Текст книги "Смерть особого назначения"

Автор книги: Виталий Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Впрочем, полного сходства между звездными судами людей и фринов не было – они отличались формой и способами управления. Ориентация в пространстве строилась на разных принципах: люди применяли электромагнитные возмущения, а фрины – слабые волны тяжести.

Скорее всего, какая-то похожая технология использовалась врагами и для запуска в небо Саванга легких шаров, на которых были установлены камеры слежения.

...Так или иначе, но сигналы «механического ока» сделали свое дело: Мадэн, получивший информацию «с воздуха», вдруг развернулся. Его зеленое лицо странно перекосилось, и дрогл почувствовал стремление убивать. Впрочем, Уула это уже не испугало.

– Чьонд! – ругнулся фрин, не постеснявшись использовать имя темного бога. Мадэн схватил провожатого за грудки, приподнял, встряхнул. – Негодяй! Ты обманул меня! Ты водишь нас по болоту кругами!!!

Оранжевая луна иглами пронзала легкие так сильно, что дрогл почти не мог дышать и не мог думать. Однако яд паука еще не уничтожил ненависть, неравный поединок продолжался.

Пленник слабо качнул головой, уши его печально дрогнули.

– Гнилая топь... – прошептал Уул. – Мы должны были обойти гнилую топь. Я чувствовал ее. Нельзя. Иначе твои солдаты могли остаться в ней...

Мадэн разжал пальцы, и маленькое тельце упало на кусочек сухой земли. Дрогл уже не мог подняться на ноги самостоятельно – так и остался лежать, раскинув руки, глядя в небо неподвижными глазами.

– Странно, – пробормотал лидер отряда фринов и в замешательстве посмотрел на своих солдат. – Дрогл, в жилах которого яд кызэ, не способен обманывать. А этот, кажется, лжет...

– Надо повторить допрос, – предложил один из «телохранителей» Уула.

Мадэн помедлил, размышляя, потом лицо его исказила уродливая гримаса. Он достал из заплечной сумки металлическую коробку.

И вновь черный паук припал к телу пленника, только в этот раз Уул не закричал – мешали иглы в легких. Они вдруг стали не обжигающими, а ледяными – насколько холодными, что втянуть воздух Саванга уже не удавалось.

– Где люди? Говори! Где они? Говори! Как до них добраться?! Говори!

Чужой голос входил в сознание, заполнял его, затапливал собой сожженное нутро, в котором теперь не осталось ни воли, ни ненависти, ни самой личности агонизировавшего Уула.

– Где они? Говори! Говори! Говори!

Иглы были холодными и горячими, одни из них втыкала в тело оранжевая луна, а другие – Мадэн. Уул с трудом поднял руку, указывая верное направление – туда, где лежала разбитая «птица» людей.

– Там, – почти неслышно прохрипел он. – Совсем рядом.

– Хазад! – обратился к помощнику командир фринов. – Проверить!

Уул уже не видел, как один из бесшумных летательных аппаратов направился в нужную сторону, не слышал, как закричал оператор, оповещая карателей, что цель обнаружена.

Умиравший дрогл ненадолго пришел в себя, когда его потащили по болоту. Теперь его тянули волоком, через грязь и ямы с холодной водой, но Уул не захлебнулся, в легкие почти не попадала влага. Точно так же, как и воздух.

А потом над топями замелькали красные молнии – передовой дозор фринов напоролся на засаду. Спецназовцы из «Анаконды», хорошо подготовившиеся к встрече, тщательно замаскировавшиеся на местности и пристрелявшие все направления возле десантного модуля, быстро зачистили с карты боя головную десятку Мадэна.

По странному стечению обстоятельств, одна из красных «игл» угодила в Уула, разворотив его грудную клетку.

– Спасибо, – одними губами обозначил дрогл, обращаясь к людям.

Уул не был зол на союзников за то, что убили. Наоборот, искренне возблагодарил, ибо этот случайный выстрел из лазерного автомата оборвал его мучения.

Дрогл умер с радостной улыбкой: в последнюю секунду к нему пришло озарение: он увидел, что люди разделились на две группы.

