Текст книги "Одаренный ребенок. Иллюзии и реальность"

Автор книги: Виктория Юркевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Из всего, что здесь говорилось, можно сделать по крайней мере два вывода:

1. Потребность в познавательной деятельности – это потребность в работе ума, радость от умственного труда.

2. Познавательная потребность присуща всем здоровым людям – взрослым и детям.

Но тут мы подошли к главному.

Познавательная потребность есть у всех, тогда почему же все-таки многие дети не хотят, не любят учиться?

Почему есть взрослые, которые засыпают над книгой, а по телевизору смотрят только развлекательную программу?

Почему, наконец, у одних умственная активность выражается в научной страсти, а у других в любви к кроссвордам или детективам? Что стало причиной?

Познавательная потребность есть у всех и… не у всех. Но об этом – разговор дальше.

2. Что такое познавательная потребность?

Три кита познавательной потребности

Познавательная потребность далеко не сразу приобрела права гражданства. Долгое время ученые считали, что эта потребность лишь обслуживает все другие. Нужно есть, а пищу надо найти, узнать, где она находится, как ее достать, – вот и возникает познавательная потребность. Кто друзья, кто враги, чья территория – опять познавательная потребность на помощь. Словом, голод, жажда, инстинкт продолжения рода, охрана потомства – познавательная потребность служит лишь средством их удовлетворения.

Именно поэтому о познавательной потребности мы знаем меньше, чем о других. Понадобилось много исследований, много споров среди ученых (иногда кровопролитных в научном, конечно, отношении), чтобы стал возможен серьезный разговор о познавательной потребности. Прежде всего была доказана ее самостоятельность. Опишем несколько экспериментов. Первый эксперимент довольно необычный. Человек погружается в воду; вода не особенно теплая и не холодная, около 34 градусов. Лицо покрывают парафиновой маской, так что человек не может ни видеть, ни слышать. Двигаться в воде он тоже не может. Имеется кнопка, на которую испытуемый может нажать, если ему станет совсем невмоготу. Все органические потребности по необходимости полностью удовлетворяются.

Оказалось, что большинство испытуемых не выдерживают долго в таком состоянии. Некоторые – два-три часа, некоторые – немного больше. Все без исключения характеризуют свое состояние в воде как крайне тяжелое– У некоторых испытуемых возникали психические расстройства, правда, довольно быстро исчезавшие.

Что же происходит? У человека весьма комфортная температура среды, ему ничто не угрожает, он не испытывает ни голода, ни жажды – и тем не менее у него возникают крайне отрицательные эмоции. Ему плохо!

Психологи пришли к выводу, что здесь действует особая потребность ~ потребность во впечатлениях, потребность в притоке новой информации. Потребность во впечатлениях есть одно из элементарных проявлений познавательной потребности.

Потом опыт решили несколько изменить. Теперь испытуемого уже не погружали в воду, а оставляли в обычной комнате. Правда, не совсем обычной. Комната была закрыта от внешних влияний, сюда не доходили какие бы то ни было звуки, в ней не было окон. Испытуемый таким образом был полностью изолирован от внешнего мира. Как и в предыдущем эксперименте, все естественные потребности человека полностью удовлетворялись, он твердо знал, что ему ничто не угрожает. Как только ему будет совсем невмоготу, он может подать условный знак, и эксперимент будет прекращен.

Оказалось, что длительное пребывание в этой психологической камере было чрезвычайно тягостным для испытуемых. И хотя их пребывание в этих условиях измерялось уже не часами, а днями, но состояние испытуемых на выходе было очень тяжелым. И именно потому, что не удовлетворялась познавательная потребность. Стоило дать человеку соответствующую интеллектуальную пищу (книги, бумагу и т. п., как экспериментальная картина резко менялась.

Независимость познавательной потребности от органических потребностей демонстрируют уже маленькие дети. Они ярко проявляют эту потребность (тянутся к игрушке, разглядывают окружающее) именно тогда, когда не испытывают ни голода, ни жажды, когда их ничто не беспокоит.

