Текст книги "Скиба Великий и Ужасный"

Автор книги: Влад Галущенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– В каком плане?

– В ихнем. Они же нацелились на наши с тобой камешки! Мы их обязаны опередить. И заодно отомстить за твою сестру. Но это я беру на себя.

– Ну, насчет камешков я пока ничего тебе не говорила. И насчет слова «наши» тоже!

А вот за сестру я тебе обещаю помочь отомстить. Пистолет можешь взять себе.

Черт, действительно, насчет пистолета я лопухнулся. Надо было спросить. А я сходу засунул его себе сзади под рубашку. Это же папашин пистолет. А если он завтра приедет?

– Отцу я звонить не буду. Он уже все равно Тину не вернет, – в ее голосе и глазах появились слезы.

– По плану он вернется через неделю. Вот тогда все и узнает. Надеюсь, за это время мы отыщем убийцу? – ее влажные глаза смотрели с такой надеждой, что моя впуклая грудь невольно выпрямилась.

– И не только убийцу! – мысли мои мгновенно начали плести сеть, которую придется скоро набрасывать на оголтелую банду убийц. Предстоял невероятный по красоте и тяжести интеллектуальный бой – 170 против 300! Это я уже сложил их коэффициенты. Причем в уме сложил!

* * *

– Слушай сюда! Все окна на даче – плотно зашторить. По дорожкам не ходить, только по траве. И только в ночное время!

После обеда я вышел на балкон третьего этажа и сделал три выстрела по деревьям за забором напротив. У «Гюрзы» сочный, резкий звук выстрела. Слышно за километр. Пусть знают и боятся. Я был уверен, что мое предупреждение услышано. Ночь прошла спокойно.

А вот утро… Видимо, я недооценил Триммера, если только это он. Они решили нас просто сжечь. Жара, сушь неимоверная. Вокруг дачи смолистые сосны. Как я, агент хренов, об этом не подумал? Гранатомет, пушки, танки! Да тут клочка горящей травы через забор достаточно! Что, видимо, они и сделали. Со стороны ветра. Хоть и небольшого. Конечно, они понимали, что дача из камня и обожженного кирпича и дотла не сгорит. Но и жить в обгоревшей даче будет невозможно! Это они точно рассчитали.

Полыхнуло где-то часов в пять. Вот ведь не спится людям! Я проснулся от чихания. Чихал я. От дыма! Выбегать во двор было опасно! Пристрелят. Спустился в подвал. Позвонил по сотовому Жене.

– Не беспокойся, все хорошо. Нас подожгли. Когда прогорит, я попробую к тебе пробраться. Тебе ничего не угрожает. Только не включай вентиляцию, а то она засосет дым.

– О чем ты говоришь? – Господи, как долго просыпаются женщины! Насмотрятся ночью снов с ангелочками, эльфами и кикиморами и потом никак не могут вернуться в реальный мир!

– Да горим мы! Горим! Злодеи подожгли лес вокруг дачи. Пройди в кабинет и включи мониторы. Там все увидишь.

– А я не сгорю?

– Еще раз повторяю! Ты – в безопасности! Не включай вентиляцию! НЕ ВЫХОДИ! – я перешел на крик.

– Почему ты орешь на меня? Я все прекрасно слышу. А как же ты?

– Я в подвале дачи.

– Ты не сгоришь? Мне будет страшно одной!

– Нет, – я выключил телефон. Конечно, она красива. Но…

Прошло полчаса. Дым рассеивался. Все, что могло, уже сгорело!

А что если… Может сработать. Я вспомнил о скелете в шкафу на третьем этаже. Это был самый настоящий человеческий скелет. Хозяин видно купил его для приколов.

В какой-нибудь из анатомичек в мединституте. Я помнил, что он был как раз моего роста. Я стал осторожно подыматься по ступеням. Пригибался под окнами. Огня нигде уже не было. На первом этаже кое-что из вещей уцелело. Второй и третий внутри выгорели полностью. Хотя там особо и гореть было нечему. Как вовремя я все распродал! Труха и закопченные стены. Шкаф сгорел. Внутри лежал сильно обгоревший скелет. Рядом лежала закопченая дверь от холодильника. Я осторожно перенес еще горячие кости на эту дверь. Повытаскивал из костей проволочные скрепки. Если не особо придираться и не отсылать кости на экспертизу, то зрелище представлялось довольно правдоподобное. Якобы я пытался спрятаться от огня в холодильнике. Задохнулся там. А потом сгорел вместе с холодильником. Царствие мне небесное!

