Текст книги "Ты думал, что я слабая... (СИ)"
Автор книги: Виктория Осадчая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
– А мне кажется, это знак свыше. Вдруг тебе опять понравится в сильных руках твоего Захара? – снова театральная эмоция, выражающая восторг.
– Боже, Рима, ты откуда этого пафоса набралась? – усмехнулась я.
– Не давно писала статью про актрисульку одну. Дама эпатажная, не скрою, вот и заразила меня. Теперь заставили гоняться за загадочным мастером по дереву, к которому вся Москва попасть хочет. Они главное хотят, а я должна разузнать о нем побольше. Скучно. Набреду на какого-нибудь мужлана, и не поминайте лихом. Слушай, а давай сегодня ломанемся в какой-нибудь клубешник и напьемся, – предложила она.
– Снова пить? Мне точно скоро координаты клиники, о которой ты говорила, нужно искать. Я – алкоголичка, – заключила я.
– Потому что пьешь? – уточнила Рима.
– Потому что не могу тебе отказать в этой просьбе, – рассмеялась я.
Мы много гуляли и говорили, зная, что такой день может выпасть не скоро. Мне столько хотелось рассказать, что мысли просто не помещались в голове. А завтра после обеда Рима уедет и черт его знает, когда я смогу ее увидеть снова. Она мне показывала фото и видео, где были запечатлены ее племянники, рассказывала много интересных историй про них. А я плакала потому, что безумно скучала и по дому, и по Арине, и по своей крестнице, которая через год уже должна была пройти в школу. А кто говорил, что будет легко?
А на завтра Алиса Бурджанини чувствовала себя королевой. Почему? Ну, прическа, вышедшая из под рук модного стилиста, к которому меня каким-то образом пропихнула Рима, а там и шикарнейший вечерний макияж, делали свое дело. Образ дополнил стильный брючный костюм и туфли-лодочки на тонкой шпильке.
– Да ты просто красавица! – огласила вердикт подруга – Звони сегодня своему Захару, пусть ворует тебя и никогда не отпускает назад.
– Ты опять? – надулась я. С утра у нее появилась навязчивая идея, оставить меня в России. И уши мне прожужжала, как та ворона. Хотя эти птицы издают совсем другие звуки.
– Ладно, молчу, но этот разговор ещё не закрыт, – пригрозила она. – Так, шикарную женщину из тебя сделали, все слюни пускать будут, а мне пора. А то на самолёт опоздаю, и снова мне завтра влетит от "Крокомота".
Встреча однокурсников проходила в клубе «Lomonosov bar», где я не была ни разу. Под нашу шумную компанию был снят зал, тогда как остальные этажи жили своей жизнью. Дискотека на верхнем этаже, где под качающие треки модного диджея танцевала в экстазе толпа молодежи. На первом этаже располагался караоке-бар. Но его мы оценили пока трезвым взглядом. Без допинга петь ещё не тянуло.
Не скажу, что я была рада видеть всех, но подавляющее большинство с большим откровением встречали меня с улыбкой. Не знаю, что за ней скрывалось, но об этом я старалась не думать.
Костю я обнаружила не сразу. Он решал какие-то организаторские вопросы.
– О, синьорина Бурджанини, в девичестве просто Иванова. Ты все-таки приехала!
– Привет Большой Брат! А как ты думал? Хотя проигнорировать приглашение очень хотелось, – я чмокнул его в гладко выбритую щеку. – Ну, что? Начинаем гулять?
– Через минут пятнадцать начнем. Ведущий приготовится, и поехала пьяночка!
Ещё один вечер попойки не прошел даром. Во-первых, я горланила в караоке, при чем достаточно не плохо, как утверждала машина, выдавая мне оценку. Во-вторых, я танцевала под бешенные ритмы, что царили на танцполе в ночном клубе. В общем, гуляла так, будто завтра умру. И я не думала, что очень этого захочу, когда наступит утро.
Я не помнила, как уехала из клуба, не помнила, как набирала номер и просила меня забрать совершенно заплетающимся языком, я не помнила, как добиралась до кровати, но вот руки, которые меня тащили на себе, забыть было тяжело.
