Текст книги "Феникс (СИ)"

Автор книги: Виктория Лейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Санса и Арья переглянулись и, не сговариваясь, бросились к оставленному на столе письму. Младшая первой схватила его, и Санса, глядя через плечо сестре, забегала глазами по строчкам. Послание, написанное одним из приближённых Королевы Шипов, было коротким – армия Ланнистеров атаковала Простор. Хайгарден разрушен, солдаты и большинство слуг убиты, а леди Оленна казнена по приказу Серсеи.

– Бедная Маргери… – прошептала Санса, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.

Она почти не была знакома с леди Оленной, но пожилая дама всегда относилась к ней с теплотой, пусть даже отчасти и использовала в своих целях. Санса стояла посреди комнаты, не зная что ей делать – пойти к Маргери и поддержать её насколько это вообще возможно или оставить одну.

– И после этого ты всё ещё будешь утверждать, что нам следует остаться в Долине? – хмуро бросила Арья.

– Особенно после этого, – процедила Санса, чувствуя, как в душе её закипает ненависть, – я знаю, что ты задумала. И не надейся, что позволю тебе удрать. Я не намерена больше терять близких.

Она ожидала, что Арья начнёт возмущаться, но вместо этого сестра налила им обеим вина:

– Отложим этот разговор на потом. Сейчас мы должны позаботиться о Маргери. – Арья задумчиво посмотрела в окно, – и надо рассказать обо всём Джону. Не важно, что там произошло между ними, но теперь это уже не имеет значения.

***

Маргери сидела на полу, обхватив колени. Не было ни боли, ни слёз – в душе поселилась серая, безжизненная пустота. Она ничего не хотела и ничего не чувствовала. Всё кончено. Последний родной человек, оставшийся у неё на этом свете, мёртв. Дом Тиреллов мёртв. А она, Маргери, более не существующая для мира, сидит в замёрзшем замке на краю света. Забытая и одинокая.

Она не знала, сколько времени провела, в спальне, но опомнилась лишь тогда, когда за окнами уже стемнело. Затёкшие мышцы ломило, кости хрустели, но Маргери, не замечала этого. Трижды за дверью скреблись Арья и Санса, не решаясь войти, хотя щеколда была не заперта; ещё несколько раз Фрида и Давос умоляли её выйти, чтобы поесть и, не дождавшись ответа, оставили под дверью поднос с ужином.

Доковыляв до шкафа, она взялась за ручку и, выдвинула один из верхних ящичков. Движения её были заторможенными, но, тем не менее, уверенными, лицо не выражало ни единой эмоции. На самом дне, под стопкой сорочек и кружев, нащупала небольшую склянку. В дрожащем пламени свечей розоватая жидкость отдавала багрянцем. “Одна капля, растворенная в вине, успокоит нервы, три – погрузят в долгий и здоровый сон, а десять – в вечный”, рассказывала ей бабушка, когда в детстве Маргери спросила у неё о лекарстве с красивым названием “Ночная Тень”.

Так просто. Десять капель. Вытащив пробку, Маргери поднесла пузырёк к губам. Откинув голову, она приоткрыла губы, готовясь выпить и навсегда сбросить с плеч ношу, оказавшуюся для неё слишком тяжёлой. “Я разочарована, моя девочка, очень разочарована…” голос Оленны прозвучал в голове с неожиданной ясностью, точно бабушка стояла за её спиной. “Тоже мне, наследница Великого Дома…”. Она могла поклясться, что слышит гневное, сварливое фырканье Королевы Шипов.

Маленькая Роза Хайгардена мертва. Её больше нет. Серсея победила. Маргери любила жизнь, и не хотела сдаваться, но что делать если от неё прежней ничего не осталось? Она потеряла отца и брата, потеряла Джона, а теперь ещё и Оленну. Её дом разрушен, и нет ничего, что удерживало бы её на этом свете.

Вздохнув, Маргери убрала склянку обратно. “У меня нет сил даже на то, чтобы умереть”.

…Уже давно стемнело, но она всё так же лежала на кровати, свернувшись в клубок, бездумно разглядывая стену. Во рту пересохло от жажды, но вставать с постели не было ни сил, ни желания. Тихо скрипнули за спиной дверные петли, и, Маргери, не оборачиваясь, хрипло бросила:

– Уходите.

Она услышала, как тихо закрылась дверь и увидела тень на стене, но и без того, по звуку шагов поняла, кто это. Какое-то время Джон мялся на пороге и, наконец, подошел к кровати. Она почувствовала, как прогибается под тяжестью тела матрас, и через несколько секунд сильные руки обняли её со спины. У неё задрожали губы.

– Мы убьём их, – тихо сказал Джон, прижимая её к себе, – мы убьём их всех.

