Текст книги "Субъект А-5 (СИ)"

Автор книги: Виктория Ворд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

– Не-не-не, куда угодно, но только не на огород, – запротестовала я.

– Хм, хорошо, – хмыкнул Алби и закатил глаза, – тогда иди перебирай лекарства, а потом приготовишь ужин.

– Вооот, – протянула я, – уже лучше. И не надо мне тут хмыкать и глаза закатывать, ясно? – я в шутку сделала грозный вид.

– Хорошо, мамочка, – хохотнул Алби, а я шлепнула его по спине, тоже захохотав.

Пол дня я разбирала аптечку. Чтобы было проще, я решила записать все результаты. За полтора часа до прибытия парней я закончила и пошла готовить ужин. Час готовки и всё готово. Решив наконец-то отдохнуть, я пошла и легка в гамак, достав мармелад, начав его есть. Я лежала и размышляла, что скажу Ньюту. За своими раздумьями я не заметила, как подошёл Алби и положил руку мне на плечо.

– Ты чего пугаешь? – вздрогнула я – А если бы я умерла от страха?

– Ты же сказала, что тебе нужна помощь и обещала не уходить глубоко в себя, – недовольно и обвиняюще, сказал Алби.

– Я думала, что сказать брату, ясно?

– Ясно. И да, кстати, ты же не умерла – Алби чуть ухмыльнулся, – парни вернуться сейчас. Ты готова?

– Нет, а может не надо, – с надеждой спросила я, но раздался топот ног, и через несколько секунд появились запыхавшиеся бегуны. Сердце пропустило несколько ударов и стало биться через раз.

– Ну что, истеричка, выспалась? – крикнул Минхо, который заметил меня первым, и хлопнул Ньюта по плечу, кивая головой на меня. Ньют просто стоял и смотрел на меня, а я смотрела на него. Первой не выдержала я и, не разрывая зрительного контакта, бросилась к нему.

Вчера мне хотелось плакать от безысходности, а сегодня от счастья. Наконец-то я могу его обнять и целовать в щёки. На душе было легко и порхали бабочки.

– Почему ты не сказала раньше? – прошептал мне куда-то в затылок Ньют, не прерывая объятия.

– Не хотела тебя грузить, ты только прибыл, сразу захотел в Лабиринт. Интересно, это у нас семейное? – тихо прошептала я ему в область шеи, куда я спрятала свой нос. По щеке скатилась слеза.

– Эй, ты чего? Плачешь что-ли? – он мягко отстранился от меня и стёр солёную дорожку с щеки, большим пальцем. – Ну-ка прекрати, я здесь и рядом с тобой. Никуда не уйду, – Ньют говорил со мной, как с ребёнком, мягко и нежно. Я лишь снова крепко обняла его.

– Эй, шанк и шанкетка, я всё понимаю, вы только-только друг друга встретили, но Ньюту надо карту нарисовать это, во-первых, а, во-вторых, мы есть хотим до ужаса, – на этот раз наши объятия прервал возмущенный Минхо.

– Ладно, иди рисуй карту, потом в душ, а потом ужинать. Минхо, тебе двадцати минут на всё хватит?

– Нет, конечно.

– А если я скажу, что ужин приготовлен мной? – спросила я, идя в обнимку с Ньютом в сторону азиата. После этих слов Минхо, как ветром сдуло, он побежал в сторону ящиков, где у нас лежали листы и карты. – Значит, я засекаю. А ты чего стоишь? Тебе тоже самое, а то без ужина останешься.

– А чего это, ты раскомандовалась, а?

– Хочу и командую, а у тебя осталось уже девятнадцать минут. Ты серьёзно, хочешь без ужина остаться?

– Да и иду я, иду, – Ньют поцеловал меня в макушку и пошёл рисовать карты. Остаток вечера прошёл нормально. Минхо съел целых три порции! Ньюта же хватило только на две.

«Да уж, вот так месяц», – подумала я, когда Алби решил, что пора заканчивать с посиделками и идти спать.

========== Часть 6 ==========

Поворот, поворот, поворот.

Направо, налево, снова налево.

Я заколебалась.