Комната, в которой я проснулась, была огромной и незнакомой. Темные тона ее немного сглаживали похмельную боль в голове, задернутые шторы из плотной ткани не пропускали солнечный свет. Боже, где я и что со мной?
– Есть кто? – огласила я вопрос, как мне казалось, очень громко. Тишина, где-то из глубины доносился звон посуды, а через несколько минут, когда я уже было снова хотела позвать неведомого мне человека, притащившего меня сюда, как в комнате появился Захар. В спортивных светло-серых штанах, в футболке в тон им, он казался очень уютным и домашним.
– Привет! Как себя чувствуешь? – поинтересовался он мягко.
– Ужасно! – потерла я ладонями лицо, продолжая размазывать дорогую тушь по нему же. – Я как сюда попала?
– Цитирую дословно: «Захар, забери меня отсюда, а то мне придется спать на улице. Я каблук сломала», – он улыбнулся, протянув мне стакан с шипучей таблеткой. – Все ещё злоупотребляешь?
– Есть такое, – вздохнула я, принимая с благодарностью лекарство от головной боли. – Причем вторую ночь подряд.
– Значит, похмелье тебе переживать не сложно?
– Я умереть хочу! – поделилась, а может, пожаловалась. Между прочим, он второй раз видит меняла таком состоянии. И я понимаю, что это ужасно. Пьяная женщина это не нормально. Мне стыдно, но ведь это уже случилось.
– Хлчешь помогу? Еда! – после этого слова я представила что-то жирное и до ужаса противное. Меня даже замутило.
– Уйди, чертяка! – схватилась за стакан воды, чтобы запить эту горечь.
А уже потом приоткрыла одеяло, чтобы посмотреть, в чем же я все таки спала. Обнаружила на себе только кружевные трусики-панти и лифчик.
– Ты меня раздел?
– Мне пришлось потому, что ты кричала, что тебя душит костюм, что тебе нужна свобода.
– Издеваешься?
– Нет, но процитировать не могу, там было ещё много ругательных слов, а их мне употреблять в обществе девушки не позволяет воспитание, – продолжал он улыбаться.
– Боже, как же стыдно, – закрыла я руками лицо.
– Ванная там, там же найдешь полотенце, можешь одеть халат, а можешь найти что-нибудь в шкафу. И топай на кухню, будем ужинать.
– Ужинать? – ужаснулись я.
– Время обеда ты безбожно проспала. Для полдника тоже уже поздновато. Поэтому ужин.
Ну, на счёт того, что это не дом, а квартира, хоть и большая с современным ремонтом, я убедилась, когда решилась открыть шторы. Оттуда открывался прекрасный вид на Неву в лучах заходящего солнца. При чем этаж был явно не первый и не второй.
Боже, это он меня тащили столько на своих руках? Как стыдно! Повторяюсь, но это так! Допилась всё-таки непутёвая!
Где-то в глубине комнаты затренькал мой сотовый. Не делая резких движений, как вполне себе нормальная черепаха, я поползла на его поиски. Клатч лежал вместе с остальными вещами, устроившись уютно на тумбочке из темного дерева.
Арландо. Посмотрев на его улыбающуюся мне с дисплея физиономию, застыдилась ещё больше. Он меня отпустил всего лишь встретиться с однокурсниками, а я нахожусь в квартире чужого мне мужика.
– Привет! – голос его был весел и доволен, чего не скажешь обо мне, от того он звучал слишком громко и снова бил как молоток по наковальне. – Как прошло мероприятие?
– Привет! – выдохнула я. – Очень хорошо. Как дела?
– Нормально! Решил набрать, пока перерыв. Мы сегодня ночью улетаем в Бразилию. Там в джунглях должны продолжиться съёмки. Поэтому на связь буду выходить редко, – предупредил он.
– Это на долго? – если честно, я почему-то даже не расстроилась.
– Думаю, не больше месяца.
Из его речевого оборота вдруг куда-то исчезли все словечки, типа, милая, любимая, моя звезда. И это здорово резало слух.
– А потом ты вернёшься в Шиллу?