Теперь надо пробираться в убежище. Ах, да. Мой ноутбук в столе хозяина на первом этаже. Что от него осталось? Дверь в кабинет выгорела полностью. Также и часть паркета. А вот дубовый стол огонь только полизал. Я помнил, что в нижнем ящике лежала куча примитивных шпионских штучек. Типа жучков и микрокамер. Ну, микрокамеры мне устанавливать некогда. А вот жучки не помешают. Я схватил коробку с приемником и десятком жучков. По три на каждом этаже и один в подвале. Искать жучки в сгоревшем доме не станет даже сумасшедший!

Прихватив любимый ноутбук, я пошел к заднему выходу из кухни. Странно, но с подветренной стороны лес не сгорел. Каменная дача приняла весь огонь на себя. В прямом смысле. Полз долго. И чуть не промахнулся мимо фонтана.

Женя ждала в кабинете. Она кинулась меня обнимать и расцеловывать в щеки. Ответить я не мог, так как были заняты руки, а бросить все на пол я не догадался.

– Ты живой?

– Не совсем.

– Ты обгорел?

– Да нет, теперь я живой только для тебя. – я начал рассказывать историю со скелетом. И тут началось. Сирены гудели одна за одной.

Первой, как ни странно, приехала скорая помощь. Медсестра стояла перед закрытыми воротами и обреченно глядела на дымившийся остов бывшей дачи. Потом шофер начал стучать по воротам монтировкой. Второй приехала уже знакомая мне иномарка с опером Старовым и сержантом Быкулей. Они присоединились к медсестре. Старов куда-то начал звонить по сотовому. Видимо вызывал бригаду экспертов и докладывал прокурору. И, наконец, прибыли доблестные пожарные. Те поставили быстренько лестницы через забор и занялись привычным делом – разрушать сгоревшее и распихивать по карманам то, что не успело сгореть.

Наши злодеи ничем себя не проявляли. Прибывший слесарь срезал затворы на воротах и вся толпа сочувствующих ринулась внутрь. Эксперты за ними еле поспевали. И уже всем гуртом стали помогать пожарным. Разгром полностью закончился только к обеду. Машины разъехались. Участковый веточкой подпер ворота и наклеил на них хлипкую полоску бумаги. Полюбовавшись, тоже ушел.

Я не отходил от мониторов. Прослушал приемник жучков. Уцелели только три из десяти. Остальные или разбили или залили пеной. По номерам – работали на первом и третьем этаже и в подвале. Я не мог предвидеть такого энтузиазма пожарных. Учтем в следующий раз. Тьфу, тьфу.

Женя готовила обед в кухне убежища. Я завертел носом. Неужели борщ?

Да, это был он. Я чуть не прослезился.

– Извини, Раф, борщ из консервов. Обещаю после приготовить его из свежих продуктов.

Какие к черту консервы! Я так вылизывал стенки кастрюли, что чуть не снес языком тефлоновое покрытие. Глядя на меня, Женя хохотала.

– Интересно, чем же ты питался раньше, если тебе так понравились консервы?

Сил отвечать не было.

– Следи за дачей, я подремлю. Недоспал сегодня. При малейшем движении – буди.

Проснулся, когда начало уже темнеть. Господи, я проспал больше восьми часов! Что значит хорошо накормить мужчину!

– Товарищ командир, движений не было! – шутливо отрапортовала Женя.

– Хорошо, товарищ рядовой, вольно!

– И вовсе я не рядовой. Мы в институте на военной кафедре проходили курсы фельдшеров и нам присвоили по окончании звание сержантов. Вот так. А у тебя и такого нет. Так что еще надо разобраться, кто из нас командир. – обиженно протараторила Женя.

– Для справки, товарищ сержант. Перед разгоном отдела мне присвоили капитана, но погоны выдать не успели.

А, ну тогда, ладно. Так и быть. Пойду чистить картошку, товарищ капитан, – она пошла на кухню. Что-то есть так хочется…

И тут из приемника послышались голоса.

– Вот он! Хорошо прожарился. Ишь хитрец, в морозильнике отсидеться хотел. Дурень!

Как был Дюймовочка чуркой деревенской, так и остался! Природу не обманешь! Где теперь твои мозги? Нетути? Одни косточки! – Триллер захохотал. Это был он. Его пулеметная манера выстреливать сотни слов в минуту.

– Кто такая Дюймовочка? – Женя из его трескотни уловила только одно слово.

– Подожди, потом объясню. Будем слушать.

