Текст книги "Кукловод (СИ)"

Автор книги: Виолетта Стим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

2. Части целого

Весело подмигивая проходящим девушкам, Томас торопливо шел мимо серых каменных домов. Настроение было таким прекрасным, что тусклое небо казалось голубым, а увядающая августовская листва на деревьях – пронзительно–зеленой. Весь мир открывал для него свои объятья. Для него, и для его статей.

Именитый критик из Букероша, бывший в городе проездом, высоко оценил работы мистера Фэлла. Он пророчил юноше великое будущее.

Впрочем, Томас не был таким легкомысленным, каким хотел казаться. Он понимал, что простые слова похвалы не сделают ему карьеры. Но слышать их было так приятно! На восхищение он и надеялся, когда спешил сообщить другу утренние новости. Даниэль порадуется и удивится успеху Фэлла, «аристократишки, по воле сердца подавшегося в бульварные писаки».

Вот уже показалась черная дверь дома, знакомого как своего собственного, и нестриженные кусты на лужайке вокруг.

Подставив лицо ветру, развевавшему его волнистые темные волосы, краем глаза Томас заметил выбежавшего навстречу слугу.

Стивен (кажется, так его звали?..) двигался как–то неестественно, и кожа его была серее каменной кладки на невысоком заборе. Мальчик несся со всех ног, не замечая ничего.

Запнувшись о собственный ботинок, слуга едва не врезался в Фэлла, наблюдавшего за ним с озадаченным видом.

– Эй–эй, поосторожнее, малец, – возмутился Томас. Стивен поднял на него свои глаза. Они были серыми, словно подернутыми легкой дымкой.

Фэлл нахмурился. Странно. Раньше он считал, что глаза ребенка были темными. Ох, неважно! Должно быть, перепутал с каким–нибудь другим мальчишкой. Мало ли их работает в домах у знакомых?

– Я всегда осторожен, мистер, – медленно проговорил слуга с серьезным видом. – В отличие от моего хозяина.

– Не желаю быть посвященным в бытовые подробности жизни Даниэля. Ступай, куда шел, – поторопил Томас, но вдруг вспомнил, что вновь решил заявиться в гости без приглашения. – Хотя постой. Он дома сейчас?

– Дома ли тот, кто как бы здесь и не здесь одновременно? – меланхолично спросил Стивен, обращая взгляд к небу. – Да… должно быть пока дома, мистер.

– Что ты несешь? – приподнял брови Фэлл. От вкрадчивого тона слуги ему стало не по себе. – С Даниэлем, твоим хозяином, все в порядке?!

– Доктора позвать стоило бы… Да… Так он придет, возможно, вовремя, – тихо проговорил мальчик, растягивая слова.

– Никакого доктора, ты, сорванец! – прикрикнул Томас, и, схватив ребенка за плечо, развернул назад. – Сначала я увижу друга. Скорее, веди меня к нему!

Чутье подсказывало журналисту, что мальчика не стоило никуда отпускать, словно тот совершил какое–то преступление. Перемена поведения и голоса были тому доказательствами.

Стивен провел Фэлла в дом и указал на лестницу. В коридоре второго этажа, на паркете, лежал Даниэль, бесчувственный, словно кукла.

Он дышал, и Томас почувствовал облегчение. На теле друга не виднелось кровавых ран или следов от пули. Но что же тогда стало причиной обморока? Тяжелая болезнь, сильное потрясение?.. Друг послал Стивена за Крессвеллом, надеясь, что мальчик выполнит его приказ.

И тот повиновался, прежде, чем улизнуть снова. Вместе с дворецким, Фэлл перенес Даниэля на кровать в спальню.

– Ничего не понимаю, – бормотал старик Крессвелл, принося аптечку. – Ведь мистер Кейн пил чай в этой самой комнате, возле окна… Всего несколько минут назад! Он был бодр и здоров… Я сам видел, когда приносил поднос!

– Лучше бы доктора позвали! – перебил Томас и отнял ящичек из его рук. – С лекарствами я сам разберусь, невелика наука. Живо ступайте!

