я вообще работать этим летом.

– А что так?

– Олег, я бы тебе рассказал, однако это личное. Слишком личное и болезненно вспоминать. – Я прикоснулся к холодной щеке, делал вид, что чешу невидимую щетину.

– Ну, как знаешь. – Через минуту он спросил: – А чем ты хочешь заниматься в жизни, напомни.

Такой вопрос должен был возникнуть у Олега, и я готовился к нему, ждал. Пока готовились десерты я успел ему рассказать, что хочу быть медиком, как родители. Это не семейное дело, у меня не было широкого кругозора в профессиях. Только под конец учебы в школе, когда я понял, чем хотел по-настоящему заниматься. Но было поздно, было бессмысленно об этом рассказывать, плакаться об обрушившихся планах юных лет.

– Ну, ты не один такой, запомни это, – сказал Олег. – Однако стоит помнить, что, если не получилось с первого раза, можно попробовать во второй.

– А если страшно?

– Страшно заниматься тем, чем ты хочешь зарабатывать?

– Д-да, – соврал. Не к карьере относился вопрос.

– Ну, смотри, – Олег почесал бородку. – Если ты хочешь, чтобы неудача прошлого преследовала тебя всю жизнь до самой смерти, заставляла жалеть, а ночами рыдать в подушку, то ничего не делай. Но, если ты решителен, и хочешь избавиться от страха, – возьми и сделай. Будет и будет.

– Хочешь сказать, что главное – это просто сделать, а все остальное неважно?

– Ну, это единственный способ, который тебе подошел бы. Ты боишься неизвестного, и это хреново. Будь тигром, рычи на неизвестное, чтобы, когда ты ступишь за черту, оно уже было испугано не меньше твоего.

– Шоколадный фондан, – сказал Миша. – Два фондана ведь?

Я кивнул. Не говорил потому, что Олег накормил размышлениями.

Следующие пятнадцать минут я спускался с грязной посудой и поднимался с десертами в ресторан. По идее, гости должны были скоро уйти – на часах десять часов вечера. Еще, примерно, полтора часа и нас развезут домой.

Пока есть время, можно хлебнуть холодной воды. В ящике лежал служебный кофе, но я его не пил, предлагали, но я говорил, что не пил ни разу и не собираюсь. Странно смотрели на меня коллеги в тот момент.

Жажда. Никогда еще вода не казалась такой сладкой на вкус, дающей второе дыхание. Пыл в груди остужался, голова приятно мерзла.

Из банкетного зала вышел лысый человек, тот самый, кому я дал стейк. У него был сонный, веселый взгляд. Он заметил меня.

– Вкусный стейк, – сказал он. – Я бы сказал это той официантке, но принес же его ты, да?

Кивнул.

– Молодой совсем, – продолжал лысый. – Я в твоем возрасте подобной хренью не занимался. Я в твои года стремился создать свой бизнес, вкладывал все, что было, во все, что теперь пользуется спросом.

Мне плевать. Я вижу, какой вкусный стейк – оставил две трети всего блюда, а я потом отнес его вниз. Что ты там затираешь о бизнесе?

– Надо зарабатывать, – говорил он. – А ты тут стоишь, подаешь еду. Это нормально, по-твоему?

– Ну, я же просто подрабатываю. В жизни я хочу заниматься медициной.

– О! И кем? Стоматологом? Они хорошо получают. Хирургом? Тоже вроде как деньги гребут лопатой.

– Фельдшером.

– Кем? – Лысый прищурился, словно впервые слышит такое слово.

– На «скорой» работать, в общем и целом.

– Э-э-э… И это дело? Возить бомжей, алкашей по больницам днем и ночью?

Да, а потом таких засранцев, как ты, с инфарктом миокарда спасать не понятно для чего. Видел бы я тебя впервые, будучи умирающим, держащимся последними силами за свою жизнь, может, я и помог. Но сейчас стою рядом с тобой, думаю, фельдшера ради вас через весь город будут ехать, чтобы спасти, а вы…

– Брат! – Лысый схватил меня за плечо. Еще немного и он его сдавит, сломает.

