Текст книги "Звезда моей любви"
Автор книги: Виктория Баринова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Виктория Баринова
Звезда моей любви
1
Шум аплодисментов вновь оглушил ее, вернув на пять лет назад. Тогда она, Елена Ларионова, студентка ГИТИСа, впервые вышла на сцену в роли Офелии. Неужели это было совсем недавно? Теперь она известная актриса, которую зрители знают в лицо. Интересно, кто пришел на сегодняшний спектакль исключительно ради нее? Пустая трата времени и денег! Сегодня она превратилась в автомат, механически твердивший заученные слова и не понимавший их смысла. Опыт и талант помогли ей выдержать этот спектакль, но сколько еще вечеров она сможет выходить на сцену, не видя декораций? Как долго она будет говорить, не слыша партнеров, обнимать, не чувствуя собственного тела?
Кошмар длился четверо суток. В тот день она увидела в бульварной газетке фотографии мужа и той девицы, с которой он снимался в последнем сериале. В один миг начинающая бездарная акт-риска сумела разрушить ее жизнь… Нет больше Елены Ларионовой, знаменитой актрисы и счастливой женщины. Есть только сломленное горем существо. У актрисы едва хватает сил, чтобы отыграть спектакль.
За кулисами было шумно и радостно, но она не чувствовала себя частью этого бурлящего коллектива. Ей не хотелось ни поддержки, ни сочувствия. Да и никто не воспримет произошедшее с ней всерьез. Пожалеют, погладят по головке и посоветуют не вешать нос. Завтра будет новый день и новая любовь. Расставания, измены, мимолетные романы! На съемочной площадке все это случается слишком часто. Не стоит изводить себя. Любая рана излечивается быстро, когда вокруг много красивых мужчин, готовых тебя утешить.
Елена верила, что сия чаша ее минует. Разве вся ее жизнь не была исключением из правил? Юная Аля, дочка профессора математики, готовилась к вступительным экзаменам на мехмат МГУ, но в конечном итоге поступила в ГИТИС. Ее вела счастливая звезда: на третьем курсе талантливую девочку заметили и пригласили сниматься в кино. О молодой актрисе заговорили.
Предложение поработать в фильме «Ночь призраков» на пару с Ильей Широковым стало решающим в ее жизни. Илья был красив, талантлив и знаменит. Аля не могла подавить душевный трепет, когда Широков по сценарию должен был целовать ее… Вскоре юная актриса поняла, что влюбилась. Влюбилась так, как никогда в жизни еще не влюблялась.
Везение и здесь не оставило Алю. Роман на съемочной площадке плавно перетек в жизнь, и на премьере в Пушкинском кинотеатре она появилась с бриллиантовым кольцом на безымянном пальце. Накануне Илья сделал ей предложение.
Их свадьба прогремела на всю страну. Аля купалась в любви, бурной и страстной. Такой любви, когда каждую секунду хотелось быть рядом с дорогим человеком, а при расставании слезы сами катились из глаз. Илья был для нее всем, и Аля не слушала завистливый шепоток коллег и знакомых. Она лишний раз убедилась в том, что родилась в рубашке.
Догадалась ли она хоть раз за три года безмятежной счастливой жизни, что муж обманывает ее? Они не были похожи на примерных супругов, которые видятся каждый вечер и проводят вместе выходные. Илья много снимался, Елена ездила на гастроли. Но, всякий раз засыпая в холодной гостиничной постели, Аля верила – Илья тоже один и думает о ней.
Но если тебе сунут под нос снимки, на которых твой муж обнимает и целует другую женщину, то никакая вера не вынесет такого испытания. Осознание этого факта было невыносимо: где-то вдалеке хищница заарканила ее мужа. Но еще больнее слышать от Ильи страшные слова о том, что все правда. И он не понимает, из-за чего разгорелся весь этот сыр-бор. Аля швырнула супругу в лицо ту злосчастную газету. Она питала тайную надежду – Илья обнимет и скажет, что для него не существует других женщин, кроме нее…
Но Илья лениво пролистал газету, задержал взгляд на откровенных фотографиях и… в недоумении пожал плечами.
И больше ничего!
Четыре дня его безучастное лицо преследовало Алю. Как давно муж охладел к ней? Может быть, когда он только надевал ей на палец кольцо? И уже сожалел о поспешной женитьбе? Аля не задавала вопросов.