Когда дворецкий вышел, закрыв за собой дверь, Фэлл вынул все пузырьки и рассмотрел их содержимое. Порошки для улучшения пищеварения, капли от зубной и головной боли, различные мази… Все не то. Как понять, от чего лечить, если пациент не способен разговаривать?

Последний бутылек был со снотворным. Пустой.

Томаса поразила неприятная догадка. Он подошел к окну, обнаружив на комоде чайник, о котором упоминал Крессвелл, и снял крышку. Запах «чая» показался ему странным. Выходит, Даниэля не отравили, но усыпили! Кто, дворецкий, или Стивен, мальчик–слуга? Для чего?

Друг заворочался в кровати, вздохнул, слабо застонал и открыл глаза.

– Фэлл? – пробормотал он. – Что… Что ты здесь делаешь? Должно быть, после обеда я задремал.

Его лицо все еще казалось отрешенным. Словно Даниэль не различал реальность, потеряв грань между сном и былью.

– Друг, ты должен отдохнуть, – сказал Томас. – Доктор скоро придет. И подтвердит мою догадку…

– Я не… Не нужно доктора, – проговорил Кейн, садясь и подсовывая под спину подушку. – Мне не нужны чужие в доме, пока я не закончил работу.

– Какую работу?! Ты же лежишь в постели!

Должно быть, у него начался бред. Он спит наяву!

– Я не могу больше делать кукол. После ярмарки я не сделал ни одной, лишь Звезда занимает мои мысли. Я понял вчера. В Галерее. Понял, чего не хватает… Одной маленькой детали. Я закончу куклу и уеду из города.

– В Галерее? – переспросил Томас, присаживаясь на край кровати. – Галерея – это склад твоих кукол, верно? Ты говорил мне. Твои лучшие работы… Но зачем, ради всего святого, тебе уезжать?

– Всегда моим куклам чего–то не хватало, – продолжил Даниэль, не слыша друга. – Подарив кукле одно, я всегда лишал ее другого. И никогда не получалось так, чтобы можно было соединить это вместе. Цена, которую я заплатил за каждую из них, слишком высока. Сколько же мне придется заплатить за Звезду? Заключил договор… Давным–давно.

– Так, все, я должен проверить, не вернулся ли Крессвел с доктором, – вздохнул Фэлл, поняв, что разговаривать бесполезно. – Лежи, и никуда не уходи, пожалуйста.

Он подошел к двери и распахнул ее. Словно туман посреди дня, по паркету спальни растекся дым. В коридоре невозможно было разглядеть хоть что–то, кроме мутной, едкой пелены.

Стал слышен треск пламени внизу, пожирающего деревянную обшивку стен и обои.

– О нет, – выдохнул Томас. – Как же мы ничего не почувствовали… Мы должны были заметить! Это все страшный сон… страшный сон, о господи!

– Мои куклы! – нечеловеческим голосом взревел Даниэль и вырвался из спальни прямиком в дымное облако. Проклиная все на свете, Фэлл бросился за ним.

Нащупав друга в жарком чаде, Томас с силой втолкнул его обратно в комнату и захлопнул дверь.

– Идиот… – просипел журналист, откашлявшись. – Твоя жизнь важнее каких–то игрушек!

Растратив последние остатки сил на попытку побега, Даниэль привалился к стене и закрыл глаза. Его организм, отчаянно боровшийся с действием снотворного, проигрывал.

Ладно, черт с ним, с этим Кейном, пусть спит! Главное, чтобы он больше не пытался геройствовать!.. А Томас вытащит отсюда их обоих!

Распахнув створки окна, Фэлл обнаружил под ним те самые кусты, что видел с улицы. Значит, посадка будет удачной, но не очень приятной. Одним рывком он сорвал шторы с карниза и привязал их к радиатору под окном.

– Скорее, Даниэль! – крикнул он. Но друг его не услышал.

Мастер переводил сонный взгляд с окна на закрытую дверь, точно сомневаясь в своем выборе между жизнью и смертью. Он уже потянулся к дверной ручке, когда Томас вновь остановил его и потащил к единственному настоящему выходу.

