Текст книги "Тайны Вавилона"

Автор книги: Виталий Белявский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 10
МЕНЕ, МЕНЕ, ТЕКЕЛ, УПАРСИН

Кошка притворилась, что у нее день рождения, и пригласила кур на угощенье. А когда они осторожно вошли, то она заперла дверь и стала их одну за другой пожирать.

Басни Эзопа, № 348

В то самое время, когда Навуходоносор II создавал империю и систему международного равновесия, родился Кир, будущий царь персов и завоеватель Передней Азии. Его рождение, детство, юность, воцарение на персидском престоле и завоевание им Мидии окутаны плотным туманом легенд. Наиболее известной из них является та, которую привел отец истории Геродот ¹ . Ее содержание вкратце таково.

У индийского царя Астиага (585–550 гг.) была дочь Майдана. Маги предсказали, что рожденный ею сын свергнет Астиага и покорит всю Азию. Напуганный Астиаг решил обмануть судьбу и выдал Майдану замуж за своего клиента, персидского царька Камбиза, будучи уверенным, что завоеватель Азии никак не может родиться среди персов. Мандана родила сына, названного Киром, и маги повторили Астиагу свое предсказание. Тогда Астиаг приказал вельможе Гарпагу тайно убить внука. Но Гарпаг не захотел лично обагрять свои руки кровью младенца, и доверил это дело царскому пастуху Митрадату. Тот же, узнав, кто такой Кир, подменил его своим мертворожденным сыном. Митрадат и его жена Спако вырастили и воспитали Кира как своего сына.

Когда Киру исполнилось 11 лет, мальчишки во время игры избрали его царем. Однако один из них, сын знатного мидянина Артембара, не захотел подчиняться сыну простого пастуха. Тогда Кир велел отхлестать ослушника бичом. За этот проступок Кира привели к царю Астиагу, его господину, и тут выяснилось, что он сын Манданы и внук Астиага. Маги успокоили царя, заявив, что предсказание сбылось: Кира, мол, уже избрали на царство, и его нечего больше опасаться. Астиаг оставил внука у себя, но Гарпага, не выполнившего царский приказ, жестоко наказал. Он велел тайно убить его сыновей и их мясом накормил ничего не подозревавшего отца.

Шли годы. Кир вырос и в 558 г., после смерти своего отца Камбиза, занял персидский престол. Персы с трудом переносили иго мидян, и Гарпаг, жаждавший мести, подговорил Кира поднять восстание против Астиага. С этого времени история Кира перестает быть только легендарной. Мы уже знаем, что восстание началось в 553 г., а закончилось в 550 г. полной победой Кира и завоеванием им Мидии. Затем в 547–546 гг. персы покорили Лидию. Возникла могучая и воинственная Персидская держава. Теперь жертвой ее экспансии предстояло стать Вавилону.

Кир не торопился наносить решительный удар. Он стремился овладеть Вавилоном без серьезных боев. С конца 40-х годов персы начали захват внешних владений Вавилона, постепенно отрезая его от остального мира. Одновременно многочисленные агенты успешно вели пропаганду в пользу Кира в самой Вавилонии. Вавилонская олигархия нуждалась в сильной власти, – способной обеспечить ее классовое господство. Вместе с тем, не желая поступаться своими привилегиями, она яростно сопротивлялась попыткам Набонида и Валтасара установить царскую диктатуру. Поэтому олигархи все больше склоняются к мысли, что необходимую им сильную власть с сохранением всех их привилегий способен обеспечить только Кир.

Они рассуждали так. Кир располагает войском, равного которому нет в мире. Он и его персы – варвары, не искушенные прелестями цивилизации. А что, если предоставить Киру вавилонскую корону на соответствующих, разумеется, условиях? Ведь за великую честь стать законным царем священного Вавилона этот дикарь будет свято блюсти права и привилегии вавилонского гражданства и наводить тот «порядок», который нужен олигархии. Не удастся ли наконец таким путем разрешить дилемму, не дававшую покоя верхам вавилонского общества? Так в головах некоторых представителей вавилонской олигархии зрела мысль об измене родине. Одних толкала на это ненависть к Набониду и Валтасару, других – надежда избежать тяжелой и кровопролитной войны, третьих прельщали посулы персидских лазутчиков.

