Текст книги "Янтарный"

Автор книги: Виктория Саливан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

За рулём девушка. Она получила права буквально пару дней назад, и сейчас ехала на встречу в своей новой машине. Друзья уже заждались её, а из-за дождя она опаздывала на целых полчаса. Скорость была небольшая. Но она не успевает среагировать, летящий грузовик цепляет её бампер, выбрасывая её на встречную дорогу с такой силой, что она теряет руль. Она судорожно вдавливает ногой, педаль тормоза до упора, но это не помогает. Ее вращает, машина перекручивается, и встречается лоб в лоб c чёрным BMW.

Когда я успеваю подлететь к нему, хватая его за лицо. Он без сознания. Машина, то что от неё осталось лежит на крыше. Ее колеса ещё крутятся. С такой скорость, что я могу слышать их скрип. Стекла разбиты, в них маленькой сеточкой въелся узор. Страшный. Его глаза закрыты, с виска льёт тонкой струйкой, крови много. Она будто затопила мои глаза. Он не двигается, ремень безопасности держит намертво, подушка которая выпрыгнула из-за толчка, теперь сдавшись весела белым полотном. Под капотом заискрилось. Я не чувствую своих рук, пытаюсь отодрать этот чертов ремень от него. Запах гари въедается в мои ноздри, он опасный, маслянистый.

Его глаза открываются, я слышу крики, машины останавливаются, кто-то звонит 911. Кто-то наспех вызывает скорую помощь. Слышу крики, и шум колёс, сигналы машин. И дым, много дыма легкие разрывают.

Крики, они просят помочь, крики, они громкие, истеричные, страшные.

Встречаю его взгляд, янтарные глаза не пришли в себя. Не понимают что происходит, секундное непонимание, а потом я вижу в них себя. Свои страшные глаза, которые казалось бы обезумели, в крике не замечая свои слёзы, которые катились с такой скоростью готовые вот вот все затопить. Я тяну к нему свои руки, а он улыбается. Той улыбкой.

«Ноа, Ноа, смотри Мама купила новую машинку...»

Я пытаюсь дергать ремень, пролезаю через разбитое окно, царапая свои руки, плечи, живот. Я чувствую как острые будто бритва осколки, впиваются в меня . Но, мне плевать. Я рву ремень, дергаю его в разные стороны, но он не поддаётся. Мои крики рвут мое горло, но к нам никто не подходит. Никто. Я оборачиваюсь, видя как люди стоят вдали от нашей машины, боясь подойти. Запах гари оглушает меня, и я вижу как капот охватывает пламя. Оно сильное, но не настолько чтобы Кристофа нельзя было вытащить.

Кристоф хватает руками свои колени, они сломаны, сдавленные вопль вызывает град ненужных слез. Перед моими глазами все расплывается, и я прошу бога, помочь ему. Несколько парней, намериваются подбежать к нам, но их останавливают крики других людей. «Не успеете!!! Пламя вот-вот охватит....»

«Помогите!!!» Это мой крик? Парни бросаются к нам, будто услышав мои молитвы, и...

Они не успевают.

Машина вспыхивает, взрываясь, и я теряю его лицо в этом ярком пламени. Его глаза в последний раз смотрят в мои, сжимая мою ладонь. И в них нет страха. Лишь облегчение.

Меня вырывает из этого времени. А я впервые сопротивляюсь, стараюсь ухватиться, хотя бы за что нибудь. Я хочу остаться. Мои легкие срывает от рвущихся рыданий, глаза налились кровью, но я продолжая пытаться вырваться. Я влетаю в Бадэр, больно стукаясь об стойку распределителя. Мои слёзы застилают глаза, а руки рвут грудную клетку. Боль в ней такая, что я даже не ощущаю как мои пальцы впиваются в неё. Оставляя жуткие темные пятна на коже.

«Нет, неееет, нееееет!!!!»