Одна из них устроила засаду возле упавшего планера и встретила карательный отряд Мадэна. Вторая в это время находилась далеко в стороне, тихо и незаметно двигалась через гнилые топи к военной базе с «Вулканами».

Значит, он, Уул, все сделал правильно. Привел врагов, куда надо. Вымотал их, загнал под лазерные автоматы союзников, и теперь солдатам Мадэна предстоит узнать, какими колючими и страшными бывают иглы людей.

...Оправившись от первого шока, спецназовцы-фрины рассредоточились по болоту, бело-голубые вспышки молниеметов стали отвечать на рубиновые иглы лазеров. Над гнилой топью вспыхнула «цветомузыка»: оранжевая луна озаряла поле боя, синие ветвистые щупальца настойчиво искали людей среди кочек, а злые красные лучи заставляли солдат Мадэна падать в черную грязь, чтобы уже никогда не подняться.

Уул всего этого не видел. Он лежал лицом вверх на небольшом бугорке, стянутый в поясе широкими кожаными ремнями, а по бокам от мертвого дрогла покоились два неподвижных стража-фрина. Два солдата, настигнутые красными иглами...

В глазах Уула, затянувшихся тоненькой полупрозрачной пленкой, отражалась луна Саванга – оранжевая кошка, выбравшаяся прогуляться по ночному небу, – единственная свидетельница жестокой бойни, развернувшейся в бескрайней топи.

«Фантом», шедший со стороны Угольного Мешка, не отвечал на запросы по радиосвязи – ни на шифрованные, ни на передававшиеся открытым текстом. Чуть позднее, когда тральщики «Стремительный» и «Проворный» приблизились к разведывательному кораблю, они попробовали установить контакт с помощью световых сигналов, но и это не возымело эффекта.

Маленький звездолет, вынырнувший из туманности, не откликался. Это здорово встревожило как встречавших разведчика, так и аналитиков штаба. Конечно, все допускали мысль, что у судна, побывавшего в логове фринов, могли пострадать и локаторы, и радиопередатчики, но почему «Фантом» не откликается на сигналы обычного светового прожектора?!

При сближении с кораблем разведки – когда тральщики вошли в визуальный контакт со звездолетом – вопросы отпали сами собой.

...«Фантом» медленно дрейфовал прочь от туманности, в которой скрывались ударные силы пришельцев. Двигатели маленького корабля бездействовали – звездолет двигался от негостеприимного Угольного Мешка по инерции. Двигатели и не могли работать: в хвостовой части корпуса зияли огромные черные оспины – ни у кого из наблюдателей на тральщиках не было сомнений, что это потрудились молниеметы фринов, причем те системы, которые умеют извергать шаровые молнии.

Экипажи «Стремительного» и «Проворного» в гробовом молчании наблюдали за полетом разведывательного «мотылька». Даже по сравнению с тральщиками корабль-шпион выглядел малышом, и оставалось загадкой, как мощные орудия пришельцев не испепелили его полностью, лишь превратили в изуродованный кусок металла.

Безмолвный кораблик медленно проплывал между звездолетами, вышедшими ему навстречу, и это давало возможность разглядеть детали. Все надстройки были уничтожены – исчезли и передающие антенны, и локаторы, и бугорки боевых информационных постов. Видимо, с орудиями и интеллектуальными системами БИПов враги расправились в первую очередь. Ослепили, выбили из рук оружие, а уже потом делали с беспомощным «Фантомом» все, что вздумается.

Ходовая рубка звездолета, располагавшаяся почти на носу, чуть выше центральной оси, превратилась в черную вмятину – керамосталь не выдержала адской температуры шаровых молний. Скорее всего, в цель угодила вереница зарядов, один за другим.

Еще несколько оплавленных ран виднелись в центральной части корпуса. Там оболочка не поддалась, лишь оплыла, выдержав выстрелы почти в упор, но оставалось только гадать: какая температура была в это время внутри ближайших отсеков разведывательного корабля.

...Из оцепенения всех вывел адмирал Борисов.