А что думали на этот счет рядовые вавилоняне? Да ничего не думали. Поглощенные будничными делами, нескончаемыми заботами о завтрашнем дне, задавленные нищетой и беспросветным трудом, они мало интересовались судьбами империи, от которой не видели ничего, кроме гнета и нужды. За такую родину жертвовать жизнью никому не хотелось.

Не все ли равно было земледельцу, садоводу, пахарю или опутанному долгами мелкому хозяйчику кому платить ренту и проценты – своему вавилонскому или чужому персидскому господину. Среди широких слоев вавилонского народа преобладали равнодушие к судьбам родины и политический индифферентизм. А у многих даже брезжила надежда, внушаемая персидскими эмиссарами, что Кир – добрый царь и при нем жить станет легче.

С особой силой упования на Кира и персов пробудились среди вавилонских рабов-пленников. Они стремились к свободе и возвращению на родину, связывая свои мечты с Киром, который, по их мнению, покончит с распутным Вавилоном.

Набонид и Валтасар в борьбе с персами могли рассчитывать на единственную силу – халдейское воинство: ему победа Кира грозила потерей всех привилегий, которыми оно пользовалось при царях-халдеях. Однако это воинство представляло слабую опору. Его экономическая база – мелкое и среднее землевладение – была подорвана. Численность халдеев, способных нести военную службу, резко сократилась.

Короче говоря, Вавилонию, богатейшую страну мира с многочисленным населением, фактически некому было защищать. Ее способность к сопротивлению оказалась подорванной изнутри. Вавилон созрел для падения, и никакие укрепления не могли спасти его от персов.

Завладев всеми вавилонскими провинциями, персы стояли у рубежей страны. На их сторону перешли некоторые вавилонские наместники, ненавидевшие Набонида и Валтасара. В их числе находился Угбару (Гобрий), наместник страны Гутиум, лежавшей на границе с Мидией. Его измена позволила Киру вплотную подойти к Мидийской стене, преграждавшей персам путь в глубь Вавилонии. Не рискуя штурмовать эту мощную линию. укреплений, Кир готовился обойти ее с флангов. Здесь ему мешала река Гинд (Дияла), которая в случае неудачного исхода сражения, находясь в тылу у персов, помешала бы их отступлению. Весь 540-й год Кир занимался укрощением этой реки, о чем рассказывает Геродот:

«Когда Кир в походе на Вавилон достиг судоходной реки Гинд… и пытался перейти ее, одна из его священных белых лошадей отважно бросилась в реку, стремясь переплыть ее, но река поглотила и унесла ее. Кир сильно вознегодовал на реку за такое насилие и пригрозил сделать ее настолько незначительной чтобы впредь ее могли переходить и женщины, не замочив себе колен. Произнеся эту угрозу, он приостановил поход на Вавилон, разделил свое войско на две части и расположил его длинными рядами по обоим берегам реки. Он отмерил на обоих берегах Гинда шнуром в различных направлениях по сто восемьдесят канав, отвел каждому отряду его место и приказал копать. Хотя эту работу производило большое число людей, на выполнение ее ушло все лето. Когда Кир наказал реку Гинд, разделив ее на триста шестьдесят каналов, и когда наступила следующая весна, он пошел на Вавилон» ² .