На стойке так же лежит тетрадь с именами, ручка спокойно лежит рядом. Стерильная комната, полностью белая, давит на меня, я швыряю эту чёртову тетрадь, разрывая ее, ломая ручку, откидываю стойку в другой конец комнаты. Мои руки дрожат, я хватаю ими своё лицо, смахивая слёзы. И бегу, как в тот самый первый раз, не чувствуя под собой ног, бегу к нему. К Кристофу. Осознание бьет меня словно давая пощечину.

«Если ты вернулся в Бадэр, его уже нет!»

Падаю на колени, заливаясь все тем отчаянием и болью. Его глаза ЯНТАРНЫЕ. Я ЛЮБЛЮ ИХ. Любил их.

Я просидел так целую вечность. Ни о чем не думаю. Голова была пуста как белый лист. Стойка распределения покоилась спокойно на том же самом месте откуда я её вырвал. Тетрадь и ручка так же лежали на своём месте. Я усмехнулся. Ничего не меняется.

Я не буду писать своё имя в эту тетрадь. Больше никогда. Решение приходит настолько быстро, озаряя мое нутро, что казалось бы я снова могу дышать.

Любовь она странная, глупая, нежная, сладкая, до боли жестокая и властная. Любовь может убивать причиняя невообразимую боль, а может лечить, воскрешая души. Она может разрывать тебя на куски, любовь может задушить, ввергнуть тебя в пучину страданий, подобно глотку самого опасного яда. Любовь это сладкая мука, она может вершить судьбы, строить и разрушать все на свете. Но если ты не любишь, не любил, не влюблялся, то значит ты не знаешь что такое ЖИТЬ.

«Кай» мой голос спокойный, твёрдый. Я решил.

«Напиши своё имя Ноа» говорит всё тот же голос. Холодный, отрешенный.

«Нет» я мотаю своей головой, так, как если бы он мог меня видеть.

«Мы уже проходили это, Ноа, отсюда нет выхода, тебе придётся рано или поздно написать своё имя» его голос уставший, раздражённый.

А я улыбаюсь.

«Нет, мешочек ловушка для духов.»

«...»

«Я хочу исполнить желание.»

Голос в моей голове затих, но я чувствую его присутствие, могу ощущать его замешательство.

«Ты уверен?» голос Кая в первые кажется мне изумленным, он озадачен. «Это нельзя изменить, ты никогда не выберешься отсюда, твоя душа навсегда будет в тисках этого мешка, она никогда не сможет высвободиться!»

«Я знаю Кай.» мое лицо до безумия счастливое.

«Желание которое ты хочешь загадать? Это ведь раскол души?» Он спрашивал странным голосом, будто боясь услышать мой ответ.

Любовь-это сила.

Я медленно сжимаю свои ладони, впиваясь в свои руки ногтями пальцев.

«Нет» мои губы еле шепчут. Но голос твёрд, так же тверд как и само решение. «Я хочу чтобы этого дня, никогда не было в его жизни, чтобы он жил...чтобы прожил счастливую жизнь.»

«Ноа, это всего лишь один из... пойми, ты успел побывать куратором всего лишь для двоих человек, это очень мало... и к тому же...»

«Хватит, Кай» голос в моей голове кажется проматерился, но я не уверен в этом. «Я принял решение»

«...»

Кай молчал казалось бы вечность, но потом перед собой я увидел яркий свет, появившийся ниоткуда мешочек, был маленьким и хрустальным. Будто чаша, но закрывавшимся с двух сторон на атласных ленточках. Мои руки, держали холодный хрусталь в своих ладонях. Абсолютно не ощущая ничего, кроме легкости.

« Я хочу чтобы он жил....»

Прошу пусть он проживёт счастливую и долгую жизнь, пусть влюбится и полюбит такую же прекрасную, как он, женщину. Создаст семью и забудет меня. Пускай живет...Пускай в его жизни будет много ярких улыбок и счастливых моментов. Пускай...

Я чувствую покалывание во всем теле, а потом меня уносит в мешочек ловушку для духов.

Моя любовь – это сила.

Явь.

