Текст книги "Страсти вокруг короны(СИ)"

Автор книги: Виталий Симаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Седой ворон сидел в развилке сухой ели и с интересом наблюдал, как на прижавшегося спиной к раскидистому дубу человека надвигается огромный медведь. Серая шерсть обвисла клоками, бока ввалились, маленькие глазки налиты кровью. Ворон, приглядевшись, с удовлетворением отметил, что у человека нет страшного оружия, рогатины, а всего лишь небольшой топор дровосека сжимают его побелевшие пальцы. Медведь рыкнул, прижал уши и бросился на человека. В тот же миг из кустов выскочила волчица и одним огромным прыжком взлетела на спину шатуна. Она вцепилась в широкий загривок, намертво сжав челюсти. Медведь взревел, завертелся на месте, мышцы волной заходили под свалявшейся шерстью. Он мотнул головой, взмахнул передней лапой, а человек, подскочив почти вплотную, ударил топором прямо в оскалившуюся пасть. Раз, другой, третий... Неопрятная туша рухнула, а волчица отлетела в сторону.

Когда она поднялась, охотник уже смотрел прямо на нее, натянув лук. Волчица выдержала взгляд, а потом в мгновение ока скрылась в кустах. Ворон осуждающе каркнул и тоже сорвался с места.

На лес опустилась ночь. Волчица бесшумно бежала вдоль тропы, притворяясь бестелесной тенью. Иван шел ходко. По-видимому, встреча с медведем не лишила его решимости. Волчица догадывалась, куда он направляется, и это её тревожило. Почему? Она не знала, не могла объяснить, как не могла объяснить и того, почему вмешалась в его схватку с шатуном.

Потянуло дымом. Впереди была деревня. Волчица приотстала, принюхиваясь и прислушиваясь, а когда вновь настигла Ивана, он уже перелезал через высокий крепкий забор. Волчица выждала несколько мгновений, одним прыжком перемахнула забор, уселась под ближайшим кустом смородины и приготовилась к томительному ожиданию. Но всё произошло очень быстро. Скрипнула дверь. Охотник появился на крыльце, что-то пряча за пазуху. И в этот миг звякнула цепь и гавкнула собака. Раз, другой, а потом захлебнулась бешеным лаем. Иван бросился к забору, но со всех сторон к нему уже бежали люди с криком: "Держи вора!". Охотника скрутили, ударили несколько раз и засунули в погреб, устроенный в стороне от дома, недалеко от собачьей будки. Задвинув на крышке тяжелый засов, люди ушли, не выставив стражу. Наверное, решили, что никуда до утра пойманный не денется.

Когда двор опустел, в доме погасли огни, и установилась относительная тишина, волчица выбралась из своего укрытия и осторожно, крадучись, направилась к погребу. В будке снова заворочалась собака, звякнула цепь. Но в этот раз волчица не дала шавке ни разу гавкнуть. Выплюнув клок шерсти, она одним прыжком оказалась у крышки погреба. Засов, конечно, ей сдвинуть не удастся. Заворчав от бессилия, волчица метнулась к крыльцу дома, сама не понимая, зачем. И тут краем глаза увидела что-то, тускло блеснувшее в снегу. Монисто! Оно, наверное, выпало из-за пазухи Ивана, когда его схватили.

Волчица осторожно подцепила монисто зубами – и ткнулась лицом в снег, корчась от боли. Приподнявшись на дрожащих руках, трясясь от холода, девушка крепко сжала в кулаке монисто. Всё верно. Иван говорил же, что оно с оберегом. Должно быть, поэтому Всеслава снова в своем теле, человеческом.

Снег остро колол босые ступни, ночной мороз обжигал тело. Царевна быстро подбежала к погребу и схватилась за засов. На мгновение мелькнула мысль, что монисто придется отдать охотнику, а это значит, что она снова станет зверем. Острое сожаление разлилось внутри, Всеслава отдернула руки от засова, глубоко вздохнула, поеживаясь, а потом решительно вытащила из скоб тяжелый засов и откинула крышку. На неё пахнуло сыростью и чем-то кислым. Сморщившись, она громким шёпотом крикнула в темноту:

– Иван! Выбирайся, быстрее!