Она боялась услышать безжалостные ответы.
С тех пор она не видела Илью и не интересовалась, где он и с кем. У нее была неделя спектаклей, и Аля не могла позволить себе роскошь душевных переживаний.
Аля переоделась в гримерке и пошла к выходу, стараясь не попадаться лишний раз на глаза. На улице моросил мелкий дождик. Он так красиво поблескивал в свете уличных фонарей, что Аля, стоя под козырьком подъезда, на секунду залюбовалась тонкими струйками воды.
Мужчину с большим зонтиком и букетом ослепительно белых роз Аля заметила не сразу. Ей показалось, что площадка перед главным входом в театр совершенно пуста. Но мужчина стоял в тени, с правой стороны от подъезда. Он неожиданно заговорил с Алей, когда она вышла на улицу.
– Вы промокнете, – сказал он, закрывая Алю зонтом.
Она с удивлением посмотрела на незнакомца. Надо бы испугаться непрошенного благодетеля, тем более что навязчивые поклонники часто досаждали ей. Но в его мягком спокойном голосе и выражении лица было нечто, превратившее этот жест в элементарную вежливость воспитанного человека.
– Спасибо. Но дождь не сильный.
– Все равно вы промокнете, пока до машины дойдете, – улыбнулся он. – Да и цветы тоже. Это вам.
Он протянул Але букет. Розы были чудо как хороши: свежие, на крепких толстых стеблях, с прозрачными капельками дождя на белоснежных лепестках. Целительная сила их аромата отвлекла ее на мгновение от горьких мыслей, и за это Аля была благодарна незнакомцу.
– Спасибо, – второй раз прошептала она. – Вы были на спектакле?
– Да. И вчера, и позавчера. Вы были изумительны. Но у меня сложилось впечатление, что вас что-то гложет. Неприятности… Или я не прав?
Его спокойные вдумчивые глаза словно заглянули Але в душу.
– Я так ужасно играла?
– Вы играли отлично. Как всегда отлично. Но я видел, что вы одновременно и на сцене, и в каком-то другом месте. Причем в плохом месте.
Его негромкий голос завораживал, и Аля ощутила странное желание довериться этому мужчине, выплакать на его плече свою боль.
– Вы угадали. Мне действительно плохо.
– Из-за вашего мужа?
– Вы умеете читать мысли? – невесело рассмеялась Аля.
– Нет, я просто умею читать. Эти сплетни напечатаны во многих газетах.
– К сожалению, это не сплетни, а правда.
– Мне жаль.
– Мне тоже, – вырвалось у Али.
– Но вы переживете. Вы сильная женщина и справитесь с невзгодами. Я говорю банальности, конечно, но он… вас недостоин.
Лицо мужчины было по-прежнему невозмутимо, но в голосе прозвенела тревожная, страстная нотка.
– Вы меня утешаете?
– Нет. Я говорю правду. Вам нужно не утешение, а друг, который молча вас выслушает и поймет.
Это походило на колдовство. Совершенно незнакомый человек читал ее мысли, словно раскрытую книгу.
– Неужели у меня все на лице написано? – Аля попыталась смехом скрыть свое смущение.
– Нет, что вы. Вы прекрасно владеете собой, так что не бойтесь.
– Чего я должна бояться?
– Того, что другие угадают, как вам больно.
– У вас есть ответы на все вопросы?
– Почему у меня? Ответы просто есть. Они витают в воздухе, и нужно лишь выбирать те, которые нужны. А дождь, кстати, прошел.
Незнакомец убрал зонт, и в свете фонарей Аля смогла разглядеть его. Высокий молодой мужчина лет тридцати – тридцати пяти, аккуратная стрижка, правильные черты лица и глаза, глядящие прямо в душу. Аля вдруг сообразила, что стоит очень близко к нему, как будто над ними до сих пор раскрыт его зонт. В тот же миг мужчина сделал шаг назад.
– Вы торопитесь домой?
– В принципе, нет, – сказала она, чуть помедлив.
– Не покажется ли вам наглостью с моей стороны, если я приглашу вас куда-нибудь поужинать?
– Ужинать? Нет, – рассмеялась Аля. – Я в такое время стараюсь не есть. А вот от чашки чая не откажусь.
Она была польщена, увидев радость, вспыхнувшую на его лице.