Это сон сниться мне бесчисленное количество раз. Заставляя мое сердце трепетать, а душу гореть в бесконечных муках. Сон этот, очень странный, слишком уж яркий и до дрожи реальный. Я почти всегда просыпаюсь весь в слезах, а мое тело пробивает холодный пот. Этот сон не кошмар, он тёплый местами согревающе нежный. Но почему то, просыпаясь, будто от толчка, я всегда трясусь как осиновый лист.

Я не помню что мне снилось. Практически никогда не получается уловить суть сна. Лишь какие то обрывки которые я тут же забываю, стоит открыть глаза. Просыпаясь, я лишь могу чувствовать затопившую меня печаль, и ощущение будто сон этот снился мне бесчисленное количество раз, меня не покидает. Открывая глаза просто понимаю что сон этот повторяется, но о чем он, мой мозг всегда умалчивает. Чувствую что-то важное в этих снах. Но когда стараюсь напрячь свою голову чтобы вспомнить, пытаясь ухватить воспоминания, происходит прямо противоположное, я абсолютно ничего не могу вспомнить.

Сегодня прогноз погоды передаёт дождь. Я ненавижу дождь. Дождь всегда навевает на меня такую тоску, что в душе становиться горько, как от выпитого палённого алкоголя. Знать бы ещё почему, и по кому эта тоска и горечь которая будто готова разорвать мои внутренности. Стоило дождю  начаться как от моего хорошего настроение, ничего не оставалось. Так было с самого детства. Сколько себя помню.

В телевизоре вещает женщина. Новости я обычно не слушаю, включаю чёрный ящик лишь по привычке.

Я живу один. Когда мой отец был ещё жив, он всегда за завтраком включал телевизор, смотрел утренние новости. Привычка осталась от отца.

На завтрак я обычно пью кофе. Только кофе. Он ободряет. Сегодня на улице светит солнце, женщина которая говорит о дожде, явно перепутала даты.

Я работаю на дому. Я писатель, иногда даже пишу книги. Но чаще всего это различные статьи. Зарплата небольшая, но на жизнь хватает, а мне больше и не надо. Еда есть, спать где тоже. Отец, когда слёг с болезнью, часто сетовал на то, что я ветреный. Могу забыть о включённом утюге или плите, могу забыть выключить свет или воду. Он все боялся что я не справлюсь один. А я всегда молча улыбался. Ведь он был прав, в моей голове зачастую гуляет ветер. Как будто в моей жизни и душе не хватает чего-то того, чего я и сам не знаю. Потерянный, местами не от мира сего. Я чувствовал себя всегда таким, сколько себя помню. И правда сказать, найти это что-то или кого-то, я никогда не пытался будто внутри, себя, знал, что мне это никогда не отыскать...

Мой отец умер. Я остался один в 24.

Рак страшная вещь.

У меня были отношения, но всегда не продолжительные. Отчасти я всегда надеялся, что отношениями смогу заполнить пустоту которая была во мне. Но когда девушки меня оставляли, я понял лишь одно, что с ними что без, в душе моей тоска не покидала меня ни на секунду. Думаю, в том что они оставляли меня, была моя вина. Женщины искали во мне опору, поддержку, того человека, на кого можно положиться. Но я не был таковым. Я не мог оправдать их ожидания.

Наверное начать нужно с внешности. Я был худым, не высокого роста, носил очки которые достались мне от моего дяди в подарок, и как говорил отец, был ветреным и местами потерянным. Мой мир был в моих книгах, статьях и текстах, то что происходило во внешнем мире, меня мало волновало. А точнее я не мог чувствовать себя полноценным, будто бы другая часть меня, словно брат близнец, потеряла меня. Это было странное чувство. Оно выбивало из колеи, в которую я всеми силами стремился, чтобы не разочаровать отца да и себя в какой-то то мере.