Каждый день мы бегаем в Лабиринт, а Алби ждёт нас в Глэйде. Я бежала уже обратно, потому что сегодня должен прибыть новичок, мало того, что мне ему рассказывать про то, что за стенами, дак ещё и ужин готовить. Время ещё и половины седьмого нету, а я уже выхожу из ворот Лабиринта и медленно иду в сторону постройки, чтобы взять воду. Только я взяла воду, как из небольшого сарайчика, в котором у нас был весь скот, раздались крики и грохот, а затем смех. Пришлось идти туда и разбираться, что там происходит. Странно, что я не увидела ни Алби, ни салагу.

Открыв дверь, я увидела довольно-таки странную картину. Алби стоял, уперевшись руками в колени, и хохотал, а неизвестный мне парень пытался поймать собаку, да даже не собаку, а щенка, который бегал за курицей. Курица как раз пробегала мимо меня, и, пропустив её, я перехватила щенка руками и потянула на себя, после чего встала, прижимая его к себя.

– Ну вот и всё, – улыбнулась я, – а теперь вопрос. А что это вы тут делаете?

– Ловили этого сарванца, который нам порядком уже надоел, – всё ещё посмеиваясь сказал Алби.

– Ясно всё с вами, – сказала я парням, а затем обратилась к щенку, который всё пытался вырваться. – Ну всё, не рычи, – ласково погладила я его за ушком, от чего малыш перестал рычать и начал чуть поскуливать, подставляя свою голову для новых ласк. – А как его зовут?

– Не знаем, мы его почти полдня ловили, чтобы в Лабиринт не сбежал.

– Ясно, значит сейчас придумаем ему имя, – произнесла я, после чего обратила свой взор на новенького. Им оказался снова парень, немного мрачноватый. – Ну, а тебя, салага, как зовут?

– Уинстон.

– Приятно познакомится, Уинстон, а я Тони. Только не говори, что ты ожидал увидеть парня.

– Вообще-то да, но имя Тони может подходить и парню, и девушке.

– Он мне нравится, – медленно, чуть ли не прыгая от радости, сказала я. – Так ладно, мальчики, вы тут развлекайтесь, а я пойду ужин готовить.

– Да ты нас балуешь, смотри мы можем и привыкнуть.

– Ага, вот перестану каждый месяц готовить, быстро отвыкните, – хмыкнула я. – Так мой дорогой и как же мне тебя назвать, а? – выходя из скотобойни, произнесла я.

– Тон, он лает и кусается иногда.

– О, придумала! Спасибо, Алби. Теперь ты будешь Лай.

Вечером же Уинстон наотрез, после моего рассказа, отказался идти в Лабиринт. Лай понравился Минхо и Ньюту. Хотя Минхо он укусил за палец, а мне пришлось под хохот парней обрабатывать насупленному Минхо укус. Это было очень трудно, потому что руки тряслись от смеха.

Потом через месяц к нам пришел Зарт. Как сказал Алби, он осмотрел огород таким влюбленным взглядом, что Алби уступил ему место там, а сам помогал по мере необходимости.

Ещё через месяц к нам пришел Джефф, который сразу же спросил про ящик с лекарствами. Когда ему показали ящик, он был готов расцеловать человека, который сделал записи. Вечером он, конечно, собирался это сделать, но ему помешал Лай, который за эти два месяца заметно подрос.

Ну, а мы бегали. Каждый день. Почти одиннадцать часов среди стен. Я снова чуть не начала уходить в себя. Ньют заметил это первым и рассказал остальным. И после таких взглядов: злых от Алби и Минхо, умоляющего от Ньюта, поддерживающих от Джеффа, Уинстона и Зарта, я вернулась в привычную рутину.

В следующем месяце к нам пришел Бен. Светловолосый, крепкий парень, который влился в нашу компанию бегунов.

Мы стали бегать вчетвером.

Как-то Джефф за ужином заикнулся о том, что ему нужно отдельное помещение для лазарета. Ну, а я поддержала его, сказав, что лазарет нужно отстроить на втором этаже и сделать там для меня комнату.

Вот так вот, под моим с Джеффом командованием Минхо, Ньют, Алби, Бен, Уинстон и Зарт отстроили нам второй этаж, правда он получился кривой, но это была ерунда, и лестницу, которая не внушала доверия.

– А мы не убьёмся? – с сомнением спросила я, которая заявила, что второй этаж первой осмотрю я, стоя перед лестницей.

– Да не убьётесь вы! – Минхо уже психанул. – Иди уже, там нет ничего страшного.

