Текст книги "Страсти вокруг короны(СИ)"

Автор книги: Виталий Симаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Эй, толстый жердяй, – прервал, грубый голос, речь Пабло, и на его плечо опустилась каменная ручища. – Ты посмел осквернить своим омерзительным поведением шахматный турнир.

Пабло мееедлено повернулся. На него чуть ли не в упор смотрел сверху вниз одноглазый озлобленный широкоплечий тролль. Маркиз сглотнул, благо за его вторым подбородком это было не видно: "Похоже, что канцлер не смог уболтать этого каменного идиота. Ну что же..."

Дальнейшие события понеслись галопом.

Маркиз резко выбросил правую руку вперёд, с оттопыренным указательным пальцем, который с силой врезался в каменное веко тролля – "не делать же его полностью слепым, всё же, как ни как известный гроссмейстер". Тролль взвыл, хватаясь за глаз, толпа вмиг расступилась, освобождая место для драки. А все надеялись, что она будет зрелищной. Маркиз постарался оправдать надежды зрителей, и уже в следующий миг, схватил у стоящего неподалёку дворецкого тяжёлый посох, и проложил его по хребту, всё ещё воющего от боли тролля. Тот рыкнул и, расставив свои мощные ручища, принялся быстро шарить ими по сторонам, всё ещё ни как, не обретя нормального зрения, после тычка маркиза в его единственный глаз. Маркиз поднырнул под его длиннющие ручища, и попытался врезать тролля снизу вверх в нижнюю челюсть. Но видимо тролль или что-то учуял, или зрение принялось восстанавливаться, и маркизу в спину врезался со всего маха каменный локоть, смачно припечатавший его к полу.

– Похоже, жирный боров, – засмеялся весело Диего, – тебя в этот раз, наконец-таки, превратят в коровью лепёшку.

– Заткнись лысый карлик, – прохрипел Пабло, которого в этот момент, тролль ухватил двумя ручищами за рубаху и штаны, со стороны спины, и приподнял горизонтально в метре над полом и принялся раскачивать взад-вперёд. – Вот сейчас разделаюсь с этим камнеедом, а потом поговорю с тобой, по поводу...

Но договорить он не успел, потому как отправился в недолгий, но очень скоростной полёт и, врезался с грохотом в один из длиннющих столов с праздничными угощениями, расставленных по периметру дворцовой площади, для гуляк, которые не были приглашены во дворец на праздник. А врезавшись проскользил по нему на пузе до середины, снося всё на своём пути.

– Хорошая посадочная площадка вашему приятелю подвернулась, – заметил, поморщившись, канцлер, обращаясь к Диего.

– Ему полезно временами встряхнуть свой жирок, – отмахнулся в ответ инквизитор. – Да и, похоже, сейчас всё закончится.

И действительно. Тролль сделал огромный прыжок и, видимо не рассчитав расстояния, опустился ногами на край стола. Маркиз же, ещё во время прыжка противника, успел скатиться со стола, и огромный дубовый стол от опустившегося на его край тролля, взвился в воздух, и припечатал своей тяжестью распластавшегося на полу шахматиста.

Пабло кряхтя встал, и хромая подошёл к столу, под которым барахтался поверженный тролль. Поморщившись он, откинул стол в сторону и помог подняться стонущему, гроссмейстеру на ноги.

– В следующий раз, когда соберётесь меня назвать толстым жирдяем, для начала сто раз обдумайте это, сеньор Говард.

– Хлосо, я пуфту имефть эфто ф фиту, – прошепелявил, отходя в сторону тролль.

– Господа, – громко проговорил канцлер, – всё окончено! Конфликт улажен! Можете проходить в тронный зал. Через несколько минут начнётся праздничный бал, посвящённый нашим новым – королю и королеве. – А затем подошёл к потирающему бока Пабло, и быстро зашептал: – Ваше сиятельство, вам бы не мешало объясниться вашей королеве в своих чувствах.