– Нет! Сначала мне надо будет в Милан, родители устраивают торжество в честь своего свадебного юбилея, а потом…В общем, я подписал контракт с Голливудом на полгода. Съёмки сериала.
– Даже так? – если честно, я не скажу, что это было плохо, но мне это ужасно не нравилось. – То есть ты мне даришь кольцо, просишь о новом уровне отношений, а затем сваливаешь в закат?
Не знаю, на сколько была обоснована претензия, но на нее сейчас я имела право.
– Ты ведь поедешь со мной.
– Ну, у меня ты об этом не спросил. Кто тебе сказал, что я хочу переезжать, и что меня устраивает жизнь жены каскадера? Арландо, я в качестве твоей девушки переживала по поводу этой работы, а сейчас… Я не хочу ждать тебя, как с очередного поля боя.
– Ты мне отказываешь?
– Я тебе скашала, что решение приму по возвращению. И перед этим нам надо будет поговорить.
– О чем?
– О моем прошлом.
Да, он не знал, что со мной случилось. Не знал, что у пеня проблемы с детородной функцией. И думаю, последнее будет проблемно, потому что он мечтает о большой семье. Не знаю почему. Не нашлось во мне сил и смелости все о себе рассказать. Но это не важно. Абсолютно. Потому что решение я приняла. Первый брак у меня вышел каким-то ненастоящим, где я позволила себя любить. Теперь я не хочу этого. Мне изначально надо было все сказать Арландо. Я хочу, чтобы от эмоций плавились стены, хочу, чтобы меня штормило от одной мысли о нем. Но горячая итальянская кровь её смогла сделать этого. Дело было во мне. Или в том, что я мысленно уже осознала, что человек, которого я люблю недосягаем…
– Когда я вернусь в Италию, мы встретимся, – пообещал Арландо.
– Хорошо!
Я пожелала ему удачи и уже мысленно отпустила.
Контрастный душ выводил легкую дождь от похмелья и приводил мысли в порядок. То, что я увидела зеркале, когда попала в просторную ванную комнату, если честно меня испугало. И в таком виде, как дешёвая шлюшка, которую таскали где не попадая всю ночь, я предстала перед Захаром. Сколько ещё конфузов должно случиться, чтобы я окончательно была опозорена и растоптана?
Таблетка аспирина начала действовать, прошла правда только боль, тогда как тяжесть во всем теле не проходила. Волосы я решила не сушить, так как после мужского шампуня, это был бы настоящий стресс для них. Макияж, а точнее его жалкие остатки, я смывала жестко, так как средств для его деликатного удаления не нашлось. Меня радовало, что никаких предметов, связанных с нахождение в квартире женщины, я не обнаружила.
Халат, который висел ванной был огромен, кроме того в нём было очень жарко, поэтому я решила прибегнуть к предложению Захара и похозяйничать в его шкафу.
Там я обнаружила вполне приличную майку, которая очень выгодно подчеркивала фигуру, хотя и был широкой. Это было как раз то, что надо, чтобы сгладить впечатление от моего пробуждение. А еще я взяла на себя смелость натянуть на себя его шорты. Теперь я готова к встрече с ним. Вздохнув, я решительно направилась искать кухню, ступая босыми ногами по деревянному паркету. Надо же, в интерьере было очень много вещей из натуральных материалов, а они стоили не дешево. Нужное мне помещения нашла по звуку и запаху. Захар нарезал салат, напевая под нос что-то из современного русского рока. С этим стилем я не была знакома, но узнала по музыке, которая звучала из колонок гостиной. И как не странно, он не фальшивила ни в одной из нот.
– На тебе они смотрятся однозначно лучше! – пока я любовалась тем, как ловко он управляется ножом, не заметила, как его пристальный заинтересованный взгляд остановился на мне.
– Ты сам мне разрешил выбрать себе наряд, – развела я руками.
– Присаживайся! Будем есть. Если честно, я голоден.
– Я тоже, но мне кажется организм мой будет бороться с вторжением в пределы желудка чего-то съедобного.
– А мы запихаем!
Не понадобилось.
После ужина я попросила отвезти меня в гостиницу, на что получила решительный отказ.
– Ты останешься сегодня здесь. Комната в твоём распоряжении, в пространство твоё я вторгаться не буду.