– Здесь недалеко есть милое кафе. Можно посидеть там.
Он старомодно склонил голову.
– Как скажете.
В кафе они сели за столик для двоих и сделали заказ. Аля украдкой разглядывала своего спутника, пока он разговаривал с официантом. Лицо не особенно красивое, но умное и доброе. Сразу чувствуется – этому мужчине не нужно быть агрессивным, чтобы доказать свое превосходство…
– Вы так странно на меня смотрите, – улыбнулся он.
– А что мне еще остается делать? Я никогда не сидела ночью в кафе с незнакомым мужчиной. Я даже не знаю, как вас зовут.
– Когда говоришь о важном, становится как-то не до имен.
– Наверное, да… Но вы-то меня знаете.
– Вас знают все. Елена Ларионова, звезда кино и театра! – с шутливой наигранностью воскликнул он.
– Просто Аля, пожалуйста. Так меня зовут друзья.
– Аля… Красивое имя… Впрочем, как и вы. А я Евгений.
Он так быстро представился, что не дал ей возможности отреагировать на комплимент.
– Очень приятно.
«А не пожать ли ему руку?» – подумала Аля. Было бы интересно дотронуться до него и посмотреть на реакцию…
Их глаза встретились над розами, стоявшими в вазе посередине стола, и Аля смутилась. Как она могла забыть, что он со сверхъестественной точностью угадывает ее мысли?
– Вы очень мило краснеете, – улыбнулся он. – Я думал, это прерогатива блондинок.
– У меня светлая кожа. Мамино наследство.
– А красоту вашу вы от кого унаследовали?
– Ну… красота – это громко сказано. Больше всего я похожа на бабушку по отцовской линии. Ее никто не называл красавицей.
– А вас называют. Законы наследственности – самая запутанная штука в мире. Вы убедитесь в этом, когда у вас появятся дети.
Легкое облачко затуманило Алины глаза. Как она мечтала о детях! Крепких, задиристых, с такими же темно-карими глазами, как у Ильи…
– Не думайте о нем, – сказал Евгений. – Вычеркните его из своей жизни. Он вас предал, а предательство прощать нельзя.
– Как… как вы все время догадываетесь, о чем я думаю?
– Я не догадываюсь. Я знаю. Вы его любили. До сих пор любите. И никак не можете поверить в то, что это произошло именно с вами. Каждое неосторожное слово напоминает вам о нем, а сейчас настало такое время – каждое слово может причинить боль.
– И что мне делать?
– Ждать. В жизни много любви, нужно уметь увидеть ее. Человек, которого вы называли своим мужем, на самом деле не стоит вас. Он другой породы, примитивное существо. Вы не такая, вы умеете чувствовать и понимать. Вы бы с ним расстались, рано или поздно.
На секунду Але стало страшно.
– Кто вы такой? Вы не должны так говорить об Илье. Вы… вы не знаете его… вы не знаете меня…
– Зато я знаю людей. И вижу, что вы почему-то меня испугались.
Он улыбнулся, и у Али отлегло от сердца.
– Почему-то? – воскликнула она со смехом. – А вам не кажется – вы берете на себя слишком много?
Им принесли чай, и Алин вопрос остался без ответа. Вдыхая аромат каркаде, она сожалела о недавней вспышке. Разве она не хотела сама поговорить начистоту, выплеснуть на голову первого попавшегося человека свои печали?
– Извините, я не хотела вас обидеть.
Он понимающе улыбнулся.
– Позвольте, я налью вам чаю.
Евгений взял чайничек, и Аля завороженно уставилась на его руки. Для мужчины его роста они были невелики, с длинными проворными пальцами и ухоженными ногтями. Аля всегда обращала внимание на мужские руки. Ей нравились именно такие: красивые, холеные, с чуткими пальцами – руки любовника и музыканта.
Аля подняла голову и встретилась взглядом с Евгением, но на этот раз не смутилась. Почему она должна краснеть, как девчонка на первом свидании? Впервые за три года она сидит в кафе с мужчиной – не мужем, не родственником, не коллегой, и понимает – он ей нравится.
Неплохое ощущение для обманутой жены.
– Расскажите мне о себе, – попросила Аля. Кто вы? Чем вы занимаетесь помимо того, что спасаете брошенных жен от отчаяния?
– Боюсь, вам будет неинтересно.