– Типа там, высокие слова, тра -ля-ля, ути-пути, я вас люблю, и жить без вас не могу? – засмеялся Пабло, поглядывая на Всеславу. – Так я уже ей все, что нужно сказал, когда стоял там, возле её ложи над мёртвой Урракой. Я слышал её движения, шелест её платья. Она была рядом и слышала мои слова. На свой острый слух, я пока не жалуюсь. Так что я знал, кому даю ту клятву в верности. Да и парой слов мы с ней всё же перекинулись. А высокие слова... – Пабло отмахнулся от снующего вокруг него Диего, пытающегося осмотреть его раны, которые ему всё ни как не удавалось подлечить до этого момента. – Вспомните канцлер историю про трёх девиц, прявших поздно вечерком. Одно лишь обещание, данное обычной девушкой в пустоту, родить царю сына, сделало её царицей. И никаких вам муси-пуси. А я обещал своей королеве море приключений, и я своё слово сдержу! И первое, что сделаю, – он подошёл к белокурой королеве, и изящно поклонившись, поцеловал её руку, – подарю тебе Всеслава, вот этот фрегат. Диего, завязывай ты уже меня мазать, лучше дай сигнал. На мне и так всё как на собаке заживёт.

– Да знаю я, – буркнул тот в ответ, – но ведь надо сделать вид, что я о тебе хоть чуточку переживаю, толстый обжора.

А затем, достав из своей сумки ракетницу, он направил её вверх и дёрнул за шнур. В воздух взмыла ракета, и на дворцовую площадь, опустился белоснежный эфирный фрегат, с алыми парусами.

– Этот фрегат, пока ещё не имеет названия. Позволь мне Всеслава... – Пабло нахмурился,– Дать ему название самому.

Девушка улыбнулась и кивнула в знак согласия. Пабло наклонился к уху Диего и что-то прошептал. Инквизитор грустно посмотрел на своего напарника, и сказал только одно слово: – Одобряю!

Он отошёл к фрегату, чтобы наколдовать новое название у него на бортах, а в этот момент к канцлеру подбежал посыльный гвардеец, и что-то прошептал.

– У нас неприятности, – нахмурился канцлер. – Весь боевой эфирный флот Большого Альбиона завис над столицей, и адмирал Никсон, командующий флотом, требует нас принять условия капитуляции о сдачи, иначе нам грозит война.

– И это всё? – усмехнулся Пабло.

– Ещё требует прислать ему ваши обе головы, – канцлер посмотрел на Пабло, а затем на колдующего возле фрегата Диего.

– Слышишь, монах, Альбион требует наши головы.

– А пупки у них не развяжутся? Мало им было большого пинка под зад, который они получили от легурийского флота возле колонизированных нами эльфийских земель, так они теперь точат нос и на твоё королевство, – и возмущённо добавил: – И я не монах, а инквизитор.

– Ну что, – Пабло с лёгким поклоном подал руку своей королеве, – я обещал тебе Всеслава весёлые и опасные приключения. Как видишь, они себя не заставили ждать. Не успели мы нацепить на себя короны, а они тут как тут. Вздуем этих надувшихся от спеси индюков. Канцлер, добро пожаловать на борт фрегата. Да не переживайте вы так, выкрутимся. Я уже всё продумал. А гости пусть выселяться, незачем поднимать паники...

...Всеслава в своём боевом одеянии была великолепна. Плетёная кольчуга до колен, остроконечный шлем, меч в правой руке. Её стройные соблазнительные ножки, сейчас были скрыты под красными штанами, заправленными в сафьяновые сапожки. Её точёная фигурка излучала не только красоту её стана, но и силу бойца, знающего своё дело.

– Прекрасная у вас королева, маркиз. Красивая и, грозная, – проговорил канцлер, проследив за взглядом Пабло.

– Главное чтобы эта, грозная, красотка по обычаям своей страны, не встречала меня со скалкой, когда я буду припол...приходить домой на бровях после попойки – вроде так говорят у неё на родине. И ещё, – Пабло с усмешкой во взгляде, строго добавил, – Я король, канцлер, КОРОЛЬ! Не забывайте, что я теперь Моё Величество. И к тому же вдвойне, – поднял вверх указательный палец Пабло.

– Не понял?!

– Король Легурии Адолфо умер, а по наследству корона Легурии переходит к Пабло, – разъяснил, ухмыляясь, Диего. – Ну, нет у Адолфо других родственников!

