Текст книги "Мурзук"

Автор книги: Виталий Бианки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Виталий Бианки
Мурзук (сборник)

© Бианки В. В., наследники, 2015

© Оформление. ООО «Торговоиздательский дом «Амфора», 2015

* * *

Повести

Мурзук

Глава первая
На просеке

Из чащи осторожно высунулась голова зверя с густыми бакенбардами и черными кисточками на ушах. Раскосые желтые глаза глянули в одну, потом в другую сторону просеки – и зверь замер, насторожив уши.

Старик Андреич с одного взгляда признал бы прятавшуюся в чаще рысь. Но он в эту минуту продирался сквозь густой подлесок метров за сто от просеки. Ему и в голову не приходило, что через какую-нибудь сотню сажен он может столкнуться с опасным зверем.

Андреичу давно хотелось курить. Он остановился и потянул из-за пазухи кисет.

Рядом с ним в ельнике кто-то громко кашлянул.

Кисет полетел на землю. Андреич сдернул ружье с плеча и быстро взвел курки.

Между деревьями мелькнула рыже-бурая шерсть и голова животного с острыми ветвистыми рожками.

– Косуля! – сказал Андреич, сейчас же опустил ружье и наклонился за кисетом: старик никогда не бил дичи в недозволенное время.

Между тем рысь, не заметив поблизости ничего подозрительного, скрылась в чаще.

Через минуту она снова вышла на просеку. Теперь она несла в зубах, бережно держа за шиворот, маленького рыжего рысенка.

Перейдя просеку, рысь сунула детеныша в мягкий мох под кустом и сейчас же пошла назад. Через две минуты второй рысенок барахтался рядом с первым, и старая рысь отправилась за третьим, и последним. Вдруг до нее донесся легкий хруст сучьев. В один миг рысь вскарабкалась на ближайшее дерево и скрылась в его ветвях.

В это время Андреич разглядывал следы вспугнутой им косули. В тени густого ельника лежал еще снег. На нем виднелись глубокие отпечатки четырех пар узких копыт.

«Да тут их две было, – соображал охотник. – Вторая, верно, самка. Дальше просеки не уйдут. Пойти разве поглядеть?»

Он выбрался из чащи и, стараясь не шуметь, напрямик зашагал к просеке.

Андреич хорошо знал повадки дичи. Как он и думал, пробежав несколько десятков метров, косули почувствовали себя в безопасности и сразу перешли на шаг.

Первым вышел на просеку козел. Он поднял украшенную рожками голову и потянул в себя воздух.

Ветер дул прямо от него вдоль просеки – поэтому козел не мог учуять рыси.

Он нетерпеливо топнул ногой.

Из кустов выбежала безрогая самка и остановилась рядом с ним.

Через минуту косули спокойно щипали у себя под ногами молодую зелень, изредка поднимая головы и осматриваясь.

Рысь хорошо видела их сквозь ветви.

Она выждала, когда обе косули одновременно опустили головы, и бесшумно скользнула на нижний сук дерева. Сук этот торчал над самой просекой, метрах в четырех от земли.

Густые ветви теперь не скрывали зверя от глаз косуль.

Но рысь так плотно прижалась к дереву, что ее неподвижное тело казалось просто наростом на толстом суку.

Косули не обращали на него внимания.

Они медленно подвигались вдоль просеки к ожидавшему их в засаде хищнику.

Андреич выглянул на просеку шагах в пятидесяти дальше ели, на которой сидела рысь. Он сразу заметил обеих косуль и, спрятавшись в кустах, стал следить за ними. Старик любил подглядывать за животными, когда они считали себя в полной безопасности.

Косуля-самка шла впереди. Козел на несколько шагов отстал от нее.

Вдруг что-то темное камнем сорвалось с дерева на спину косули.

Она упала с переломленным хребтом.

Козел сделал отчаянный прыжок с места и мгновенно исчез в чаще.

– Рысь! – ахнул Андреич.

Раздумывать было некогда.

«Бах! Бах!» – один за другим грянули выстрелы двустволки.

Зверь высоко подскочил в воздух и с воем упал на землю.

Андреич выскочил из кустов и со всей мочи побежал по просеке. Страх упустить редкую добычу заставил его забыть осторожность.

Не успел старик добежать до рыси, как зверь неожиданно вскочил на ноги.

Андреич остановился в двух саженях от него.

Внезапно зверь прыгнул.

Страшный толчок в грудь опрокинул старика навзничь.

