Текст книги "Дети луны: лунария (СИ)"
Автор книги: Виктория Задорская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Глава 13. «Острее, чем лезвие»
«Никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит»
Пауло Коэльо
Вега забежала в комнату, а выглядела она ужасно… Ее руки были в крови, а на лице застыла гримаса страха, боли и отчаяния. Сердце от испуга пропустило удар, а Сирин подорвался, как ошалевший, едва не сбросив меня на пол.
– Что такое? Что случилось?
– Сириус… – только и выдавила из себя девочка, как полуночник сорвался вниз по лестнице.
Время внезапно ускорилось. Сладкая и тяжелая тягучесть исчезла, зато события разгорелись вокруг меня с молниеносной скоростью.
– Что случилось, Вега? Откуда кровь? – спросила, быстро надевая майку и застегивая джинсы.
– Охотники вернулись, – взволнованно сказала она и помчалась вниз, вслед за братом.
Я не теряла времени. Быстро привела себя в порядок и побежала на первый этаж. Давление неожиданно подскочило, а мысли никак не желали собраться в кучу. Охотники. Какие еще к черту охотники? Пулей добравшись до кухни увидела картину, которая еще долго не покинет моего воображения, потому что подобное невозможно забыть или стереть из памяти.
На кухонном столе лежал огромный волк, а его тело, как решето, было израненное пулями. Волк истекал кровью и горестно скулил. Вокруг его рта собралась розовая пена, а глаза… Большие черные глаза с блеском жизни и жажды к ней, смотрели на меня так жалобно, что я вцепилась в дверь, задыхаясь от ужаса.
Возле головы Сириуса стояла Леда, шепча какие-то успокаивающие фразы, пока Сирин с Орионом суетились вокруг тела, прикладывая кухонные полотенца к ранам, хотя понимали, что все бесполезно… Раны были слишком велики, поэтому кровотечение уже не остановить. Разве случится чудо. Но мир оборотней далек от сказок о феях и волшебниках…
– Держись, друг. Сириус! Я вызову врачей. Только не умирай… – кричал Сирин, находясь в состоянии абсолютной паники.
Мир потускнел. Дождь превратился в бешеный ливень и все вокруг стало черным. Мне перехватило дыхание и хотелось отвести взгляд, но его глаза… Они пришпилили меня к себе. Заставляли смотреть. Потому что таким образом оборотень прощался с миром, рассказывая о потерянном. В его черноте было очень много слов. Сириус еще так молод. Он хотел прожить долгую и счастливую жизнь, хотел влюбиться, хотел стать отцом и дедушкой. Он мечтал о собственном доме и работе, на которую бы ездил с огромным удовольствием. Он мечтал заниматься любовью и дарить свою любовь… Но он это терял с каждой секундой, с каждой каплей крови…
Сирин еще что-то кричал, но я не слышала, потому что смотрела на предсмертные конвульсии оборотня, чувствуя, как дождь переместился на мои глаза и стекал с них мощным потоком.
Несправедливо.
Нечестно.
Так не должно быть.
Кто и кому дал право забрать невинную жизнь.
Сириус дернулся, тяжело выдохнул, а потом замер. Огоньки его глаз погасли, как фонарик, который ты бросаешь в океан. Сначала видишь его яркое сияние, но за считанные секунды тот тонет и навсегда исчезает в холоде и темноте. Взгляд стал стеклянным. Волк умер.
Леда горько заплакала, а полуночник осел на землю, кулаками круша мебель вокруг себя. Не могла ничего сделать… Я сделала несколько шагов назад и увидела на лестнице испуганную фигурку Веги, которая смотрела на свои окровавленные руки широко распахнутыми глазами.
Не знаю кому сейчас больше требовалась поддержка: мне или ей, но я подошла и обняла девочку, пообещав, что все будет хорошо… Вот так мы и сидели. Долго сидели. Плакали вдвоем, прижавшись друг к дружке, пока на кухне происходил хаос…
Кто-то на кого-то кричал, люди появлялись и исчезали, тело вынесли… Было много разговоров и боли. И слов, которые острее, чем лезвие врезались в душу. Только под вечер в доме стало тихо. Мужчины пошли в лес устраивать похороны, а я с Ледой и Вегой осталась в доме.
