Текст книги "Няня для военного (СИ)"
Автор книги: Виктория Вишневская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
– Рядовая Разумовская, если не хотите десять отжиманий и ночной наряд на кухне, то идите молча, – отворачивается, продолжая идти вперёд широким шагом. Возмущённо выдыхаю, скрещивая руки на груди. Зачем ночной наряд? Еду караулить? От кого? От генерала?
– Молчу, – буркнула, продолжая свой путь. По всем подсчётам шли мы на кухню. Что, неужели наряд? Или он меня сейчас покормит хотя бы?
Но задавать вопросов больше не решилась. А-то кто знает этих солдатиков, может уже контуженный… Хотя нет, это не про Александра.
И дошли мы всё-таки до кухни. Ну вот, провинилась, а надо было молчать.
Генеральский, перед тем как открыть дверь, обернулся в мою сторону и сурово произнёс:
– Глаза закрыли и не подглядываем, – и как вообще после такого тона хоть как-то сопротивление оказывать? Да тут поджилки трястись начинают, не то, что пойдёшь против. С кем я вообще связалась? Семейка дьяволов!
Послушав генерала, закрыла в глаза, в надежде, что меня сейчас ведут не на пытку, а просто покушать. Второе на самом деле мне нравилось больше.
И когда на мои плечи легли сильные ладони, мне уже было плевать, куда я шла и зачем. Давайте останемся лучше так и просто постоим в тишине каких-то несколько минут.
Но моим планам было не суждено сбыться, потому что Александр подтолкнул меня вперёд, к тихо открывшейся двери. В кухне стояла тишина, но я всё равно слышала какие-то копошение и еле слышимое хихиканье детей.
Ой-ой, что-то мне это не нравилось.
Неужели Генеральский пошёл по тому же грязному пути, как и его дети? И теперь они все втроём будут издеваться надо мной? Только не это-о.
Сделав несколько шагов, мы остановились. Чуть-чуть напряглась, побаиваясь. Хотя-я, чего это я? За моей спиной стояла непробиваемая скала, за которой если что можно было укрыться и спрятаться.
Только подойдя к чему-то, почувствовала, что кто-то очень и очень высокий сейчас стоял буквально передо мной. Прямо в лицо дышал. Мамочки, как же страшно-то резко стало!
– Открывайте, – услышав эти слова, я ни то, что открыла их, а распахнула! Но сразу же разглядеть ничего не вышло, потому что мне в лицо полетело конфетти, послышались детские крики и всё, что я успела на данный момент – выплюнуть какую-то заразу, залетевшую мне в рот.
И когда поток всякой ерунды перестал лететь в моё лицо, наконец, разглядела что за «нечто» стояло передо мной.
Оказывается, босая Ритка залезла на стол, вытягивая руки и тыкая мне хлопушкой чуть ли не в рот. По любому папа ей об этом не сказал, и это была её маленькая импровизация. А, кстати, чего это мы все тут собрались и с чем меня поздравляют?
– Э-э, – протянула, чуть даже улыбаясь. Это, конечно, мило, что всё это они устроили для меня, но вот только не понимала зачем. Может, посвящение в няни? Мол, вытерпела паразитов неделю, утренние зарядки, подъём в шесть утра, отбой в десять, еда три раза в сутки. Да мне как минимум за эти достижения нужен оплачиваемый годовой отпуск. – А что тут происходит?
Рядом появился Генеральский, и впервые за всё время улыбнулся мне, а не посмотрел косым взглядом! Ну, может не первый, и сейчас моя голова поплыла от столь огромного шума и шока, и я ничего не понимала. Вспомнить точно была не в состоянии.
– Как что? – вопросительно изогнул бровь. – Конец испытательного срока.
Ого-о, я тут что, уже целую неделю, да? И теперь мне можно косячить, не волнуясь за свою прекрасную задницу? Да это же самый лучший день в моей жизни!
– Но за проступки буду вычитывать из вашей зарплаты, – вернул меня с небес на землю Генеральский, вмиг портя мне настроение. Вот же обломщик, я-то уже обрадовалась.
– А это тебе! – воскликнул где-то снизу Андрей, и я опустила на него свой взгляд. Две маленькие ручки протягивали мне знакомый пакет, который сразу же узнала. Кажется, это тот магазин, где мы покупали пижамы, разве нет?
