Текст книги "Ворон - Возвращение в небо (Часть - 5) (СИ)"

Автор книги: Винд Морроу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

Но я научился воздействовать на эмоции окружающих, играя на своих нитях. Натягивая их сильнее или ослабляя, я могу регулировать звуки и играть мелодии. Уроки Хисаны мне пригодились.

Глубокий вдох…

Выдох…

Концентрация…

Кукё но Кинсен!

Защипнул первую струну и по всей комнате прокатился яркий звук, коснувшийся каждого из нас. Затем еще один и еще, вскоре звуки начали сплетаться в мелодию.

Мелодия, играемая на Струнах Пустоты…

Сказку не пропустишь,

Глазки закрывай.

И средь волн танцуя,

Глубже ты ныряй.

Звезды нам в окно,

С ветром шепчут вновь,

Колыбельной зов потерянный давно.

Песня вплеталась в музыку и воздействовала на глубинные чувства всех, кто вокруг. Не грустную мелодии пою, а что-то приятное и теплое, веселое и радостное, чтобы оно отражалось в душах окружающих.

Разве не хочешь ты,

К золотым лучам луны.

В утреннем солнце мы,

Плавать будем.

Разве не хочешь ты,

Видеть с небом океан.

Там где растет туман,

Мы песню моря споем

«Song Of The Sea – Lullaby».

Музыка уносила нас и пробуждала глубоко внутри самые теплые и приятные воспоминания…

Хебико… я вижу ее каждый раз… Так скучаю по ней…

Отбрасываю мысли о ней, так как это слишком больно…

Лучше сосредоточиться на текущих вещах.

Музыка продолжилась, а я погрузился вглубь своего Внутреннего мира…

Мой мир довольно сильно изменился за все эти годы.

Черной паутины почти не осталось среди черных столбов, сами колонны стали выше. Мрачные изваяния нависали над головой и терялись в черном небе. Только мертвая луна все также следит за мной как символ моей пустоты.

Паутины уже практически нет, я всю ее поглотил. Остается совсем чуть-чуть и ее не останется. Не скажу, что это было легко. Я узнал слишком много неприятного о темной стороне Готея. Увидел немало мразей и ужасов среди тех, кого считал товарищами. Нет, я не разочаровался в Готее. Мои друзья и те, кого я знал никогда не фигурировали в этих видениях и ничего плохого они не делали, но все равно было неприятно.

Я изменился… непоправимо изменился…

Может, пока сам не понимаю, что именно во мне не так как раньше, но это уже не исправить.

Я безумен и опасен, это явно как день. Но я перестал быть одиноким, и это спасло меня от деградации, это спасло меня от того, чтобы превратиться в монстра.

Подхожу к огромному кристаллу в центре, где до сих пор заточена Куроцубаса… Моя сила синигами, моя дорогая сущность. Как же скучаю по ней, но я знаю, она всегда рядом и только это давало мне держаться, пока я был один.

Прислоняюсь лбом к кристаллу.

– Потерпи еще немного, – прошептал я. – Скоро я освобожу тебя…

Комментарий к Глава 3. Пролетевшие годы. Если кто начнет мне втирать, что Карас сию песню знать не мог.

Кубо в манге написал что Хирако Синдзи будучи капитаном слушал джаз, а флешбек происходил в 1890-м году, когда джаз физически в японии появится не мог. Тогда это была музыка черных, и популярность получил только после Первой Мировой.

Синигами тоже вряд ли летали в Америку, да и было видно, что он давно слушает, но это невозможно. Если автор канона может позволить себе такие условности, то и я могу.

====== Глава 4. Возвращение в мир цветов. ======

Глава 4. Возвращение в мир цветов.

Чтобы переместиться в Мир Живых, нужно четко представить себе место, куда хочешь попасть. Это не так просто, как может показаться, именно поэтому большая часть пустых перемещается в первый раз так, как получится, ведь они не могут представить точного места выхода. Благо, мы призраки, можем не опасаться врезаться во что-то или застрять в стенах.

Я, будучи синигами, бывал в Мире Живых, потому знаю, куда можно перемещаться.

Увы, взять с собой я никого не могу. Без «покрова муравья» туда лучше не соваться, иначе сенсоры Готея могут засечь, а с нашей силой на нас или омницукидо отрядят или сами капитаны прийти могут. Я бы не хотел пока контактировать с Готеем.