Темнота зашевелилась, заворочалась, и вот из погреба, слегка покачиваясь, выбрался охотник. Одежда на нем была в беспорядке, под глазом огромный синяк, губы распухли. Девушка на мгновение удивилась, что видит всё так отчетливо, хотя вокруг было довольно темно, но тут Иван поднял голову и замер с открытым ртом. Всеславу опалило жаром. Она словно увидела себя со стороны: чумазая, растрепанная и...совершенно обнаженная.

– Вот, возьми, и беги скорее к своей Олюшке, – забормотала она, впихивая ему в руку монисто. – Да поторопись же ты!

Едва охотник сжал в пальцах тускло блестевшее украшение, новая боль ослепила Всеславу. Через пару мгновений она, вскочив на все четыре лапы, потрусила мимо отшатнувшегося охотника к забору, перескочила через него и, перейдя на рысь, побежала к лесу. У опушки обернулась. Человеческая фигура, чуть пригибаясь, быстро двигалась к тому же лесу, чуть левее от неё. Волчица провожала охотника взглядом до тех пор, пока он не скрылся за деревьями, и тоже углубилась в лесную чащу.

Как ни странно, но голода, еще недавно мучающего зверя, волчица больше не чувствовала. Бег её стал целеустремленным, хотя поняла, куда бежит, только когда в первых проблесках восходящего солнца между деревьями замаячил заветный портал.

Чудовище, или...

– И давно это началось?

Пабло изучал город, лежащий у подножия холма, на котором высился его замок. Город был столицей провинции, которую пожаловал ему в правление, король Лигурии, за боевые заслуги перед короной. Провинция в себя включала огромный плодородный остров, парящий в Великом Эфире, растянувшийся в длину и ширину на несколько сотен километров, покрытый холмами и растущими на них густыми лесами, деревья которых шли на постройку эфирных кораблей. Богатств этого острова, с его тремя весьма крупными торговыми городами, и несколькими десятками деревушек, и ещё парой малых островов в Эльфийской туманности, Пабло вполне хватало для его авантюрной жизни. Несмотря на свою комплекцию, он не мог усидеть долго на месте. Вот и сейчас, узнав, что один из его городов, постигла необычная катастрофа, он, наплевав на борьбу за трон и корону, отправился в свою провинцию, только ради того, чтобы разгадать загадку этого явления.

– Ты что оглох, старый болван, – рявкнул маркиз, на стоящего рядом с ним пожилого гнома, трясущегося и вспотевшего от страха. – Я тебя сделал мэром города, не для того чтобы ты тут изображал передо мной трусливую овцу. Что здесь творится, чёрт тебя раздери?!

– Из-звините, марк-киз – заикаясь и продолжая трястись от страха, пролепетал бледными губами гном, – н-но я-я н-не м-могу в-вынести т-того уж-жаса, к-который ис-сходит от эт-того ту-тумана.

– Всё ясно, – пробурчал, нахмурившись маркиз, и махнул рукой:

– Убирайся отсюда, труслива скотина. – Гном с расширенными от страха глазами, поклонился маркизу, и шмыгнул по лестнице вниз. – И чтобы я тебя здесь больше не видел! Ты больше не мэр моего города! Убирайся к чертям собачьим, вообще с моего острова!

– Зря ты так с ним. Как я понял он тут совсем не причём, – процедил сквозь зубы побледневший Диего, изучающий густой белёсый туман, затянувший уже весь город, и расползавшийся по окрестностям вокруг него, и приближающийся к замку.

– О чём ты, – посмотрел на инквизитора маркиз, и удивлённо воскликнул: – Да что это с вами со всеми?! Трясётесь при виде этого тумана, будто овцы, завидевшие изголодавшуюся стаю волков.

– А это и есть всё из-за этого проклятущего тумана, – проговорил бледный Диего, на лице которого выступили крупные капли пота, и продолжил, выдавливая с трудом из себя каждое слово: – Я, выяснил – этот туман появился сутки назад. В полночь дозорные с башни замка, увидели, как на город спустилось огромное бледное светящееся облако. Оно опустилось как раз на центральную площадь, и начало расползаться по всему городу. Жителей города, вмиг поднял с постели неимоверный ужас, и они, кто, в чём был, бросились вон из города. Страх, гонит всех от стен города, вплоть до животных и птиц, и чем дальше туман растекается, тем больше народа заставляет он, не собирая своих пожитков, убегать, куда глаза глядят. Люди попрятались, кто, где мог – по лесам, по дальним деревням. Но если эта зараза полезет и дальше, то не помогут и эти убежища. Начнётся поголовное бегство с острова. Туман надо остановить, во что бы то ни стало. Ещё немного и он доберётся до замка, и тогда, все кто здесь ещё остался, сбегут. Это сейчас он ещё далеко, и люди в замке чувствуют только малую толику того страха, которая исходит от него. Но ещё часа три, и всё будет кончено.

