Текст книги "Удобная (СИ)"
Автор книги: Виолетта Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
Глава 15
На место Кирилл снова выехал на своей любимой красной машине. Он часто слышал от знакомых смешки по поводу ее цвета, но это мало его волновало. Главное, что она сразу бросалась на дороге в глаза и ее легко можно было запомнить, что могло на новом месте послужить хорошую службу. Город маленький, он быстро сдружится с нужными людьми, не всегда придется ездить трезвым за рулем. А руководство ДПС тоже очень любит денежные знаки и не разрешит своим подчиненным пресекать тонкий денежный ручеек в их карманы.
Боровицкий отправился на служебной машине. Шесть часов они на трассе играли с водителем Геннадием в шашечки, чтобы хоть как-то развлечься. Они выехали в ночь, когда трасса более свободна, чтобы к утру быть на месте.
Город встретил их по-зимнему холодным днем и солнцем. На улицах еще оставались новогодние украшения, в центре еще стояла елка, возле которой лепились ларьки со всякими безделушками. Кириллу показалось, что он на машине времени вернулся на шесть лет назад. Здание, где располагалась редакция, было все таким же помпезно-запущенным. Стены красовались проплешинами, где отслоилась краска. Все старые арендаторы оставались на своих местах. Кафе по-прежнему предлагало горячий кофе и свежую выпечку.
В приемной директора его встретила Марьяна Валерьевна, по лицу которой было видно, что она переживает и волнуется. Кирилл улыбнулся ей своей обворожительной улыбкой, поцеловал ручку и попросил через полчаса собрать совещание сотрудников. После этого он провел Боровицкого в свой уже кабинет, который совершенно не изменился за последние годы.
Сергей Андреевич осмотрел кабинет:
– Ну ничего так, жить можно. Ремонт будешь делать? Если что, подготовь смету, заберу с собой.
– Пока не определился. В принципе меня устраивает, все под рукой, стол большой. Только кресло бы с массажным эффектом и комп поновее. Стены можно освежить. – Кирилл осмотрел наборной паркет, оставшийся еще от первых хозяев особняка. – И паркет привести в порядок. Ну и на окна не шторы, а жалюзи хотелось бы с легким тюлем. А так шкафы подойдут. О! – Он указал на свободный угол справа от входа в кабинет. – Здесь сделать уголок с диванчиком и столиком. На стенку можно плазму. Вот здесь между окнами.
Боровицкий следил за рукой Кирилла и кивал, соглашаясь с предлагаемыми изменениями.
– Пока не забыл, напиши, посчитаем. Через недельку деньги получишь. Местных наймешь или наших прислать?
– Не знаю, переговорю со Звягинцевым. Может он что подскажет. – Увидев вопросительный взгляд Боровицкого, ответил. – Главный редактор. Я писал о нем. Достойный мужик.
Через полчаса Боровицкий представлял Кирилла коллективу. Карасев с интересом разглядывал лица своих подчиненных. Почти все были знакомы, но появилось парочка новых. Из тех, кого знал, не было только Оксаны, Инессы, а также Марии. Татьяна и Михаил сидели на дальнем ряду и перешептывались между собой. Ему стало интересно, где Мария и как у нее дела. Но не спешил выяснять.
После его представления Кирилл провел совещание в своем новом кабинете с руководителями подразделений. Он всех поспешил заверить, что с наскоку ничего менять не собирается. Если его устроит, то оставит работу в прежнему режиме. Когда руководители подразделений вышли. Он попросил Звягинцева задержаться.
Главред смотрел на него с настороженностью. Кирилл усмехнулся про себя.
– Михаил Ильич, не волнуйтесь. Мне нравится Ваша работа и я буду рад, если Вы окажете мне помощь на первых порах, пока я войду в работу. За работой редакции мы следили постоянно, так что я в курсе всех выпусков. Замечаний по ним у меня нет. Кстати, если у Вас по штатному расписанию будут какие-то замечания или предложения, скажите честно. Мы будем решать вопросы сразу. Вот Сергей Андреевич приехал специально, чтобы познакомиться с Вами. Я ему много хорошего в Вас рассказывал.