* * *
– Рассказывай! – голос мужчины был жестким.
– Она здесь! Как и предполагалось, сегодня осталась у Ольшанского, – говорить эти слова Вове было противно. Алиса в доме какого-то мужика. И хрен его знает, чем они там заняты.
– Это хорошо. Отдыхай, Володя! Пусть голубки поворкуют. Скоро обоим крылышки пообщипаем.
– Вы говорили, что не тронете ее.
– Это дело я доверяю тебе, малыш, – он рассмеялся. От этого смеха в жилах стыла кровь.
ЧАСТЬ ТРИНАДЦАТАЯ ПРО ИНТЕРЕСНОЕ ПРИГЛАШЕНИЕ, НЕБОЛЬШИЕ ПУТЕШЕСТВИЯ И СОМНЕНИЯ. А КУДА БЕЗ НИХ НОРМАЛЬНОЙ ДЕВУШКЕ?
«– Вова-Вова, я прошу тебя, не надо! Я тебя умоляю.
Я знала, чем это все закончится. И все же продолжала стоять рядом с ним, пока он с горящими взглядом не извлёк нож из кармана. Он был совсем не большой, но завораживающее красивый в лучах заходящего солнца. Нож снова блеснул в его руке и в одно короткое движение оказался в моей спине.
– Ты должна ответить за предательство, – на его глазах были слезы. Он убрал руку и я упала на горячий песок…»
В кромешной темноте я подскочила и села на кровати, пытаясь отойти от очередного, повторяющегося уже который раз, кошмара. По спине пробежал лёгкий холодок. И почему именно Вова убивает меня ножом?
Глаза немного привыкли к темноте так, что я могла разглядеть обстановку уже знакомой комнаты. Спустив босые ступни с кровати, я поплелась не слишком знакомым маршрутом на кухню, чтобы налить себе что-нибудь выпить. Алкоголь обычно приглушал чувство вины перед Краснослободцевым. Как ни крути, а я себя чувствовала немного виноватой. Если бы не зациклилась на своём горе, может жизнь у нас сложилась по-другому.
«Ага, куча детишек и постоянные побои», – ехидно заметил внутренний голосок. Лучше побитой, да с детьми, чем так. Когда три беременности оказались фатальными, и каждый раз я ловила себя на мысли, что не хочу больше мучить себя и этих неродившихся малышей, которых мой организм отвергал, как ненужное чужеродное тело. Грубо, но это было правдой.
Захар спал сном младенца, обняв подушку. Плед давно сполз на пол. Во сне чуть подрагивали длинные ресницы, дыхание было размеренным. На обнаженной спине с каждым вздохом бугрились расслабленные мышцы. Причём все было в меру, красиво и очень мужественно. Пальцы снова начали зудеть от желания прикоснуться к нему. Я их спрятала, скрестив руки на груди, подперев спиной дверной проем. После нескольких минут любования совершенным мужским телом я все-таки не выдержала и подкралась к нему поближе на цыпочках, чтобы не спугнуть его сон. Я пыталась успокоить тяжелое дыхание, которое получилось прерывистым, рвущееся внутри сердце, а мозг кричал “иди спать, не стой тут!”
Едва придвинувшись к Захару с намерением и укрыть, я оказалась застигнута врасплох. Он слишком неожиданно открыл глаза, одно движение руки и вот я лежу распластанной на полу, он восседает на мне, а его ладонь сжимает мое ни в чем не повинное горло.
– Прости, – выдыхает он. Я должна была бы биться в истерике или кричать, но вместо этого возбуждалась от такой позы. – Это рефлекс. Руки мои непроизвольно скользнули по его животу, заставив его выдать тяжёлый вздох.
Неожиданно, он свободной рукой, завел мои запястья мне за голову, расчищая территорию для маневров.
– Если будешь кричать, знай, что соседи могут вызвать полицию, – предупреждает он. А я и не собираюсь, наблюдая заворожено в тусклом свете ночника, как он медленно приближает своё лицо к моему.