– А вы не бойтесь.
– Ладно… С чего бы начать? Живу я в маленьком сибирском городке, практически в самом сердце тайги. В Москву приехал по делам две недели назад. Вот, пожалуй, и все.
– Самая короткая биография, которую я когда-либо слышала, – засмеялась Аля. – А кем вы работаете?
Она смутно представляла себе, что хочет услышать в ответ. Сибирь, таежная глушь, непроходимые леса и, кажется, много нефти… Воображение рисовало ей одну экзотическую профессию за другой.
– Я учитель.
– Учитель???
– Да. Кому-то надо и этим заниматься. – Его глаза лукаво блеснули. – Вы разочарованы?
– Н-нет… Просто вы… мало похожи на учителя… – Аля быстро взяла себя в руки. – А что именно вы преподаете?
– Ужасно скучная тема, – рассмеялся Евгений. – Труд учителя невероятно тяжел. Мне не хочется забивать этим вашу головку. Может быть, когда-нибудь вы навестите меня и тогда увидите сами.
– Вы скоро уезжаете домой?
– У меня самолет завтра вечером.
Але стало грустно. Значит, сегодняшний вечер последний… И завтра она не увидит его у входа в театр с букетом в руках.
– Не расстраивайтесь. – Евгений накрыл ее руку своей ладонью. – До завтрашнего вечера еще далеко.
– С вами невозможно разговаривать! – Аля, смеясь, отдернула руку. – Мне даже рот раскрывать не надо, вы и так все знаете!
– Я строю предположения. Ничего больше!
– У вас хорошо получается.
– Я стараюсь все делать хорошо.
Что-то в его взгляде неуловимо изменилось. Аля почувствовала – он не успокаивает ее, а, наоборот, будоражит. Странное лицо было у Евгения… Вроде бы простое, незапоминающееся. На следующий день и не вспомнишь, как он выглядит. Но в то же время его лицо способно без слов выразить все, что угодно: от сочувствия и понимания до… вожделения.
– Тогда вы подаете хороший пример своим ученикам, – сказала Аля, стараясь не отводить глаза от лица Евгения.
– Да… Наверное…
«Все девчонки-старшеклассницы влюблены в него, – без всякой логики подумала Аля. – Я бы точно влюбилась, если бы он преподавал у меня».
– О чем вы думаете? – быстро спросил Евгений.
– Должно быть, ваши ученицы поголовно влюблены в вас.
– Может быть. Я познакомлю вас с ними, если вы приедете в гости. Увидите сами.
– Вы так настойчиво приглашаете меня к себе, как будто живете в соседнем доме, – рассмеялась Аля.
– Всего-то пять часов на самолете до Томска! А потом немного на машине.
– Пять часов?
– Оно того стоит. Вы не представляете себе очарования тайги. Такого неба, как у нас, вы больше нигде не увидите. А леса? А озера, прозрачные как слеза? Даже в городе у нас совсем не так, как в Москве. Там чувствуешь себя частью природы, здесь – жалкой песчинкой в душном метро или километровых пробках…
– А как же насекомые? Непроходимые дороги? Грязь и холод?
– Это мелочи. Вас же не пугает в большом городе уровень преступности или отравленный воздух. Хотя эти вещи куда опаснее комаров.
– Да…
– Так что добро пожаловать к нам на Листвянку, если появится желание пообщаться с природой, – улыбнулся Евгений, – или со мной.
– Вы очень интересно рассказываете. Может быть, когда-нибудь…
– Не когда-нибудь, а в июле.
– Почему?
– В конце июля мы празднуем день основания нашего города. Это незабываемое зрелище. Ручаюсь, вы такого еще не видели.
Он опять гипнотизировал Алю своим проницательным взглядом.
– Вы очень интересно рассказываете, – улыбнулась она. – Но летом я ужасно занята. Меня никто не отпустит…
– Не могу поверить, что такая необыкновенная женщина кому-то подчиняется.
– Необыкновенная женщина?
– Да, – кивнул он. – Красивая, как богиня, нежная, загадочная и волнующая…
Аля прижала ладони к раскрасневшимся щекам.
– Вы не боитесь, что я начну воображать?
– Я боюсь только одного. – Евгений резко наклонился вперед, вцепившись в край стола. Маска безмятежности вмиг слетела с него, и Аля увидела напряженное, искаженное страстью лицо. – Что мы выйдем из этого кафе, и я больше никогда вас не увижу.
