Текст книги "Кто предавал Россию"
Автор книги: Виталий Каравашкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 38 страниц)
В течение шести лет работал в Швейцарии. По возвращении в Москву был повышен в звании до полковника.
В конце 1988 г. выехал в Бельгию, где являлся заместителем резидента научно-технической разведки. Имел дипломатический паспорт, в качестве прикрытия использовал должность 1-го секретаря советского посольства.
Весной 1992 г. К., его жена и дочь исчезли. Как выяснилось позднее, еще в конце 1991 г. он предложил свои услуги ЦРУ. После бегства объявился в США, где передал американцам ряд важных сведений о работе разведки в Бельгии.
Из-за предательства К. были арестованы четыре ценных информатора КГБ в Бельгии, пять агентов во Франции, а также выдворены из Бельгии четверо дипломатов, обвиненных в шпионаже.
Конюховский (Конюхов) Константин (уп. в первой пол. XVII в.), подьячий.
Соучастник самозванца Анкудинова (см. соотв. ст.). Вместе с ним бежал из Москвы в Польшу. Содействовал ему в попытках поднять мятеж в Пскове, где они вели активную агитацию, призывая горожан поддержать внука царя Василия Шуйского, за которого себя выдавал самозванец. После подавления бунта К. бежал в Швецию, но был выдан московским властям.
Казнен в 1653 г.
Корбуков Владимир Денисович, 1900 г. рождения, урож. г. Двинска, бывш. подполковник Красной армии.
Участник Гражданской войны, по окончании которой остался в Красной армии. К началу Великой Отечественной войны подполковник К. занимал должность пом. Командующего 2-й Ударной армии, которой командовал генерал-лейтенант А.А. Власов (см. соотв. ст.). Вместе с ним попал в плен к немцам. Находился в ближайшем окружении А.А. Власова, являлся его адъютантом. В мае 1945 г. был арестован и интернирован в СССР.
В 1946 г. по приговору советского суда повешен.
Кореев Епифан (уп. в 1380–1390 гг.), боярин, сподвижник рязанского князя Олега Ивановича (см. соотв. ст.).
Накануне Куликовской битвы (1380) по поручению князя Олега вел переговоры с представителями татарского темника Мамая об участии Рязани в военных действиях против московских дружин Дмитрия Донского, Планировалось выступление рязанцев с полками литовского князя Ягайло. Этот план, однако, не удался из-за удачного маневра московских воевод, не допустивших соединения рязанцев и литовцев. После этого князь Олег отказался от мысли участвовать в сражении против Дмитрия Донского.
В поздних летописях поведение К. резко осуждалось, он был назван «антихристовым предтечей».
Корела Андрей (уп. в нач. XVII в.), атаман донских казаков.
Происходил из Курляндии (по другим источникам – из Карелы). За свою храбрость и бесшабашность был избран казаками атаманом. В самом начале авантюры Лжедмитрия I перешел на его сторону и со своим войском поспешил к нему на помощь. Организовал укрепленный лагерь под Кромами, успешно противостоял наступлению царских войск.
По поручению самозванца сопровождал эмиссаров Г.Г. Пушкина и Н.М. Плещеева (см. соотв. статью настоящего издания) в Москву, где им удалось поднять мятеж против Федора Годунова, наследника царя Бориса. Возглавил авангард войск самозванца при вступлении его в Москву. Судьба К. после низложения и убийства Лжедмитрия I остается неясной.
Котошихин Григорий Карпович (ок. 1630 – ноябрь 1667 гг.), подьячий Посольского приказа.
Родился в семье келаря одного из московских монастырей. Около 1645 г. он поступает на должность писца в Посольский приказ, в 1656 г. произведен в подьячие, в 1658–1660 гг. участвует в двух посольствах для переговоров со шведами. В 1660 г. за ошибку в донесении в царских титулах был бит батогами.
