Текст книги "Ты думал, что я слабая... (СИ)"

Автор книги: Виктория Осадчая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Когда я решилась подняться домой, я боялась, что он всё поймёт. Он поймет, что я видела Вову. Он поймет, что я никогда не любила его так, как Краснослободцева. Он поймёт, что я знаю его маленький секрет. Он поймёт, что я его так и не простила, за то, что он оставил меня без ребенка, да и вообще без надежды на то, что я когда-нибудь стану мамой. Что-то было, что-то мучительно, что разрывало меня долгие годы, но я тщательно это маскировала.

Боже, Сколько мыслей, сколько это всего, что не должно было быть в моей жизни. И что в итоге? Я доверяю ее преступнику свою семейную жизнь, свое будущее? Это бред! Это просто бред. Со всех ног я бросилась к двери, отыскала ключ в сумочке, трясущимися руками вставила его в замочную скважину, влетела в квартиру, и увидела Тимофея, который сидел на кухне и ждал меня. Внутри всё сжалось, как я могла в нём сомневаться? Он моя судьба, он тот, кого я выбрала, кому я доверилась и кому я доверила свою судьбу. А Вова, он просто ревнует. Это обыкновенная мужская ревность, ведь когда-то Я была с ним рядом, и он мог делать со мной всё что хотел. А теперь этой возможности просто-напросто не предвидится.

– Привет, дорогая! Я думал, ты придешь раньше. Чай будешь? – Тимофей чмокнул меня в щечку, взял куртку, которую повесил на крючок, подал мне тапочки.

– Конечно, Тима!

– На тебе лица нет. Что-то случилось, Алиса?

– Нет, просто устала.

В тот вечер я так и не поговорила с ним. Поэтому, сославшись на головную боль, Я решила не выйти на работу, а найти Вову. Да, согласна, решение абсолютно глупое. Но я должна была выслушать его версию, прежде чем начинать разговор с мужем. Что все-таки случилось тогда. Выяснить, в какой гостинице остановился Краснослободцев, особого труда не составило, так как гостиниц в городе было не слишком много. Он же не мог приехать просто на один вечер, чтобы повидаться со мной, и спокойно уехать после моего отказа. Я знала его хорошо. Он ждал, он как хищник поджидал, словно добычу, которой он привык обладать. По сути, я была просто обыкновенной вещью, которую он когда-то потерял, и теперь хотел вернуть, как законный ее хозяин. Конечно ассоциация не самая лестная, но ведь это было так, если учесть нашу совместную жизнь.

– Я ждал тебя, – дверь гостиничного номера отворилась, а на пороге стоял совершенно чужой Вовка. Он улыбался, и в этой улыбке чувствовать что-то отталкивающее, холодное, хищное. Она словно говорила, что он был прав. Но я ведь так и не поговорила с Тимофеем.

– Нам нужно поговорить, – я не дожидаясь приглашения, прошла в его крохотный номер. Я знала, что рисковала. Город маленький, и совсем скоро могут проползти слухи, что я приходила к незнакомому мужчине, и оставалась в его номере довольно долго. Что подумает Агеев? Уж точно не то, что я просто пришла с намерением выяснить, в чем его обвиняют, учитывая его сложный характер.

– Что ты имел в виду, когда говорил, что Тимофей виноват в том, что ты оказался в тюрьме?

– Это и имел в виду. А что ты еще хотела услышать? – он скрестил руки на груди, опёрся о стену и смотрел на мои метания по комнате с абсолютным безразличием.

– Ты хочешь сказать, что тебя подставили? – спросила я прямо.

– Да, именно так. Ещё хотели повесить на меня избиение твоего бывшего, хотя все прекрасно знали, что пьяного Генку тогда покалечил твой благоверный – с каким наслаждением он выплевывал эти слова.

– И ты совсем не виновен, да, Вова?

– Почему? Организатором и лидером банды нашей я никогда не был, но на меня повесили хищение и незаконную торговлю оружием. Да, с этим я дело имел, но я был лишь мелкой пешкой в большой игре. А вот следакам, которым заплатили твой отец и твой муж, – скривился Вова, словно поглотил какого-то жука, – было выгодно кого-то закрыть и продолжать заколачивают бабки, имея долю с продажи оружия.