Ружье далеко отлетело в сторону. Андреич прикрыл горло левой рукой.

В то же мгновение зубы зверя вонзились в нее до самой кости.

Старик выхватил из-за голенища нож и с размаху всадил в бок рыси.

Удар был смертельный. Зубы рыси разжались, и зверь свалился на землю.

Еще раз, для верности, ударил Андреич ножом и проворно вскочил на ноги.

Но зверь уже не дышал.

Андреич снял шапку и вытер со лба пот.

– Ух! – произнес он, тяжело переводя дух.

Страшная слабость внезапно охватила Андреича. Мышцы, напряженные в смертельной схватке, сразу обмякли. Ноги дрожали. Чтобы не упасть, он должен был присесть на пенек.

Прошло несколько минут, пока наконец старик пришел в себя. Прежде всего он свернул цигарку измазанными кровью руками и глубоко затянулся.

Накурившись, Андреич промыл у ручейка раны, перевязал их тряпкой и принялся свежевать добычу.

Глава вторая
Мурзук получает помилование и имя

Маленький бурый рысенок лежал один в логове под корнями вывороченного дерева. Мать давно утащила обоих его братьев. Он не знал куда и зачем. У него на днях только прорезались глаза, и он еще ничего не понимал. Он не чуял, какой опасности подвергается, оставаясь в родном логове.

Прошлой ночью буря сильно накренила соседнее дерево. Огромный ствол ежеминутно грозил рухнуть и похоронить под собой рысенят. Вот почему старая рысь решила перетащить своих детенышей в другое место.

Маленький рысенок долго ждал матери. Но она не возвращалась.

Часа через два он почувствовал сильный голод и стал мяукать. С каждой минутой мяуканье становилось громче и громче.

Но мать все не приходила.

Наконец голод стал невыносим, и рысенок сам отправился разыскивать мать. Он вылез из логова и, больно тыкаясь подслеповатой мордочкой то в корни, то в землю, пополз вперед.

* * *

Андреич стоял на просеке и разглядывал шкуры убитых зверей. Туша рыси была уже зарыта в землю, а туша косули тщательно убрана в мешок.

– Должно, целковых двадцать дадут, – говорил старик, разглаживая густой мех рыси. – Ежели б не раны от ножа – все бы тридцать дали. Фартовый мех!

Шкура была действительно на редкость велика и красива. Темно-серый мех, почти без примеси рыжего цвета, был сверху густо усажен круглыми бурыми пятнами.

– А что мне с этой делать? – соображал Андреич, поднимая с земли шкуру косули. – Вишь ведь как изрешетил!

Картечь, направленная в рысь, попала и в косулю. Тонкая кожа животного была насквозь пробита в нескольких местах.

– Увидит кто-нибудь, подумает: «Старик маток бьет». Ну не бросать же добро; стану под голову себе стелить.

Андреич бережно скатал обе шкуры мехом внутрь, обвязал ремнем и перекинул за спину.

– До темени надо домой поспевать! – И старик уже тронулся было вдоль просеки.

Вдруг в чаще послышалось тихое тоскливое мяуканье.

Андреич прислушался.

Писк повторился.

Андреич скинул ношу на землю и пошел в чащу.

Через минуту он вернулся на просеку, держа в каждой руке по рыжему рысенку. Зверьки старались освободиться и пискливо мяукали.

Один из них сильно царапнул державшую его руку.

– Ишь ведьмин пащенок! – озлобился Андреич. – Уже когти в ход пускаешь! Весь в мать.

Старик с размаху шмякнул рысенка головой об пень. Вслед за первым полетел и второй.

– Не на семя же вас оставлять! – отворачиваясь, проворчал Андреич и, подняв с земли крепкий сук, стал копать для рысенят яму. Ему стало не по себе при виде убитых детенышей и хотелось оправдать себя.

* * *

От долгого крика бурый рысенок совсем охрип и все только полз и полз вперед, сам не зная куда.

Чаща кончилась, и он очутился на открытом месте: логово рыси было в нескольких шагах от просеки.

Что-то шевелилось впереди. Но глаза рысенка, привыкшие к сумраку чащи, не различили человека, рывшего суком землю.

Смутное чувство страха заставило рысенка прижаться к земле. Однако через минуту голод пересилил, и зверек побрел дальше – прямо на стоявшего к нему спиной Андреича.

Старик обернулся как раз в ту минуту, когда рысенок подполз к его ногам.