Боровицкий согласно кивнул головой, распивая кофе, который принесла им Марьяна Валерьевна.
– Спасибо, – кивнул Звягинцев. – Буду рад оказать любую помощь.
– Я заметил, что почти все сотрудники остались на своих местах, только не увидел Ивановой.
– Она выйдет завтра. У нее недавно умерла мама, я дал ей небольшой отпуск.
***
Они еще какое-то время обсуждали рабочие моменты, потом Кирилл предложил Боровицкому съездить перекусить в «Дипломат», так как шеф собирался сегодня возвращаться в столицу, где его ожидало верхнее руководство с очередными гениальными идеями.
Забронировав себе домик в «Подворье», проводив после обеда Боровицкого, Кирилл занялся изучением документации. Он настолько ушел в бумаги, что не сразу расслышал стук в дверь. На его приглашение вошла Марьяна Валерьевна, которая нервно теребила в руках платок:
– Кирилл Олегович, мне написать заявление на увольнение?
Он удивленно уставился на нее:
– Зачем это? Вам не нравится работа или нашли что-то получше?
– Ну просто Вы новый руководитель, молодой и захотите молодого секретаря? – Сказала Марьяна Валерьевна, не поднимая на него глаза.
– Дорогая моя, – он поднялся из-за стола, подошел к женщине, приобнял и поцеловал ручку, – Вы совершенно ценный сотрудник и без Вас редакция просто осиротеет. Так что увольняться не надо. А если для Вас уже трудно выполнять какие-то функции, могу предложить сделать что-то типа секретариата, вас назначить начальником. И под Вашим началом будут трудиться молодые сотрудники. Подумайте над моим предложением. И чтобы лучше думалось, могу добавить, что зарплата будет больше. Я планирую немного увеличить штат, так как есть кое-какие планы по работе нашей редакции.
Когда секретарь ушла, Кирилл остался в кабинете один и смотрел в окно, за которым вечер вступил в свои права. На улице загорелись фонари, со стороны дороги слышались сигналы машин. Шел легкий снежок. И почему-то именно сейчас он явно представил себе Марию. Их последнюю встречу у нее в квартире, их «завтрак», ее раскрасневшееся от секса лицо, горящие глаза.
– Интересно, как она сейчас, – проговорил тихо Кирилл.
Ему захотелось бросить все и поехать к ней домой. Может, ей помощь сейчас нужна, поддержка. Осталась ведь совсем одна.
***
Следующего утра Кирилл ожидал с нетерпением. Он уже придумал, как встретиться с Марией, не вызывая у нее подозрений в том, что он как-то заинтересован в их более близком общении.
Марьяна Валерьевна встретила его с улыбкой. Он попросил пригласить через полчаса к себе в кабинет Звягинцева и его сотрудников на совещание.
Первым зашел главред и занял свое обычное место за приставным столом, слева от Кирилла, достал свою рабочую тетрадь. Следом за ним вошли остальные. Мария переступила порог кабинета последней, немного задержалась, чтобы посмотреть куда ей пройти. Татьяна потащила ее к столу, усадила рядом с собой.
Увидев ее, Кирилл какое-то время не смог даже вздохнуть. Грудь сжало железным обручем. Она изменилась. Разительно изменилась. Даже сейчас, с потухшим взглядом, синяками под глазами, запавшими щеками она выглядела… прекрасно? Да! Именно, прекрасно. Она заметно похудела, изменила прическу, которая ей очень шла и подчеркивала красоту ее лица. Подобранный костюм цвета морской волны и блуза молочного цвета подчеркивали все женские достоинства.
Она села за стол и не смотрела на него, теребя в руках какую-то бумажку. Он сделал вид, что дает всем рассесться по местам, а сам старался привести в порядок дыхание.
Все совещание он делал вид, что не интересуется Марией, старался не смотреть в ее сторону. А по сути, что между ними такого было? Он никогда не говорил ей, что испытывает к ней какие-то чувства, ничего не обещал. Ну стал ее первым мужчиной, но не последним же? Она сама была не против. Так что ничего особенного между ними нет и быть не может. Но почему тогда так тяжело дышать?
