Текст книги "Начало и конец мира"

Автор книги: Вильгельм Мейер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Достойно смерти

Достойно смерти: это значит, что оно не достойно вечно жить. Мы живем в несовершенном мире, и поэтому старое должно умирать, чтобы могло жить молодое, более совершенное, более способное к большему совершенствованию. Таким образом, смерть является чем-то необходимым, полезным в процессе жизни всего целого, и гибель какого-нибудь мира должна служить прогрессу других миров во вселенной.

Но как же это возможно? Неужели между мирами, отстоящими друг от друга больше чем на сотни миллионов километров, существуют какие-либо иные взаимодействия, кроме тех, которые обусловливают их движение и взаимное их освещение? Изменилось бы что-нибудь в солнечной системе, если бы Земля со всем, что на ней находится, была совершенно раздроблена в куски и продолжала обращаться вокруг Солнца, как бесформенное облако пыли?

Все это вопросы, которые невозможно разрешить в двух словах! Вопросы, которые, может быть, большинству покажутся совершенно праздными: что нам за дело до остальной солнечной системы и до всех иных миров, если наш мир должен погибнуть! Какое дело умирающим до того, какой вид будет иметь мир после их смерти!

Наш земной мир, видимо, не умирает, а находится в периоде юношеского расцвета. Нас интересует, – что ожидает Землю? Мы задаем себе этот вопрос подобно тому, как мы спрашиваем себя иногда: долго ли мне еще осталось жить и каким образом мне когда-нибудь придется умереть? В те минуты, когда мы думаем об этом, наша жизнь кажется нам лишь кратким мгновением по сравнению с вечностью.

Мир! Да что такое мир, о будущем которого мы хотим подумать? Насколько ограничим мы это понятие? Собственно говоря, «мир» означает все, что существует, вселенную во всем ее объеме. Но вселенная не может погибнуть. То, что находится во вселенной, может только изменяться, развиваться или приходить в упадок, и только часть этого целого может погибнуть.

А затем, что значит погибнуть? Уничтожиться эта часть тоже не может. Она может перестать быть тем, что она есть, и стать чем-то иным. Мы говорим теперь, что она погибает, если прекращается существовавший в ней до того времени порядок и если элементы, входившие в ее состав, снова распадаются.

Как построение, так и распад совершаются под действием сил природы. Как же возможно, чтобы эти силы, после созидательной работы над миром в течение миллионов лет, вдруг совершенно изменили свое направление и стали бы разрушительными, между тем как сами они точно так же, как и вещество, которое служило строительным материалом для этого мира, оставались неизменными?

Таким образом, мы снова приходим к выводу, что не существует в действительности никакой гибели, никакой смерти. Настоящая гибель мира совершенно невозможна, даже если понимать ее как постепенное разрушение какой– либо одной части вселенной, потому что это разрушительное действие является в то же время созидательным для нового мира.

Силы природы могут разрушать на своем пути, по которому они пошли сначала, лишь те образования, которые являются препятствием на этом их пути. Природа разрушает только для того, чтобы лучше построить. Если бы это было не так, то те же самые силы природы за то бесконечное время, которое они действуют, уже давно бы разрушили весь существующий порядок и установили бы другой порядок, находящийся опять в полном соответствии с этими действующими силами природы. Итак: природа не может уничтожать все, что она построила. Она уничтожает лишь часть для того только, чтобы построить лучшее. В природе все созидается!

Все мы умираем, все мы жертвуем нашей жизнью ради общего прогресса. Мы должны глубже проникнуть в эту истину, чтобы она смягчила нам ужасы этого неизбежного уничтожения. Мы займемся теперь вопросом о гибели какого– нибудь мира, чтобы лучше изучить основные законы развития, которые создали этот мир.

Гибель Земли

Ограничимся лишь частичным рассмотрением нашего вопроса. Так как мы лучше всего знаем нашу Землю и так как ее гибель уничтожила бы и весь человеческий род, то понятно, что сначала мы возьмем для нашего рассуждения Землю и все то, что ее окружает.

Но при этом мы не должны забывать, что она представляет из себя лишь часть вселенной и что судьба этой части, конечно, может стать нам понятной только в связи с судьбою всего мироздания.