А вот второй голос был незнакомый.

– Леш, Леш, звякни Карге, что нашли его. Пусть порадуется.

– А сам, что, не можешь?

– Да не понимает он меня по сотовому. Говорит, один треск идет. Звякни, Леш!

Леша, Алексей. Кто это? Никаких ассоциаций. А вот Карга проявился. Командир он у них, значит. Да какие там в банде командиры? Главарь.

– Палыч, слышь? Нашли мы его! Какой живой? Один скелет обгорелый! Триммер говорит, его скелет. Да, говорит и рост его. Да, метр с шапкой. Нет, других скелетов не нашли. Тайники? Тоже пока не нашли. Да на третьем мы. Да, знаю, что внутри. Как написано? Ключ в замке? Триммер вон уже весь паркет обгоревший снес. И замки все повыковыривали. Ищем. Да. Че ты говоришь? Что ключ не сгорит? Да сам понимаю. Ищем.

А вот это надо обдумать. Интересная инфа! Ключ! Что-то новенькое откопал Карга.

Значит, он узнал о какой-то закладке на третьем этаже. Не зря они сразу ринулись туда. В закладке спрятан металлический ключ. Слово «ключ» ведь можно употреблять и в переносном смысле. Ключ к разгадке, например. Нет, здесь явно речь шла о металлическом ключе, который не горит.

Ключи могут быть от дверей, от замков, от почтовых ящиков, от сейфов, от камер хранения, от банковских ячеек. Да еще от тысячи других хранилищ. Что только люди не закрывают. Нам в спецшколе преподали целый курс по замкам и ключам. Это мы проходили. Если бы его увидеть, я бы смог определить от чего он. Но как увидеть? Да, это неожиданность. Не зря они так рвались на дачу, что даже пошли на убийство бедной девушки.

Что же открывает этот ключ? Неужели они и это знают. Стуки и грохот продолжались всю ночь. Утром они ушли.

Итак, ключ они пока не нашли. Что ж, будем работать по очереди. Вы ночью, я днем. Я поведал свои грустные мысли Жене. Она попросилась на поиски со мной. Посмотрим. И мы пошли хоть часок вздремнуть. Она – в спальню, а я на диван перед мониторами. Их я не выключал. А звук поставил на максимум.

* * *

Проснулся я опять от запаха. Приятного. Картошка с тушеной говядиной. Да я так скоро гурманом стану! Как все-таки женщины умеют из ничего создать домашний уют!

И семейный тоже. Жаль, но у нас пока только домашний.

Сирена прервала меня на третьей ложке. Подъехали сразу три милицейские иномарки. Все с сиренами. Охренели они что ли, такую музыку слушать?

Старов оторвал бумажку с ворот и толкнул дверь. За ним пошли остальные. И пошли сразу на третий этаж! Вот это да! Уж не сержант-ли Быкуля сидел у них этой ночью в засаде? Ну и Старов! Порадовал! Не так ты и прост! Так и есть. Шофер потащил кусок брезента наверх. Сейчас соберут мои косточки и отправят на экспертизу. Конец блефу. Придется воскресать. Не Карги ли это инициатива? Может, и не было никакой засады? Это вернее. Точно. Карга решил подстраховаться и наслал на мои кости Старова. Теперь он уже через день будет знать, что я жив. Итак, у меня в запасе восемь часов. За это время я должен найти ключ! Иначе…

Даже думать о другом не хотелось.

– Вот, Женя, что означает этот визит. – закончил я обзор последних событий. – Мой блеф с костями провалился. Не простые бандюки наши убийцы, интеллектуалы. Придется и нам попотеть.

И мы пошли на дачу.

* * *

То, что мы увидели на третьем этаже, могло затмить сюжет знаменитой картины «Содом и Гоморра». Казалось, что здесь закрыли дикого носорога и он пытался вырваться на свободу. Неужели ничего этого не заметил опер? Или его интересовали только мои кости? Да, видимо, разгром списали на усердие пожарных. Но стены то долбать зачем? А в полу были выбиты такие ямы, что просматривался нижний этаж. Замки из полусгоревших дверей всех шкафов были выдраны и почему-то разобраны на мелкие части. Ах, да. Они искали ключ внутри замка. Теперь понятно. Неразобранных замков больше не наблюдалось. Может, в тайнике? Уже и места для тайников не осталось. Все стены в дырах.

Женя не отходила от меня. Я методично, как учили, по спирали осматривал единственную на этаже комнату. Четыре на четыре метра. Со скошенными стенами.