“Ты почти замужем! Сопротивляйся!" – кричит мой ненормальный разум, но я его глушу, отвечая на поцелуй. С этого момента все, я пропала, снова поддавшись на свою слабость. Я тону, хватаясь за него, как за спасательную соломинку, и несусь по течению, боясь захлебнуться в этом наслаждении. Не отпускай, только не отпускай меня…
Щетина его, соприкасаясь с моей кожей, начинает щекотать, и я снова прихожу в себя сопровождая прыжок на Землю обетованную истеричным смехом.
– Черт, я все испортил! – дыхание его тяжёлое, обжинающее.
– Нет, мне нравится, просто нужно немного привыкнуть, – выдыхаю я, проводя ладонями по его щекам и подбородку, спускаюсь к груди, снова к лицу, исследуя СВОЮ территорию.
– У тебя такой красивый смех, – хрипло шепчет он, ласкаясь щекой о мою руку, как котяра. Это все, что нашлось у него сказать?
– Правда? – я притягиваю его голову ближе и снова целую.
Мне нравилось, как звучал его возбуждённый голос, мне нравилась вся интимность этого момента, мне нравилось, что я осталась без майки, которая варварски трещала по швам и была заброшена в темный угол комнаты. А ещё сводили с ума его поцелуи, исследующие мое тело. В контрасте с его бородой, ощущения были просто пленящие, когда спину прокалывал шерстяной плед. Я, кажется, стонала, выгибалась ему на встречу, но сдерживала свои крики, которые утопали где-то внутри, не давая насладиться полностью этим моментом.
– Кричи, – приказал он, убирая мою руку, которую я в отчаянии кусала, когда почувствовала его в себе. Ещё один толчок, сводящий с ума. – Кричи, милая…
– Соседи, – выдыхаю я.
– Пофиг! Я хочу слышать тебя.
И все! Я поплыла, отдаваясь ему, растворяясь в нем, впиваясь коготками в спину. А он рычал, увеличивая темп и заставлял меня не просто кричать, а орать от наслаждения. Оргазм захлестнул с головой, заставляя жадно глотать воздух и забыть о том, что я землянка. Яркая вспышка, лёгкое покалывание во всем теле, ещё чуть-чуть и я ощущаю, как Захар с рыком наваливается на меня.
Я женщина! Я живая! Я желанная! К черту Арландо! Я никогда не раскаюсь, что изменила. Это того стоило! Я никогда ещё не чувствовала себя на столько живой и свободной. Это было именно то, чего я так ждала: дрожащие стены, ласки, которые были похожи на маленькую смерть, и чувство, что я именно там, где и должна быть. Да, это было не хорошо по отношению к Маттеви, но это справедливо по отношению ко мне. Хватит думать о других, пора вспомнить о своих желаниях и потребностях.
– Ты скучала по мне? – Захар довольно улыбнулся, переваливаясь с меня на бок, подпер голову рукой.
– Не знаю, – да, жёстко, но честно. – Но вспоминала.
– Как свою слабость? – пальцы его скользили по моей коже, вызывая толпу мурашек, которые разбегались до самых кончиков волос, кажется.
– А ты этим пользуешься? – уточнила я.
– Я пользуюсь тем, что женщина, которую я хочу, сейчас находится в моем доме. И я был бы полным идиотом, если бы отпустил ее.
Слова эти ласкали слух, вызывая трепет не только в теле, но и в моем маленьком сердечке.
– Но мне пора, Захар. Как бы мне с тобой не было хорошо, у меня дом в другой стране, там у меня любимая работа и…, – я поднялась с места, не способная продолжить. Кто мы теперь друг другу с Арландо?
– И ты так легко забылась?
– Ты моя слабость. Забыл? – улыбнулась я грустно и направилась в ванную комнату. Через полчаса, когда я все-таки решилась выйти, на горизонте начинало подниматься солнце, освещая полоску неба в бледно-желтый цвет. Все замерло, казалось сейчас этот многомиллионный город замер перед чем-то великим… Новый день. И я снова погруженная в сомнения и мысли. Поздно сожалеть о содеянном. Хотя кто сказал, что я жалела?