В том же году К, выслеживает изменника «литвина Плотаревича», а в 1661 г. участвует в подписании Кардисского мира после Русско-шведской войны 1656–1661 гг. В это же время в Москве думный дворянин Прокофий Елизаров обвинил отца К. в растрате монастырской казны, у семьи конфискуется имущество.
В августе – сентябре 1661 г. К. доставляет в Стокгольм королю Карлу XI письмо царя Алексея Михайловича» Был приветливо встречен и щедро одарен при шведском дворе.
Летом 1663 г. К. устанавливает тайный контакт со шведским послом Адольфом Эберсом, который вел в Москве переговоры по поводу взаимных денежных претензий, возникших после ратификации Кардисского мира. Эберсу было очень важно знать, на какие уступки может пойти русская миссия переговорщиков, возглавляемая окольничим B.C. Воротынским, и получил совершенно точные сведения от К., которого характеризует в донесении королю следующим образом: «…этот парень, по происхождению русский, но по своим симпатиям добрый швед, обещал и впредь извещать меня как о том, что будут писать русские послы, так и о том, какое решение примет царь на счет денежной суммы». Эберс сообщил также, что заплатил К. за эту услугу 100 червонцев, хотя последний позднее заявил о получении от шведа 40 рублей.
В конце 1663 г. К. был направлен к князю Черкасскому, который стоял во главе русской армии на Двине и проводил операции против польских войск. Эберс по этому поводу счел необходимым известить короля: «…мой тайный корреспондент, всегда передававший мне положительные сведения, послан отсюда к князю Якову Черкасскому и, вероятно, некоторое время будет отсутствовать, что для меня очень прискорбно, т. к. найти в скором времени такого человека мне будет очень трудно».
После ряда военных неудач князь Черкасский был смещен. Из Москвы был прислан новый воевода князь Ю.А. Долгорукий. Согласно версии, которую К. выдвинул позже, уже находясь в эмиграции, Долгорукий предложил ему сочинить донес на его бывшего начальника. Подьячий не принял этого предложения и якобы по этой причине бежал в конце лета 1664 г. за границу.
Вначале он обосновался в г, Вильно и был оставлен при канцлере Великого княжества Литовского. Здесь он добивался аудиенции у польского короля Яна Казимира и предлагал ему на продажу пакет военных и дипломатических секретов, а также делился собственными военными соображениями, которые могли быть полезны польской армии.
Письмо К. польскому королю заслуживает, чтобы процитировать его целиком (курсивом выделены наиболее колоритные места).
«Сие мое написание честно да вручитца и велме упрошаю чтоб был преведен и добрый ответ учинен.
Наяснейшего великого государя его королевского величества пана моего всемилостивейшего как есть на милосердного монаха милость приказал меня пожаловать своим королевского величества жалованьем на год по сту рублев. И быть при его милости канцлере литовском всегда. И аз просил того, чтоб мне ехать к нему вторых днях для разговоров для тex, которые ниже сего пишу. И хочу его милости наяснейшаго великого государя у его королевского величества быть при службе через обещание и веру до смерти своей ломом крепким. И службу свою в скорых временах хочу показать добрую.
Ныне на границах что сделает, так же явити что делаетца на Москве и меж Москвою и шведами. Так же и на Украине и меж татарами. Надобно мне о том крепко ведать.
Потом у королевского величества прошано же быто от меня неустанно было. Для того могу аз королевскому величеству…[38]38
слово неразборчиво
[Закрыть] Чернетцкий с войском. И татарове чтоб к походу их на Москву о дорогах написать податнее.
Так же бы ведать о Офонасие Нащокине что он был и посолство свое правил, чтоб мне поведано ж было, для того бояре о том не ведали, ему дан ис Посолского приказу. И он по нем не чинит ничего, и если то уведаю, и королевскому величеству ведомо о том будет, для чего с царским величеством к миру не доходит и что прешкожает.