– Тебе дали десять лет, – заявила я.

– У меня адвокат хороший, даром, что бесплатный. Вот я и на свободе. Дело перешили, и решили, что за содеянное я уже отсидел. Почему ты стала такая злая, Алиса? – он хотел подойти, но я шарахнулась от него, как от прокаженного. – Ясно. Тебе что-то про меня наплели тогда?

– Вова, я пришла выяснять не наши отношения.

– Хорошо! Когда я всё ещё находился в СИЗО, когда мне приходил твой Агеев. Встреча наша была короткой потому, что свидания мне были запрещены, но очень продуктивной. Он мне пообещал, что сгноит меня в тюрьме, если я не оставлю тебя в покое.

– Хочешь сказать, что это все было из-за меня? – не верила я своим ушам.

– Да! Знаешь, я бы не побрезговал глотку ему тогда разорвать, но он сказал, что ты сделала аборт и не собираешься больше иметь со мной дело.

Это было тяжело слушать, я опустилась на край кровати, обхватила голову руками, которая тщательно соображала, пытаясь найти доказательства невиновности Тимофея.

– Ты правда была беременна? – уточнил Вова.

– Была, – подтвердила я. – Меня заставили сделать аборт, это было не по моей воле. Ты не представляешь, что со мной творилось в тот период, когда я даже руки на себя наложить пыталась.

– Позволила, значит, убить нашего ребенка. А я все это время мечтал, что когда выйду, обязательно тебя найду и увезу куда-нибудь далеко…

– Чтобы запереть меня в комнате и не позволять ни с кем общаться? – усмехнулась я горько.

– Зачем ты так? – он снова кинулся когда мне, присел на корточки, обхватив мои ладони своими. – Я ведь люблю тебя. А предательство твоё, когда-нибудь забудется.

– Зная тебя, ты никогда этого не забудешь.

– Сопротивляйся сколько хочешь, ты все равно ко мне вернёшься.

Не вернулась. Тем же вечером, я решилась выяснить версию Агеева.

– Ты с ума сошла? Откуда эти мысли могли взяться в твоей головке? – выставить меня дурой, это был это очень по-Агеевски.

– А что мне ещё думать?

– А с чего ты вдруг спохватилась? Решила передачи по тюрьмам возить?

– Почему ты кричишь? Что я такого спросила? – Я была в бешенстве, а для этого разговора нужна была трезвая голова. Глубокий вдох. Я закрыла глаза, мысленно успокаивая себя, и уже более спокойно продолжила. – Я просто хочу знать, в чём причина потому, что мне кажется, что всё произошло из-за меня. Или я тут не причём?

– Хочешь знать правду, Алиса? А правда проста. Да, этот человек тебя был недостоин. Я всеми силами пытался вырвать тебя из его лап. Спросишь почему? Всё просто, я люблю тебя, и не намерен ни с кем делить.

Тимофей кричал, он никогда раньше не пытался повысить на меня голос. Даже когда мы ругались, обычно истерила я, а он находился в холодном спокойствии, старался успокоить меня. Да, он был другой. Он никогда бы меня не ударил, не причинил вреда, Но получается, что этого человека я не знала совсем. Неужели ради себя, ради того чтобы я была с ним, он смог посадить человека, он смог заставить меня сделать аборт, он смог приручить меня. А я как дура была ему благодарна, я ведь даже не понимала, что просто нахожусь золотой клетке. Когда у нас возникал вопрос о ребенке, он всегда говорил, что можно что-нибудь сделать, например, усыновить, или оплатить суррогатное материнство. А я хотела сама родить, я хотела своего ребёнка. А Тима меня лишь успокаивал, гладил по голове, держал за плечи и говорил, что всё будет хорошо. А я верила, но мои истерики повторялись снова и снова, А Тимофей терпел, может потому, что чувствовал свою вину. Но суть не в этом, сейчас я понимала, что он пойдёт на всё и ни перед чем не остановится, только уйти он мне не даст.