Дыма в комнате уже было слишком много… Пол под ногами трещал.

Улыбнувшись чему–то неведомому, Кейн сделал шаг вперед. И упал в оконный проем.

* * *

Изображение перед глазами расплылось, распалось на частицы и вдруг стало единой картинкой. Даниэль поморщился. Все тело ныло от непонятной боли.

– Полегче, юноша, только не вставайте, пока я не закончу осмотр, – проговорил незнакомый голос. Кейн прищурился и увидел доктора, хлопочущего рядом. – Вы же только что упали со второго этажа!

– Упал?

– Да, после того, как напились снотворного и не заметили пожар в собственном доме! Кусты облегчили падение, – невозмутимо сообщил мужчина. – Я дал вам стимулятор, так что должно стать полегче. И кости все целы… Болеть будет, правда, какое–то время. Но все же загляните ко мне в кабинет в ближайшие часы. Мы же хотим убедиться в вашем здоровье?

Томас стоял и ждал неподалеку.

Зевак на пожар сбежалось немало. И почему чужое горе всегда привлекает столько зрителей? Соседи, перешептывающиеся между собой за каменной оградой, должно быть, рады избавлению от шума инструментов по ночам…

С помощью доктора Даниэль сел, а затем поднялся с травы на ноги.

Костюм был уничтожен, разодран колючими ветками, но это совсем не волновало. Куклы! Нет, они не могли сгореть…

Шаткой походкой Кейн направился к пожарным, уже заканчивающим свою работу снаружи дома.

– Вы владелец? – осведомился начальник расчета. – Первый этаж выгорел совсем, а до второго–то огонь почти не добрался. Лестницу задел чутка.

Даниэль шумно выдохнул, прижав ладонь к ускорившему свой темп сердцу. В голове чувствовалась странная легкость, будто бы снотворное еще воздействовало на мозг. Соображать было трудно. Ну и что! Галерея цела. Остальное неважно.

Кто–то похлопал его по спине.

– Кейн, мальчик мой! – послышался знакомый голос Найджела Линдела, мэра. Даниэль повернулся к нему.

– Какое несчастье! И это на следующий день, после того, что произошло в цирке! – сокрушенно покачал головой мужчина. – Неладное творится у нас в городе… Позвольте предложить вам помощь! Коль скоро вы остались без крова, поживите пока у нас. Вы спасли вчера Астрию… Жду вас в особняке, как только будете готовы.

Он удалился, смешно покачивая грузным туловищем.

Пожарный, которого мэр перебил своим появлением, вновь заговорил с потерпевшим.

– Любопытное устройство нашли мои ребята в гостиной, – сказал он. – Странную конструкцию из веревок, грузов, свечей и плошек с маслом. Да вот сгорела она не полностью, иначе мы бы и не прознали. Кто–то хотел убить вас, мистер Кейн. А теперь это дело полиции. Вы можете войти в дом и забрать все, что уцелело.

Кивнув, Даниэль пошел к черному, выгоревшему проему, вместо привычной лакированной двери. На мокрых досках у входа лежал ярко–красный конверт.

3. Тьма за дверью

Ветер непринужденно играл с белоснежными салфетками на столе, и с блестящими прядями волос мисс Линдел. Она морщилась и придерживала их рукой, то и дело поглядывая на Даниэля. Мастер старательно избегал ее взгляда.

Вокруг так и веяло отсутствием уюта. Словно он оказался в логове врага.

В садовой беседке, где они сидели, холод пронизывал с головы до ног. А еще этот отвратительный запах кофе, вызывающий у Кейна лишь тошноту… Натянуто улыбнувшись, он отодвинул чашку от себя подальше.

– Мне кажется, или вы в самом деле стараетесь избегать моего общества, Даниэль? – с миловидной улыбкой поинтересовалась Астрия. – Вы гостите у нас почти месяц, а мы так ни разу и не поговорили дольше двух минут. С тех пор, как papá и Лизабетт уехали в город за озером – Денарен… Стало вообще тоскливо. Возможно, вы считаете одиночество – нормальным чувством…

– Мисс Линдел, – сказал Кейн. – Простите, если обидел вас ненароком. Но мне и в самом деле комфортнее быть одному. Боюсь, что я постоянно думаю только о работе.