К тому же еще упрошаю, что я поведал о способе войны чтоб дан был мне землемерный чертеж о рубежах полских и литовских с московским, Ливония с Москвою, Украина и Татария с Москвою.
Если королевскому величеству надобно умысл мои как учинить рогатки что есть шпанштеитеры, что они будут к пехоте годны, лутче и лехче московских, и умысл, чем розрывать московские рогатки. Чтоб был отведен двор, чтоб никто не прешкожал. И даны б были шесть человек плотников, два человека кузнецов, железа сколко надобно, пять долот, три сверла розных, два топора лехких.
Также б даны были кузнецы, сколки человек пригоже для образца заступов, топоров, бердышей, кирок, что все то по королевского величества будет пригодно и пристойно, и чтоб был лес годной на те рогатки и чем разрывать московские рогатки.
О сем милости и милосердия у королевского величества прошу же бы умилосердился на тем москалем предавчиком, которой предался на имя короля его милости к гетману великому литовскому приходит ко нем[39]39
у
[Закрыть] и плачет слезно. Не может ни чрез кого достать что король его милость на него бы милостивою приказал, пожаловал своим королевского величества жалованием как ему Бог по сердц великого есть у него универсал. И королевскому величеству будет добрый слуга у пехоты в ученье и в рогатках помошник, Григорий Котошихин».
Однако К. так и не был удостоен аудиенции у Яна Казимира. Поляки относились к перебежчику с подозрением. Опасаясь, что при заключении мира между Россией и Речью Посполитой он будет выдан как изменник, бывший подьячий под именем Иоанна Александра Селицкого переезжает в Силезию, а оттуда – в Пруссию. Там он тоже не нашел прибежища, и осенью 1665 г., изможденный голодом и с обмороженными ногами К. приплывает на корабле из г. Любека в г. Нарву. Здесь с помощью шведского подданного, купца Афанасия Овчинникова, он обращается к нарвскому губернатору Якову Таубе с просьбой о поступлении на шведскую службу. При этом напоминал о своих давних связях со шведской разведкой, былом сотрудничестве с Эберсом.
Таубе не стал принимать решение «по столь необычному делу», а запросил Стокгольм. Тем временем в Нарве появился московский гонец Михаил Прокофьев, который обнаружил местопребывание К. и сообщил об этом новгородскому воеводе князю В.Г. Ромадановскому. Тот немедленно послал Таубе официальный запрос с требованием выдачи изменника на основании 21-й статьи Кардисского договора. Для поимки «вора» в Нарву отправилась команда стрелецкого капитана Ивана Репнина.
Однако К. сумел скрыться, а 9 января 1666 г. в Нарву прибыл Эберс. Он привез перебежчику деньги и разрешение на выезд в Стокгольм. Таубе инсценировал арест и заключение его в тюрьму. Позже русской стороне было сообщено, что К. бежал.
В шведской столице бывший подьячий был назначен сотрудником Государственного архива ведомства канцлера Магнуса Делагарди. По совету последнего, в 1666–1667 гг. в течение восьми месяцев К. написал свой знаменитый исторический труд, позже названный «О России в царствование Алексея Михайловича». В 1669 г. книга была переведена на шведский язык и приобрела в Европе определенную известность. Вплоть до наших дней она используется политиками и историками для доказательства «тиранического и бесчеловечного» характера Русского государства, «дикости и забитости» его народа.
Однако самому К. не суждено было узнать об успехе своего сочинения. В Стокгольме он жил у переводчика Данилы Анастасиуса. Друзья довольно весело проводили время, часто устраивая гулянки и пирушки. Не выдержав этого, от Анастасиуса ушла жена. К. решил уладить конфликт и вместе с хозяином купил кольцо – подарок для нее в знак примирения. В тот же вечер, 25 августа 1667 г. К. вернулся домой от капитана Свена Гэте, с которым в очередной раз пировал. Будучи пьяным, он подрался с Анастасиусом, приревновавшим его к собственной жене. В ходе драки бывший подьячий убил шведа испанским кинжалом и тяжело ранил его свояченицу.