Долгое время мы молча собирали обломки мебели и оттирали засохшие пятна крови.
На сердце кошки скребли, а уныние дымкой окутало сердце каждого. В конце концов Вега не выдержала. Она замерла посреди кухни и строго посмотрела на мать.
– И что теперь будет? – спросила девочка.
Ее глаза были серьезные, а губы плотно сжаты. И хотя Вега еще была подростком, но выглядела сейчас совершенно взрослой и зрелой.
– Ты о чем, дорогая? – как можно более ласково и мягко ответила Леда.
– Об охотниках. Они придут и убьют всех нас? И тебя, и меня, и отца, и Сирина, и Лили?
– Нет, ты что! – схватилась за стол женщина. – Такого не будет. Отец нас защитит, мы найдем способ и избавимся от охотников.
– Избавимся, то есть убьем их?
В ответ миссис Лупул несколько минут молчала. Нелегко рассказывать совсем юной девочке о смерти и убийствах. И о том, что иногда они могут быть оправданными и необходимыми, хотя это не укладывалось в голове.
– Возможно, дочка.
– Смерть – это плохо, – коротко сказала Вега. – Не хочу чтобы кто-то умирал.
– Я тоже этого не хочу, – вздохнула Вега и устало села на стул.
Часы показывали девять вечера. На дворе уже совсем стемнело, поэтому нужно было возвращаться домой. Я извинилась и сказала, что мне пора. Конечно, никто не заставлял оставаться, и я вернулась в свою комнату, мрачнее любой грозовой тучи.
Охотники вернулись. Они знают, что в Джуно много оборотней. И они хотят их всех убить… Начинается война. А в войне никогда не бывает ничего хорошего. Война – это всегда потери, боль и горе. Война – это трагедия.
И в этой трагедии мне придется бороться и как-то жить дальше…
Боже, если ты существуешь, помоги. Прошу.
Глава 14. «Муки совести»
«Я знаю только одного тирана – это тихий голос совести»
Махатма Ганди
Настроение жителей Джуно стало мрачнее и напряженнее, будто каждый чувствовал черный рок, нависший над городом. Следующие две недели прошли странно… Я ходила в школу, иногда виделась с Сирином, и уже дважды пережила тяжелую лихорадку с тошнотой. Физическое самочувствие с каждым днем становилось лучше, поэтому понимала, что плавно перехожу во второй этап адаптации. Суицидальных мыслей и катастрофической ненависти к себе тоже не было. Но все же… Некоторые черви грызли меня изнутри, не давая покоя.
Во-первых, волновалась из-за Давины, которая прекратила ходить в школу и не отвечала на мои звонки и сообщения.
Во-вторых, в стае полуночников царил абсолютный траур и хаос. Волки боялись превращаться, чтобы не выдать себя, и сходили с ума от внутреннего дискомфорта, ведь лес звал и манил к себе. Хотя бы раз в несколько дней, для нормального самочувствия нужно превращаться и отправляться на охоту, но теперь… Это было опасно, ведь охотники были рядом…
В третьих, Орион проводил целую тайную операцию, чтобы вычислить кто из вновь прибывших жителей может быть теми, одержимыми убийством оборотней, людьми. Под подозрение попали тридцать семей. И, конечно, следить за каждым членом каждой семьи было невозможно, поэтому полуночники сходили с ума и разрывались от обязанностей, которых без Сириуса стало только больше.
Еще Хантер… Парень не давал мне прохода. Приглашал к себе в гости, звал в кино и был до оскомины милым и любезным. Я чувствовала, что придет день, когда не выдержу и сорвусь, обругав его с головы до ног. Но пока держалась. Пока…
Сегодня, после уроков, была решительной, поэтому вооружилась велосипедом и поехала к дому Давины. Как говорится: если гора не идет к Магомету, то Магомет придет к горе. Поэтому крутила педали, вдыхая холодный осенний воздух и смотрела на опавшие листья на дороге, которые окрасили асфальт в десятки оттенков желтого, коричневого и красного.