– Братуха! – Не брат ты мне, гнида буржуйская.

– Дорогой, – из зала вышла женщина, жена, кажись. – Давай-ка собираться, а то ты едва стоишь на ногах.

– Минуточку! – заявил лысый. Он повернул свой кочан на меня. – Дело твое, но деньги – вот, что дает тебе такой костюм, – он показал на свой костюм, – ужины в таких местах. Вот это, – обхватил грудь женщины. Большая грудь, обвиснет к старости лет. – Ну, все, бывай!

– Доброй ночи, – сказал я.

Через несколько минут люди начали выходить из зала. Последними вышел Михаил Сергеевич. Он остановился рядом со мной, подождал, пока все уйдут через ближайшую дверь на улицу.

– Вот, – он протянул мне тысячу. – Заслужил. Учись.

– За что? – не понял я. Ничего такого не сделал. Вернее, сделал, но за это не заслужил денег.

– Это премия, так что бери. И учись, есть потенциал.

Может, начальник моего начальника и был прав, просто сам я этого не хотел признавать.

Взял тысячу.

– Спасибо, Михаил Сергеевич.

– Эй, раб! – позвала Таня. – Я буду выносить тарелки в бар, а ты спускай! Понял? Слышь?!

Игнорировать. Молчать. Слышать, но не отвечать. Не убий.

Через полчаса я сидел в ресторане.

Тут подсел Олег.

– Ну, как оно? Гости довольные ушли?

– Да, вроде бы, да.

– Отлично. Слыхал, ты с каким-то гостем болтал. Че он тебе говорил?

– Ничего такого. Говорил что-то о бизнесе, предпринимательстве… Насчет последнего я не уверен – прослушал.

– Не любишь о таких вещах слушать?

– Нет.

– А читать?

– Книги про бизнес терпеть не могу. Выворачивает наизнанку. Мой давний… одноклассник говорил, что не видит смысла в таких книгах. Богатый человек вряд ли захочет, чтобы появились конкуренты, кто-то моложе и энергичнее. Зачем иметь врага, который, мало того, что победит тебя, так еще и мотивирован был твоими книжками об бизнесе. Пустая трата ресурсов.

– Ну, ты сегодня сам видел, как тратятся богачи.

Вспомнил. Столько еды. Я ею мог бы неделю питаться.

– А насчет бизнеса и прочего, – продолжил Олег, – можешь… ты знаешь такого автора – Теодора Драйзера?

– Слышал о нем. Хочу прочитать «Финансиста».

– Ого! Я как раз хотел посоветовать ее почитать. А еще, если понравится его стилистика, период времени, где происходят события, возьми «Американскую трагедию». Объемная, но, думаю, за месяц или чуть меньше осилишь.

– Ты прав. Такие книги, размером больше в пятьсот страниц, я осиливаю довольно долго. У меня как раз премия от начальника – куплю на нее.

Олег встал с кресла, поправил сумку и протянул руку.

– Ну, надеюсь, что ты прочтешь до момента, когда уволишься, – сказал он.

Обменялись рукопожатиями.

– Ты не поедешь на такси? – спросил я.

– Нет, а что?

– Тогда зачем ты присел здесь?

– А поболтать с одним из работников запрещено по какому-то уставу?

– Э, нет.

– На нет и суда нет. Бывай.

Олег поднялся на верхний этаж. Глухо я услышал, как он попрощался с Аней. Тоже стоит подняться, Аня должна знать, когда приедет такси.

Поднялся, но на кресле администратора сидела другая женщина. У нее были черные распущенные волосы, спускающиеся ниже плеч. Светлые зеленые глаза и розовые губы, к которым хотелось прикоснуться.

Я подошел к Гуле.

– А такси скоро приедет? – спросил я, чувствуя, как внутри все сжимается.

– С минуты на минуту, – ответила Гуля.