– Ну, парни, не поминайте лихом, – я зажмурилась и шагнула на лестницу. Она оказалось довольно-таки шаткой и скрипучей. Да и быстро подниматься на ней было страшно. – Ну ладно, если ходить медленно, то можно выжить.

***

После Бена прибыл не парень, а мальчик по имени Фрэнки. Сначала он пробовался у Зарта и чуть не загубил наш огород. У Уинстона он пробыл недолго, потому что от вида отрубленной головы упал в обморок. А у Джеффа чуть не разбил половину пузырьков. Последнее я увидела, когда шла в свою комнату после возвращения.

– По-моему он совершенно безнадёжен, – раздражённо прошептал мне на ухо разозлённый Джефф. Он никому не позволял трогать свои лекарства, охраняя их как зеницу Ока. Привелегия по пользованию медикаментов без разрешения нашего медака была только у меня.

– Вы просто не умеете общаться с детьми.

– Раз такая умная, то иди, – Джефф мотнул головой в сторону паренька.

– Вот и пойду.

– Вот и иди.

– И пойду, только сначала в душ схожу.

Через двадцать минут я вышла из душа. Я даже не успела зайти в дом, как мне вручили Фрэнка.

– Спасибо, – крикнула я вдогонку Джеффу. – Ну что, радость моя, пошли? – спросила я у мальчишки.

– Куда? Туда? – мальчик указал пальцем в сторону ворот.

– Нет, сначала мы с тобой кое-что сделаем, потом я тебя познакомлю с кое-кем, а затем ты мне поможешь с ужином, договорились? – я улыбнулась одной из своих самых лучших улыбок.

– Договорились, – Фрэнки улыбнулся в ответ. Я привела его к ящикам с картами, посадила рядом с собой, а сама села рисовать карту. – А что ты рисуешь?

– Карту.

– А какую?

– Лабиринта, того места, куда мы бегаем каждый день.

– Ясно. А логика в ваших картах есть? – поинтересовался Фрэнк, поставив руку на ящик и облокотив на неё голову.

– Есть, наверное. Вообще мы начали их вести, чтобы не держать всё в голове.

– А они каждый день разные или одинаковые?

– Разные, – я косо посмотрела на паренька, который меня заинтересованно слушал. – Каждые восемь дней они повторяются. Каждый день он новый, а с девятого всё повторяется.

– А может их в хронологическом порядке разложить?

– То есть? – не понимала я.

– Ну, разложить их по четырем стопкам.

– Вот пока тебе больше нечем заняться – то вперёд, но только завтра. А сейчас иди к костру, я скоро вернусь.

– Ты же меня познакомить меня хотела с кем-то? – недоумевал Фрэнк.

– Я к костру его приведу, – сказала я побежала наверх, в свою комнату. Пробегая мимо лазарета, я заметила, как Алби и Джефф о чём-то переговариваются, но, увидев меня, замолчали. Я на это не обратила внимания и, зайдя в комнату, принялась будить Лая. – Эй, Лай, вставай. Давай, мальчик, иди ко мне. Вот молодец. Идём.

Фрэнки уже сидел около костра и ждал меня. Когда мы с Лаем вышли из дома, то у Фрэнка глаза стали круглыми, и чуть приоткрылся рот. Он смотрел на Лая восторженно, неожидая увидеть такое животное, как собаку.

– А можно его погладить? А как его зовут? А давно он тут? – начала заваливать меня вопросами мальчик, когда мы подошли ближе.

– Тихо, угомони свой пыл. Знакомься, это Лай. Лай, это Фрэнки, – представила я их друг другу. После чего Лай подошёл и лизнул Фрэнка в коленку. Они друг другу точно понравились.

Пока эти двое играли около костра, я готовила ужин. Я только закончила с ужином, как из ворот выбежали бегуны. Все трое, как по команде. Естественно, заметив ребенка, они немножко впали в ступор, но я быстро им напомнила об ужине, так что через секунду все трое бежали рисовать карты.

И вот через полчаса я уже готова была накладывать еду в тарелки, как Алби меня прервал.

– Погоди, – сказал он, указывая на всех парней, которые не бегали, – сначала мы кое-что покажем вам, бегунам, а потом будем есть.

– И что вы нам покажите? Карту, на которой обозначен выход? – с сарказмом спросил Минхо, а я хмыкнула. Когда-то я также говорила Джорджу.

– Нет, кое-что другое, – загадочно ответил Джефф. – Пошли.