Приготовления Кира не являлись секретом для вавилонян, и царь Набонид принимал меры для отражения врага. Прежде всего он пытался поднять моральный дух войска и народа. По этому случаю празднование Нового, года в Вавилоне в апреле 539 г. было отмечено столь грандиозным пиршеством, что упоминание о нем попало в хронику. Солдатам и горожанам раздали большое количество вина из царских запасов. Набонид посетил Эсагилу, оплот своих политических противников, и в святилище Этурка-ламма «взял руку бога Бэла», т. е был переизбран царем на следующий год. По его приказу Вавилон запасался продовольствием и готовился к осаде. Чтобы не распылять силы, Набонид не стал ставить гарнизоны в прочих городах и, на случай вторжения персов, велел вывезти из них в Вавилон самое ценное – истуканы их богов. Эта мера осуществлялась вплоть до последних чисел сентября 539 г. В Вавилон прибыли идолы из Киша, Хурсаг-каламмы, Марада и других городов. Набонид хотел внушить вавилонянам мысль о необходимости сражаться до последнего вздоха. Однако Барсиппа, Сиппар и Кута, крупнейшие после Вавилона города страны, наотрез отказались прислать своих богов в столицу. Их жители ясно дали понять Набониду, что не желают ради него жертвовать своими домами и жизнями, что вообще не считают Кира врагом и не хотят воевать с ним. Вавилонский тыл полностью разложился, и в это время Кир перешел в наступление.

Все внимание Набонида было приковано к восточному флангу Мидийской стены. С армией он стоял лагерем у города Описа, прикрывая переправы через Тигр. Но Кир перехитрил его. Как только закончился паводок на реках Вавилонии, в 20-х числах сентября, он неожиданно обошел Мидийскую стену с запада. В руках персов очутились головные сооружения канала Паллукат; дорога на Вавилон была открыта. Посланный Киром корпус Угбару, наместника страны Гутиум, осадил город, в котором находился сильный гарнизон во главе с царевичем Валтасаром. Сам же Кир ударил по армии Набонида с тыла. В самом конце сентября произошло сражение при Описе. Вавилонская армия потерпела сокрушительное поражение. Персы овладели ее лагерем и сожгли его. Набонид бежал. Но путь в Вавилон, окруженный персами, был для него уже закрыт, и он укрылся в Барсиппе.

О дальнейших событиях Геродот повествует так: «Когда Кир подошел близко к городу (Вавилону. – В. Б.), вавилоняне дали ему сражение, но потерпели поражение и были оттеснены в город. Так как они еще раньше знали Кира как человека беспокойного и видели, что он нападает без разбору на все народы, то они. запаслись провиантом на долгие годы. Поэтому они не обращали никакого внимания на осаду. Между тем Кир испытывал затруднения: времени уходило много, а дело нисколько не двигалось вперед. То ли ему посоветовал кто-то в его трудном положении, то ли он сам понял, что ему нужно делать, только Кир поступил так. Часть войска он поставил у того места реки, где она входит в город, а другую часть расположил позади города, где река выходит из него, приказав войску вступить в город по руслу реки, когда увидят, что оно станет проходимым. Так он распределил части войска и такой отдал приказ, а сам с неспособными к сражению воинами отступил. Прибыв к озеру (выкопанному царицей Нитокрис, т. е к каналу Паллукат. – В. Б.), Кир проделал с рекой и озером то же самое, что прежде сделала вавилонская царица. С помощью канала он отвел реку в озеро, превратившееся было в болото, и, когда река спала, старое русло ее стало проходимым. Когда река Евфрат убыла настолько, что не доставала человеку до середины бедра, персы, поставленные вдоль реки, по ее руслу вступили в Вавилон. Если бы вавилоняне заранее знали или как-нибудь заметили, что было сделано Киром, они позволили бы персам войти в город, а потом жестоко истребили бы их. Для этого им оставалось лишь запереть все ворота, которые вели к реке, а самим занять набережные, тянувшиеся вдоль берегов реки. Они захватили бы персов, как рыбу в верше. Теперь же персы предстали перед ними неожиданно. Как рассказывают тамошние жители, из-за обширности города вавилоняне, проживавшие в центре, не знали о том, что жители окраин уже взяты в плен. По случаю праздника они в это время танцевали, веселились, пока, наконец, не узнали с полной достоверностью о случившемся. Так был взят Вавилон в первый раз» ³ .

