Текст книги "Не прогоняй меня (СИ)"

Автор книги: Виолетта Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

«Подумаю об этом завтра», – решила словами Скарлетт О*Хара. С такими нелегкими мыслями она и уснула.

Глава 3

Утром Лизу разбудил самый настоящий воробьиный щебет. Да-да – воробьиный. Она не поленилась поднялась со своей постели и выглянула в окно. В дорожной пыли под окнами гостиницы, где они остановились на ночь, «плескались» мелкие птицы, очень похожие на воробьев, такие же коричневые и нагло-голосистые. Она улыбнулась. Две ночные Луны уже ушли, дневные Солнца еще не взошли на небосвод. Были обычные предрассветные сумерки. Все говорило, что вот-вот наступит день. Лиза вернулась в свою кровать и снова легла. Надо было на свежую голову подумать, что делать дальше.

Итак. Она была замужем около месяца-двух, более точно выяснять не стала и это совершенно не важно. После консумации Элизия забеременела, но «благодаря заботам» си*Кобры потеряла ребенка. Муж расторг с ней брак и выслал ее в Северный замок, принадлежащий роду до*Марвен, куда-то на границу между летом и зимой. Ей восемнадцать лет, вся жизнь еще впереди.

Еще один вопрос интересовал Лизу – как она сейчас выглядит. Зеркал в этом мире или в этой гостинице она пока не видела. В воду, которую ей принесли вчера в тазу для омовения, не особо себя и разглядишь. Но как ей удалось увидеть, лицо у Элизии очень миленькое, курносый аккуратный носик, губки бантиком, огромные глаза. Вот только цвет их она не рассмотрела. Методом визуального осмотре тела удалось выяснить, что сложение у девочки весьма субтильное, Лиза бы сказала хрупкое, стройные длинные ножки с маленькими (почти детскими ступнями очень красивой формы); ручки нежные с тонкими музыкальными (еще их называли «нервными») пальчиками с красивыми ногтевыми пластинами овально-удлиненной формы; небольшая грудь (что-то между единичкой и двоечкой), но что понравилось – тонкая талия, мечта всех модниц. Волосы тоже порадовали Лизу – пепельные, густые, волнистые. Когда она распустила свою прическу вечером, они шелковой мягкой волной накрыли ее плечи, приятно щекотали ягодицы. Эх! Такая красота пропадает. Лиза была в восторге, что теперь это все досталось ей. Она точно не даст себя «заклевать» обидными прозвищами. Опыт шитья и вязания здесь ей очень пригодиться, чтобы нарядить это тело как маленькую принцессу. Настроение поднялось.

Лиза усмехнулась своим мыслям – взрослая тетка взяла на прокат молодое соблазнительное тело и будет играть им, как в куклы. Явно в детстве не наигралась, а потому что нечем было играть. На игрушки просто не хватало денег. Да и на красивые наряды тоже. Поэтому мама сразу же научила дочку шить и вязать. Они покупали дешевые ткани с дефектами, на что были скидки, и пытались сшить из них что-то «модное», а еще шили мягкие игрушки, с которыми она играла. У нее и до сих пор дома на Земле остались парочка ее любимых игрушек – медведь и сова. Мелькнула мысль о возможном заработке, которую Лиза отложила «на полочку».

Ой, как пригодились все эти книги о попаданстве – надо как-то жить и зарабатывать себе на жизнь. Можно сказать, она всю жизнь готовила себя к этому, да и что скрывать – мечтала попасть в другой мир. И вот она здесь. Только надо найти себе занятие, которое принесет заработок. А что она умела, кроме как читать? Только шить. Значит, это и будет использовать. И мысль, что она может попробовать писать книги для детей тоже отложила на полочку рядом с первой.

И еще надо что-то решить с «прогрессорством», как об этом писали во всех фэнтези. Лиза немного подумала и решила, что сначала доберется до места, а там решит, чем займется. Может в этом мире уже все придумали и ней ничего не надо улучшать для своей жизни. На том ее настроение поднялось еще на пару пунктов вверх.

Примерно через пятнадцать минут к ней постучалась Вендера, которая помогла ей одеться, привести себя в порядок. Потом они перекусили в местном трактире гостиницы и отправились дальше.

Природа тоже немного отличалась от земной. Здесь такой яркой зелени, как на Земле не было, она скорее напоминала сине-зеленый цвет, почему-то на память пришло название – цвет морской волны. Но это было не критично, можно принять и привыкнуть. Цветы радовали богатством красок, да таких, которых на Земле явно не было, вот камни, песок были такого же цвета. Лизе все это нравилось.