– Чего ждем?! – грозно рыкнул командующий. – Пока фрины из своей засады вылезут?! Работать, быстро! Проверить «Фантом»! Всех живых и мертвых – к себе на борт! Документы и компьютерные накопители данных – на борт! И сюда, пулей!!!

...Десантной партии удалось проникнуть внутрь разведывательного корабля только через носовой аварийный шлюз – створки заднего, основного, «прикипели» к корпусу, там пройти не смогли.

– Внимательнее! – попросил старший лейтенант Марков, командир группы спасателей.

В коридорах и переходах не работало даже аварийное освещение, это здорово затрудняло поиски. Свою лепту вносили чудовищные завалы из оборудования и снаряжения – при сильных взрывах вибрация корпуса звездолета оказалась настолько велика, что оторвались крепления стоек, лопнули двери встроенных шкафов. Если в центральных проходах можно было двигаться сравнительно беспрепятственно, то в боковых ответвлениях гигантские завалы проверяли шаг за шагом в надежде, что удастся найти хотя бы кого-то из членов экипажа.

Штурмана обнаружили в центральном информационном посту, около систем сбора и обработки данных, в луже крови. Он лежал возле одной из погнутых металлических стоек, на которой не осталось никакого оборудования – все смело, разбросало по стенам и палубе сильнейшим ударом. Член экипажа «Фантома» не дышал – его грудная клетка была разворочена. Видимо, офицер не успел закрепиться на месте, и в тот момент, когда один из выстрелов вражеского корабля достиг цели, человека швырнуло вперед. Металлическая стойка, будто гигантский топор, рассекла несчастного.

– Собери тут все, что можно, – скупо приказал Александр Марков одному из техников. – Мы дальше...

Любой из членов аварийной партии понимал, что после таких динамических ударов не мог уцелеть ни один компьютер, но даже крохи информации, оставшиеся на поврежденных носителях, могли подсказать людям то, что требовалось.

...В ходовую рубку проникнуть не удалось – покореженную дверь с трудом вскрыли резаком, но дальше продвинуться не смогли. Корпус тут сплющило, все оборудование вместе с пультом и креслами навигаторов превратилось в единый комок оплавленного металла. Постояв на пороге, переглянувшись с товарищами, Марков принял решение направиться в корму судна.

Механика нашли там, где и положено быть члену экипажа, отвечающему за ходовую часть, – в машинном отделении, возле силовых агрегатов. В отличие от штурмана, он успел надеть скафандр высшей защиты, но это не спасло. Скафандр мог уберечь от жуткого холода или адской жары, но только не от прямого попадания шаровой молнии в отсек двигателей, в результате которого куски металла превратились в разящую шрапнель.

Достаточно было небольшого повреждения оболочки скафандра, чтобы человек погиб от высокотемпературного пожара, полыхавшего в отсеке, где находился механик.

Старший лейтенант кивком головы указал товарищам на выжженный скафандр, давая понять, что спасательная операция на «Фантоме» закончена – настало время поработать похоронной команде. Они прошли весь кораблик от носа до кормы, обнаружили тела двоих членов экипажа, и не осталось сомнений: все прочие погибли на БИПах и в рубке, в момент атаки фринов...

Десантники Маркова унесли на «Стремительный» то, что осталось от механика. На обратной дороге старший лейтенант – скорее машинально, чем осознанно – заглянул в основной шлюз, в который не удалось проникнуть снаружи из-за того, что створки сильно оплавились и прикипели к корпусу.

Там, в дальнем углу, Марков и нашел командира «Фантома», майора Зулю. Борис лежал на спине возле десантного катера, бессильно раскинув руки в стороны. Когда офицер из спасательной группы бросился вперед и опустился на палубу возле майора, тот еще был жив: грудь неровно вздрагивала, человек пытался дышать, боролся со смертью.

– Десант! Врача! Ко мне! – резко выкрикнул Александр. – В шлюзовую камеру, пулей! Здесь майор Зуля!

Старший лейтенант осторожно приподнял голову командира «Фантома», и тот протяжно застонал. Скорее всего, у майора были серьезные повреждения внутренних органов. Изо рта потекла кровь, Зуля захлебнулся, закашлялся, но открыл глаза, сквозь мутное стекло шлема попытался разглядеть чужака.

