Текст книги "Ворон - Возвращение в небо (Часть - 5) (СИ)"

Автор книги: Винд Морроу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

И ведь ничего с таким порядком не сделать.

Когда-то у одного человека были идеи и на этот счет. Хорошие альтернативы, которые бы могли помочь всем, которые он поведал ей в свое время.

Но, увы, идеи так и остались идеями.

– «Как слабы и хрупки мечты одного человека», – грустно подумала она. – «Его идеалы могут изменить мир, но сам он слишком уязвим, а с ним и его планы канули в бездну».

Спустившись вниз по винтовой лестнице, она дошла до комнаты, где полагалось оставить занпакто. Расставаться с Хебихиме было неприятно, но иначе внутрь не пустят.

Там же она предоставила записку от Шаолинь, чтобы ее пропустили со всеми вещами.

Один из проверяющих думал наехать и запретить провоз сторонних вещей, но его тут же остановили его товарищи. Под масками лиц не видно, но Хебико отчетливо чувствовала их страх. Да, омницукидо-дознаватели и надзиратели до жути боялись ее.

Мало того, что у нее крайне высокий статус тут благодаря дружбе с Шаолинь, так она еще и Хаане часто помогает с болями в спине. Ну и как-то Змейка поставила наглых надзирателей на место. Парализовала всех ядовитыми духами, а затем каждому вколола слабительное. Так народ десять минут срал стоя, пока их не отпустило, и с тех пор местный контингент обходит ее за километр.

– «Весело было».

Самый страшный яд в мире, который может остановить любого врага – это пурген, чем она нагло и пользовалась.

Хаана как-то сказала, что Хебико стала бы отличным дознавателем. Ей ведь нравится мучить людей, и она получает удовольствие от страданий других. Но Змейка предпочитает развлекаться так, а превращать развлечение в работу – верный способ потерять радость в жизни.

Такое отношение к другим возможно связано с тем, что в детстве она была весьма слабой и забитой, а учитывая отношение ее семьи, то не удивительно, что желание мучить мироздание у нее появилось само. По крайней мере, в свое время она смогла найти себя и обрести гармонию, потому все проявление детских комплексов и вышло в такой форме.

Порой ей хотелось немного откатить время. Когда никто еще не знал, какая она и на что способна. Ведь видеть реакцию и ужас людей, впервые столкнувшись с Хаосом и Кошмаром мира в лице Королевы Гадюк, незабываемо. Сейчас уже меньше тех, кто ее не знает, а те, кто только приходит, их сразу просвещают знающие.

Ее пропустили в основной зал, и та спокойно прошла внутрь, неся с собой свои вещи.

– Это Хебико! – закричал один из узников.

Народ тут же оживился и удрал, как можно дальше. Народ вжался в стены и старался прикинуться ветошью, лишь бы жуткая дамочка не тронула их.

Девушка улыбнулась, чем заставила всех побледнеть.

Они ее теперь никогда не забудут, и такая реакция всегда веселила.

– Кто-то заболел? – ласковым голосом спросила она.

Все больные постарались как можно быстрее выздороветь или сдохнуть, да и то не факт, что поможет. Она как-то одного раненого откачала, там все было не так уж и плохо, но выглядело это довольно пугающе. Так с тех пор и пошел слух, что Хебико может воскрешать мертвых и лучше у нее в больнице не умирать. Она ведь воскресит и замучает.

– Хе-хе-хе-хе…

Ее зловещий смех разносился в могильной тишине огромного зала, и она спокойно прошла к большой двери к камерам.

Там, проходя мимо одиночных камер, где содержались довольно опасные личности, она и дошла до секции Особое Содержание, где было довольно мало камер.

– Рада твоему терпению и что ты меня дождался, – сказала она, подойдя к камере №17.

– Хебико! – ответом ей стал голос, полный радости и счастья.

С кровати быстро поднялся Хиро и подошел к стеклу, которое отделяло его камеру от коридора. Парень немного похудел от жизни в камере, а серая хламида ему явно не шла.

– Рад тебя видеть, – улыбался он.

– Я же всегда держу обещание и прихожу, – ответила та, присаживаясь на поставленный тут стул. – Принесла гостинцы. Несколько книг и сладости.