Конечно, познавательная потребность человека – вполне и только человеческая характеристика. Однако и у животных имеются определенные предпосылки ее развития, на них можно проследить некоторые корни этой потребности.

Вот эксперимент, демонстрирующий самостоятельность познавательной потребности у животных.

В клетку, где сидит обезьяна, только что положили бананы. К ним протягивает лапу обезьяна из другой клетки. Решетка крупная, так что немного усилий – и соседка заберет все бананы. Но в это время в клетке появляется коробка, в которой что-то загадочно стучит (это всего-навсего метроном). У обезьяны сложный выбор, борьба мотивов, как говорят психологи. Что же предпочесть? Обезьяна выбирает коробку (правда, делают это не все обезьяны, и, кроме того, обезьяна должна быть достаточно сытой).

Сейчас психологи убеждены, что познавательная потребность – не служанка других потребностей, а самостоятельная, независимая наука индивида.

Средством удовлетворения познавательной потребности всегда является новое знание, новая информация. Именно отсутствие новых впечатлений и вызывало у людей то тяжелое состояние, которое возникало в описанных выше экспериментах.

Новое знание, конечно, совсем не означает необходимости каждый раз переходить к новому объекту. Возьмем, например, чтение книг – самый, пожалуй, распространенный способ удовлетворения познавательной потребности. Очень часто, перечитывая уже знакомую книгу, вдруг открываешь в ней нечто совершенно новое. Есть даже данные, что людей, склонных к перечитыванию книг, отличает особая глубина ума. А один известный литературовед считает, что любую серьезную книгу нужно читать непременно дважды. С первого раза читатель усваивает лишь сюжет произведения или набор конкретных фактов; сам же замысел автора, его сверхзадачу можно усвоить, уже зная всю эту конкретику. Любопытная точка зрения!

Кстати сказать, одно из определений творчества имеет в виду получение новой информации от хорошо знакомых объектов. (Все знают, что это такое; находится кто-то, кто этого не знает, и в результате совершается открытие).

Очень важно еще и следующее: получение нового знания не гасит познавательную потребность, а, наоборот, усиливает ее. Познавательная потребность в развитой форме становится ненасыщенной – чем больше человек узнает, тем больше ему хочется знать.

В этом смысле (как и во многих других отношениях) познавательная потребность принципиально отличается от любых органических потребностей. В последних можно резко провести границу: потребность есть (человек голоден, испытывает жажду) или исчезла, удовлетворена (человек сыт, не испытывает жажды).

Настоящую познавательную потребность невозможно удовлетворить: она безгранична, как безгранично само познание.

Долго шел спор, как действует познавательная потребность – активно или пассивно.

Сторонники первой точки зрения считали так: как только человек начинает привыкать к окружающей среде, у него появляется специфическое состояние скуки, и он сам ищет новые впечатления, новую информацию. Возникает потребность в познании. В чем бы ни выражалась эта потребность, она всегда активна. Человек читает книги, ставит эксперименты или на худой конец идет в кино, покупает иллюстрированный журнал.

Сторонники второй точки зрения считали, что познавательная потребность – нечто вроде зеркала, в котором все отражается. Появилось в поле зрения нечто – человек производит оценку (сознательно или бессознательно), новое это или уже знакомое, интересно или не очень, стоит рассмотреть или не стоит. Если это новое, интересное, тогда и начинает действовать познавательная потребность. Иными словами, познавательная потребность возникает, когда уже есть возможности для ее удовлетворения. Не скука, т. е. внутренняя потребность заставляет человека искать новое, а внешние стимулы вызывают состояние познавательной потребности. Человек пассивно следует новому стимулу, новой проблеме, не в силах от них уйти.

Спор был решен несколькими весьма яркими экспериментами. Приведем только некоторые из них.

В том самом эксперименте в психологической камере, который был описан выше, оказалось несколько испытуемых, у которых тяжелое состояние не появлялось совсем (или было очень сглажено), несмотря на длительное пребывание в камере. Оказывается, эти испытуемые находили источник удовлетворения познавательной потребности в активной деятельности. Они сочиняли стихи, придумывали задачи. Один из испытуемых, математик по образованию, вспоминая и заново выводя выученную когда-то теорему, вывел заодно и несколько новых. Кстати, в эти дни его состояние резко улучшилось, и по сумме баллов он лучше всех перенес это весьма нелегкое испытание.