– Кто? Кто? – лишь со второго раза Марков понял, что Борис пытается задать вопрос: кто пришел на выручку?

Скафандры бойцов спасательного отряда отличались от костюмов пилотов-разведчиков – и цветами, и маркировкой на шлемах.

– Старший лейтенант Марков, тральщик «Стремительный», пятьдесят пятая бригада флота! – быстро проговорил Александр, понимая, что каждая секунда на вес золота. – Чем я могу помочь, господин майор?!

Зуля слабо мотнул головой, изо рта снова потекла кровь, заливая нутро скафандра. Марков видел это, но ничего не мог сделать до прибытия врача. Он догадывался, что у командира «Фантома» сломаны кости, вонзившиеся во внутренние органы, и любое неосторожное движение может привести к гибели майора. Или к параличу. Удивительно, как вообще Борис сумел выбраться из ходовой рубки после того, во что ее превратили фрины. Или там находился второй пилот?

– Санитары!!! – резко и зло выкрикнул Марков, видя, что Зуля угасает на глазах.

А он даже не мог откинуть забрало шлема майора, вытереть кровь с лица товарища. Нарукавные датчики показывали: в шлюзе нет атмосферы, пригодной для дыхания. Требовалось как можно быстрее грузить Бориса Зулю на носилки, транспортировать на «Стремительный».

Майор вновь закашлялся, и Александр бережно повернул его на бок, опасаясь, что раненый захлебнется кровью.

– Старлей... – еле слышно позвал Борис.

Динамики скафандра работали хорошо, транслировали речь Зули без искажений и помех, но, видимо, у него уже не оставалось сил, чтобы говорить громко и внятно.

– Катер... Не успел... Не дополз... Позвоночник... горит... Ноги... шея...

– Сейчас-сейчас! – испуганно перебил Марков, почувствовав, что майор умирает. Каждое слово Зуле приходилось выдавливать из себя вместе с кровью. – Сейчас все наладим, господин майор! Потерпите чуток!

Борис упрямо мотнул головой, с трудом пошевелил правой рукой. Хотел ее приподнять, но не смог.

– Не... не выжить... Фрины... Много... Навалились... Мы успели... – Зуля говорил, пытаясь передать товарищу самое главное. – Фото... катер... Не дополз... Никак. Позвоночник. Передать.

Он еще раз попытался приподнять руку, но потом дернулся всем телом, голова бессильно завалилась набок, рот приоткрылся.

– Черт! Черт! – ругнулся Марков и в ярости ударил кулаком по металлической переборке.

Майор Зуля скончался у него на руках. Медицинская помощь опоздала.

– Что тут?! – Врач упал на колени рядом с Александром, но даже одного короткого взгляда было достаточно, чтобы понять: командир «Фантома» мертв.

– Три из пяти... – вздохнул Марков, аккуратно разжимая пальцы Бориса. – Троих мы нашли. И ни одного живого...

Он извлек из кулака Зули две флэш-карты – видимо, то самое, ради чего офицеров семнадцатой бригады отправили на смерть.

Две флэш-карты, на которых находились цифровые снимки. Именно об этом хотел сказать командир разведчика.

«Мы успели. Фото. Передать», – последние слова умиравшего офицера свидетельствовали о том, что «Фантом» свою задачу выполнил, нашел «сердце» системы радиоэлектронной борьбы фринов и даже сумел сделать несколько фотографий, которые теперь могли помочь пятому флоту.

Старший лейтенант Марков сжал флэш-карты в кулаке, выпрямился в полный рост.

– Вызываю штаб флота! – четко произнес он в переговорник, зная, что антенны «Стремительного» ретранслируют сигнал. Чуть помедлил, дожидаясь контакта, и обратился напрямую к адмиралу Борисову: – Доклад, сэр! «Фантом» погиб, но выполнил поставленную задачу! У меня в руках флэш-карты с информацией о системе РЭБ противника, переданные майором Зулей! Есть! Возвращаюсь немедленно!