– А кем же приходится Адолфо, Его Величеству, – кивнул в сторону Пабло канцлер.

– Он его дядя, по матери, – спокойно ответил Диего.

– А почему я об этом не знал, – удивлённо уставился канцлер на Пабло.

– Как говориться, – весело засмеялся Пабло, – есть многое на свете друг Горацио, чего неведомо тебе и вашим мудрецам!

К этому моменту ледяной Синий эфирный ветер расправил алые паруса трёхмачтового белоснежного фрегата "Уррака", и тридцати пушечный боевой корабль развернулся для атаки, на флот Большого Альбиона – состоящий из двадцати линейных кораблей заполненных вражеским десантом. За "Урракой" в боевом построении завис готовый к бою, объединённый флот, короля Гомеса Морильо – Ушастого, состоящий из двадцати фрегатов и десяти линкоров.

– Преимущество так себе, – поморщился Пабло, – но...

Два месяца опосля.

– Ну, нам и досталось, – ворчал полупьяный Диего, потягивая мелкими глотками вино. – И зачем тебя понесло после этой чёртовой войны, ещё охотится на этого заносчивого адмирала? Всё равно Большой Альбион был уже наш. У Никсона ведь только и остался один линкор. Пусть бы уматывал себе. Эфир большой, место бы всем хватило.

– Ага, – Пабло развалился напротив инквизитора в мягком кресле, стоящим в капитанской каюте, возле накрытого стола, и лениво грыз куриную ножку, – эфир большой, но как ты заметил, адмирал заносчив. А это значит, что он так просто бы не успокоился, и принялся бы крутить против меня интриги. А оно мне надо? Да к тому же он прихватил с собой всю казну Альбиона. А это немалые богатства.

– Эт-та, да – икнул Диего и громко срыгнул, – деньги преф-выше всего!

– А досталось нам действительно не слабо, – хмыкнул Пабло и отшвырнул в угол каюты недогрызенную кость, которую тут же подхватила и утащила к себе под палубу здоровенная крыса...

...– А ты уверен, что этот адмиралишка запрятался именно здесь, – поинтересовался Пабло у штурмана, изучая в подзорную трубу парящий в Великом Эфире мрачный скалистый остров.

– На усе сто, – кивнул уверено штурман "Урраки", – акромя энтого Острова Призраков, в этом-то скоплении Каменного моря, – он кивнул на рассеянные и парящие тут и там малые и большие каменные обломки, – негде и упрятаться. По слухам, туточки единственное место на тыщу лиг в округе, где есть пресная вода и можно добыть пропитание. Но есть и втора сторона медали, у энтого места ДУРНАЯ слава. Нечисто туточки.

– Да, – посмотрел Пабло на штурмана, – а ты сам бывал на нём?

– Нет, не приходилось. Слыхал токмо, что всяк ужаса здесь хватат. Да и энто Каменно море стараются усе корабли обходить стороной. Нече здесь ловить. Один мусор.

– Ужаса говоришь, – маленькие поросячьи глазки весело посмотрели на Диего.

– Штурман, где нам лучше спуститься, на эту Богом проклятую скалу? – постарался перевести Диего разговор на другую тему. – Где может укрыться Никсон?

– А я почём знаю? – ответил тот вопросом на вопрос, изучая, приближающуюся землю. – Остров километров в тридцать в поперечнике, весь покрыт скалами. Меж ними всяческие ущелия. Энтот ваш адмирал мог укрыться где угодно. Можно месяц здесь шерстить и ничегошеньки не сыскать.

– А и не надо, искать, – Пабло указал на появившийся из ущелья линкор Никсона, – они видимо нас ожидали в засаде. Штурман сможешь сделать манёвр, что бы зайти этому ублюдку с кормы боком. Мы тогда ему разнесём, весь его чёртов эфирный двигатель.

– Манёвру хорошего нету, Ваше Величество, – окинул парящие вокруг куски глыб штурман, – вокруг каменюки вон какие летають, а по низу, могём по скалам днищем проскрести. Вона как энтот линкор ихний низко идёть. Знал же сволочь когда нас выхватить. У меня есть идейка, капитан...