Приняв подарок, сразу же распахнула бумагу, видя белую ткань. Открывать не стала, решив это сделать потом. Сейчас нужно было обнять всех и поблагодарить за поддержку, что я и сделала.
Сначала обняла маленькое тельце Ритки, протягивая своё «спаси-ибо». Затем присела на корточка и затискала Андрюху, а вот Генеральского что-то не рискнула.
Тогда в тире я дала волю эмоциям, а сейчас нет. А то подумает, что я какая-то озабоченная, липну к нему постоянно и уволит меня, а мне совсем этого не хотелось.
– И вам спасибо, – улыбнулась начальнику, получая дружеское похлопывание по плечу. В принципе, так тоже нормально.
Мужчина сразу же развернулся, прошествовал к холодильнику и, открыв его, достал огромный торт. М-м, с безешками, и как угадал?
Дети сразу заулюлюкали, становясь чуть ли не шимпанзе, прыгающих по кухне. Но видимо забылись, потому что суровый взгляд отца заставил их успокоиться и спокойно сесть за стулья, опустив голову вниз.
Во-от, совсем другое дело. Уже подумала, что семья Генеральских поменяться успела. Наивна-ая.
Глава
49
Сегодняшний день был для меня необычным. Сначала подтолкнула Павла пригласить Елену на свидание, что он благополучно и сделал, хоть и с горем пополам, а потом мы вместе сидели на кухне, празднуя мою рабочую неделю.
А вот бедняга Павел вернулся к нам весь бледный, потный и с трясущимися пальцами.
Генеральский когда увидел его, вскочил с места вместе с ложкой во рту и быстрей откачивать бедолагу. Но всё прошло нормально и уже через двадцать минут дворецкий спокойно пил чай.
Оказывается, свидание было назначено на вечер. И именно поэтому сейчас мы сидели в большом зале всем скопом. Смотрели все вчетвером на зашуганного и неуверенного мужчину, решая, что с ним сделать.
– Может зачесать волосы назад? – спрашиваю у остальных троих, наклоняя голову чуть в бок. Они делают почти также, раздумывая над моим вариантом.
– А он будет прилизанным? – критично осматривая дворецкого, спрашивает Ритка, потирая подбородок. – Если да, то ему не пойдёт.
– Соглашусь, – кивает рядом Александр, а затем кидает вариант: – Нужно поменять смокинг. Удивить Елену и одеться не как на похороны. Что насчёт синего или серого? Андрей, как думаешь?
– Серый – блеклый, – изрекает Генеральский младший. – Синий ему не пойдёт. Может, красный?
– Предлагаю розовый! – топает ногой Ритка, за что получает от меня в свою сторону злобное шиканье. Какой к чёрту розовой? Баклажановый тут надо!
И после этого начались самые настоящие дебаты, во время которых все переругались, и Ритка схлопотала от отца подзатыльник за то, что на отца посмела прикрикнуть с этим «розовый, больше розового!». А вот так ей и надо.
И, когда мы поняли, что точно ничего не решим таким методом, спросили у Павла. Может, у него вообще нет костюма цвета баклажана, а я тут распинаюсь, выдвигаю факты, аргументы и всё зря.
В общем, выбрали классику – чёрный. Потому что, как оказалось, дворецкий оказался готом, у которого весь гардероб оказался цвета квадрата Малевича. И вместо того, чтобы сказать об этом в начале, он молча смотрел на то, как мы все ругались.
Но зато мы снова сплотились, уже ругая мужчину.
Но чтобы его образ не казался мрачным, добавили яркого галстука и красную розу в кармашек его пиджака.
И когда мы уже решили, что всё – Павел готов идти на свидание, он вдруг всех ошарашивает, переминаясь с ноги на ногу. Он всегда таким был, когда дело касалось садовницы? Потому что до этого такого я за ним не замечала.
– Я тридцать лет не танцевал. Как там сейчас надо? Память освежите?
На самом деле, танцевала я тоже дурно. На последнем звонке в школе вообще умудрилась упасть с поддержки парня, отбивая себе подбородок и ему нос. В общем, как всегда всё прошло неудачно.