После кафе они поехали к Але и жадно, как обезумевшие от страсти подростки, целовались в лифте. Не возбуждение, а отчаянное любопытство подстегивало Алю. Три с половиной года она спала с одним-единственным мужчиной. Сможет ли другой пробудить в ней желание?
Они познакомились пару часов назад, и это придавало ситуации пикантность. Хватит жить по правилам! Она будет делать то, что взбредет в голову, не думая о последствиях. Пора становиться взрослой, независимой от другого человека. В эту ночь, занимаясь любовью с посторонним мужчиной на супружеской кровати, она отомстит Илье за все!
Евгений был нежен и внимателен, но Аля пожалела о том, что не догадалась выпить вина или шампанского. Чужое мужское тело, незнакомые запахи, непривычные жесты, всплески нестерпимой сердечной боли – все это мешало Але почувствовать своего партнера. Она представила себе, как ее муж вот так же занимался любовью с другими женщинами. И от этого покрывалась холодным потом.
В такие минуты Аля ненавидела всех мужчин, в том числе и того, кого по доброй воле привела в свою квартиру. Каждый раз Евгений безошибочно угадывал ее настроение и тотчас отпускал ее. Але становилось стыдно, и она первой целовала его. Она надеялась, что разум перестанет властвовать над плотью и страсть возьмет верх.
Утром, проснувшись в объятиях Евгения и увидев его ласковую улыбку, Аля почувствовала – боль последних четырех дней чуточку притупилась…
– Тебе обязательно сегодня уезжать?
– Да, – кивнул он. – Пора.
Натянув простыню до подбородка, Аля смотрела, как одевался Евгений. Вчера она не успела разглядеть его фигуру. Зато сейчас с удивлением обнаружила, что он хоть и тонок в кости, но необычайно крепок. Такое подтянутое сильное тело могло быть у спортсмена, но не у кабинетного учителя.
– Ты физкультуру преподаешь?
– И физкультуру тоже, – улыбнулся Евгений. – У меня много специальностей.
– Тебе нравится твоя работа?
Он на секунду задумался.
– Пожалуй, да. Хотя это тяжело…
– Мне почему-то кажется, что ты замечательный учитель.
– Я надеюсь. Иначе нет смысла.
– Хотела бы я посмотреть, как ты работаешь.
– Кто знает… Я ведь жду тебя в гости, помнишь?
– Да, – улыбнулась она.
– Давай я расскажу тебе, как до нас добраться. – Евгений присел на край кровати.
– Но я вряд ли смогу приехать.
– Ты не знаешь, что будет завтра.
– Отлично знаю. Последний спектакль в этом сезоне, а потом съемки в фильме…
– Какая у тебя интересная жизнь. – Евгений протянул руку и пропустил прядь темных Алиных волос сквозь пальцы. – Что за фильм?
– Рабочее название «Комната страха». Я буду играть авантюристку, которая ищет старинный клад, сталкивается со всякими чудовищами…
– И находит любовь?
– Угадал!
– Кто будет играть героя?
– Илья.
Аля побледнела. Недавно она радовалась, как ребенок, когда ей предложили сыграть в одном фильме с Ильей. Но как теперь работать вместе с ним?
– Вот видишь, – сказал Евгений, правильно истолковав ее молчание. – Все может измениться за один день. Да что там! За одну минуту.
– Но у меня обязательства. Я подписала контракт… Я должна…
– Ты что-нибудь придумаешь.
Аля подняла глаза на Евгения. Она подумала, что никогда не встречала кого-либо, кто мог бы одной фразой вселить в нее небывалую уверенность в себе.
– А пока я расскажу тебе, как к нам доехать. – Евгений встал и продолжил одеваться. – Берешь билет на самолет до Томска. Оттуда на машине, а еще лучше на вертолете добираешься до Новолужинска… Это совсем новый, небольшой городок, а потом…
– На вертолете???
– Да, – усмехнулся Евгений, – всякое бывает. Однажды мне на лыжах пришлось пройти тридцать километров до дому. Уж очень не хотелось ночевать в лесу.
Он состроил жалобную гримасу, и Аля рассмеялась.
– Мне пора.