Она была не многословна. Я хотел бы с ней поговорить, однако храбрости не хватает. А может я просто боюсь сболтнуть лишнего и выставить себя идиотом. Перед красивыми девушками всегда начинал тупеть, один раз это уяснил, – теперь пытался искать изъяны в каждой, чтобы не оступиться во второй раз.

Глядя на администраторшу, хотел улыбаться. Я понимал, что тут нет настоящих чувств, это не то, что я чувствовал несколькими неделями ранее. И до сих пор чувствую. Просто я – парень, а она – девушка, все остальное – человеческая природа.

Взглянул еще раз на Гулу, вернее, на ее ладони. Не было кольца. Может, спрятала его на время работы. Такое милое создание не могло быть одно в этом мире, кто-то да стережет ее от всякого тряпья.

– Ты что? – спросила она.

– Э, н-ничего, – остолбенел.

– Пфф, и как всю ночь выдержать? Очень хочется спать.

– Посмотри что-нибудь в интернете. Сериал там, не знаю.

– Надо работать, смотреть на камеры наблюдения.

В ее голосе не было раздражения, сплошная усталость. Я, в какой-то степени, понимал ее. До сегодняшнего банкета в ресторан пришло четыре человека, если не считать начальство. Тишина была невыносима, и меня самого тянуло в сон. Упрешься о барную стойку и учись спать стоя. Так и работал.

– О, вот такси подъехало! – сказала Гуля, смотря на камеру, показывающую фасад.

Я кивнул.

– Доброй ночи, – сказал я.

Гуля улыбнулась и ответила взаимно.

========== 3. Меню ==========

– Ты знаешь, почему ты здесь?

– Мне нужна помощь, да.

– Ты не хочешь говорить, что с тобой происходит. Это затрудняет мою работу и твои шансы справиться с проблемой.

– Да, возможно. И что мне делать? Раскрыться перед вами?

– Для начала нам надо понять, из-за чего начались изменения. Родители говорят, а вернее твоя мама, что ты странно ведешь себя. Ты запираешь в комнате, не идешь на контакт с семьей. Это связанно с твоей работой?

– Ну…

– Ай, я ошибся! Ты же начал ходить спустя день после того, как устроился в ресторан.

– Угу.

– Что же произошло? Ты можешь открыто рассказать обо всем, что тебя тревожит.

– Боюсь, вы не воспримите меня всерьез. Скажете, что я навязал себе все это, что проблем нет, а они останутся в голове.

– Я не способен рыться в твоем сознании, но ты можешь вытащить оттуда всю боль и направить ее в нужное русло.

– Некуда мне ее направлять, она сама меня ведет.

– И куда же?

– Скажу более мягко… в пропасть. Я знаю это, но не могу ничего с этим поделать, скоро, я думаю, некуда будет падать. Останется только лежать.

– Подобная меланхолия частый случай. Ты думаешь, что ничего не станет, как раньше, но ты ошибаешься.

– Не будет так, как раньше. Я тоже считал, что будет, а этого не произошло потому…

– Почему?

– Просто не произошло. Я сам в этом виноват, однако я схватился за последний шанс и подумал, может, все-таки удастся. А нет, нисколько. Лишь сделал так, чтобы не было очень больно. Не избавился от боли до конца, а дал ей повод грызть себя, меняя в не лучшую сторону. Я ограждаюсь от семьи, чтобы они не видели меня таким… настоящим.

– Настоящий ты – не плохой человек.

– Ошибаетесь. Знали бы вы, как я бегло разрушил все до основания в конце весны. Все, чем я дорожил, что любил, ушло. Ни время, ни обстоятельства. Здесь я приложил руку и слово. По-вашему, это нормально? Норма, что хороший человек разрушает самого себя? Я так не считаю. Плохой человек способен на это, добрый нет.

– М-да… у нас еще будет время. А пока тебе надо на работу, я прав?

– Да.

***

Полмесяца как будто и не было – все несется, движется на невероятной скорости. Вроде, только вчера пришел работать в ресторан, а сегодня уже аванс.