После его слов Алби вместе с Зартом и Уинстоном пошли вперёд, а Джефф решил подгонять нас сзади. Мы зашли в рощу по тропинке, которая находилась почти что за Хомстедом. Было странно то, что я её раньше не видела.

– Вы нас убить решили? – спросил Бен, когда мы шли по это тропинке, заходя всё дальше.

– Нет. Подождите немного, осталось недалеко, – Зарт обернулся на нас и как-то таинственно улыбнулся.

Где-то через минуту мы увидели небольшое строение. Деревянное строение с дверью и окном.

– Мне даже стало страшно узнавать, что это такое, – сказала я, с непониманием смотря на остальных в надежде, что они что-то знают.

– Помнишь где-то месяц, перед тем как к нам прибыл Бен, ты под нос ругалась, что парни будут прибывать и будут видеть ваши зарисовки? – спросил у меня Алби. Я напрягла своё серое вещество и вспомнила, что за пару дней до прибытия Бена я действительно ругалась себе под нос. – Ну вот, бегуны, это теперь ваше детище, в котором теперь вы будете собираться после Лабиринта.

– Тони, ты не перестаёшь меня удивлять, – удивлённо смотря на меня, произнес Бен.

– А я думал, что у тебя, шанкетка, крыша может только течь, – сказал Минхо, всё ещё прибывая в шоке, как и все остальные, за что получил подзатыльник от Ньюта и удар в бок от меня.

– Во-первых, Бен, я сама от себя бываю иногда в шоке. Во-вторых, я точно помню, что ругалась под нос. Из чего возникает вопрос, как ты услышал об этом?

– Нуу, – протянул Джефф, – учитывая, что я на втором этаже это слышал, а Алби у костра, то и Зарт с Уинстоном это должны были слышать. А огород и скотобойня находятся довольно-таки далеко.

– Ой, да ладно. Ну и? Балаболка, давай. Предлагай название нашему детищу.

– Чего? – не врубился Минхо. – А почему я? Почему не Ньют или Бен?

– Потому что, я считаю, что у бегунов главным должен быть ты.

– Так, – остановил нас Ньют, – давайте, вернёмся к костру, поужинали, а потом решим, кто из нас должен быть главным. Идёт? – он поочередно посмотрел на нас двоих.

– Чур мне двойную порцию! – воскликнул Минхо и побежал обратно.

– Кажется, я поспешила с выводом, что он должен быть ответственным у бегунов.

– Пошли уже, а то правда есть хочется, – Ньют обнял меня за плечи и повел за Минхо. – Парни, догоняйте.

Придя к костру, мы увидели интересную картину. Лай не пускал Минхо, который уже с тарелкой и ложкой пытался наложить себе еды. При этом Минхо ругался на моего питомца, а тот в ответ рычал на него, из-за чего азиат вздрагивал. Через десять минут смеха и ругательств со стороны Минхо, мы сидели и ели. Кажется, что скоро Минхо побьёт собственный рекорд, учитывая, что сегодня он съел две двойных порций.

– Ну дак, почему ты решила, что Минхо должен быть главным у бегунов? – спросил меня Алби, после ужина.

– Потому что, я считаю, что пора назначать главных, которые будут следить за порядком в своих владениях. А ещё установить правила.

– То есть ты считаешь, что нам нужен совет? – спросил меня Ньют.

– Ага.

– Ну и? Почему у бегунов должен быть главным я, а не ты? – задал вопрос Минхо.

– Потому что я не хочу быть куратором бегунов.

– Тони, тогда ты не сможешь входить в совет, – сказал Алби.

– Смогу, – легко ответила я. – Смотрите, Уинстон у нас единственный мясник, и поскольку из нас больше никто так хорошо не ладит с животными как он, то он и будет куратором мясников. С Джеффом и Зартом такая же ситуация. А теперь подумайте почему я выдвигаю на роль куратора бегунов Минхо и куратором кого я могу быть, – мне было интересно, кто из шанков догадается первым.

– Картографов, – сказал Ньют. – Ты хочешь быть куратором картографов? Но почему?

– Потому что, из всех вас стебанутых, я рисую более менее ровно.

– А Ньют, Алби, Бен и Фрэнки тогда кем будут? – задал вопрос Джефф.

– Ну Алби будет нашим идейным лидером, а…

– А почему не ты? – перебил меня Алби.