Фрегат «Уррака» убрав паруса, которые в данном случае только бы мешали в ближнем бою, на всех парах своего эфирного двигателя, двигался лоб в лоб на линкор Никсона.

– Что чёт возьми, эти психи решили устроить, – вздрогнул адмирал, наблюдая за атакой вражеского фрегата. – Они что решили нас всех здесь похоронить?! Таран – это ведь верная смерть в этих пустынных местах... Огонь из всех носовых орудий!..

На фрегате только этого и ждали. Штурман резко крутанул штурвал, и "Уррака" вывернув пошла на параллельный курс с линкором. И манёвр был так точнёхонько рассчитан – как выразился штурман, спокойно закуривший в этот момент трубку, что оба корабля впились друг в друга своими бортами. Тем самым, фрегат не дал своему более многопушечному противнику произвести ни единого выстрела из бортовых орудий. Как только это произошло, фрегат резко остановился, абордажные крючья вмиг были закреплены по всему борту линкора, и команда "Урраки" с дикими воплями и обнажённым оружием бросилась в атаку...

Абордажные палаши, кортики, кинжалы, свистящие пули, и арбалетные болты, вспыхивающие тут и там пожары, стоны умирающих и раненых, боевые кличи сотен сражающихся. Где-то из трюма линкора раздавалась пальба из многоствольных пистолетов канцлера, сопровождающего попятам королеву (приказ короля – ни на шаг не отступать от королевы – БАШКОЙ ЗА НЕЁ ОТВЕЧАЕШЬ), с её десятью ратниками.

– Какого Всеславу понесло в трюм, со своими убийцами? – проорал Диего, прижимаясь к центральной мачте спиной и выпуская очередную пулю из своего аркебуза.

С другой стороны мачты стоял Пабло с двумя палашами, весь покрытый с головы до ног кровью врага.

– А я знаю, – рявкнул в ответ Пабло и, рубанув от левого плеча, правым палашом сверху вниз, рассёк напополам руку, а заодно и грудь очередному альбионцу, попытавшемуся проткнуть его своим кинжалом. Рука с зажатым в ней кинжалом отлетела в сторону, а альбионец истошно заорав, упал на палубу, обливаясь кровью. Здоровенная подошва сапога Пабло, размозжила череп завывающего врага, тем самым оборвав его мучения.

– Ты чего до сих пор себе не приобретёшь такие же стволы как у канцлера? – кинул взгляд через плечо Пабло на Диего, который как раз натягивал тетиву аркебуза. Один из палашей Пабло метнулся через голову Диего и воткнулся в горло подскочившего к нему слишком близко врага: – Вон как палит из них часто, не перезаряжаясь.

– Шумно очень, – Диего, наконец, управился с перезарядкой аркебуза, и всадил очередную пулю в пробегающего мимо альбионца с поднятой над головой секирой, которой пытался зарубить пятнадцатилетнего юнгу с "Урраки", и проорал вдогонку пацану: – Эй ты, молокосос, а ну вали обратно на фрегат. Если через секунду не буду тебя наблюдать возле штурмана на мостике, собственноручно высеку после сражения.

– Ты так уверен в победе, – рыкнул Пабло, отбиваясь оставшимся палашом, сразу от трёх наседавших на него врагов с кортиками.

– Похоже на то, – кивнул инквизитор в сторону, выскакивающей из палубной надстройки, ведущей в трюм линкора, худосочной фигурки канцлера, а следом за ним и всей команды королевы, во главе с ней самой.

– Чего там, – проорал Пабло канцлеру, пробегающему мимо него, и на ходу палящему во всех врагов, встающих у него на пути, из своих шестиствольных пистолетов.

– Уходим, – ответил тот, резко останавливаясь, и выпуская три пули точно в головы трёх противников Пабло. – Всеслава пороховой трюм случайно подожгла. С минуты на минуту рванёт! – и, не дожидаясь ответа, ринулся за королевой уже рубящей возле борта, абордажные канаты.

– Ну, спасибо, за помощь, – проворчал недовольно Пабло, стирая с лица ошмётки мозгов, своих врагов, упавших к его ногам с развороченными черепами, и кивнув на них Диего, сказал: – Видишь, как полезны пистолеты?