Этот рассказ основан на том, что Геродоту сообщили сами вавилоняне, внуки и правнуки тех, кто был очевидцем вступления персов в Вавилон. Вероятно, известная доля вымысла здесь есть, но есть и истина. Кстати сказать, отвести воды Евфрата не представляло особого труда: для этого нужно было лишь открыть шлюзы канала Паллукат, что Кир и сделал, по словам Геродота. Вавилонская хроника молчит о подробностях событий. В ней сказано только, что 10 октября 539 г. персам без боя сдался Сиппар, а 12 октября 539 г. войска Угбару, наместника страны Гутиум, без боя вступили в Вавилон. Царевич Валтасар, пировавший в это время во дворце, был захвачен персами врасплох и убит. В пятой главе книги пророка Даниила так описывается пир Валтасара:

«Валтасар царь сделал большой пир для тысячи вельмож своих и среди тысячи пил вино. Вкусив вина, Валтасар приказал принести золотые и серебряные сосуды, которые Навуходоносор, отец его, вынес из дворца Иерусалима, чтобы пили из них царь и вельможи его, жены и наложницы. Тогда принесли золотые сосуды, которые были взяты из дворца дома божия в Иерусалиме, и пили из них царь и вельможи его, жены и наложницы. Пили вино и славили идолов, золотых и серебряных, медных, железных, деревянных и каменных.

В это время вышли персты человеческой руки и написали против лампады на извести стены царского дворца, и царь видел кисть руки, которая писала. Тогда царь изменился в лице своем, и мысли его смутили его, и связи чресл ослабели, и колени его стали биться одно о другое. Сильно закричал царь, чтобы привели обаятелей, халдеев и гадателей. Начал говорить царь и сказал мудрецам вавилонским: «Кто из людей прочитает это написанное и объяснит мне значение, тот будет облачен в пурпур, и золотая цепь будет на шее его, и будет он третьим властелином в царстве». Тогда вошли все царские мудрецы, но не могли прочитать написанное и объяснить значение его царю. Тогда царь Валтасар очень встревожился, и вид лица его изменился на нем, и вельможи его смутились…»

В пиршественную залу вошла царица-мать Ниток – рис, которая посоветовала Валтасару обратиться к Даниилу. Привели Даниила. Валтасар обещал облачить его в пурпур, надеть на шею ему золотую цепь и сделать его третьим властелином в царстве, т. е соправителем Набонида и Валтасара, если он прочтет и растолкует надпись. Даниил от почестей отказался, но надпись объяснил. Напомнив Валтасару беззакония, творимые Навуходоносором (т. е Набонидом), и его собственную гордыню, а также осквернение сосудов из иерусалимского храма, Даниил продолжал:

«…«За это и послана от бога кисть руки, и начертано это писание. И вот что начертано:мене, мене, текел, упарсин. Вот и значение этих слов:мене – исчислил бог царство твое и положил конец ему;текел – ты взвешен на весах и найден очень легким;перес – разделено царство твое и дано мидянам и персам». Тогда по повелению Валтасара облачили Даниила в пурпур и возложили золотую цепь на шею его, и провозгласили его третьим властелином в царстве. В ту же самую ночь Валтасар, царь халдейский, был убит».

Сказочный, аллегорический характер повествования, конечно, не вызывает сомнений, но сказка сказке рознь. По сути дела здесь нет никаких конкретных фактов, связанных с падением Вавилона и гибелью Валтасара, ибо автора интересовали не сами факты, а глубокий историко-философский смысл происшедшего. Этой цели и подчинены изумительные по силе, образности и поэтичности, особенно в арамейском оригинале, фабула и форма этой главы книги Даниила. Весь рассказ пронизан мыслью об обреченности Вавилона, Валтасара и его власти. Она точно и ярко выражена в словах «мене, мене, текел, упарсин» (по-арамейски они значат: «исчислен, исчислен, взвешен и разделен»). Вавилону пришел конец. Это по-своему понял и донес до нас пророк Даниил.

Итак, 12 октября 539 г. персы вступили в Вавилон. В официальной вавилонской историографии дело было изображено так, будто вообще никакой войны с Киром не было, а если и имели место отдельные инциденты вроде битвы при Описе, то в них повинен был только Набонид, но никак не Вавилон. Кир охотно принял эту версию вавилонской олигархии, ибо она вполне отвечала его интересам, и постарался подкрепить ее делами.

