Текст книги "Как и почему"
Автор книги: Виталий Рапопорт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– Почему Маленков подал такую необычную просьбу? Перегрузок испугался?
– Вряд ли. Думаю, уступил давлению коллег, не хотевших второго Сталина на свою шею. Кто взял на себя инициативу, интересный вопрос. Были слухи, что Берия. Если это правда, тогда предательство Маленкова в июне выглядит более логичным, но точно сказать не могу. Берия в эти дни развил бешеную деятельность, о чем мы еще поговорим. Начнем с его самой заметной акции. 2 апреля в Президиум ЦК поступила его докладная записка о деле врачей и убийстве С.М.Михоэлса. Там были поставлены все точки над и: 1) убийство артиста организовали Сталин, Абакумов, Огольцов и Цанава, 2) знакомство с Михоэлсом послужило основанием использовали для того, чтобы обвинить в террористической и шпионской деятельности кремлевских врачей, а также Жемчужину;. На следующий день Президиум решил объявить о закрытии дела врачей. Жемчужину восстановили в партии за две недели до этого, новый партбилет ей вручил Шкирятов, который охотился за ней еще с довоенных времен.
– Рука не дрогнула?
– Шкирятов был настоящий большевик. Как и те соратники Сталина, которые 9 января одобрили дело врачей, а 3 апреля проголосовали за его закрытие. Вы послушайте: "1. Принять предложение Министерства внутренних дел СССР: а) о полной реабилитации и освобождении из-под стражи врачей и членов их семей, арестованных по так называемому "делу о врачах-вредителях", в количестве 37 человек; б) о привлечении к уголовной ответственности работников бывшего МГБ СССР, особо изощрявшихся в фабрикации этого провокационного дела и в грубейших извращениях советских законов". Вот вам хрестоматийный пример политического ханжества и лицемерия. Объявили про арест 9 человек, из коих только 7 живых, реабилитировать пришлось 37. Тон будничный: поступило предложение МВД, и мы его одобрили. В случае чего, мы не при чем. Подпункт б) еще интереснее: наказать стрелочников из МГБ, только из МГБ, да и то не всех, а только "особо изощрявшихся в фабрикации". Само дело назвали провокационным, это можно оставить без комментариев. Был еще пункт об Игнатьеве: его поперли их секретарей ЦК за "серьезные ошибки в руководстве бывшим Министерством государственной безопасности СССР".
– Посадили?
– Поначалу казалось, что к этому идет. В конце апреля Игнатьева вывели из состава ЦК. Однако после падения Берии восстановили и назначили первым секретарем в Башкирию. В воскресенье 4 апреля в печати появилось Сообщение Министерства Внутренних Дел СССР. Не ТАСС, как в январе, а просто МВД: "Министерство внутренних дел СССР провело тщательную проверку всех материалов предварительного следствия и других данных по делу группы врачей, обвинявшихся во вредительстве, шпионаже и террористических действиях в отношении активных деятелей Советского государства. В результате проверки установлено, что привлеченные по этому делу профессор Вовси М.С., профессор Виноградов В.Н., профессор Коган М.Б., профессор Егоров П.И... профессор Фельдман А.И., профессор Этингер Я.Г., профессор Василенко В.Х., профессор Гринштейн А.М., профессор Зеленин В.Ф., профессор Преображенский Б.С., профессор Попова Н.А., профессор Закусов В.В., профессор Шерешевский Н.А., врач Майоров Г.И. были арестованы бывшим Министерством государственной безопасности СССР неправильно, без каких-либо законных оснований". Из 9 январских фамилий Б.