– А работа у вас такая прелестная! – оживилась девушка, подливая в кофе сливок. – Нет, правда… Я не могу придумать ничего милее изготовления кукол. Слышала, как вы оберегаете свою коллекцию. Даже попросили у papá единственный ключ для комнаты, где вы храните их. Поделитесь со мной секретом?..

Астрия накрыла его руку своей. Тонкие пальцы, унизанные кольцами, оказались просто ледяными.

В беседку поднялся дворецкий. Он был моложе и статнее Крессвелла. С собой у него имелся поднос, на котором лежало несколько конвертов.

– Утренняя почта, мисс, – сухо уведомил он. – Мне прочитать?

– Да, Джейк, разумеется, – кивнула Астрия, отодвинувшись от Кейна.

– Мисс Оливия Форрес из Варфолка прислала вам открытку. Она интересуется вашими делами, здоровьем, и поисками жениха. Мистеру Кейну пришло официальное письмо из полицейского управления. Они допросили дворецкого Крессвелла и сочли его невиновным. Единственная вина заключается в медлительности и нерасторопности по причине старости. В полиции советуют отправить его на отдых как можно скорее, – мужчина позволил себе сдержанно улыбнуться. – Что до слуги по имени Стивен, его все еще ищут, и он остается главным подозреваемым в поджоге дома.

– Какой ужас! А Лизабетт?.. – с надеждой спросила мисс Линдел.

– От молодой мисс и сэра Найджела все еще нет вестей, – покачал головой дворецкий. – Я уже собирался уведомить, кого следует. Стоило бы заняться поисками.

– Не нужно торопить события, Джейк, – одернула его девушка. – Не знаю по какой причине они уже неделю не пишут, но это не повод для беспокойства.

– Понял, мисс, – кивнул мужчина и повернулся к Даниэлю. – Здесь еще одно письмо, сэр. Боюсь, оно личного характера. Вам лучше самому прочитать его.

– Спасибо, – сказал Кейн и протянул руку за конвертом. Он оказался красным.

Дождавшись, пока Джейк уйдет, Астрия с любопытством посмотрела на странное послание в руках гостя.

– Какой интересный выбор цвета, – заметила она. – Вы что, не откроете его?

– Нет, – ответил Даниэль. – Простите, но мне нужно идти.

Он распечатал письмо по пути к особняку.

«Развязка близка, как близок ты ко мне».

Теперь мастер уже не сомневался, что это Астрия все подстроила. Письма становились яснее. Они привели его к ней. Как девушка и хотела.

Комната Кейна располагалась в дальнем крыле, в самом конце коридора. Мастер достал единственный ключ, медленно повернул его в замке. Из–за скрипнувшей двери повеяло привычным холодом, и он вошел внутрь.

Черные шторы на окнах не позволяли проникнуть ни одному солнечному лучу. Единственная свеча мягко освещала помещение.

– Я вернулся, – сказал Даниэль, остановившись на пороге. Ответом ему были тихие, робкие шаги.

Навстречу вышла худенькая девушка, одетая в кружева. Она едва доставала мастеру до пояса. Серые стеклянные глаза пристально смотрели на него, хлопая шелковыми ресницами. Кейн нежно улыбнулся ей и присел на корточки. Кукла протянула фарфоровые ручки и приблизилась на пару шагов. Даниэль осторожно коснулся пальцами ее белоснежных волос. Вздохнув, кукла закрыла глаза.

Мастер поднял ее на руки, как ребенка, и прошел вперед.

– Это уже грубость с твоей стороны, – раздался нежный, словно нечеловеческий, голос откуда–то из угла.

– Мы все ждем Звезду, – послышалось справа.