Угбару, наместник Гутиума, командовавший персидскими войсками, вступившими в Вавилон, немедленно принял меры по предотвращению в городе резни и грабежей. В хронике говорится: «До конца месяца (ташриту, т. е до 26 октября 539 г.) щиты страны Гутиум окружали ворота Эсагилы. Ничье оружие не было положено в Эсагиле и святилищах, и ритуал не был нарушен». Набонид, узнав о падении Вавилона и гибели Валтасара, покинул Барсиппу, вернулся в Вавилон и добровольно сдался в плен. Он понял-, что дальнейшее сопротивление бессмысленно. В это же время завоеватели вкупе с вавилонскими олигархами сумели обработать общественное мнение и подготовить Киру торжественную встречу в Вавилоне, благо в столице не было недостатка в зеваках, падких до зрелищ и дарового угощения. «3 арахсамну (29 октября 539 г.), – продолжает хроника, – Кир вступил в Вавилон. (Улицы) перед ним были устланы ветвями. Мир в городе был установлен. Кир объявил мир всему Вавилону».

Началось установление новой персидской власти. Кир назначил сатрапом (по-вавилонски bel-pahati —«областеначальник») Вавилона и Заречья, т. е всей Нововавилонской империи, знатного перса Гаубаруву, которого вавилоняне звали Губару, а греки – Гобрием. Губару же, в свою очередь, назначил власти в Вавилоне. Пленный Набонид без лишнего шума был отправлен в почетную ссылку в отдаленную Караманию на востоке Ирана, где и окончил свои дни. Кир никакого зла лично к нему не питал. Далее в хронике отмечено: «Ночью 11 арахсамну (6 ноября 539 г.) умер Угбару», наместник страны Гутиум и завоеватель Вавилона.» [39]39
  Уж полночь близится, и сон
  Объял огромный Вавилон.
  И только в царском замке сход,
  Там пьянствует, бесится царский сброд.
Г. Гейне. Валтасар (пер. В. А. Белявского)

[Закрыть]...умерла ...царя; с 27 аддару по 3 нисану (с 20 по 26 марта 538 г.) в стране Аккад траур, все люди обрили себе головы». Здесь речь идет о кончине царицы Нитокрис, вдовы Навуходоносора II и Набонида, которая пользовалась у вавилонян большой популярностью. И Кир весьма тактично разрешил торжественно похоронить ее и справить по ней семидневный траур. У Геродота приведен анекдот, связанный с кончиной Нитокрис и ходивший среди вавилонян два десятилетия спустя, при персидском царе Дарий:

«Та же царица (Нитокрис. —В. Б.) придумала следующую хитрость. Над теми из городских ворот, через которые народ ходил чаще всего, она поставила для себя гробницу выше самих ворот, а на гробнице начертала такую надпись: «Если кто-либо из следующих за мною царей будет нуждаться в деньгах, то пусть откроет гробницу и возьмет оттуда денег, сколько захочет. Если же он не будет нуждаться, то ни под каким видом не должен открывать гробницу – пользы от этого – ему не будет». Эта гробница Оставалась нетронутой до времени царствования Дария. Дарию же показалось нелепым не пользоваться этими воротами и не взять лежащих в гробнице денег, хотя они сами на то напрашивались. Воротами он не пользовался вовсе, потому что труп был бы над его головой во время проезда через ворота. Он открыл гробницу, но денег в ней не нашел, а нашел труп и надпись, гласящую: «Если бы ты не был ненасытен к деньгам и не преисполнен низкого корыстолюбия, то не открывал бы гробниц мертвецов». Такова, по рассказам, была эта царица» ⁴ .