– Ах! Спасибо! – заплакал от счастья Хиро. – Жаль, остальные не могли прийти.

– Ты сам понимаешь, что их не пускают. Меня бы тоже не пустили, если бы не дружила с капитаном. Но тебе тут куча писем и открыток от друзей.

С помощью специального окошка она передала ему свертки.

Парень с радостью принял посылку и просто светился от счастья.

Ооно Хиро. Их друг, с которым они учились в Академии. После учебы он пошел в 12-й отряд, где за годы службы поднялся до заведующего лабораторией, а потом и главы одной из них. Он был успешен, и даже сам Куроцучи признавал навыки юного ученого, хотя особо и не был в нем заинтересован.

Но десять лет назад в НИИ произошел какой-то случай. Что там случилось – засекретили, и даже Хебико не смогла узнать правды. Но после случившегося Хиро арестовали и посадили в Гнездо Личинок в камеру Особого Содержания. Его заключение тут – 100 лет.

Увы, никакие связи и дружба не смогли освободить их друга, как бы они не старались. Зато хоть посещения разрешили и посылки от друзей. Хебико теперь каждый год приходит сюда и болтает с ним, пытается поддержать друга и всеми силами показывает, что о нем не забыли, что его помнят и ждут. Да, осталось еще девяносто лет, но синигами долгожители, потому они дождутся его.

– «Мы умеем ждать».

Каждый год Хебико передает ему посылку, письма и открытки от друзей, какие-нибудь подарки и просто могла пронести. Ее вещи не проверяют, так что она могла доставить что угодно, ну почти, но только то, что вмещалось в эти контейнеры. Так что она несет ему книги, чтобы было что почитать и сладости, как небольшая радость ему.

– Кира, Ренджи, Рукия, Энджи… ребята, – он вытер слезы. – Я так рад.

– Я заставила их оторвать свои задницы от их важных дел, чтобы они написали все это, – смеялась Хебико.

– Да уж. Что нового случилось недавно?

– Говорят, на днях Ренджи назначат лейтенантом Шестого отряда. Он много работал над этим и, похоже, Бьякуя-сама заметил его таланты и признал их.

– Он все еще пытается добиться расположения Рукии?

– Ага. Хотя после случившегося с Каеном, я думаю, она сейчас не готова к каким-либо отношениям. Я бы посоветовала Ренджи найти себе кого другого, но ты же знаешь этого упертого осла.

– Если он что-то решил, то уже никогда не отступит, – рассмеялся Хиро. – Такой уж он человек.

Они некоторое время вспоминали жизнь в Академии и то, что там было. Это было хорошее и беззаботное время, и она была счастлива там. Жаль вернуть обратно уже ничего нельзя.

С тех пор как не стало ее любимого, мир будто начал ломаться.

Команда начала распадаться.

Сначала Юске и Такеши перешли во 2-й взвод, затем Чизуру и Шоджи после рождения ребенка перешли от оперативной работы в аналитический отдел. Они больше не хотели рисковать собой и оставлять своего ребенка сиротой. Они очень давно пытались завести детей, но старые раны, полученные в битве, сказывались на Чизуру. И не так давно они все же добились своего, и у них появилась милая дочка. Так что не удивительно, что родители решили уйти с опасной работы.

Только Шуан осталась во взводе, чтобы помогать и поддерживать Йоко, но взвод сам по себе уже стал совершенно иным.

Много чего еще случилось, и потерь они пережили еще немало.

После всего этого самой Хебико стало тяжело.

Работы в госпитале прибавилось, и много времени, она не появлялась в здании взвода, а потом уже не решалась войти. Слишком больно было вспоминать то, что уже не вернуть.

Много лет прошло с тех пор, но шрамы на душе так и не зажили.

С тех пор Хебико больше никогда не плакала…

Она оставалась с Хиро столько, сколько могла, и болтала на разные темы, отвечала на все вопросы и просто пыталась приободрить его. Он ведь тут постоянно один. Целый год в одиночестве и всего час имеет право поговорить с другом.