Захара я обнаружила на кухне. Он разливал чай по большим кружкам. Лицо его было сосредоточенно, видно, что он думал над чем-то. Надеюсь, в его голову не закралась такая же навязчивая мысль как у Римы, оставить меня здесь.
– Завтрак! Раз мы так рано проснулись, – мужчина на меня не смотрел. Теперь спрятался за огромной дверью холодильника, копошась там, словно в поисках какого-то клада.
– Спасибо! – я устроилась на высокий стул, разглядывая его спину. А мои коготки сегодня здорово потрудились. По крайней мере территорию я зачем-то пометила. – Дай спирт или водку, – попросила я.
– Думаешь, умру от заражения ран, которые ты мне нанесла? – улыбается, это хорошо.
– А вдруг у меня ногти ядовитые, – он полез в верхний крайний шкафчик откуда извлёк початую бутылку водки. Вату нашел в выдвижном шкафу.
– Тогда лечи, доктор, – объявил мужчина.
– Будет больно, – предупредила я. Только когда он оказался совсем близко, повернулся ко мне спиной, я смогла разглядеть два круглых шрама, расположенных недалеко друг от друга, один под левой лопаткой, другой ближе к позвоночнику. Они удобно скрылись на теле, что я даже не заметила их, а может просто не было времени. И я ещё пугаю этого человека ватным тампоном, пропитанным спиртом. А Захар даже не скривился, когда я прикоснулась антисептиком к царапинам.
– Готово! – я выбросила ватку, вернула на место алкоголь, и принялась за чай, избегая его прямого взгляда.
– Алис, – нарушил Захар тишину первым, – у меня для тебя есть приглашение.
– Какое? – я даже успела напрячься. Думая, что он замуж пригласит? Очень ему нужно. Живёт в своей холостяцкой берлоге, да с удовольствием пользуется своей привлекательностью. Хватает мне этого счастья, одно поблёскивает на руке в свете восходящего солнца.
– Ты была когда-нибудь на настоящем ралли? – поинтересовался он.
– Нет. На гонках была, но не на ралли. А что? – вот она настоящая женская логика! «Нет. А что?».
– Поедешь со мной?
– Если в качестве полевой жены, то нет, – предупредила я.
– Обещаю, что не прикоснусь, пока сама не попросишь, – поднял он руки, словно сдавался.
– А в чем тогда подвох? – уточнила я, проглатывая очередную печенюшку.
– А почему ты решила, что должен быть подвох? – искреннее удивление на его лице заставило меня даже поверить в правдоподобность этого вопроса. Вот же зараза! Типа он хочет поменять мои стереотипы? Но ведь прекрасно знаю всю мужскую сущность. Блага опыт имеется богатенький. И говоря фразу «все мужики одинаковые», я предполагаю не секс, а логичность мышления и маленький пунктик «я тебе – ты мне». Хотя всё же под «ты мне» можно предполагать именно секс. Во как! От своих мыслей иногда сама пугаюсь. А вдруг это правда? Ну, да ладно! Сейчас речь о другом.
Есть Захар, есть соблазнительное предложение пожить дикарем в степях и пустынях России, Казахстана, и Китая, где проходит ралли «Шелковый путь», куда он и собирается меня тащить. Только не понимаю, если Ольшанский не профессиональный спортсмен, чего его туда несёт?
– У меня хорошие спонсоры, у меня хорошие показатели на российских и европейских чемпионатах, чего сидеть? Я уже принимал два раза участие в этом спортивном событии, – исчерпывающий ответ и снова искреннее удивление в голосе.
– А что за такая работа, что ты успеваешь и по Родине покататься и за границу посмотреть?
– Секретная! Маленьким девочкам знать не положено, – весело отшучивается.
– А порулить дашь, если поеду? – интересуюсь я.
– Это как попросишь, синьорина Бурджанини.
– Вот жук! – Я глубоко вздыхаю, обдумывая, как бы красиво отказать и выдаю. – Хорошо, я еду!
На сборы мне было дано всего несколько часов, чтобы я выписалась из гостиницы, где натикало счету еще за двое суток, когда я совсем там не появлялась. Ещё мне было необходимо приобрести удобную обувь в виде ботинок, также мой рюкзак пополнился комбинезоном как у профессионального раллиста, легкими вещами потому, что обещали жаркую погоду и целым пакетом сладостей.