Б. Коган пропущен, потому что успел помереть до ареста, зато добавлены 5 новых, четыре русских, одна еврейская. Вместе с перечисленными лицами на свободу выпустили еще свыше двадцати человек, медиков и членов семей. Один из этих безымянных, знаменитый патологоанатом Яков Рапопорт сообщил интересные детали. Его взяли в начале февраля, держали в Лефортове, где за месяц он потерял 14 килограммов. В марте допросы прекратились, зато следователи поинтересовались его мнением по поводу шансов одного больного – без фамилии. Только потом он сообразил, что ему показали диагноз Сталина. Рапопорт сказал, что шансов выжить нет. Заключенных развозили по домам ранним утром. Им вернули конфискованные ценности, в том числе правительственные награды. Рапопорт прицепил на пиджак орден Ленина. Все это было б так смешно... В сообщение была одна тема, которую партия потом продолжала до Двадцатого съезда. Ответственность за террор несут органы, и никто больше. Партийных и государственных деятелей, т.е. себя, в этом не обвинили. Послушайте: "показания арестованных, якобы подтверждающие выдвинутые против них обвинения, получены работниками следственной части бывшего Министерства государственной безопасности путем применения недопустимых и строжайше запрещенных советскими законами приемов следствия". Народу внушали, что чекисты применяли эти нехорошие методы на свой страх и риск. Последняя фраза сообщения была многозначительная, но не вполне правдивая: "Лица, виновные в неправильном ведении следствия, арестованы и привлечены к уголовной ответственности". Потому что по этому делу взяли, насколько мне известно, одного Рюмина.
– Как насчет Огольцова?
– Сергея Ивановича арестовали 4 апреля, как и Цанаву, но они шли по убийству Михоэлса, про которое публике ничего не сказали. Рюмин поначалу не хотел давать показаний, тогда его поместили в карцер. Он сломался, стал рассказывать подробности, многое валил на Абакумова. Цанава доказывал, что он был в стороне, все происходило под руководством находившихся в Минске Огольцова и Шубнякова, которые поддерживали постоянный контакт с Абакумовым. Линия защиты Сергея Ивановича была такая: я получил приказ министра провести операцию, одобренную Главой правительства. Шубняков, арестованный еще в 1951 вместе с Абакумовым, показывал то же самое. Берия выпустил многих чекистов, Эйтингона и Селивановского даже восстановили в партии специальным решением Президиума ЦК, однако Абакумов и его подручные оставались за решеткой. Огольцова теперь включили в туже группу и будущее его представлялось в самом мрачном свете.
– Федор Пахомович, почему же Абакумов не попал в волну освобождений? Ведь его арест мотивировали заговором, в котором были врачи?
– Вопрос уместный, только мой ответ будет расплывчатый. Формально его взяли за связь с сионистами, но те, кто готовили его арест, Маленков и Суханов, прекрасно знали, что это повод, не причина. Причина, точнее, причины были другие. Например, расплата за дело авиаторов. А также за другие дела против военных. Жуков теперь опять был в фаворе, первый заместитель министра обороны, и он еще не забыл, как его загнали за Можай сразу после войны. Конечно, приказы отдавал Сталин, но главным егерем был Абакумов. Не стоит также забывать про ленинградское дело. Правда, при Сталине Абакумова обвиняли, что он преследовал ленинградцев, теперь на него можно было свалить все дело. Что и было сделано впоследствии. Большевики – большие мастера такого рода диалектики. Пока что Виктор Семенович и его ближайшие сотрудники пребывали в тюремном вакууме. Потому как в кремлевском руководстве заварилась другая каша.