Глава 16
Идти на работу не хотелось совершенно. Маша заставила себя подняться с постели, принять душ, выпить кофе. Потом разбудила Руслана, собрала и отвела в садик. Хорошо, что все было рядом и по дороге. В кабинете уже находился Михаил, который что-то строчил на своем ноутбуке, параллельно просматривая фото на своем CANON.
– О, привет, Маша! – Приветствовал ее Сорокин. – Через полчаса в кабинете директора совещание.
Она в ответ молча кивнула головой и разделась, убирала куртку в шкаф.
– Кофе будешь? – спросила Маша.
– Буду. И на Татьяну сделай. Она позвонила, сказала, что чуть задержится.
Через пять минут на небольшом столике в углу кабинета дымились три чашки. Дверь распахнулась и Татьяна тайфуном ворвалась в кабинет.
– Фух, успела! – сказала раскрасневшаяся с мороза девушка, снимая с себя пальто. – С утра в магазине очереди! Представьте – ОЧЕРЕДИ! – Она тряхнула пакетом, в котором оказались печенье, фрукты, конфеты. – Это нам к чаю, Маш, распакуй пока я разденусь. О! Кофеечек!
Мария была благодарна друзьям за то, что они не высказывали своих соболезнований, без которых ее сердце и так продолжало плакать, а просто рассказывали о том, что произошло за эти последние дни. Через полчаса они вместе направились в кабинет нового директора.
Она тысячи раз представляла себе их возможную встречу, как она расскажет Кириллу о сыне, сообщит, что не держит на него зла за то, что тогда не пришел к ней. Долгие годы она ждала, что он все таки позвонит ей, скажет, что был не прав, что не смог тогда прийти по какой-то важной причине. Но он молчал. Ей так хотелось рассказать о том, как рос их сын, каким умным мальчишкой стал, чтобы Кирилл смог им гордиться. Но шло время, Кирилл не давал о себе знать. Со слов Сорокина она знала, что он продолжает работать в главном офисе, что после развода у него были другие женщины. Ее душа застывала глыбой льда после таких новостей и чувства постепенно умирали. Или она хотела верить, что умирают? Последнее время Маше так хотелось увидеться с Кириллом и сказать, что между ними ничего не было и быть не может. Сколько раз она давала себе слово забыть, все забыть и не ждать. Но каждое утро она смотрела на своего Русланчика и понимала, что она не сможет забыть Кирилла, забыть единственную ночь, когда получился такой замечательный сынок. И никогда никто не сможет сравниться с Кириллом в ее жизни. Он навсегда останется ее первым и единственным мужчиной. Вот такая болезненная любовь, которую она никак не могла выдернуть из своего сердца.
И вот сейчас, войдя в его кабинет, она застыла на пороге. Он стал другим. Более красивым, более лощеным, уверенным в себе. Во взгляде появилась какая-то жестокость, холодная сталь. Она поспешила отвести взгляд, чтобы не попасть под гипноз его глаз. Ее снова спасла подруга, которая потянула к столу. Все совещание она сидела, старательно делая вид, что ей все равно. Она до боли кусала губы, сжимала веки, чтобы не потекли слезы. Из сказанного она поняла только то, что пока их увольнять не собираются и их работой в основном довольны. После совещания она поспешила убежать на свое рабочее место. Через минуту вернулась Татьяна:
– Ну надо же, каким он стал, красавчик-огурчик. Интересно, сколько у него сейчас баб в пользовании?
Резкие слова подруги немного привели Марию в чувства. Она смогла посмотреть, какие запланированы на сегодня мероприятия, куда надо сходить в первую очередь, какие статьи надо подготовить для следующего выпуска. Ей по-прежнему нравилось писать «исторические параллели», видела, что это интересно читателям, многие стати находили горячие отклики. А после их первой статьи о выставке детских рисунков, к которым были приложены фото с фуршетных столов, к руководству администрации было много вопросов и в результате оно было полностью снято со своих должностей. Назначенный после этого новый глава Николай Васильевич взялся за дело и через год заработали программы помощи многодетным семьям, детским учреждениям, постоянно проводились различные конкурсы.