– Какие меры принимались, – нахмурившись и скрестив на груди руки, поинтересовался Пабло.

– Капитан твоих гвардейцев, лично возглавил конный отряд из двадцати бойцов, и отправился в сторону города. Когда до тумана оставалось около километра – всадники почувствовали давящий на них ужас, а лошади заупрямились и отказались категорически идти дальше. И ещё... – Диего вроде как смутился и замолчал.

– Ну что там ещё, – нетерпеливо спросил маркиз.

– Все до одной лошади... – Диего опять запнулся, а затем, хмыкнув, продолжил: – Обмочились.

– ЧТО?! – Пабло, расширенными от удивления глазами, уставился на бледного и сжавшегося в комок инквизитора. – Боевые скакуны, крушащие в боях своими копытами, черепа врагов – обмочились от страха?! Покрывшийся потом бледный инквизитор, только кивнул в ответ, а маркиз злобно зарычав, стукнул кулаками по каменному парапету.

– Ты бы потише злобствовал, – прошипел Диего, – и без твоих завываний, страх накатывает.

– Но, чёрт возьми, – повернулся к инквизитору, возмущённый маркиз, – мне-то не страшно! Почему?!

– Ты не охдин тахкой, – раздался спокойный голос эльфийки, поднявшейся в этот момент на площадку башни. – Я тохже не чухвствую к эхтому тухману ни кахпли страхха.

Пабло задумчиво посмотрел, на уже успевшую переодеться эльфийку. На ней был походный костюм: кожаные куртка и штаны – чёрного цвета, высокие сапоги-ботфорты на низком каблуке, на руках беспалые кожаные перчатки, а под курткой обтягивающая её две пары упругих грудей черная майка из гибкой и прочной плетёной кольчуги. И весь этот боевой наряд завершали, две висящие по бокам, на поясе, с чуть искривлёнными клинками, абордажные сабли.

– И почему я не удивлён, что мы с тобой сейчас отправляемся вглубь этой белёсой дряни, – хмыкнул задумчиво Пабло, сжимая и разжимая свои толстые пальцы рук. – И всё же ответит мне кто-нибудь – почему мы с тобой не чувствуем страха перед этим надвигающимся туманом?

– Вероятно, – проговорил задумчиво Диего, – во всём этом замешана эльфийская кровь. В ней видимо есть какие-то элементы, которые защищают организм, от пагубного влияния вируса страха, который распространяется благодаря этому туману. Возможно...

– Диего, – прервал его раздражённо маркиз, – давай ты свои научные излияния, будешь изливать где-нибудь потом, на каком-нибудь заумном совете бакалавров. Вкратце, как я тебя понял, эльфийка, имеет иммунитет к ужасу исходящему от тумана. Ну а причём здесь я?

– Неухжели ты захбыл, мой тохлстячок, – хищно улыбаясь, эльфийка страстно прижалась к Пабло, и поскребла коготком указательного пальца его второй подбородок, – мы с тохбой кхровные бхрат и сехстра. В техбе ехсть кахпелька мохей крохви, и эхто техбе дахёт преихмущество перехд нахдвигающимся тухманом, – и эльфийка рыкнув, впилась зубками в мочку уха маркиза.

– Проклятая забывчивость, – утробно прорычал в ответ маркиз и, обхватив своими ручищами, игриво отбивающуюся эльфийку, усадил её на парапет.