– Шестьсот пятнадцатая луна с ночи заключения договора взойдет сегодня… – прошептала кукла с белоснежными волосами, вновь оживая на его руках. – Останется одна луна, и силы тьмы вернут причитающееся им… Завтра ночью мы потеряем все. А так хочется жить полноценно.

– Ты не выполнил договор с герцогом Абигором! Не создал полноценно–живую куклу, не наделил ее душой! А ведь он одарил тебя силой…

– Тот, кто пишет черные письма, мешает мне. Астрия Линделл, – ответил Даниэль. – Это она во всем виновата. Я уверен.

Кукла с рыжими волосами спрыгнула с кресла и подошла к хозяину.

– Астрия? – спросила она. – Если ты уверен, зачем медлить? Или есть какие–то сомнения?

– Я не знаю, – с отчаянием прошептал мастер и опустился на колени. – Я запутался.

– Мы знаем, что нужно, Даниэль, – с нежностью сказала рыжая кукла, и обвила фарфоровыми руками его шею. – Нужна человеческая душа, чтобы все закончить.

– Тот, кто присылает письма, живет в этом доме, – раздался потусторонний голос из темноты. Кейн узнал Эву – свою самую первую работу и любимицу. Она почти не говорила.

– Мы знаем это, – вторила ей рыжая.

– Мы знаем, – повторила кукла с белыми волосами.

Закрыв глаза, они обе повались на мягкий ковер.

Даниэль бережно рассадил сокровища по местам и, пораженный, вышел из комнаты. Прежде они никогда не теряли свою энергию так быстро… Кусочки его расколотой души.

Очевидно, конец и в самом деле был близок.

Присев на кушетку в коридоре, он вынул из кармана последнее письмо и перечитал его. Бедняжка Астрия Линдел, она даже не знает, насколько далеко зашла в поисках жениха.

Вдруг, длинные пальцы мастера нащупали в конверте что–то еще.

Крошечную записку, свернутую трубочкой.

«10 вечера, у входа на кладбище».

Что это? Приглашение от мисс Линдел на свидание? Кейн покачал головой и сжег записку над свечой в канделябре.

Нет, это возможность все выяснить.

– Я приду, – прошептал он.

Послышались шаги неподалеку. Через секунду показалась и сама Астрия, шелестя юбками зеленого платья.

– Вот вы где, Даниэль, – смущенно произнесла она. – Везде вас ищу после завтрака. Надо думать, что все это время вы были у себя в комнате.

Кейн молча смотрел на нее.

– Должно быть я полезла не в свое дело, ведь это было ваше письмо, – продолжила девушка. – И ваше дело, читать его при мне или наедине с собой. Я бы хотела загладить вину. Возможно, вы согласитесь на прогулку по окрестностям… Вечером, часов в девять?

– Надо думать, у меня другие планы, – холодно отозвался Даниэль, поражаясь ее актерской игре. – Меня уже пригласили.

Пушистые ресницы Астрии встрепенулись.

– И вы ведете себя странно… – с тревогой в голосе сказала она. – С людьми происходит что–то не то. Да и во всем городе. Как будто темные тучи сгустились над всеми нами. Сначала раскопанные могилы на кладбище, потом цирк, ваш дом… Лиззи и papá пропали… А теперь и вы что–то скрываете. Я доверяла вам… Неужели, ошиблась?..

Сморгнув набежавшие слезы, девушка подхватила подол платья и побежала по коридору прочь.

Растерявшись, Кейн замер на месте. Невозможно так хорошо играть. Но если письма отправляла не Астрия, то кто?

* * *

Ожидание было невыносимым. Хотелось убраться подальше от этого проклятого места. Черные шатры цирка вдалеке казались давно заброшенными, и становилось только страшнее.

На лес с неба безмолвно взирала луна. Начиналась предпоследняя ночь Кукловода.

Он был слишком глуп, заключая губительный договор на свою жизнь. Но тогда ему хотелось лишь одного – творить. Превзойти всех мастеров кукольных дел, существовавших до него. И цель казалась простой и удивительной.

Почти не выполнимой, как выяснилось в итоге.

– Ты пришел… – раздался тихий, слабый шепот из–за спины. – Мой хозяин…

Что–то негромко рухнуло на землю.