– Потому что, ты тут дольше всех и у тебя не течет временами крыша.

– А меня ты кем хочешь сделать? – смотря на меня, поинтересовался Ньют.

– Вторым лидером, – хохотнул Минхо.

– Балаболка, ты мысли читать умеешь? Почему я об этом не знала? – притворно удивлённо и с долей сарказма спросила я. Парни начали посмеивается в кулаки, а Минхо фыркнул. – Вообще-то, ты прав. Только не вторым лидером, а заместителем.

– Это ещё почему?

– Потому что, ты, Ньют, – сказал Алби и обвёл нас всех пальцем, – из всех этих людей более рассудительный. Ну раз, мы решили с должностями, то где у нас будет Фрэнк. Насколько мне известно, он никуда не смог подойти.

– Вообще-то, он работает на меня, – сказала я. – Он там кое-что предложил сделать с картами, поэтому пусть завтра занимается.

– Хорошо, – кивнул Ньют, – а законы тогда какие?

– Ну, самое первое – это выходить за ворота разрешается только бегунам, – предложил Минхо.

– Ага, и это будет касаться всех, – согласилсь Алби. – Второй – каждый должен работать, приносить пользу в наше общество.

– Доверие, – сказал Уинстон, – без доверия нам не жить.

– Он прав, мы должны доверять друг другу. Если не будет доверия, то нам отсюда не выбраться.

– Ты в философы записалась что-ли? – спросил Минхо.

– Кто-то мечтает, чтобы в него что-нибудь кинули, – ласковым голосом сказала я, смотря на Минхо, а Лай в подтверждении моих слов гавкнул. После этого азиат замолчал и нервно сглотнул. Видимо он всё ещё дуется на Лая, что тот его укусил.

На этом и решили. У нас получалось три правила:

1.В Лабиринт, кроме бегунов никто не заходит

2.Каждый должен работать

3.Доверять друг другу

А наше правительство было таковым: Алби у нас главный, Ньют его зам, Минхо – куратор бегунов, я – картографов, Джефф – медаки, Уинстон – мясники, Зарт – копачи. Бен, кажется, был рад тому, что он простой рабочий и подчиняется Минхо, а Фрэнки был рад работать на меня.

***

Всё шло своим чередом. На следующий день после прибытия Фрэнка, мы были в шоке. Утром я, как и обещала, оставила его в Картографической, в которую парни перетащили все ящики с картами и с принадлежностями. И когда мы уходили, был абсолютный беспорядок, даже ступить было некуда. А вечером, был порядок. Парень раздобыл ещё ящики, в которых ровными стопками теперь лежали разрисованные листы бумаги, а сверху лежали наши последние поиски.

Уже десять месяцев я была тут. Уже десять месяцев прошло со смерти парней, с которыми я сюда попала. Не было ни одного дня, когда я не вспоминала про них. Я скучала по каждому из них.

Ещё нам было интересно описание ночных жителей Лабиринта, и то куда они уходят днём. Хоть я их и видела, но упорно старалась это не показывать. И, вуаля! Где-то в середине месяца мы сделали небольшое открытие. Точнее, Уинстон сделал.

Уинстон вечером искал камень вдоль стены, для заточки ножей, и обнаружил смотровое окно. Я наверное долго ещё буду помнить, с каким лицом он пришёл к нам, мы с Ньютом, Алби и Минхо сидели около костра и обсуждали Лабиринт. Его лицо на тот момент выражало смесь ужаса и удивления.

– Ребята, – тихо позвал он нас, стараясь не привлекать ещё чьё внимание, потому что Джефф обсуждал что-то важное с Зартом и просил нас не мешать, Фрэнки увлеченно играл с Лаем, а Бен лежал у меня на коленях и слушал наши обсуждения Лабиринта, – пошлите со мной. Мне надо кое-что показать.

Бен остался у костра, а мы вчетвером пошли за мясником. Он подвёл нас к стене и показал на грязноватое и мутно-желтое окошко, которое спряталось среди плюща.

– Я не хочу думать и доказывать потом то, что у меня нет галлюцинаций из-за того, что я обожрался неведомой травы с огорода Зарта – сказал парень, делая приглашающий жест в сторону окошка.

– Стоять, – Минхо остановил Ньюта и Алби, – среди нас дамы. Поэтому, мы с вами, только после дам, – чуть поклонившись, сказал азиат, проявляя небывалую галантность.