К. был арестован и приговорен шведским судом к смертной казни. Русское правительство пыталось добиться его выдачи, но шведы отказали, мотивируя это тем, что за уголовное преступление он должен быть наказан в Швеции. К. не помог и срочно предпринятый им переход в лютеранство.
В ноябре 1667 г. он был казнен. Поскольку родных в Швеции у К. не было, его тело передали для анатомических исследований в г. Упсале.
Кравченко Борис Михайлович, 1922 г. рождения, урож. г. Москвы.
Во время Великой Отечественной войны попал в плен, был завербован германской разведкой, получил псевдоним Доронин. Преподавал топографию в Борисовской раз ведывательной школе при Абверкоманде 103 (Приложение № 5).
Его послевоенная судьба не выяснена.
Крапива Александр (отч. не установлено), 1950 г. рождения, бывш. полковник военной разведки (ГРУ).
В 1982 г. был командирован в США, где вел разведывательную работу под прикрытием дипломата.
В 1990 г. был направлен в Австрию. Работал в советской миссии при ООН.
В феврале 1991 г. К. вместе с женой и двумя детьми выехал в ФРГ. Вскоре объявился в США, где ему было предоставлено политическое убежище. Заявил о своем добровольном желании остаться на Западе. Выдал ЦРУ совершенно секретную информацию.
Краснов Илья Лукьянович, 1907 г. рождения, урож. Орловской области, бывш. ефрейтор Красной армии.
В начале 30-х г. работал на оборонном заводе «Баррикады» в Сталинграде. Здесь вступил в тайную антисоветскую организацию, которую возглавлял троцкист И.С. Доброкваша, бежавший с места ссылки и перешедший на нелегальное положение (имел документы на фамилию Кабанцева). И.С. Доброкваша полагал малоперспективной вооруженную борьбу с советской властью. Главным средством подпольной деятельности была избрана агитация среди рабочих. Планировалось ее вести так, чтобы рабочие «сами восстали и без оружия сделали переворот». Для реализации своей программы организация приступила к распространению листовок. Однако была раскрыта ГПУ, а ее участники – арестованы. Во время следствия К. полностью признал свою вину и дал подробные показания о деятельности подполья. Он обратился в ГПУ со следующим заявлением: «Чистосердечно раскаиваюсь в моем преступ лении перед партией и Советской властью. Приветствую пролетарское ГПУ за ее четкую работу на страже защиты интересов рабочего класса и крестьянства. Когда я буду освобожден, обязуюсь всемерно помогать в работе пролетарского ГПУ».
В 1933 г. К. был приговорен по ст. 58 УК РСФСР к 3 годам высылки в Казахстан. После освобождения проживал в Актюбинске, откуда в 1941 г. после начала войны был призван в армию. Направлен для прохождения службы в 53-й дорожно-строительный батальон, дислоцированный в сельской местности (деревни Виноградовка, Дмитрово-Васильевка, Б. Силан) Приморского края. Среди личного состава батальона находилось немало лиц, ранее судимых за уголовные и политические преступления.
Начиная с лета 1942 г., спекулируя на трудных условиях службы и страхе перед отправкой на фронт, К. начал вербовать солдат и младший офицерский состав в свою подпольную организацию. Исходя из прошлого опыта, К. внес существенные коррективы в методы подпольной борьбы с режимом. В его планы входило взбунтовать батальон, и с оружием в руках, подавляя возможное сопротивление, попытаться поднять против Советской власти другие части Дальневосточной армии.
Особую надежду К. возлагал на привлекательность лозунгов, которые он собирался использовать в пропаганде, а именно: немедленное заключение мира с Германией, свержение Советской власти, роспуск колхозов, раздача земли в частные руки, демобилизация большей части Красной армии. Планировался марш-бросок восставших на Читу, Челябинск навстречу немецким войскам, которые к этому времени должны, по расчетам К., взять Сталинград и Саратов. Большие надежды заговорщики возлагали на военную помощь Японии.