Но чтобы не казаться одной такой неумехой среди танцоров, сделала удивлённое лицо, как и Генеральский. Детям вон хорошо, вообще танцевать не умели, да и пока не нужно было.
И только я хотела сделать вид "моя хата с краю – ничего не знаю", как тёплая ладонь Генеральского легла мне на руку, обхватывая её пальцами. Не сразу поняла, что произошло, а когда осознала – сердце забилось в миллионы раз быстрее. Почувствовала, как по конечности прошёлся слабый ток, вызывая дрожь в пальцах.
И что он пытается сделать?
– Первый делом, – начал спокойно говорить Генеральский, ведя меня в сторону, где нам бы не мешал диван и столик.
Не знаю, какого лешего, но детвора переглянулась меж собой, а затем последовала за нами, хватаясь за руки, прямо как для танцев.
Видимо, дьяволята решили попробовать потанцевать, потому что они внимательно следили за каждым движением своего отца.
– Аккуратно возьмите свою даму за ладонь, не сжимайте, а слегка касайтесь, – казалось, что пока я смотрела на наши сплетённые руки, забывала дышать. Иногда подпитывала себя кислородом, а затем просто выпадала из реальности, и никакой воздух мне был не нужен.
Но всё это по сравнению с тем, что произошло потом, было ещё цветочками. Дальше уже пошли ягодки, против которых устоять было слишком тяжело. Казалось, сейчас из ушей пойдёт пар, и я разорвусь на кусочки, разлетаясь в разные стороны.
– Положите вторую руку ей на спину, – когда чувствую его горячую ладонь сквозь тонкую ткань рубашки, покрываюсь мурашками и нервно сглатываю, потому что отчётливо чувствую пальцы Александра на своей коже. – И чуть притяните к себе.
Одно крохотное и маленькое движение, и дистанция между нами сокращается, отчего почти дышу мужчине прямо в грудь. И это «чуть притянуть»?! Да он буквально вжал меня в себя, отчего у меня дыхание спёрло!
Боюсь, если он продолжит так близко стоять ко мне, упаду в обморок и мужчине придётся вызывать скорую, чтобы меня откачивать.
После всего этого вообще не буду спать целую ночь, а затем и вовсе буду ходячим мертвецом.
– Не напрягайтесь, расслабьтесь, – размеренным тоном говорил Генеральский то ли Павлу, то ли мне. Скорее всего мужчине, но и мне не помешало бы прислушаться к его совету. – Отдайтесь музыке и просто ведите.
Шаг в сторону, которого я не ощущаю из-за ватных ног, и вот Александр уже делает несколько движений из банального «раз-два-три», держа меня обеими руками. И это хорошо, потому что сейчас мне хотелось раствориться лужицей и встретиться с полом.
Боюсь, если также продолжу обтекать в его объятиях, он всё поймёт. Поэтому, дав себе мысленную оплеуху, выпрямилась, стараясь держаться уверенно. Получалось так себе, но сейчас хотя бы стала похожа на человека.
Да я с роду так танцевать не умела, как и сейчас!
Боковым зрением даже заметила, как дети, вцепившись своими маленькими пальчиками в руки, наступали друг другу на ноги. Да, пара у них неудачная.
Танец наш продлился недолго. Всё это время я боялась дышать, стараясь смотреть только на грудь мужчины. В отличие от моей она не вздымалась, как чёрт знает что, выдавая меня с поличным.
И когда мы уже начали замедляться под музыку, которая играла у нас в голове, с облегчением выдохнула. Долго продержаться не могла, потому что мне срочно нужно было умыться, иначе на моих щёках можно было жарить яичницу.
И когда темп замедлился почти до минимума, рассчитывала сразу же выпустить свои пальцы из ладони мужчины, но не успела.
Потому что что-то пошло не так и пол под ногами начал уходить, оповещая о том, что я начала падать. И снова при начальнике, который, надеюсь, меня словит.
Но спустя несколько секунд поняла, что я совершенно не падала, а просто повисла на одной руке, выгибаясь и наклоняясь назад. Смотрела в карие глаза мужчины, и испуг, появившийся несколько секунд назад, сразу же испарился. Потому что знала – Александр поймает.