«Инфраструктура» тоже чем-то напоминала земную – дороги, кареты, гостиницы, магазинчики. В городке, когда они приезжали по нешироким улочкам, видела вывески, которые давали понять, что здесь есть врачи (или лекари, Лиза пока не выяснила), швеи, обувщики, мясники, пекари и т. д. Все больше это напоминало средневековые города Европы.

Впереди их ожидало еще несколько дней пути. Вендера продолжала рассказывать ей о жизни Элизии в монастыре, но Лиза слушала это мимо ходом, здесь уже совершенно ничего интересного для нее не было. О «муже» и его любовнице няня рассказала все еще вчера, новых подробностей она слышать не хотела. Только уловила, что Ультара, которой исполнилось двадцать четыре, была из крайне бедной семьи. «Наверное потому и вцепилась в Эрселия, – решила Лиза. – Кто же откажется от красивой жизни». А еще была интересная информация, что Ультара привезла с собой во дворец своего брата Урвента, наглого типа, которые цеплял всех служанок.

– За то время, пока мы с тобой жили во дворце, – рассказывала Вендера, – этот Урвент мне так не понравился, что хотелось прятаться от него. И мне совершенно не нравились отношения между ним и Ультарой. Я много прожила (как оказалось, Вендере 38 лет, что по местным меркам для людей уже довольно почтенный возраст), но чтобы так себя вели родные брат и сестра не видела. Слишком близкие отношения они позволяли себе, объятия, поцелуйчики. Сколько раз их слуги заставали в непотребном поведении.

Няня негодовала, когда рассказывала об этом, а Лизе на ум приходила история Калигулы и его родной сестры Друзиллы, или Исиды и Осириса в Древнем Египте. Да и ладно, черт с ними. Ее это совершенно не касается.

Чем ближе приближалась карета к замку, тем Лиза больше замечала изменения в погоде и природе. Становилось заметно холоднее, менялись виды растений, теперь вместо лиственных деревьев все больше попадалось хвойных, меньше встречались яркие цветы, потом вообще цветы пропали. Через двое суток дороги появились первые заснеженные поля, деревушки и городки, засыпанные снегом. Вендера пояснила, что сейчас здесь самая середина местного аналога зимы, потом будет теплее. Няня достала из кожаных сундуков (Лиза не знала, как называются эти огромные чемоданы, которые были прикреплены позади кареты) теплые плащи и сапожки. С каждым часом становилось все холоднее.

К обеду третьего дня появились впереди какие-то одиночные горы (ну или высокие холмы, Лиза тоже не могла дать им определение, решила остановиться на определении – гора), но странные, словно кто-то специально воткнул их тут. На одной из них высился замок, очень похожий на замок Нойшванштайн, который так любили рисовать в мультиках. Вокруг этих гор простирались поля и леса, пересекаемые реками. Сейчас Северный замок и вся округа была засыпаны снегом, который искрился под лучами обоих Светил. У самой горы ютился небольшой городок. Лиза решила, что здесь могут жить те, кто работает в этом замке и в чем-то оказалась права.

До замка они добрались только к ужину, в сумерках. Насколько смогла Лиза разглядеть эту красоту, одна сторона горы была покрыта лесом, а вот вторая манила своими прекрасными ровными склонами. Лиза никогда не была в Альпах, но почему-то сейчас она вспомнила об Альпийских горнолыжных курортах и снова мысль чем можно зарабатывать зашевелилась в ее голове, которую отложила на свою «полочку» замыслов.

При подъезде к замку их возле крыльца встретил благообразный мужчина, на вид около 60-ти лет, который представился управляющим Бантером си*Малер, из семьи, в которой мужчины всегда были управляющими Северным замком. То, как Бантер смотрел на девушку, Лизе понравилось – без надменности, даже с каким-то отеческим сожалением, готовностью помочь и поддержать. Поэтому она улыбнулась ему доброжелательной улыбкой. Рядом с ним на крыльце стояло еще двенадцать человек – пятеро мужчин и семеро женщин, среди которых выделялась одна дама лет 40–42 с явно недобрым и крайне надменным выражением лица, в глазах которой так и читалось, что она здесь главная и не потерпит соперников. Но Лизе сейчас было совершенно наплевать на нее, слишком устала с дороги, да еще и слабость о себе давала знать, поэтому со всеми она разберется завтра.