К. удалось вовлечь в организацию несколько солдат и сержантов, а также гражданских лиц – жителей близлежащих сел и, в частности, завхоза местной больницы М.Ф. Жука (см. соотв. ст.), тракториста Погорелого.
В ночь на 2 июня 1943 г. восстание началось. Первой подняла мятеж 1-я рота батальона в селе Виноградовка. Были убиты зам. командира по политчасти, старшина и рядовые, попытавшиеся сопротивляться. Восставшие взяли в заложники командира роты и двух командиров взводов, и, захватив оружие, боеприпасы и продовольствие, начали продвигаться к селу Дмитрово-Васильевка, где дислоцировалась 2-я рота батальона.
Имея в составе 2-й роты достаточно сообщников, К. удалось привлечь на свою сторону большинство ее личного состава. При этом восставшие расстреляли ст. лейтенанта П. Буркуна и техника-лейтенанта А. Птичина. Был тяжело ранен сержант И. Горбунов. Остальных офицеров взяли в качестве заложников. Был разграблен продуктовый склад, разобраны оружие и боеприпасы.
Объединившись, две мятежные роты двинулись к селу Б. Силан, где находился штаб батальона и размещались 3-я и 4-я роты.
Соучастникам К. удалось уговорить часть личного состава этих рот восстать и вместе продолжить вооруженную борьбу. Однако в селе начался настоящий бой между повстанцами и группой бойцов, не желавших к ним присоединиться. После отступления этой группы в сторону с. Стольное штаб батальона и склады подверглись полному разграблению. Перед восставшими выступил К., который заявил, что к ним скоро присоединятся другие части, бронепоезд и дорожно-эксплуатационный батальон.
«Советской власти больше нет, – закончил К. свое выступление, – правительство будет расстреляно, на фронтах уже устанавливается перемирие, и война с Германией больше продолжаться не будет!»
Вечером мятежный батальон вступил в село Стольное и занял оборону. В составе батальона к этому времени насчитывалось 330 бойцов. Они имели 230 винтовок с боеприпасами и 3 пулемета «Максим». Никто из пленных не делал попыток бежать, т. к. К. распространил слух, что восстал весь Дальневосточный фронт.
Однако ночью к селу подошли и перекрыли все дороги подразделения Красной армии (рота отдела контрразведки «СМЕРШ» 35-й армии и группа мотоциклистов). На марше находился стрелковый полк и две стрелковые роты. Утром село было окружено. В скоротечном бою мятежный батальон был разгромлен. Однако К. с группой в 70 человек удалось прорваться и уйти в лес. Они направились к госгранице, однако все пути к ней уже были перекрыты частями Красной армии и поисковыми группами, сформированными из местных жителей-охотников и школьников-старшеклассников. Днем и ночью в засады попадались одиночки и группы мятежников. 10 июня в засаду попал и К. Он пытался выдать себя за другое лицо, однако был опознан. К 15 июня остались необнаруженными только четверо повстанцев, остальные либо погибли, либо были пленены.
Следствие по делу о восстании 53-го батальона вело Управление контрразведки «СМЕРШ» Дальневосточного фронта. Вначале были осуждены бывший комбат Ф. Аккуратное (во время восстания он находился в командировке в Хабаровске) и 10 оставшихся в живых офицеров. Они были признаны виновными в том, что «не вели надлежащей работы за укрепление дисциплины, узнав о поднятом в батальоне восстании, не приняли надлежащих мер к своевременной его ликвидации».
Все подсудимые получили от 5 до 10 лет исправительно-трудовых лагерей.
В августе 1943 г. перед судом предстали 104 военнослужащих батальона, участвовавших в мятеже. 19 из них, включая К., были приговорены к расстрелу, 30 человек – к 10 годам лагерей, 22 – к 8 годам, а остальные получили от 3 до 7 лет. Троим осужденным лагерный срок заменили отправкой на фронт, 2 арестованных оправданы.