Я поджала губы, закатила глаза и вгляделась в желтоватую муть стекла, чтобы потом отскочить. Затем, справившись с минутным шоком, приблизилась вновь.

Парни с недоумением смотрели то на меня, то на Уинстона, который сейчас с беспокойством следил за мной.

За окном, в относительном отдалении стояло нечто, что вселяло ужас и отвращение. Тело огромной личинки, на паучьих механических лапах и длинным хвостом.

– Твою мать! – воскликнула я, сдерживая рвотный позыв. Потом отошла и сделала приглашающий жест остальным.

– Кто это? – дрожащим голосом спросил Уинстон, когда Алби, который смотрел последним, отстранился от окошка.

– Кажется, – он осмотрел на всех и задержал взгляд на мне, будто спрашивая о чём-то, а я незаметно для всех слегка кивнула, тем самым говоря, что это гривер, – это ночной обитатель Лабиринта.

– Если раньше у меня появлялась мысль остаться там на ночь и поймать утренний момент, когда эти твари уходят, теперь, я думаю, что по доброй воле пойду туда, только в случае, если кто-то из нас найдёт выход, – высказал своё мнение азиат.

– Алби, я думаю, что стоит показать это остальным, – сказал Ньют.

– Тони, позови всех, пожалуйста.

Я кивнула и пошла за ребятами. У костра уже сидели только Джефф и Зарт, всё ещё что-то обсуждая. Бен же возвращался от Хомстеда. Фрэнка я не увидела и решила, что он пошел спать. Позвав каждого парня, я повела их к остальным.

– Смотрите, – сказал Алби указал им на окошко, когда мы подошли. После просмотра гривера их лица были бесподобны. – Это ночные жители – гриверы. А теперь, когда вы утолили жажду познания их описания, я предлагаю всем пойти спать.

– И, парни, давайте не будем показывать это Фрэнку, ладно? Только если он сам этого захочет, – попросила я, боясь, что такое зрелище может сломались детскую психику. На это все согласились.

После этого, мы решили, что новичкам не будем сразу говорить про Лабиринт и гриверов будем показывать, только если они сами этого захотят.

***

За несколько дней до прибытия нового шанка, мне стало плохо. Сначала у меня просто болела голова, потом начало болеть тело, затем прибавилась боль в горле, но только тогда, когда я пила воду. Естественно я об этом никому не сказала, за что и поплатилась.

В день прибытия мне стало ещё хуже. Я не хотела вставать, голова была словно из чугуна, горло болело и начало першить, в глазах было почти всё размыто, и я почти шаталась из стороны в сторону. Теплый душ мне не помогал, поэтому пришлось включить холодную воду и постоять так минут десять.

Сегодня я должна была бежать с Беном, что меня очень радовало, потому что если бы я бы бежала с Минхо, то уже сдохла бы на первом повороте от головной боли, а если с Ньютом, то мы вернулись бы уже в обед из-за моего состояния. Обняв брата и азиата на прощанье и пожелав им удачи, мы взяли средний темп и побежали за ворота.

Через полтора часа бега мне стало ещё хуже. В глазах начало двоиться, я начала тяжело дышать, а ноги стали заплетаться. Я заметно отстала от Бена, потому что не могла бежать быстро.

– Тони, с тобой всё в порядке? – с беспокойством спросил Бен, когда мы остановились передохнуть на несколько минут.

– Да, всё нормально, – ответила я.

– Точно? Ты какая-то другая. Тяжело дышишь, ты слегка шатаешься. Может стоит вернуться обратно в Глэйд?

– Нет, всё хорошо. Не надо возвращаться. Ты передохнул? Если да, то побежали, – я отстранилась от стены, о которую опиралась, и уже начала бежать, как голова закружилась и перед глазами всё поплыло, и я начала падать вперёд. Слава Богу, что Бен вовремя успел меня поймать.

– Ээй, ты чего? – он дотронулся рукой до моего горячего лба и тут же её одёрнул. – Господи, Тони, да ты же вся горишь. Так, ну-ка иди сюда, – Бен быстро встал и поднял меня на руки. – Ты только не отключайся, ладно? Слышишь меня? Сейчас придём к Джеффу.