Домики местных жителей уже изменили свой цвет и оформление. Многие украсили дверь тематическими венками, а на крыльце стояли забавные пузатые тыквы, намекая на близость Дня Всех Святых. Отец утром говорил, что стоило бы заехать в торговый центр, чтобы приобрести украшения и детали декора, но я отмахнулась, сказав, что уже не маленькая, чтобы увлекаться переодеванием в костюмы чудовищ и ведьм…
В конце концов на горизонте увидела дом подруги. Выглядел он по-другому. Газон был заросший травой по колено, заваленный листьями, ветками и мусором, который налетел из переполненного мусорного бака. Я оставила велосипед у почтового ящика, и поднявшись по грязной лестнице, постучала в дверь…
Долгие минуты звучала абсолютная тишина. Ни шагов, ни каких либо звуков, будто здесь уже никто не жил. Поэтому постучала еще раз и заметила неподалеку от замочной скважины кучу паутины и жирного паука в центре, который поймал в плен муху. Фу… Какая гадость. Поморщилась, ведь не любила насекомых и постучала в третий раз: уже очень громко и долго.
Наконец по ту сторону двери послышались какие-то звуки и через минут пять, звякнули замки. Дверь открыла очень древняя женщина. Она была низенькой, сгорбленной, седой, и очень сморщенной.
– Да? – сухо спросила бабушка, пока я оторопело пялилась на нее.
Вроде помнила, как Аластар рассказывал, или о маме, или бабушке, но я не думала, что его родственница еще жива. Ведь и Давина за год нашей дружбы ни разу не вспоминала о своей семье.
– Здравствуйте, извините, что беспокою… Я… Я школьная подруга Давины. Мне поручили помочь ей с домашними заданиями и навестить. Она дома? – наплела с три короба, ведь не получила никаких заданий от учителей и дирекции школы.
Целую минуту женщина пристально смотрела на меня, сузив голубые глаза (видимо, у нее со зрением были проблемы), но в конце концов она кивнула и пробормотала:
– Заходи, детка, заходи. Давина в своей комнате. Ей нездоровится. Думаю, что компания приятельницы пойдет девочке на пользу.
В ответ я кивнула и вошла внутрь, смело двинувшись в ее комнату. Поскольку не один раз и не два ночевала тут, знала дом как свои пять пальцев. Однако, теперь он выглядел по-другому. Повсюду было темно, грязно и мрачно. Будто после смерти Блейка здесь не убиралось, и не проветривалось ни разу.
Я поднялась на второй этаж и трижды постучав, вошла в комнату девушки. Сначала даже не поняла куда попала. Внутри царила абсолютная темнота. Когда-то светлое и просторное помещение, превратилось в ночной кошмар любой домохозяйки, ведь каждый пустой метр пространства был загроможден книгами, журналами, лохмотьями, горами ненужных предметов и вещей.
Несколько секунд приходила в себя, а когда это сделала, то взглядом нашла маленькую скрюченную фигурку, которая лежала на диване, засунув в уши наушники. Вокруг девушки валялась куча использованных носовых платков, с чего сделала логический вывод, что половину дня она провела в слезах.
Тихонько подойдя, я села на край кровати и рукой дотронулась к спине подруги, от чего она вздрогнула и испуганно обернулась.
Вина окутала меня, будто волны прилива. Давина очень изменилась. Похудела вдвое, кожа потеряла здоровый цвет. Глаза стали намного больше и потеряли жизнерадостный блеск, который так нравился мне в ней. От той оживленной и доброй отличницы не осталось и следа. Зато на меня смотрело расстроенное, вымученное человеческое существо, которое срочно нуждалось в квалифицированной помощи врачей и психологов.
– Лили… Ты? – выдавила из себя ошарашенная подруга. – Живая?
Я кивнула. Бедная, видимо, целиком изолировалась от мира, и не знала о том, что я была чудесным образом найдена живой в тайге.