– Ничего ты не понимаешь в огнестрельном оружии, – буркнул в ответ Диего, доставая из сумки ракетницу: – Ну чего валим отсюда, пока нас не разнесло с этой лоханью к чёрту?

Пабло быстро окинул палубу вражеского корабля, оценивая обстановку. Из палубной надстройки уже вовсю валил дым, в любую минуту могло громыхнуть. На палубе лежали сотни трупов, по большей части вражеских. Его людей – безбашенных головорезов, участвующих во многих абордажных схватках, погибло по его прикидкам меньше полусотни. Сражение ещё продолжалось, но уже было видно, что альбионцы (хоть и многочисленней – были, час назад) уже отчаялись в победе, да и по сравнению с его бойцами, были просто котятами. Ну, пусть такими и остаются, и он проорал во всю силу своих лёгких: – УХОДИМ, СЕЙЧАС РВАНЁТ!!!

Диего одновременно с командой Пабло выпустил вверх сигнальную ракету и, врезав по пути прикладом аркебуза, вставшему у него на пути, ухмыляющемуся здоровенному альбионцу, промеж ног, припустил к борту линкора...

– Пленных не берём, – скомандовал Пабло, уже стоя на палубе фрегата, и сталкивая с его борта, балансирующего альбионца, пытающегося спастись на "Урраке" от надвигающейся катастрофы. – Этим офицерам, всё одно доверия нет, – добавил он уже негромко, чисто для себя, наблюдая, как вопящий противник, падает в бездну.

– Адмирал уходит на махолёте, – закричал канцлер.

Пабло подбежал к канцлеру, палящему из пистолетов, по уходящему от места схватки махолёту, на борту, которого увидел Никсона, размахивающего интенсивно руками, стоя позади пилота. Пилот явно пытался развить большую скорость, на которую был способен аппарат, крутя педали дающие ускорения машущим крыльям, но перегруженный пятью здоровенными сундуками аппарат, не желал ускоряться, а воздушный шар, поддерживающий его в воздухе, был слишком мал, для таких тяжёлых грузов. По этой причине, аппарат постепенно опускался на скалы острова. Не помогло адмиралу даже то, что отчаявшись и в надежде на то, что махолёт облегчится, он прирезал пилота и выкинул его за борт сам сев на его место крутить педали.

– Пули из моих пистолетов, его не достают, – заскрипел зубами канцлер, – слишком велико расстояние. А пушкой его брать нельзя!..

– А пушка и не понадобится, – скривился в усмешке Диего, прерывая канцлера, и вскинув аркебуз к плечу выстрелил, заряженным специально для этого выстрела арбалетным болтом, в шар махолёта. – Вот почему я и не признаю эти ваши стреляющие штучки, – ухмыляясь Диего, кивнул на многоствольные пистолеты в опущенных руках канцлера, уставившегося на удирающий аппарат, а точнее на воздушный шар, который разорвался сразу после того, как арбалетный болт впился в его оболочку. А затем Диего гордо добавил, видя какой эффект произвёл взрыв на канцлера: – Болт заговорённый – взрывной!

– Диего, ты – ИДИОТ! – проревел Пабло, наблюдая за тем, как горящий махолёт падает в ущелье Острова Призраков.

– Не понял, – Диего посмотрел, на злобно смотрящих, на него канцлера и Пабло и... и королева тоже почему-то хмурила брови, сжимая рукоять своего меча побелевшими пальцами. – Я не пойму, чё не так то?..

– Баран, идиот, старый лысый пентюх, – всё ещё продолжал возмущаться, Пабло, стоя на палубе махолёта с «Урраки», направляющегося в сторону ущелья, в которое рухнул аппарат Никсона.

Диего стоял рядом и, натянув поглубже на голову капюшон, вздрагивал при каждом слове короля. Ему уже разъяснили, что о нём думают, все трое – король, канцлер и, королева. Даже королева была с ним в этот раз ооочень резка – она предложила просто взять и выкинуть его за борт. Это же надо, подорвать махолёт, который тащил на своём борту, всю казну Альбиона. Да им просто надо было развернуть фрегат, и взять этот утлый аппарат на абордаж. А теперь приходилось на махолёте, спускаться в ущелье Острова Призраков, на поиски казны. И ещё неизвестно, чем всё это для них кончится.