Глава 20: никита играет ва-банк
–Снова мы имеем дело с сюжетной ситуацией, за которую Александр Дюма-отец ухватился бы двумя руками. Только похоронили вождя, как Лаврентий стал засыпать Президиум ЦК своими записками и предложениями. Вы только послушайте. Март: 21 – о восстановлении в партии Жемчужиной, которую он выпустил еще 10-го, 27 – об амнистии, 30 – о восстановлении в партии Эйтингона и Селивановского. Апрель: 3 – о деле врачей, 10 – о фальсификации менгрельского дела, 17 – о реабилитации Яковлева, Волкотрубенко, Мирзаханова и других артиллеристов. Май: 7 – о посмертной реабилитации М. М. Кагановича, 9 – решение, чтобы ходатайства о помиловании действительно рассматривались на заседании Президиума Верховного Совета, того же 9 – о реабилитации адмиралов Алафузова, Галлера и Степанова, 12 -о результатах изучения обстоятельств ареста и осуждения Жемчужиной, 27– о положении немецких спецпоселенцев. Июнь: 12 – о реабилитации Шахурина, Новикова, Репина и других осужденных по делу авиаторов, 15 – об ограничении прав особого совещания при МВД СССР. Этот список внушительный сам по себе, но это еще не все. Берия закрыл следственные дела на 400 тысяч человек, начал процесс передачи ГУЛАГа из МВД в министерство юстиции. Активность его не ограничилась полицейскими функциями: он выступил за сокращение военных расходов, добился замораживания химерических строек коммунизма и начала серьезных переговоров в Корее, попытался нормализовать отношения с Югославией и приостановить социализм в ГДР.
– Ничего себе! Это же чистая десталинизация, которую весь мир приписывает Хрущеву.
– Совершенно верно. Хотя Берию вскоре убрали, начатые им перемены пришлось продолжать. По той причине, что Сталин завел страну в тупик. Берия задал тон и направление всей советской политике на многие годы.. Можно спорить о том, какие у него были мотивы – вписать свое имя в историю, заработать политический капитал, был ли он искренен, но он это сделал. В его активности был вместе с тем большой изъян. Я не имею в виду промахов и просчетов, коих было немало. Взять одну амнистию, когда сгоряча выпустили сотни тысяч рецидивистов, которых пришлось снова отлавливать. Речь, однако, идет про другое. Там был изъян другого рода, можно сказать роковой. Берия не позаботился о своей собственной безопасности. Точнее, не предполагал, что его коллеги по Президиуму ЦК могут его уничтожить. Не спрашивайте почему -я не психолог. Одно несомненно. Он торопился, как говорится, делать дело, чем в полной мере воспользовался Хрущев.
– Именно Хрущев?
– Никита Сергеевич. По сей день некоторые детали этого дела остаются размытыми, но не эта. Падение Берии задумали и осуществили Хрущев и его команда: многолетний помощник Григорий Шуйский, переводчик Олег Трояновский и журналист Алексей Аджубей, зять. Трудно сказать, какое у них было распределение обязанностей, кто первым сказал а, но дело это сварили они. Хрущев, сделавший карьеру в Москве под крылом Кагановича, был хитрый и изворотливый, как Тартюф. Многие годы он успешно изображал из себя рубаху-парня, неутомимого труженика, гостеприимного хлебосола, а при Сталине исполнял роль клоуна. Это не помешало ему проявить исключительную жестокость в разгар чисток. Посланный в Киев в 1938 на смену мягкотелому Косиору, Хрущев устроил массовую вырубку украинских кадров. Очень возможно, он руководствовался инстинктом самосохранения и не питал неприязни к репрессированным товарищам, только вряд ли им было от этого легче. Из оставшихся в живых многие были с ним в хороших отношениях. Определенно никто в кремлевской верхушке не воспринимал его как соперника в борьбе за власть. Отдавая Никите Секретариат ЦК, Маленков и Берия считали, что укрепляют свои позиции. Весной 1953 года невозможно было вообразить этого бритоголового простака в роли нового хозяина СССР. Хрущев решил, что главным препятствием на его пути является Лаврентий, и стал ждать удобного случая. Таковой подвернулся в середине июня, когда начались массовые волнения в ГДР.
– Федор Пахомович, простите, что перебиваю, но при чтении мемуаров Хрущев у меня создалось впечатление, что главная причина устранения Берии была связана с национальной политикой. Правда, говорится про это очень расплывчато.