На самом деле, я остался не совсем один. Отец, когда ещё был здоров, притащил с работы котёнка. Сказал, что на работе окатилась их кошка. Работники забрали котят, а тех кто остался хотели утопить. Вот так и появилась у нас кошка. Первая женщина в нашей квартире. Лисса была на удивление полностью рыжей, ярче чем само солнце. Ее глаза были холодного цвета. Больше напоминающие льды в Антарктике. Кошка была умная, мне даже по своей глупости, казалось что не я присматриваю за ней, а она за мной.

Женской ласки я практически никогда не знал. У меня не было матери, она умерла при родах. Рожая меня. Видел я ее только на фотографиях в отцовской спальне. По рассказам моего папы, она была идеальной женщиной, той самой, которую отец, больше никогда не смог бы найти. Он так и умер холостым, не найдя утешения. Положив все усилия на мое воспитание.  Мать я любил, по фотографиям на полках, по рассказам и историям моего отца, по снам в которых она приходила ко мне улыбаясь.

Сегодня у меня был выходной. Среда. Середина недели. Но за счёт того, что я работал практически все выходные без перерыва, мне выделили выходной. Агенство которое заказывала статьи для своего сайта, заплатили двойную оплату за срочность, нельзя было конечно сказать что я голодаю, но все же. Я обычно работал ночью, ночью было удобнее, писать всегда было легче именно ночью. Мой отец назвал меня кротом именно поэтому, говоря что если бы день и ночь поменялись местами, я бы не заметил. Потому что вылазил из своей комнаты только под утро, не забывая позавтракать своим кофе, и тут же ложился спать.

На часах было 12 дня, когда я захлопнул дверь своей квартиры предварительно не забыв запереть её. Лисса сидела на коврике у входа. Она всегда так делала, провожала меня своими ледяными глазами.

Планов особо не было, хотелось просто пройтись вдоль парка, учитывая что я не выходил из дома с середины субботы это нужно было сделать. Иначе покрыться пылью в собственном доме, было мне обеспечено. Каждый раз, я заставлял себя выйти из собственного дома. Не знаю когда это началось, может быть после смерти отца, а может ещё раньше, когда я был в коме. Но постепенно я просто перестал хотеть выходить на улицу.

Ту аварию я помню плохо, лишь обрывками. Меня сбил пьяный водитель. От удара, я впал в кому в которой находился ровно три дня. Отец тогда, все эти три дня находился возле моей больничной койки, спал сидя и даже ел не отходя от меня. То что он пережил, когда я лежал не двигаясь, не трудно было себе представить. Когда очнувшись, я увидел его осунувшееся лицо с синяками под глазами, понял, что все эти дни он просто не отходил от меня.

Воздух сегодня был хороший, свежий, хочется наполнять им свои легкие раз за разом. На небе есть небольшие тучи, но солнышко все равно пробивается через них. Дождь будет. Но чуть позже, я так думаю.

Парк красивый, сегодня не так много народу, поэтому мне даже комфортно чтоли. Я иду вдоль аллеи, здесь высадили ряд тюльпанов разных цветов. Глаза радует. Деревья зеленые, пахнет листвой, и елью. Тёплый запах летнего ветра, в котором определенно чувствуется скоро приближающийся дождь. В парке играют детишки, их звонкий смех слышен даже здесь, где кроме тропинки и красивых деревьев больше ничего нет. Эту тропу я знаю с самого детства.

Я шёл медленно, не забывая делать глубокие вздохи, насыщая свой мозг кислородом. Кто его знает когда ещё получиться выбраться из дома, проект который предстоял мне впереди явно не быстрый. Пару дней точно не хватит.

Я иду по тропинке, выходя к огромной площади. Это середина парка, здесь есть небольшая сцена, где проводят мероприятия и концерты. Вокруг много лавочек и красивых цветочных клумб , здесь дети играют сидя прямо на асфальте, кто-то рисует мелками, кто-то играет в машинки, догонялки. Улыбки и заливистый смех меня обволакивает. Ловлю себя на мысли что стоит почаще выходить из дома. Такие прогулки освежают голову, а она действительно нужна мне свежей, для писателя это важно.