Находясь в ресторане, время течет медленно. «Касл-Мэделин», словно другое измерение, где все живет по иным законам. Время потеряет всякий смысл до наступления сумерек, поэтому, сказал Рома, учите меню! Да, учите. Пару дней назад в ресторан пришли еще два человека – тоже официантами – парень и девушка. Егор же ушел с места бармена, теперь этим занималась Таня, а когда ее не было – чаи, кофе, коктейли делал Рома.

Спокойно на душе, когда не было этой рыжей генеральши, которая докапывалась до Ромы. Мой начальник не ограничивал себя в словах и говорил все как есть. Не успокоится ведь, Ром. Доведет до срыва.

– И часто такое происходит? – спросила Кристина, новая официантка, когда в кабинете Ромы начался новый спор.

– Через день, – ответил я.

Кристина была младше меня на два года. Я только окончил школу, а ей предстоит начать учиться в десятом классе. Мне было интересно, почему старшая школа, а не техникум или колледж, но я промолчал. Кристина читала обществознание во время перерывов, а он у нас был всегда – люди не приходят, может, только под вечер – попить кофе и пойти дальше свой дорогой.

– А меню учить не надо? – спросил я.

– Я его сдала, – ответила Кристина.

– В какое время?

– Вчера. Ах да, ты же не был вчера!

В первые дни я слушался Рому, когда надо, тогда приду. Но теперь, когда усталость валила с ног каждый день, когда одного выходного было мало, я начинал наглеть. Так мне казалось, хотя на деле – Рома просто, заметив меня, восклицал с улыбкой на лице:

– Хера себе, я уж думал, ты только в день зарплаты придешь!

Я не считал Рому плохим начальником, но Таня… именно из-за нее я не стремился возвращаться на работу. Не ходил бы, но денег от этого больше не будет. А приходить домой с зарплатой в пару тысяч меня не устраивало. Поэтому продолжал ходить, терпеть Таню. Каждый день, когда нас отвозило такси, я надеялся, что не услышу голос этой рыжей до следующего рабочего дня, но каким-то образом она просыпалась в момент, когда такси привозило нас в мой двор. Таня говорила:

– Завтра в восемь часов!

Поблажка, ведь ей приходить в семь утра. Ресторан не имел такой популярности в городе, но с недавних пор начинал работать в полную силу – с утра до ночи. Это, конечно, хорошо, но опять же, кроме жителей мотеля, утром никого не было.

– Сегодня намечается какой-нибудь банкет? – поинтересовался я.

– Вроде бы нет, – замешкалась Кристина. – По крайней мере, Рома бы сообщил об этом. Кстати, когда вы уже сдадите меню?

– Я почти выучил, – отозвался Саша. – Думаю, еще денек подучить и сдать.

– Ага. А ты? – Кристина посмотрела на меня своими большими карими глазами.

– Сегодня, – ответил.

Где-то глубоко внутри я понимал, что мне суждено работать помощником официанта до конца лета. Меню. Меня трясло, когда я брался за позолоченную брошюру и начинал читать блюда. Их не так много, однако сам факт того что я должен знать все ингредиенты на лицо и на вкус, не давало мне покоя. Артишоки на гриле, я не имел представления, что это, а когда увидел и попробовал, чуть не выплюнул обратно. В другой раз попробовал все соуса, чем смог испортить себе аппетит и не поесть простой еды. Очень сладкие, кислые, успеваешь ими наесться.

Супы, горячие блюда – это все оставалось за гранью дегустации. Пока не выучу меню, не попробую ничего. Хотя, если верить по слухам бывшей официантки, которая приходила за деньгами, все было плачевно. Я не стал говорить это Олегу и кому-то еще из поваров. Пока сам не попробую, я ничего не скажу. Хотя, вспоминая стейк, на языке ощущался тот приятный вкус.

– И когда же ты его сдашь? – не успокаивалась Кристина.

– Вечером.

– Может, тебя проверить?

Я не знал, как будет проверять Кристина. Как ее проверяли, так и она меня? Или по своей технике, которую я осилю, а на настоящем «экзамене» провалюсь? Да и стоило ли оно того, пользоваться помощь друга по работе. Не хотел утруждать Кристину, вот и все.