Этот вечер был тяжёлый, он хлопнул дверью, ушел куда-то, оставил меня в полном одиночестве. А я уже начала соображать, что жить с ним больше не смогу, что бы нас не связывало. Душа моя творческая была слишком ранима, поэтому, найдя в записной книжке номер своего однокурсника Кости Кипеня, я набрала ему.

– Мне нужно убежище, ненадолго. Сможешь помочь? – попросила я после всех учтенных формальностей, типа «как дела?» и все такое.

– А от кого бежишь? – поинтересовался он.

– Ото всех. Так что, на тебя можно рассчитывать, Кость?

– Конечно, приезжай. Я соседку предупрежу, я сейчас в Москве, она тебе ключи даст, а адрес ты знаешь, – вот так вот просто и без лишних вопросов.

С мамой продуктивного разговора не получилось. К ней я попала уже ближе к обеду, когда я вошла в дом, она хозяйничала на кухне, готовила папе ужин. На моё появление она отреагировала удивлением, разгар рабочего дня, а я слоняюсь без дела. Но когда я подняла тему, которую вот уже почти три года мы не обсуждали, она немного растерялась.

– С чего это ты вдруг…

– Не начинай, – опередила я ее, зная, что после этих слов может последовать грозная тирада. Тема была запретной.

– Ах, этого уголовника уже выпустили, – воскликнула она, когда я объяснила ситуацию. – Ему просто нужно найти крайнего.

– А вы?

– Мы просто хотели для тебя счастья, – мама потянулась за корвалолом, который всегда стоял в кухонном шкафу на случай бунта ее нервишек. По помещению сразу разнёсся приторный запах лекарства, от которого всегда тошнило. Правда в этот день у меня он никакой реакции не вызывал.

– Мам, вы посадили человека, заботясь обо мне? Ты себя слышишь? – слов подобрать я просто не могла.

– Так было нужно. И тем более, он не такой безвинный, как тебе хотелось бы, – отрезала она. Оказывается, я жила со страшными людьми, более того, я находилась с ними в родстве.

– По-моему, вы не обо мне заботились, вы заботились о том, что скажут люди. Ваша дочь связалась с каким-то непонятным типом. И я не верю, что ты не могла повлиять на действия отца. Вы что? Элита! Куда ж нам бедным родственникам до вас? Нашли мне подходящую кандидатуру, да, мам? Я же невестка самого генерала Агеева, – фонтан слов поперек из меня вместе с эмоциями. Боже, как же было больно. Они все утверждали, что думали обо мне, а сами поломали мою жизнь и жизнь человека, которого я любила. Это было эгоистично и мерзко. Вот так в одночасье я потеряла своих близких. Я бы могла их понять, если бы не дополнения мамы, когда всей моей браваде: «А ты ещё умудрилась забеременеть от этого типа». Вот оно что! Тимофей ведь был согласен на воспитание чужого ребенка, но родители снова сделали выбор за меня, воспользовавшись моей депрессией.

Что я чувствовала, убегая из родительского дома? Я ненавидела их, ненавидела всем сердцем. И единственным правильным решением было бежать, чтобы все обдумать.

Зная маму, Я предполагала, что времени у меня немного, потому что она обязательно позвонит Тимофею, который примчится в скором времени. Закидав в рюкзак самые необходимые вещи, я направилась на вокзал. До Питера я решила добираться на автобусе, так как для билета на него документы не требовались. А то, что мой муж будет меня искать, я знала наверняка. Ещё бы, бывший следователь, к тому же отец полковник, тут волей-неволей начнешь задаваться вопросом, куда делась твоя любимая жена. Но тут дело не ограничится просто вопросом, действия в этом случае тоже будут иметь место. И поэтому чем дальше я сейчас уеду, тем дольше он меня будет искать.

В Питер я уже прибыла ближе к полуночи, всю дорогу я проспала. И только сейчас я вспомнила, что не предупредила Арину. Поэтому, не задумываясь ни минуты, я набрала ее номер, даже не посмотрев на время. Объяснять что-либо я сейчас не хотела, поэтому сказала, что мне пришлось срочно уехать, что обязательно с ней свяжусь, и если Тимофей меня будет искать, то она не должна говорить, что разговаривала со мной.