Андреич протянул руку за трупами рысенят и неожиданно увидал рядом с ними живого зверька.

– Ты откуда? – опешил старик.

Рысенок осел на задние лапки и слабо мяукнул, открыв розовый ротик.

– Совсем котенок! – сказал Андреич, с любопытством разглядывая зверька.

Рысенок опять пополз, неловко перевалился через корень и кубарем скатился в яму.

– Сам в могилу пожаловал! Глупыш ты! – засмеялся Андреич, наклонился и вытащил рысенка из ямы.

– Ишь усищи растопорщил! А глаза-то раскосые – настоящий татарин Мурзук Батыевич!

Тут голодный рысенок лизнул шершавым язычком подставленный ему палец.

– Проголодался? – участливо спросил Андреич. – Как же теперь быть с тобой? Надо бы пристукнуть да закопать вместе с теми… А ведь не убить мне тебя, сироту! – вдруг весело рассмеялся старик. – Ладно уж, живи! В избе у меня будешь расти, мышей пугать. Полезай, Мурзук, за пазуху!

Андреич быстро закидал землей убитых рысенят, вскинул мешок на спину и торопливо зашагал домой.

Глава третья
Детство и воспитание

Андреич был лесной сторож.

Он жил в избушке в самой середине своего участка. С трех сторон избушку обступил лес. С четвертой тянулся большой луг. По лугу пробегала дорога в ближнее село.

Старик жил бобылем. Хозяйство его состояло из коровы, лошади, десятка кур и дряхлого гончего кобеля.

Кобеля звали Кунак. Хозяин оставлял его сторожить избу, когда надолго уходил в лес. Так случилось и в этот день, когда старик убил рысь.

До дому Андреич добрался уже в сумерки. Кунак приветливым лаем встретил хозяина.

– Гляди-ка, – говорил старик, сваливая с плеч добычу, – во какую я дичину добыл!

Почуяв запах рыси, Кунак поднял шерсть дыбом и заворчал.

– Что, брат, не любишь? Лютый зверь. Чуть не загрыз меня, проклятый! А вот, гляди: котенок махонький. Мурзук прозывается. Цыц! Не трогай! Вместе жить будем – привыкай.

Войдя в избу, Андреич достал из-под кровати плетенку и положил в нее зверька. Потом принес полную кринку, обмакнул в молоко палец и поднес его рысенку.

Голодный зверек сейчас же слизал молоко.

– Пьет! – радовался Андреич. – Обожди, соску тебе сделаю.

Свернув трубочку из плотной тряпки, Андреич обмакнул ее в молоко и сунул рысенку в рот.

Сперва Мурзук захлебывался, потом дело пошло на лад.

Через десять минут, сытый и довольный, рысенок крепко спал, свернувшись клубком, в своей новой постели.

Спустя неделю Мурзук выучился лакать молоко из плошки. К этому времени он окреп на ногах и целыми днями весело играл на полу, точно домашний котенок. Андреич часто забавлялся с ним.

Кунак еще подозрительно приглядывался к маленькому хищнику. Но скоро и он был побежден.

Раз как-то, когда старый кобель сладко дремал под лавкой, Мурзук подкрался к нему и угнездился у него на груди. Кунаку это было приятно, и он сделал вид, что не замечает дерзкого малыша.

С тех пор Мурзук взял за правило спать вместе с кобелем и не обращал никакого внимания на его притворное ворчание.

Скоро они так подружились, что даже ели из одной плошки.

«Вот это дело! – думал, глядя на них, Андреич. – Пес добру научит рысенка».

И верно: дикий котенок заметно перенимал привычки своего старшего друга. Он так же доверчиво относился к хозяину, так же слушался каждого его приказания.

Случалось Мурзуку разбить и вылакать кринку молока, погнаться за курами или еще как-нибудь напроказить, но довольно было сердитого окрика хозяина, чтобы умный зверь понял свою вину. Он сейчас же ложился на землю и подползал к Андреичу, виновато извиваясь всем телом и виляя хвостиком.

Ни разу старик не пустил в ход палку.

У Андреича никогда не было семьи, и весь богатый запас своей доброты он отдавал домашним животным. Он много на своем веку держал и диких зверей. Для всех он умел найти дело и терпеливо обучить ему.

И все звери, каких только ему не приходилось держать, становились его добровольными слугами и верными друзьями.

* * *

Когда Мурзук подрос, нашлось и для него дело в хозяйстве Андреича.