Я слышала, как всю дорогу Бен пытался со мной говорить, чтобы я не отключилась. В сознании я была урывками. Я то проваливалась в темноту, то снова приходила в себя. В голове шумело, горло саднило и першило, нос не дышал, все слова Бена до меня доходили смутно, как будто я окунула голову в воду и мне что-то говорили, а перед глазами всё было туманно, но самое главное я до жути хотела спать. Добежали мы где-то час, может чуть больше.

– Эй, Тони, не отключайся, слышишь? Мы уже на месте, – Бен всё также продолжал со мной говорить.

– Бен? – по голосу я узнала Алби. – Что случилось? Что с Тони? – его голос был взволнован.

– Потом расскажу. Где Джефф? – спросил Бен, а Алби пошёл помогать открывать ему дверь в Хомстед, решив расспросить обо всём потом. – Джефф! Джефф, твою мать, помоги быстрее! – я слышала, как Бен это крикнул, занося меня в лазарет, пока Алби внизу разгонял всех обратно работать.

– Чего ты так орёшь? – недовольно спросил Джефф. – Ох, твою ж… ложи на кровать в её комнате.

– Джефф, что с ней? – Алби зашёл внутрь за нами и запер за собой дверь.

Последнее, что я помню, это то, как Бен кладёт меня на кровать, как надо мной склоняется размытая фигура, но я точно знаю, что это Джефф, и как парни что-то говорят, но я их не слышу, потому что проваливаюсь в темноту.

========== Часть 7 ==========

(– Тони, ты уверена в этом?

– Уверена, прекрати париться, Шан. Пару недель и я буду с тобой.

– А как же остальные?

– А остальных мы заберём вместе.

– А Галли знает, что ты собираешься сделать?

– Я сказала ему, что собираюсь всё исправить.

– Ты не виновата в смерти его родителей.

– Нет, виновата, – жестко сказала я. – Всё я пошла. Засекай сорок минут.

– Давай, удачи.)

Медленно открываю глаза. Мне всё ещё плохо. Голова болит, как и всё тело, нос не дышит, горло болит.

– Эй, тихо. Лежи, тебе нельзя вставать, – где-то рядом слышится голос Джеффа, а потом мне на лоб кладут что-то мокрое и холодное.

– Сколько я тут? – хрипло спрашиваю я. В горле словно пустыня.

– Два дня. Бен принёс тебя за полчаса до прибытия салаги. У тебя была высокая температура. И не спадает уже второй день. Лекарства тебе почти не помогают, приходится снимать жар холодной водой. Сейчас я дам тебе лекарство, надо выпить, ладно?

– Ладно, – чувствую как мне приподнимают голову и подносят стакан. Выпиваю всё. Сил нет даже спорить. – Время и новенький.

– Половина второго ночи, – говорит Джефф, а я только сейчас замечаю, что комнату освещает тусклый свет лампы, и усмехается. – А салага успел отличиться. Полез на Уинстона с кулаками, за то что тот якобы ничего не делает, а он работает. Короче, заработал себе наказание, но какое будем решать, когда тебе станет легче.

– Пусть Зарт с кем-нибудь возьмёт себе кого-нибудь в помощники и выкопает яму, примерно два метра глубиной и три шириной… – я остановилась перевести дыхание, потому что говорить всё ещё было трудно, хоть я говорила шёпотом и даже иногда хрипела, и хотелось спать, – сверху решётка с замком.

– Ты хочешь сказать, чтобы Зарт выкопал что-то типо тюрьмы?

– Ага, он первый, не он последний. По-любому будут ещё буйные люди.

– И на сколько ты предлагаешь его туда посадить, – спросил Джефф, трогая мой лоб холодной рукой. – Всё ещё горишь. Жар не проходит.

– На день, с бутылкой воды и без еды.

– Он нам с тобой лестницу починил. Теперь она не шатается и скрипит намного тише, чем раньше.

– Господи… я его расцелую… – я слабо улыбнулась, – тогда пусть посидит в яме ночь, но без ужина и завтрака. И ещё скажи всем, что своё мнение я выскажу ему сама и потом.

– Хорошо, а теперь спи. Надо чтобы температура спала, – сказал Джефф, меняя мне тряпку на лбу. После его слов я снова провалилась в темноту.

***

(– Кому ты хотела это отдать? – спросил у меня Дженсон, который стоял передо мной и держал в руках флэшку.

– Пошёл нахер, – я выплюнула эти слова ему в лицо. Прошел час, как меня поймали. Шан наверное волнуется.