Перегрузку погибших членов экипажа «Фантома» заканчивал «Проворный». «Стремительный», на борту которого находились старший лейтенант Марков и бесценные флэш-носители, сразу же покинул опасную зону, на максимально возможной скорости удаляясь от туманности Угольный Мешок. Он торопился к ракетоносной группировке, во главе которой двигался «Везувий». На флагманском корабле сверхважную информацию с нетерпением ожидали адмирал Борисов и штаб пятого ударного флота. Люди жаждали сполна рассчитаться с врагом.

...В том, что идут по смертельно опасному болоту, спецназовцы из «Каракурта» лишний раз убедились, когда Вебер, двигавшийся первым, по грудь ухнул в трясину. Причем неприятнее всего поразило то, что место, где провалился Руди, не казалось опасным – бойцы собирались преодолеть довольно большую ровную полянку, на грязном болоте выглядевшую оазисом благополучия.

Трава здесь упруго прогибалась под сапогами, но к этому уже привыкли, как и к тому, что в других местах, менее приятных с виду, ноги проваливались в вязкую жижу почти по колено – ступать приходилось по сплетенному из корней и стеблей подводному ковру. От полянки никакой подлости не ждали, наоборот, понадеялись, что здесь сумеют развить бо́льшую скорость, нежели в грязной каше.

Однако примерно на середине ровной площадки левая нога капитана Вебера вдруг прорвала травяной покров, оказавшийся предательски тонким. Руди, даже не успев как-то среагировать на внезапное изменение обстановки, тут же исчез в «окне» по грудь. Правая нога, на которую пришелся вес тела, продавила уже поврежденную верхнюю «ткань», и Руди тяжелой гирей ухнул в черную мутную воду, сразу же выступившую из-под веселенькой лужайки.

Все, что успел сделать спецназовец, это вскинуть руки вверх, спасая лазерный автомат от грязи и водорослей.

– Молодец, – хрипло отметил майор Эспозито, убедившись, что Вебер завис и дальше не погружается. – Прямо как в анекдоте!

Он, едва лишь товарищ провалился в трясину, упал на тонкий травяной ковер, раздвинул ноги пошире и вытянул руки вперед, увеличивая площадь собственного тела. Таким способом Тони хотел уменьшить давление на каждый квадратный сантиметр поверхности. Жак Монтегю быстро смекнул, что необходимо поступить точно так же: упал и замер, ожидая приказа старшего.

Однако майор надеялся управиться сам. Правую руку, в которой был автомат, он вытянул вперед – так, чтобы Вебер, безуспешно дергавшийся в вязкой ловушке, смог ухватиться за ремень.

– В каком анекдоте? – со злостью спросил Руди, напрягая мышцы.

Он не видел особого повода для шуток: трясина отпускать не хотела, пусть и довольно медленно затягивала вглубь.

– Как в старом анекдоте, – Тони чуть изменил позу, слегка повернулся на бок, чтобы удобнее было подтягивать товарища к себе. – Что надо делать солдату, если он видит вспышку ядерного взрыва?

– Ну?! – Вебер сильно дернул правую ногу, отвоевывая ее у голодной жижи. – Что делать? Наверное, молиться...

– Чайник, – беззлобно отозвался командир «Каракурта», вытаскивая капитана на тонкую зеленую простынку, готовую порваться в любую секунду. – Если солдат видит вспышку ядерного взрыва, он должен вытянуть руки... то есть держать автомат на вытянутых руках перед собой. Чтобы расплавленный металл не капал на казенные сапоги! Вот и ты так же: нырнул в трясину чуть ли не с головой, а руки вытянул, спасая оружие. Правильная подготовка.

– Ха-ха-ха! – угрюмо проронил Руди. – Потрясная шутка! Как говорят в таких случаях, смеяться начинаем при слове «лопата»...

Они отползли назад, немного полежали на упругом колышущемся покрывале, отдыхая. Борьба с трясиной хоть и вышла короткой, но отняла силы, заставила задуматься, как идти дальше.