Говоря о гибели Земли, мы будем иметь в виду, прежде всего, такие катастрофы и такие явления, которые грозят гибелью человеческому роду. Когда особенно сильная непогода буйствует над нами и сотрясает наши дома, как бы желая уничтожить все создания рук человеческих, мы говорим: «Мир погибает, наступает конец света». Между тем, скорость самого ужасного урагана, по сравнению со скоростями космических движений, в которых участвует и наша Земля и которые при некоторых обстоятельствах могут действовать разрушающе, подобна скорости улитки.

Достаточно вспомнить, что во время самых сильных бурь скорость движения воздуха достигает около 40 метров в секунду, в то время как любая точка земного экватора пробегает в ту же самую секунду 464 метра, вследствие суточного вращения Земли, а сама Земля в эту секунду проходит по своей орбите вокруг Солнца целых 30 километров! Если бы Земля внезапно остановилась только на одну секунду, то все, что на ней находится, за эту секунду превратилось бы в развалины.

Людям известны сильнейшие ураганы, погубившие целые местности и сотни тысяч жителей. Для этих людей то, что случилось, было настоящей гибелью мира – «светопреставлением». Сказания почти всех народов повествуют о потопах, смывших с лица Земли все живое. Нет сомнений, что эти сказания основаны на действительных происшествиях. Только эти события описаны в более страшном виде, чем это было на самом деле. Могут ли такие явления повториться и разразиться с такой силой, чтобы совершенно уничтожить всю природу на Земле?

На такие вопросы, конечно, нельзя дать точный ответ. Будущее все целиком скрыто от нас, и только астрономам удается предсказывать явления природы на долгие промежутки времени вперед, предполагая, что мир до того времени не погибнет. Все наши исследования и предположения, претендующие на безусловную достоверность, относятся всегда только к нормальному порядку вещей. Но мы все слишком хорошо знаем, что в любой момент может случиться непредвиденное, которое разрушит все наши предварительные вычисления.

Таким образом, мы должны расчленить наш основной вопрос на следующие два вопроса: во-первых, знаем ли мы что– нибудь о тех причинах, от которых при нормальном ходе вещей может погибнуть человеческий род, вся земная природа и, в конце концов, Земля, как небесное тело, а во-вторых, какие, примерно, вероятности существуют за то, что произойдет такой конец вследствие особых, необычайных, причин или явлений?

Для последнего случая открывается полный простор нашей фантазии. Например, мы ведь знаем из повседневного опыта, как невозможно предсказывать погоду. Кто мог бы отрицать с полной уверенностью, что, быть может, уже завтра над Землей пронесется ураган, который погребет нас всех под нашими карточными домиками, или вся земная поверхность заколеблется от самых страшных проявлений земных сил природы, от которых никуда не убежишь? Или же из небесных пространств упадет обломок скалы, величиною в километр, который при своем падении приведет воздушный и водяной покров нашей планеты в такое ужасное волнение, что никакая жизненная сила не сможет ему противостоять? Наконец, кто может поручиться, что в мировом пространстве не существуют туманности с более высокой температурой, в которые могла бы попасть наша Земля со всей солнечной системой, от чего жизнь на Земле должна была бы погибнуть? Перед нами лежат тысячи таких возможностей, точно так же, как существуют тысячи возможностей, что нить нашей собственной жизни оборвется, благодаря какой-нибудь совершенно непредвиденной случайности в ближайший же миг. Мир небесных тел также несовершенен, и он не вполне защищен от случайной гибели. Но находиться поэтому в постоянном страхе перед смертью или же ожидать конца мира было бы глупо.

Вероятность

Мы делаем все свои расчеты, исходя из вероятности, что жизнь будет определенной нормальной длины. Если бы мы не могли так поступать, то не существовало бы ни одного общества страхования жизни. Вероятность также подчинена строгим законам, в тысяче событий стирается все случайное, выделяется ярко только постоянная сила, лежащая в основе всех этих происшествий.

Приведем пример, который, кажется, сюда совсем не относится, но он очень хорошо иллюстрирует все это. Наверное, каждый видел в электрических установках амперметр (измеритель силы электрического тока) и замечал, как его стрелка непрерывно колеблется, если ток постоянно то размыкается, то замыкается. Можно была бы предположить, что, чем сильнее действие тока, тем больше колеблется стрелка. Но в действительности имеет место как раз обратное. На центральной станции берлинских электрических городских железных дорог стрелка амперметра почти совсем не двигается или же двигается очень медленно, указывая только средние суточные колебания тока: в общей сумме все колебания силы тока в этой огромной сети совершенно выравниваются.