Полусгоревший пустой, разобранный на части шкаф, металлическая обгоревшая этажерка, наполовину сгоревший, наполовину выпотрошенный диван. Все. Ощупана любая трещинка, любая дырочка. Крушить остатки стен и пола как-то не хотелось.

Прошло шесть часов. Женя сидела на остове дивана и задумчиво следила за моими кружениями по комнате.

– Мы ведь ищем ключ? – я остановился.

– Да.

– Большой?

– Не знаю.

– Я дословно помню слова этого Леши. Где-то у них написано, что надо искать на третьем этаже ключ в замке. Так?

– Да.

– Когда говорят слово ключ, то слово замок представляется, как нечто металлическое, что открывается этим ключом. Так?

– Да.

– Это если следовать вашей, мужской логике. Для меня же слово замок имеет и другой смысл, если переставить ударение на первый слог.

– Да.

– Что ты дакаешь? Обернись и посмотри на металлическую этажерку. Что ты видишь на верхней полке?

– Расплавленные часы пластмассовые.

– А теперь мысленно восстанови их изначальную форму. Что будет?

– Замок.

– Вот и ищи внутри.

Я как зачарованный, снял с полки оплывший кусок пластика с торчащими во все стороны пружинами и стрелками и грохнул его об пол.

Внутри был золотой ключик. Или мне тогда так показалось, что он из золота. Я сразу определил, что он от ячейки камеры хранения. От какой, это второй вопрос. Главное, ключ был у нас. Ай, да Женя! А еще не хотел ее брать. Нет, но какую надо иметь силу воображения, чтобы в полусгоревшем куске пластика рассмотреть средневековый замок? Я опять был посрамлен. Плохо у нас еще готовят агентов! Или они плохо учатся.

* * *

Шторы, я проверил, были везде плотно зашторены. Свет мы оставили только в зале. Девять вечера. Бандюки уже, наверное, вовсю машут кувалдами. Мы сидели в доме у Жени за столом. Перед большой фотографией Дины стоял небольшой керамический горшочек с ее пеплом. Рядом с горшочком стоял стакан водки, накрытый кусочком хлеба. Рядом лежал желтенький, найденный нами, ключик. Как отчет о первом шаге к ее отмщению. Наконец у нас выдалось время ее помянуть. Мы уже выпили и теперь смотрели на портрет. Зазвонил сотовый.

– Да, папа.

– Почему уволена няня? Ты ей звонил? – Женя расширенными глазами просила у меня ответа. Я мгновенно прокрутил варианты. Ноль.

– Признавайся, – обреченно промямлил я и прислонился к сотовому с другой стороны.

– Да, папа.

– Что – да?

– Тины больше нет.

– Она умерла?

– Нет, ее убили.

– Я сейчас же вылетаю к вам… к тебе. Тебе угрожает опасность?

– Нет, нет – шипел я в ухо Жене.

– Да, папа.

– Кто там рядом с тобой, я слышал голос? Он не опасен?

– Нет, папа. Он помогает мне.

– Закройтесь. Из дома ни шагу. Понятно?

– Да, папа.

Ну, все. Кончилась моя геройская жизнь. Я сидел, повесив голову.

– Зачем ты сказала об опасности?

– Он бы все равно прилетел.

Ну, это, конечно, так. Я стал обдумывать новую ситуацию. Пока все для нас складывалось удачно. Но что делать дальше, я не знал. Может, ее отец и вовремя приезжает. Поможет разрулить этот клубок, в который мы вляпались. Я вертел ключ.

Сколько же миллионов ячеек в стране он может открыть? И где они? Неизвестно даже, в каком городе. Поиски могут затянуться на годы. А если ремонт ячеек? Или замена на более новые? Два года ведь прошло со смерти хозяина. Нужно действовать быстро. А вдруг уже сделали профилактический осмотр ячейки и содержимое вынули? Страшно подумать. Что обычно делают с бесхозными вещами? Их вскрывают или просто делают внешнее описание, а потом сдают на дальнейшее хранение? Опять одни вопросы.

– Если логически рассуждать, – сказал я, показывая Жене на ключ, – то надо начинать с камер хранения в аэропорту. В том, из которого улетела хозяйка. Хотя нет. Не срастается. Как тогда ключ оказался снова в ее комнате на третьем этаже. Значит, она сначала спрятала камни в ячейке, потом спрятала ключ и уж потом улетела. Тогда эта ячейка может быть в любом городе в радиусе одного дня пути. «Торпеды» начали ее искать только через два дня.