– Ну, и наворотили вы делов, сиятельство, – попыхивая трубкой, проговорил тихо штурман, стоящий у руля махолёта. – Как ешо Его Величество не повёлся на предложение нашей королевы. Давненько я её не видывал такой злой. А шоб она так рычала! Хорошо шо Его Величество не пустил её с нами, а то бы вы сейчас отхватывали сразу от двоих.

– Помалкивай уже, – прошипел из-под капюшона Диего. – Твоё дело рулить.

– А мне то шо, – усмехнулся в ответ штурман и почесал косматую бороду, – я за вас беспокоюсь ваше сиятельство, кабы Его Величество не изменил своего мнения и не вышвырнул всё ж вас за борт. С него станется.

И действительно, Диего дико повезло. Как не странно Пабло вступился за него, отговорив королеву, отдавшую уже команду своим ратникам, схватить инквизитора. Что это было, он так и не понял. Пабло, который отрывал головы, только за то, что ему в неудачный момент проливали случайно вино на одежду, вдруг защитил того, кто так крупно облажался.

"Может это на него влияет присутствие Всеславы? Она не такая грубая как Уррака. Ещё того и гляди, этот толстый жирдяй начнёт сажать цветочки".

Диего представил сидящего на грядке здоровенного Пабло, в его доспехах из эльфийских ушей, подпоясанного мечом, и с хрупким цветком в здоровенной лапище. Диего громко расхохотался.

– Я не понял, чего смешного ты сейчас увидел или услышал, старая обезьяна, – прорычал Пабло, поднимая за шкирку Диего, и глядя на него своими злобными поросячьими глазками.

– А ну тихо, – отдал команду, штурман, выбил трубку о борт махолёта, и дал команду матросу-пилоту: – Парень, завязывай крутить педали, начинаем снижение. Во-он дымок подыматься, знать там наша цель.

– Продолжим позже, если тебя раньше не сожрут призраки, – процедил Пабло сквозь зубы и уронил съёжившегося инквизитора на палубу.

"Повезло нам со штурманом, – потирая зад поднялся на ноги Диего. – Отлично знает свою работу, и вовремя успевает вставить словечко. Королева не зря его рекомендовала. Сколько раз он уже нас выручал. Вот и сейчас..."

– Внимание, – Пабло резко поднял руку.

Махолёт достиг ущелья, и принялся опускаться на самое его дно. Стены ущелья, проплывали в полутора метрах от бортов аппарата. Из расщелин тут и там сочилась непонятная зелёная слизь, запах гниения исходящий от неё заставил всех надеть фильтровые маски. Кто знает, что может случиться, если надышаться местных ароматов. Спуск на удивление прошёл спокойно. Покорёженный взрывом альбионскй махолёт лежал на дне ущелья, тут же лежали и сундуки с казной, никем не потревоженные.

– Только орали почём зря на меня, – пробурчал Диего, переползая через борт и ступая на землю. – Ничего тут нет. Одни байки про этот остров. Сейчас загрузим сундуки и...

Но договорить он не успел. Картина, открывшаяся ему, заставила его замереть на месте, и он почувствовал, как на его голове зашевелились, от нахлынувшего на него ужаса, не существующие волосы. Возле борта искорёженного махолёта сидела на корточках, обнажённая и вся покрытая язвами...Уррака. Она отрывала куски мяса с трупа адмирала Никсона, и с довольным урчанием засовывала их в свой уродливый рот. Диего сделал шаг назад, и Уррака резко повернула к нему своё изуродованное безносое лицо. Налитые кровью глаза мертвячки, уставились на обезумевшего Диего. Уррака ощерилась окровавленным ртом, из него вывалился недоеденный кусок мяса, и она принялась медленно подниматься.

– Чего это ты тут застыл как столб, – усмехнулся Пабло, перевалившись своим грузным телом, через борт махолёта на землю, и тут же громко выругался, уставившись на то, что стояло возле недоеденного трупа Никсона. – Откуда взялась ЗДЕСЬ эта тварь?!