– Ну, ладно, – сонным голосом прохрипела подруга. – Ты только сообщи, как устроишься. Это так серьезно?

– Да, Арин. Для меня очень серьезно.

– Ты ведь знаешь, что тебе предстоит многое мне объяснить, – вздохнула она.

– Знаю. Извини, что разбудила.

А через час я уже была возле дома у Костика. Конечно, звонить в такое время Ему не хотелось, но не ночевать же мне на улице. Мой старый друг трубку взял почти сразу.

– Ключи у консьержки. Ты только документы предъяви, а то она у нас дама строгая.

А дальше у меня вёлся почти получасовой допрос. Казалось, что бабушка Божий одуванчик была не просто консьержкой, а чекистом на пенсии, на что я получила подтверждение от Кости, когда он перезвонил узнать, как я устроилась.

– Я послезавтра приеду, мы поговорим. Я может, смогу тебе чем-то помочь, – радушно предложил мужчина. То, что он был меня влюблен в институте, знали все, но мне он нравился в качестве друга. И сейчас, я просто не находила себе места, не зная, как его благодарить.

– Документы сделаешь и за границу отправишь? – горько усмехнулась я.

– В Европу могу, ты только страну выбери и через неделю, ты будешь ее гражданкой, – заверил он, на что я просто рассмеялась, впервые за последние двое суток.

Зря не поверила своему однокурснику.

Когда через день его тушка ввалилась в квартиру, я с трудом узнала в этом мужчине вечно лохматого с бешенным взглядом, Костю Кипеня. Дорогой костюм идеально сидел на фигуре, которая раза в два была больше той, что я помнила, модная стрижка, очки, которые, как я понимала, нужны были для особой солидности. Я сначала даже милицию вызвать хотела, так как не узнала его. Да-да, на то время ещё милицию.

– Да, я изменился! – начал он с порога, принимая меня в свои медвежьи объятия. А потом мы пили на кухне текиллу, и я поняла, что Костик мог измениться внешне, мог иметь связи, стать большим человеком, но никогда он не изменится внутренне. Это был все тот же Костяной с теми же привычками, повадками и характером.

– Ты решительно собралась поменять жизнь? – поинтересовался он, когда за окном начало светать.

– Да. Считай меня ненормальной, легкомысленной, но я не хочу иметь ничего общего с людьми, которые меня предали.

– А может, просто попробуешь их понять? Они ведь не со зла…

– А с чисто-человеческого эгоизма, – заключила я.

– Я помогу. Я не шутил на счёт другой страны, – самодовольная улыбка наползла на его широкую морду.

– Есть, у меня такое ощущение, что ты крёстный отец мафиози, – рассмеялась я. – Откуда такие связи?

– Секрет фирмы, – ткнул он в воздух указательным пальцем. – А если честно, то благодаря тебе.

– Батюшки, какое заявление. Не прояснишь? – нет, симпатия и влюбленность это одно, но вот такими фразами разбрасываться как-то слишком серьезно.

– У меня была цель, точнее даже мечта, – начал Кипень. – Ты, плод моего вдохновения, однажды через много лет после института вдруг попадешь в беду. И тут появляюсь я, весь такой красивый, авторитетный, спасаю тебя из лап злоумышленника, ты влюбляешься в меня, и… Ну, дальше меня фантазия не доводила.

– Убить тебя мало, Кипень. Видимо, слишком у тебя желание сильное было.

– Ну, ты теперь ещё обвиняйте, что в мужиках не умеешь разбираться, – всплеснул он руками.

– И по твоей схеме я теперь должна влюбляться в тебя? – пьяно рассмеялась.

– Не стоит, у меня жена есть – развел он руками. О, да! Жестикуляция всегда была его слабой стороной.

– И как она относится к тому, что ты помчался выручать однокурсницу, которая сейчас сидит на твоей кухне? – я наколола на шпажку лайм и отправила его в рот, скривившись от его вкуса.

– Нормально. Сказала, чтобы я только сам не нарвался на неприятности.