– Ты еще забыл о какой-то записке, в которой указано место хранения ключа – на третьем этаже в замке. Если ключ прятала хозяйка, то и записку могла написать только она. Но не себе же? Тогда кому?

– Ты права. И бандиты об этом догадались раньше нас. О человеке, которому хозяйка доверила тайну ключа.

– А может и не доверила, а просто оставила страховочное письмо на случай своей смерти. А может и не она, а хозяин.

Я с интересом посмотрел на Женю. Такое впечатление, что это не я, а она на отлично закончила спецшколу. Не могут так рассуждать люди, не знакомые со спецификой разведработы. Для этого надо обладать или гениальными мыслительными способностями или техникой расчета вариантов, как у чемпиона мира по шахматам. Неужели все это есть у этой хрупкой девушки? Она уже не первый раз удивляла меня своими способностями. Явно это не последствия изучения финансов в институте. Эти железные нервы, этот холодный расчетливый ум…

– Может и письмо. Кому она могла оставить такое? Лучшей подруге или… лучшему любовнику. Что ты знаешь о ней?

– Только, что это бывшая топ-модель, удачно вышедшая замуж. Работу она тут же бросила и разъезжала по курортам с мужем или без него. Я и видела ее мельком один раз. Крашеная безвкусная стерва, обвешанная бриллиантами. Ноги от плеч и головка с кулачок. С детский.

Нда. Не дай бог попасться мне на женский язычок. Какое красочное описание!

– Но вот оставить письмо она все-таки додумалась своим «детским кулачком». Кому?

– Не знаю. Федора, кроме денег, ничего не интересовало. Даже бабы не очень. Он и мне больше угрожал, чем приставал.

Ага, значит, факты приставания все-таки были! Учтем-с!

– А вот наши враги этих друзей-подруг уже вычислили. Я вот думаю, а стоит ли нам напрягаться и повторять их поиски? Письмо то они уже изъяли! У трупа или по-доброму. Нам это ничего не даст. Важнее само письмо. Вдруг в нем есть намек, где та самая ячейка?

– Нет.

– Почему?

– Ты рассуждаешь по-детски. – Получил, агентик занюханный! Я молча утерся.

– Если три здоровых мужика знают, где лежат бриллианты, зачем им ключ? Да они ночью разнесут в дым любое хранилище, в любом месте. Еще ни одного вора не остановило отсутствие ключа, когда он видел перед собой сейф с драгоценностями!

– Согласен. Значит, они по ключу хотели получить сведения о месте ячейки.

Наши взгляды столкнулись на золотом ключике. Ключ, как ключ. Бронзовый. Желтенький. С выбитым номером 457. Больше ничего. Даже царапин.

– Такой большой номер, – начала Женя, – говорит о том, что это большое хранилище. Это не может быть автовокзал. Значит, железнодорожный или аэропорт. Но в аэропортах, я заметила, просто помешаны на бирках. Там любой ключ от ячейки имеет металлический брелок с большим номером. На железнодорожных вокзалах – то же самое. Все ключи с брелками. А вот похожий ключ с выбитым номером у меня был от почтового ящика на центральном почтамте. Там этих ящиков около тысячи. Да и сроки хранения содержимого там больше.

Еще один щелчок. Учись, студент. А ведь и я видел такие ключи.

– Тогда наша задача проще. Пока бандюки будут доламывать комнату, мы обойдем все крупные почтамты и проверим ключик.

На том мы и разошлись по кроватям.

* * *

Меня разбудила вспыхнувшая на столе настольная лампа. Я сунул руку под подушку. Пистолета не было!

– Не волнуйтесь, молодой человек, он у меня. – Знакомый тихий голос. Отец Жени! Слава богу! Я сел на диване.

– Так вот кто из моих бывших сотрудников опекает Женю. Никогда бы не подумал!

Я не понял похвала это или осуждение.

– Да вы одевайтесь. Скоро утро. Уже рассвело. Пять часов.

Я молча натянул джинсы. Потом рубашку. Посмотрел в сторону ванны.

– Умойтесь, но только тихо. Не будите пока Женю. Нам надо поговорить.

Генерал ждал меня за столом.

– Рассказывайте, поподробнее.

Это «поподробнее» он произносил еще несколько раз в течении моего двухчасового признания. Честно, я чувствовал себя на допросе. И это только от его сверлящих, пронизывающих глаз. А если бы он принялся подбадривать меня голосом?

