Текст книги "Венец. Эпизод третий (СИ)"

Автор книги: Виталий Останин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Благодарю, что смогли уделить нам время, Андрей Степанович. Коллеги. Дальше мы займемся делом сами. Кстати, скажите, нужно ли как-то оформлять временный перевод вашего сотрудника в нашу группу? Я не очень хороша в этих делах, к тому же у нас, в Секции, все достаточно свободно с этим вопросом.

Ага, ври больше! Свободно у нас! Штатку на консультанта выбивали из Москвы неделю! Хотя, с другой стороны, по первому нашему совместному делу, инсценированному ритуалу, все и правда было сделано легко и просто.

А Филиппов прямо воспарил! На краткий миг глаза его вспыхнули надеждой, которая тут же сменилась прежним внимательным и отстраненным выражением. Не хочет показывать, что прямо-таки рвется раскрыть дело? Любит свою работу? Полезный кадр.

– Распоряжение об этом я подпишу в течение нескольких минут, – заверил Славин, но произнес это с какой-то несвойственной ему раньше настороженностью. – А вы уверенны, госпожа Шар Амалайя, что это необходимо? У Филиппова и других дел достаточно…

А вот здесь следователь бросил на начальника злой взгляд. Тут же опустил глаза, но я успел заметить. Ну точно, не ошибся я в нем.

Откашлявшись, я вопросительно посмотрел на эльфку, дождался, когда она согласно кивнет, и произнес одну только фразу:

– Дело на контроле у губернатора, Андрей Степанович.

И замолчал, давая ему возможность самостоятельно достроить все необходимые доводы. Это не заняло у главы местной полиции много времени. Сделавшись сразу очень серьезным и официальным, он поднялся, одернул плохо сидящий на фигуре мундир, и сказал:

– Что ж. Если так, то конечно. Все ресурсы нашего управления в вашем распоряжении, господа.

Участники совещания быстренько разбежались, Шар’Амалайя отправилась со Славиным утрясать организационные вопросы.

– Работать будем не здесь, – сообщил орк следователю, который молчаливо и немного настороженно ждал наших действий. – Мы остановились неподалеку, там и будет штаб-квартира Секции. Все документы по делу придется взять с собой.

И, предваряя возражения Филиппова, добавил:

– Госпожа Шар’Амалайя решит этот вопрос с вашим руководством.

– Я помогу с бумагами. – сказал я. – Там, наверное, тома два уже насобирали?

– Три, – впервые с момента знакомства заговорил местный сыщик. До этого начальство и слова ему не давало вставить. Тоже звоночек, если подумать.

Голос у него был под стать внешности. Угрюмый и негромкий, будто бы его владелец стеснялся задействовать его возможности больше, чем на четверть мощности.

– Пойдемте, – произнес он.

А спустя пять минут я и орк уже сидели в кабинете следователя, небольшой комнатке с наглухо закрашенным окном, и пили чай. Который, кстати, заварил мой порученец, испросив на это сперва разрешение у хозяина.

Места было мало, поэтому вслед за Филипповым пошли только я и Годрох, гном с Кэйтлин отправились в машину. Думали быстро управиться, но когда следователь поставил на стол три внушительного размера папки, а потом сообщил, что ему нужно забрать отчеты судмедэксперта, стало понятно, что с оценкой времени поспешили. Вот и решили пока чаю выпить.

– С губернатором – хороший ход, – проговорил орк, принимая из рук метаморфа крошечную чашечку из походного сервиза (оказывается, был у домового и такой). – Уверен, госпожа не рискнула его приплетать.

– А что он мне сделает? – отмахнулся я, намекая про связывающую меня и Рухефалиона из Дома Горькой Воды клятву. – К тому же Славин ни за что не будет уточнять, правду я сказал или нет.

– Он сам, может, и не будет. Но город маленький, найдутся доброхоты. Хороший, кстати, чай, Василич. Благодарю.

– На здоровье, – отозвался домовой с обычной для него серьезностью, но я видел, что похвала Годроха ему приятна.

– Кстати, а почему у следователя по особо важным стекло закрашено? – продолжая разговор ни о чем, спросил я у орка.

Деталь за деталью я складывал образ нашего нового коллеги, и то, что получалось, мне не очень нравилось.

– Светобоязнь? – предположил тот.