Подобно электрическому току, течет и человеческая жизнь, и колеблются приливы и отливы в безбрежном море мировых событий. Если где-нибудь прекращается одно влияние, то в другом месте появляется зато новое. Все выравнивается, даже и последствия гибели мира.

В этом смысле мы можем вполне научно исчислить вероятность за или против наступления разрушительных катастроф, примерно так же, как мы определяем средним числом размер убытков, приносимых градобитием; точно таким же образом можно сделать вполне обоснованные предположения о частичной гибели мира.

Язык цифр

К сожалению, природу наблюдают только в течение одного столетия несколько точнее в количественном отношении, т. е. только около столетия отмечают все явления при помощи цифр.

Если бы мы, например, знали, во сколько раз большее количество времени мы должны брать каждый раз, чтобы определенное явление погоды – буря, гроза, наводнение – увеличило свои размеры на данную величину, то мы могли бы примерно, вычислить, сколько тысяч лет нужно ждать, чтобы когда-нибудь наступил такой потоп, который залил бы всю Европу.

Если со времени последнего такого события уже прошло это число лет, то можно с полным вероятием сказать, что мы вполне подготовлены к новому потопу. Случится ли он на самом деле, это, конечно, уже другой вопрос. Я привел этот пример рассуждений, потому что во многих случаях, где еще неизвестны истинные законы явлений, даже в областях точнейшей из всех наук – астрономии – этим способом пользуются с большим успехом.

Если летописи науки со своими точными показаниями недостаточно далеко заглядывают в прошлое, то все же само человечество сохранило в памяти, по крайней мере, наиболее грандиозные события, которые ему приходилось переживать. При этом обнаружилось, что все воспоминания о катастрофах, которые захватывали весь известный тогда мир, уходят назад в седые первобытные времена, когда человечество знало всего лишь небольшой клочок земной поверхности. Нет никаких данных для суждения о том, сколько тысячелетий тому назад, например, имел место библейский потоп и как велики были, на самом деле, размеры произведенных им опустошений.

Со всеми подобными сказаниями других народов дело обстоит, разумеется, не лучше. Если не обращать внимания на неизмеримо малые для этого нашего рассуждения неточности в определении времени, то мы сможем проследить ход истории у многих древних культурных народов, – у китайцев, египтян, вивилонян, – по крайней мере, за пять тысячелетий до начала нашей эры. За это время в их истории не отмечено ни одного события, которое могло бы считаться «гибелью мира». Поэтому мы с утешением можем признать, что даже в течение таких громадных промежутков времени, в которые зарождались и снова погибали целые народности, разрушительные мировые катастрофы, происходящие под влиянием господствующих на Земле сил природы, мало вероятны.

Быть может, эти силы природы, поскольку они действуют в земных условиях, без внешних космических воздействий, не в состоянии вообще произвести такие большие перевороты, какие мы здесь предполагали. Так как мы довольно точно изучили все силы природы, то мы можем, во всяком случае, ближе подойти к этому вопросу.

Бури часто бушуют, как известно, над целым полушарием Земли. Можно проследить их путь среди материков. Предостережения о надвигающихся бурях, которые нам приносит трансатлантический кабель из Америки, редко даются напрасно. Не смогла ли бы такая буря когда-нибудь опустошить всю Европу?

Бури

Для того, чтобы ответить на этот вопрос, мы должны поставить другой вопрос: почему вообще происходят бури?

Конечно, я не могу здесь изложить целую лекцию по метеорологии, но всякий, разумеется, знает, что движения атмосферы служат для выравнивания распределения тепла на земной поверхности. Солнце посылает нам, с известными незначительными колебаниями, к которым я еще вернусь, всегда одно и то же количество тепла; но из-за неровности земной поверхности различные ее части удерживают очень различные количества этого тепла.

Наклон земной оси к плоскости ее орбиты обусловливает различия климатических поясов. Если бы земная поверхность была совершенно ровной и не имела бы неодинаково распределенных морей, то, благодаря этому различию климатических поясов, поддерживалось бы равномерное движение воздуха между экватором и полюсами, что в общем наблюдается на самом деле и сейчас.