– А вы всё такая же неуклюжая, Юлия, – услышала перед тем, как меня приподняли и заставили выпрямиться.
– Чуть-чуть, – ответила смущённо. Между прочем, в этот раз я даже не поняла, как начала падать. И главное, что генерал вовремя опомнился! Как знал, зараза.
Стоило мне только выпрямиться, мужчина повернулся к дворецкому и уточнил:
– Поняли? Или ещё раз показать? – о-о, не-ет. Ещё одного раза я точно не выдержу.
Глянула на старика, смотря на него своим просящим взглядом. Не делай этого, одумайся, мужик.
И он меня понял! Растерянно кивнул, хотя наше маленькое представление ему не помогло.
– Раз на сегодня всё, я в свой кабинет, – оповещает всех босс и сразу желает детям спокойной ночи, говоря, что не сможет прийти к ним перед сном. Уходит, оставляя ругающихся между собой Андрея и Ритку, и меня, краснеющую до кончиков ушей и трущую кожу ладони, которая до сих пор горела от приятного прикосновения.
Глава
50
После случившегося не могла уснуть. Лежала в своей кровати, смотрела в потолок и думала. Что это вообще такое было?
Александр мало того что полапать успел, ещё и улизнул. Между прочем, после такого как минимум жениться надо.
Но, увы и ах, мне не светит. Вообще ничего. И даже после того, как Александр обмолвился, что я вовремя зашла в его кабинет, руша семейную идиллию, не смогла расслабиться. Какой толк, если у нас всё равно ничего не получится?
Мне двадцать один, я взбалмошная, безответственная и вообще не похожа на девушку, хоть и сильно стараюсь. Просто ребёнок, которому не хватает внимания.
А он? Почти сорокалетний серьёзный мужик, у которого на уме только работа и периодически дети.
Мы слишком разные и пора бы мне уже это понять. У него ни то, что на девушек времени нет, даже на детей. И на что я рассчитываю?
Выдыхаю и сажусь на кровать, вплетая пальцы в волосы. Шутки кончились. Потому что это перестало мне совершенно нравиться. Разве можно думать о человеке постоянно? Он – всего лишь мимолётное увлечение с красивой упаковкой. Хотелось бы мне так думать, но в последнее время абсолютно не замечаю ничего в его внешности. Да, у него прекрасное тело, но…
Я на него почти не смотрю. Мне важнее другое, его душевная натура, о которой я почти ничего не знаю. Вот за что он мог мне понравиться? Внешность, голос? Возможно. Характер? Если да, то я полная мазохистка.
Нужно срочно проветриться, иначе не смогу уснуть. Подъём уже через шесть часов, а сна нет ни в одном глазу, а всё из-за Генеральского, который всю неделю на давал мне спокойно жить. И даже ночью, пробираясь в мои мысли, не давал мне нормально отоспаться.
Встав с кровати, надела тапочки и халат. После того происшествия на кухне, по дому в шортах больше не ходила. Было неловко, а ещё больше жарко. Потому что каждый раз, представляя у себя в голове картинку, как мой начальник смотрит на мои ягодицы в коротких шортах, заставляет меня гореть от стыда.
Поэтому теперь одеваюсь.
Хотя, думаю в двенадцать часов ночи и вовсе никого не встречу на своём пути.
Аккуратно выйдя из комнаты, чтобы не разбудить детей своими шагами, поднялась на второй этаж, направляясь к массивному большому балкону.
Его было видно ещё за пределами ворот, но я ни разу там не была, хоть и сильно хотелось. Не знала, можно ли была туда заходить, да и времени у меня не находилось. А сейчас как раз была хорошая возможность.
Думаю, оттуда будет красивый вид.
Аккуратно поднявшись на второй этаж, прошлась по коридору мимо дверей, за которыми были незнакомые для меня комнаты.
Подойдя к закрытому балкону, взялась за ручку и дёрнула на себя, открывая двери с прозрачными стёклами. Зашла внутрь, сразу же подбегая к каменным перилам и смотря вниз.
Здесь было не так высоко, но отсюда вид на сад, которым каждый день занималась Елена, был восхитительным. То высокое дерево, под которым мы несколько дней назад сажали с детьми цветы, казался с этого ракурса ещё более громадным и красивым.