Особенно ярко активность познавательной потребности проявляется у детей.

Бельгийский ученый Нюттен провел такой эксперимент. В экспериментальной комнате было установлено два автомата – А и Б. Автомат А весь блестящий с разноцветными лампочками, яркими ручками– Автомат Б с виду значительно проще, в нем нет ничего ни разноцветного, ни яркого, но зато в этом автомате ручки можно двигать и в зависимости от этого самому включать и выключать лампочки.

Когда пятилетние дети, участвовавшие в эксперименте, входили в комнату, то, конечно, они прежде всего обращали внимание на нарядный автомат А– Поиграв с ним, они обнаруживали автомат Б, и он-то оказывался для них самым интересным. Дети двигали ручки, включали и выключали лампочки – словом, проявляли познавательную активность.

Опыт всячески видоизменялся, но вывод каждый раз оказывался неизменным: самому нарядному, яркому объекту малыши предпочитают такой, с которым можно активно действовать. (Вспомните, какие игрушки больше всего любят дети.)

Сейчас ученые уже не сомневаются: познавательная потребность характеризуется прежде всего активностью.

…Ученые продолжают биться над знаменитой теоремой Ферма, хотя ее вывод давно известен. Неизвестно, как она доказана. В целом ряде наук – астрономии, биологии, медицине – ведутся сложнейшие эксперименты, результаты которых будут известны только отдаленным потомкам (например, эксперименты по многолетнему анабиозу животных).

Конечно, в масштабах всей науки эта работа вполне понятна. Однако что движет каждым отдельным ученым, берущимся за работу, результат которой уже известен, или же, наоборот, заведомо не будет ему известен? Мотивация здесь совсем непростая, однако несомненно, что есть и потребность в самом процессе поиска истины.

Ученик хочет самостоятельно решить задачу (есть все же такие ученики), хотя решение можно получить у соседа.

Загадайте знакомому загадку и тут же предложите разгадку, и вы увидите, как вытянется лицо вашего испытуемого. Вы испортили ему маленький, но все же праздник ума – возможность самому доискаться до решения этой пустяковой задачи.

Даже в искаженной познавательной потребности – любви к детективам – присутствует радость интеллектуального поиска. (Рассказывают, что один английский любитель детективов подал на развод со своей женой только потому, что она писала на полях имя преступника. Суд счел его заявление вполне обоснованным.) Монтень приводит забавный факт. Однажды, когда Демокрит ел во время обеда фиги, пахнувшие медом, он вдруг задумался над тем, откуда взялась у фиг эта необычная сладость, и, чтобы выяснить это, он встал из-за стола, желая осмотреть то место, где эти фиги были сорваны. Его служанка, узнав, почему он всполошился, смеясь сказала ему, чтобы он не утруждал себя: она просто положила фиги в сосуд из-под меда. Демокрит был раздосадован тем, что она лишила его повода произвести расследование и отняла у него предмет, возбудивший его любознательность. Уходи, – сказал он ей, – ты причинила мне неприятность; я все же буду искать причину этого явления так, как если бы оно было природным. И он не преминул найти какое-то истинное основание для объяснения этого явления, хотя оно было ложным и мнимым.

Конечно, как и любая деятельность, познавательная деятельность, движимая познавательной потребностью, имеет свои конкретные цели, свой круг планируемых по результату действий. И познавательная потребность тоже имеет в виду ориентацию на определенный результат. Однако ориентация на результат задает лишь направление движения мысли. Познавательная же потребность прежде всего есть потребность в движении к результату, в самом процессе познания.

Конечный результат тут и невозможен. Любое знание, любой результат – только веха, этап на пути познания.