Пока расслаблялись, из черной воды вдруг высунулась морда какого-то небольшого дракончика с высоким колючим гребнем. Местная рептилия была слишком маленького размера, чтобы причинить вред человеку, максимум, что ей удалось бы – это откусить палец. Или, при совсем титаническом напряжении сил, обхватить челюстями кулак, но проглотить такую добычу местная тварь уже не смогла бы.

Видимо, понимая это, зубастая ящерица просто уставилась на лежавших спецназовцев. Возможно, в глубине души, если у нее есть душа, рептилия сожалела, что не может полакомиться добычей, но глаза остались бесстрастными. Почти как глаза этих людей, которым не было никакого дела до местной живности. Они пришли сюда, чтобы воевать не против аборигенов, им требовалось свести счеты с другими существами, чужими этой планете.

Драконоящерица так долго и внимательно рассматривала людей, что Вебер не выдержал. Капитан поднял ствол автомата, прицелился, сделал вид, что стреляет.

– Пух! Пух! – сказал он, и местная тварь будто поняла.

Она тут же нырнула обратно в трясину, и только мутные пузыри с шипением разошлись там, где исчезла хозяйка здешних болот.

– «Пух! Пух!» – передразнил Эспозито. – Если б мы не вытащили тебя, сейчас пузыри из-под воды пускал бы ты. А потом эта милая зверюшка сожрала бы тебя. Пусть не сразу, понемножку. Но сожрала бы, хоть и маленькая! Кстати, подросла бы на казенных харчах...

Вебер не ответил. Приподнялся, оценивающе разглядывая коварную площадку, которую следовало одолеть до начала кустарника и низких деревьев – там хоть были кочки, по которым можно скакать.

– Я слышал от приятеля из гарнизона Саванга, – подал голос Жак, до того молчавший. – Тот признался... Как-то раз... В общем, выпили они крепко, то ли день рождения отмечали, то ли еще какой-то праздник. И вот хорошо нагрузились и пошли гулять по краю болота. В глухие топи, конечно, не полезли, хоть и пьяные были, но понимали, что там – труба. Однако выбрались за «колючку», за территорию гарнизона... И вот в стороне от мест, занятых людьми, встретили что-то необычное...

– Что необычное? – Эспозито спросил скорее по инерции, машинально.

Он, как и Вебер, больше думал о том, куда дальше прокладывать маршрут.

– Ну, тварь какую-то... – помялся старший лейтенант Монтегю, не зная, как объяснить поточнее. – Живую тварь. Чудовище...

– Чудовище, – ухмыльнулся Вебер. – Это да, здесь есть чудовища. Мы и «Анаконда»! Может, еще фрины подвалят. Тоже маньяки знатные.

– Нет, Руди, они видели настоящую хозяйку болот! Жительницу Саванга. И не человека, и не дрогла. И не фрина, конечно же.

– Да ну?! – усмехнулся Вебер, покусывая тоненькую веточку. – А много он выпил перед этим, кореш твой?

– Не веришь? – обиделся Жак. – Да они все там сразу протрезвели, как только это чудовище увидали! Приятель потом рассказывал, что оно... она не очень большая, меньше взрослого человека, но как поглядела в глаза – так мороз по коже! И тут же с кочки соскользнула, нырнула в воду.

– Она, – отметил Руди и подмигнул командиру. – Конечно, это была баба!

Жак Монтегю не отозвался, лишь насупился, понимая, что Вебер не поверил ни одному слову.

– А почему командованию не доложили о встрече? – без особого энтузиазма поинтересовался Эспозито.

Скорее так спросил – чтобы поддержать разговор, сгладить впечатление от насмешливых слов Вебера.

– Так выпили же, – взмахнул рукой старший лейтенант, – вот и не доложили. Не хотели, чтобы влетело за нарушение дисциплины. И потом, показать-то нечего. Была тварь, но бесследно исчезла в болоте, больше ее никто не видел.

– Нарушение дисциплины... – задумчиво повторил Вебер слова товарища. А потом со злостью сломал веточку, которую грыз. – Вот дурачье! Если б меньше нарушали дисциплину, мы б сейчас не оказались в этом болоте! И батареи «Вулканов» находились бы в руках людей, а не фринов!