Слабо слышится звон церковных колоколов на улице. Только четыре часа, кошмар! Еще несколько часов безделья. Ладно, глянем, что там нового в интернете. Wi-Fi ловило везде, кроме кухни, в ресторане приходилось искать место, где ловит лучше. В каморке, где мы оставляли вещи, ловило лучше всего, но проблема заключалась в том, что рядом был кабинет Ромы. Выйдет, скажет в сотый раз учить меню и начинаешь учить. Исчезнет с поля зрения и снова залипаешь в интернете.

Ничего нового, только новые анонсы, трейлеры и постеры с прошедшего Comic-con. Хорошая будет осень, да и зима, надеюсь, не подведет. Все выглядит многообещающе.

Дверь в кабинет Ромы открылась. Я вскочил с табуретки и спрятал телефон.

– Учишь меню? – спросил Рома, пристально смотря на меня, но не сбавляя шаг в сторону бара.

– Да, сегодня постараюсь сдать.

– Давай не старайся, а сдавай! Видно, что ты старательный парень, сможешь сдать.

Хотелось верить своему начальнику. Я, конечно, не знал, как он добился успеха – быть администратором ресторана, но путь определенно был немалый.

– И давай-ка поулыбчивей будь, – посоветовал Рома. – Смотрю на тебе, и мне кажется, что у тебя есть кошка, которая умирает каждый раз, когда ты уходишь на работу. Гостям не нравится подобное выражение лица, поверь мне.

– Ладно.

Рома зашел за барную стойку, сделал себе кофе. Сколько помню, я уезжал домой, а Рома оставался. Люди, с которыми я болтал насчет этого, говорили, что он отправляется домой только под утро. Спросив, во сколько это – под утро, – мне говорили, что, примерно, в четыре часа утра. Я не мог в это поверить. То есть Рома приезжает сюда каждый день, работает здесь до самой ночи, а то и до утра, и только потом отправляется домой? Как это возможно, я удивлялся, когда видел своего начальника, стоящего на ногах, бодрого, веселого, энергичного. По нему нельзя было сказать, что он не спин круглыми сутками.

С вопросом насчет меню, Рома также обратился к Саше. Тот ответил, что почти выучил, и что завтра уже сдаст его. Вот смотришь на человека и понимаешь, что он врет. С Сашей такое не проходило. Его сонные глаза смотрели куда-то вдаль, но не на Рому. У Ромы не было времени на нас. Если сказали, что выучили, значит, проверим. А до этого нужно заняться оформлением новых банкетов и приемом гостей.

– О, кстати, – Рома посмотрел на меня. – Тебе же трудовую надо оформить. Она тебе точно нужна?

Я кивнул.

– Было бы неплохо, – ответил.

– А ты принес все документы?

– Да. Только сегодня забрал эту… как ее… короче, то, что в налоговой выдают.

– Свидетельство, – подсказал Рома.

– Да, точно.

– Давай тогда все мне, я все организую.

Вытащил из рюкзака все, что нужно и отдал начальнику.

Рома скрылся у себя в кабинете.

Все снова стихло, и официанты продолжили смотреть в телефон. Я тоже решил не тратить время в пустую, посмотрю какие-нибудь статейки.

История давнего друга.

Сердце сжалось, затвердело, как бетон. Ноги слегка подкосились, и я присел на корточки.

Лазурная, чистая Волга текла по течению. Волны щекотали ногу своим прикосновением. Камера поднялась чуть выше, охватила противоположный берег реки.

Я знаю, где это. Тут в пятнадцати минутах шагом, на набережной, чуть левее от старого красного здания, которое казалось заброшенным. Оттуда начиналось бетонное ограждение, за ним резкий спуск к реке. Там-то она и стояла.