– Логичностью наш бывший лидер не грешил, царствие ему небесное. Как и откровенностью. Он действительно обвиняет Лаврентия в антирусских тенденциях. Тот требовал, чтобы первые секретари в республиках были из коренной национальности, чтобы заседания велись на местном языке и т.п., а это такому наместнику, как Никита, был нож острый. Он умело это использовал в разговорах с Маленковым, по крайней мере, он так пишет, но главный мотив был устранить с дороги главное препятствие на пути к креслу вождя. Вот соответствующее место в мемуарах: "В его предложениях далеко не все было неправильным. ЦК КПСС и сам к тому времени взял курс на выдвижение национальных кадров. И мы приняли решение, что в республиках пост первого секретаря ЦК должен занимать местный человек, а не присланный из Москвы русский. Вообще же у Берия имелась антирусская направленность. Он проповедовал, что на местах царит засилье русских, что надо их осадить. Так все и поняли и начали громить не только русские, но и те национальные кадры, которые не боролись с русским "засильем". Это произошло во многих партийных организациях национальных республик. Я не раз говорил Маленкову: "Неужели ты не видишь, куда клонится дело? Мы идем к катастрофе. Берия подобрал для нас ножи". Маленков мне: "Ну, а что делать? Я вижу, но как поступить? ""
– Вы верите, что действительно такой разговор действительно состоялся?
– Думаю, что это даже не половина правды, хорошо, если четвертушка или осьмушка. Тем не менее, Хрущев каким-то образом убедил Маленкова совершить предательство по отношению к своему многолетнему другу и союзнику. Или уговорил. Или вынудил. Здесь поле для догадок весьма обширное. Никита был в это время полный хозяин в архивах ЦК, которые он усиленно чистил от неблагоприятных для себя бумаг, одновременно подбирая компромат на соратников. Вот вам одна возможность. Никита говорит Егору: я скрою твою роль в ленинградском деле, а ты за это подмогни мне убрать Лаврентия. Что-то в этом роде произошло, поскольку Маленков вышел из этого дела незапятнанным. Есть и другие ходы. Если Сталин умер не вполне своей смертью, то осуществил это Берия с согласия собеседников, про которых идет речь. Чем платить по такому векселю, лучше уничтожить заимодавца. Такая благородная черта у Никиты в характере имелась, достаточно вспомнить, как он отблагодарил Серова и Жукова. Итак, Никита заполучил Егора Маленкова на свою сторону, это был критический момент. Маленков, как Председатель Совета Министров, вел заседания Президиума, от него зависели назначения в армии. Министр обороны Булганин был долгие годы заодно с Хрущевым, его уговаривать не пришлось (в 1958 году Никита и с ним расправился, в долгу не остался). Первого зама Булганина маршала Жукова Хрущев тоже привлек на свою сторону. Сыграл на его неприязни к Берии, еще своевременно оказал маршалу услугу, которая ему самому ничего не стоила: 2 июня провел на Президиуме решение о реабилитации Жуковского дружка генерал-лейтенанта Крюкова и его жены певицы Руслановой. Из членов Президиума заговорщики полностью посвятили в свои планы только Молотова. Его привлекли не потому, что он мог реально что-то сделать, а по причине его популярности у населения. Так сказать, для веса.
– А что Молотов имел против Берии?
– Во-первых, Вячеслав Михайлович не был согласен со многими начинаниями Лаврентия. Еще он, как и Хрущев, не любил оставаться в долгу. В старом Политбюро Берия был единственный, кто после ареста Жемчужиной сочувствовал Молотову, несколько раз украдкой сообщал ему, что Полина жива. Только умер Сталин, Берия занялся освобождением молотовской жены. Пока оформлялись бумаги, ее поместили в кабинете Берии на Лубянке, а 10 марта в день рождения мужа доставили домой. Как видите, у Молотова были все основания присоединиться к тем, кто хотел уничтожить Берию.
– Выходит, он был такой же моральный кремень, как Никита?