– Может, отложите на потом свои плотские извращения, – ехидно заметил за спиной маркиза, трясущийся инквизитор, – в первую очередь надо разобраться с этим туманом, иначе я скоро обгажусь от страха, как те лошади, в прямом смысле этого слова, – Пабло и Уррака прервали свой страстный поцелуй и смеющимися глазами посмотрели на Диего. – Что вы так на меня уставились? Да, обгажусь, и ничего в этом смешного нет. Страх вот уже где, – инквизитор ребром трясущийся ладони провёл себе по горлу. – Так что ты,– Диего зло посмотрел на эльфийку, – отрывай свою задницу от парапета, – а ты, он перевёл взгляд на маркиза, – прекращай лизаться здесь с этой... – инквизитор сжал губы в тонкую линию, и закончил: – Нам надо выдвигаться к туману, время поджимает.

– А ты что, тоже с нами пойдёшь? – Пабло удивлённо посмотрел на решительно направившегося к лестнице инквизитора...

– Это не туман, а самый настоящий кисель, – выругался уже который раз, Диего. – В нём можно завязнуть как в болте. У меня уже вся ряса пропиталась этой гадостью.

– Заткнись, монах, – маркиз уже устал слушать жалобы инквизитора, – тебя никто не заставлял идти с нами.

– А если понадобится моя магия, что ты будешь делать,– ехидно поинтересовался Диего.

– Ладно, сдаюсь, ты нам нужен, но если ты хоть ещё раз пожалуешься, на этот чёртов туман, я на всё наплюю, и лично сам тебя придушу.

Туман и впрямь был липкий. От него исходил странный душный, тяжёлый запах тления и гнили, смешанный с запахом болота. Под ногами постоянно, что-то хлюпало.

– Лихорадка мне после этого похода точно обеспечена, – процедил тихо, так чтобы не услышал маркиз, Диего. – Да ещё и этот проклятущий зуд.

Перед самым выходом, он полностью обмазался кровью эльфа, одного из пяти сидящих в темнице замка. И как не странно его идея сработала. Покрытый слоем подсохшей крови, Диего перестал чувствовать ужас, исходящий от тумана. Но сейчас, когда они вошли в этот вонючий кисель, всё его тело принялось неимоверно чесаться, а всё потому, что кровь эльфа принялась пениться и постепенно испаряться. Всё это жутко не нравилось Диего. Что будет, если кровь испарится ещё до того, как они выяснят, загадку тумана.

–Да я просто сдохну, – недовольно проворчал инквизитор.

– Тиххо. Мы похдходим к гохроду, – остановилась эльфийка и подняла руку вверх.

Как не странно внутри туман был не такой густой, как если глядеть на него снаружи. Видно было шагов на двадцать. Так что внезапного нападения, какой-нибудь твари, выскакивающей из тумана, можно было не опасаться. Да и не встретили они пока никого. Всё вокруг будто вымерло.

Посовещавшись, они решили идти на центральную площадь города – как ни как всё началось оттуда, значит и источник, всех проблем находился там. Они уже прошли приличное расстояние, по главной улице, идущей от ворот к центру города, когда из боковой улочки, раздались шлёпающие шаги, и послышались квакающие смеющиеся голоса, говорящие на непонятном языке. А затем им на встречу вырулил отряд странных лупоглазых существ, похожих на прямоходящих жаб. Они тащили на спинах тюки с награбленным добром. У каждого в руках был короткий метровый гарпун, с широким зазубренным наконечником. Их было пятеро, и они, увидев людей, замерли на месте от изумления, уставившись на них своими выпученными, жёлтыми жабьими глазами. Маркиз первым пришёл в себя. Меч был у него в руке, ещё с того момента как они вошли в город. Жабы ещё не успели опомниться, а клинок Пабло уже раскроил, троим из них, их уродливые головы, прикрытые башлыками в красную клетку. Двое оставшихся развернулись, и хотели было скрыться в переулке, но были настигнуты, один пулей из аркебуза, а второй метательным ножом Диего.

– Мерзкие уродливые скользкие твари, – скривился Диего, выдёргивая из жабьего затылка, свой нож и вытирая его от крови о башлык.

– Да ещё к тому же, трусливые и ни черта не умеющие сражаться, – добавил Пабло, склонившись над убитыми.

– Чхто эхто за сухщества, – присела рядом с ним Уррака.

– Жабаки, из Гнили, – с омерзением сплюнул маркиз. – Давненько о них ничего не было слышно. Вечно занимаются разбоем исподтишка. На этот раз они придумали что-то весьма оригинальное.