Черт, она так близко. Эта щекотливая боль в груди снова возвращается. Как давно я не испытывал ее и не хотел ощущать вновь. То и дело, что вспоминалась школа. Казалось, только вчера выбрался оттуда. Только вчера я пошел на выпускной, и сейчас, будто с похмелья, приперся сюда – стоять, ждать гостей. Да кто меня хватится, кроме Ани (сегодня ее смена), только она увидит, что я убежал. С ней я договорюсь, нужно только прояснить всю картину происходящего. Если мне повезет, то я мог бы… Совесть, что такое? Почему я должен оставаться здесь, когда я этого не хочу. Как больно, нестерпимо больно! Сам довел себя до этого, добился не того, чего хотел, и теперь отвечаю за это.

– Ты чего? – спросил Саша. – Плачешь, что ль?

Глаза и вправду слезились. Я-то думал, что давно выплакал все слезы.

– Нет, – ответил. – Просто, когда зеваю, глаза начинают слезиться. Такое иногда случается.

– Ха, у меня то же самое, – поддержала Кристина.

Воспоминания сгущаются, превращаются в одну массу, которая уходит прочь, до поры до времени.

– А я чего-то не понял, – в какой-то момент сказал Саша. – А где твоя подруга? Она же была здесь вчера.

– Уволилась, – ответила Кристина.

– С чего вдруг?

– Ну, понимаешь, не ее это.

– Как и для нас всех, но мы же здесь.

– Если честно, сама толком не понимаю. Хотя, если брать в учет, что она больше рисовала на работе, то все очевидно. Творческая личность, кто их понимает.

– А мне кажется, что она просто осознала, что теряет здесь время, – вмешался я. – Сами подумайте, мы же тут с самого утра…

– Мы с Сашей, а не ты.

– Да, извини. Вы тут с самого утра стоите и ждете, пока придут гости. У вас рабочий день идет дольше, чем у фельдшеров на «скорой».

– В принципе да, однако мы не медики, – сказал Саша. – Хотя это странно, что мы работаем больше времени.

– Ну и нытики же вы оба, – вздохнула Кристина. – Пойду-ка на кухню, а то не ела уже полдня.

Так и протекал день. Мы говорили о работе, интересах, чем будем заниматься после всего этого. В какой-то момент Кристина сказала:

– Я тут ненадолго. Получу зарплату и уйду. В конце августа я хочу отправиться в небольшое путешествие с подругой и ее мамой – восемнадцати ведь нам нет. Маршрут построим сами, где жить закупаться, все это ложится на нас. Если мы где-то оплошаем, то это будет только наша вина, и мы сами должны будем выпутываться из этого. Довольно рискованно, но оно стоит того.

Кристина была целеустремленной. Ради приличной зарплаты официантом без опыта, она выучила меню в первые же дни и стала полноценным работником. Правда, это никак не освободило ее от гнета Тани. Старший, блин, официант. Но это не мешало ей принимать заказы, обслуживать, рекомендовать блюда, чтобы в конце на столе лежала пара сотен рублей.

В ресторан, где-то под вечер, спустилась Аня.

– Ребят, там постояльцу нужно будет ужин принести в номер, кто пойдет?

– Давайте я, – сказал. – А то сейчас помру, стоя на месте.

Спустился, поздоровался с Мишей, Алесей, а вот шефа, Олега, не было. Впервые такое замечаю.

– А где Олег? – спросил я у Высокого Олега.

Тот оценивающе посмотрел на меня и ответил:

– Шеф тоже должен отдыхать. С невестой своей сейчас где-нибудь расхаживает.

– Я думал, что он и так женат.

– Ну, интересовался бы чаще нами, то, может, узнал бы.

– Хм, наверное. – Я не лез в личную жизнь других. Давно от этого абстрагировался. Если человек захочет рассказать о себе, пусть говорит, мне до этого – все равно. Тут я заметил высокого парня, которого раньше здесь не видел. Спросил у Олега: – А это кто?

– Паша! – позвал юношу Олег.

Паша был высоким, юным на лицо. На голове кепка козырьком назад. Он посмотрел на меня исподлобья.

– Звал? – спросил он басом у Олега.

– Тут с тобой хочет познакомиться наш официант, – доложил Олег. – Да и сам ты, думаю, будешь видеть его чаще, чем остальных.