Кроме того, вращение Земли вокруг ее оси производит некоторую задержку в движении воздушных масс, вследствие чего в экваториальных странах, в верхних слоях атмосферы, постоянно дует восточный ветер. Все эти явления должны были оставаться постоянными, если бы только не особые посторонние воздействия, которые нарушают равномерность этих движений. Только эти посторонние воздействия и могут быть поэтому для нас опасными. Я сказал, что они зависят от устройства земной поверхности. Если бы она была совершенно твердой и неизменной, то ее влияние было бы настолько постоянным, что уже давно должно было установиться состояние равновесия. Как маятник, которому только однажды дали толчок, некоторое время качается в ту и другую сторону около своей точки покоя, так и воздух, которому помешали однажды при его обычном движении, не так-то скоро снова успокаивается.

Мы видим здесь, как складываются в одних местах эти отдельные влияния, как взаимно уничтожаются они в других местах и как сильно иногда они проявляют свое действие. Но нам хорошо известно, что при большом числе случаев наибольшая сумма таких влияний, т. е. максимальное их действие, должна иметь определенную границу.

В течение долгого промежутка времени, который охватывает собою исторический период, эта граница должна была уже однажды быть достигнута. Так как мир при этом еще не погиб, то, следовательно, нам нечего опасаться гибели Земли от бури, вызванной только солнечными лучами и явлениями, происходящими на Земле.

Также и те явления, которые случайно сопровождают эту бурю, как-то: грозы, ливни, градобития и наводнения, по тем же основаниям не могут превосходить по своей силе определенную границу. Все эти действия удерживаются в границах, примерно, так же, как водовороты, образующиеся у берегов постоянно текущего потока.

Вулканические явления

Но как обстоит дело с теми ужасными проявлениями внутренних сил Земли, которые нам известны как вулканические явления и землетрясения и которые именно в последние годы опять привлекают наше внимание, вызывая ужас перед ними?

Мы знаем, что 8 мая 1901 года один небольшой и считавшийся совершенно безопасным вулкан меньше, чем в одну минуту, погубил до 50.000 человек. Это была настоящая гибель мира для несчастного города Сен-Пьера на острове Мартинике, потому что от этой катастрофы ничего не осталось, не был пощажен ни один стебелек. Все, что природа и люди построили в течение столетий, миллионы чудесных организмов, которые составляли здесь все вместе цветущее целое, все это было в одну минуту обращено в пустынный, мертвый хаос.

Еще ужаснее свирепствовали силы природы 28 декабря 1908 года в южной Италии. Глубоко пораженные этими ужасными проявлениями сил природы, содрогаясь, стоим мы в страхе перед этими явлениями, которые неоднократно отмечались в летописях истории. Едва за восемнадцать лет до гибели города Сен-Пьера, в 1883 году, погибли 40.000 человек вследствие извержения такого же маленького вулкана Кракатау на Зондских островах.

Рис. 28. Оставшаяся после извержения половина вулкана Кракатау.

Здесь катастрофа еще больше, чем на Мартинике, должна была произвести впечатление настоящей гибели мира. Самый вулкан находился на маленьком необитаемом острове, на котором он не мог бы причинить никакого бедствия. Но зато ужасная сила его извержения отличалась беспримерным до сего времени действием на громадное расстояние, хотя бы по сравнению с извержением вулкана Мон-Пеле на Мартинике. Вулкан во время своего извержения раскололся пополам, и морские волны хлынули в его пылающее жерло. Последствием этого были взрывы, которые были слышны на пространстве, превосходящем по размерам всю Европу.

На рисунке 40 мы видим карту, на которой обозначена область действия этого вулкана.

Воздушная волна, которая возникла при извержении этого вулкана, шесть раз обошла всю Землю и вызвала повсюду сильные колебания показаний барометров. Точно так же и морская волна, которая была вызвана сильным подъемом водяных масс образовавшимися при взрыве газами, несколько раз обежала вокруг Земли.

На берегах, окружающих Зондские острова, приливная волна перекатывалась через целые города и местности: внезапный потоп, гораздо ужаснее библейского, потопил 40.000 человек. Половина острова была стерта в пыль и в таком виде была выброшена в высшие слои атмосферы. Многие сутки Ява и другие части Зондского архипелага были окутаны непроницаемой мглой; бушевали страшные грозы с горячим дождем, смешанным с отвратительной грязью и пеплом. Мог ли кто– нибудь, переживая эти страшные дни, при ужасном грохоте этих извержений, не подумать, что вся Земля раскалывается на куски и разлетается во вселенной?