Жабоподобные, ластоногие существа, покрытые склизкой бородавчатой кожей, имели короткие круглые туловища. Одеты жабаки были в плетёные кольчуги на голое тело, и в серые кожаные бриджи до колен, плотно обтягивающие их худые и длиннющие ноги. Длинные (такой же длины, как и ноги) худые руки, защищённые кожаными наручами, оканчивались четырёхпалыми кистями, с небольшими перепонками меж пальцев. Из круглого тела, росла сразу, без какой либо шеи, большеротая, плоская, жабья морда. Из вооружения у жабаков были короткие гарпуны, и мачете.

– Кахкая охмерзительная рохжа, – презрительно проговорила эльфийка, поворачивая острием своего палаша морду жабака, уткнувшуюся лицом в брусчатку, и внимательно её изучая.

– Лучше иметь дело с десятью твоими сородичами, крошка, – ответил ей маркиз, – чем с одной такой жабьей тварью.

– Охни чем-хто нахпоминают техбя мой михлый, толхстячок, – ощерилась Уррака, поглядев на Пабло хитрыми, сузившимися зелёными глазами. – Ты тахкой же крухгленький, как и охни, и... с тохбой тохже опахсно ихметь дехло.

– Только они всегда тебя придадут, чем бы они тебе не клялись. Все кто не из их клана, для них пустое место, – хмыкнул маркиз, и почесал эльфийку за ухом, сразу заурчавшую в ответ.

– Кстати о кланах, – резко прервал их, инквизитор. – Насколько я помню, их кланы объединяются только для масштабных сражений. А награбленное ими добро, однозначно указывает на типичный грабёж. И туман явно придуман для этой цели.

– Значит, – вытянулся во весь свой громадный рост, и осмотрелся по сторонам маркиз, – если они пришли грабить, то их тут не так уж много. А по их башлыкам... – маркиз на миг задумался, – Это Клетчатые. И их тут сотня, не больше. Для нас это семечки. Так ведь, монах? Эй, Диего, что с тобой?

А Диего как раз в этот момент начало трясти, и он побледнел как тот призрак графа, которого он вызвал для создания портала. Ему стало казаться, что из тумана, со всех сторон к нему тянуться уродливые когтистые жабьи руки, покрытые бородавками и вонючей слизью. Он отпрянул, от подошедшего к нему маркиза и, вжавшись в стену, замотал от ужаса головой, отгоняя жуткие видения, и дико вопя:

– Изыди Сатана!!!

Последовавшая за этим воплем, тяжёлая затрещина, сбила его с ног, и он рухнул, скуля к ногам маркиза.

– В следующий раз следи за базаром, ублюдок, а иначе вырву твой вонючий язык! – Маркиз присел возле скрутившегося от ужаса инквизитора и, схватив его за грудки, посмотрел на его лицо. – Вот же чёрт! Вся эльфья кровь с его кожи исчезла! Это как?

– Охна исхпарилась, – принялась осматривать инквизитора Уррака, – Вихдимо, тахкая захщита, кахкую прихменил Диехго на сехбя, врехменная. Что-хто охдно из дхвух вохздействовало на эхто, или сахм тухман, или чехловеческая кхровь инхквизитора. А мохжет и то и друхгое вмехсте. Вот ехсли бы он впрыхснул эльхфийскую кхровь сехбе в вехну.

– Ну и где мы сейчас возьмём для переливания эльфийскую кровь, – раздражённо произнёс маркиз, а затем удивлённо уставился на Урраку, та только улыбнулась и молча кивнула в ответ. – Ну, если ты знаешь, как это сделать, то действуй быстрей. Он нам в любом случае нужен во вменяемом состоянии. Возможно, всё же нам понадобится его магия.

В этот момент из того же переулка, из которого вывернул погибший отряд грабителей, появился ещё один жабак. Увидев, что его сотоварищи перебиты, и что его ожидает та же самая участь, так как его уже заметили, и уйти не дадут – это точно, он решился на отчаянный поступок. Он вобрал в себя побольше воздуха, под его жабьим ртом раздулся здоровенный зелёный пузырь – и он издал, громогласный рёв.