– Ленин называл Молотова каменная задница, заодно у него было каменное сердце. В 1938 году судили знаменитого доктора Левина, который перелечил очень многих в Кремле. Его сын Владимир, дипломат, обратился за помощью к Молотову, которого Левин пользовал с 1919 года. Резолюция предсовнаркома была: "Почему этот Левин В. Л. находится еще в Наркоминделе, а не в Наркомвнуделе. В. Молотов". Ошибку исправили, расстреляли. Для таких, как Молотов, общественное, т.е. репрессии, всегда стояло выше таких пустяков, как сострадание и милосердие. Он до сих пор так думает. Но назад, в 1953 год. В середине июня заговорщикам удалось удалить Берию из столицы, командировав его в ГДР, после чего они получили свободу действий. Повод был основательный: там наблюдалось сильное брожение, которое частично питалось робкими попытками либерализации режима. Лаврентий улетел 15-го июня, а 17-го в Восточном Берлине вспыхнуло восстание рабочих, которое немедленно разлилось по всей территории ГДР. Неблагодарные немцы жгли портреты Сталина, Вильгельма Пика и Отто Гротеволя, требовали объединения Германии и Берлина.
– Почему все-таки послали Берию? Он хоть и маршал, но не настоящий военный...
– Дело в том, что все это рассматривалось как полицейская акция, для каковой он был наилучший кандидат. Кроме того, Берия фактически заварил эту либерализацию, предлагал даже вовсе отменить строительство социализма в ГДР. Поэтому командировка имела смысл: поезжай расхлебывать свою кашу. Пока советские войска расправлялись с мятежниками, заговорщики в Москве трудиилсь не покладая рук. Первым делом они обработали остальных членов Президиума. Берии надо дать по рукам, он лезет не в свои дела и успел изрядно напортачить: дурацкая амнистия, теперь ГДР. При этом каждому говорили, что все остальные уже согласились. Ворошилов поначалу заартачился, но потом не захотел быть в меньшинстве. Надо еще учесть, что речь не шла об аресте, а понижении, например, назначить министром нефтяной промышленности. Обеспечив политическую сторону дела, перешли к самой операции. Имея на своей стороне Совет Министров и Министерство Обороны, Хрущев решил наступать на Берию большими силами. Столичным военным округом и гарнизоном с предвоенных времен заправляли чекисты: командующий Артемьев Павел Артемьевич, комендант Синилов Кузьма Романович. Им внезапно предъявили приказы о переводе в другие места, оба подчинились и со временем благополучно ушли на заслуженный отдых. На их место были назначены два армейских генерала: Кирилл Семенович Москаленко и Иван Колесников, отчества не знаю. Комендантом Кремля стал армейский генерал-лейтенант Андрей Веденин, сменивший Николая Спиридонова из НКВД (официально эта замена была оформлена только через 3 месяца). Новый командующий МВО генерал-полковник Москаленко заслуженный командарм времен войны, был переведен с поста командующего Московским округом ПВО. Хрущев его знал с первых дней войны, когда был членом Военного Совета Юго-западного фронта. Это там, напомню в скобках, Тимошенко в паре с Никитой, задумали и провели Харьковскую операцию 42-го года, печально знаменитую, катастрофическую. Москаленко убедили, что Берия готовит государственный переворот. Он отнесся к своему новому назначению со всей серьезности и, насколько можно судить, роль его оказалась решающей. На случай сопротивления войск МВД, краснопогонников, 26 июня, в день переворота, к столице стянули немалые силы. Части МВД в Лефортове и других местах были заблокированы армией. Танковые колонны Кантемировской дивизии стояли на Ленинских горах, гвардейский зенитный артиллерийский полк перебросили на окраины Москвы. Несколько танков поставили в центре Москвы: около Большого театра, Центрального телеграфа, у входа в МВД на Лубянке. Армейские люди, участвовавшие в операции, не знали ее целей, просто выполняли приказы высшего начальства – Булганина, Жукова и Москаленко. 