Вот удивляюсь я таким женщинам. Неужели, есть те, кто не ревнует своих мужей, не выносят им мозг по мелочам, а в их семьях полнейшая идиллия? Наверное, есть, раз Костя так спокойно об этом говорил. Врать было не в его интересах. В любом случае чикистка баба Люба доложит жене хозяин квартиры, что тут живёт какая-то посторонняя тётка.

А через пять дней, у меня на руках были новые документы, новая история моей жизни под фамилией Бурджанини и билет в далёкую Италию, который был помечен во всех системах, как обратный. Словно все двадцать шесть лет Я была в гостях, а теперь возвращаюсь домой.

* * *

Вова продолжал стучать в дверь и просил открыть.

– Я полицию вызову, уходи, – пригрозила я, набирая номер сто тринадцать для вызова органов правопорядка.

– Твоя взяла, Алиса, но знай, что я не отстану, – пригрозил он, а затем я услышала звук захлопывающейся калитки. Я подошла к окну, чтобы удостовериться, что он ушел, и только когда увидела его удаляющийся силуэт в свете ночных фонарей по пустынной улице, вздохнула с облегчением. Этот день закончился, а в новом, меня уже здесь не будет. Пора бежать.

ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ О ТЕРЗАНИЯХ, СО СВЕЖИМ ВЗГЛЯДОМ НА ЖИЗНЬ И НА МУЖЧИН

Ночь оказалась бессонной. До самого рассвета я прокручивала в голове проблему, возникшую в лице Вовы. Я вспылила, когда приказала себе бежать. Но не могу же я, в самом деле, прятаться от него всю жизнь. Если я хочу, чтобы что-то сложилось в ней, я должна раз и навсегда покончить с прошлым. М-да, сказать легко, а вот сделать… У меня просто не хватит смелости столкнуться с ним снова.

Ворочаясь в постели с боку на бок, я тщательно продумывала то, что скажу ему, чтобы убедить уехать отсюда. И вообще, он же судим, а его так легко впустили на территорию Европы, тем более в шенгенскую страну? Хотя, если судимость снята, то наверное, с этим проблем не было. Но опять же с нашим законодательством у него явно должны были возникнуть проблемы в получении загранпаспорта, потому что я не помню, чтобы он у Краснослободцева был. После того, как он пережил эту бюрократию с документами, он от меня просто так отстанет. Нет, тут ни слова, ни действия не возымеют. Ему что-то нужно было здесь. И скорее всего от меня. Все таки, как ни крути, а я чувствовала себя предательницей по отношению к нему.

Я уснула лишь на рассвете, сама не заметила, как погрузилась в беспокойный сон. Бывает, когда у тебя проблемы и ты засыпаешь, то тебе может присниться, что ты их решил. И ты просыпаешься с надеждой, что все будет хорошо, но потом понимаешь, что эти и проблемы никуда не денутся, а тебе их придется решать.

В этом своём сне я видела Вову, я видела его словно живого. Словно это было до его отсидки, когда он был не таким жёстким и…взрослым. Мы стояли на пустынном пляже, который находится недалеко от моего дома. Это не очень популярное место, так как очень часто в этой бухте возникают сильные волны, но я любила это уединение. Он обнимал меня за талию одной рукой, такой холодной и чужой, улыбался, но молчал при этом. А потом, словно в каком-то дешёвом триллере, в руках у него оказался нож, он блеснул в свете заходящего солнца, хотя я была уверена, что сейчас полдень. С благоговейной улыбкой на лице, он воткнул мне его в спину. Я не чувствовала боли, но мне было страшно, когда он смотрел мне прямо в глаза и улыбался «Ты ведь сделала то же самое со мной, предательница» – заявил он.

На этой фразе я подскочила на месте. Голова ужасно болела, а руки содрогались в нервной дрожи. Такой короткий сон, такой жуткий. Словно там, в царстве Морфея, я была всего несколько секунд, прежде чем Вова мне отомстил. Да нет, я просто накручиваю себе. Он бы никогда… «А ты уверенна?» – злобно хихикнул внутренний голос, и я сдалась. Что делать я не знала, а думать мне сейчас просто надоело. Я ведь слабая женщина, которая всегда нуждалась в защите и поддержке. Видимо, пришла пора показать себя с другой стороны.