– Ну, всё приехали, – маркиз злобно скрипнул зубами и выстрелил в голову жабака, из подхваченного с земли аркебуза, выпавшего из рук Диего. – Сейчас на этот зов сюда прискачет весь клан, этих уродливых жаб. А у нас на руках трясущийся от страха монах. Они хоть и трусливые, но если соберутся всей толпой, то задавят нас своей массой. – Маркиз осмотрелся, а затем, кивнул на ближайший каменный двухэтажный дом с тяжёлой дубовой, сейчас распахнутой, дверью, на первом этаже которого были только два узких оконца, через которые жабаки уж точно не проберутся: – Укроемся пока здесь.

И подхватив за шиворот, брыкающегося и скулящего от страха, инквизитора, вбежал в дом. Уррака последовала за ним, подхватив по пути пару гарпунов. Маркиз затащил воющего инквизитора по боковой лестнице, идущей вдоль стены, на площадку второго этажа, и кинул его на пол.

– Сколько займёт времени, эта операция по переливанию крови, – поинтересовался маркиз у подбежавшей эльфийки.

– Не бохльше пяхти михнут, – оценивающе осмотрев инквизитора, ответила та, – крохви нухжно нехмного. Глахвное прахвильно прохвести рихтуал.

– Начинай, – кивнул маркиз, – а я пока займусь жабаками. Проклятье! Мы забыли задвинуть засов!

В открытую дверь уже пытались ввалиться четверо жабаков, отталкивая друг друга локтями, и возмущённо друг на друга квакая. Маркиз, недолго думая, просто перемахнул через перила площадки второго этажа и спрыгнул вниз. После приземления его туши, грохот был неимоверный. Половые доски подпрыгнули и отчаянно затрещали. Жабаки толкающиеся в дверях, от грохота, наделанного падением здоровенной туши маркиза, вздрогнули и замерли на пару секунд. Этих секунд хватило Урраке, чтобы метнуть оба гарпуна в цель. Два жабака упали в проёме дверей проткнутые насквозь. Двое, оставшихся в живых попытались отступить на улицу, но сзади уже напирала толпа жабаков, примчавшаяся на тревожный зов. Эти двое тут же были зарублены, подбежавшим к дверям маркизом. Теперь в дверях высилась небольшая баррикада из четырёх трупов. Правда двери закрыть было нельзя, но и продвижение врага в дом, это останавливало.

В это время, Уррака уселась верхом, на обезумевшего от страха, Диего, и обхватила его тело покрепче своими ногами. Задрав рукав его рясы, она отыскала у него на руке вену, и вогнала в неё свой острый коготок, лицевой стороной вниз. Затем аккуратно надрезала край подушечки своего пальца, остриём метательного ножа, одолженного у Диего, и принялась читать заклинание. Кровь из пальца, толчками, начала поступать по внутренней ложбинке коготка эльфийки точно в ранку, проделанную в вене инквизитора. По мере, проникновения в вену Диего, эльфийской крови, тот прекращал скулить, а его взгляд становился вполне осмысленным. А затем он взвыл возмущённо и принялся вырываться из-под сидящей на нём эльфийки.

– Пошла прочь с меня, золотокожая тварь! – орал он, уже вскочив и оправляя на себе рясу. – Как, ты, посмела, своим дрянным телом, осквернить мой святой сан?!

– Диего, ты как что-нибудь, скажешь – святой сан, – раздался весёлый рык маркиза, с площадки первого этажа, разделывающего как раз в этот момент, очередного жабака, появившегося в дверях и метнувшего гарпун в грудь Пабло. Гарпун, естественно звякнув острием о доспех, сделанный из эльфийских ушей, свалился к ногам маркиза. А вот голова жабака, удивленного от такого поведения своего оружия, в тот же миг была проткнута мечом маркиза, точно между глаз. Баррикада в дверях, пополнилась ещё одним трупом, а маркиз оглянувшись, весело подмигнул Диего, сбегающему по лестнице, и испуганно оглядывающемуся на спускающуюся, вслед за ним эльфийку:

– Добро пожаловать в семью, братик!..

– Братик! Нет, ну это же надо, БРАТИК! – всё ещё не мог никак успокоиться Диего, после того, как они втроём выскочив из дома на улицу, в пять минут разогнали всех жабаков, поначалу взвывших от восторга, увидев, что врагов всего лишь трое. Но уже, как выше было сказано, через пять минут после атаки – безумной троицы, оставшиеся в живых жабаки, стали завидовать мёртвым, стараясь поскорей отыскать убежище поукромнее в самых тёмных закоулках города.