Вдохнув запах свежести, заправила выбившуюся прядь волос за ухо, чувствуя, как под майку забирает прохладный ветерок, вызывая мурашки.
Невольно посмотрела вдаль, понимая, почему Александр выбрал жить именно за городом. Здесь же было так красиво, чисто и главное, тихо, даже несмотря на лёгкий ветер, слышимый в ушах.
На мгновенье залюбовалась тёмным небом и молодым полумесяцем, который притягивал к себе всё внимание.
Кажется, я начну похаживать сюда почаще, потому что мне здесь очень понравилось. Интересно, если кинуть с этого балкона шарики с водой, они не разобьются? Нужно будет как-нибудь проверить и скинуть на моих дьяволят пару штук. Что-то наподобие утреннего душа, который зарядит их энергией на всё утро.
– Рядовая Разумовская! – услышав громкий и суровый крик, взвизгнула, подпрыгивая на месте и цепляясь пальцами в каменные перила. Да так сильно, что костяшки побелели, а ладони мгновенно заледенели. Сердце ушло в пятки, и я резко развернулась, вставая по стойке смирно.
Когда услышала эти слова, надеялась, что его обладатель окажется моей дурной фантазией, иллюзией или галлюцинацией. И это, к сожалению, оказалось не так. А я на что рассчитывала?
– А вы чего не спите? – решила напасть первая, чтобы Александр растерялся. Хотя… Генерал и это слово вообще несовместимы. – Отбой в десять был!
Мужчина нахмурился, и, кажется, на мгновенье завис. Что, система перезагружается, да? Ошибку выдала?
В душе ликую, засчитывая эту маленькую победу в свою пользу. Поэтому решила не останавливаться, продолжая:
– Чего молчите? Стыдно, да? – ставлю руки по бокам и чуть наклоняюсь корпусом вперёд, недовольно качая головой и цокая. – Устав нарушили, Александр Николаевич. А за это наряд вне очереди дают, на минуточку.
Он снова не находит что ответить, смотря на меня в упор.
Не выдержав, рассмеялась, хватаясь за живот. Господи, как же забавно это смотрится!
Чувствую, если бы мы вдруг сошлись с Генеральским один на один в бою, он сразу бы пал, несмотря на свои габариты и мощь. Потому что моя сила – мои слова! Хоть порой и тупые, бессмысленные и вообще неуместные.
Но главное не путь к победе, а сама победа! Вот это мудрые слова!
– Плюс пять кругов на завтрашней пробежке, – услышала сквозь смех и сразу же прекратила, чуть ли не давясь воздухом.
– А это ещё за что? – возмущённо вскликиваю, недоумевая.
– Как за что? – пародирует мои эмоции Генеральский, жестикулируя руками. Вот, гад, опомнился. – За несоблюдение режима. Я, значит, сейчас в наряде по балкону был, прихожу, а тут нарушители. Непорядок, Юлия Филимоновна. Уже второй раз вас ловлю на этом.
– Да ну вас, – буркаю, отворачиваясь. Несмотря на то, что меня поймали с поличным, уходить не собиралась. Завтра с утра и так пять кругов бегать, зря, что ли?
Только вот слова свои сказала от обиды, не подумав, что передо мной стояло моё начальство. Опомнившись, развернулась, чтобы попросить прощения, но сразу же не захотела этого делать, потому что увидела улыбающегося Генеральского. Если, конечно, это вообще можно было назвать улыбкой. Но уголки губ дрогнули, я видела!
И тут до меня дошло. Прищурившись, обратилась к мужчине:
– Издеваетесь, да?
– Никак нет, – эти слова он произносит, отворачиваясь. Еле сдерживает улыбку, а потом снова возвращает свой взгляд на меня, чуть лукаво произнося: – Только если немного.
Но вмиг он становится серьёзным, сурово произнося:
– Но пять кругов вы отбегаете.
Спасибо, жизнь, что ты так ко мне несправедлива.
Громко вздохнув, всё-таки решила спросить у этой ходячей проблемы, которая уже как несколько дней не даёт мне спокойно жить, что она тут делала.
– Вы чего не спите-то?