– Хорошо, раз не хочешь говорить по хорошему, тогда… Тереза, будь добра, позови Аву Пейдж.

Через десять минут Тереза вернулась с доктором Пейдж.

– Мисс Пейдж, вот эта юная леди, – он указал на меня рукой, а я закатила глаза, – пыталась передать кому-то очень важную информацию, но не смогла, мы вовремя успели её поймать. На вопросы она не отвечает.

– Энтони, не ожидала от тебя такого, – Ава была крайне удивлена.

– Ой, поверьте, это ещё не всё, на что я способна, – притворно невинным голосом голосом говорила я и мило улыбалась.

– Как я понимаю, ты нам ничего не скажешь, верно?

– Верно.

– Тогда готовьте стёрку, мисс Ворд отправится с первой группой в Лабиринт.

– Что? Нет. Вы не можете, – я не могла поверить, что отправлюсь в Лабиринт, который проектировала вместе с друзьями.

– Ты сама выбрала это, Энтони. Главное знай, ПОРОК – это хорошо.)

Я снова медленно открываю глаза. Но резко зажмуриваю их от яркого света. Когда глаза более менее привыкают к свету, осматриваю комнату. Рядом с кроватью, на стуле лежат какие-то лекарства, на полу стоит ведро с водой.

Откидываю одеяло в сторону и сажусь на кровати. На мне уже моя любимая длинная рубашка, пучок на голове растрепался.

Встаю с кровати, но через секунду снова оказываюсь на ней. От того, что я резко встала закружилась голова. Через пару минут пробую снова встать.

Получилось

Медленно иду к окну. На улице наверное ещё было утро, но работа уже кипела. Уинстон что-то делал около скотобойни, Зарт копался в огороде, Фрэнка я не увидела, из чего сделала вывод, что он в Картографической. Джеффа тоже не было видно, а это говорило о том, что он у себя, а лазарете. А Алби что-то обсуждал с каким-то незнакомым мне парнем.

Парень был довольно-таки симпатичный. Высокий, хорошо сложенный, русоволосый. Он мне кого-то напоминал, но я не могла вспомнить кого. Он что-то объяснял Алби, который внимательно его слушал, при этом жестикулируя руками и показывая на стену Лабиринта.

У меня было чувство, что я его знаю. И знаю очень хорошо.

– Ты такими темпами в салаге дырку взглядом просверлишь, – сказал Джефф. Я аж вздрогнула от неожиданности. Видимо я настолько сильно засмотрелась, что не заметила как вошёл медак. – И вообще, ты почему встала? Тебе лежать надо. Ну-ка, быстро!

– Сколько прошло?

– С нашего разговора или вообще?

– Вообще.

– Нууу, – протянул Джефф, – ты неделю лежала бессознания, если не считать нашего десятиминутного разговора в час ночи.

– Я уже неделю тут лежу? – я была поражена. Я думала, что просыпалась сегодня ночью, но оказывается, что это было пять дней назад.

– Ага, только вчера бредить перестала.

– Бредить?

– Бредить. Ты что-то говорила про то, что ты в чём-то виновата, и про то, что кто-то не может что-то сделать.

– Ясно, – задумчиво сказала я, – а через сколько я отсюда выйду? И когда побегу в Лабиринт?

– Нуу, где-нибудь через пять дней спустишься вниз, а в Лабиринт только в следующем месяце.

– Ты серьёзно сейчас?

– Абсолютно.

– Через пять и в следующем месяце? – переспросила я и получила утвердительный кивок. – Трендец. А что я делать то буду?

– Пока рисовать, а потом будешь помогать кому-нибудь. Сейчас принесу тебе листочки и карандаш, можешь садиться у окна и рисовать пейзажи.

– Не смешно, – сердито сказала я, но тут я кое-что вспомнила. – А еженедельная уже приходила?

– Нет ещё, через пару часов должна прийти. А что?

– А вы уже написали список?

– Да.

– А я нет. Тащи карандаш и листок.

Через десять минут я отдала Джеффу свой список. Там всё было как обычно, но только я ещё добавила клей. Ещё до болезни, мне пришла в голову идея сделать макет Лабиринта.

– А ты парней пустишь?

– Нет.

– Издеваешься?

– Нет.

– А по-моему да.

– Нет.

– Ты будешь говорить, что я очнулась? – спросила я и закашляла. – Это не я.