Как уже говорилось, вавилонская олигархия отстаивала принцип выборности царя. Кир сделал вид, что готов удовлетворить ее желание. Он не принял титул царя Вавилона, и вавилонский престол после низложения Набонида до ближайшего Нового года формально оставался вакантным. Вавилонские деловые документы в это время датировались «годом начала царствования Кира, царя стран». 4 нисану следующего года (27 марта 538 г.), на другой день после окончания траура по царице Нитокрис, началось празднование Нового года и состоялись выборы царя Вавилона. Им был избран с соблюдением всех тонкостей ритуала Камбиз, старший сын и наследник Кира. Таким образом, Вавилон получил собственного царя, подчиненного, однако. Киру. В связи с этим Новый год получил официальное наименование: «1-й год Камбиза, царя Вавилона, когда Кир, его отец, – царь стран» ⁵ .

Примерно в это время появился политический памфлет, написанный в художественной форме по-вавилонски и для вавилонян представителями вавилонской олигархии, – «Поэма о Набониде». В ней в резко отрицательных тонах расписывались «безобразия», творимые Набонидом во время своего царствования, а в конце воздавалась хвала Киру и Камбизу, которые по воле бога Мардука освободили Вавилон от злодеев Набонида и Валтасара и покарали их приспешников. Это была олигархически-проперсидская оценка событий, усиленно внушавшаяся вавилонским обывателям.

Кира вполне устраивала такая пропаганда в его пользу. Но, уступая олигархии по форме, он исподволь проводил собственную линию в отношении Вавилона. Прежде всего он сохранил над ним свою верховную власть. Юрисдикция Камбиза как царя Вавилона была ограничена территорией страны Аккад, т. е вавилонского города-государства. На всей остальной территории Вавилонской империи, в том числе в городах Уруке, Ниппуре и Уре, признавалась юрисдикция только Кира, царя стран, и его сатрапа Губару. Камбиз был чисто декоративной фигурой на вавилонском престоле. Сам он не относился к вавилонской короне всерьез и не считал нужным скрывать это. Подобное положение сохранялось в течение 10 месяцев, после чего Камбиз, которому надоело ломать комедию, сложил с себя, а Кир принял титул «царя Вавилона» и год соответственно был переименован в «1-й год Кира, царя Вавилона, царя стран» ⁶ . Ни о какой выборности царя в Вавилоне теперь не могло быть и речи. Олигархии пришлось проглотить эту горькую пилюлю. Более того, в это время появился еще один документ, написанный по-вавилонски и для вавилонян, на этот раз официальный, – «Манифест Кира». Составили его тоже проперсидски настроенные олигархи, хотя некоторые положения, выдвинутые в нем, едва ли пришлись им по душе.

В довольно пространном предисловии «Манифеста» снова живописуются «безобразия» Набонида и обиды, которые он причинил богу Мардуку, храму Эсагиле и Вавилону. Когда терпение бога Мардука иссякло, он отыскал Кира, царя Аншана (т. е Персиды), вручил ему власть над народами и, наконец, вверил его заботам Вавилон, народ которого встречал его с великой радостью как избавителя от нечестивого царя Набонида. В конце «Манифеста» помещена молитва к вавилонским богам о ниспослании благополучия Киру и его сыну и наследнику Камбизу. В этом обрамлении помещен собственно текст манифеста, написанный от лица Кира.

Он открывается полной титулатурой Кира, составленной на вавилонский лад: «Я – Кир, царь множеств, царь великий, царь могучий, царь Вавилона, царь Шумера и Аккада, царь четырех стран света, сын Камбиза, царя великого, царя Аншана, потомок Шишпиша, царя великого, царя Аншана, вечное царственное семя, правление которого любят боги Бэл и Набу, владычество которого приятно для их сердечной радости». Читая эту титулатуру, можно подумать (не будь генеалогии), что Кир вовсе не перс и не иноземный завоеватель, а самый что ни на есть прирожденный вавилонский царь. Эту мысль и стремились внушить вавилонянам авторы «Манифеста».