Это пробный выход.

Хочу посмотреть, как я буду реагировать на окружающих, на синигами и прочее, а уже потом планировать поход в Общество душ и месть предателям. Время всегда есть, так что торопиться мне некуда.

Сконцентрировавшись, я начал искривлять пространство!

Дискоррер!

Реальность разверзлась и передо мной открылась Гарганта.

– Ну, я пошел, – говорю остальным.

– Удачи.

– Возвращайся скорее, братец!

– Ага, пакеда.

– Будем ждать твоего возвращения.

Попрощавшись, я отправился в путь.

Странно немного покидать этот мир. Я так сильно к нему привык, что даже немного грустно уходить. Но я скоро вернусь, потому ничего страшного. Я бросать своих друзей не собираюсь и обязательно вернусь.

Путь до выхода из Гарганты протекал в полной тьме, где ничего не видно. Только мои чувства указывали мне путь, и дорога из духовных частиц простилалась под ногами. Я легко создавал ее, даже особо не задумываясь. Все же мой контроль над духовной силой за эти годы стал только лучше, и такие манипуляции для меня даже незаметны.

Вскоре я достиг выхода…

Яркий луч ударил в глаза!

Закрываюсь руками от слепящего света!

Звуки…

Много звуков обрушилось на меня!

Чириканье… я раньше слышал его…

Птицы?

Ласковый теплый ветерок растрепал волосы и забрался даже под маску.

Много звуков…

Постепенно я привык и открыл глаза…

Небо…

Синее небо!

От увиденного я просто растерялся и чуть не потерял концентрацию.

Цветы… столько цветов! Цвета, о которых я забыл за столько лет серой пустыни!

Бесконечное синее небо с проплывающими пушистыми облаками, деревья и цветы… Яркое солнце, такое теплое и приятное, оно согревает мое уставшее сердце и наполняет меня энергией.

Как же о многом я забыл…

Шум листвы ласкает слух, птицы поют, свист ветра… и… люди…

Подо мной, на земле ходят люди, много людей, машины которых раньше было не так много сейчас повсюду, дома и линии электропередач!

Как много всего!

Гарганта закрылась за моей спиной, а я двинулся по небу…

Вот склон и дорога, наверху небольшой заброшенный храм.

– Утамару! – узнал я это место.

Это же Утамару! Тот город, в котором я встретил Ран.

– Ран…

Как давно это было…

Я все еще помню ту хромую девочку, у которой были проблемы с родителями и превратившимся в пустого дедушки. Я помню ее уже подросшей девушкой, которая поступила в университет. Она любила играть на пианино и мечтала стать музыкантом.

– Как она там?

Хочу ее увидеть!

Вновь! Хоть кого-то знакомого!

Поговорить! И…

– Стоп!

Резко одернул себя.

Я сейчас переполнен эмоциями. Слишком много. Нужно успокоиться и сосредоточиться.

Я не могу сейчас пойти к Ран.

Я сейчас пустой! Она испугается, увидев меня. Да и как я сам на нее отреагирую, мне не понятно. Я бы не хотел ей навредить. Сначала надо понять, сколько вообще времени прошло. А потом уже решать, что и как.

Эмоции немного утихли.

Все же начал замечать многое иное.

Сейчас осень, деревья пожелтели, местами опала листва, которую с дорог убирали уборщики. Не так давно прошел дождь.

Так. Надо выяснить какой сейчас год.

Косоку!

Перемещаюсь к газетной лавке и смотрю новости.

Первая же полоса ответила на некоторые вопросы:

– 6 ноября 1994 года состоится Гранд-при Японии. Все зрители будут прикованы к схватке двух претендентов – Михаэля Шумахера и Деймона Хилла. Погода обещает быть не самой лучшей, но гонщики не собираются сдаваться и полны решимости все равно выйти на трассу.

Отошел от лотка.

Сейчас 1994 год…

– Меня не было 19 лет… – ошарашено произнес я.

В Хуэко Мундо время идет в четыре раза быстрее, а следить за его течением невозможно. Я лишь предполагал, сколько я там провел, но никогда точно не считал и не понимал…

А сейчас смотря на точную дату я…

Приваливаюсь спиной к стене и хватаюсь руками за голову…

– Девятнадцать лет… – только и мог я говорить.