После увольнения Воропаевой Марии было поручено ведение «светских» новостей. Она стала общаться со всеми власть имущими лицами района, никогда не шла на поводу каких-либо корыстных интересов, за что получила прозвище «железная леди».
Просматривая сегодня поступившие приглашения на различные мероприятия, она решала куда пойти. Сегодня в администрации проводили чествование ветеранов труда. Мария собрала сумку, положила с собой блокнот, диктофон, фотоаппарат. Идти было еще рано, потому она направилась в архив, где работала молоденькая девочка-заочница Светлана, которую она попросила сделать подборку необходимой информации. С ней они немного пообщались, потом Мария пошла к себе в кабинет. Неожиданно дверь приемной директора открылась и широким шагом из нее вышел Кирилл. Они оба замерли на месте, не решаясь заговорить. Первым отмер Карасев:
– Здравствуй, Мария. – Его голос прозвучал глухо.
– Здравствуй. Поздравляю с назначением, – также глухо ответила Маша.
– Я тоже поздравляю тебя с назначением. Читал твои статьи. Они замечательные.
– Спасибо.
Мария не знала куда девать глаза. Ей хотелось смотреть на него, но боялась хоть раз взглянуть. И ей не верилось, что он следит за ее работой.
– Извини, я побегу, мне надо в администрацию.
– А что там? – поинтересовался Кирилл.
– Чествование ветеранов труда.
– Надолго? В смысле, может за тобой заехать?
Мария вскинула на него удивленный взгляд.
– Зачем? Тут рядом, я дойду. Я всегда хожу пешком.
– Ну, просто…, – замялся Кирилл. – Ладно, иди.
Маша кивнула головой и поспешила в свой кабинет. Хорошо, что Татьяна и Михаил снова убежали по заданиям, она смогла спокойно привести дыхание в порядок. Ее снова стало лихорадить, руки дрожали, пульс частил, перед глазами расплывалась непонятная пелена, во рту появился металлический привкус. Она откинулась на спинку своего кресла и закрыла глаза. За что опять ей эти испытания? Где она успела нагрешить, что судьба снова сталкивает ее с Кириллом? Как ей дальше работать с ним под одной крышей? Или надо искать другую работу? Но где она найдет такую, чтобы ее полностью устраивали график и зарплата? Или придется смириться и работать? Мысли бились в виски, вызывая приступы боли.
Через минут десять она смогла взять себя в руки, поднялась, подошла к зеркалу, висящему на стене у входа, осмотрела себя. Глаза лихорадочно блестят, на висках выступил пот. Она бы осталась на работе, но посмотрела на часы и поспешила в администрацию.
***
Когда Мария вернулась с репортажа, Татьяны снова не было на месте. Михаил снова что-то печатал на ноутбуке.
– Меня не искали? – спросила Мария.
Миша отвлекся от своего занятия и помотал головой. Потом снова застучал по клавишам. Мария выдохнула. Она ожидала от Кирилла все что угодно, что он придет за ней к администрации, будет вызывать к себе на разговоры. Но он не трогал ее и это успокаивало, хотя какое-то неприятное чувство завертелось в груди. Не хочет ее видеть? Обидно.
Она села за рабочий стол, быстро написала заметку и положила ее в электронную папку Звягинцеву на редактирование и пошла к нему с печатным вариантом. Михаил Ильич снова был погружен в работу с головой, но с улыбкой приветствовал ее. Они переговорили, после чего она ушла к себе. Оставалось еще минут двадцать до конца рабочего дня, но Мария собралась и пошла домой. На сегодня все задачи были выполнены.
Дорогу до детского сада она помнит плохо. Она постоянно крутила в голове встречу с Кириллом. И почему она решила, что она что-то значит в его жизни? Дура, она и есть самая настоящая дура. Если бы что-то у него было к ней, дал бы знать или предложил встретиться, поговорить.