На деньги, вырученные за шкуру старой рыси, Андреич купил себе козла с козой. У бородатого, сердитого козла был дурной характер. Старику стоило больших трудов загонять упрямца в хлев.

Он обучил это делать Кунака.

Мурзук не отставал от своего друга ни на шаг и каждый вечер помогал ему отыскивать коз, далеко забредавших в лес.

При виде молодой рыси козы в страхе бросались бежать, и загонщикам оставалось только направлять их к дому.

Осенью околел дряхлый Кунак.

С этих пор Мурзук занял в лесной сторожке место собаки. На него перешли все ее обязанности.

Андреич брал Мурзука с собой в лес, обучал загонять дичь на охоте, оставлял сторожить избу, когда сам уезжал в деревню. И Мурзук охотно подчинялся всем приказаниям хозяина.

Слух о ручной рыси старика Андреича прошел по всем окрестным деревням. Люди приходили издалека поглядеть на диковинного зверя.

Одинокий старик был рад гостям. Чтобы их потешить, он заставлял Мурзука проделывать разные фокусы. Гости удивлялись силе, ловкости и замечательному послушанию зверя.

На глазах у всех Мурзук одним ударом лапы перешибал толстые сучья, рвал зубами сыромятные ремни, отыскивал в траве жаворонка, схватывал его на лету и выпускал по первому слову хозяина.

Многие предлагали Андреичу большие деньги за Мурзука. Но старик только головой качал. Он крепко любил зверя и ни за что не хотел с ним расстаться.

Глава четвертая
Незваный гость

Прошло три года.

Душный летний день уже клонился к вечеру, когда на дороге к сторожке Андреича показалась большая телега, запряженная парой. Впереди сидели возница в поддевке и человек в городском пальто и котелке. Позади них к телеге была привязана большая железная клетка.

У ветхого плетня возница придержал лошадей и хотел слезть отворить ворота.

В эту минуту с крыши избы бесшумно соскочила огромная рысь.

В три прыжка зверь очутился у плетня. Четвертым прыжком он легко перемахнул высокий плетень – и внезапно появился перед испуганным возницей.

Лошади шарахнулись в сторону, подхватили и понесли.

Человек в шляпе что-то громко крикнул и замахал руками.

Андреич вышел из избы.

Он увидел, как седок выхватил вожжи из рук возницы и заставил лошадей дать широкий круг по лугу.

– Мурзук! – крикнул Андреич. – Ступай, друг, назад. Нечего тебе гостей пугать. Гляди, уж не новое ли начальство пожаловало?

Мурзук вернулся, лизнул хозяину руку и улегся у его ног.

– Уберите вашего дьявола, – кричал седок. – Лошади разнесут!

– Айда на крышу! – тихонько приказал Андреич.

Рысь ловко вскарабкалась вверх по балкам.

Андреич отворил ворота. Лошади, косясь и вздрагивая, вошли во двор. Седок соскочил и подошел к Андреичу.

– Моя фамилия, – сказал он резким голосом, – мистер Джекобс. Я командирован администрацией Зоологического сада. Вашу ручную рысь я уже видел. Действительно, великолепный экземпляр. Сколько вы желаете за нее получить?

Андреич стоял, оглушенный потоком незнакомых слов.

– Я спрашиваю вас, – нетерпеливо повторил мистер Джекобс, – какую сумму вы желаете получить за рысь?

– Да она не продажная, – испуганно пролепетал старик, – вам это зря сказали.

– Напротив, меня предупреждали, что вы не захотите продать ее. Но это вздор! Я вам даю сорок рублей.

Андреич растерялся. Необходимые слова не шли на память, и он не знал, как отказать этому важному барину.

– Шестьдесят рублей? – предложил мистер Джекобс.

Андреич молча покачал головой, переминаясь с ноги на ногу.

– Иван! – Мистер Джекобс обернулся к вознице. – Распрягите лошадей и задайте им овса. Мы здесь ночуем.

– Милости прошу! – обрадовался Андреич. – Пожалуйте в избу. А я сейчас самоварчик поставлю!

Про себя старик подумал: «Ишь кипяток какой! Отдай ему Мурзука! Ну, теперь ладно: за чайком объясню все толком».

Мистер Джекобс несколько минут разглядывал спокойно раскинувшуюся на крыше рысь, повернулся и решительно взошел на крыльцо.

Самовар вскипел быстро.

Андреич крикнул с крыльца возницу:

– Ступай, сынок, в избу, чай поспел!