Мгновение Давина смотрела на меня, как на чудо, а потом всхлипнула, и зарыдав, ручками потянулась к своей лучшей подруге, как обиженный ребенок к матери.
– Я думала… Я… Ты… И папа… Я была уверена…
– Тише-тише, – ласково гладила ее по голове, пока девушка умывалась горькими слезами. – Со мной все хорошо. Я жива и здорова. Не волнуйся. Меня нашли в лесу целой и невредимой. Как видишь все в порядке…
Девушка плакала и обнимала меня. Обнимала меня и плакала. А я сходила с ума от вины… Вот она цена поступка. Да, я спасла себя. Да, я спасла, Сирина. Да, я спасла полуночников от смерти, а лунаров от проклятия. Но я убила отца своей лучшей подруги, оставив ее круглой сиротой. Собственноручно перерезала ему горло, еще и сама исчезла…
Боже… Страшно представить, как себя все эти месяцы чувствовала она, считая, что ее лучшую подругу и отца загрызли волки. В один день бедная лишилась всего: и родного человека, и приятельницы… Она попала под танк. Сокрушительный и жестокий танк, имя которому Лилит Портер.
– Все, хватит, милая, не плачь. Я здесь, я с тобой. Лучше скажи: почему в школу не ходишь? Все учителя уже надоели мне своими расспросами о талантливой юной миссис Блейк. Еще Сол о тебе спрашивал. Сказал, что соскучился.
Попробовала отвлечь несчастную от страданий и подала ей платок. Давина высморкалась и тяжело вздохнула. Ее глаза совсем покраснели, а кожа стала такой тонкой и прозрачной, что я видела, как пульсируют вены.
– Не хочется мне в школу. И бабушка не заставляет.
– А ты хоть из дома выходила за эти месяцы?
В ответ подруга отрицательно покачала головой, а я взяла ее за руку и твердо сказала.
– Тогда идем на прогулку и в кино. Собирайся, дорогая. Как бы ни было плохо и больно надо жить дальше. Надо двигаться. И начнем мы с прогулки на свежем воздухе.
Я не принимала от подруги отказа и заставила ее одеваться, хотя на сердце кошки скребли… Ведь в голове стоголосым эхом повторялся надоедливый голос: «Это все ты виновата. Ты это сделала. Это твоя вина». Но пока игнорировала его. Исправить содеянное уже не смогу, и меньшее, что остается – это внимание и забота, поэтому возьму на себя роль феи-опекунши. А там, как будет, так будет…
В конце концов, от мук совести еще никто не умирал.
Глава 15. «Волны, в которых так легко утонуть»
«Иногда так хочется снова стать ребенком… Потому что разбитые коленки заживают гораздо быстрее, чем разбитое сердце»
Автор неизвестен
Набережная была такой же людной и шумной, какой увидела ее впервые, много месяцев назад. Местные спешили на работу и с нее. Туристы неспешно прогуливались, держась пестрыми кучками, а мы с Давиной купили кофе, в бумажных стаканчиках, и сели на краю пирса, свесив ноги над водой.
Океан чернел на тысячи километров вперед и только некоторые желто-коричневые опавшие листочки, окрашивали его пятнышками желтого и коричневого.
– В чем смысл? – неожиданно спросила Давина, медленно и немного лениво, прихлебывая напиток.
– Ты о чем? Какой смысл?
– Смысл жизни. Смысл смерти… Для чего нам рождаться, если в заключении все равно умрем и потеряем все.
Мое сердце дернулось от боли, а глаза увлажнились от жалости и сострадания. Но я сдержалась и через минуту ответила, пытаясь подбодрить и утешить девушку.
– Смысл жизни собственно в жизни. У нас есть только этот мизерный промежуток времени отведенный нам на планете Земля, поэтому нужно прожить его так, будто каждая минута последняя.