26 июня в первой половине дня Берия вернулся в Москву. На военном аэродроме его встретил Микоян. Они были знакомы более 30 лет, но Анастас Иванович и не подумал предупредить старого приятеля. В лимузине проследовали в Кремль, где, как сказал Микоян, собрались члены Президиума, чтобы из первых рук узнать о положении в ГДР. На заседании Лаврентий спросил, какая повестка дня, на что Хрущев ответил с вызовом: Один вопрос, о Лаврентии Берии. Маленков открыл заседание с антибериевской речи, после него говорили Хрущев, Первухин, Сабуров. Содержания их выступлений я не знаю, но все были против Лаврентия. Потом у Маленкова не выдержали нервы и он, не дожидаясь решения Президиума, дважды нажал на скрытую кнопку. По эту сигналу в зал заседаний вошли Москаленко и выбранные им 4 офицера, за ними Жуков. Бледный, как сметана, Маленков приказал: "Именем советского закона арестовать Берию". Москаленко и его люди направили на Лаврентия пистолеты, Жуков, у которого не было оружия, обыскал оторопевшего маршала. Заговорщики опасались, что Берия вооружен и вдобавок владеет приемами джиу-джитсу. Страхи оказались напрасными, тем более, что до этого времени все посетители Кремля, до высших чинов включительно, должны были сдавать оружие. Берия схватился было за портфель, но вынужден был его оставить под дулами пистолетов. Там нашли лист бумаги, на котором красным карандашом 19 раз было написано слово "тревога". Вывозить арестованного сановника из Кремля при свете дня не решились. Берию, у которого, несмотря на его протесты, отобрали пенсне, почти до полуночи продержали в комнате отдыха при зале заседаний. При нем дежурили Москаленко и его команда: генерал Батицкий, полковники Баксов и Зуб, подполковник Юферев. Снаружи, со стороны приемной, двери охраняли Гетман, Неделин, Пронин и Шатилов и еще одна личность, хорошо всем известная, именно Брежнев Леонид Ильич.
– Вот это да!
– Брежнев в это время был на должности первого заместителя начальника Политуправления армии и флота. После Девятнадцатого съезда он взлетел высоко, стал секретарем ЦК и кандидатом в члены Президиума, но 5 марта его вместе с прочими недавним выдвиженцами вышвырнули с кремлевского Олимпа. Его участие в перевороте объясняется тем, что он пользовался доверием у Хрущева, за что, как и положено большевику, впоследствии воздал Никите сторицей.
– Егор Пахомович, извините, что перебиваю, но уж очень знать хочется. Что, предательство было обязательным атрибутом большевика? Без этого нельзя было сделать карьеру в партии?
– Не знаю насчет обязательности, но практиковалось широко. Приведу один классический пример: Бухарин. Кумиром Николая Ивановича был Троцкий, он, однако, сблокировался со Сталиным, чтобы изгнать из партии Троцкого, Каменева, Зиновьева и их сторонников, После этого он предал Сталина, побежав блокироваться с опальным Каменевым. И так далее. Вернемся к низложению Берии. Страх перед главным чекистом был такой, что в туалет его водили под дулами пистолетов. Наступила ночь. За это время в кремлевских караулах, наружных и внутренних, гебистов заменили армейскими офицерами, благо гарнизон и комендатура Кремля были теперь в руках заговорщиков. Наконец, Берию провели по кремлевским коридорам, где по стенам двойными рядами стояли офицеры ПВО, усадили в машину Булганина и под охраной той же пятерки повези на Московскую гарнизонную гауптвахту за Абельмановской заставой. В автомобиле по бокам от маршала уселись Батицкий и Юферев. Последний уткнул ему под ребро дуло пистолета – на всякий случай. На гауптвахте, расположенной в комплексе Алешинских казарм, устройством арестованного занялся новый начальник столичного гарнизона Иван Колесников. Начальником караула был назначен генерал Батицкий, ответственными дежурными – Гетман, Зуб, Юферев, Нефелин, Баксов. Караул несли офицеры войск ПВО. Как видите, Берию со всех сторон окружали доверенные люди Москаленко. Сам он, похоже, эту ночь тоже провел в казармах. Во всяком случае, он было налицо на следующий день, 27 июня, когда около полудня туда пожаловали новый министр внутренних дел Круглов и его первый зам генерал Серов. Оба эти сотрудника Берии действовали заодно с заговорщиками, это они допустили в Кремль вооруженных людей для ареста и вывоза Берии. Все равно Москаленко был вовсе не рад прибывшим. "Как здесь очутились эти сволочи?" – спросил он своего адъютанта Юферева. – "Прибыли для проведения следствия". Москаленко слышать про это не хотел и, сославшись на полученные им инструкции, не пустил гостей из МВД, после чего отправился к Маленкову с докладом об инциденте. Собрали Президиум ЦК (это была пора коллективного руководства), где порешили перевести Берия в штаб МВО на улице Обуха, а следствие поручить Генеральному прокурору Руденко. Как видите, даже вопрос о том, в какой темнице держать Лаврентия, решали высшие сановники.