Сколько всего могло произойти за такое количество времени.

Что те предатели могли сделать за все это время?

Стало трудно дышать, и голова просто раскалывалась от мыслей.

Паника и страх завладели мной, а я ничего не мог с этим поделать. Первым же порывом было устремиться в Общество душ и узнать как там все, но я заставил себя остановиться.

Некоторое время мне понадобилось, чтобы успокоиться.

– Спокойно! Вспомни, зачем ты здесь! Ты сейчас ничего не можешь сделать! – говорил я себе, но помогало слабо.

Пришлось некоторое время посидеть на лавочке и обдумать все. Надо успокоиться.

Слишком много всего произошло за короткое время. Я сейчас на эмоциях и у меня информационный шок. Надо прийти в себя и отринуть эмоции. Если это не сделаю, то совершу кучу глупостей.

Так. Спокойнее.

Для начала надо определиться, что делать.

Желательно бы сейчас найти какого-нибудь синигами и посмотреть, как я на него отреагирую. Но в Утамару вряд ли кто есть из Готея, место это бедно на духовную силу. Так что надо идти в крупный город, ну или в места, где сейчас находится Духовная миля. Это вроде город Каракура, насколько я помню.

Нет, туда лучше пока не стоит.

По словам Учителя, там обитает тот тип Урахара, а я пока не знаю, стоит ли доверять такому человеку. Как он на меня отреагирует и многое другое. Лучше пойду в другое место.

Но пока…

Думаю, все же стоит посмотреть как там Ран.

Показываться ей не стану, но хоть взгляну на нее. Хочется увидеть, что с ней все хорошо.

Пойду.

Косоку!

Перемещаюсь, но по пути остановился возле школы, в которой она когда-то училась.

На этой крыше мы толком и познакомились. У нее разболелось колено, когда одноклассница толкнула ее, и девочка плакала. Я помог ей, как сумел, и подбодрил, а затем стал приглядывать.

Она была милашкой в детстве, а когда выросла, стала настоящей красавицей.

Сейчас ей должно быть уже больше тридцати пяти лет. Она уже взрослая женщина, наверное, у нее уже и дети есть, может, они даже тут учатся. Но никого с духовной силой я тут не чувствую. У нее точно бы родился кто-то с духовной силой, такие силы как у нее просто так не пропадают, хотя это могло проявиться и у следующего поколения.

Надо к ней домой сходить.

Косоку!

Переместился на знакомую улицу.

Тот самый дом…

Помню, когда появился тут в первый раз.

Ран играла на пианино, но сейчас тут тишина…

Заглядываю в дом…

Тут все изменилось. Пианино больше нет и тут какие-то старики живут. Я их не узнаю…

Это не ее родители, да и так постареть они не могли.

Возможно, они съехали отсюда.

Покинул этот дом…

– Ее тут нет… – хмыкнул я. – О! Точно! У нас же был тайник, где она могла мне письма оставлять. Надо туда сходить!

Точно! Она, может, оставила какую весточку…

Хотя…

Я же для всех погиб…

Скорее всего, она перестала писать…

– Но проверить стоит! – твердо решил я. – Другого выбора у меня все равно нет!

Косоку!...

====== Глава 5. С любовью, Ран. ======

Глава 5. С любовью, Ран.

Добрался до кладбища и быстро нашел нужную колону, где был скрыт наш тайник.

Стоило мне отодвинуть камень, как я увидел…

– Письма?!

В тайнике были письма! Много писем!

Достаю конверты и смотрю на них.

«Моему Другу Карасумару!»

На каждом письме! Оно написано на каждом письме!

Даты! Много дат!

«14 июня 1975 год»

Это самая ранняя дата.

Открываю конверт.

«Дорогой Карас. Я не знаю, прочтёшь ли ты когда-нибудь это письмо, но я хочу надеяться, что ты когда-нибудь вернешься.

Недавно ко мне приходила Хебико. Она рассказала, что ты погиб и больше не вернешься. Я не смела сомневаться в ее словах, так как она чуть сама не заплакала. Видно, как ей было тяжело.