Меня выбивает из моих мыслей удар. Он не сильный будто бы кто-то врезается в меня. Я поворачиваю голову, и меня встречают глаза испуганного ребёнка. Он сидит, упав, держа перед собой маленький самокат. На вид ребёнку лет шесть. Он не плачет, сдерживается, смотрит испуганными глазами на меня, наверное боясь моего нагоняя. Это вызывает у меня улыбку. Я медленно наклоняюсь, помогая ему встать.

«Не ушибся, малыш?» Его лицо вытягивается, он кусает свои маленькие губки, явно сдерживая свои слёзы. Я отряхиваю его шорты от пыли, на коленке виднеется потертость, видимо когда падал, зацепил.

«Не плачь» Я вытираю его слезу которая катиться вниз по щеке, на удивление мальчик даже не пискнул, но его коленка явно болит. «Где твои родители?Пойдем я провожу тебя.»Мальчик показывает направление в сторону лавочек, и хватая самокат я беру его за руку, направляясь именно туда.

Подходя ближе я вижу пару, мужчина стоит ко мне спиной, высокий, пролетает в моих мыслях. Девушка стоит ко мне лицом, она поправляет свои вьющиеся локоны, улыбается. Они что-то с интересом обсуждают, совсем не обращая внимание на громкие крики и смех рядом играющих детей.Но когда мы подходим практически равняясь с ними, девушка переводит свой взгляд на меня, а потом на ребенка.

«О господи Нилан!» Она обнимает мальчика, одновременно присаживаясь на корточки, осматривая колено.

«Я сбил дядю.» шепчет Нилан ей на ухо, но совсем не тихо как ему хотелось.

«Простите ради бога, я надеюсь он не ушиб вас?» ее выражение лица явно озадачено, она беспокоится, а мне становится неудобно и я быстрее стараюсь ее разуверить.

«Не большой толчок, ничего более, не переживайте.» я улыбаюсь, отмахиваясь, краем глаза замечая пристальный взгляд. Он холодный, пробирает меня насквозь. Встречаюсь взглядом с мужчиной, его глаза кажутся мне знакомыми. Он смотрит странно. В лице удивление тут же сменяется изумлением, он смотрит такими ошарашенными глазами, будто хочет что-то сказать, спросить, но казалось бы боится. Его глаза такие тёплые, и есть в них что-то такое что заставляет мое тело замереть.  Эти янтарные глаза кажутся мне знакомыми, но когда начинаю пролистывать свои воспоминания, в висках начинает покалывать, и я хмурюсь.

Мужчина стоит как вкопанный, в его глазах растерянность, сменяется столькими разными эмоциями, что они пугают меня. Я обхватываю себя, будто бы замёрзнув, но это не правда, на улице очень тепло, я бы не смог замерзнуть, даже если бы очень хотел. Но моя кожа говорит об обратном, покрываясь мурашками от кончиков носков до кончиков пальцев. Чувствую как меня начинает потряхивать, а мужчина видя мою реакцию, неосознанно протягивает ко мне свою руку. Я дергаюсь, уворачиваясь, а его лицо такое озадаченное будто бы он сам от себя не ожидал своих действий. Он быстро оттягивает свою руку, находу сжимая ее в кулак. Я могу видеть костяшки его пальцев, которые от напряжения побелели.

Я сглатываю ком в горле, сердце ухает куда то в район солнечного сплетения. Я пугаюсь своей реакции на этого мужчину. Отвожу свой взгляд, в легких предательски не хватает воздуха. Я не понимаю себя. В душе столько разных смешанных чувств, но затаив дыхание, я продолжаю смотреть и вглядываться в эти , до боли знакомые черты лица, в эти глаза.

Здесь и непонятная не свойственная мне внезапная радость, смущение, приятное волнение в груди, замирающие но готовое вырваться глупое сердце. Эти чувства сменяет необъяснимая тревога, растущее, где то внутри меня странное беспокойство и невыразимая, щемящая, безысходная тоска. Она такая же как после сна, который сниться мне на протяжении всего того времени как я вышел из комы.Внутри меня разъедает горечь. Она будто бы сравнима с той, когда я потерял последнего в мире родного человека. Своего отца.