Но, увы, время, отпущенное на посещение, подошло к концу. Если бы она могла, она бы приходила почаще и приносила ему больше всякого. Ей даже свою зарплату не жаль, да и тратить ее особо было не на что. Хебико ведь живет одна.

– Пора уходить, – грустно сказала она, видя, что пришла Хаана.

Пожилая дама и так дает им больше времени побыть вместе, чем положено по договору. Тем разрешено всего час, но Хаана включает таймер только после сорока минут, хотя никому об этом и не говорит.

– Я приду, как смогу, друг, – добро улыбнулась она.

– Удачи, – улыбался Хиро.

Грустно вздохнув, Хебико покинула камеры, а затем и само Гнездо.

День уже клонился к вечеру, и она не спеша побрела к своей больнице, в которой она и живет. Ей предлагали свою квартиру в первом районе, но та отказалась, так как в Руконгае ей делать уже нечего.

Но по пути она решила, что надо бы навестить их.

Добралась с помощью сюнпо до Академии, а затем отправилась в парк к небольшой полянке.

Там у корней большого дуба располагалась маленькое каменное надгробие, выточенное из нескольких камней. На них были написаны имена.

«Сакамото Кано – Верный друг, лучший брат, ушедший победителем №1».

«Коикэ Анзу – Лучшая подруга, добрая и скромная».

«Куроки Карасумару – Навсегда в наших сердцах. Мы будем ждать твоего возвращения».

У Караса вообще-то есть официальное надгробие на кладбище синигами, куда часто приходят сослуживцы и просто знакомые, но настоящие друзья знают об ином более близком к сердцу надгробии.

– Тут уже была Йоко, – заметила она цветы перед камнем.

Девушка молча смотрела на имя своего любимого тут. Того, благодаря кому она тут.

– Я жалею, что так и не смогла стать твоей женой, – вздохнула девушка. Когда он стал командиром омницукидо, у них уже была возможность быть вместе официально. Ее семья ничего бы сделать не смогла против командира взвода. Но тогда Хебико была не готова и просто боялась такого серьезного шага. А сейчас понимала, что упустила свой единственный шанс.

После того, как не стало Караса, она поменяла имя. Стала для всех Куроки Хебико, а свое старое имя она выкинула. Хотя бы так она стала той, кем хотела.

Постояв тут некоторое время, она уже думала уходить, как в лесу наткнулась на своего знакомого идущего сюда.

– Котонэ? – удивился он.

– Хотака, – не меньше удивилась она. – А ты как узнал про это место?

– Ренджи-сан, когда выпьет, часто друга вспоминает, – ответил он. – Вот я и тоже иногда прихожу к нему.

– Вот оно как…

Он подошел к надгробию и тоже оставил цветы.

Раньше Хотаку пророчили ей в женихи, родители хотели, чтобы они поженились, но Хебико всеми силами этому препятствовала. Хотака хороший парень, редкостно хороший, несмотря на то, что он из богатой аристократичной семьи. Его родные воспитывали его как настоящего дворянина, а не избалованного придурка.

После того нападения на приют Хотака решился сам стать синигами и уже дослужился до звания Одиннадцатого офицера Первого отряда. Это очень и очень высокий пост, и даже со связями и деньгами туда не добраться, ведь таких людей отбирает лично Главнокомандующий, а на него повлиять со стороны весьма сложно. Так что или Хотака действительно так хорош, или его отец Бог Политики и сумел каким-то образом договориться с Ямамото Генрюсаем.

– Как там твоя невеста? – спросила она.

– Ждет не дождется свадьбы, – чуть покраснел парень. – Жаль, что ты мне отказала.

– Ты сам перестал добиваться меня, – усмехнулась она.

– Просто когда я понял, какие у вас были отношения, мне стало стыдно пытаться отбить тебя, – вздохнул он. – Я решил, что это будет по-свински. Но не так давно нашел ту единственную. Может, оно и к лучшему.

– Может…

Он посмотрел на надгробие.

– Мы с ним не ладили, – покачал он головой. – Когда я был просто человеком, я не понимал насколько опасны и сильны синигами и кто такой Карасумару-сан. Но сам став таким…

– Он всегда считал тебя придурком, – честно сказала она. – Ты бесил его своим лицом.