Затем в «Манифесте» от лица Кира говорится, как его многочисленные войска мирно вступили в Вавилон (все детали, зазорные для вавилонян, конечно, опущены). После этого следует перечисление мероприятий, осуществленных Киром, которые полностью подтверждаются другими источниками. Кир претендовал на роль царя-освободителя, и он выполнил свои обещания, данные покорившимся его власти народам. Случай в истории исключительный, но вполне объяснимый. Стремясь к мировому владычеству, Кир хорошо понимал, что при помощи одного персидского войска только насилием ему этой цели не достичь. Он понимал также, что страны древней цивилизации, ставшие объектом персидских завоеваний, поражены смертельным недугом и готовы видеть в нем своего спасителя и исцелителя. Кир умело использовал это обстоятельство^ чем и объясняются как его поразительные военные успехи, так и репутация «отца» и «освободителя», которая закрепилась за ним в памяти не только персов, но и покоренных им народов, в том числе, вавилонян, греков и иудеев.

Кир в «Манифесте» говорил: «От до Ашшура и Суз, Агаде, Эшнунны, Замбана, Метурну, до пределов страны Кути, городов Тигра, жилища которых были основаны в глубокой древности, богов, живших в них, я вернул на их места и устроил их вечные жилища. Я собрал всех их людей и вернул в их селения. И богов Шумера и Аккада, которых Набонид во гневе владыки богов перенес в Вавилон, по приказанию бога Мардука, великого господина, я благополучно поместил в их чертоги, жилище радости сердца».

Осуществление этой меры, имевшей первостепенное значение для судеб создаваемой им Персидской империи, Кир начал тотчас же после завоевания Вавилона. «С кислиму по аддару – месяц (с 25 ноября 539 г. по 23 марта 538 г.) боги страны Аккад, которьтх Набонид свез в Вавилон, вернулись в свои резиденции», – сообщает вавилонская хроника. Этот шаг вызвал всеобщее одобрение вавилонян. Он символизировал возврат к миру и привычному порядку, а кроме того, послужил поводом для нескончаемых религиозных церемоний и праздников по случаю проводов из Вавилона и встречи в соответствующих городах возвращавшихся богов.

Но под шумок этих торжеств Кир выполнил свое обещание вавилонским пленникам-рабам: он даровал им свободу и право вернуться на родину. Это была вторая горькая пилюля, которую пришлось проглотить вавилонской олигархии, но перечить Киру она не посмела. Более того, в «Манифесте», как мы только что видели, освобождение пленников было объявлено осуществлением воли бога Мардука.

Кир понимал, что далеко не все пленники смогут и пожелают вернуться на родину, что многие из них останутся в Вавилонии, где они родились и обжились. Но теперь они стали не рабами, а свободными людьми, обязанными свободой Киру. Так и случилось. В Вавилонии осталось много евреев, сирийцев и других бывших пленников, ставших опорой персидского владычества в стране.

Вавилонянам Кир обещал избавление от ига Набонида и его клевретов. За словами последовали дела. Ликвидация режима Набонида прежде всего коснулась вопросов религии. Здесь Кир предоставил олигархии полную свободу действий. От имени Кира храмы, перестроенные Набонидом, сносились и возводились заново в том виде, в каком они были при Навуходоносоре II. Одновременно восстанавливался прежний ритуал богослужения ⁷ .

Гораздо осторожнее поступал Кир в отношении отдельных лиц, связанных с Набонидом и Валтасаром. Официально на их головы сыпались проклятия и угрозы суровой кары, но на деле никаких репрессий не последовало. Кир ограничился тем, что убрал из государственного аппарата наиболее одиозные фигуры, причем сделал это скорее в угоду их политическим противникам, чем в собственных интересах: оставшись без хозяев, эти люди готовы были служить кому угодно, в том числе и персам. Кир вообще избегал без особой надобности вмешиваться во внутренние вавилонские дела. В административном аппарате, особенно на постах городских магистратов, остались в основном те же лица, что и при Набониде. Кир сохранил введенные Набонидом должности царских кураторов при храмах и даже не сменил назначенных им на эти посты сановников. Персов в государственном аппарате Вавилонии при Кире и Камбизе насчитывалось очень мало. Даже служащие личного хозяйства царя и царевича Камбиза в Вавилонии были вавилонянами, а не персами.

Несмотря на то что никаких репрессий в Вавилонии не произошло, на первых порах официальные громы и молнии нагнали на сторонников Набонида и Валтасара порядочно страха. В этом отношении характерна история, приключившаяся с нашим старым знакомым Итти-Мардук-балату, сыном – Набу-аххе-иддина, потомка Эгиби.