– Лили, так отвечают все… Но это ничем не помогает и ничего не объясняет, – тоскливо посмотрела на меня Давина и отложила стаканчик в сторону. – Для чего рождаются люди, которые обречены на вечные страдания? Дети, которые после первого вздоха попадают в реанимацию? Почему и за что они страдают? Я понимаю, когда законченный наркоман, после энного количества доз корчится в блевотине и крови. Он сам себя до этого довел. Вина лежит исключительно на его плечах. А все остальные невинные существа? За что они страдают и умирают, когда имеют сердце наполненное чистыми намерениями и кучей любви к этому миру? Вот животные… Чем они заслужили, чтобы их сбивали машины? Чтобы их топили? Чтобы над ними издевались? Для чего такая душа приходит в этот жестокий мир…
– Но мы не выбираем… Мы просто рождаемся, – сказала шепотом, потому что в действительности не было ответов на ее вопросы.
Ни у кого нет этих ответов. Никто не знает… Их никогда не будет. Только теории… А что такое теория? Это предположение. Мнение. Такое же тонкое и прозрачное как паутинка…
Давина вздохнула и откинула голову назад, глядя на серое небо.
– Небо такое же как волны. В нем очень легко утонуть.
Я не понимала к чему эта ее фраза, поэтому промолчала и начала рассказывать о школе, пытаясь отвлечь Давину от гнетущих и депрессивных мыслей. Но подруга слушала информацию вполуха и явно витала в своих мыслях. Единственное, что радовало – она разговаривала и вышла на прогулку. Это уже прогресс, ведь на все остальное нужно время. Очень много времени, потому что смерть родного человека навсегда остается с тобой. Это ощущение никогда не исчезнет и не пройдет. Оно будет рядом. Просто со временем будет стоять не впереди, а позади, как неизбежная тень, на которую ты изо всех сил не обращаешь внимания, с переменным успехом в этом деле.
Допив кофе мы продолжили прогулку. Говорить было уже не о чем, поэтому очень скоро подруга извинилась и сказала, что ей пора домой. Провожать себя не позволила, поэтому я решила пока не возвращаться домой, а продолжить путь вперед и дойти до рыболовов, чтобы поздороваться с отцом и посмотреть на его работу.
Это решение было спонтанным, но душа требовала, хоть у кого-то сегодня вызвать улыбку. Поэтому я купила свежих круассанов и побежала вперед, радуясь, что беспричинно обрадую отца.
Как всегда, в моей жизни все было запутанно и сложно. И изо всех сил хотелось уйти от любой ответственности. Более того, очень часто упорно делала вид, будто я – обычный человек и об оборотнях ничего не знаю. Словно не происходило в Джуно ничего удивительного. Словно Лили это просто Лили. Школьница и дочь рыболова. Верить в подобное мне нравилось. Даже если это бегство от собственных глубинных эмоций и страданий. Каждый переживает кризисные ситуации по-своему, поэтому я выбрала такой путь…
– Лилит, – неожиданно услышала позади чей-то голос и развернувшись увидела Найта, который стоял возле перил и радостно смотрел на меня.
Ликос выглядел чудесно. Его глаза привлекали к себе, загадочной темнотой и блеском. Одежда была стильной и новой: суженые джинсы с дырками на коленях, белая футболка по фигуре, сверху теплая рубашка в клетку сине-красного цвета. Он выглядел, как модель на подиуме в Нью-Йорке, что было очень заметно, ведь все девушки, которые проходили мимо, заглядывались на него, тихо перешептываясь между собой и пуская в сторону волка томные взгляды. Женским вниманием альфа явно никогда не будет обделен.
– Привет, – сделала несколько шагов назад, ведь не воспитано было, если бы проигнорировала и продолжила путь вперед.
– Как дела? – на губах мужчины блуждала улыбка, которая солнечным теплом согревала мое жаждущее сердце.
Как приятно видеть человека, который искренне улыбается и не обвиняет меня ни в чем.
– Неплохо, если можно так сказать, – пожала плечами и показала пакет в руках. – Иду к отцу, обед ему несу.
– Примерная дочь, – без тени иронии сказал Ликос. – Пожалуй, не буду тебя задерживать, но, если так карты легли, что мы встретились, то воспользуюсь этой возможностью. Было бы хорошо, Лилит, если бы ты общалась не только с полуночниками, но и лунарами. Поэтому официально приглашаю тебя в субботу на небольшую вечеринку в нашем поместье. Будет праздничный очаг, танцы, приятная музыка. Расслабишься, познакомишься поближе со стаей. Что скажешь?