– Или он не слишком любим начальством, – возразил я. – Смотри, кабинет в самом дальнем конце коридора первого этажа. Крохотный, заставлен разномастной мебелью. Сам носится за отчетами, хотя «важняк» бы просто позвонил, и ему бы принесли.

– И что нам это сообщает, господин сыщик? – ухмыльнулся орк.

– Ничего такого, что уже не было нам известно, господин ментат, – в тон ему ответил я. – Он честолюбив, устал сидеть в глуши, хочет карьерного роста. Дело парень собрал сам. Без чьей-то помощи, я бы даже сказал, вопреки. Курортный городок, тут никому из начальства не нужно, чтобы журналисты писали про громкие дела. А он не побоялся. Очень расстроился, что его дело забирают, и теперь просто счастлив стать частью следственной группы. И еще – «важняком» он стал совсем недавно, как бы не перед самым нашим приездом.

– Он, кстати, за дверью стоит, – как ни в чем ни бывало сообщил вдруг Годро. – Входите уже, Алексей!

Слух у орков отличный, лучше, чем у людей. Мог бы, в самом деле, и раньше мне сказать, что следователь уже вернулся, не пришлось бы краснеть.

Выглядел Филиппов смущенно. Вроде как подслушивал, но у собственного кабинета, в котором двое приезжих его самого обсуждали. Неловкая, в общем, вышла ситуация, поэтому я решил ее сразу же сгладить методом топора.

– Все что я сказал, верно?

Ну а чего воду в ступе толочь? Сразу все проясним – легче работать будет!

– Да, – нехотя признал полицейский. Но взгляд прятать не стал, посмотрел на меня с вызовом даже, что мне понравилось.

– Ну и ладно, – тут же продолжил я. – Это прекрасным образом вас характеризует. Думаю, сработаемся. Кстати, Алексей, а вы не знаете такого субъекта из местного криминала как Горын?

Глава 5

Ему нравилось, когда к нему обращались «Хозяин». Именно вот так, с большой буквы. Не модным французским «шеф», не «глава», как предпочитали именоваться его коллеги-конкуренты, и уж, конечно, не Горын, как прозвали его еще в юности. Именно – Хозяин. Как-то раз, уже очень давно, один его подчиненный так к нему обратился, и стало понятно – оно. Правильное, на сто процентов верное обращение.

Он и был Хозяином. Не от того, что имел в активах множество объектов недвижимости, не по той причине, что на него работали сотни людей в самых разных отраслях, а потому, что ко всем своим активам он относился по-хозяйски. Не гнался за сиюминутной прибылью, не считал имущество и работающие предприятия «портфелями», которые можно купить и продать, так и не узнав, что за люди стоят за бумагами.

Ресторан, в котором он назначил встречу человеку Турана, тоже был его активом. Приобретенным за бесценок девять лет назад, он со временем стал местом, в котором решались самые разные вопросы между местными воротилами теневой крымской империи и приезжими деловыми людьми. Здесь переходили из рук в руки целые состояния, проводились сделки, менявшие судьбы сотен людей, заключались договоренности, которые больше нигде не могли быть заключены. Тут встречались враги, которые были уверены, что после разговора смогут уйти живыми, к какому бы результату беседа ни привела.

И при этом ресторан «Острова» в лучшем случае работал на самоокупаемость. Прибыли почти не приносил, даже в туристический сезон стоял практически пустым, отпугивая приезжих неказистой обстановкой и ленивым, с их точки зрения, персоналом. Расположенные по соседству харчевни ломились от приезжих, зарабатывая за сезон пусть и не целые состояния, но достаточно денег, чтобы их владельцы приезжали из Москвы только когда что-то пойдет не так.

Ценность «Островов» была совсем в другом. И понять это мог только настоящий Хозяин.

Человек Турана оказался невысоким, даже, можно сказать, мелким мужчиной, с очень, однако, запоминающейся внешностью. Роста, едва превышающего полтора метра, лет сорока, бритый наголо (даже брови не пощадил!) с кожей оттенка где-то между сухим осенним листом и старой кирпичной кладкой. Одет он был в «униформу» крымских туристов, если, конечно, можно так назвать широкую, на два размера больше необходимого, белую рубаху, бежевые бриджи и сандалии на босу ногу. И это в конце октября! Да, на улице было все еще тепло, и обморожение визитеру не грозило, но в это время года уместнее одеваться более сообразно. Особенно, если идешь на встречу с Хозяином.