Глава 21: очередной погром в органах
– А почему?
– Причина простая. Хрущев со товарищи опасались, что в любой тюрьме МВД найдутся сторонники Берии, которые помогут ему бежать. Вряд ли это было так, но, в их воображении он вырос во всемогущую фигуру. Вслед за арестом Берии немедленно взяли его ближайших подручных, потом тех, кто, по мнению Хрущева и Маленкова, мог быть его сторонником. Или, что немаловажно, знал о причастности новых хозяев страны к массовым репрессиям. Среди первых арестованных были подельники предстоявшего суда над Берией: Кобулов Богдан Захарьевич, 1904 года рождения, ) Деканозов Владимир Георгиевич, 1898 года рождения, Мешик Павел Яковлевич, 1910 года рождения, Влодзимирский Лев Емельянович, 1902 года рождения, Гоглидзе Сергей Арсентьевич, 1901 года рождения. Нехватало только Меркулова Всеволода Николаевича, 1895 года рождения, министра госконтроля. Его сначала изваляли в грязи, заставив написать подробное объяснение, сиречь донос на Берию, но в сентябре все равно арестовали. Интересно, что с поста министра его официально сняли только 16 декабря, за неделю до суда. В МВД началась ночь длинных ножей. Круглов и Серов лютовали изо всех сил, доказывая свою преданность кремлевскому руководству. Вдобавок за ними следил специальный надсмотрщик: Маленков назначил своего подручного секретаря ЦК Шаталина по совместительству первым заместителем министра внутренних дел. Одновременно с Лаврентием и его ближайшими сотрудниками арестовали еще двух интересных людей: начальника управления охраны правительства генерал-майора Кузьмичева и начальник учетно-архивного спецотдела "А" генерал-майора Герцовского.
– Федор Пахомович, он ведь был вашим начальником?
– Совершенно верно. Никаких разъяснений мы не получили. Герцовский исчез, через некоторое время был назначен другой начальник отдела. Кузьмичев, если помните, много лет прослужил в охране Сталина, был убран в Мордовию в 1952, в марте 53-го назначен начальником управления охраны. Бог весть, за что его взяли: то ли отказался выполнить какой-то приказ заговорщиков в день переворота, то ли что-то другое. Взяли также многих, кого Берия выпустил: Райхмана, Этингона, Свердлова, взяли Судоплатова... Этих людей второй волны судили отдельно от Лаврентия, дали длительные сроки. С Огольцовым было иначе. В конце июня Маленков позвонил его жене Раисе с хорошей новостью, дело вашего мужа пересматривается. Целый месяц семья ничего не знала, и Раиса отправила слезное письмо Маленкову. Вскоре после этого Сергей Иванович пришел домой. Не знаю точно, но возможно это напоминание сыграло роль. С Огольцова сняли все обвинения и направили в распоряжение Управления кадров МВД. Следствие по делу об убийстве Михоэлса остановили, но Цанава продолжал сидеть. Как грузина, его автоматически зачислили в банду Берии, прошел год, дугой, дело его не двигалось, в апреле 55 года он покончил самоубийством. Мы, однако, забежали далеко вперед. Летом 1953 года события развивались так. Через неделю после переворота 2 июля собрали Пленум ЦК для партийной расправы с Лаврентием. Он, кстати, как депутат Верховного Совета обладал неприкосновенностью, но сессию собирать не стали, просто Ворошилов подписал указ о снятии с должностей. Пленум ЦК провели в лучших традициях сталинских судилищ с важным и карикатурным отличием. Берию топтали ногами заочно. Бухарин, Рыков, Ягода присутствовали и выступали на февральско-мартовском Пленуме 1937 года, ставшим отправной точкой массового террора внутри партии.