– Т-ты её т-тоже видишь, – выдавил из себя Диего.

– Как тебя, – опять ругнулся Пабло, и вытянул из ножен меч. – Одну из таких тварей я еле завалил в Землях Проклятых. Одни только клешни чего стоят. Перекусила сволочь тогда мне меч, и даже не напряглась.

– Да о ком ты говоришь, – удивлённо воззрился на него инквизитор.

– О той твари, которая сейчас уставилась на нас. Это же зарк – прыгающая тварь с длинной челюстью и тучей щупалец и клешней. Да ещё и плюющаяся ядовитой слюной. ЗАРАЗА! – Пабло отскочил назад, когда зарк плюнул в их сторону сгусток ядовитой слюны. Плевок не долетев пары метров, хлюпнулся на камень и, задымившись, прожёг в том приличных размеров дыру.

– Ёлы-палы, – раздался позади голос обалдевшего штурмана, глядящего на происходящее с борта махолёта, – упырь, как есть упырь, братцы!

– Да ну, – возразил стоящий рядом с ним матрос, – это же мой взбесившийся отчим, которого я завалил, после того, как он попытался прирезать мою мамашу. Какой же он уродливый! А нож всё тот же! Ну что же придётся его завалить ещё разок, раз он всё никак не упокоится, – и матрос, выхватив из-за пояса кортик, полез через борт, для разборок со своим мёртвым, изъеденным червями отчимом.

– Стоп, – опомнился, наконец, Диего, понимая, что здесь что-то не так. – Мы чего каждый видим, что-то иное.

– Не понял, – теперь Пабло уставился на него удивлёнными глазами. – А ты разве не зарка видишь?!

– Нет.

– А кого?

– Тебе лучше об этом не знать, – передёрнуло Диего, вновь посмотревшего на покачивающуюся, на месте, будто в трансе золотокожую Урраку, по изуродованному телу которой ползали белые личинки. Вот одна из них, выползла из отверстия, бывшего когда-то носом. БРРРР!!!

– Надо что-то делать с этой тварью, иначе...

Договорить он не успел, Уррака прыгнула на них. Трое, из четырёх человек, вскрикнули, готовясь каждый к схватке со своим монстром. Но монстр, представившийся каждому по своему, так и не успел допрыгнуть до своих жертв. Топор штурмана врубился в летящего монстра, и тот, лопнув, разлетелся в разные стороны обжигающими ядовитыми брызгами и, исчез. Из троих, кто стоял на камнях Острова Призраков, пострадал только матрос, бросившийся в атаку с поднятым кортиком. Его тело приняло на себя основную часть ядовитой слизи, и он рухнул мёртвым, усыпанный дымящимися ранами.

– И что это было, – поинтересовался Пабло, которому слизь попала лишь на доспехи, но опасности ни какой ему не причинила.

– Это надо поинтересоваться у нашего, доблестного, штурмана, – истерически захихикал, спрятавшийся за широкой спиной Пабло инквизитор...

– Если бы не святая вода штурмана, – вспомнил Диего, – неизвестно чем бы всё это закончилось. Уж точно ты не швырялся бы сейчас костями по каюте. Сожрали бы нас там, на месте со всеми потрохами.

– Крысам тоже надо что-то есть, – хмыкнул в ответ Пабло, и принялся за куриную грудку, разрывая её на части. – А штурман действительно молодчина. Это же надо придумать окропить святой водой топор и метнуть его в этого монстра. А потом ещё и всех нас окропить, чтобы призраки нюх потеряли на нас. Хорошо, что этот парень таскает с собой флягу со святой водой. И всё же, монах, признайся, кого ты видел там на острове?

– Лучше тебе этого не знать, – инквизитора перекосило, и он, впервые не ответив на подколку Пабло, сделал огромный глоток из кубка.

Дверь отворилась, и вошла Всеслава. Увидев развалившихся полупьяных Пабло и Диего, она взяла со стола кувшин с вином, налила себе полный кубок, чуть пригубила и сказала:

– Всё пьёте, мальчики? А у нас новая война на носу...