– Мне сказали, что тут так большинство людей ходит, – сказал человек, заметив, с каким удивлением владелец ресторана осматривает его одежду.

– Вас не обманули, – нейтрально отозвался Хозяин. – Так и одевается большинство приезжих. Примерно с апреля по август.

– Вот как, – с каменным лицом отреагировал визитер. – Но мне так же сказали, что погода у вас не меняется практически круглый год.

– Только с точки зрения приезжих.

Человек кивнул, принимая поправку. Без приглашения сел на стул напротив Хозяина, аккуратно, будто школьник на уроке, сложил руки.

– Меня зовут Пат.

– Китаец?

– Тепанек. Это имеет значение?

Хозяин пожал плечами. Он вел дела с самыми разными разумными, не все из них были даже людьми, так что с его точки зрения, разница между китайцем и ацтеком была невелика.

– Нет, – сказал он. – Я ждал человека от Турана, не имеет значения, откуда он родом.

«Хотя, – про себя отметил Горын, – посылать в качестве связного жителя империи Теночка не очень осмотрительно. Их не так много в России».

– Мой господин хотел бы попросить об услуге.

На русском Пат говорил без акцента. То ли был полиглотом, то ли вырос здесь, а не в Южной Америке. Такое вполне могло быть, в Москве даже был университет, в котором учились преимущественно американцы. Этакий политический финт, напоминающий о давних культурных связях Российской империи с Калифорнийской республикой. А ведь последняя крепко дружила с империей Теночка.

– Мы с Тураном давние деловые партнеры. Он вполне может просить меня о чем угодно. И для этого ему достаточно было позвонить.

Лицо цвета красного кирпича не дрогнуло в ответ на эту реплику, хотя Горын не сомневался, что Пат прекрасно понял подтекст фразы.

– Услуга, о которой хочет попросить мой господин, требует определенной конфиденциальности. О таких делах не принято говорить даже по защищенной связи.

– Я слушаю.

Хождение вокруг да около уже начало раздражать Хозяина. Он, безусловно, выполнит все, о чем бы не попросил это смешной маленький человек – Туран не был тем, кому можно отказать без последствий – но ради всех богов! Нельзя ли просто прямо сказать, что нужно, и не отвлекать его от других дел?

– Нужно организовать похищение. Женщины. Вот ее фотография.

Ацтек вынул из кармана бриджей картонный прямоугольник и положил его перед Горыном. На снимке была молодая женщина с чуть вытянутым, породистым лицом, обрамленным темными волосами, соблазнительно, как бы странно это ни звучало, вздернутым носиком и миндалевидными зелеными глазами. Можно было назвать ее красавицей, если бы не губы, которые немного портили впечатление. Горын считал, что губы у женщины должны быть мягкими, чуть припухлыми, а у этой они были сжаты в тонкую напряженную линию.

Было в лице женщины что-то неуловимо знакомое. Будто бы он уже много раз ее видел, но никак не мог узнать. Память у Хозяина была прекрасной от природы, да и ведение дел заставило ее сделаться практически идеальным инструментом, поэтому он вскоре узнал типаж, который очень нравился его племяннику. Занятное совпадение.

– Как скоро Турану нужна эта женщина? – только спросил он.

– Как можно скорее, – ответил Пат.

– Быстро не получится, – был вынужден огорчить визитера Горын. – В город приехали агенты Серебряной Секции, прямо сейчас, насколько мне известно, они встречаются с местным полицейским начальством. Мне рекомендовали на несколько дней снизить деловую активность.

И он ее снизил. «Живой товар» из складов на окраине Керчи перевели на дальние, не очень хорошо оборудованные «усадьбы» в горы. Партнеры из Османской империи наложили штрафы за срыв графика поставок. Неприятно, но по мнению Горына, лучше было лишиться некоторого количества денег, чем свободы. А может, даже жизни.

«Серебрянки», как сообщил его осведомитель в полиции, не имели вопросов к местному криминалу. Какие-то свои магические дела, что-то с серией самоубийств, которые оказались вовсе не самоубийствами. Похоже, в городе завелся психопат, который с помощью запретной магии убивал женщин. Хозяин даже подумывал оказать негласную помощь полиции в расследовании этого дела – безумные убийцы вредили делам даже больше конкурентов – но тут стало известно о приезде Секции.

Осторожность никогда не бывает чрезмерной. Особенно, когда одно из направлений деятельности, самое прибыльное, полностью противоречит установленным на территории Российской империи законам.