Активность познавательной потребности, стремление к самому процессу познания возможны лишь благодаря еще одной особенности этой потребности – удовольствию от умственного напряжения, связанному с ней положительному эмоциональному состоянию. Познавательная потребность потому и проявляется, развивается, укрепляется как потребность, что вместе с ней включается механизм положительных эмоций. Без эмоций нет никакой потребности, в том числе и познавательной.

Познавательная деятельность (но не потребность) может осуществляться (и иногда весьма успешно) и без такого удовольствия – из желания заработать пятерку, диплом, мировую славу.

Ученик старательно занимается, чтобы дома не ругали. Студент сидит над учебниками во время сессии, чтобы получить стипендию. К познавательной потребности это не относится. Но вот тот же ученик, придя из школы и едва пообедав, хватает книжку про животных и, забыв обо всем, читает, пока не закончит. Проглотив одну книжку, берется за следующую. С каждым разом потребность в познании растет. И чем больше подкрепляется эта потребность, тем сильнее она становится.

В высшем своем развитии познавательная потребность становится, как уже говорилось, ненасыщаемой. Невозможно перепознать.

Радость в момент интеллектуальной деятельности (которую одни люди переживают более, другие менее интенсивно, но которая всем знакома) сейчас можно регистрировать. Целый ряд строго физиологических показателей (электроэнцефалографических, биохимических) свидетельствует о том, что в момент интеллектуального напряжения вместе с участком мозга, занятым умственной работой, возбуждается, как правило, и центр положительных эмоций. У некоторых людей эта связь настолько прочна и сильна, что лишение интеллектуальной деятельности приводит их к тяжелому состоянию.

Что же именно включает чувство удовольствия при полноценной интеллектуальной деятельности?

Некоторые ученые считают, что дело здесь в психическом тонусе, который становится оптимально высоким в момент напряженной умственной деятельности, т. е. приятна сама по себе высокая активность. Другие считают, что радость, удовольствие есть результат определенной связи между центром положительных эмоций и деятельностью мозговых отделов, заведующих умственной работой. Включаем одно, одновременно включается и другое. Эволюция, так сказать, позаботилась о том, чтобы Ното сделался харгстх, и избрала такой механизм. Третьи считают, что в момент успешной интеллектуальной деятельности происходит как бы разрядка поискового, проблемного напряжения; это и производит чувство удовлетворения.

Не будем вдаваться в ученые споры, в которых должна родиться научная истина– Факт остается фактом: полноценная умственная деятельность вызывает чувство радости, удовольствия, причем это чувство в процессе интеллектуальной деятельности усиливается, укрепляется.

Итак, познавательная потребность стоит на трех китах: активности, потребности в самом процессе умственной деятельности и удовольствии от умственного труда.

3. Потребности, сопряженные с познавательной

Чтобы знать предмет, надо не только знать, что есть это, но и отделить его от того, что это не есть. Проще говоря, с чем же нельзя путать познавательную потребность?

Оказывается, есть целый ряд потребностей, как бы сопряженных с познавательной. Они тоже вносят свой вклад в познание (и иногда большой), но это другие потребности.

Потребностей, сопряженных с познавательной, немало. Рассмотрим некоторые из них.

Прежде всего должна быть отмечена, конечно, жажда славы, или, иначе говоря, потребность в признании, в социальном успехе (Желаю славы я, чтоб именем моим твой слух был поражен всечасно…).

Вероятно, во многих творческих достижениях эта потребность играет свою роль. Однако опять же в большинстве случаев только на вторых ролях, как некий усилитель. Вместе с тем история науки знает случаи, когда выдающееся открытие долго не было известно только потому, что автор, не гонясь за славой, не спешил его обнародовать– Так что определенная доля стремления к признанию должна, видимо, сопровождать познавательную потребность.

Несколько сложнее обстоит дело с потребностью в достижении. Эта потребность лишь по названию сходна с потребностью в успехе; по сути же дела это разные вещи.

Потребность в достижении – потребность в успехе дела, а не в личном признании– Такая деловая направленность потребности в достижении, естественно, включает и познавательные факторы. Однако это все же не познавательная потребность, а именно деловая, потребность не столько в самой познавательной деятельности, сколько в получении конкретного результата.