– Я лёг, потом услышал топот, – начал, присаживаясь на плетёный стул. Так, а это мне уже не нравилось. Он здесь что, задержаться решил? Я тут как бы пытаюсь о нём не думать, а он сам лезет! – Сразу же подумал, что это моя неугомонная няня ночью не спит. А с её везением и умением собирать шишки на ровном месте, решил перестраховаться. А то если сама не уйдёт, на скорой увезут.
Чего-чего он там говорит? Я просто после фразы «моя неугомонная няня» слушать перестала. Потому что, кажется, после этих слов влипла окончательно.
Глава
51
– Вы плохого обо мне мнения, – поджимаю губы, опомнившись. – И вообще, я умею быть серьёзной.
– Правда? – он вопросительно приподнимает бровь, не веря моим словам. Становится обидно, потому что меня не воспринимают всерьёз. Ну и ладно! Не для него мама ягодку растила. – Не заметил. Но раз вы пошли работать в столь юном возрасте, значит, капля серьёзности в вас всё-таки есть.
Да, давайте пройдёмся по моей больной мозоли. Потому что всё, что касается моей личной жизни, и работы меня раздражало. И сейчас было не исключением.
– Есть, – говорю твёрдо, засовывая всё своё ребячество куда подальше. – Её много. Просто она не для всех. Я могу быть серьёзной в любой момент, но не хочу. Почему? Объясняться не намерена.
Потому что тема не из лучших. И так перестала думать об этом, делая вид, что всё нормально. Но на самом деле ничего нормального в этой жизни у меня нет.
Вместо того чтобы пойти учиться на того, кого мне хочется, мне приходиться работать, потому что гулящий папаня ушёл к другой семье. И разве у меня был выбор, кроме как пойти работать сразу после школы?
Я хотела бы, чтобы всё пошло по-другому, но что сделано, то сделано.
– Удивлён, – отвечает мне Генеральский, откидываясь на спинку стула. – Беру свои слова обратно. Не капля, больше.
Усмехаюсь, запахивая халат. Стало прохладно от ветра, но уходить совсем не хотелось. Но придётся. Потому что моё настроение уверенно покатилось вниз, махая мне со дна рукой.
– Рада, что вы поняли, – говорю чисто для галочки. Было немного неприятно, даже обидно, но мужчину понимала. Со стороны я выглядела такой, какой он меня посчитал.
Порой, когда скрываешься за маской, начинаешь к ней привыкать. Становиться другим человеком, играя другую, неотведённую тебе роль в жизни. И порой я забывалась, продолжая быть взрослым ребёнком.
Увы, теперь ничего не сделаешь, потому что всё это – привычка. И меняться ради кого-то не собиралась. Найдётся человек, который полюбит меня такой, какая есть. С глупыми словечками, ребяческим характером и вечной неуклюжестью.
Если на Генеральском клин клином не сошёлся, жизнь не кончена.
– Я, пожалуй, пойду, – говорю, делая шаг вперёд и проходя мимо мужчины. Но только вот уйти далеко не смогла, потому что моё запястье перехватил Александр, вставая с места.
Оборачиваюсь, смотря на его ладонь на моей руке и поднимаю на него взгляд. Молча спрашиваю, что он делает, на что он отвечает мне со всей серьёзностью в голосе:
– Если я чем-то задел тебя это не со зла. Прошу прощения, – всё понимала, но отчего-то на душе было обидно. Кивнула и попыталась вытащить свою руку из цепкой хватки, но сделать этого не получилось.
– Всё нормально, – отвечаю, отводя взгляд в сторону. Было неловко от того, что он снова перешёл на «ты». Вот что он делал со мной, а?
– Зная вас, женщин, когда вы говорите эту фразу, она обозначает всё наоборот, – ого, да здесь у нас женский психолог завёлся. – Что я могу сделать, чтобы искупить свою вину?
Да хотя бы просто отпустить меня – говорил мне разум, а душа хотела совсем другого. Например, чтобы он развернул меня и притянул к себе, впиваясь своими грубыми губами в мои губы. Что-то не туда тебя занесло, Разумовская.
Но упустить такую возможность не смогла. Поэтому, улыбнувшись, произнесла:
– Вы вычитаете из моей зарядки пять кругов, – конечно, хотела сказать другое, но поняла, что Александр не поймёт. Вряд ли мужчина возьмёт меня на руки и понесёт в мою комнату.