– Это обидно, – усмехнулся он, опустив плечи.

– Но при этом он уважал тебя, – добавила она.

Парень удивленно посмотрел на нее.

– Когда речь заходила о честных аристократах, то в пример он всегда ставил тебя. Не других капитанов или знакомых, а именно тебя. Не смотря на свою личную неприязнь к тебе, он безмерно уважал тебя.

– Я не догадывался даже…

– Работая в омницукидо, он много мерзости в знати видел, и такой хороший пример, как ты, был ему приятен. Он даже по работе тебе тайно помогал.

– Да?

– Ты ведь не думаешь, что дело о том аристократе-каннибале, который ел детей, само к тебе пришло? – усмехнулась Хебико. – Это он распорядился, чтобы эти документы попали к тебе в руки. Сам он не мог арестовать или даже убить аристократа, политика сковывала ему руки. А вот ты сам из знати и семья у тебя в Совете, причем твой отец с тем уродом политические соперники. Вот через тебя он и смог хоть как-то очистить мир от грязи. Жаль, только документы пришли уже после его смерти…

– Вот оно как…

Они некоторое время молчали. Каждый думал о своем и не мешал другому.

– Уже поздно, потому стоит закругляться, – первым нарушил тишину Хотака. – Было приятно встретиться и поболтать.

– И мне.

– Придешь на свадьбу?

– Такие вещи не пропускают.

Распрощавшись у выхода из парка, они разошлись. Хебико пошла к себе, а он к себе, и на душе стало как-то полегче. После Гнезда поговорить хоть с кем-то надо было, и это несколько оттянуло мрачность.

Подходя к больнице, она увидела двух неприятных знакомых. Эти две девушки стояли у входа в ее больницу и не решались войти. Рядом с ними стоял небольшой экипаж, который их сюда и привез со слугами.

– Кейко, Казуко, вы чего тут забыли? – с мрачностью в голосе спросила она. – Я же вроде как все уже сказала.

– Котонэ, – заметив ее, замялись ее сестры.

Забавно смотреть на тех, кто все детство издевался над ней, а сейчас до ужаса боится.

Хебико ушла из семьи, отказалась от прав на наследство и своей фамилии, так что ничего она своей семейке не обязана. Когда-то давно она думала отречься, но слишком сильно боялась гнева матери. А потеряв любимого, ей просто на все стало плевать.

Уже двадцать пять лет она не общалась с сестрами и матерью.

Сестры повзрослели за эти годы. Стали уже красивыми женщинами, чем девушками. У самих семьи уже и прочее, но все еще вместе, как всегда.

– Мы насчет мамы, – сказала Кейко. – Ей последнее время плохо, а от врачей она отказывается.

– Вот мы и подумали, – продолжила ее речь Казуко. – Что, может, ты ее осмотришь?

Первым порывом было послать их матом куда подальше, но она все же сдержалась. С одной стороны сестер она терпеть не могла, как и свой дом. Но с другой, семья все-таки. Какими бы они не были неприятными, они родня. Да и не мешают они ей.

– Ладно, завтра я загляну к ней.

– Спасибо, сестра, – улыбнулись близнецы.

Раскланявшись, они уехали, а Хебико пошла к себе домой с единственным желанием поесть, в душ и спать…

====== Глава 28. Дом Слез. ======

Глава 28. Дом Слез.

Дом семьи Накано представлял собой слегка запущенный двухэтажный особняк. Нет, это не была развалина, и бедность в ней не прослеживалась, да и ремонт видно делают часто. Запущенность проявлялась в нестриженных кустах, лозе, которая опутала часть стены и даже мху, растущему на крыше. Хотя смотрелся вполне себе мило, прямо домик из какой-то сказки.

Это место не вызывало у нее особо теплых воспоминаний. Самым счастливым для нее днем было, когда она покинула дом и отправилась в Академию, а каждое возвращение всегда сопровождалось новыми проблемами.

Так что когда она окончательно покинула свою семью четверть века назад, то нисколько не жалела об этом.

Но всему хорошему рано или поздно приходит конец, и вот она опять тут.