Вздрогнув всем телом, Даниэль обернулся. Позади него лежал Стивен.

Мастер наклонился к нему и перевернул на спину. Лицо ребенка было мертвенно бледным, кожа – холодной. Судорожно дыша, Кейн развязал мальчику тугой шейный платок, расстегнул верхние пуговицы и протянул руку, чтобы проверить, бьется ли сердце.

Но пульса не могло быть по определению… По шее проходил глубокий порез, покрытый засохшей кровью. Кожа по краям стянута швами. Выжить с такой раной невозможно.

Даниэль отшатнулся назад. Ребенок открыл глаза и крепко ухватил его за руку.

– Спокойно, прошу вас… – протянул он. – Вы такой трус, мистер…

– Как?! – задохнулся Даниэль. – Стивен…

– Присядьте, – приказал мальчик. Даниэль повиновался, сам не понимая, зачем. Слуга тоже сел и откинул волосы с замутненных глаз.

– Я пробрался цирк, вскоре, как он приехал в город. Думал проскользнуть без билета, но… – принялся рассказывать мальчик. – Он поймал меня и начал кричать. Я хотел убежать, и тут почувствовал сильную боль в шее. Он разбудил меня через несколько часов и сказал, что я должен теперь ему повиноваться. Я марионетка. Я приносил вам эти письма. И подсыпал снотворное в чай. А затем поджег дом… Просто не осознавал, что делаю… А он снова пришел ко мне. И сказал, что я ему больше не нужен. С полной луной энергия покинет меня, а у него скоро у него будет что–то, чтобы его марионетки жили вечно… И для этого ему нужны только вы. Я подложил в его последнее письмо свое. И с трудом дошел сюда… Простите меня, мастер Даниэль… За все то, что я причинил вам…

– Кто он, Стивен? – спросил Кейн. – Кому я нужен?

– Это страшный клоун в парике… Владелец цирка… – слабо произнес слуга. – Он соберет своих марионеток здесь, перед главным шатром, завтра ночью. А затем найдет вас. Я знаю ваш секрет… Ваши куклы не смогут спасти вас. Так что просто бегите…

Стивен издал вздох, упал на землю и больше не шевелился.

А Даниэль бросился бежать так, так никогда еще в своей жизни.

Он и сам не вспомнил как добрался до особняка. Мысли путались, возникали идеи, одна бредовее другой. Как выполнить договор с дьяволом и избавиться от преследователя за день?! Невозможной задачей больше…

Дворецкий открыл ему дверь. Вид у мужчины был взволнованным.

– Мистер Кейн, что происходит? – спросил он, преграждая дорогу.

– О чем вы? – устало поинтересовался Даниэль. – Вы уж простите, но мне сейчас совсем не до вас.

– Мисс Линдел, Лизабетт… Прислала телеграмму, что ее отец убит, и что она немедленно возвращается. Затем, Астрия не спустилась к ужину, и я нигде не могу ее найти. А теперь вы… Появляетесь в таком виде, словно удирали от кого–то… Перепачканный в грязи!

– Мэр убит, и Астрия пропала? – медленно переспросил Кейн.

И бросился наверх по лестнице.

Нет, только не это. Куклы!.. Эти чертовы куклы! Неужели они все–таки решились ему помочь?..

Даниэль так разволновался, что долго не мог попасть ключом в замочную скважину. Когда сделал это, рывком открыл дверь и зажег свечу. Огонь освятил необычайно красивую девушку в зеленом платье, лежащую на мягком ковре.

И рыжую куклу, сидящую подле нее. Фарфоровые ручки флегматично вытирали окровавленный нож платком.

– О нет!.. – выдохнул мастер и упал рядом с Астрией. Приподнял ее бездыханное тело.

– Она сказала, что будет всегда помнить тебя… – сообщил равнодушный кукольный голос. – Сказала, что мы очень красивы… Но это неважно. Теперь никто не будет слать черных писем… Мы спасли тебя, любимый Кукловод! Почему же ты так печален?..