Связи дома Эгиби с прежней династией, и особенно с царевичем Валтасаром, были известны всему Вавилону, и Итти-Мардук-балату изрядно струсил, когда Вавилоном завладели персы. Весной 538 г. в сопровождении нескольких клиентов он отправился вслед за двором Кира в Мидию вымаливать себе прощение. Итти-Мардук-балату не был уверен в успехе своего путешествия и, оставляя хозяйство семьи на свою жену Нупту, как истый сын Вавилона принял меры, чтобы его смерть от руки персидских дикарей не нанесла дому Эгиби непоправимого ущерба. Он отправился в путь с небольшими деньгами, чтобы не потерять их много в случае беды. Однако его опасения оказались преувеличенными. Никто не собирался карать его смертью, но зато персидские сановники были совсем не такими дикарями, как это ему представлялось: они непрерывно тянули с него деньги. Опытный банкир, отлично знавший двор Набонида и Валтасара, сразу сообразил, что к чему, но своими деньгами все же не рисковал. Вместо того чтобы запросить деньги из дому, он занимал их у знакомых вавилонян, тоже оказавшихся в Мидии. Расчет был простой: если все обойдется благополучно, то он без труда расплатится с кредиторами (если, конечно, те останутся живы) в Вавилоне, а иметь при себе много собственных денег – опасно, так как персы, прельстясь ими, могут лишить его жизни. Свыше двух лет провел Итти-Мардук-балату в Мидии и толь-, ко летом 536 г., добившись амнистии, вернулся в Вавилон. Позже он еще не раз ездил в Иран (например, в 533 и 523 гг.), но уже по делам, не опасаясь за свою голову ⁸ .

Деловая жизнь Вавилона не испытала никаких потрясений от персидского завоевания. Наоборот, установление мира и включение Вавилонской империи на правах личной унии в состав громадной Персидской державы дали новый толчок экономическому оживлению. Вавилон стал, наряду с Персеполем, Сузами и Экбатанами, одной из четырех столиц персидского царя и пожинал от этого обильные плоды. Казалось, расчет вавилонской олигархии на Кира оправдался с лихвой. Однако идиллия длилась недолго: после пира неминуемо следует похмелье. Персидская знать, опьяненная легкими победами и баснословными богатствами, попавшими в ее руки, очень скоро вкусила блага цивилизации и не собиралась в угоду вавилонским толстосумам довольствоваться малым. Ее аппетиты росли, и покоренные народы, в том числе и вавилоняне, скоро почувствовали это на себе.

В 530 г. Кир погиб во время похода в Среднюю Азию против массагетов – персы впервые столкнулись с народом, который не желал быть покоренным, и потерпели поражение. Камбиз, старший сын Кира, вступив на персидский престол, наследовал также титул царя Вавилона. Ни о каких выборах вавилонского царя никто даже не заикнулся. Камбиз не обладал политическим тактом отца и вообще не считал нужным маскировать персидское господство. Недаром покоренные называли его «деспотом», а не «отцом», как Кира.

В 525 г. персы двинулись против Египта, единственной великой державы Ближнего Востока, сохранявшей независимость. По приказу Камбиза в поход отправилось и вавилонское ополчение. Персы завоевали Египет в короткий срок. Но это был последний крупный успех персов. Среди покоренных народов нарастало глухое недовольство. В самой Персии началось брожение, вызванное как тяготами военной службы, так и деспотизмом царской власти. И вот 11 марта 522 г. в Персии произошел переворот. Некий маг Гаумата (он же Смердис) выдал себя за Бардию, младшего сына Кира, тайно убитого по приказу Камбиза, и захватил персидский престол. Камбиз с армией тотчас же двинулся из Египта в Персию, но по пути погиб при загадочных обстоятельствах. Он якобы упал с лошади и напоролся на собственный кинжал. Тайной окутана и личность Гауматы: не исключено, что он на самом деле был Бардией, а не самозванцем.