Я ведь почувствовала что-то такое.

Почувствовала, что тебя не стало.

Мне было больно и тяжело, но со временем я сумела справиться с болью.

Я вспомнила твои слова, ты сказал тогда:«Те, кто был нам дорог, вернутся. Может, под другими именами и с другими лицами, может пройти много лет, но они вернутся… Вернутся к нам, и мы вновь будем вместе. Нужно лишь подождать их…»

Потому я верю! Ты вернешься.

Может, у тебя будет другое лицо или другая личность, может, ты уже будешь другим человеком, но ты вернешься. Я верю в это и не важно, что думают другие.

Так что я продолжу тебе писать. Я буду и дальше тебе писать. Каждый год я буду писать и сохранять здесь письма для тебя. В них я буду рассказывать о том, что со мной и как я. Я знаю, придет время, и ты прочтешь это.

Я все еще храню Каплю, и буду хранить ее всегда.

Возможно, меня уже не будет в живых, но я оставлю тебе весточку. Немного теплых слов, чтобы ты смог меня вспомнить.

Я верю в тебя.

С любовь, Ран».

Ран…

Она продолжила писать мне…

Продолжила верить в то, что я вернусь. Продолжила верить, в те слова, сказанные мной на этом кладбище.

Она все еще хранит тот амулет, что я ей дал, который скрывал ее от пустых!

Сильные чувства нахлынули на меня.

Некоторое время мне понадобилось, чтобы успокоиться.

Приятно осознавать, что тебя не забыли, о тебе помнят, тебя все еще любят.

Беру второе письмо.

«Привет, Карас.

За этот год многое случилось. На учебе я сумела стать лучшей. Только Рюичи постоянно со мной соревнуется, но мы давно стали соперниками. Он довольно груб, но парень добрый и музыку он играет крутую.

А меня даже заметил один человек, которому понравились мои мелодии. Он захотел, чтобы я написала музыку к одному спектаклю и сыграла там. Я согласилась.

Это было волшебно.

Да, маленький вклад в большое дело, но я счастлива.

Еще много чего произошло, но все пересказать у меня не получится.

Надеюсь, эта маленькая волна позитива подбодрила тебя!

Еще я там познакомилась с другим парнем, с которым я сразу не поладила. Сейто Хамада тот еще фрукт, но наш спор с ним только начался. Я точно его одолею!

С любовью, Ран».

У нее там все хорошо. Это приятно.

Следующее письмо было из того же разряда.

Она описывала еще один год в университете. Как она познакомилась с интересными людьми и как много она узнала. Рассказывала о своих успехах и неудачах. О том, как закончила учебу и стала работать в оркестре. Она гениальный музыкант, и быстро стал популярной

А вот интересное письмо!

«Привет, Карас. Представляешь, Хамада сделал мне предложение.

Я сначала немного удивилась от него такого, ведь раньше он постоянно ворчал на меня, а теперь вот так просто просит моей руки. Он хороший парень, который работает со мной, и мы с ним часто спорили и ругались. Недавно он спас меня от хулиганов, пусть хоть и сам пострадал.

Пусть характер у него все еще остался вредным, но я рада, что он признался мне.

Даже не знаю, что мне теперь делать.

Но я приняла его предложение.

Свадьбу мы пока не спешим играть, пусть парень и серьезен. Родители как обычно вредничают, но мы верим, что сможем их уломать.

Прикладываю к письму фотографию нас.

С любовью, Ран».

Хех, он похож на какого-то пижона. Совсем как Хотака. Рожа благородная, выглядит честным, но меня всегда такие раздражали.

Ран тут повзрослела и выглядит счастливой.

Черт! Что же там дальше у нее такого классного?

– А? – удивился я. – Последнее письмо…

Заволновавшись, я открыл конверт.

«Привет, Карас!

Ты, наверно, испугался увидев последнее письмо, но не волнуйся, все в порядке. Я просто переехала.

Но начну по порядку.

Родители все же приняли Хамаду. Папа с ним сначала подрался, но проиграл, так как Хамада крепыш, но после драки они стали ладить. Мальчишки одним словом.

Мама потом на них много ругалась, но она тоже не против него.

Его родители тоже веселые и забавные люди. Наши папы так вообще быстро нашли общий язык. На свадьбе они в обнимку рыдали, когда мы обручились.