Поднявшись с кровати, я поплелась в душ, всё ещё не понимая почему в комнате так душно. Прохладные струйки стекали по коже, оставляя на ней мурашки, смывали остатки сна. Я глубоко дышала, опираясь руками о холодный кафель на стене. Как мне говорил психолог? Нужна внутренняя концентрация, чтобы успокоиться, нужно думать о чем-нибудь хорошем.

Не получалось, хоть убейся, не получалось. Ведь жила же спокойно до его появления и в студенчестве, и в замужестве, и в бегах. Неужели он будет мне ещё долго портить жизнь? И как на зло посоветоваться не с кем. Как всегда. А я ведь сама виновата, что не подпускала к себе близко людей.

Ладно, была-не была. Я ведь могу вызвать полицию в любой момент, если вдруг почувствую опасность, поэтому, выходя из дома на пляж, где собиралась позагорать, поставила номер экстренного вызова на первую кнопку. Даже с блокировки телефон сняла.

Солнце находилось в зените, когда я направилась на звук моря, натянув солнцезащитные очки и шляпу с широкими полями. Внутри где-то теплилась надежда, что останусь незамеченной, по крайней мере не узнанной. Вот что значит пересмотрела в юношестве шпионских фильмов. О, это была моя большая слабость.

Меня прельщала эта романтика. Я часто представляла себя девушкой Бонда или докручивала историю Максима Исаева, где я была такая же крутая разведчица и помогала ему. Фантазия моя тогда зашкаливала. Это сейчас смешно вспоминать, но замашки, видимо, всё ещё остались.

– Алисия, – окликнула меня сеньора Роза, соседка, которая помогла мне когда-то устроиться в школу.

Женщина с пышными формами и толстой смоляной косой под платком, неслась ко мне через весь двор, и кажется лишние килограммы ей даже не мешали.

– Да, сеньора Роза, – улыбнулась я как можно более добродушно. – Добрый день!

– И тебе счастья, деточка! – отмахнулась она от меня. – Тут мужчина какой-то вчера вечером крутился, про тебя выспрашивал.

Засветился, значит, Володя. С одной стороны хорошо, значит будут если что, хоть косвенные, но свидетели. Боже, о чем же я думаю? Почему мысли все такие негативные?

– Правда? Как придёт, гоните его отсюда, – постаралась я натянуть улыбку. – Это мой бывший, покоя не дает. – объяснила я опешившей женщине.

– Ох, а я знала, что не такая уж ты тихоня, – расцвела Роза. Такие щепетильные темы про любовь и бывших всегда были «в ходу» у женщин. Дай только повод для сплетен. Я по их меркам была не очень интересна, так как не имела толпу любовников, или хотябы какую-нибудь душераздирающую историю. А тут и с Ардандо засветилась, и вот с бывшим.

– И ещё я тебя на праздник хотела пригласить. Двадцать лет, как я живу со своим несносным мужем, – она показала мимикой крайнюю степень недовольства, хотя я знала, что отношения у них до сих пор были горячие. Ох, эта итальянская страстная натура!

– Обязательно зайду поздравить, – пообещала я.

Мы распрощались, и я продолжила свой путь, отметив галочкой в голове, не забыть пройтись по магазинам, купить что-нибудь в подарок.

Как отмечаются такие события у итальянцев, я не знала, но вот у моих родителей на двадцатилетие была фарфоровая свадьба. Значит, буду связывать праздник соседей с русскими традициями, потом и объясню сразу. А ещё, я знала, что на такие события дарить дорогие подарки было не прилично, если ты не кровный родственник.

– Алиса! – окликнул меня знакомый мужской голос. Недалеко от меня, расположившись на огромном покрывале сидел Джузеппе с маленькой девочкой на руках. Другая усердно рассматривала его цветастые шорты, ковыряя на них что-то. Чуть правее от него молодая женщина с копной непослушных темных вьющихся волос лепила башенки замка, а двое мальчишек помогали ей. Она весело смеялась, рассказывала им что-то, при этом ребята брызгали друг в друга водой из ведра, которое стояло рядом с ними.