Потребность в достижении – это всегда прежде всего Дело.

От познавательной потребности следует отличать и потребность в умственных манипуляциях, умственной деятельности как таковой.

Нередко приходится видеть детей, самозабвенно щелкающих задачки одного и того же типа (конечно, когда это получается). Никакого нового знания в этой работе они не приобретают.

Есть игры, построенные на принципе классификации, когда из множества предметов нужно составить отдельные группы предметов, объединенных общим основанием. Например, из картины, стола, пианино, электробритвы, кресла и стиральной машины можно составить не менее четырех различных групп; если бы список был больше, количество вариантов увеличилось бы. Есть люди, с удовольствием выполняющие такую работу. Эта деятельность (классификация, комбинирование) может быть полезна для субъекта, однако нового знания в ней не возникает.

Представление о потребностях, сопряженных с познавательной, дает нам возможность ограничить формы и условия ее проявления. Учет этих – идущих по касательной к познанию – потребностей оказывается чрезвычайно важным при разговоре о воспитании познавательной Потребности.

4. Интенсивность познавательной потребности, ее уровни и формы

Несомненно, что люди резко различаются по силе, интенсивности познавательной потребности.

Один школьник много читает, причем не развлекательной литературы, а научно-популярной и даже научной. Часто задает учителям вопросы (конечно, если учитель располагает к этому). Может сидеть несколько часов подряд, выполняя интересную для него умственную работу (пишет сочинение, привлекая много материала; решает задачу трудную, не желая получить помощь со стороны). Школьнику нравится заниматься, это ему доставляет удовольствие (очень выразительна при этом мимика сосредоточенной радости). Можно считать, что это школьник с высокой познавательной потребностью.

Нет нужды подробно описывать ученика с пониженной познавательной потребностью. Учиться он не хочет, читать не любит, вопросов не задает. Никакого удовольствия умственный труд ему не доставляет. Конечно, если покопаться, то, как мы уже говорили, почти всегда найдется область знаний или интеллектуальное занятие, которое в какой-то мере нравится этому ученику. Но этот интерес так забит ленью, лежит так далеко от основных для учащегося школьных интересов, что говорить о нормально развитой познавательной потребности не приходится.

В конце этой главы дается небольшая анкета для определения (только приближенного) силы (интенсивности) познавательной потребности школьников (анкета 1).

Наряду с различиями в силе познавательной потребности отчетливо выделяются и разные уровни ее развития. Мы полагаем, что можно выделить три уровня познавательной потребности.

Первый уровень можно назвать уровнем потребности во впечатлениях (о ней мы уже говорили).

Это начальный уровень, своего рода фундамент познавательной потребности. Биологической предпосылкой потребности во впечатлениях является ориентировочный рефлекс (рефлекс что такое). Классические примеры:

младенец, поворачивающий голову в сторону погремушки;

прохожие, глазеющие на свежерасклеенные рекламы.

Потребность во впечатлениях изучается экспериментально. Эксперименты показывают, что между людьми существуют большие различия в зависимости от пола (женщины, например, реагируют на изменение цвета больше, чем мужчины), от возраста (у маленьких детей ярче проявляется реакция на новый стимул, а с возрастом эта реакция снижается), от культурной среды (например, эскимосы больше видят деталей и соответственно сильнее реагируют на небольшие изменения в стимулах, чем европейцы).

Один из таких экспериментов – американского психолога Дж. Берлайна – весьма остроумен.

Перед испытуемым находится небольшой экран, на котором появляются одинаковые геометрические фигуры, например зеленые треугольники– Руки испытуемого лежат на панели с четырьмя кнопками. Каждая из кнопок выключает определенную фигуру.

Испытуемый получает инструкцию: Работать как можно быстрее (кнопку можно нажимать любую, но только одну).

На экране 10… 15… 20… 48 раз появляются одни и те же зеленые треугольники. Но вот в 49-й раз один из зеленых треугольников становится красным. Большинство испытуемых сейчас же. переходят на кнопку, соединенную с тем местом, где появился красный треугольник. Реакция на новизну возникла.