– По глазам вижу, другое сказать хотела, – уголки его губ приподнимаются вверх, и я, пойманная с поличным, опускаю взгляд вниз, чуть краснея. – Говори.
Чёрт и что делать в этой ситуации? Рискнуть или нет? Господи, Юль, почему ты вообще раздумываешь? Нужно чётко уйти от темы, но вместо этого ты решаешь – сказать или нет.
– Хмм, тогда, – снова включаю режим ребячества, засовывая всё смущение в пятую точку. Была, не была, надо рисковать. А так хоть идти не придётся. – Отнесёте меня до моей комнаты?
Мужчина, не растерявшись, ухмыляется, чуть присаживается и поднимает меня на руки. Удивлённо захлопала глазами, обвивая своими руками его шею. Он без раздумий сделал это! Вообще нормальный?
Хотя, это же я про Генеральского говорю…
Мужчина молча вынес меня с балкона, направляясь в сторону лестницы. Сердце в груди забилось с бешеной скоростью, и я боялась, что Александр это услышит.
Но потом забила и просто наслаждалась, чувствуя на своей спине и ногам его ладони.
Ещё ни один мужчина не брал меня на руки. Мальчик в первом классе на линейке, когда я несла колокольчик не в счёт. И то, я сидела у него на спине. Друзья… Ну, они больше роняли, чем на руках носили, поэтому… Да, это был мой первый раз.
И я так забылась, что не заметила, как мы практически дошли до моей комнаты. Не хотела, чтобы этот момент кончался, но, увы, это произошло.
Александр открыл дверь в мою комнату ногой, аккуратно заходя внутрь. И, несмотря на то, что он был здесь не раз, именно сейчас мне было неловко впускать его в свою комнату. Потому что где-то там, на стуле лежал мой лифчик, который случайно не убрала в шкаф. Ну и ладно, фиг с ним.
Кстати, уговор был донести ДО комнаты, но Генеральский не напрягаясь, даже зашёл. Но вот отпускать не торопился. Встал у моей кровати, и взглянул на меня своими карими глазами, сводя с ума. Да разве можно быть таким красивым, чёрт тебя возьми?
Невольно мои руки с его шеи перемещаются на щёки, поглаживая пальцами щетину. Что творила – не знала. Но понимала, что ещё немного и перейду грань, если уже не сделала этого. Но его глаза, взгляд и пухлые губы так и манили к себе, призывая нарушить все границы.
Поэтому рискнула. Перешла ту черту и приблизилась, касаясь губами губ начальника. Да, своего сурового босса, которого боялась, но и желала одновременно…
Прикрыла глаза, надеясь, что сейчас он не оттолкнёт меня и не скажет, что я уволена.
И нет, он этого не сделал.
В следующую секунду приятное тепло разливается в груди, когда Генеральский умело отвечает на поцелуй. Он не оттолкнул, а принял мою маленькую проказу, которую совершила совершенно случайно. На инстинктах, на желаниях.
Эйфория распространилась по всему телу, стоило почувствовать его язык на своих губах, лаская своими отточенными и умелыми движениями. Ни то, что я, которая целовалась несколько раз в жизни и то не всерьёз.
Мимолётная боль на губах, вызванная слабым и лёгким укусом и я улыбаюсь мужчине прямо в лицо. Зачем так играть со мной, а? Одно маленькое движение и уже млею в его руках.
Меня накрывает и мне хочется ещё, но не решаюсь, зная, какие могут быть после этого последствия. Сейчас мне было всё равно, что будет потом. Есть только здесь и сейчас. Поэтому отдавалась со всей нежностью, чувствую на своей коже ласковые прикосновения.
А затем всё резко кончается, потому что Генеральский приходит в себя и резко отстраняется. Смотрит на меня непонимающе, а затем быстро кладёт на кровать. Всего несколько секунд и я вижу его спину, которая сразу же скрывается в коридоре.
Выдыхаю, сидя на кровати и думаю: что же я наделала?
***
С того самого момента прошло три дня. Всё это время мы с Александром избегали друг друга, делая вид, что ничего не произошло. И если он вёл себя, так же как и прежде, то я нет. Мне постоянно было неловко. Отводила взгляд в сторону, что не утаилось от Павла.