Маргери повернулась к нему и вдруг разрыдалась. Слёзы душили её, и, уткнувшись ему в плечо, она беззвучно рыдала.

– Прости меня… – всхлипнула Маргери, когда первый всплеск эмоций пошёл на убыль, – я виновата перед тобой, Джон. Я так виновата…

Он покрепче обнял её и поцеловал в макушку.

– Это уже не важно.

Она подняла голову и посмотрела на него опухшими, заплаканными глазами. Неужели, после всего, что случилось, он всё ещё не любит её? Маргери казалось, что она не заслуживает ни его любви, ни его прощения.

– Я люблю тебя, Джон Сноу.

Он пробыл с ней до рассвета. Несколько раз её снова захватывала истерика – она то, рыдала, проклиная Серсею, то просила прощения, вспоминала Сансу и Мизинца, бормотала что-то об отце и Лорасе, о Ренли и ублюдке Джоффри… Джон не пытался её успокоить – чем раньше вся боль выйдет наружу, тем легче ей будет.

Маргери уснула лишь когда на горизонте обозначилась тонкая светлая полоса – вестница приближающегося рассвета.

До выступления на Королевскую Гавань оставалось три дня.

***

Джон и Санса уже махнули рукой на то, что она целыми днями торчит на замковых стенах вместе с солдатами. Запрещать что-то младшей Старк было абсолютно бессмысленно, и к тому же такая встряска, как ни странно, положительно сказывалась на её состоянии. Рана на боку почти зажила, и от неё осталась лишь тонкая глубокая царапина с розовой, чуть влажной кожей.

Арья сморщилась, борясь с желанием почесаться. Мейстер говорил, что это хорошо – раз чешется, значит, заживает, главное, не поддаваться соблазну и не царапать её ногтями. Да уж! Легко сказать.

В поисках того, что могло бы отвлечь её от противного зуда, Арья огляделась по сторонам и увидела двоих солдат, стоящих возле столика с горячим элем. То, что нужно. Через минуту, она уже вернулась на свой пост, сжимая в пальцах тёплую деревянную кружку. Арья намеренно не стала надевать перчатки – удовольствие от ощущения пронизывающего руки тепла того стоило. Над кружкой клубился пар, и она с наслаждением вдохнула обволакивающий хмельной аромат.

На горизонте занимался рассвет. Арья любила такие моменты: тишина, предрассветный сумрак и искрящийся в полумраке снег. Теперь понятно, почему отец с такой нежностью рассказывал им о зиме. Она холодна и жестока, но по-своему прекрасна. Повсюду, куда ни кинь взгляд, одна сверкающая белизна – чистая, ничем не замутнённая. Ей не хотелось даже думать о том, что где-то там, за Стеной собирается нечто.

Арья нахмурилась, увидев вдали два силуэта. Или один, но какой-то странный. Отсюда не разобрать.

– Эй! – окликнула она дозорных, – пойдите-ка сюда!

Рука рефлексивно сжала рукоять Иглы. Неужто, Иные? И если так, то почему только двое? Это вообще человек?

Через минуту на стене выстроилось уже человек тридцать, все, кому выпало стоять на страже. Тормунд отправил младшего за Джоном.

Чем ближе приближались странные гости, тем сильнее хмурилась Арья. То, что это не Иные, она уже поняла – к замку определённо шли люди. Медленно, борясь с ветром, но уверенно и непоколебимо. Причём тот, что впереди, в буквальном смысле тащил за собой второго на какой-то самодельной повозке.

Арья немного расслабилась, но бдительности не теряла, зная, насколько обманчивым может быть увиденное. Верить надо не глазам, а разуму.

К моменту, когда на стене появился Джон, странная парочка почти вплотную подошла к воротам.

– Я пойду вниз.

– Я с тобой! – тут же вызвалась Арья.

– Нет.

– Но…

– Я сказал, останешься здесь, – предостерёг он.

Арья сердито шикнула, но подчинилась.

У ворот уже стояли солдаты.

– Впустите их, – распорядился Джон.

У него не было никакой уверенности в том, что ранние гости явились с добрыми намерениями, но в любом случае, двое не могли причинить серьёзного вреда, будь они хоть трижды врагами. И дело было не в самоуверенности – Джон просто чувствовал, что так нужно.

Солдаты открыли засовы. Пошатываясь, едва держась на ногах, в ворота вползла девушка, одетая в грубо сшитые звериные шкуры, наподобие тех, что носили Одичалые. Тяжело дыша, но не сдаваясь она волочила за собой повозку, и Джон не сразу разглядел, того, кто лежал на ней. Зато Арья, которая (кто бы сомневался!), всё-таки спустилась, вдруг замерла с открытым ртом и несколько секунд неверяще хлопала распахнутыми глазами.