– Я рад встретить Вас, дама Элизия, – поклонился Бантер. – Замок готов к вашему приезду. Все слуги ждут Ваших распоряжений.

Слуги помогли забрать из кареты вещи и занести в замок. Здесь было довольно холодно, снимать теплую накидку Лизе не захотелось. Осматривать замок сегодня Лиза отказалась, отложила на потом.

Девушку провели в ее покои на втором этаже, где в камине уже горел огонь и было немного теплее, хотя протопить комнату размерами около тридцати квадратных метров при наличии двух довольно больших окон, из которых так и тянуло холодом, было довольно трудно. Бантер что-то еще хотел ей показать и рассказать, но после дороги и болтовни нянюшки, которая не замолкала ни на минуту, у нее уже раскалывалась голова. Хотелось тишины и покоя.

– Дорогой Бантер, прошу, давайте отложим все на завтра. Сейчас я не в силах понять, что Вы говорите мне, обижать Вас не хочется своим невниманием. Давайте встретимся завтра после завтрака и обо всем поговорим.

– Хорошо, – поклонился мужчина с одобрительной улыбкой. – Милая дама, хочу предупредить, что в замке обитает дух дядюшки Мидо, он может прийти к вам ночью в спальню, чтобы посмотреть на Вас. Не пугайтесь, он очень миролюбив, хотя любит и пошутить. Иногда шутит довольно зло, но только с теми, кто этого заслуживает.

Пока он говорил, у Лизы возникали воспоминания о Кентервильском приведении (рассказ О.Уайлда) и улыбнулась. Маги, приведения, драконы – такой мир ей нравился. Словно Мироздание прислушивалось к ее желанию попасть в такой вот магический мир. Но вот только что-то не задалось с мужем-драконом.

– Спасибо, дорогой Бантер, я с удовольствием познакомлюсь с дядюшкой Мидо.

Мужчина посмотрел на нее с интересом, но ничего не стал говорить. Он впервые видел, чтобы молодая девушка так реагировала на то, что в замке живет приведение. До этого здесь бывали молодые дамы и каждый раз они после проведенной ночи с криками уезжали отсюда. Он еще раз поклонился и удалился в свои комнаты на первом этаже, где жила его семья вот уже которое поколение.

Няню поселили в соседней с Лизой комнате, чуть поменьше площадью, но такой же выстуженной. Им принесли ужин, которые они съели в комнате у Лизы, потом Вендера помогла Лизе приготовиться ко сну и ушла к себе.

Глава 4

Когда Варсен Первый узнал о том, что его племянник расторг священный брак со своей женой, своей истинной парой и выгнал ее, хотел тут же отправиться к нему и устроить разнос. Но немного успокоился и вызвал к себе в столицу, заодно дав указание своим людям разобраться во всем на месте.

Эрселий явился через пять дней. Весь его вид говорил, что он очень недоволен этим вызовом.

– Скажи мне, племянник, что тебе было не понятно из завещания матери? – начал спокойно Варсен, когда Эрселий появился у него в кабинете.

– В каком плане? – Эрселий попытался сделать вид, что действительно не понимает.

Племянник уселся в удобное кресло перед рабочим столом короля, закинул ногу на ногу и даже потянулся за графином с коньяком, который стоял на маленьком столике возле его кресла. Но под тяжелым взглядом короля убрал руку, оставив свою попытку.

– В том плане, что у тебя есть истинная пара и ты обязан был жениться на ней.

– Дядюшка, я не верю в это, – фыркнул Эрселий. – Мои родители не были истинной парой, но жили в любви и счастье. И я родился драконом и с магией.

– Да! Не были! Да, ты родился! – взревел король. – Но они оба, ОБА, – король прорычал это слово, – были наследниками древней драконьей крови и сильными магами. Только благодаря этому родился ты и у тебя есть вторая ипостась и магия. Только поэтому! Разве отец тебе не рассказывал, что только такая же наследница и магиня может родить тебе ребенка? А тебе еще очень повезло. Остерия нашла твою истинную пару, только с которой ты мог родить детей, настоящих драконов и сильнейших магов! Если у дракона появляется истинная пара, то только от нее могут быть дети.

– Но моя Ультара была беременна от меня. Думаю, что все это сказки о древней крови, магии и истинных парах, – снова скривился Эрселий.

– Твоя…, – тут король чуть не выругался, – была беременна. Ты уверен, что от тебя?

– Да! Она ждала сына, – Эрселий гордо поднял голову. – И если бы ты, дядя, не привез эту девчонку, моя женщина родила бы мне здорового наследника.