На фоне нынешних событий и настроения полуночников, предложение показалось заманчивым. Развеяться мне не помешает, ведь Сирин и полуночники вгоняют и без того не слишком положительную меня, в еще большую тоску и депрессию.
– Я не против… Но как доехать?
– За это не волнуйся, что-нибудь придумаем, – ответил Найт. – Хорошего тебе дня, волчица.
Мужчина подарил мне еще один загадочный взгляд и развернувшись направился в противоположную сторону.
Я несколько минут стояла неподвижно, чтобы прийти в себя. Пульс ощутимо подскочил, а голову никак не покидала его расслабленность и теплая аура. Приятно было общаться с лунаром. И он прав: не стоит игнорировать родную стаю. Это неправильно. Поэтому в субботу обязательно проведу с ними время…
Глава 16. «Быстрее ветра»
«Мы помчались вперед так быстро, что оставили позади память. Мы набрали дикую скорость, как люди, каким нельзя терять ни секунды»
Фредерик Бегбедер
Ночь бархатным одеялом укутала Джуно. Я уже около часа была одета для вечеринки с лунарами и сидела на кровати, ожидая появления Найта.
Неделя прошла относительно спокойно. Давина вернулась в школу и с каждым днем выглядела более живой и радостной. Конечно, Хантер присоединился к нашей скромной женской компании, поэтому все свободное время в школе мы проводили втроем. Сирин и дальше находился в депрессии и практически не выходил на связь. Буквально два раза мы пересеклись на улице, перед нашими домами, скромно перекинувшись несколькими фразами.
Я понимала, что парень страдает из-за потери друга. Тем не менее, считала, что скорбь – это не причина того, чтобы игнорировать свою девушку. Но навязываться не хотела, поэтому отступила и ждала, когда черная полоса в его жизни пройдет.
Зато сама чувствовала себя на удивление хорошо. Я окончательно приспособилась к оборотнической жизни и пылала здоровьем. Самочувствие было прекрасным, как и настроение. А сегодня после уроков занялась покупками новой одежды, поэтому теперь выглядела на все сто.
Подойдя к зеркалу увидела эффектную рыжеволосую старшеклассницу. Слегка подкрученные волосы, свободной волной лежали на спине, на глазах красовался макияж в стиле «смоки айс», а губы подкрасила яркой красной помадой. Поэтому больше бледность моей кожи не была болезненной, теперь она сияла, как драгоценный фарфор, и добавляла чертам лица аристократичности. Из одежды я выбрала короткую аля «школьную» юбочку в клеточку, к ней добавила черные колготки и ботфорты, а сверху натянула футболку с вырезом и кожаную куртку. Да, выглядела я круто и стильно, как настоящая волчица.
Моя фигура тоже ощутимо изменилась. Появились мышцы, плечи расправились, а грудь немного увеличилась. От той испуганной наивной Лили не осталось и следа. Я чувствовала себя сильной, а иногда и непобедимой.
– Доброй ночи, красавица, – неожиданно услышала голос за окном и выглянув увидела на широкой ветке дуба, который рос рядом с окнами, силуэт Ликоса, который прожигал меня магнетическим и восторженным взглядом.
– Привет, – поздоровалась, предчувствуя чудесное ночное развлечение. – Мне через окно вылезти?
– Как вариант, – пожал плечами мужчина.
В сердце радостно зашевелились змейки, которые ожидали увлекательное приключение. Поэтому, не теряя даром времени, открыла окно и залезла на него, на мгновение засмотревшись вниз. Было высоко. Метров пять. Но с другой стороны: разве это высота для молодой волчицы?
– Не бойся, прыгай, – подбодрил Найт, продолжая беззастенчиво рассматривать мои ноги (и не только их).
– Не боюсь, – ответила мысленно и шагнула вниз.