Она забрала сына, вместе зашли за продуктами в магазинчик возле дома, пришли домой. Она быстро сделала ужин, накормила сына, поиграла с ним, потом перед сном посмотрели мультики и уложила его спать. Спальню сына она сделала в своей бывшей комнате, сама заняла комнату родителей.
Стрелки часов приближались к десяти часам, когда раздался стук в дверь. Так обычно стучала соседка, которая иногда забегала к ней. Поэтому Мария снова, не глядя в глазок, открыла дверь и увидела Кирилла. Он стоял в пальто, припорошенном снегом. Снежинки таяли и стекали каплями по темной материи.
– Пустишь?
Маше хотелось закрыть перед ним дверь, но она слишком долго раздумывала и он принял это за приглашение, сделал шаг в квартиру. Она отошла в сторону, давая ему пройти. Кирилл снял с себя пальто, скинул ботинки, прошел на кухню, где горел свет.
– Извини, что поздно. Очень захотелось тебя увидеть.
Мария не успела ничего ответить, как он схватил ее, прижал к себе и начал целовать лицо, шею, волосы:
– Прости, маленькая моя, прости, виноват перед тобой. Сильно виноват. Прости, – шептал он, не прекращая целовать. – Я так виноват перед тобой.
Он, как и в прошлый раз, схватил ее на руки и занес в комнату.
***
Она проснулась за час до будильника. Кирилл спал рядом с ней, раскинувшись на спине. Маша снова рассматривала его лицо. Да, он изменился, возмужал, черты лица стали резче, появились складки возле рта, от чего выражение стало более жестким. Во сне он продолжал хмуриться, сдвигая брови.
Мария поднялась, приняла душ, пошла на кухню готовить завтрак. Через пару минут у ней вышел Кирилл.
– Ты чего так рано?
– Не спится. Завтрак приготовлю, потом надо будет Руслана будить.
– Руслана? – Удивился Кирилл.
Мария увидела, как помрачнело его лицо и усмехнулась.
– Сын.
Брови Кирилла взметнулись вверх.
– У тебя есть сын?
– Есть, а что здесь такого. Иногда женщины рожают детей. Бывает такое в жизни.
– А где его отец? Ты же не замужем.
– Не замужем. А отец нам не нужен. Нам хорошо вдвоем.
Кирилл ушел в санузел, быстро вышел оттуда, оделся, попрощался и ушел, оставив Машу в раздрае чувств.
И что это было, одноразовая акция типа «привет, дорогая»? Маша сидела на кухне и ей хотелось смеяться и плакать. Кирилл даже не захотел увидеть сына. О чем еще можно говорить? А этот его вчерашний демарш спустя почти шесть лет? Как понимать? Мария не знала, что ей думать. После бурной ночи, когда Кирилл не отпускал ее ни на минутку, у нее на душе наступила какая-то пустота. Как-будто он пришел, попользовался и ушел. О том, что чувствует к ней, что собирается делать не было сказано ни слова. Просто чистый дикий секс на грани безумия. И все равно стало как-то легче на душе. Она даже улыбнулась и пошла будить сына. Время покажет, что будет с ней и Кириллом.
Глава 17
После столкновения с Марией в коридоре Кириллу захотелось встретиться с ней, поговорить. Он для чего-то даже предложил ее встретить у администрации, полагая потом съездить куда-нибудь. Но когда она отказалась, не почувствовал ничего такого, ни раздражения, ни обиды. Только в груди завертелось какое-то глухое чувство. Она ушла, а он зашел к Звягинцеву.
День пролетел быстро, он даже не успел понять, что рабочий день закончен. Только когда Марьяна Валерьевна постучала к нему и сказала, что уходит домой, посмотрел на часы и удивился, что уже восемь часов вечера, а на улице уже темно. Кирилл тоже собрался и поехал в «Подворье», размышляя по дороге, что лучше – купить квартиру или снять. Деньги у него была на жилье любой категории, но вот на сколько его направили в эту дыру, он не знал. У себя в домике он принял душ, потом съел ужин, который ему принесли прямо в номер. Время для него было раннее, спать не хотелось.