– Ладно, проехали! – приказал майор Эспозито. Разговор отклонился от нужного русла, ушел в сослагательное наклонение. – Как думаешь, Руди, мы тут пройдем?

Командир «Каракурта» махнул рукой через полянку, посреди которой зияла грязная дыра – там, где капитан провалился под травяной ковер.

– Не-а, – уверенно ответил Вебер. – Смотри, уже стемнело. Еще минут десять-двадцать – и полная труба, придется идти с приборами ночного видения. В таких условиях труднее контролировать почву под ногами. Как бы не влететь в какое-нибудь дерьмо посерьезнее этого, командир. Провалимся все вместе, кто вытащит? Хозяйка болот?

– Решено! – Тони хлопнул ладонью по карте. – Меняем маршрут движения, пойдем вправо, в обход скалы Зуб Дракона. Сделаем крюк, но там места чуть приятнее – хоть и болото, но лесистое. Все же по кочкам прыгать спокойнее, чем по таким «веселым» полянкам.

– Это верно, – согласился Вебер. – Ну что, двинули, командир?

Если перед этим они уходили от места посадки десантного модуля с довольно приличной скоростью, хотя старались не забывать про маскировку и наблюдение, по очереди возглавляя маленькую группу, то теперь стали двигаться гораздо медленнее, осторожнее. Печальный опыт Руди отложился в памяти.

А потом далеко позади – за спиной и слева – над тихими болотами появились красные вспышки, к которым вскоре присоединились сполохи голубых молний.

Бойцы «Каракурта» остановились, все вместе развернулись лицами в ту сторону, где вскипала красно-голубая буря.

– Ну вот... – отметил Руди, хотя ничего говорить не требовалось, его товарищи сами понимали, что происходит. – «Анаконда» начала работу.

Капитан со злостью провел рукавом по лицу, вытирая пот и грязь со лба и щек. Скулы напряглись. Где-то там, неподалеку от десантной капсулы, его друг Стефан Гайгер принял бой вместе с товарищами из второй группы спецназа. «Анаконда» выполняла приказ командования: заметив карательные отряды фринов, обозначила свое местоположение, вызвала огонь на себя.

Прямые красные лучи и ветвистые голубые молнии переплелись над землей, будто люди и фрины совместными усилиями мастерили паутину, в которой барахтались и умирали бессильные букашки, угодившие в лапы гигантского паука.

Так бойцы «Каракурта» стояли минуту-другую, наблюдая за картиной далекого боя. Никаких звуков оттуда не доносилось – оружие людей и фринов стреляло бесшумно. Над болотом по-прежнему стояла тишина, словно ничего особенного не происходило. А между тем в адском котле схватки умирали и люди, и пришельцы, и все ради того, чтобы батареи «Вулканов» раскрыли или НЕ раскрыли свои секреты.

– Пошли, что ли? – угрюмо предложил Вебер, хотя повернуться спиной к месту боя было очень трудно.

Тянуло не просто стоять и смотреть, очень хотелось, забыв про все, броситься назад через болото – поддержать товарищей огнем трех стволов.

– Пошли! – твердо приказал Эспозито. – Мы обязаны добраться до «Вулканов»! Надо как можно быстрее обогнуть Зуб Дракона, выйти к батарее с фланга. Иначе... Иначе все, что сейчас делает «Анаконда», не имеет смысла!

Тони пошел первым. За ним, что-то пробормотав вспышкам у горизонта, двинулся Жак Монтегю. Дольше всех на месте оставался Руди Вебер. Он стоял, будто пытаясь через километры пройденного болота разглядеть, что творится возле десантной капсулы. А потом над топями взметнулись красные фонтаны огня, до людей докатилась тяжелая ударная волна – гул мощного взрыва.

«Ты держись, Стефан! – попросил капитан и трижды перекрестил красно-синюю паутину выстрелов. – Держись! Мы с тобой обязательно встретимся! С нас – пиво...»

Он повернулся и поспешил за товарищами, которые прокладывали маршрут по болоту, от кочки к кочке.

Так шли примерно с полчаса или час, затем майор Эспозито вдруг остановился.