– Хорошо. Вы пока допустили немного ошибок(И на том спасибо, товарищ генерал!). Спасибо, что сохранили живым Женю(Пожалу… так, почему «живым». Живой!).

– Почему «живым»? Она же девушка!

– Это ему так хочется. Быть девушкой. Должен вас огорчить, молодой человек. Женя – мой сын!

– А Тина?

– А вот Тина была дочерью. Женя вам сказал, что у нее был аутизм?

– Да.

– Тогда немного о них. Их мать умерла при родах. От родовой травмы у Тины развился аутизм. Женю спасли через кесарево сечение. Но и он пережил клиническую смерть. Ему запустили сердце электрическим разрядом. Как видите, оба ребенка пострадали при родах. И оба имели отклонения в умственном развитии и в психике.

Женя с малых лет не хотел отличаться от Тины и требовал одинаковую одежду. Нянька, которая их воспитывала с рождения, потакала ему в этом. Мне из-за работы особо некогда было заниматься нюансами их воспитания.

– А как же теперь…

– Ничего, Женя умный парень. Он не будет возражать против изменения его статуса.

Он различает игру и реальность. У него не аутизм. Просто небольшие психические отклонения. Они есть практически у любого человека. Вот, например, мясоедение, разве не отклонение? Поедать братьев наших меньших? Еще какое! Говорите с ним как с парнем. Вот и все.

– А одежда?

– Я думаю, этот пунктик Вы ему простите.

– Так он гей?

– Не знаю. Пока о его сексуальных предпочтениях мы не говорили. Скоро узнаем.

* * *

Женя вошел в зал ровно в восемь. Испытующе заглянул в наши глаза. Потом вздохнул, поцеловал отца в щеку и сел в кресло.

– Значит, ты уже знаешь!

– Женя, твой папа мне все объяснил. Я надеюсь, мы останемся друзьями.

– Ну, не врагами же! После всего этого, – он кивнул на фото Тины.

– Все, выяснили отношения? Перейдем к делу. – Генерал привычно щелкнул хлыстом.

Мы покорно повернулись в его сторону.

– Надеюсь, остатки часов, где вы нашли ключ, догадались забрать с собой.

– Да!!

– Хором отвечать не обязательно. Я также полагаю, что до сегодняшнего вечера у нас есть запас времени. Пока они думают, что я в Германии, у меня руки развязаны. Я узнаю состав банды Карги и кто такой Леша. Также узнаю результаты экспертизы костей и доведут ли их до Карги. Я думаю, что доведут. Его положение в милиции – для нас большой минус. Капитан, дайте мне ключ.

Я замотал головой.

– Нет. Ключ останется у меня.

Хорошо. Женя остается дома. Я так понял, ты, Рафа, идешь на поиски ящика?

– Да.

– Тогда расходимся.

* * *

Начал я с ближайшего почтамта. И сразу облом. Всего пятьдесят почтовых ящиков.

Решил ехать на центральный. Там на каждом этаже было по сто ящиков. Поднялся на четвертый. Ящик номер 457. Ключ вошел свободно. Неужели так все просто и я сейчас стану на двести миллионов богаче? Сердечко заекало.

Но в ящике лежало запечатанное письмо. Я его взял и пошел в парк напротив. Огляделся. Вроде злодеев близко не было. В письме другого ключа, на что я очень надеялся, не было. Там лежал вчетверо свернутый квадратик бумаги. На нем написано всего шесть цифр: «16 41 15» и шесть букв: «АН АТ ИЛ». Я долго рассматривал и конверт и листок на просвет. Ни-че-го. Цифры и буквы я запомнил. Конверт с листком сжег и пепел подошвой растер. А вы как думали? Выучка!

Просидел я в парке часов шесть. Я эти цифры и буквы облизал со всех сторон. Я их складывал, отнимал, делил и умножал. Смотрел на них и снизу, и сбоку. Дифференцировал и брал интегралы. Давлению высшей математики и даже арифметики цифры не поддались. Тогда я их начал дешифрировать. Заменял буквами, символами, переводил в двоичное и даже шестнадцатиричное исчисление. Цифры стояли насмерть. От непривычных мозговых перегрузок по вискам ручьем бежал пот. Через три часа взялся за буквы. С ними я проделал те же операции, только в обратном порядке.

Код оказался наисложнейшим. Расшифровке он не поддавался. Вы обратили внимание, что все эти сложнейшие преобразования и дешифровку я делал в уме! Бумагу то я сжег! Вы еще не забыли? С моим IQ в 170 это легко. Вы это даже понять не сможете. Не всем дано!