Вот только сейчас она больше не маленькая девочка и не забитая и комплексующая дура, а полноценный офицер Готей 13 с немалым жизненным и боевым опытом. Сейчас все те детские страхи давно уже остались позади, но порой мелькают на заднем фоне.

– Пора и с этим разобраться.

Собравшись с духом, она вошла внутрь.

Внутри дом разительно отличался от того, что снаружи. Тут чисто, опрятно, пол сверкает, и через открытые окна внутрь проникает солнечный свет.

Длинный коридор, на стенах которого развешаны дорогие картины, шелковые ткани и столы с хрустальными вазами. У окон цветы стоят в горшках, а через большую веранду виден каменный сад. Мама всегда любила жить в красоте и любила красоту во всем.

Хебико на секунду помедлила, посмотрев в сад…

– Уа-а-а-а! – ревела маленькая девочка.

– Котонэ-сама, не плачьте, – обнимала ее няня. – Все будет хорошо.

– Но моя игрушка… У-у-у… Они бросили ее в колодец… – сбивчиво говорила малышка. – Почему сестренки обижают меня?

Няня не ответила, а только грустно опустила глаза, продолжая утешать малышку…

Воспоминания…

Они сами собой лезут в голову.

В этом доме все пропитано слезами и печалью.

– Котонэ-сама! – услышала она хриплый голос, и к ней помогая себе тростью, вышел старичок-слуга. Он шел медленно и держался за поясницу.

– Дедушка Зу, – улыбнулась она. Подошла к нему и помогла устоять. Положила руки ему на спину и влила немного целительной энергии, убирая боль. – Вам не нужно так напрягаться.

– Как же я рад вас видеть, Котонэ-сама, – обрадовался ей слуга. – Как вы поживаете? Все ли у вас хорошо?

– Все хорошо, дедушка Зу, – ответила она. Дедушка Зу давно уже служит их семье. Он всегда был добр и заботлив.

– Котонэ-сама, вот, – добрый дедушка протянул маленькой девочке куклу. Та была сшита из каких-то тряпок и выглядела кривой.

– Вау! – обрадовалась малышка. Сестры выкинули ее куклу, а эта была такой милой, и ей было все равно что она не красивая, для нее она была самой лучшей. – Спасибо, дедушка Зу…

У Хебико были не лучшие отношения с семьей, но со слугами она хорошо сдружилась. Ее еще в детстве отдали на попечение нянек. Возможно, только благодаря их заботе она тогда не очерствела и не стала ненавидеть весь мир.

– Не напрягайтесь так. Я позже зайду к вам и помогу со спиной, – сказала она. – А где тетя Ноно?

– Она сейчас на кухне, я передам ей, что вы прибыли. Ноно будет рада вас увидеть. Вы останетесь на обед?

– Постараюсь, – сказала она. – Как тут мама?

Старик чуть осунулся и вздохнул.

– С тех пор как вы ушли, с госпожой Ясу стало твориться неладное, – начал он рассказ. – Когда вы рассорились, она долгое время ходила молчаливой и задумчивой. Потом вроде это прошло, но с каждым днем госпожа Ясу будто затухала… Она стала реже ходить на приемы к другим семьям, перестала принимать гостей. Только вашим сестрам и внукам она рада, а в остальное время она побольшей части сидит у себя или в библиотеке. С недавнего времени такое затворничество стало плохо сказываться на ее здоровье, несколько раз падала в обморок, и у нее сильный упадок сил. Мы вызывали врача, но тот сказал, что она здорова просто…

– Ясно, – покачала Хебико головой. – Я схожу к ней.

– Удачи вам, Котонэ-сама.

Девушка пошла дальше по коридору в сторону комнаты матери.

Не смотря на годы отсутствия тут, она прекрасно помнила, где находится ее комната.

Дойдя до двери, она остановилась.

Мама никогда не позволяла ей войти в свою комнату и вообще редко с ней разговаривала. Она почти сразу после родов отдала ее на воспитание няням. Хебико даже была не уверена, кормила ли ее мать грудью, или это тоже отдала другим.

– Мама! Мама! – улыбалась маленькая девочка. – Смотри, какую куклу мне дедушка Зу подарил!