В результате рассмотрения кассационной жалобы Военная коллегия Верховного Суда СССР заменила высшую меру наказания 10 годами ИТЛ трем подсудимым. 23 октября 1943 г. осужденные к ВМН были расстреляны.
Краснов Петр Николаевич, 1869 г. рождения, генерал от кавалерии белой армии.
Окончил Александровский кадетский корпус и Павловское военное училище.
В 1889 г. назначен хорунжим в лейб-гвардии Атаманский полк. Один год проучился в Николаевской академии Генерального штаба, откуда был отчислен и вернулся в строй.
Направлялся в командировки в Абиссинию, Китай. Во время Русско-японской войны являлся корреспондентом одной из русских газет, принимал активное участие в боях с японцами, за что был отмечен орденами.
В 1910 г. произведен в полковники и назначен командиром казачьего полка. В августе 1914 г. в этом качестве вместе с частью выступил на фронт в Восточной Пруссии. Уже в ноябре того же года произведен в генерал-майоры. Был назначен командиром знаменитой Туземной («Дикой») дивизии. За успешные действия в боях с австрийцами и немцами получил орден Св. Георгия и Золотое оружие.
В августе 1917 г. К. был вызван в ставку генерала Корнилова и назначен командиром 3-го конного корпуса, который во время октябрьских событий в Петрограде по указанию А.Ф. Керенского был направлен в столицу для восстановления власти Временного правительства. Однако корпус был разбит, а К. попал в плен и доставлен в Смольный институт, являвшийся штабом большевиков. Был отпущен под честное слово, дал слово офицера, что не будет продолжать борьбу против новой власти.
В мае 1918 г. бежал на Дон, где был избран атаманом Войска Донского. Произведен в чин генерала от кавалерии. Признал главенство генерала Деникина, однако из-за противоречий с командованием Добровольческой армии вскоре подал в отставку.
В 1919 г. выехал в Батум, а оттуда – в Эстонию. Принял участие в боевых действиях в составе армии генерала Юденича, однако после ее разгрома частями Красной армии был вынужден бежать. Эмигрировал во Францию.
В 1921 г. стал одним из основателей т. н. «Братства русской правды», боевой организации, включавшей в себя остатки белорусских националистических отрядов и организации Савинкова. В течение десяти лет «Братство» вело террористическую деятельность в Советской России, главным образом в Белоруссии. Одним из принципов деятельности «Братства» стал т. н. «низовой террор», т. е. физическое устранение представителей низовых структур советской власти. Эта форма политического террора часто выливалась в обыкновенный бандитизм и мародерство.
Деятельность боевиков «Братства» (остановка и «проверка» поездов, расстрел представителей власти на местах и чекистов, взрывы объектов и т. п.) приобрела в западных советских областях значительный размах, под их контролем находились целые административные районы. Однако к 1933 г. ГПУ удалось нанести «Братству» ряд серьезных ударов, из-за чего оно вскоре по существу развалилось.
После начала Второй мировой войны К. переехал на жительство в Германию. Здесь он и начал активно сотрудничать с гитлеровским режимом. В разгар Великой Отечественной войны (1943 г.) был назначен начальником Главного управления казачьих войск при Министерстве восточных областей Третьего рейха. Эти части участвовали в боевых действиях на Восточном фронте и против партизан.
В мае 1945 г. в Австрии К. был выдан английским командованием советским оккупационным властям.
По приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР в 1947 г. повешен.
Красовский Олег Антонович, 1920 г. рождения, урож. г. Москвы.
После окончания военного училища получил первое офицерское звание в Красной армии. Во время Великой Отечественной войны попал в плен. Добровольно вступил в т. н. Русскую освободительную армию генерала Власова. Занимал ответственные посты, специализировался в вопросах ведения «психологической войны».