Мамы наши вот только не поладили. Они просто слишком похожие и постоянно спорили. Даже подраться успели на свадьбе за право первыми сфотографироваться с нами. Вот же странные дамочки.

После свадьбы мы решили переехать в Токио. Я прикладываю тут мой новый адрес, а также место нового тайника. Ездить сюда будет трудновато, да и родители захотели переехать. Так что сделаю новый тайник, и там буду складировать новые письма.

Удачи.

С любовью, Ран».

Фух. Отлегло от сердца.

Я уж волноваться начал.

У нее все хорошо, и теперь она живет просто в другом городе. Родители ее, скорее всего, тоже переехали.

Значит, идем в Токио. Адрес знаю, куда идти тоже.

Скрыл тайник и убрал письма, а затем двинулся.

Косоку!

Добраться до столицы довольно легко. С моей скоростью это дело нескольких минут, а учитывая, что тут расстояния не такие пустынные как в Хуэко Мундо, то путь мой скучным не был. Добрался до городского кладбища и, следуя указаниям, нашел нужное место.

Поскольку этот тайник делала она, а не я, то воздействовать реацу на него она не могла, потому тайник оказался просто небольшим сундучком, закопанным у ограды.

Тут еще несколько писем.

«Привет, Карас.

Пишу тебе с нового места.

В Токио жить довольно нелегко, но мы с Хамадой справляемся.

У меня прекрасная новость. Меня, наконец, заметили продюсеры. Сначала хотели меня поп-звездой сделать, но я от такого отказалась, нечего мне всякую муть петь. Зато мои таланты увидели люди из государственного оркестра, и я стала сначала частью его, а недавно начала вести.

Мне нравится музыка, и я живу счастливо, а Хамада всегда рядом, потому я никогда не унываю.

Если так дело пойдет и дальше, то в следующем году я начну выпускать собственную музыку. Мелодии уже прослушали несколько важных людей, и их устроило. Может такой популярной как поп-идол я не стану, но мне такая популярность и не нужна, я все же хочу играть более серьезные вещи.

Пожелай мне удачи.

С любовью, Ран».

Вау! Она, оказывается, становится знаменитой. Надо будет ее музыку найти, может, она сама мне что-то сыграет. Я за годы тоже стал сильно любить музыку, так как она – это единственное, что согревало меня в одиночестве.

Рад за нее.

Посмотрим что дальше.

«Успех! Полный и бесповоротный.

Играть на огромной сцене и быть центром внимания множества зрителей.

Это непередаваемое ощущение, Карас.

Я чувствовала себя настоящей звездой, и мне было плевать на все остальное.

Меня приглашали в так называемые «звездные тусовки», но после первой же я зареклась туда ходить. Многие там наркотики принимают, а я человек приличный. Пусть понимаю, что наживу себе недоброжелателей среди богатеев, но пачкаться об их образ жизни мне противно.

Концертов у меня много, но я подумываю сократить их количество. Я не хочу отдаляться от мужа, да и просто хочется пожить для себя. Деньги – это, конечно, хорошо, но счастье они мне вряд ли принесут.

Мне еще о многом хочется рассказать, но лучше не забивать текст бесполезными вещами.

Я скучаю по тебе и все еще жду, мой друг!

С любовью, Ран».

Здорово. Она настоящая знаменитость.

Рад, что у нее все хорошо и приятно. Муж у нее, как видно, парень неплохой, раз она больше хочет быть с ним, чем быть на сцене. Да и всем известно, что слава вещь непостоянная, потому слишком сильно на нее она не надеется.

А богатые люди да, порой из-за денег и славы бывают идут по наклонной. Рад, что она этому не поддалась.

Так, посмотрим, что там дальше.

«У меня есть невероятная новость.

Я беременна!

Та-да!

Ребенок! У меня будет ребенок!

Здорово!

Хамада так вообще рыдает от счастья. Мы так давно хотели детей, и теперь наша мечта сбывается.

Доктор говорит, что это будет мальчик. Я хотела назвать его Карасумару, но Хамада считает имя глупым. Извини, но он в чем-то прав.

Мы пока еще не решили, как назвать ребенка, да и мне немного страшно рожать. Но муж и родители всегда рядом и поддержат.