Она хотела привлечь внимание мамы, и потому подождала ее возле двери ее комнаты и подошла, когда та шла к себе. Девочка ждала долго и очень волновалась, но смогла нагнать маму.

Но мама лишь смерила ее строгим взглядам, а затем также молча ушла к себе, закрыв дверь.

Девочка так и стояла перед дверью, не понимая, что она сделала такого, за что мама ее не любит…

– Мама…

Вновь отогнала ненужные воспоминания.

Они слишком часто лезут в голову в этом доме.

– «Надо как можно скорее с этим разобраться и уйти».

Вздохнув, она постучала в дверь.

– Уходите! – прозвучал грозный голос матери.

От него Хебико стало не по себе. Сразу же вспомнились моменты, когда мать настаивала на ее свадьбе и даже не слушала возражений.

Вздохнув, Хебико решила действовать иначе.

Просто взяла и ударом кулака сломала замок!

– ЧТО?! – возмутилась женщина, а Хебико спокойно вошла. – Ты?!

Комната мамы представляла собой большой зал в классическом японском стиле. Только большая кровать, скорее, была европейским предметом декора и весьма большая, с занавесками и пуховой периной. Жутко дорогая вещь, но состоятельной аристократке, удачно выдавшей замуж двух своих дочерей это по карману.

И на этой кровати лежала она.

Накано Ясу…

Высокая женщина, на вид и не скажешь, что ей больше семидесяти, хотя в ней духовная сила тоже ощущается. Все же в этом плане Хебико пошла именно в мать. Хотя о своем отце она мало знала, он умер еще до ее рождения и вроде был обычным аристократом. Ясу выглядела очень красивой, черные длинные волосы, в которых уже проглядывается седина, идеальное лицо, какое только может быть, и шикарная фигура. Настоящая красотка, за внимание которой до сих пор борются многие аристократы.

Вот только в этой красоте виднелась усталость, утомленность, мешки под глазами, красные глаза и бледность от долгого сидения дома.

– Привет, мама, – фыркнула девушка.

– Котонэ… – замялась женщина.

– Давно не виделись, – махнула девушка, рукой закрывая дверь и проходя внутрь. – А я всегда думала, что тут все из золота сделано, а оказывается все вполне себе обычно.

– Зачем ты пришла? – спросила мама, отводя взгляд.

– Кейко и Казуко попросили меня проведать тебя, – ответила она.

– Я думала, ты ненавидишь меня…

– Да, это так, – без промедлений ответила Хебико. – Но семья есть семья, если ты помрешь, радости мне это не доставит. Так что не мешай мне осматривать тебя.

Хебико тут же приступила к осмотру.

Целебные кидо легко текли из нее, давая ей всю информации о состоянии тела матери. Все у нее не так плохо, как может показаться. Проблема побольшей части психологическая. Затяжная депрессия. Если бы была возможность, она бы прописала маме курсы психолога, так как этой ей нужнее, чем физическое лечение. Но, увы, в Сейретее нет таких специалистов.

– «Может попросить гигай и отправить ее в Мир Живых на реабилитацию?» – задумалась она. Денег у мамы хватит, да и она сама может попросить о таком, ей вряд ли откажут.

Но это уже зависит от нее.

А так надо бы поправить иммунитет и истощение, что займет пару минут.

Мама же молча выполняла все указания дочери и даже смотреть на нее не решалась.

Хебико хотелось спросить, но решиться на такое оказалось сложнее, чем ей казалось.

Эта суровая, строгая и мрачная женщина, какой она привыкла видеть маму с детства, сейчас казалась ей слабой и несчастной. Ее лицо, которое казалось девушке, будто выточено из холодного мрамора, сейчас было совершенно обычным и человеческим, а та аура отчуждения давно пропала.

Странно это.

Им обеим неловко, и эта ситуация не то, чего они хотели бы, но как-то выпутываться из этого нужно.

– Почему ты ненавидишь меня, мама? – все же спросила девушка.

Мать сжала кулаки и закусила нижнюю губу. Рано или поздно, это бы у нее спросили, но, как ответить, она явно не знала. А Хебико ждала, она молча ждала ответа, который она хотела получить с самого детства.