После капитуляции Германии выдачи советским властям избежал. Работал руководителем радио «Свободная Россия» на Тайване, корреспондентом радио «Свобода» в Бонне. Умер в 1993 г.
Крейтер Владимир Владимирович (? —1950), генерал-майор белой армии.
Окончил Суворовский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище и Николаевскую академию. Проходил службу в Сумском Гусарском полку, в составе которого участвовал в сражениях Первой мировой войны. Получил за храбрость Георгиевское оружие.
В 1916 г. ему присвоено звание капитана, он назначен адъютантом штаба кавалерийской дивизии.
С 1917 г. – подполковник и начальник штаба дивизии.
Во время Гражданской войны находится в рядах Добровольческой армии, где возглавляет штабы бригады, а затем – дивизии. В армии генерала Врангеля занимает сначала ту же должность, но вскоре получает повышение до начальника штаба конного корпуса.
В 1920 г. произведен в генерал-майоры и командует бригадой в составе кавалерийской дивизии.
После разгрома армии Врангеля проживал в Сербии, где служил в пограничной страже. Во время Второй мировой войны добровольно поступил в сформированный гитлеровцами т. н. Русский охранный корпус. В самом конце войны являлся начальником штаба корпуса.
Умер в Германии в г. Дахау недалеко от Мюнхена.
Кривицкий Вальтер Германович (Самуил Гершевич Гинзберг), 1899 г. рождения, урож. г. Подволочинска.
Окончил гимназию в г. Львове, затем – Венский университет.
В 1919 г. вступил в польскую компартию. Участник советско-польской войны 1920 г., занимался диверсиями и саботажем в тылу противника.
В 1921 г. принят на работу в советскую военную разведку, проходит специальную подготовку. Начинает службу в разведке в Германии, участвует в подготовке коммунистического переворота, который, впрочем, закончился неудачей.
В 1926 г. направляется за границу на нелегальную работу. Занимается вербовкой агентуры в Германии, Франции, Италии. С 1929 г. – резидент в Голландии. За достигнутые успехи награжден именным оружием и орденом Боевого Красного Знамени.
В 1931 году переведен в ИНО ОГПУ (политическая разведка). До 1935 г. работал в Москве, затем назначен резидентом в Голландию, где добивается заметных результатов. В частности, им были получены достоверная информация о германо-японских переговорах о заключении антикоминтерновского пакта, за что был представлен к очередному ордену. По заданию Центра участвовал в организации похищения в Париже руководителя белоэмигрантской организации РОВС генерала Е.К. Миллера.
В 1937 г. К. был вызван в Москву, где узнал о секретных переговорах советских представителей с фашистским руководством о заключении политического соглашения, чем был крайне разочарован. Кроме того, у него возникли веские основания задуматься о своей личной судьбе в связи с многочисленными арестами так называемых «старых большевиков» и сотрудников ГРУ и НКВД.
Вскоре он возвращается в Голландию, встречается со своим другом И. Рейссом, также резидентом НКВД (см. соотв. ст.) и узнает от него, что тот хотел бы остаться на Западе. Спустя некоторое время К. получил задание руководства уничтожить Рейсса, о чем немедленно сообщил своему другу, и тот успел скрыться, однако в сентябре 1937 г. был убит в Швейцарии.
В 1937 г. К. срочно переезжает в Париж, где встречается с Л. Седовым, сыном Л.Д. Троцкого, руководителем «специального сектора» троцкистской организации. Передает Седову текст открытого письма для опубликования в печати. В письме заявляет о разрыве с режимом И.В. Сталина и советской разведкой. Французское правительство организовало охрану К., что, возможно, оградило его от мести «московских коллег».
В 1938 г. К. уезжает в США, где публикует статью о тайных переговорах СССР и Германии в 1936 г. Становится экспертом по внешней политике СССР. Издает книгу «Я был агентом Сталина».