Внезапно ему захотелось увидеть Марию и это желание было настолько сильным, что он просто сел в машину и поехал к ней домой.
Она еще не спала, снова встретила его в домашнем халатике. И снова, увидев ее такой домашней, беззащитной, что-то защипало у него в груди. Она молча пропустила его на кухню, остановилась у двери. Он осмотрелся. За эти годы ничего не изменилось. Неожиданно для самого себя он подхватил ее на руки и унес в комнату. Мария не сопротивлялась, а сразу обняла его за шею. Он снова шептал ей какие-то милые глупости, просил прощения. И снова они не спали почти всю ночь. Тело Марии манило его, хотелось слиться с ней в единый организм. Такого у него с другими женщинами никогда не было. У него снова появилось чувство, что он вернулся на родину.
Как он заснул, не помнит. По ощущениям проспал всего пару часов. Марии рядом не оказалось. Он накинул брюки, рубашку, прошел в кухню. Она была там, хлопотала у плиты.
Слова Марии о том, что у нее есть сын, покоробили его. Значит, у нее был кто-то еще. Он не знал, как на это отреагировать, просто оделся и ушел. Он заехал в свой домик, принял душ, переоделся и поехал на работу. Он знал, что начальница отдела кадров приходит рано. Он решил этим воспользоваться и навестил ее.
Дама бальзаковского возраста Екатерина Федоровна расцвела, когда он вошел в ее кабинет, предложила кофе и он не отказался. Они немного поговорили, потом он спросил:
– Екатерина Федоровна, а скажите, у кого из наших сотрудников есть детишки?
– А зачем это Вам? – удивилась женщина.
– Есть предложение устраивать выезды на природу, конкурсы разные, приглашать артистов, праздновать дни рожденья. – Он даже сам не ожидал, что такое предложил, но ему понравилось и выглядело как забота о сотрудниках.
Глаза кадровички тоже загорелись:
– Замечательная идея. А внуки будут считаться?
– Конечно!
Незаметно он подвел разговор к сыну Марии и Екатерина Федоровна расцвела улыбкой:
– Такой мальчишечка хорошенький! Умненький, красивенький, послушный! Хорошим человеком растет. Русланчик наш любимчик.
– А отец?
– Да не говорит Машенька, кто его отец. А мы и не спрашиваем. Она его часто на работу приводит, вечно какие-то карантины в этом садике. А теперь, когда мама ее умерла, так вообще некому с ним будет дома сидеть.
Она достала папку личного дела Марии, протянула Кириллу. Он сделал вид, что листает его, но старался только одно, запомнить день рождения и посмотреть отчество ребенка. Значит «Васильевич». Скорее всего дала отчество по своему отцу, так как фамилия была «Иванов».
Кирилл попрощался, попросил подготовить списки детей и ушел к себе. В коридоре он снова столкнулся с Марией, которая быстрым шагом спешила на работу. Он кивнул ей и ушел к себе. Он даже взял лист бумаги, записал дату рождения сына Марии, путем нехитрых подсчетов получалось, что когда он первый раз был с ней, она была уже беременна. Да ну, не может быть! Почему тогда он был у нее первым? Кирилл терялся в догадках. Он еще бы пропадал в этой мысли, но позвонил Боровицкий и работа закрутилась.
Он практически весь день, не считая обеда, не выходил из кабинета и не видел Марию. Видеть ее сейчас ему не хотелось. Пока он не решит, что делать дальше с их спонтанными отношениями, даже не собирается разговаривать с ней.
В конце рабочего дня мысли о Маше, ее сыне и его отце снова нахлынули на Кирилла. Почему это его так волновало, он сам не мог ответить себе. Он заехал в ресторан, поужинал и вернулся к себе в домик. Сон не шел к нему, снова и снова он вспоминал прошедшую ночь, жаркую податливость женского тела, ее восхищенные глаза, шепот в ночи.