Тот факт, что чувствительность к новизне есть первый этап в общей цепи познавательной потребности, подтверждается целым рядом косвенных экспериментов – прежде всего исследованиями по лишению человека всех новых стимулов, впечатлений, о чем мы писали выше. В этих экспериментах было показано, что отсутствие новых впечатлений может приводить к иллюзии их появления. В случае же удовлетворения познавательной потребности на более высоком уровне (например, испытуемый начинает писать стихи или рисовать автопортрет) никаких иллюзий не возникает.

Предварительные эксперименты, проведенные нашими исследователями, показывают, что потребность во впечатлениях тесно связана с любознательностью, которую можно рассматривать как второй уровень развития познавательной потребности. Специальных экспериментов по любознательности пока мало, но знаем мы о ней больше (из наблюдений, житейского опыта, исследований психологов, относящихся к изучению познавательных интересов школьников, их склонностей и т. д.).

На уровне любознательности проявляется интерес не к отдельному стимулу, а к объекту в целом. Любознательность выражается в интересе к тем или иным занятиям, в склонности к изучению того или иного предмета. Это уже более социализированная познавательная потребность, развитая воспитанием и связанная, конечно, с созреванием, развитием организма. Однако и на этом уровне познавательная деятельность носит, скорее, стихийный, чем целенаправленный характер, здесь эмоции забивают цель деятельности.

Своего апогея любознательность достигает у подростка. Тут уж любознательность – во все стороны (авто-мото-вело-фото-кино-радиокружок).

Познавательная потребность взрослого человека должна дозреть или, точнее, довоспитаться до третьего уровня, о котором – ниже. Однако многие люди в силу особенностей воспитания, сложившейся системы ценностей остаются на том же самом втором уровне, уровне любознательности, что и дети.

Кроссворды, викторины, разные конкурсы знатоков. А хобби! Исследования психологов показывают, что хобби бывает двух родов: хобби человека, настолько щедро одаренного, что его познавательная потребность не насыщается одной только работой, даже самой любимой, самой творческой. Ему нужно еще одно, еще два – много любимых дел. А бывает хобби от горя, когда человек не удовлетворен своей работой (нетворческая, не по призванию) и проявляет стремление к умственной деятельности, к интеллектуальному наслаждению в побочных занятиях. Так появляются страстные филателисты, нумизматы и прочие коллекционеры (в коллекционировании действует много других потребностей, но и любознательность обязательна).

И, наконец, третий, высший уровень познавательной потребности – уровень целенаправленной познавательной деятельности. Потребность в познании на этом уровне опосредуется социально значимыми целями. Удовольствие, радость остаются (иначе это не познавательная потребность), но теперь они не стихийны, а связаны со стратегической целью: получить профессию, провести научное исследование и т. д. Познавательная деятельность в этом случае объективно имеет социально полезный результат, но субъективно эта деятельность по-прежнему должна быть радостью и необходимостью.

Познавательная потребность на третьем, высшем уровне приобретает другой характер.

Усложняется ее структура; она уже не стихийно-эмоциональная, а целенаправленная, значительно более зрелая по методам и организации.

Так как познавательная потребность на своем высшем уровне становится более социализированной, связанной с нуждами общества, то, естественно, увеличивается роль внешних факторов (ориентация на результат, на конкретное достижение в силу социального заказа, жажда славы).

На высшем уровне познавательной потребности находятся все, у кого увлечение делом стало Призванием, целью жизни.

Определенные различия в уровне познавательной потребности можно наблюдать уже среди старшеклассников.

Одни ученики достаточно серьезно относятся к своим увлечениям, стараясь связать их с выбором профессии. Они уже научились не подчиняться сиюминутной эмоции, а ради любимого дела могут выполнять и менее интересную работу. (Девочка, любящая биологию, занимается математикой, которую не любит, потому что это необходимо для овладения профессией биолога.) Старшеклассники с высоко развитой познавательной потребностью часто обращаются к научной литературе; она для них уже не лакомство, а необходимая умственная пища.

Конечно, среди старшеклассников есть немало учеников, находящихся на уровне любознательности и по уровню развития познавательной потребности ничем не отличающихся от подростков.