С работы я ушла и теперь хочу посвятить себя ребенку. Денег скопленных мной хватает на все, да и Хамада устроился на хорошую работу. Он устает, но на меня он всегда находит время, он очень энергичный человек.

Скоро родится мой сыночек. Я так хочу, чтобы ты его увидел.

Ну, ничего. Когда-нибудь мы увидимся.

С любовью, Ран».

У нее уже ребенок есть?

Здорово. Если я все правильно подсчитал, он сейчас подросток, может тоже видеть меня сможет. В ее текстах видится тепло и радость, она явно счастлива и хочет поделиться этими эмоциями.

Мне это приятно и я действительно за нее рад.

Следующее письмо было с фотографией.

На ней уже взрослая Ран, на вид уставшая, сонливая, но просто сияющаяся от счастья. На руках у нее сверток с младенцем, который она аккуратно прижимает к себе. Ее улыбка такая искренняя и добрая, совсем как у Хисаны, когда родилась Мирай.

«Смотри, Карас, это Сейто Такеру.

Его мы назвали в честь моего дедушки, Хамаде имя тоже понравилось, но «Карасумару» он мне постоянно припоминает и смеется. Дуться на него смысла не вижу, сама понимаю, это глупо. Да и ты сам мне всегда говорил, что имя тебе дали от балды и дала его «самая ленивая женщина в мире».

Такеру родился слабеньким, но он такой милый и я так его люблю. Глаза у него мои, а сам он больше на отца похож. Несмотря на здоровье, он очень игривый и энергичный, только недавно родился, а уже прямо жаждет действовать.

Надеюсь, тебя порадовала эта новость.

С любовью, Ран».

Ух ты. Прямо не узнать ее.

Недавно еще казалась в тексте веселой девчонкой, а сейчас будто повзрослела. Действительно, похожа стала на Хисану.

Я продолжил читать ее письма. Она в следующей и последующем рассказывала побольшей части о своем сыне. Ран его очень любит, и уделяла ему много времени, даже в своих текстах. А вот об остальном она почему-то умалчивала. Раньше старалась несколько новостей охватить, а теперь.

Хотя, может, она просто стала помешенной мамочкой для которой кроме ребенка ничего нет. У Хисаны такое было первое время, и она прямо жила ребенком. Это и не плохо, главное, чтобы не переусердствовала и не разбаловала дите.

В письмах она писала, как Така растет, как начинает ходить и познавать мир. Рассказывала о своих поездках и радостях.

Она описывает столько счастья, что я просто сам не замечая улыбался.

Дождь пошел. Лучше укрыться под навесом, чтобы письма не промокли.

Осталось два письма.

Маловато.

«Здравствуй, Карас.

Это мое последнее письмо.

Врачи диагностировали у меня неизвестную болезнь и ничего не могли сделать. Меня навещала Хебико, но и она оказалась бессильна. Лечить души от такого можно, но не живых людей. Сказала, этим некоторое время болела твоя знакомая, но благодаря тебе она поправилась.

Не переживай, мне не о чем жалеть.

Я прожила счастливую и веселую жизнь, а все переживания уходят на второй план. Если бы не ты, я бы погибла еще тогда, но ты заставил меня жить. Раньше я не думала, что мне это нужно, но, прожив все это и испытав столько невероятного, я бесконечно благодарна тебе.

Не плачь и не грусти, ведь ты сам говорил, что мы вернемся.

Может, в этом мире меня не станет, но могу появиться у вас в Обществе Душ, ну или рожусь уже в другом теле и под другим именем.

Я только волнуюсь за Таку. Ему будет тяжело пережить мой уход. У него слабое здоровье, и я не хочу, чтобы он волновался. Я верю, что он вырастет хорошим человеком, Хамада позаботится о нем.

Выполни мою просьбу. Передай последнее письмо моему сыну.

Я понимаю, что ему будет тяжело, что он будет грустить или печалиться. Но, если будет возможность, отдай ему это письмо. Когда он станет старше, оно пригодится.

Спасибо тебе за все, что ты для меня сделал.

Мой дорогой друг.

С любовью, Ран».

====== Глава 6. Семья. ======

Глава 6. Семья.

Сейто Ран.

1958-1987 год.