Когда от чрезмерного расхода энергии засосало под ложечкой, вспомнил о картошке с тушенкой. Интересно, не забыл Женя о своем обещании накормить меня борщом с мясом из свежих продуктов? Ах, да! Ему же нельзя выйти из дома даже в гастроном. Генералу же до продуктов тоже не додуматься. А я вот вспомнил. Набрал в продуктовом аж две авоськи.

Как ни странно, генерал уже был дома. Они с Женькой наворачивали пельмени и о чем-то бодро спорили.

– А вот и я! Со свежими продуктами. – Генерал молча кивнул и удалился в свой кабинет.

– Молодец. А то у нас одни пельмени остались. Что ты хочешь приготовить на ужин?

– Я думал – ты?

– Что ты? Терпеть не могу готовить. Это я шутил. Фартук там найдешь, на кухне. Давай, разгружайся.

Я обреченно потащил авоськи на кухню. Вот тебе бабушка и борщ с мясом!

После пельменей немного полегчало и я пошел в комнату Жени.

– Тебя в спецшколе стучаться не учили?

– Ничего, перетопчешься. У меня такой же. Ты лучше посмотри, что я нашел.

Я взял листок бумаги и написал шифровку: «16 41 15 АН АТ ИЛ».

– Этот шифр я нашел в ящике на главпочтамте. – Женька взглянул.

– Звонил уже?

– Кому?

– Ну, этой Натали? – он ткнул в шифр. Да, если смотреть с его точки зрения, то…

Боже мой, шесть часов расшифровки! А он только взглянул!

Я достал телефон.

– Это Натали?

– Да.

– Вам ничего для меня не оставляли?

– Ах, это? Так ты от Сиси? Зайди после шести.

Телефон отключился. Было три часа дня.

Что она сказала? – генерал уже стоял сзади.

Что я от Сиси. И чтобы зашел к ней после шести. Но куда, не сказала. Сейчас я уточню. – Я снова достал сотовый.

– Не надо звонить, посмотри здесь. – Женя протянул мне телефонную книгу. Боже, каким идиотом я всегда чувствую рядом с ним. Интересно, какой у него IQ?

– Сиси – это, наверное, твоя хозяйка, топ-модель. Что там за адрес?

– Салон красоты на бульваре.

– Интересно, что там за посылочку тебе оставили?

– А я думаю, – вмешался генерал, – тебя, Рафа, еще долго будут записочками гонять по кругу. Видно, твоя Сиси, не такая уж дура, как о ней думает Женька. Да, Женечка, да! Надо получше изучать людей, прежде чем о них говорить!

Все опять разошлись. У меня впереди еще три часа. Для приготовления борща. Голова трещала. Из глаз временами продолжали сыпаться интегралы. Нет, уж. Следующий раз расшифровывать будете сами. А то принес им готовенькое. Так и дурак сможет. Как статуи делают? Откалывают все лишнее. Я, значит, шесть часов откалываю все лишнее. Приношу им. А они говорят – Давид! То бишь, Натали. Да в таком виде его любой дурак узнает, в обколотом. Даже я!

Начал сортировать авоськи. Как же готовят борщ? Пойду, поищу в Интернете. Заснул я прямо перед ноутбуком. Все-таки нельзя так перенапрягаться.

– Вставай, Рафаэль! Тебя ждут великие дела! – Женька тряс меня за плечо.

* * *

На двери висела табличка «Закрыто», но внутри двигались фигуры. Я поправил полосатый галстук и постучал. Тишина. Потом подошла девушка и нарисовала в воздухе круг. Чтобы это значило? Я начал перебирать в голове все возможные определения круга. Когда дошел до теоремы вычисления квадратуры круга, мне постучали в спину.

– Мальчик, это оставила Сиси. Почему ты не подошел к заднему выходу? Я же тебе показала. – Девушка опять нарисовала в воздухе круг. Она протянула мне цветочный горшок с кактусом. И исчезла.

Мальчик! Издевается еще. Хотя конечно! Маленькая собачка до смерти щенок. Ладно, хоть пока дедом не зовут.

И вообще! Нас не учили в спецшколе, что круг означает задний выход из помещения. Так что нечего ко мне придираться. И что делать с этим ежиком? Я осмотрелся. Слежки не видно. На всякий случай, сменил штук десять такси. Деньги кончились в районе третьего кольца. До квартиры добирался пешком часов семь. С ежиком в вытянутой руке.