– Заткнись! – раздражённо рявкнул Пабло. – Ты что же хотел, сдохнуть от того ужаса, который наводил на тебя этот чёртов туман? Если тебе что-то не нравится в нашем общем кровном родстве, то я тебя сейчас, тут же на месте и прибью! Ну что ты готов, – маркиз резко развернулся к инквизитору и занёс над его головой свой огромный кулак.

– Я всё понял, – пропищал испуганно съёжившийся в комок инквизитор.

– Кхак я рахда, что у мехня срехди люхдей пояхвился ехщё охдин брахтик, и к тохму же мохнах, – проговорила издевательски, Уррака, проходя мимо всё ещё скрюченного Диего.

– Я инквизитор, – просипел, распрямляясь, возмущённо Диего...

Корабль походил на клёпанное, из чёрного металла яйцо, высотой с пятиэтажный дом, и диаметром метров в десять. Всё яйцо, стоящее на трёх стальных сегментных опорах, было утыкано металлическими трубками различной длины и толщины, торчащими в разные стороны – из большей их части и выползал тот самый туман, который наводил ужас на всю округу.

Жабаков нигде не было видно, как будто их корова языком слизала с пути безумной троицы.

– Явно это вход, – задумчиво проговорил Диего, уже смирившийся со своей участью – кровного брата, глядя на круглое отверстие в нижней части корабля. – Странно, но я что-то не припомню, чтобы среди жабаков, были умники, которые смогли придумать такую хитрую машину, – и инквизитор принялся обнюхивать обшивку корабля. – Здесь нет ни капли магии – клянусь своим нюхом! И на вкус... Теперь я точно могу сказать, что этот проклятущий туман механического происхождения. Но кто додумался до такого!

– Я думаю, что в Гнили всё же есть один такой супер-пупер умник, который при помощи чужих рук, сможет построить такую штуку, – задумчиво почесал свой второй подбородок маркиз.

– Точно! Абдул Чёрный! – Шлёпнул себя по лысине Диего. – Как же я мог забыть об этой чёрной жабе-мутанте.

– Ква-шим ус-лугам, вы-соко-чтимые сень-оры, – раздался из отверстия в корабле, заискивающий квакающий голос. И на свет из корабля выбрался отвратительный чёрный комок, состоящий из пупырчато-здоровенной, омерзительно ухмыляющейся жабьей морды, стоящей на четырёх паучьих ногах, покрытых бородавками.

– Я вижу, люди превзошли меня, и на этот раз, – затараторил, абсолютно без квакающего акцента, хихикая Абдул. – Признаю себя побеждённым, и готов сейчас же покинуть ваш милый городок, на своём корабле, оставив вам за беспокойство, – Абдул обвёл одной из передних конечностей, лежащие вокруг корабля груды награбленного добра, – все, что добыли мои доблестные воины. Ну, что – добро? Договорились? – Заискивающе посмотрел Абдул на маркиза.

– Хватит прикидываться идиотом, будто мы с тобой впервые видимся, – подступил к нему нахмурившийся Пабло. – Ты же знаешь – я мзду не беру. Тем более – награбленным добром у своих же подданных. Да и твои воины..."доблестные", разбежались. Так что условия здесь буду диктовать я. Для начала – развей живо этот туман. И без глупостей! Так как я в эту дыру, – он кивнул на вход в корабль, – не влезу, из-за своих размеров, то по этой причине с тобой пойдёт Диего.

– Зачем куда-то ходить, – залебезил тараторя Абдул, – я предвидел наш разговор, и если вы приглядитесь, то заметите, что туман уже перестал поступать из корабля. Вскоре он весь осядет на поверхность земли, и ваши подданные смогут вернуться в свои дома.

– Действительно, – усмехнулся Пабло. – Ну, тогда поговорим о твоём корабле. Весьма мощное оружие для войны.

– А вот теперь я буду ставить условия, – усмехнулся Абдул, и его задняя конечность, метнувшись к корпусу корабля, нажала незаметный выступ на нём и круглая дверь с грохотом задвинулась, а жабак презрительно захихикал: – Мой гениальный мозг предвидел это! Как открыть этот корабль, знаю только я, и поэтому вам ПРИДЁТСЯ иметь дело со мной лично.