«Те, кто был нам дорог, вернутся.

Может, под другими именами и с другими лицами, может пройти много лет, но они вернутся. Вернутся к нам, и мы вновь будем вместе.

Нужно лишь подождать их».

Так написано на этом холодном сером камне.

Слова, что сказал я маленькой девочке. А сейчас этой девочки больше нет в этом мире.

Капли дождя барабанят по блестящему памятнику и стекают тонкими ручейками, вниз уходя по каналам, прочь в сточный слив. Под ногами небольшая лужа, а дождь проходит сквозь мое тело, никак не касаясь меня. Но окружение касается моей души и от того на сердце так тоскливо.

Я же призрак, я не могу промокнуть. Разве что в этом мире.

Но лучше бы я промок…

Смотреть на могилу тяжело…

Я знаю, что смерть – это далеко не конец, я знаю, что находится там, я знаю,… но от этого не легче.

Чувство потери, чувство одиночества и грусть…

Я так надеялся увидеть хоть кого-то близкого, когда вернусь…

Но я опоздал…

Слишком долго бродил по пескам.

Слишком долго боролся с ненавистью.

Слишком долго… все

Тут больше никого нет, кто был бы мне дорог, кто мог бы узнать меня или принять. В Мире Живых нет ничего, чего я хотел бы….

Это больно…

Нет, я не плачу.

Давно уже разучился это делать.

Может, я стал более черствым за годы пустоты, а может всегда таким был. Не знаю.

Сложно сказать…

– Прости, Ран, – сказал я. – Я не успел вернуться… Прости…

Вряд ли она попала в Общество душ, скорее всего сразу отправилась в Поток Перерождений, а там уже стала новым человеком. Может, она уже родилась и живет, а может, и нет. Я не могу сказать наверняка, это лишь предположения. Неизвестно, встречу ли я ее снова, а если встречу, узнаю ли. Но я хочу надеяться на лучшее.

Похоже, мне придется задержаться в Мире Живых дольше, чем я бы хотел.

– Я передам твое письмо, Ран, – присел я перед надгробием. – Даже если он не видит меня, я все равно отдам твое письмо. Обещаю.

Попрощавшись, я покинул кладбище и отправился на поиски.

Сейто Такеру…

Значит, надо его найти.

Домашнего адреса она в письме не оставила, но я все еще ощущаю тот амулет-каплю, который я подарил ей. Я могу почувствовать его и найти нужное место.

Сконцентрировавшись, я стал улавливать духовные нити, знакомые мне частицы души, по которым я смогу найти, куда мне идти. Но сделать это из того места, где я нахожусь, не представляется возможным. Нужно найти место, где такое ощущается.

Токио большой город, тут много всего, много зданий и улочек. Тяжело найти кого-то одного, особенно когда толком не знаешь, как он выглядит. Мне пришлось побегать по городу, чтобы уловить хоть что-то.

Благо, добравшись до театра, я кое-что почувствовал.

Тут когда-то в оркестре играла Ран, потому ее духовные частицы ощущаются в этом месте. Отсюда я и начал поиски.

Я стоял на крыше театра и концентрировался.

Спокойно.

Нужно ощутить поток и…

– Эй! Ты кто?! – прозвучал рядом голос.

Резко обернувшись, я увидел за своей спиной какого-то синигами с афро на голове.

– «Черт!»

– Ты кто такой? – он удивленно уставился на меня. – Ты…

Но договорить я ему не дал.

Косоку!

Перемещаюсь к нему и ударом кулака вырубаю этого типа.

Он отлетает в сторону и теряет сознание.

Подбежал к нему и нащупал пульс.

Живой. Но без сознания.

Хорошо.

Тут оставаться нельзя.

Быстро найдя нужную нить пути, я поспешил удалиться, как можно дальше.

Встречу с синигами тут я не ожидал, хотя следовало. В Токио всегда отправляют, кого следить за городом, да и сюда часто приезжают из Готея на отдых. Мысли о Ран немного отвлекли меня и я забыл, о том, что могу тут встретить.

Встреча прошла более менее нормально. Немного ненависти при встрече с Проводником я ощутил, но подавить это удалось довольно легко. Значит, все же мое поглощение паутины работает, и я смог нормально находится рядом с синигами.