Вот мама вздохнула и разжала кулаки, затем подняла руку и указала на шкаф.

– Там, сундучок… – сказала она. – В нем причина…

Хмыкнув, девушка поднялась и подошла к шкафу. Открыла его и нашла искомый сундучок, а рядом ключ. Открыв его, она нашла там всего одну вещь. Казалось, в таком месте должны храниться семейные драгоценности, а не… старая фотография.

И когда она заглянула внутрь, удивлению ее не было предела.

На этом старом, черно-белом фото была изображена незнакомая семья. Усатый мужчина в дорогом кимоно, красивая девушка не менее дорой юкате, и ребенок рядом с ней, удивительно похожий на…

– Я? – ошарашено спросила она.

– Нет, – подала голос мама. – Это я в детстве…

Хебико тут же посмотрела на маму.

Та только грустно смотрела на свои руки.

– Ты думаешь, в кого ты такая пошла? – хмыкнула она.

Хебико переводила взгляд с фотографии на маму и просто не могла поверить, что ее прекрасная мать выглядела точно так же, как и она сама. Это… в такое тяжело поверить. Те же суженные глаза, такая же широкая улыбка и слегка заостренное лицо. Лицо, которое действительно может напугать.

– Я родилась уродиной… – сказала мама. – Черт его знает, почему… Мне сказали, что мой отец чем-то оскорбил какого-то змеиного духа или просто что-то употреблял. Я так и не узнала правду… Моя семья ненавидела меня… Уродливая дочь, похожая на змею… Такую сложно удачно выдать замуж. Будь их воля, они бы вообще от меня избавились после рождения, но, как на зло, моя мать никак не могла зачать себе второго ребенка… Они ненавидели меня… каждый раз они смотрели на меня как на позор своей семьи. Отец часто пил и изливал свои неудачи на меня… А мать просто видеть меня не желала…

Она на некоторое время прервалась. Видно, как тяжело и больно ей это рассказывать, а Хебико не решалась ее прервать.

– Но мне не повезло, – продолжила она. – Когда мне исполнилось семнадцать, нового ребенка они все же завели, и моя сестра оказалась прекрасной, как они всегда и хотели. Меня же они отдали старику-извращенцу Окада… Я стала его младшей женой и познала все степени унижения… – на глаза матери казалось сейчас навернутся слезы, но та сдержалась. – Я убила его… – усмехнулась она. – Его и остальных жен… они любили принимать наркотики, потому инсценировать передозировку было легко…

От такого откровения Хебико стало не по себе. Знать, что твоя мать убила несколько человек, не очень приятно. Хотя сама Хебико по долгу службы тоже бывало, убивала, но тогда был бой, а не такое.

– Вот так я и осталась единственной наследницей немалого состояния и его семьи. У урода не было родных, и мне, как жене, отошло все… – грустная улыбка на губах. – Первое что я сделала, это отдала немало денег, чтобы исправить свою внешность… Я стала той, кем всегда мечтала… Красавицей…

Мама коснулась своей щеки и улыбнулась. Она погладила себе по бархатистой коже и закрыла глаза…

– Затем я удачно вышла замуж за твоего отца, а после отомстила своим родителям за такое предательство, – улыбка стала зловещей и мрачной. – И все в моей жизни стало хорошо. Пережив страдания и муки, я стала счастливой, красивой и богатой… Любящий муж, свой дом, и тогда я поклялась, что никогда не стану такой же как мои родители… Потом родились Кейко и Казуко… Именно такие дочери, как я хотела… Я хотела большую семью… И решила завести еще одного ребенка…

Улыбка погасла, как и свет в глазах…

– Но судьба решила отыграться на мне… Сначала не стало Акайо… – ее руки задрожали. – Твоего отца… Погиб от несчастного случая,… возвращаясь домой… оползень…

Хебико не знала, как именно не стало ее папы. Она его даже никогда не видела, только на фотографии старой, но ее мама вскоре унесла к себе.