– Джузеппе! – помахала я ему рукой, натянув на лицо улыбку. Ну вот, теперь хоть в относительной безопасности буду. – Не ожидала тебя здесь увидеть!

– А мы с малышами решили выбраться из дома, – его широченная улыбка и обалденое загорелое тело с выделяющимися в нужных местах мышцами ну ни как не вписывались в образ приличного семьянина и учителя. – Знакомься, это моя жена Джульетта!

Женщина вытерла песок о короткие шорты и протянула мне руку.

– Давно с тобой хотела познакомиться, Алиса, – и она улыбается такой же широкой улыбкой, как и ее муж. Теперь не удивительно, почему красавец Джузеппе так дорожит семьёй, иметь такую светлую и потрясающе красивую жену с очаровательной улыбкой, бархатным голосом, который обволакивал каждую клеточку твоего мозга, это одна из высших наград.

– Мне тоже очень приятно. Джузеппе много о тебе рассказывал.

– Ох, это его любимая тема.

В весёлых играх и разговорах пошел почти весь день. Я подружилась не только с Джульеттой, но и с ее прекрасными детишками. С ними я и сама себя чувствовала ребенком, плескаясь в проливе, пуская воздушного змея, рисуя на песке, просто резвясь на теплом солнце, играя в футбол и в салки. Мне было стыдно, что я так внезапно влилась в их семейный «уик-энд», но Джульетта меня быстро успокоила, заверив, что всегда рада, когда их друзья проводят вместе с ними время. Вот так! Я стала другом для этой семьи, и теперь даже не возникло возможности отказаться от ужина в их доме.

Я забыла о проблемах, даже о том, что собиралась зайти в магазин, и поэтому попала в небольшую сувенирную лавку перед самым закрытием. Продавец мне предлагал много решений моей проблемы, но свой взор я остановила на двух фарфоровых фигурках, которые продавались по отдельности, но составляли комплект. Это были мужчина и женщина уже преклонного возраста, при чем оба пышущие здоровьем. И когда я поставила их спинами друг к другу, они идеально совпадали, смотря на меня зеницами нарисованных глаз.

– Их! – мои глаза тоже заблестели. Не думала, что могу найти что-то подобное в маленькой лавке.

Идя по улице, которая утопала в розовых закатных лучах, меня не покидало чувство, что за мной следят. Но среди нечастых прохожих и посетителей кафе неподалеку от моего дома я не смогла заметить человека, который бы интересовался моей личностью, это я о Вове.

Как-то жутковато было, когда я всматривалась в каждый темный переулочек, представляла, что он где-то рядом. Почему он меня сегодня не нашел? Он ведь знал, что я не буду от него скрываться. По крайней мере, он догадывался о том, что у меня может быть своя жизнь. И, наверное он не дурак, чтобы понять, что я не буду сидеть дома ждать его. Ладно, пока нужно расслабиться и не думать о нём. Ведь я жива, у меня начали появляться друзья здесь, а это уже многое значило. Мне здесь невероятно нравилось, и эта атмосфера дружелюбия и ожидания какого-то волшебства, которое вот-вот произойдет.

На эти мысли меня натолкнули искрящиеся лампочками-светлячками гирлянды, которые сияли во дворе у сеньоры Розы, оттуда доносились звуки зажигательной музыки и голоса, переходящие иногда в смех. Да, наверное, я на праздник опаздывала, но не могла же я в таком виде отправиться в гости.

– Добрый вечер, синьорина! – приятный баритон, коснулся моего слуха, и я расцвела в улыбке, узнав его.

– Привет, Ардандо! – он двигался от своего дома, вниз по улице, пока, видимо, не столкнулся со мной. Синие джинсы, идеально подчеркивали его длинные ноги, белая рубашка с закатанными рукавами и расстегнутыми верхними пуговицами оттеняла смуглую кожу. Свои кудри он собрал в забавный хвост на затылке, а вот побриться, видимо, забыл. Хотя, с щетиной ему было гораздо лучше. По крайней мере, он выглядел старше, и я не чувствовала себя старушкой по сравнению с ним. Да-да, он был младше почти на три года. Но разве в этом может быт проблема?