В доме опять пахло пельменями. Я молча поставил свое колючее чудо между их тарелками.

Две чашки пельмешек намного поправили мое настроение.

Генерал и Женька все еще крутили на столе моего ежика. Ага, не по зубам? То-то же!

– А пояснений к цветку никаких не было?

– Нет, – я не стал описывать ситуацию с кругом.

– Тогда будем вынимать. Жень, неси газету.

Ежик выпал вместе с комом земли, переплетенном корнями. На самом дне лежал второй золотой ключик. Точно, такой, как первый, но с номером 27.

– Я же говорил, она тебя долго по кругу водить будет. – Генерал потряс у меня перед носом ключом. Я молча его отобрал и сунул в пустой кошелек.

– Вот вы все меня критикуете, а как там ваши успехи? Что накопали?

Генерал сел напротив. Видимо он все привык делать основательно.

– Ну, что ж, делиться, так делиться. В банде Карги пять человек. Кроме известных нам Триммера и Чумы, еще два мента из его отдела. Обсуждают они свои делишки прямо в кабинете Карги. Наглые. Ничего не боятся. Я своим подсказал, чтобы поставили у него прослушку. Они заинтересовались. Карга на дело сам не ходит. Кроме Леши-Алексея, есть там еще капитан Гальцев. Лешу и капитана они используют на подхвате. Как рабочих лошадок. На шухере постоять. Кувалдой постучать.

Насчет твоих костей. Карга лично заходил к экспертам, так как дело ведет не он, а Старов. Естественно, эксперт подтвердил, что скелет из музея. Работы на даче прекращены.

Ящик с номером 27 был пуст, как мои карманы. Это меня сильно опечалило.

Когда я вернулся с почтамта, генерал сидел за столом в зале. Перед ним лежал разобранный пистолет. Но он его не чистил. Он на него смотрел. Напротив сидел грустный Женька. Он тоже смотрел на пистолет. Я доел на кухне остатки пельменей и присоединился к ним.

Пистолет, как пистолет. Чего они его рассматривают?

– А у меня номер 27 пустой оказался, – выложил я свою новость.

– Я это предполагал, – вздохнул генерал.

– Откуда?

– Пока ты ходил, Рафа, произошло много нехороших событий.

И первое – погиб Карга. Сегодня утром, прямо в здании милиции. В тире.

– Это… Вы его?

– В том-то и дело, что нет. Кто-то подложил ему в обойму патрон не с порохом, а со взрывчаткой. Затвором ему снесло полголовы.

– И кто?

– Вот об этом мы с Женькой и думаем полдня. И вторая нехорошая новость – Тину убила не банда Карги. Мне дали полчаса поговорить с Триммером. Его и Чуму арестовал подполковник Старов по убийству Карги. Когда они пришли на очередное совещание. Гальцеву и Леше теперь тоже отмываться надо. На них, правда, могут повесить только поджег дачи. Большего они не успели натворить. Триммера и Чуму уже забрали в ФСБ. Лешу и Гальцева пока просто отстранили от дел. Сидят под домашним арестом.

– А что Триммер сказал?

– Первым делом я его про записку о тайнике с ключом спросил. Все оказалось до смешного просто. Она была в деле об убийстве «торпедами» хозяина дачи. Судмедэксперт обнаружил ее под приклеенным париком. Одежду с него «торпеды» содрали и обыскали, а про парик не догадались. Хорошо был приклеен. Спецклеем. Следователь, который раньше вел дело, понять содержание записки не смог. А Карга-то аналитик бывший. Он сразу понял, что такое ключ в замке. Хотя тоже не до конца. С таким крупным делом в одиночку не справишься. Вот он и позвал бывших дружков. Хотели и тебя на свою сторону перетащить. Наблюдали за дачей. А оказалось, что не только они. Они сами были ошеломлены убийством Дины. Мокруха вовсе не входила в их планы. Они наоборот, все хотели провернуть, как можно тише. И вернее всего, убийство было совершено не с целью повесить его на тебя и убрать с дачи, а с целью отпугнуть Каргу от намерения завладеть бриллиантами. Шум поднялся ведь нешуточный. Вряд ли убийца знал, кто такая Дина. Верней всего в его планах было убийство первого же человека, подошедшего к даче. А еще верней, убийца ждал твоего выхода с дачи, Рафа. Чтобы убить. Но тебя спас твой временный финансовый кризис. Не с чем тебе было идти по магазинам тогда. Так что Дина пала жертвой случайно. Но это никак не оправдывает убийцу.