В конце этой главы дается анкета для определения уровня познавательной потребности старшеклассников (анкета 2). Здесь выявляется, на каком уровне – втором или третьем – находится ученик; предполагается, что уровень потребности во впечатлениях он уже миновал.

Житейский опыт, специальные наблюдения и психологические эксперименты показывают, что познавательная потребность может выражаться в различных формах. У одних людей это потребность в исследовании, в получении нового знания, у других – в усвоении готовых сведений. Если первое более тесно связано с творческой, поисковой деятельностью, то второе – с накоплением и систематизацией фактов.

Различия такого рода наблюдаются иногда очень рано. Два трехлетних мальчика воспитываются примерно в одинаковых семейных условиях. Оба любят машины. Но один, увидев машину, спрашивает: А почему у нее две кабины? (показывая на фургон); А почему столько много колес? (увидев БелАЗ). Однажды он задал и такой вопрос: А почему машина ездит? Другой в той же ситуации настойчиво допытывался: А как называется эта красивая машина?; А что у нее впереди?. И даже: А как на ней ездить? Различия уже вполне очевидные.

Школьники с исследовательской потребностью любят решать задачи новых типов, стремятся всегда сами доходить до правильного ответа. Накопители знаний больше склонны к запоминанию фактического материала, нередко обнаруживают последовательность и систему в его хранении. Они, как правило, лучше учатся, чем исследователи; ведь школьное обучение больше рассчитано пока на запоминание.

Не менее отчетливо можно наблюдать такое разделение у профессионалов умственного труда– Имеется много классификаций типов ученых, но при всем их разнообразии в них обязательно включается тип ученого-творца и ученого – собирателя знаний. Так, канадский физиолог Ганс Селье выделяет три типа ученых: исполнители, мыслители и эмоционалисты; исполнители в свою очередь делятся на коллекционеров фактов и совершенствователей. Конечно, в качестве выдающихся деятелей науки мы чтим, как правило, ученых-творцов, но есть и выдающиеся коллекционеры фактов (например, Брем).

Существуют и другие различия в формах познавательной потребности. Если одному человеку быстро надоедает иметь дело с одним и тем же объектом и он стремится узнать как можно больше о разных предметах, то другой исследует один и тот же объект, устремляясь внутрь него и нуждаясь не столько в разнообразии впечатлений и знаний, сколько в их углублении. Условно это различие можно представить как различие по широте – глубине познавательной потребности.

У многих школьников, особенно в подростковом возрасте, масса увлечений, но увлечения одних детей лежат все-таки в одной области (например, технике), а другие интересуются одновременно и техникой, и музыкой, и литературой.

Среди ученых есть узкие и широкие специалисты, а есть и смежники, владеющие несколькими (сравнительно близкими, а иногда и совсем неблизкими) специальностями.

И различия по тенденции к исследованию – усвоению и различия по широте – глубине являются качественными различиями, и к ним нельзя подходить с меркой хуже-лучше. Узкие специалисты обладают столь ценной фундаментальностью, но зато у широких больше, как оказалось, шансов на открытие. Наряду с учеными-творцами нужны и ученые-энциклопедисты, без которых невозможна была бы систематизация, закрепление достигнутого уровня знаний.

Указанными характеристиками качественный подход не исчерпывается; такого рода различий много (например, различия по специализации познавательной потребности: гуманитарии, естественники). Проблем, связанных с качественными характеристиками познавательной потребности, множество– Мы не останавливаемся на них подробно потому, что эта тема требует специального освещения. Сейчас для нас важно другое: причины, от которых зависит развитие познавательной потребности.

Анкета 1 Определение интенсивности познавательной потребности

1. Как часто ученик подолгу занимается какой-нибудь умственной работой (час-полтора – для младшего школьника; несколько часов подряд, не отрываясь – для подростков и т. д.)?

а. Часто.

б. Иногда.

в. Очень редко.

2. Что предпочитает ребенок, когда задан вопрос на сообразительность?

а. Помучиться, но самому найти ответ.