Она поднялась, чтобы проводить его, завернулась в простыню и босыми ногами прошлепала в прихожую. На пороге Евгений остановился и посмотрел Але в глаза.
– Я не прошу у тебя номер телефона. Это было бы слишком… нагло с моей стороны. Я хочу, чтобы ты записала мой, хорошо? И позвонила мне, если окажешься в наших краях. Я тебя встречу.
Аля послушно вытащила из шкафа блокнотик и ручку.
Несколько написанных под диктовку цифр, целомудренный поцелуй в щеку, ощущение колючей мужской щетины на коже, сквозняк из окна в коридоре… Аля уткнулась лбом в закрытую дверь, чувствуя себя опустошенной и покинутой.
2
Через неделю Аля вновь услышала название далекого сибирского города. Художественный руководитель театра Георгий Степанович Корнев рассказывал о планах на лето:
– …двенадцатого – Новосибирск, тринадцатого – Томск, четырнадцатого мы должны быть в Кемерове…
– Георгий Степаныч, но мы ж не лошади, чтобы так работать!
– Что поделать, Любочка! Такова суровая необходимость.
Аля подкараулила Корнева на лестнице.
– Георгий Степаныч, мы разве едем в Томск?
– Не вы, Алечка, а мы. У тебя ведь очередной блокбастер намечается.
Аля пропустила едкое замечание Корнева мимо ушей.
– А когда вы будете в Томске?
– Тринадцатого июля. Дадим один спектакль и уедем.
– Только один?
– Можно подумать, для тебя это важно.
Аля не ответила.
– По лицу вижу – ты что-то задумала, Елена. – Георгий Степанович шутливо погрозил Але пальцем. – Немедленно выкладывай.
Аля улыбнулась.
– Георгий Степаныч… Если я откажусь от участия в съемках, вы возьмете меня с собой на гастроли?
Илья дал о себе знать на следующий день. Он воспользовался своими ключами и ворвался в квартиру как демон мести или же до глубины души оскорбленный супруг.
– Черт возьми, Алька, что ты себе позволяешь!
Ее сердце болезненно екнуло. Илья был в своем амплуа: шумный, бойкий, необычайно красивый даже в гневе…
Обольстительный предатель, для которого она больше не существует!
– Добрый вечер.
Холодность сейчас – ее главное и единственное оружие. Более того, ее спасение.
– Привет, – раздраженно бросил он и плюхнулся на диван, стоявший напротив Али. – Целоваться, как я понимаю, не будем.
– Что тебе нужно?
– Мне? Абсолютно ничего. Вещи вот пришел забрать. Также хочу выяснить, почему моя жена…
– Бывшая жена.
– Уже так? Хорошо, бывшая. Почему моя бывшая жена ведет себя как последняя дура?!
Аля картинно подняла брови.
– Не строй из себя идиотку! Я только что от Гарика. Он в шоке. Это правда? Ты отказалась сниматься в фильме?
– Да.
– Ты рехнулась? – Красивое лицо Ильи исказилось от ярости. – Это будет самый убойный фильм года! Мы бы шедевр из него сделали!
– Я не буду работать с тобой. По крайней мере, в ближайшее время.
Илья изумленно уставился на нее.
«Господи, да он же действительно ничего не понимает», – подумала Аля.
– Ну ты даешь… Значит, все из-за меня? Какая тебе разница, кто твой партнер? Ты же актриса!
– Я не буду играть с тобой.
– Аль, хватит дурака валять. Звони Гарику и говори, что передумала. – Илья вытащил мобильный из нагрудного кармана и протянул его жене. – Звони, чего ждешь? Человек нервничает.
– Я уезжаю на гастроли через неделю.
– Не верю!
– Это твои проблемы.
– Любая актриса удавится за возможность сняться у Гарика!
– Хм! Замену вы найдете быстро.
– Ты предпочла гастроли съемкам?
– Да.
– Тогда ты еще большая дура, чем я думал!
– А я не думала, что ты такая сволочь!
Выражение лица жены заставило Илью смягчиться. В конце концов, он когда-то любил ее. Наверное, до сих пор любит. Мало ли, что с кем происходит! Он живой нормальный мужчина и не может сидеть привязанным к ее юбке…
Илья пересел на диван к Але и положил руку ей на плечо. Она тут же сбросила ее.
– Ладно, Аль, не сердись. Подумаешь, оступился разок…
– Разок?