Да черт побери! Сколько у него было женщин, он даже не считал их, но почему именно секс с Марией запал ему. Хотелось повторять снова и снова. Он уже было собрался снова рвануть к ней, несмотря на позднее время, но остановил сам себя. Найти другую, чтобы сбрасывать напряжение? Он вслушался в свои ощущения, но организм ответил ему, что пока в женщине не нуждается. Он вчера отдал себя полностью. Под эти невеселые мысли он заснул.
***
Следующий день, как и другие последующие были похожи как братья-близнецы. Теперь он прекрасно понимал Орехова, который головы не отрывал от бумаг и, не прекращая, говорил по телефону. Он стал похож на Орехова. К концу первой недели он был уже задерган и любой входящий звонок вызывал у него раздражение. Кирилл уже еле сдерживал эмоции, когда звонили московские «товарищи», чтобы просто поинтересоваться, как у него идут дела. Он что-то рычал в ответ, не отрываясь от очередных бумаг. С Марией практически не встречался, иногда видел ее в коридоре, но они только кивали друг другу и расходились по своим делам.
Еще через неделю Кирилл уже вник в дела полностью, смог упорядочить бумаги и свое общение, переложив часть корреспонденции и ответы на звонки на Марьяну Валерьевну. Наконец-то он смог задуматься над жильем. Решил купить квартиру, чтобы ни от кого не зависеть.
Он попросил Марьяну, чтобы она подобрала ему несколько вариантов и выбрал небольшую квартиру в новом доме недалеко от редакции. Она продавалась уже с мебелью и отличным ремонтом, поэтому ему даже ничего не надо было придумывать. Он просто забрал свои вещи из гостиницы и переехал в свою квартиру.
Все чаще он стал задумываться о личной помощнице, которая будет обеспечивать ему комфортное существование. Ему повезло. К ним на практику пришла студентка Инга, которая согласилась на его предложение. Девушка молодая, энергичная и, что самое приятное, весьма симпатичная. В приемной у Марьяны ей сделали рабочее место. В любое время суток она была готова на выполнение любых его заданий. Она носила в прачечную его костюмы, заказывала домой ужины, готовила и носила ему в кабинет кофе, красивой картинкой выезжала с ним на встречи.
Кирилл замечал, что Инга смотрит на него с вожделением, чуть ли не облизываясь и это ему нравилось. Однажды он увидел в коридоре Ингу и Марию, которые разговаривали со Звягинцевым, и невольно сравнил девушек. Мария была старше его, хотя выглядела гораздо моложе своего возраста, одета со вкусом. Но в ней уже чувствовался жизненный опыт, уверенность в себе, отстраненность от мужского внимания. На ее фоне Инга выглядела как «нежная фиалка на залитом солнцем поле». Ее хотелось оберегать, целовать, дарить цветы. И Кирилл сделал свой выбор в пользу Инги.
В этот же вечер она привезла ему домой заказ из ресторана и осталась у него на ночь. Девушка, несмотря на молодость, оказалась опытной, что порадовало Кирилла. Не надо было учить ее постельным премудростям. Он сразу предупредил, что между ними только секс, ничего личного. И она согласно кивала ему. Однако каждый раз старалась остаться у него в квартире. Постепенно он стал находить в ванной комнате ее зубную щетку, потом нашел ее косметичку. А когда на полке в шкафу нашел ее нижнее белье, понял, что она решила завоевать его. Однако ничего не стал ей говорить, продолжая с интересом наблюдать за ее усилиями получить заветное колечко.
***
Прошло уже три месяца, как он вернулся в этот город. За то время, пока Инга стала его личной помощницей, он о Маше даже не вспоминал. Он полностью погрузился в работу, а секс с Ингой притуплял его желания других женщин. Но когда стал замечать за девушкой изменения в поведении, то как она обращается с Марьяной, которая годилась ей в матери или даже бабушки, как пренебрежительно разговаривала с сотрудниками, понял, что слишком близко подпустил ее к своему телу. Она уже почти полностью перебралась к нему в квартиру и приходила к нему в любое время, пыталась командовать им. Пользуясь его кредиткой, которую он дал на хозяйство, каждый раз покупала какую-то новую шмотку, постепенно вытесняя его вещи из шкафа. Даже несколько раз пыталась устроить истерики, когда он оставлял ее дома, уходил с мужиками в ресторан. Он предупреждал ее неоднократно, что между ними ничего личного, но она продолжала упорно верить в будущее семейное счастье.