– Почему это?

– Я помощник официанта, – отозвался я.

– Значит, ты будешь уносить отсюда еду гостям?

– Да.

– Тогда подожди пару минут. Сейчас дорадо приготовится – заберешь.

– Ну, ты чего так серьезно? – недоумевал Олег. – Вон, с тобой человек хочет познакомиться. А ты ему так.

– А у тебя время свободное появилось, Олег? – В голосе Паши не было агрессии, злости, просто чувство ответственности, которое будто перекинулось с моего знакомого шефа на нового повара. – Давай-ка проверь, сколько всего по сколько осталось.

Олег кивнул.

– Я, в общем, заместитель шефа – сушеф.

– Как Алеся? – спросил я.

– Вроде того. Но Алеся иногда уходит пораньше, и тогда остаюсь я – продолжаю руководство. А вот и заказ.

Паша положил на стол тарелку с рыбой и зеленой жижей, которая именовалась соусом.

– Давай только быстро, пожалуйста. Хреново будет, если гостю придется есть остывшую рыбу.

– Это постояльцу, – поправил. В первый день я побаивался поправлять кого-то – им виднее. Но когда шеф, Олег, сказал, что необходимо разговаривать друг с другом, чтобы понимать друг друга, быть единым коллективом, я не упускал возможности вставить слово, однако это – только при уверенности, что я не получу по шее.

– Тогда тем более. Давай, иди.

С обонянием у меня было хорошо, но запах рыбы я не чувствовал совсем. Ощущал лишь, как ладони, держа дно тарелки, становятся теплыми, еще немного, и они сварятся.

Поднялся в ресепшен.

– И куда мне это? – спросил я у Ани.

– В первый номер, сюда, – Аня показала на дверь справа от меня. Я хотел открыть дверь, но тут Аня прошипела: – Постучаться. Не забудь постучаться!

Правда, где ж мои манеры?

Постучался, с другой стороны донеслось:

– Войдите!

Ладони горят, еще немного, и я уроню тарелку.

Номер был небольшой, не больше моей комнаты и зала вместе взятые. Одна кровать занимала сколько места. Ближе к окну стоял стол и два кресла, лакированные позолоченным узором. На одном из них сидел мужчина больше пятидесяти лет. Он был еще в самом расцвете сил, по нему это было видно. В его больших, крепких руках был инсулиновый шприц.

Я поставил тарелку на стол. Наконец-то!

– Благодарю, – сказал мужчина, посмотрев на меня, а потом снова на шприц.

– Вколоть хотите? – спросил я.

– Да, надо бы.

– Помочь?

Мужчина поднял свои серые глаза на меня. Он не был уверен, правильно ли он меня понял.

– А ты умеешь? – спросил он, странно усмехнувшись.

– Доводилось, – ответил. – Если вы не против, тогда дайте мне шприц, скажите на какую единицу поставить, и я вколю вам инсулин.

Мужчина отдал шприц, сказал:

– На цифру «3».

Покрутил верхушку до тройки. Мужчина в это время поднял рукав до плеча.

Спиртовой салфетки или любого другого средства, чтобы обработать место введения, не было. Но это не волновало человека, он был готов принять инсулин.

Я сложил кожу на плечевой части руки в складку. На глазок прикинул двадцать пять градусов.

– Готовы? – спросил я. Через секунду я ввел шприц в складку.

На верхушке шприца было что-то вроде кнопки, нажав которую единица спадала на одну цифру. Когда дожал до нуля, подождал десять секунд. Вытащил шприц.

– Готово, – ответил я.

– Откуда такие способности? В семье у кого-то то же самое?

– Нет. Сам, ради интереса, посмотрел, как вводить инъекции. Я просто в медицинском буду учиться, хотелось бы прийти туда хоть с какими-нибудь знаниями.

– Правильно.

– Я могу идти?

– Да… спасибо еще раз.

Я кивнул и вышел из номера.