– Это каким образом Элизия помешала ей родить здорового ребенка? – Варсен прищурил глаза, всматриваясь в лицо племянника.

Он всегда говорил сестре, что она слишком любит и балует своего единственного сына, растит из него неженку, ограждает от всех трудностей. Она должна была помнить, как отец гонял их, заставляя учиться, тренироваться, стать сильнее, умнее, лучше всех. И именно поэтому сестра стала одним из сильнейших воинов, вместе со своим мужем Керстеном до*Севил, тоже наследником древней драконьей крови, из еще одного сильнейшего рода государства, который взял имя их рода до*Марвин, возглавила армию королевства. А сына растила, словно птенчика желторотого, а не будущего дракона. И сейчас Варсен смотрел на этого здорового лба под два метра ростом, красивого, как все драконы и такого пустоголового, до которого не доходят простейшие вещи. Сколько раз Керстен и он сам лично говорили этому взрослому идиоту, что только женщина с драконьей кровью и сильная магиня может родить ему наследника и то если у него не появится истинная. А она появилась! А он поверил этой си*Кобрен, что она носит его ребенка? Интересно, на что он повелся? Видел Варсен эту си*Кобрен, она оставила у него крайне неприятное впечатление злобной и алчной женщины, которая готова на любую подлость, о чем так ярко читалось в ее глазах. Именно поэтому он и распорядился удалить ее из дворца, чтобы она не натворила дел. Но, видимо, зря сам не проследил за исполнением своего указания. Его люди, которых он оставил во дворце, докладывали королю, что без участия этой си*Кобрен не обошелся выкидыш у Элизии и не сам бы этот великовозрастный дубина решился расторгнуть священный брак, а в добавок выбросить девочку из дворца. А еще интересное рассказывали о ее отношениях со своим родным братом.

Варсену так и хотелось врезать племяннику по голове чем-нибудь тяжелым, но с трудом удержался, только сильнее сжал челюсть.

– Она помешала своим появлением нашему счастью. Моя женщина перенервничала и родила мертвого ребенка, – голос племянника звучал гневом.

– Перенервничала? – король даже приподнялся со своего места. – Знаешь, сколько женщин нервничают во время беременности, но рожают нормальных здоровых, живых детей! А мне доложили, что этот ребенок уже изначально был слаб, имел целую кучу врожденных уродств и умер в утробе за три дня до нашего приезда во дворец. Если бы ты был отцом этого ребенка, то никакие «нервы» не могли бы убить его. Он родился бы здоровым и во время.

– Как ты такое можешь говорить, дядя? – Эрселий тоже поднялся со своего места и встал напротив Варсена, сжимая кулаки. – Это был мой ребенок! Я верю своей женщине.

Король смотрел на племянника и негодовал. Этот «маменькин сынок» все равно ничего не поймет. И никогда не поймет, что расторгнув брак и выгнав Элизию, он лишил себя возможности стать отцом. Нет, его надо проучить. Чтобы жизнь ткнула его лицом в дерьмо со всей силы. И ему пришла мысль.

– Я услышал тебя Эрселий до*Марвен. То, что ты сделал, я никогда не приму. Но это твой выбор, значит так тому и быть. Теперь слушай мою волю.

Варсен вызвал в кабинет своего секретаря, который появился через пару мгновений и замер возле стола.

– Бреннон, бери перо и записывай мой указ.

В руках у секретаря тут же появился зачарованный свиток и такое же перо.

– Эрселий, куда ты отправил Элизию? – спросил король у племянника.

– В Северный замок, – поджал тот губы в надменной гримасе. Это была идея его любимой – отправить девчонку подальше, чтобы больше никогда не видеть ее и чтобы она там сгинула в холоде.

– Бреннон – записывай. Своим указом я лишаю своего племянника Эрселия до*Марвен всех переданных ему нашей милостью земель и всего денежного содержания, оставив в его пользовании четыре деревни, расположенные непосредственно возле дворца, часть пахотных земель и леса, входящих в границы этих деревень. Все остальные земли возвращаются под протекторат королевской семьи. Отменяю все льготы по налоговым выплатам Эрселия до*Марвен. С этого дня он обязан перечислять в казну положенные всем гражданам государства налоги с учетом размеров его владения и доходов.

– Дядя, за что! – закричал Эрселий, падая обратно в свое кресло.