Эти события, происшедшие на Зондских островах, вызвали отзвуки во всем мире. В течение многих лет почти везде еще были заметны их последствия. Большая часть тончайшей вулканической пыли долго еще держалась в верхних слоях атмосферы. Вначале, вследствие этого, возникло особенное преломление света, обусловливающее собою по всей Земле великолепное явление, так называемое пурпурное свечение неба и красные зори во время восходов и заходов Солнца; то же самое наблюдалось также после извержения на Мартинике, но в гораздо меньшем размере.

Некоторые из этих облаков пыли попали в самые верхние слои нашей атмосферы и перемещались вместе с ними вокруг всего земного шара. Вследствие освещения их солнечными лучами, они делались видимыми даже в ночное время. Многие годы спустя после этих страшных землетрясений можно было видеть эти облачка пыли, как светящиеся ночные облака, находящиеся на очень большой высоте, которую, однако, можно было измерить. Вот в каких восхитительных красках оставила нам след эта кажущаяся гибель мира.

Если действие такого вулканического извержения распространится на всю нашу планету, то, естественно, можно предположить, что от этого может когда-нибудь все уничтожиться на Земле. Но, может быть, в этом случае так же, как и у бурь, есть максимальная граница действия их сил?

Земная кора

К сожалению, наши познания относительно сущности вулканических извержений еще очень малы. Мы не знаем, какова внутренность Земли, откуда исходят эти страшные силы. Достоверно мы знаем только то, что мы живем над огромным раскаленным очагом, над прежним Солнцем, которое остыло только на своей внешней поверхности, чтобы дать место для развития жизни.

Если снять с Земли ее оболочку, то она стала бы опять звездой, далеко излучающей свет во вселенную, потому что под твердой корой Земли находится страшно накаленная и расплавленная жидкая масса, вытекающая в время извержения вулканов. В каком именно состоянии находится материя в центре Земли, под тем огромным давлением, которое господствует внутри земного шара; действительно ли материя находится там в жидком состоянии или в газообразном, – насчет этого еще нет вполне определенного мнения. В книжках, посвященных землетрясениям и вулканам, можно узнать все доводы за и против, которые должны быть приняты при решении этого сложного вопроса.

В этих книгах можно найти указания на то, что распространение волн землетрясений через земное ядро можно объяснить не иначе, как только сделав предположение, что ядро Земли так же эластично и твердо, как сталь. Все эти изыскания еще далеко не закончены, и мы имеем право в наших рассуждениях предположить, что у Земли имеется газообразное, сильно сжатое ядро. Таким образом, мы живем на поверхности как бы большого мыльного пузыря.

Все мыльные пузыри когда-нибудь лопаются. Не может ли это случиться завтра же, совершенно внезапно и неожиданно, и с нашим земным обиталищем, которому мы так беспечно доверились? Внутренние силы к такому концу, конечно, привести не могут. То обстоятельство, что в течение длившегося миллионы лет процесса охлаждения могла образоваться твердая оболочка у Земли, является достаточной порукой за то, что она не может снова разрушиться при продолжающемся действии тех же влияний, даже если внутри Земли, действительно, все находится в жидком или газообразном состоянии.

Все, что медленно делается, становится прочным и долговечным, – это справедливо не только по отношению к работе человека.

Если бы существовали причины, которые делают земную кору непрочной, то они не дали бы ей даже возможности возникнуть. Во всяком случае, можно предположить, что с того момента, как земная кора сомкнулась со всех сторон, возникло внутреннее напряжение, потому что быстро остывающая кора стремилась сжиматься быстрее, чем внутренние слои Земли. Такое напряжение должно было возрастать чем дальше, тем больше, пока не произойдет катастрофа.

Такие катастрофы были в первое время, конечно, более часты, но менее сильны, а затем становились все реже и тем сильнее, чем толще и более сопротивляемой становилась земная кора. Исходя из этих предположений, можно думать, что мы находимся теперь в такой стадии развития, когда каждое мгновение нужно опасаться разрушительного взрыва земного шара вследствие его сжатия.