Скачок произошел мягко и легко. Я без труда правильно сгруппировалась и уже через мгновение стояла на земле. Ликос тоже спрыгнул с дерева и довольно хмыкнул. В лицо подул холодный ветер, который не вызывал дискомфорта и к ноздрям донесся аромат мужчины. Горький и сладкий как шоколад. Я почувствовала в теле волны связи, которые соединили нас много лет назад… Интересные ощущения.
– Выглядишь великолепно, красавица.
– Спасибо, – ответила, и впервые вместо того, чтобы стыдливо опустить взгляд, продолжила смотреть в красные глаза мужчины. – Как будем ехать в имение?
– На мотоцикле, если не боишься. Оставил его в нескольких кварталах отсюда, чтобы тебя не «спалили». Пойдем?
Лунар, как всегда, выглядел привлекательно. Его упругие мышцы тесно обтянула белая футболка, а рваные черные брюки добавляли образу ноток хулигана и дебошира.
– Пойдем, – кивнула и двинулась за альфой, осознавая, что сейчас впервые поеду на подобном транспорте.
Говорят, что процент аварий именно на двухколесных «конях» значительно выше, чем на автомобилях. Поэтому в воздухе витал аромат азарта и опасности. Я невольно ускорила шаг, чем вызвала улыбку у Найта, желая немедленно пережить новые эмоции от поездки. Поэтому за считанные минуты мы оказались на распутье, где у обочины стоял красный красавец.
Выглядел он круто и опасно. Металлические части сияли, корпус, цвета свежей крови, заставлял сердце трепетать, а черные большие колеса дарили понимание, что ехать мы будем быстро. Очень быстро.
Ликос непринужденно сел на свой мотоцикл и положил руки на ручки, слегка сжав их.
– А шлемы? – спросила, осознавая, что сидеть придется позади.
А места на «коне» для двух человек не слишком много, поэтому мы будем плотно прижаты друг к другу, что достаточно интимно. Особенно сейчас, когда я одета в юбку и неудобное откровенное бикини.
– Это для детей, – магнетически улыбнулся красавец. – Ты же не ребенок, Лилит?
– Не ребенок, – кивнула и перекинув ногу через корпус мотоцикла, села позади Найта.
Сразу почувствовала безумный жар, который несся от него. Моя кожа почему-то покрылась сиротами, а дыхание перехватило. Черт…
– Теперь обними меня и держись крепко. Будем ехать быстро, – приказал альфа и отвернулся, заводя двигатель.
Послышался бешеный грохот и я резко схватилась за живот Ликоса, почувствовав пальцами упругие кубики. Моя грудь втиснулись в спину альфы, а колени прижались к его ногам. Я понимала, что во время поездки юбка улетит назад, но надеялась, что из-за ночного времени суток этого никто не увидит.
Больше ничего подумать не успела, ведь байк сорвался с места и помчался по пустым улицам Джуно, с выключенными фарами. Конечно, оборотню свет не нужен, ведь он чудесно видит в темноте. Это придавало поездке еще большей пикантности и остроты. Дыхание мне перехватило, а в груди отчаянно колотило от бурного удовольствия. Голова шла кругом от эмоций, а пальцы так цепко держались за волка, что я чувствовала его сердцебиение и скорость, с которой сердце качало кровь.
За считанные минуты, хотя нет, секунды, мы выехали из города и помчались по безлюдной трассе вперед. Холодный ветер развевал волосы и несчастную юбку, кожа сиденья терлась об обнаженные ягодицы, а в мыслях царил переполох. Господи, Лилит, что ты делаешь? Но бежать было поздно. Я вцепилась в альфу, задыхаясь от связи зорель, которая ударила мне в голову. И чувствовала такую мощную связь с Найтом, будто мы были одним целым. Не могла сопротивляться проклятому ритуалу и пищала от удовольствия, как маленький ребенок на аттракционах.
– Хочешь еще быстрее? – почувствовала в голове вопрос, сказанный мягким и бархатистым тембром Ликоса…
– Хочу, – ответила ему на ушко, даже не зная, что именно это «хочу» означало: или скорости, или чего-то другого…