Но кучер не решался двинуться с места: Мурзук снова соскочил с крыши и стоял рядом с хозяином.

За три года он сильно вырос. Теперь от кончика носа до хвоста в нем было добрых два аршина. Он перерос даже свою мать. Он был высок на ногах, плотно сложен, а пышные бакенбарды, грозно растопыренные усы и пучки черных волос на ушах придавали его лицу особенно свирепое выражение. На сером мехе с темными пятнами не было и следа рыжих волос.

– Он смирный! – улыбнулся Андреич, ласково трепля Мурзука по щеке. – Ступай, Мурзук, ступай в лес! Пора тебе на охоту. А понадобишься – позову.

Мурзук неохотно пошел в лес.

Он не любил оставлять хозяина одного, когда приезжали гости. А у этих был еще такой странный вид! Мурзук в первый раз видел людей в городском платье.

Но слова хозяина – закон. Мурзук перескочил через плетень и исчез в лесу.

За чаем Андреич первый заговорил с гостем.

– Не обижайтесь, гражданин мистер, на старика. Сами рассудите: человек я старый, больной. Без Мурзука никак мне с хозяйством не управиться. Зарез мне теперь без него.

Старик говорил правду: за последние годы он весь поседел и выглядел совсем дряхлым. Ревматизм его мучил.

Но мистеру Джекобсу не было решительно никакого дела до хозяина, ему нужен был зверь. Битый час убеждал он старика продать рысь, просил, угрожал и повышал цену. Ничего не помогало.

– Так вы решительно отказываетесь? – спросил наконец мистер Джекобс, сдвинув брови.

– Не могу, хоть убейте! – твердо сказал Андреич. – Друг он мне, сын родной, а не зверь.

Мистер Джекобс с грохотом отодвинул стул и коротко спросил:

– Где спать?

– А вот сюда пожалуйте, – засуетился Андреич, показывая на лежанку, – тутотка почище. Овчинный тулуп вам постелю и под голову чего-нибудь разыщу.

Старику было очень неприятно, что пришлось отказать гостю. Он всеми силами старался угодить мистеру Джекобсу чем мог.

В куче старого тряпья попалась ему шкура косули, убитой старой рысью – матерью Мурзука. Шкура была мягка и приятна на ощупь.

Андреич сложил ее вдвое, мехом вверх, и положил гостю в изголовье.

Глава пятая
Джекобс выигрывает пари

Мистера Джекобса постигла крупная неудача: он проиграл пари. Самолюбие его было жестоко задето, и он не мог спать.

Мистер Джекобс всю жизнь прожил в России. Но в глубине души он был истым англичанином. Он любил упражнять свою волю, заключая трудные пари, и выигрывал их, несмотря на все препятствия.

Служил мистер Джекобс в зверинце, при котором был увеселительный сад. Учреждение это громко называлось Зоологическим садом.

Два дня тому назад заведующий зверинцем передал мистеру Джекобсу дошедшие до города слухи о ручной рыси лесного сторожа.

– Хорошо бы нам, – прибавил хозяин, – заполучить этого зверя. Рысь, говорят, необычайно красива и велика. Она привлекла бы публику в сад. Я было хотел командировать вас за рысью, да боюсь, вам не удастся выполнить поручение. Лесник, говорят, ни за что не расстанется со зверем.

– Командируйте! – сказал Джекобс, пыхнув дымом из коротенькой трубочки.

– Да ведь даром съездите? – равнодушно произнес хозяин.

Про себя он твердо решил получить рысь. Надо было только хорошенько раззадорить мистера Джекобса – и тот достанет зверя хоть из-под семи замков.

– Пари? – предложил англичанин.

«Клюнуло!» – подумал хозяин. Вслух он сказал:

– Напрасно горячитесь, мистер. Дело все равно не выгорит.

– Пари! – настойчиво повторил мистер Джекобс.

– Идет, – пожимая плечами, согласился хозяин.

Пари было тут же заключено, и на следующий день англичанин отправился в командировку.

* * *

Мистер Джекобс беспокойно ворочался на лежанке. Он думал о том, какой насмешливой улыбкой встретит его завтра заведующий.

– To pigs dogs! – выругался англичанин, стремительно вскакивая на ноги. – К чертям собачьим! Невозможно спать в такой духоте! Пойду лучше на воздухе лягу.

Он схватил тулуп, сунул под мышку шкуру косули и вышел на крыльцо.

На небе уже занималась заря.