– Что-то тут неправильно! – озадаченно произнес он. Так, словно пытался в чем-то убедить самого себя. – Чувство такое, будто мы здесь не одиноки! Кто-то находится рядом и смотрит, смотрит...

Спецназовцы «Каракурта» залегли и принялись внимательно разглядывать окружающее пространство через приборы ночного видения, но ничего подозрительного не обнаружили. Вокруг было тихо. А потом Вебер, почти случайно, поднял прибор вверх и дал знак командиру. Окуляры поймали круглый шар с поблескивающим глазком. Бесшумная летательная машина фринов сопровождала «Каракурт» – вражеское небесное «око» фиксировало все перемещения спецназовцев-землян.

Ее сняли в два ствола – Вебер и Эспозито открыли огонь одновременно. Черный шар сорвался вниз, ухнул в болото, но, к счастью, в трясину не ушел, остался на твердом участке почвы.

Люди подбежали к чужой разведмашине, уже догадываясь о ее главном предназначении.

– Шакалы! – с дикой злобой выкрикнул Вебер, в ярости разбивая прикладом автомата «глазок» видеокамеры. – Они все знают! Они знают, что на Саванге две группы!!! «Анаконда»...

Он не договорил, закрыл лицо тыльной стороной ладони.

Эспозито встал рядом, встряхнул товарища за плечи.

– Будем бороться, капитан! – сказал он.

– «Анаконда»... – с горечью повторил Вебер. – Ею пожертвовали напрасно... Все напрасно! Пять человек...

– Будем бороться! – твердо, с нажимом повторил майор. – Вперед, Руди! Пока мы живы – не напрасно! Все, что делает «Анаконда», – не напрасно! А вот если умрем – тогда напрасно! Вперед!!! Вперед, в максимально возможном темпе, пока нас не зажали в клещи, не раздавили среди болот! Сделаем то, ради чего «Анаконда» и «Каракурт» высадились на Саванге!

Вебер шумно выдохнул, пнул ногой тяжелый шар-разведчик, сталкивая его в трясину. Перевел автомат в режим непрерывного огня, озираясь по сторонам – так, словно намеревался прямо сейчас, в эту же секунду, прикончить любого фрина, который преградит им путь к «Вулканам»...

Дрогла-перебежчика снял лейтенант Аверинцев. За несколько минут до этого вырубилась радиосвязь, и спецназовцам, притаившимся в засаде, стало понятно, что враг совсем близко. Фрины применили излюбленную тактику, которую использовали и в звездных сражениях, и на планетах: включили мощные генераторы помех, специально разработанные для того, чтобы лишить людей возможности обмениваться информацией. Командиры подразделений из-за этих «глушилок» не могли координировать действия подчиненных.

Вероятно, сами фрины использовали какие-то другие средства связи, отличные от тех, что находились на вооружении людей. По крайней мере, враги действовали слаженно и четко, для них проблема связи не существовала.

Алексей Аверинцев оказался на том направлении, с которого приближались двое фринов и дрогл. Через прибор ночного видения гном был хорошо заметен, он сильно отличался ростом от карателей. Для лейтенанта осталось загадкой, чем фрины обратили в свою веру союзника людей, впрочем, большого значения это не имело. К спецназовцам приближался враг, и так уверенно вывести фринов на цель мог только сильный ментат. Дрогл! Тот самый, который направлялся к десантному модулю вместе с двумя телохранителями.

У Аверинцева не было возможности получить подтверждение от майора Быкова, но лейтенант и без того понимал, что следует делать. Позиции для стрельбы заняли заранее, на плане простреляли все сектора, и каждый из бойцов знал, за какое направление отвечает. Потому Алексей не колебался: подпустил троицу чуть поближе, а потом срезал ее серией импульсных выстрелов. Конечно, пришлось чуть напрячься, чтоб зацепить всех троих. Фринам надо метить в живот или грудь, на уровне жизненно важных органов, а дрогл по сравнению с союзниками был насколько мал, что очередь прошла бы над его головой, если б Алексей не дернул стволом, переходя от первой мишени ко второй.