Прочитать-то прочитал, но практиковал я только внутримышечные инъекции. Разделить зад на четыре четверти и вколоть в верхний наружный квадрант – не так уж и трудно. Жопа ведь не твоя – не тебе будет больно.

После того как постоялец отужинал, у меня в кармане лежало пятьдесят рублей. Первые чаевые за такое долгое время.

Был вечер, а гостей не было. Ни одного за день! Черт, бывает же такое! Рома говорит, что ресторан еще не раскручен, что гости начальников приходят сюда отведать еды, оценить обслуживание, а потом рассказать о ресторане. А кому рассказать? Таким же людям с карманами, рвущимися от денег? Больше некому. Приходит элита и говорит элите:

– Вон там есть ресторан на заливе. Идти вы, конечно, заебетесь, однако на своих дорогущих тачках будет самое то! Насчет нищебродов, которым не так крупно повезло питаться каждый месяц в красивых местах, не беспокойтесь. Заплутают, проголодаются, а там – наткнутся на ресторан.

Мне так казалось.

Нас отпустят домой, но такси не вызовут в течение часа. Пешком идти – фигня. Расстояние для меня никогда не имело значения, пройду столько сколько потребуется. Но покой мне не давало меню.

Я сидел напротив кабинета Ромы. Сейчас там сидели мой начальник и Саша. Паренек сидел спиной ко мне и выдавливал из себя по слову, связывая все в кусок меню.

Не сдашь, куда лезешь? Не перечь Роме, ты ж еще даже зарплату не получил, куда так на рожон?

– Так, все, – сказал Рома, – давай-ка подучи нормально и сдай чуть позже.

Не будет ведь учить, Рома.

– Ты готов? – заметил меня он.

– Давай рискну, – сказал я, заходя в кабинет своего начальника.

Было боязно, но в то же время равнодушно. Мне ничего не будет за это, просто потрачу свое и Ромино время.

– Начинай, – сказал Рома.

Я начинал хорошо, закончил перечислять салаты, перешел на супы.

– Плохо идешь, – заметил Рома.

Ну да, снова не понимаю, что я должен толковать про ингредиенты! Вот, блин, люди приходят сюда поесть, с шансами, что им навесят лапши, обдерут, принесут еду, которая, возможно, им не понравится, хотя на словах она пиздец какая шикарная! И как тогда объясняться? Простите, но мое дело трепать языком так, чтоб вы мне денежки несли, а примут ли еду ваши желудки, меня не колышет. Деньги отдали? – Отдали. Вот и жрите, что красиво описали, и вы повелись!

Я еще мог понять, когда Рома спрашивал, острое ли это блюдо или нет? Тут да, стоит позаботиться о том, чтоб аллергик не навернулся.

– Бывало такое однажды, – вспоминал Рома. – Не здесь, конечно же, но я видел собственными глазами. Официант принес еду, а у гостя оказывается аллергия на что-то в блюде. Отвернулся официант – пробить счет, – а там гость с опухшим лицом на полу дергается.

Понимал Рому, пытался, а может просто думал, что пытался.

Кое-как добрался до горячих блюд. Я ощущал себя паршиво. Половина всего вылетает из головы. Точность. Ингредиенты. Откуда их доставляют на кухню? А по какому рецепту готовят? Что за прожарка у свинины, свою можно попросить? То есть фаланги краба просто окунают в кокосовое молоко, а потом подают на тарелке?

Вот бы сейчас утопиться в этом самом кокосовом молоке…

– Вроде и лучше сейчас сдаешь, но ты мне чуть меньше половины только рассказал, – сказал Рома, видя, как я утрачиваю все надежды успешно сдать меню, настроение, силы, смысл здесь сидеть.

– Но этого ведь недостаточно! – заявил я. Зачем я стараюсь, Рома, ты же видишь перед собой немощь, которая приперлась в этот ресторан, чтобы подзаработать, а не работать здесь, потому что ему нравится обслуживать людей. Я хотел это сказать, но продолжил так: – Думаю, это не для меня, Рома. Ты сам видишь – я не предназначен для этой работы.