«Увезти насильно зверя? – тоскливо соображал мистер Джекобс, расстилая тулуп. – Возьмешь его голыми руками!» – издевался он сам над собой.

Тут Джекобс расправил шкуру косули, чтобы снова аккуратно сложить ее себе под голову. При этом взгляд его упал на продырявленную дробью кожу животного.

«Здоровый заряд влепил!» – подумал Джекобс.

Он сам был охотник и сразу заинтересовался удачным выстрелом.

«Фью! – свистнул вдруг англичанин: в том месте шкуры, где у козла должны быть рога, дырок для них не оказалось. – Самка! Вот так фунт! Старик-то, видно, маток бьет!»

Еще с минуту вертел Джекобс в руках шкуру косули, что-то усиленно про себя обдумывая. Потом хлопнул себя по лбу и громко сказал:

– All right! Пари выиграно!

Затем Джекобс лег и крепко заснул.

* * *

Утром англичанин подошел к Андреичу со шкурой косули в руках и строго сказал:

– Послушайте, это как называется?

– Чего? – не понял старик.

– Шкура косули-самки. Вы застрелили матку. Вот следы дроби.

«Не было печали!» – ахнул про себя Андреич.

Сбиваясь от волнения, он стал рассказывать гостю, как старая рысь при нем прыгнула косуле на спину и как он застрелил хищника на его жертве.

– Толкуйте! – оборвал его англичанин. – Меня баснями не проведешь. Я представлю шкуру вашему начальству. Вы уплатите штраф в двадцать пять рублей и будете лишены места. Я позабочусь об этом.

Ноги подкосились у старика. Он хорошо знал, как строго карает суд лесных сторожей за нарушение охотничьих правил. Чем может он доказать, что дробь попала в животное после того, как оно было убито рысью?

Старый лесничий на слово поверил бы Андреичу: он знал его безупречную службу в течение тридцати лет. Но, как назло, прежний лесничий недавно был сменен молодым. Этот еще и в глаза не видал Андреича.

– Иван! – крикнул Джекобс. – Закладывай лошадей! Мы уезжаем.

Андреич опустился на лавку.

Англичанин хладнокровно раскуривал короткую трубку.

– Вот что! – внезапно обернулся он к Андреичу. – Даю вам две минуты на размышление: или вы отдадите мне рысь – тогда я верну вам шкуру косули, – или вас выгонят со службы. Тогда вам придется расстаться со зверем, потому что с ним ни в одну деревню не пустят. Выбирайте.

Удар был метко рассчитан. Мысли вихрем понеслись в голове Андреича.

Отдать Мурзука? Ни за что! Лучше лишиться места.

Но если дойдет до этого, придется и с Мурзуком проститься. И пойдет старик один-одинешенек скитаться по белу свету, без угла, без пристанища…

Чуял Андреич: недолго ему остается жить. Трудно было старику бросить избу, которую он считал своей.

Выхода не было.

Ни слова не сказал Андреич англичанину. Сходил в избу за ружьем и выстрелил в воздух.

– Готово! – объявил возница, подводя лошадей к крыльцу.

– Ну, хозяин, – обратился мистер Джекобс к Андреичу. – Вот расписка. Я не хочу брать у вас зверя даром. Получите сорок рублей. Подпишитесь вот здесь.

– Не надо мне ваших денег, – сумрачно сказал старик.

В эту минуту стайка дроздов с тревожным криком поднялась с опушки леса.

Почти сейчас же из кустов выскочил Мурзук.

Он был далеко в лесу, когда услышал выстрел Андреича, и быстро примчался на зов хозяина.

Подбежав к старику, зверь бросился ему на грудь и могучими передними лапами обнял его за шею. Старик прижал к себе голову зверя и ласково погладил. Потом подошел к клетке и показал на нее Мурзуку:

– Иди, сынок, сюда!

Рысь весело вскочила на телегу и протиснулась в узкую дверцу клетки. Андреич захлопнул за ней дверцу и отвернулся.

– Утешьте старика, – тихо попросил он англичанина, – обещайте, что будете хорошо обращаться с Мурзуком.

– О, можете быть вполне уверены! – решительно заявил Джекобс. – Он будет нашим любимцем. Сами можете прийти посмотреть.

И англичанин сказал Андреичу адрес зверинца.

Старик проводил телегу за ворота, еще раз простился с Мурзуком и, приказав ему лежать смирно, побрел в избу.

Дома Андреич бросил в огонь шкуру косули, сел перед печкой и горько задумался.