Пат, выслушав ответ, закашлялся. Хозяин не сразу понял, что ацтек смеется. Делал он это очень странно – плечи тряслись, кадык дергался, но лицо по-прежнему оставалось маской из красноватой глины. Другого человека за подобное оскорбительное поведение Горын бы уже велел вывести из ресторана и отправить в багажнике автомобиля в недолгую, но весьма увлекательную прогулку до укромной бухты.

– Прошу меня простить, – через несколько секунд произнес американец. – Мне нужно было сказать раньше, но я не сообразил. Девушка приехала вместе с агентами Секции. Она одна из них.

Теперь засмеялся Горын. Нет, правда, ситуация была настолько абсурдной, что не грех и дать выход эмоциям!

– Туран хочет, чтобы я похитил и передал ему агента Секции? Я не буду спрашивать, в своем ли он уме, но как, по его мнению, мне это сделать?

– Моему господину говорили, и он не раз убеждался в этом, что вы можете сделать все, что угодно, – не смутился Пат. – Особенно, когда дело касается похищения людей. Кажется, у вашего племянника к этому особый талант.

Это действительно было так. Костя, которого он пригрел после смерти сестры, а потом приблизил и ввел в одно из направлений своей деятельности, и правда мог проникнуть куда угодно и выкрасть что или кого угодно.

– Но это же Секция, – надавил голосом Хозяин. – Федеральная имперская служба! Они камня на камне не оставят от города, каждую корягу перевернут в поисках своего человека.

– Могу вас уверить, – по-прежнему спокойно и ровно сказал Пат, – что это не так. Поисками конкретно этой женщины, конечно, будут заниматься, но без привлечения всех возможностей федеральной службы. Мой господин предполагает, что ее пропажа может взбудоражить только ее коллег. Поэтому ваша задача упрощается.

– Почему?

– Что «почему»? Почему ваша задача упрощается?

– Почему ее будут искать только приехавшие с ней агенты?

Это действительно противоречило всему, что Горын знал о федеральных службах. Все они сделали себе репутацию неприкосновенных вовсе не на том, что прощали выпады в сторону своих сотрудников. Тронь одного – и вся мощь империи падет на виновника. Будут забыты распри между службами, вопросы конкуренции, межведомственные споры. Ненадолго, лишь до того времени, как глупец, посмевший поднять руку на федерала, не окажется в земле вместе со всем своим ближайшим окружением.

– Вам не следует знать слишком много, – отрезал ацтек. – Но вы можете довериться тому, что знаем мы. Мой господин никогда до этого не подводил вас. И могу вас также уверить, что в его планах не значится сделать это сейчас. Он, как и прежде, заинтересован в дальнейшем сотрудничестве с вашей организацией.

Хозяин задумался. То, что говорил визитер про Турана, было правдой. Он действительно никогда не подставлял своих партнеров. Услуги оплачивались в срок, а его информация отличалась точностью, словно собирала ее имперская служба разведки.

«Но – Секция!» – мелькнуло в голове Горына.

– Мне нужно подумать, – вслух сказал он.

– Я могу зайти вечером, – тут же произнес Пат. – К исходу дня мой господин уже должен знать, может ли на вас рассчитывать, или ему нужно искать другого подрядчика.

Слова американца обожгли холодом. Горын обладал очень небольшим объемом информации о своем «партнере», но той, что он сумел собрать, было вполне достаточно, чтобы опасаться его. Туран «работал» по всему миру, и для него не было проблемой сокрушить все активы небольшой преступной организации российского Крыма. Отказывать ему – подписываться под собственным смертным приговором, это Хозяин прекрасно понимал.

– В этом нет нужды, – сказал он, внутренне проклиная саму ситуацию, которая заставила показать его слабость. – Ты можешь передать своему господину, что я смогу оказать нужную ему услугу.

– Рад это слышать, – не меняя тона, отозвался ацтек. Он сунул руку в другой карман бриджей, положил на стол узкий конверт, в каких обычно дарят деньги. – Здесь вся собранная моим господином информация по женщине, которая может вам понадобиться, а также мои контакты. Буду ждать вашего звонка.

Когда человечек ушел, Горын некоторое время сидел за столом без движения. Размышлял, как ему поступить, чтобы выполнить заказ и не подставиться под удар федеральной службы. По всему выходило, что единственный вариант – это племянник. Вздохнув, он вынул из пиджака коммуникатор, нашел в контактах нужный номер и нажал иконку вызова.