– А затем родилась ты… – прошептала она. – Точно такая же, какой была я… Один твой вид вернул и усилил всю ту боль, что я пережила в молодости… Твое лицо стало напоминанием о всем ужасном, что случилось со мной… Что на мне лишь красивая маска, скрывающая уродство… Нельзя убежать от себя, и каждый раз, когда я видела тебя, я будто вновь возвращалась в то время… Я хотела тоже сделать тебе операцию, но врачи сказали, что на ребенке это очень плохо отразится… Поэтому я старалась избегать тебя… поэтому я закрывала глаза на все, что с тобой творилось… Сама того не желая, я стала точно такой же как мои родители…. Я поняла это, когда ты окончательно ушла из дома… Я будто увидела себя в тебе… Те же слезы, та же боль… И именно это сейчас гложет меня больше всего… Я знаю, что ты никогда не простишь меня…

Она замолчала, а Хебико просто не могла поверить в этот рассказ.

Сложно осознать, что ты напоминание самых страшных кошмаров прошлого. Сложно поверить, что своим существованием ты кому-то причиняешь не меньшую боль, чем испытывала сама…

Но вот так просто взять и простить все, что было нелегко…

– Мне нужно все это обдумать, – все же сказала Хебико.

Да. Сразу же ответ дать невозможно.

Нужно прокрутить у себя в голове все это и дать чувствам успокоиться.

– Я приду завтра, надо будет проверить, как идет лечение, – с этими словами она пошла к двери…

Наконец, рассказав все, она выдохнула.

Сложно было решиться на этот шаг, но когда-нибудь это сделать нужно было. Та боль, что давно глодала ее душу… Нужно быть рано или поздно ответить. А Ясу не хотелось бы уносить эту тайну в могилу. Давно надо было ответить.

Но тогда потеря мужа и рождение ребенка сломали ее.

Она сама того не замечая очерствела и замкнулась в себе. Она забыла о своих мечтах и постаралась убежать от всего. Вместо того, чтобы принять, она наоборот отрицала…

И вот во что это вылилось…

– Мама! Мама! – улыбалась маленькая девочка. – Смотри, какую куклу мне дедушка Зу подарил!

Ясу же с трудом сдержала боль. Эти глаза, эта улыбка… Все вновь возвращается и терзает душу.

Она лишь молча ушла, но, когда дверь за ее спиной закрылась, она услышала, как плачет ее дочь. Ей хотелось пойти и утешить своего ребенка, но просто не могла найти в себе сил, сделать это.

Она сама тихо заплакала от своей беспомощности…

Котонэ не стала тут же отвечать или высказывать ей всю свою ненависть. Она не стала сразу же отворачиваться от нее и сказала, что подумает.

Быть может это хороший знак, что все же удастся со временем наладить отношения. Удастся наладить мосты, надо хотя бы попытаться.

Чтобы вновь не переживать это…

– Мне надоело! Я ухожу! – сказала Котонэ, стоя перед матерью.

– Ты не можешь! У нас брачный контракт, и ты остаешься! – давила она на дочь. – Я приказываю тебе!

– Нет! – мощная волна духовной чуть не раздавила Ясу.

Сила Бога Смерти, которой овладела ее дочь, сейчас в разы превосходила все, что когда-либо видела Ясу. Она даже и не догадывалась, насколько они сильны, но даже просто стоять рядом с дочерью оказалось тяжело.

– Я… хотела быть с ним, – прошептала Котонэ. Из ее глаза текли слезы. – Но из-за тебя я упустила эту возможность…

Она выглядела сейчас точно также.

Эти горькие слезы, этот гнев в глазах и прокушенная до крови губа. Точно также выглядела и сама Ясу, когда родители предали ее.

В этот миг Ясу осознала для себя страшную истину.

То, чего она боялась больше всего…

Она стала точно такой же, как и ее родители…

Она ведь клялась, что будет другой, что не допустит тех же ошибок и будет любить свою семью… А в итоге стала ничем не лучше….

Это и сломало ее….

И вот сейчас Котонэ вновь тут…

Сможет ли она простить ее или повторит судьбу, отомстив родителю.

– «Я готова принять месть… заслужила»….

Но Котонэ не стала ничего делать. Она смогла усмирить свои чувства и боль, чтобы хотя бы подумать.

Обещала прийти завтра и проведать ее.