– Ну не разок. Может, пару-тройку. С кем не бывает! Я же мужчина, а мы с тобой подолгу не видимся. Это естественно.
Илья улыбнулся так, как умел улыбаться только он: задорно, подкупающе, чуть иронично и в то же время нежно. Было время, когда Аля жила ради его улыбки…
Но это время давно прошло.
– Твой поступок непростителен. Давай больше не будем затрагивать эту тему.
Улыбка сползла с его лица.
– Ты что, не можешь меня простить?
– А тебе нужно мое прощение?
– Ну… В общем, да.
– В общем? – усмехнулась Аля. – Илья! Иди-ка ты отсюда, пока я не разозлилась. Видеть тебя больше не могу, слышишь?! И сниматься с тобой не буду ни-ког-да!
– Уверена?
– Да!
– Ну смотри!
Илья встал и потянулся, небрежно бросил связку ключей на журнальный столик. Аля закрыла глаза и медленно посчитала про себя до десяти. Она хотела успокоиться и не думать о том, что он рядом, – такой любимый, близкий, желанный…
В дверях комнаты Илья остановился. Он обернулся и промолвил с нехорошей усмешкой:
– Дело твое, Алечка. Только как ты без меня будешь жить?
И завтра, и послезавтра, и послепослезавтра Аля одинаково отвечала себе на вопрос Ильи: ужасно. Она просыпалась на мокрой от слез подушке. Аля густо накладывала тональный крем, чтобы скрыть мешки под глазами. Илья был повсюду! В шкафу висели его рубашки, которые он так и не забрал. На кухне его синяя чашка стояла на полке рядом с Алиной. Ношеная тенниска Ильи в корзине для белья пахла до боли знакомым одеколоном. Везде были его фотографии, книжки, вещи, маленькие листики, вырванные из блокнота и исписанные его рукой.
Аля радовалась предстоящим гастролям, как не радовалась даже свадьбе. Она твердо знала: еще одна неделя в этой квартире, – и она либо сойдет с ума от тоски, либо начнет умолять Илью вернуться.
И тот и другой вариант был одинаково неприемлем.
В самолете, заняв любимое место у иллюминатора, Аля почувствовала, как железные тиски постепенно разжимаются. Ее ждет новая жизнь. Может быть, новая любовь…
Она позвонила Евгению из первого города в их гастрольной программе. Он ответил сразу, как будто ждал ее звонка.
– Привет, это Аля.
– Здравствуй. – Его голос потеплел. – Рад тебя слышать.
И она была рада слышать Евгения.
– Я на гастролях, через три дня буду в Томске. Мы даем один спектакль, а на следующий день летим в Кемерово.
– Ты сможешь найти время для меня?
– Только одну ночь.
– Этого вполне хватит. Я буду тебя ждать.
Он забрал ее после спектакля и на такси довез до большой забетонированной площадки на окраине города. По периметру были расставлены фонари, и поэтому на площадке было светло. Дул сильный ветер, и Алины длинные волосы лезли ей в глаза, мешая разглядеть все в деталях.
Евгений схватил ее за руку.
– Ты когда-нибудь летала на вертолете?
– Н-нет…
– Смотри.
Он махнул рукой, и Аля, собрав волосы, увидела в дальнем конце площадки самый настоящий вертолет.
– Пойдем. – Евгений потянул ее за собой, и они бегом бросились к вертолету.
Он показался Але огромным: темно-серая махина с крошечной кабиной пилота. Лопасти пропеллера лениво вращались над ним.
– Давай быстрее, а то улетят без нас.
Боковая дверца отъехала в сторону, и Аля увидела незнакомого мужчину в защитной форме. Он протянул ей руку. Это походило на захватывающее приключение: вертолетная площадка, незнакомые лица, появляющиеся из ниоткуда, слепящие огни фонарей, оглушающий шум лопастей над головой и… твердая мужская рука, сжимающая ее локоть.
«Как в кино, – невольно подумала Аля, забираясь в вертолет. И тут же поправилась: – Нет, намного лучше». Это реальная жизнь, а не декорации. Она не изображает романтическую героиню, а на самом деле является ею.
Вертолет взлетел. Аля почувствовала легкую качку и вцепилась в руку Евгения.
– Не бойся. Через двадцать минут мы будем на месте.