Последней каплей была ее выходка, когда она явилась в ресторан, куда его пригласили на празднование дня рожденья местного владельца «заводов, дворцов, пароходов». Уезжая с работы в ресторан, он предупредил Ингу, что он вернется домой поздно, искать его не надо. Когда они уже изрядно выпили и рядом с ними появились женщины для определенных занятий, неожиданно перед ним возникла Инга, которая устроила скандал, как ревнивая жена, обзывая его и оскорбляя на глазах именинника и гостей.
Он схватил девушку за руку и грубо выволок из зала:
– Ты что творишь? Кто тебе позволил так себя вести?
– А ты что себе позволяешь? – набросилась на него Инга. – Я его дома жду, а он тут со шлюхами прохлаждается!
Она замахнулась, чтобы ударить его по лицу, но Кирилл перехватил ее руку, потащил к машине, потом завел в квартиру:
– Даю десять минут собрать свои шмотки и убраться от сюда. Ты сегодня перешла все границы.
Инга поняла, что перешла опасную черту, упала на колени и разрыдалась, стараясь вызывать жалость у Кирилла:
– Кирюша, я люблю тебя! Как ты так можешь поступить со мной! Я же для тебя все делала! Все, что ты хочешь! Я была твоей женщиной! А ты изменяешь мне со шлюхами и выгоняешь меня!
– За все, что ты делала для меня, ты получала деньги. И неплохие деньги. И за секс тоже получала деньги лично от меня. Чем ты лучше шлюхи? Твое время истекает. Не успеешь собрать вещи, уйдешь из квартиры в чем есть. Остальное выброшу в мусор.
Рыдая, она стала собирать свои вещи, которых оказалось, на удивление несколько сумок. Кирилл заметил, что она попыталась стащить его банковскую карту, которая лежала у него на холодильнике, которой Инга пользовалась, покупая продукты и всякие безделушки для себя.
– Оставь на месте. Это не твое. Ты свои деньги уже получила. – Отрезал Кирилл и забрал у нее из рук карту.
– Ты еще пожалеешь! – она уже перешла на ультразвук, кричала так, что у Кирилла закладывало уши.
– Время истекло. Бери вещи, выходим.
Он поднял две ее сумки и пошел к выходу. Он даже сам удивился, сколько она успела накупить себе за его деньги за всего-то два с небольшим месяца. Инга подняла оставшиеся две сумки и пошла за ним. Загрузив вещи в багажник, он вырулил со стоянки и направился в поселок, где до этого жила Инга. Выгрузив вещи у подъезда двухэтажной развалюхи, он напоследок сказал:
– Завтра на работу не выходишь. Ты уволена, – и не слушая крики девушки, завел двигатель и поехал домой.
Злость колотила его. Он с трудом удерживался, чтобы не сорваться на бешеную скорость. Девка, родившаяся в богом забытом поселке в семье хронических алкоголиков, вылезшая за его счет из вечных долгов, повела себя как истеричная мажорка. Вот что ей не хватало? Он платил ей за секс из своего кармана такие деньги, что другим его сотрудникам даже не снились. Даже Маша столько не получала за работу, сколько Инга за то, что раздвигала ноги в его постели.
Он одернул сам себя. Вот почему он именно сейчас вспомнил о Маше, когда все это время даже не думал о ней? Понять себя он не мог.
Потом появилась мысль, что эта дура может подпортить ему настроение. Поэтому набрал телефон Боровицкого и в двух словах обрисовал ситуацию. Тот посмеялся, но сказал, что поможет и прикроет, если Инга полезет со своими жалобами куда-то не туда. Домой он приехал совершенно разбитым. Не обращая внимание не беспорядок после сборов вещей Инги, завалился спать.