Но мужчина промолчал, делая вид, что ничего не понял. И мне бы хотелось сделать тоже самое: выкинуть из головы. Но вместо этого, сидя вечерами в своей комнате, касалась своими пальцами губ и вспоминала тот вечер.
Влипла не по-детски. Но попыталась отодвинуть эту мысль на задний план.
И сегодня, пережив утро и день, под вечер в дом заявилась Маша. И сейчас, стоя на лестнице и смотря, как дети обнимают женщину, одетую в красное длинное платье, в голову закралась нехорошая мысль. Ведь не зря она сделала высокую причёску, нацепила на себя золотые серьги и цепочку, а потом облачилась в столь открытое платье.
Можно было подумать, что она заехала мимоходом, потому что в беседе с детьми я уловила несколько фраз о том, что сейчас она уедет на работу, а потом на какой-то вечер.
Но когда увидела Генеральского в смокинге, спускающегося по лестнице, поняла что нифига не мимоходом она здесь.
Александр что-то сказав Павлу, перевёл на меня взгляд, задержался на несколько секунд, а затем опустил его на детей, сдержанно улыбаясь.
Затем взял Марию под руку и вышел из дома, прощаясь с дьяволятами.
Не поняла.
То есть, как целоваться, так он со мной, а как на вечера какие-то ходить так с бывшей женой!
– Павел! – восклицаю, привлекая внимание дворецкого. Мужчина оборачивается на меня и приподнимает бровь. – А куда Александр Николаевич такой нарядный уехал?
– Так на приём, по бизнесу, – отвечает растеряно, и я задумываюсь на несколько секунд, приходя к спонтанному решению. А потом улыбаюсь словно псих, чем чуть не пугаю детей. Что у него там за бизнес с этой Машей даже думать не хочу. Но понимаю, что оставить это так просто не могу. – К Виктору Краму.
Хм-м, где-то я слышала о нём по телевизору, но где не помню. Но ничего, всё решим. Обычно на такие мероприятия нужны приглашения и я даже знаю где их достать.
– Павел! – снова восклицаю, победно улыбаясь. – Собирай детей, мы едем на этот приём!
Глава
52
– Юль, – тихо произносит Ритка, когда я поправляю ей персикового цвета платье. – А папа не будет ругаться?
– Нет, не будет, – говорю стойко. Пусть попробует! Мы покажем ему, где раки зимуют. – Вы сами хотели с папой сблизиться, разве не так? Он обрадуется, увидев вас.
Надеюсь.
– Если что мы скажем, что ты нас заставила, – вклинился Андрей, заставляя меня закатить глаза.
– Да-да, я помню. Всю ответственность беру на себя! – уже в тысячный раз проговариваю, чтобы эти трое успокоились.
– И даже меня прикроете? – встревает Павел, заставляя меня зло шикнуть на него.
– Да, да и да. Всё! Договорились! Такси подъехало? – спрашиваю, оттягивая белое платье вниз. Единственное, что я нашла для этого вечера. Чувствовала себя в нём некомфортно, потому что плотная ткань обтягивала всё тело, в том числе и грудь, которая теперь была видна всем, кому не попадя из-за декольте. Раньше скрывала её, а теперь даже и скрыть нечем…
Надеюсь, Генеральский не прибьёт или хотя бы не уволит. Хотя о чём это я? С уверенностью сто процентов сегодня попрощаюсь с работой. Но мне нужно было выяснить, что не так с моим начальником.
Сначала он лапает меня, затем отвечает на поцелуй, а через несколько дней идёт со своей бывшей женой на какой-то вечер. Это нормально вообще? Ответил, значит, что-то чувствует. Даже если ненависть и отвращение, мне нужно знать это.
***
– Мне страшно, – шепчет мне на ухо Павел, когда мы идём по дорожке к входу шикарного здания. Держу его за руку, впиваясь пальцами в его смокинг. Вы не представляете как мне сейчас страшно. Потому что боюсь, моего порыва Генеральский не оценит.
– Не бойтесь, – шикаю, хотя в голове проговариваю себе те же самые слова. – Вы смотрите, какие дети радостные.