– Ты не идёшь к Розе и Матео на праздник? – удивился он.

– Иду, мне просто нужно переодеться. Я на пляже сегодня была, поэтому, думаю, в купальнике будет неуместно посещать такое мероприятие.

– Тебя проводить? А то темнеет, – предложил молодой человек.

– А по мне, так ты просто напрашиваешься в гости, – я хотела было возмутиться, но потом спохватилась, во-первых, боясь обидеть его, а во-вторых, опасаясь визита своего бывшего. По крайней мере, мужчина рядом, это уже залог хотя бы моральной, но безопасности.

– Проводи! Но учти, кроме вина у меня ничего дома нет.

– Пьешь в одиночестве? – разулыбался он, поворачивая назад.

– А мне кажется, что тема алкоголя у нас с тобой всегда получается отличной для обсуждения, – рассмеялась я.

– Знаешь, до встречи с тобой, я был непьющим мужчиной.

– Испортила, выходит, тебя я? – и почему с ним было так легко?

Обсуждая его нелегкую судьбу после нашего знакомства, мы добрались до двери домика, который я сейчас считала домом. Пока Ардандо ждал меня внизу, я успела не только переодеться в длинный сарафан с цветочным принтом, но и просмотреть электронную почту, где Рима выслала номер рейса и время прилета. Ну все, ждать осталось недолго, в следующую субботу, я увижусь с подругой. Будет с кем поговорить о наболевшем. Главное, дожить бы до субботы.

Вот что-то, а праздновать итальянцы умеют с размахом любое событие. Как оказалось, мы с Ардандо были не самыми последними гостями. Но наше появление вместе было расценено по-своему, мол «голубки» и все вытекающие из этого шутки. Но это было первые десять минут, пока меня представляли попадающиеся поблизости людям, среди которых были родственники и друзья хозяев праздника. Когда я вручила подарок, сеньора Роза даже растерялась, пока я не объяснила традиции русской свадьбы, а потом уже объяснила, что подарок моему бюджету урон не нанес. Тетушка расцеловала меня в обе щеки и послала к гостям, среди которых я легко затерялась.

– Я никогда не была на таких праздниках, – честно призналась я Ардандо.

– Это всегда весело и… – он задумался, подбирая слово – вкусно. Помимо небольшого фуршета нас ждёт застолье с обжорством и танцы почти до упаду.

– Значит, мне нужно искать партнёра для танцев? – улыбнулась хитро я.

– Не беспокойся, партнёры тебя сами найдут. Но обещай, что хотя бы один раз со мной станцуешь.

Обжорство? Да-да, я думала это все в переносном смысле, но нет, Ардандо говорил правду. Длинный стол занимал третью часть заднего двора, куда нас пригласили немного погодя, накрыт он был для сорока человек, которые пришли поздравить «мололоженов» двадцатилетней выдержки. Причем он просто ломился от разнообразия закусок и блюд.

– А теперь рассказывай, что я ем, – своего соседа я усадила рядом с собой, чтобы ненароком не съесть что-то не то. А то как-то довелось мне побывать с однокурсником китайцем у него дома. Я долго потом полоскала рот от съеденных мною блюд отнюдь не из самых съедобных продуктов. Хотя он мне говорил, что в обычные дни питается, как и все окружающие, борщом и пельменями.

Помимо итальянской лазаньи и пасты, на столе присутствовали блюда из рыбы, традиционных для этого региона. В основном, это был тунец, который на вкус был просто божественен. Например, курица с соусом из тунца, а так же тунец с фасолью. Ещё были закуски такие как «musciuma», это солёное мясо тунца, а еще «surra» это сало тунца просоленное и пропресованное. Подавалось это все с салатом из фруктов, которыми так богата Калабрия. Ну и, конечно, дополнялось вином. Была еще куча блюд, готовившихся только в этой семье.

Южная Италия знаменита тем, что рецепты многих блюд здесь передаются из поколения в поколение и их секреты никому не раскрываются. Вот и представьте это гастрономическое изобилие, когда после всего, что ты попробовал, хоть по кусочку и ложечке, уже нужно принимать что-то от тяжести в желудке.