Но тут же вырисовываются другие проблемы.

Если синигами слишком близко и видит меня, то может и почувствовать во мне пустого.

А учитывая то, что я выгляжу как человек, все может прийти к плачевному результату.

Я слишком человекоподобный, чтобы быть для всех обычным пустым. Увидят такого и за мной прибудут капитаны, посчитав меня Адюкасом или еще кем, но легче от этого не станет. Буду надеяться, этот синигами подумает, что я ему приснился, ну или ему никто толком не поверит. Но второй раз мелькать мне не стоит.

Как вернусь в Хуэко Мундо, надо будет заняться своей маскировкой.

Но все потом, сейчас я, наконец, достиг своей цели.

Семейство Сейто жило в квартире в одном из высоких домов Токио района Цукидзи. Место неплохое, храмов вокруг много, да и духовная насыщенность этого места относительно остального города вполне высока. Это не «духовная миля», но и не обычное место. В таких вот территориях чаще, чем обычно рождаются люди с духовной силой.

Жили они довольно высоко над землей, и квартира у них не бедная.

Максимально сокрыв свою духовную силу, я тихо проник внутрь. Перед тем как говорить, надо сначала все разузнать.

Гостиная довольно просторна, тут шкаф, большой телевизор и диван мягкий. Отсюда идет коридор в спальню родителей, а также есть еще несколько дверей. Одна ведет на кухню, вторая – в уборную, третья в кладовку, а четвертая… в детскую.

Обычная детская, с игрушками на полу и одеждой для самых маленьких. Это точно не комната Такеру, ему сейчас должно быть четырнадцать лет, а тут уж кто-то совсем маленький живет.

Странно.

Ран в письме о другом ребенке ничего не говорила, такое она бы скрывать не стала.

Выйдя отсюда, я сходил в родительскую спальню.

Комната с большой кроватью, шкафом и телевизором.

Не похоже, чтобы тут спал кто-то один. Тут явно живет супружеская пара.

– Может, я не туда зашел? – почесал я затылок.

Но решив не отвлекаться, я пошел в последнюю комнату. Там ощущается амулет Ран.

Может, она его тут потеряла или его украли. Тогда найти ее сына будет затруднительно.

Эта комната резко отличалась от всех остальных.

Тут было темно, пыльно, вещи разбросаны по полу и кровати.

Какие-то коробки на столе и… компьютер. Он похож на те, что я видел в НИИ Готея, но выглядит будто устаревшим. Все же у нас такие вещи уже давно есть, а живые все еще отстают.

На коробках надписи на английском «Dungeon and Dragons» и рисунки рыцарей, борющихся с драконом. Внутри оказались какие-то фигурки и куча не понятных мне карт и листков. Такие карты и листки с фигурками были везде. Также вокруг валялись разные диски с прочими надписями «Ultima VII: The Black Gate», и много подобного.

Странные вещи.

Следом я нашел фотографию…

Рамку с фотографией, которая была перевернута и валялась среди всякого хлама.

– Ран…

На фотографии была Ран, вместе с маленьким мальчиком на руках. Она крепко прижимала к себе сына и весело улыбалась в камеру, а маленький черноволосый мальчик обнимал маму и махал ручкой в камеру.

– Такеру…

Странно.

Все вокруг слишком странно.

Сконцентрировавшись, я почувствовал амулет.

Энергия шла от кровати…

Точнее от того, что под кроватью.

Там в пыли, среди мусора и пыли валялась капля!

Вся грязная, пахло от амулета не очень, будто на него пролили чай много лет назад.

– Какого черта? – только и сказал я.

Вдруг из коридора послышались звуки.

Кто-то пришел.

Аккуратно выглянув, я увидел мужчину и женщину, а с ними маленького ребенка лет шести. Мужчина походил на того парня с фотографии Ран, а вот молодую женщину я не узнаю. Обычная на вид японка, каких много. Ребенок был похож больше на маму, хотя глаза отца. Мать как раз снимала с мальчика портфель и мокрую куртку. Взрослые тоже снимали верхнюю одежду и вешали мокрые зонты на стену.

– Ну и дождь, – вздохнул мужчина. – Льет как из ведра.

– И не говори, – покивала женщина. – Погода будто взбесилась.