– А это зачем? – уточнил Захар.
– Чтобы меньше тратить нервов, пока я буду за тебя болеть.
Потом он долго-долго ругался с менеджером команды, который недоумевал, зачем брать с собой в такие условия девушку.
– Будет вместо водителя при переезде на спецучастки – зло рыкнул в трубку Ольшанский.
– Как знаешь Захар, берёшь ответственность на себя.
– Не проблема, – огрызнулся он.
Вот так я с небольшим рюкзаком, плетясь за Ольшанским, оказалась в аэропорту. Перелет до Москвы обещал быть недолгим и лёгким, я с замиранием сердца ожидала, когда мы попадаем на бивуак, так мне это все было интересно, но почти весь путь я проспала. И так, две недели моего путешествия начинали отчёт послезавтра по маршруту «Москва-Хух-Хото» через Казань, Уфу, Костанай, Астану, Балхаш, Алматы ну и непонятные мне китайские города, о многих из которых я слышала впервые. Поэтому усердно гуглила, пока можно было словить интернет в большом городе, помечая на карте словами, с которыми после получения информации, у меня ассоциировался этот город.
Я заворожёно наблюдала, как подготавливаются машины для соревнований, как словно муравьишки возятся команды механиков, как внимательно изучают маршрут штурманы и водители. Ольшанскому было не до меня, что было очень-очень хорошо потому, что мне не хотелось ему мешать. Поэтому я бродила по бивуаку, знакомясь с закулисьем раллийных гонок. Мне нравилось ощущать себя частью этого мира.
Арландо подсадил меня на экстрим, как на наркотик, и моя творческая натура вдруг полюбила рисковать. Арландо… В глаза мне ему смотреть будет стыдно это точно. А тут как назло вечером он решился на видеозвонок.
– Чего такая растрепанная? Уже дома? – поинтересовался он.
– Нет, – отрицательно покачала я головой, – еще на Родине.
– Ты же вроде сразу назад собиралась.
– Собиралась! Встретила знакомого, Он участвует в ралли. Предложил мне посмотреть с места участников, – отчиталась я.
– Это надолго?
– Заканчивается двадцать четвертого. Это если ничего не случится.
– Зря он тебе взял, с вашим женским языком. Даже не смей о таком думать. Лучше желай своему знакомому успешного завершения, – строго меня отчитал Маттеви. Если б только ты знал, Арландо… Если бы только знал.
– Хорошо буду настраивать себя только на позитив.
Мы еще поговорили о его работе, о том, что из-за дождей которые внезапно пришли на материк съемки задержатся.
– Я скучаю по тебе, милая, – эта фраза по-русски ему удавалось почти без акцента.
– Я тоже, – скупо и неоригинально.
– Целую! Люблю!
– И я тебя! – Ложь? А черт его знает. Что-то в этом всё-таки было правдой. И как только я закрыла экран ноутбука, заметила, что рядом стоял Захар, который внимательно слушал наш разговор.
– Идем ужинать. А то останешься голодная, – процедил он, срываясь с места.
Вот такой конфуз, а мне стыдно. М-да, наверное, мне никогда не удастся завести любовника. Я ведь сразу изведу себя муками совести. После этого Захара немножко потерялся. Спали мы с ним в одном трейлере, только вот когда я засыпала, его ещё не было, когда просыпалась – уже не было. Мы много переезжали, большее время находились в пути, потом соревновательный этап и снова переезд. Остановки делались ночью, либо сразу после переезда, и то я была предоставлена сама себе. Зато завела кучу знакомств. Не только с участниками, но и с местным населением.
Вы когда-нибудь совершали путешествия вне крупных магистралей по своей стране или в соседней? Скажу сразу, вы многое потеряли. И прелесть даже не в том, что кругом бескрайние степи с редеющими на них березовыми и осиновыми колами, утопающие в разнотравье и ковыльных перьях, что вокруг слышно щебетание птиц из стрекот кузнечиков, которые своим пением и сравнятся ни с чем. И не в том, что воздух здесь наполнен упоительный свежестью, а солнце опаляет кожу, словно охраняя это великолепие. По пути следования встречаются небольшие посёлки и аулы, где совершенно обычные люди встречают гостей с распростертыми объятиями, готовые совершенно незнакомого человека усадить за свой дастархан. Люди. Здесь главное богатство это люди.