– За то, что с этого дня ты сам будешь отвечать за себя, как все подданные государства. Сам будешь зарабатывать деньги на свою никчемную жизнь. Родители оставили тебе все, чтобы ты стал настоящим драконом, продолжил род и дело нашей семьи. Мало, что ты успел потратить все их богатства, так еще и принял от меня мою милость по содержанию тебя и твоих земель, ничего не отдавая государству взамен. Но ты решил пойти против, значит уже созрел стать самостоятельным. Государство не обязано платить тебе за то, что ты просто живешь и наслаждаешься жизнью со своей любовницей. Захочешь жить с прежним размахом – научись сам зарабатывать, а не тратить деньги казны, которые я щедро платил тебе. Заметь, ежегодно ты получил столько, сколько хватило бы небольшому государству со всем его населением. После твоего подлого поступка я содержать тебя не собираюсь.

– Дядя, но я не знаю как…, – его голос дрожал от обиды, чем вызвал презрительную гримасу у короля.

– Могу подсказать несколько выходов – научись зарабатывать тем, что тебе дают твои деревни, начни торговать, если найдешь чем или иди служить в армию. Если ты не забыл, то твои родители были самыми сильными воинами. На время твоей службы замок перейдет под мое личное управление. Но учти, что я выгоню оттуда всех нахлебников и приживалок.

– А если я бы не расторг брак? – в глазах Эрселия стояли слезы.

– Об этом я даже говорить не хочу, ты свое счастье просрал.

– Бреннон, пиши дальше. Северный замок, принадлежащий семье до*Марвен и десять находящихся рядом с ним поселений передаются в пользование до особого моего распоряжения Элизии до*Марвен. Она имеет право распоряжаться этими землями и замком по своему усмотрению, кроме продажи и передачи в чужое владение.

– Дядя, – голос Эрселия звучал жалко.

– Я все сказал. Ты свободен, Эрселий. Теперь можешь жить так, как считаешь нужным. Скажи спасибо, что я оставляю за тобой выезд, на котором ты явился сюда. Но остальных коней, которые находятся в конюшнях дворца, передать в королевские конюшни не позднее завтрашнего дня, – король повернулся к секретарю, – Бреннон, это тоже в указ. И пошли вестника во дворец, чтобы наши люди выполняли мой указ.

Секретарь уже хотел удалиться из кабинета, но король задержал его.

– Чуть не забыл. Бреннон, добавь в тот же указ, что женщины, на которых Эрселий решит жениться, не имеющие древней крови и не обладающие магией, не могут претендовать на наследство рода до*Марвен. Все дети, рожденные в таких браках или от простых женщин вне брака, без подтверждения наличия древней крови рода до*Марвен и магии, не могут считаться наследниками.

Секретарь поклонился и удалился, король откинулся на своем кресле и уставился на племянника. Тот сидел, опустив голову на сцепленные руки. Его было жалко, но пора уже Эрселию взрослеть. Ему уже скоро тридцать пять (хоть по меркам драконов он еще молод, но в его годы Варсен уже взошел на трон, а его сестра, мать Эрселия командовала войсками), а племянник до сих пор ни монеты не заработал, зато каждый месяц регулярно, кроме того довольствия, которое получал, требовал денег из казны. Король закрывал на это глаза и давал распоряжение казначею выплатить племяннику требуемую сумму. Разбаловали красавчика. Пусть теперь посмотрит, останется ли с ним эта си*Кобрен.

В кабинете царило молчание. Эрселий сидел в кресле и не шевелился, переваривая то, что сегодня произошло. Варсен смотрел на него и надеялся, что эта встряска будет для него только на пользу.

Бреннон появился через десять минут, принес свиток с готовым указом. Варсен взял его, внимательно прочитал. Вроде ничего не забыл, подписал его, поставил магическую печать, а это значит, что с этого момента он подлежит исполнению и все государственные учреждения получат его копию.

– Можешь уезжать. Нам с тобой говорить не о чем. Мне не приятно, что ты мой племянник.

– Но я из рода до*Марвен, – попытался что-то сказать Эрселий.

– Да, поэтому мне стыдно за то, кем стал мой племянник. Все члены нашей семьи могут гордиться своими подвигами и служению на благо государства. Сколько среди них воинов, ученых, лекарей, знаменитых граждан. А ты? Чем ты можешь похвастаться? Если сможешь доказать, что достоин нашего имени, я буду готов принять тебя. А сейчас убирайся.

***

Эрселий тяжело поднялся и вышел из кабинета. Он вышел из дворца, сел в свою карету, которая его уже ожидала у крыльца, и направился домой.