– Слушаю, – после первого же гудка отозвался Костя.

Внутри груди Горына привычно потеплело, как бывало, когда он разговаривал с племянником. Для него, не имеющего собственных детей, Костя был практически сыном. Причем таким, которым мог бы гордиться любой отец. Уже не раз и не два он задумывался о том, чтобы позже, когда наступит подходящее дело, объявить его своим преемником.

– Ты далеко?

– У «Островов». Ты же просил меня понаблюдать за твоим гостем. Он пешком отправился в сторону порта. Мне идти за ним?

– Нет. Оставь его. Зайди ко мне.

Костя не был красавцем. Среднего роста, полноватый, с редкими светлыми волосами, прикрытыми кепи, которое он почти никогда не снимал, и водянистыми, ничего не выражающими глазами. Кожа его было белой и рыхлой, на лице, особенно вокруг носа и на подбородке, выделялись крупные поры. Тем не менее, за не самой удачной внешностью для мужчины прятался острый ум, а в груди билось сердце, знавшее, что такое преданность. Эти качества для Горына были куда важнее, чем приятная наружность.

Сестра, лишившись мужа, всю свою любовь обрушила на единственного сына. Но тот выдержал, не стал размазней и маменькиным сынком. Сам выбрал университет, сам поступил туда, пройдя конкурс, не используя дядькиных связей, закончил его. И только когда его мать умерла, пришел к Горыну и попросился к нему на работу.

В ту пору правитель подпольной империи Крыма еще не очень понимал, зачем ему выпускник исторического факультета Екатеринодарского университета. Но службу ему дал – просто из соображений родства. И вскоре обнаружил, что пригрел не бесполезного сироту, а очень толкового молодого человека. Костя словно мысли его читал – выполнял поручения так, как сделал бы сам Горын. И за каких-то четыре года сделался самым близким его помощником.

Вот и сейчас, едва войдя в пустой зал ресторана и приблизившись к столику Хозяина, племянник сразу же считал его настрой.

– У нас неприятности? – тихо спросил он.

– Могут произойти, если мы кое-что не сделаем для одного очень могущественного человека.

За пару минут он рассказал Косте все – тайн от него он почти не держал. Когда говорил, а главное, когда показывал племяннику фотографию цели, заметил, как дернулся его взгляд.

– Знакомый типаж? – усмехнувшись, спросил Горын. – Я тоже заметил. Ты именно таких девушек предпочитаешь.

Костя мягко улыбнулся. Улыбка его не красила. Но человек привыкает ко всему, вот и Горын привык, даже начал находить рыбье лицо племянника приятным.

– Становлюсь предсказуемым, – сказал Костя, продолжая улыбаться.

В этот момент Хозяин почувствовал, как голова его будто поплыла. Взгляд расфокусировался, стало тяжело дышать. Приступ продлился секунду, может, две, но по-настоящему напугал мужчину. Изредка такое с ним уже бывало, каждый раз, когда ситуация с делами становилась острой и опасной. Годы, незаметно подкравшись, брали свое.

«Надо начинать представлять Костю, как своего преемника! – подумал он почти сразу же. – А то вот так отойду, а они тут начнут делить все, что я создал!»

– Вы не волнуйтесь, дядь Игорь, я все сделаю, – произнес племянник, кажется, не заметивший временного помутнения взгляда Хозяина. – Завтра, край, послезавтра, отдадим девчонку этому американцу.

– Ты уж постарайся, племяш, – кивнул Горын. – Туран – очень могущественный человек. Если мы хоть раз его подведем, самое малое, что нас ждет, это разрыв с нами. А даже это, как ты понимаешь, будет очень болезненным ударом по османскому направлению.

Мужчина даже немного лукавил. Разрыв отношений с Тураном полностью поставит крест на торговле с турками. Все договоренности с ними заключались только через Турана. Стоит османам узнать, что Горын и его партнер больше не друзья, о поставках живого товара на другой берег Черного моря можно забыть. А именно это направление деятельности и приносило его империи более шестидесяти процентов дохода. И одновременно ставило над другими крымскими игроками.

– Я прекрасно все понимаю, дядь Игорь, – серьезно произнес Костя. – Не сомневайся, все сделаю. Сейчас же займусь.

Хозяин кивнул. Он верил, что племянник справится. Он всегда справлялся.