Мне становится дурно, голова начинает кружиться и меня вот вот стошнит. Я делаю шаг назад, невнятно шепчу «простите», и стараюсь сдвинуть свои ватные ноги, ухожу, прерывая взгляд.

Мне удаётся идти, мне кажется что я даже могу дышать, сердце все ещё стучит так, будто бы я пробежал марафон, заняв определенно первое место. Я делаю ещё несколько шагов, перед чем меня останавливают. Рывком, сильно, жестко. Его рука хватает меня за кисть, слишком сильно, только сейчас могу увидеть то как мы отличаемся. Различие между нами видно невооружённым глазом. Он выше меня на две головы, шире в плечах, его рука схватила меня с такой силой, что мне кажется я не смогу вырваться даже если захочу. Его рука на удивление тёплая, я бы даже сказал горячая. Она обжигает мою кисть, оставляя ожоги и красные пятна от пальцев. Его жар проникает в меня, и мне думается если он меня не отпустит, прямо сейчас, я сгорю. Я больно кусаю свои губы, до крови, стараясь не встречаться с ним взглядом, он пугает меня, пугает мое тело, душу и мое сердце. Реакция моего тела которая для меня не объяснима, доводит меня до потери сознания. Но помощь приходит быстро. Отрезвляя меня.

Девушка подбегает к нам, хватая его за руку, которой он держит меня.

«Кристоф, что случилось?»

Кристоф...Кристоф...Кристоф...

Я закрываю глаза, его имя отрезвляет меня, будто бы только что выпитый яд. Оно растекается по моим венам, и мне кажется что это имя на моих устах, привычное, до боли сладкое, до боли знакомое.

«Как твоё имя?» Он говорит это резче чем ему бы хотелось, сжимая мою кисть, оставляя явные синяки. Его взгляд холодный, жесткий, непреклонный. Он смотрит в мои глаза мучительно долго, не отводя свой взгляд, заставляя ответить, подчиниться.

«Стив» говорю я, голос неровный сбивчивый, нервный. Его глаза хмурятся, но он все же убирает руку.  Краем глаза замечаю обручально кольцо на его левой руке. Изящные но очень сильные руки отпускают меня. Я перевожу взгляд на рядом стоящую девушку, в ее глазах беспокойство и еле заметный страх. Она стоит слишком близко к нему, придерживает мужчину за локоть. Рядом стоящий мальчик, который смотрит с непониманием и опаской на меня. И всё встаёт на свои места, где то там, глубоко в душе,пока непонятное для меня место.

«Да, меня зовут Стив»

Домой я влетаю вихрем, испугав свою кошку.

Дверь захлопывается с такой силой, что мне кажется она сошла с петель. Всю дорогу от парка до дома я бежал. Бежал так, будто бы за мной гнались стая волков готовые меня сожрать. Мое сердце стучало готовое вырваться на свободу, только сейчас сидя на полу в своей прихожей, когда мою спину подпирает дверь моей квартиры, я ощутил все те эмоции что переполняли меня. Этот мужчина. Я боюсь его, себя, своих мыслей, и то как переворачивается все внутри меня стоит только взглянуть в эти янтарные глаза.

Впервые за долгое время я плачу.

Плачу как не плакал после комы, когда врач сказал о возможных осложнениях, плачу так как не плакал на похоронах своего отца. Горько, больно, навзрыд. Захлебываясь собственными слезами, чувствуя такую душевную муку, которая не переставая терзает мое сердце. Мои пальцы впиваются в грудь, оставляя грубые красные полосы от ногтей.

Внешняя боль помогает унять внутренние страдания.

Я не помню как очутился в своей комнате, лишь когда сон забирал меня в свои объятия, я подумал что хочу увидеть Кристофа вновь.

И что жена у него до боли красивая...