– Так они его боялись?
– Думаете, мог взглядом испепелить? Кто их знает. Берия их бункера в штабе МВО бомбардировал соратником письмами. Писал с трудом, потому что при аресте генерал Батицкий отобрал у него пенсне. Эти три письма, на мой взгляд, представляют чрезвычайный интерес. Я их вам прочту. Первое адресовано Маленкову.
ЦК КПСС
Товарищу Маленкову
Дорогой Георгий. Я был уверен, что из той большой критики на Президиуме я сделаю все необходимые для себя выводы и буду полезен в коллективе. Но ЦК решил иначе. Считаю, что ЦК поступил правильно. Считаю необходимым сказать, что всегда был беспредельно предан партии Ленина-Сталина, своей Родине, был всегда активен в работе. Работал в Грузии, в Закавказье, в Москве в МВД, Совете Министров СССР и вновь в МВД, все отдавал работе, старался подбирать кадры по деловым качествам, принципиальных, преданных нашей партии товарищей. Это же относится к Специальному комитету. Первому и Второму главным управлениям, занимающимся атомными делами и управляемыми снарядами. Такое же положение Секретариата и помощников по Совмину. Прошу товарищей Маленкова Георгия, Молотова Вячеслава, Ворошилова Клементия, Хрущева Никиту, Кагановича Лазаря, Булганина Николая, Микояна Анастаса и других – пусть простят, если и что было за эти пятнадцать лет большой и напряженной совместной работы. Дорогие товарищи, желаю всем вам больших успехов в борьбе за дело Ленина-Сталина, за единство и монолитность нашей партии, за расцвет нашей славной Родины.
Георгий, прошу, если это сочтете возможным, семью (жена и старуха-мать) и сына Серго, которого ты знаешь, не оставить без внимания.
Лаврентий Берия
28. VI. – 1953 г.
– Совсем не похоже на письмо заговорщика, собиравшегося совершить государственный переворот.
– Зависит от того, как вы к Берии относитесь. Можно сказать, что писал матерый шпион и диверсант. Одно заметно: Лаврентий пытается играть по правилам партийной инквизиции. Оказался в меньшинстве – начинай истово каяться. Истина никого не волнует. Маленков не ответил, и через 3 дня Берия отправил через своих тюремщиков новый вопль.
В ЦК КПСС
Товарищу Маленкову
Дорогой Георгий!
В течение этих четырех тяжелых суток для меня я основательно продумал все, что имело с моей стороны за последние месяцы после пленума ЦК КПСС, как на работе, так и в отношении лично тебя и некоторых товарищей из Президиума ЦК, и подверг свои действия самой суровой критике, крепко осуждаю себя. Особенно тяжело и непростительно мое поведение в отношении тебя, где я виноват на все сто процентов...
У меня всегда была потребность с тобой посоветоваться и всегда для дела получалось лучше. Я видел в лице тебя старшего, опытного партийного деятеля большого масштаба, талантливого, энергичного и неутомимого, прекрасного друга и товарища, я никогда не забуду твою роль в отношении меня в ряде случаев, и особенно когда хотели связать меня с событиями в Грузии. И когда не стало товарища Сталина, я, не задумываясь, назвал тебя, также, как и другие товарищи. Председателем правительства...