Спустя некоторое время приезжает в Англию, где дает официальные показания, в которых называет более ста имен агентов советских спецслужб. Однако большинство из них были вывезены в безопасные места, кроме шифровальщика британского МИД Кинга, работавшего на советскую разведку в течение 4 лет.
В 1941 г. К. был вызван для дачи показаний в Лондон. Покончил самоубийством в гостинице «Бельвю».
Кромиади Константин Григорьевич, бывш. командир полка Красной армии, полковник (см. ст. Юнг С.Н.).
Кротков Юрий Васильевич, 1918 г. рождения, урож. г. Тбилиси.
Происходит из семьи художника, мать – актриса.
В 1941 г. К. поступает в Литературный институт. В начале Отечественной войны эвакуируется в Алма-Ату. После возвращения в столицу продолжает обучение.
В 1936 г. был завербован советской контрразведкой, получил псевдоним Сулико. Участвовал в разработках иностранцев. Благодаря эрудиции и широким связям среди творческой интеллигенции (являлся, в частности, близким другой семьи Б. Пастернака) легко обзавелся связями в дипломатическом корпусе.
В 1956 г. был привлечен к участию в вербовке французского посла в Москве М. Дежана. Через него с французом познакомился начальник контрразведки О.М. Грибанов, который выступил в роли ответственного сотрудника Совмина СССР. Сценарий операции заключался в компрометации М. Дежана на почве его постоянного интереса к молодым красивым женщинам. Француз был вывезен на квартиру одной из них (также агента КГБ). За время интимной «беседы» неожиданно возвращается «муж-геолог» и устраивает сцену ревности с рукоприкладством. На следующий день, для того чтобы уладить инцидент, М. Дежан, по совету К., обратился к О.М. Грибанову. Дело, конечно, было «не без труда улажено». Это позволило О.М. Грибанову установить с французом доверительные отношения и постепенно приучить его делиться политической информацией. Планировалось в будущем превратить М. Дежана в так называемого «агента влияния», особенно с учетом его близких отношений с президентом де Голлем.
В дальнейшем К. участвовал в разработке военного атташе Франции Л. Гидо. В результате операции КГБ по компрометации Л. Гидо застрелился.
В 1963 г. в составе туристической группы К. выезжает в Великобританию, где обращается в английскую разведку с просьбой о политическом убежище. К. сообщил англичанам в деталях об операции КГБ в отношении М. Дежана, о чем вскоре стало известно де Голлю. Посол был отозван из Москвы и был вынужден уйти в отставку (до своей смерти в 1982 г. он был руководителем Ассоциации «Франция – СССР»).
В 1967 г. на Западе выходит книга К. «Я из Москвы». В 1969 г. он выезжает в США для дачи показаний в сенате и остается на постоянное жительство.
Крымов Александр Михайлович (1871–1917 гг.), генерал-лейтенант царской армии.
Кадровый офицер, генштабист. Участник Первой мировой войны. Был близок к т. н. прогрессивному блоку, группировавшемуся вокруг А.И. Гучкова, кн. Г.Е. Львова и П.Н. Милюкова. После военных неудач в августе 1915 г. по предложению А.И. Гучкова вступил в масонскую Военную ложу и вместе с генералами М.В. Алексеевым, Н.В. Рузским и некоторыми другими высокопоставленными офицерами стал участником антимонархического заговора, ставившего целью отречение от престола Николая II. Ярый сторонник продолжения войны до победного конца. Вместе с единомышленниками вынашивал планы ареста царя, его убийства и заточения в монастырь императрицы. Активный участник т. н. корниловского мятежа августа 1917 г., после провала которого был арестован и допрашивался А.Ф. Керенским.
На угрозы последнего сорвать с него погоны якобы ответил: «Не ты, мальчишка, мне их давал, не тебе их с меня срывать». После допроса застрелился. При его похоронах министр Временного правительства М.И. Терещенко положил ему в гроб свою перчатку (масонский ритуал).