Я успела вдоволь пообщаться с местным населением. Мальчишки с выгоревшими челками и загорелой кожей часто бегали к нам на бивуаки, восхищенно разглядывая непривычно раскрашенный транспорт. В Казахстане с аулов нас подкармливали свежими баурсаками, казы и кумысом, который в казахской вариации называется «кымыз».
Я отдыхала душой, Несмотря на то что Захар был занят и мы общались очень редко. Между Балхашем и Алматы его кар потерпел серьезную поломку, поэтому несколько дней ему было вообще не до меня. Всё обошлось, но из тройки лидеров он сместился в десятку.
Теперь уже вокруг раскинулась полупустыня, а спецучастки стали ещё тяжелее. Если на границе между Россией и Казахстаном нас встретили дожди, размыв многие трассы, то сейчас горячий воздух царапал лёгкие и постоянные ветра, которые тянули из Джунгарского, а ныне Жетысуского, Алатау и Западных отрогов Тянь-Шаня, приносили с собой тонны песка, который скрипел иногда на зубах во время обеденной трапезы. Вечером ветер немного стихал и можно было посидеть у костра с гитарой, горланят песни или рассказывая байки о приключениях на различных гонках, пока механики заходили на смену. Таких рассказчиков было много, поэтому вечера обычно проходили в таком компанейском режиме.
– А я думала, ты уже спишь, – Захар немного потеснил рядом сидящих со мной ребят, усаживаясь по левую руку от меня. Пятачок наш уже почти опустел, остались только самые стойкие.
– Собиралась с минуты на минуту, – заверила я.
– Втянул я в тебя в авантюру.
– Мне полезно. И если честно, нравится, – я продолжила своё занятие. В своём альбоме, что прихватила с собой, карандашом я рисовала наброски раллийного кара, который нёсся по бездорожью, подымая клубы пыли из под колес.
– Красиво, – заглянул в альбом Захар.
– Ольшанский, ты решил со мной поговорить? – м-да, актриса моя провалила свою роль и Оскара она уже не получит. Сорвалась я зачем-то.
– Я соскучился, – его рука по-хозяйски легла мне на поясницу, прижимая меня ближе.
– Ну, когда я тебе надоем в следующий раз, ты хотя бы предупреди. Я понимаю, что ты занят, но простого «Привет», когда я появляюсь рядом, думаю я заслуживаю, – говорила во мне обида моим же голосом, который я почему-то не могла контролировать. Вот беда-то.
– Маленькая моя, – а оправдываться Захар и не думал, просто улыбался, терясь небритой щекой о мой висок. – Идём спать, я до чёртиков устал. А здесь, – он указал на рисунок, – поставь подпись и по возвращению подари мне. Я сохраню его для своих потомков. Пусть знают, какая у них талантливая прабабка была.
– Ты не выносим, Ольшанский, – я сдавалась, поддаваясь на его обаяние. С наслаждением вздыхала его запах, принималась ближе, чтобы почувствовать его тепло. Боже, как хорошо! Век бы так сидела.
– Дашь завтра порулить? – снова начала канючить я, выбрав благоприятный момент.
– А ещё говоришь, что я жук.
* * *
– Ну что, Вова? – он снова стоял как перед директором, боясь шевельнуться.
– Завтра прилетают. В аэропорту Алису брать будем?
– Нет, подождем. Пусть распрощаются.
– А если она снова к нему поедет?
– Не поедет, у нее билет уже забронирован. Она останется в аэропорту, – сообщил мужчина.
Внутри Вова почувствовал как что-то начало вибрировать от нетерпения. Завтра он ее увидит, завтра она окажется в его руках и он покажет насколько он силен. Она пожалеет, что оттолкнула его, что предала. Завтра, все завтра. А сейчас нужно подготовить трюм. Не изверг же он в самом деле. Никуда она уже не денется. Алиса, его Алиса.