– Лучше повесится, чем сотрудничать с такой мерзкой тварью, – улыбнулся как-то спокойно, в ответ Пабло.

– Ну, тогда, тебе проще меня убить, а секрета этой машины я тебе не раскрою!

– Знаешь, – задумчиво глядя на жабака, почесал второй подбородок маркиз,– а, пожалуй, я так и сделаю. Зачем мне ты? У меня целая бригада гномов-механиков. Они разберут твой корабль до последней заклёпки, и узнают, как он работает. Так что прощай Абдул.

– Я, идиот! – только и успел прохрипеть Абдул, выпучив от испуга свои жабьи глаза, и уже в следующий миг промеж этих самых выпученных глаз опустился меч маркиза, разрубив учёного-маньяка напополам, вместе с его гениальным мозгом.

– Отличное оружие нам досталось, – восхищаясь кораблем, воскликнул Диего, даже не вздрогнув в момент гибели Абдула. – Нам теперь не страшны никакие армии. Ты даже можешь не участвовать в коронации. Мы просто напустим туман на дворец, и захватим власть в Тиррадском королевстве, пока все остальные будут, трясясь от страха валяться у нас в ногах.

– Знаешь, – опять почесал свой второй подбородок маркиз, – а ведь так будет скучно.

– Ты это о чём, – подозрительно уставился на него Диего.

– О захвате при помощи тумана. Никакой авантюры и адреналина. Нет, не нужен мне это корабль. Ну его к чертям собачьим!

– Но ведь при его помощи, и с правильным подходом, можно стать владыками всего Великого Эфира. Неужели ты этого не хочешь?

– Мне хватает и моих владений с их доходами.

– А как же коронация? Борьба за корону с конкурентами? Зачем это тогда тебе?

– Ты сам только что сказал – БОРЬБА. Ведь это та же самая авантюра и приток адреналина, так что, – хлопнул Пабло инквизитора по плечу, да так что тот аж присел, – доставай свои магические штучки, и взрывай к чёрту это железное яйцо. Только прежде отлеветируй его подальше от острова. Кто его знает, какое там у него внутри дерьмо. Незачем ему расползаться по моим землям, – и посмотрев на башенные часы, добавил: – И давай пошевеливайся ленивый ублюдок, а то и так остался всего лишь час до закрытия портала, а нам ещё добраться до замка надо.

– Как в старые добрые времена, – тяжело вздохнул Диего, и с грустью посмотрев на возвышающийся перед ним чёрный корабль, полез в сумку, в которой хранил магический инвентарь.

Покушение.

– У нас проблемы с претендентками на корону, – были первые слова канцлера, которые услышал маркиз, шагнув на дуэльную площадку через портал-призрак. – Кто-то весьма искусно убирает девушек. И это необязательно убийство. Здесь всё – и шантаж, и колдовство, и даже если я не ошибаюсь, применяли гипноз. Сейчас я точно ответить не могу, кто это всё проворачивает. Прямых доказательств нет. Но у меня есть весьма точные сведения, что оставшуюся девушку, – канцлер протянул маркизу верительную грамоту и досье претендентки, – могут попытаться убить.

– А зачем вы это мне говорите? – непонимающе уставился маркиз, на канцлера изучив документы. – Как я вижу из бумаг, эта девчушка, кого угодно сама за пояс заткнёт. Её боевые качества...

– Вы не понимаете, – прервал канцлер маркиза, – эта ДЕВЧУШКА – как вы выразились, единственная претендентка на корону, и возможно ваша...

– Стоп! – теперь прервал канцлера маркиз. – Вы что хотите сказать, что я должен буду жениться на ней, если вся это мутотень с борьбой за корону выльется в мою пользу?!

– Ну... – пожал плечами канцлер и усмехнулся.

– Таак! – тяжело вздохнул Пабло и посмотрел на Урраку. – Ладно, с этим потом разберёмся. А сейчас вы что от меня хотите? Я вроде как должен по выпавшему жребию учувствовать в этом ту... турнире? Чёрт бы побрал эти ваши традиции! Или, – Пабло посмотрел с надеждой на канцлера, – все развлечения отменяются, по такому случаю?