Он казался таким сильным, что Аля совершенно успокоилась. Пока она с Евгением, ничего дурного не случится… Выглянув из-за спинки кресла пилота, Аля увидела сквозь лобовое стекло бесконечное темное небо, прорезаемое вертолетными фарами. Где-то под ними шумел непроходимый лес, а они с легкостью парили над ним, смеясь над препятствиями…
Аля и Евгений прилетели в Новолужинск через двадцать пять минут. Она сразу поняла, что этот городок не идет ни в какое сравнение с Томском. Вертолет приземлился на утрамбованную земляную площадку вместо бетона; множество фонарей заменил один прожектор, да и то не особенно мощный. Пилоту пришлось совершить посадку практически вслепую. Аля, ожидавшая увидеть сказочный городок, была немного разочарована. Насколько можно было разглядеть, Новолужинск представлял собой скопление трехэтажных бараков. Ни красивого освещения, ни нарядных улиц – одни уродливые дома и кривые дороги.
Лишь только небо напоминало рассказ Евгения – ясное, усыпанное яркой звездной пылью, от которой нельзя было отвести глаз.
Евгений куда-то отошел, а вернулся, уже сидя за рулем внедорожника.
– Давай прыгай в машину! – закричал он издалека.
Аля, смеясь, побежала по полю. Евгений протянул ей руку и помог забраться в машину. Там противно воняло бензином, но в остальном было неплохо: мягкие кожаные сиденья и широта обзора, как в автобусе.
– Что это за монстр такой? – улыбнулась Аля, любуясь приборной панелью и переливающейся разноцветными огоньками.
– Без этого монстра в тайге никуда. Ну что, готова к путешествию?
– Я думала, мы приехали. Разве это не Новолужинск?
– Новолужинск. Но кто тебе сказал, что мы в Новолужинск ехали?
– А куда?
– Ты совсем меня не слушала. Новолужинск по перевалочный пункт. Пару-тройку часов на машине нужно ехать до Листвянки.
– Еще ехать? Но мне же возвращаться скоро: завтра в одиннадцать самолет…
– И вернешься. Не забивай себе голову пустяками. Расслабься.
И Аля расслабилась. Это было самое удивительное путешествие в ее жизни. Комфортный автомобиль превратился в машину времени, перенесшую Алю с улиц современного города на дороги, по которым когда-то бродили древние люди. Яркий свет фар выхватывал из темноты фантасмагорические куски: густое переплетение деревьев, толстенные стволы, уходящие в головокружительную высь… Аля могла поклясться, что пару раз видела, как за просветами в толще растительности мелькал чей-то силуэт. При мысли о хищниках, вероятно блуждающих в ночной мгле, Але стало не по себе. Но ее спутник не выказывал ни малейшего страха, словно вез ее не по тайге, а по широкому городскому проспекту.
– Ночью все кажется страшнее, – сказал Евгений, перехватив испуганный Алин взгляд.
– Неужели ты не боишься ездить здесь?
– Это мой дом. Чего я должен бояться?
– Но ведь это дикий лес. Здесь, наверное, полно хищных зверей.
– А как же! Медведи, рыси, росомахи. Все они не прочь полакомиться человечинкой. Не исключено, что даже бурундуки…
Аля вздрогнула, а Евгений захохотал.
– Я шучу. – Он погладил Алю по коленке. Все звери разбегаются, услышав шум нашего мотора. Они хотят встретиться с нами не больше, чем мы с ними.
– Не самая удачная шутка.
Аля резко почувствовала усталость. Она отыграла двухчасовой спектакль, провела столько времени в дороге, а до желанного отдыха еще очень и очень далеко. Не успеют они приехать на место, как нужно будет отправиться обратно…
Лес внезапно закончился, и они выехали на открытое место.
– Мы почти приехали.
Аля прильнула к окну.
Поначалу ничего не было видно, но Евгений выключил фары, и Аля ахнула. Прямо перед ней, на небольшом холме раскинулся чудо-городок. Над высоким частоколом из ровных толстых бревен виднелись аккуратные крыши домов, к воротам вела широкая дорога. За холмом протекала речка, и вода ее серебрилась, отражая свет луны и звезд. Лес темнел на другой стороне реки, напоминая о грозных силах природы, а в небе над городком кто-то щедрой рукой рассыпал горсти нестерпимо ярких созвездий.