– Бран! – её пронзительный крик разбил предрассветную тишину на тысячу осколков.

========== Глава 18. О пророчествах и свободе выбора ==========

Бран и Мира подтвердили слова Джона. Армия Короля Ночи приближалась к Стене. Сомневаться в правдивости их рассказа не было причин – они в точности описали всё то, о чём говорил Джон. Обо всё этом Бран поведал лишь на следующее утро, ибо по прибытии в Винтерфелл он и его спутница были настолько измождены, что едва могли говорить. Их сразу же передали мейстеру – старик не обнаружил травм, не считая нескольких не представляющих опасности ран, лёгкого обморожения и морального истощения.

– Просто чудо, что они в таком состоянии, – дивился он, закончив осмотр, – голод и холод должны были убить их. – Мейстер посмотрел на Джона, – верно, сами боги хранили их.

Джон присел на табурет рядом с постелью. Рядом по обеим сторонам кровати примостились Арья и Санса.

– Волки вернулись домой, – улыбнулась младшая Старк. Она посмотрела на спящего брата и ласково коснулась его щеки. – А я ведь знала, что ты жив, – всхлипнула она, – и ты, и Санса, и Джон… Чувствовала. Теперь всё будет хорошо.

Бран открыл глаза лишь на рассвете следующего дня, проспав почти сутки. Небрежно отмахнулся от мейстера, настаивавшего на осмотре и велел позвать Джона и остальных. Санса, что провела у постели брата весь день, глядела на него с уважением, одновременно и удивляясь и нет. Все они изменились до неузнаваемости за эти годы.

Когда Бран закончил свой рассказ, повисла тишина. До выступления на Королевскую Гавань оставалось два дня.

– Дейенерис не простит, если мы останемся здесь, – сказала Арья, – но оставлять замок сейчас…

– В Винтерфелле останешься ты и Бран, – отрезал Джон. – Это не обсуждается.

– И какой же прок будет от меня здесь? – спросила Арья.

– Не больше, чем на поле боя.

Он ожидал, что сестра начнёт возмущаться, но этого не произошло.

– Я много раз могла умереть, Джон, – спокойно произнесла Арья. – Где-то выкручивалась своими умениями, а иной раз играло роль чистое везение, но это не важно. Нет смысла бежать от смерти, она придёт за всеми: сегодня, завтра, через год, через тридцать лет… Я знаю, ты можешь, не пустить меня, можешь запереть в комнате, или отправить с Сансой в Долину, но прежде подумай, будет ли это справедливо?

– Разговор окончен, Арья.

Джон не собирался и дальше продолжать бессмысленный спор. И без того проблем хватает.

Бран явно хотел сказать что-то ещё, но не решался.

– В чём дело? – Джон наконец не выдержал.

– Нужно поговорить, – Бран понял, что оттягивать и дальше нет смысла.

По его лицу стало понятно, что разговор будет не из лёгких.

– Тогда говори, – Джон устало улыбнулся, – сомневаюсь, что это хуже, чем армия мертвецов.

***

– Таргариен?.. – растерянно переспросила Маргери, глядя на Джона и пытаясь соотнести услышанное с тем, что видела перед собой.

– Бред какой-то… – пробормотала Арья, – Джон – сын нашего отца, и это всем известно.

– Известно со слов нашего отца? – уточнила Санса. – Лично мне теперь понятно, почему он так сказал.

– Тебя это не удивляет? – спросила Арья.

– После всего, что случилось, я уже мало чему удивляюсь, – ответила она и обратилась к Брану, – Рейегар и Лианна успели зарегистрировать свой союз.

– Этого я не знаю, – Бран покачал головой. – Я говорю лишь то, что видел своими глазами.

– Если они скрепили свой союз на бумаге, – задумчиво проговорила Маргери, – то это значит, что…

– Джон – законный претендент на Железный Трон, – договорила Арья. – Но королеве Дейенерис об этом лучше не знать.

Завязался спор. Санса была отчасти согласна с Арьей, что лучше держать это в тайне. Пока. Маргери говорила, что по окончании войны нужно отправить в Дорн надежного человека и попытаться отыскать документы, подтверждающие слова Брана, Давос предлагал оставить всё, как есть ради безопасности Джона, и только сам Джон хранил молчание…

– Всё это неважно, – сказал он, наконец. – Я не стремлюсь занять Железный Трон.

Маргери переминалась у ступеней, ведущих в крипту. Внизу слабо мерцал факел, но она и без того знала, что Джон там. Это было единственное, место, куда он мог пойти.

Она старалась ступать тихо, но шаги всё равно отдавались эхом. Прежде ей не доводилось бывать в этой части замка, и Маргери с любопытством оглядывалась по сторонам. Усыпальницы в Просторе мало походили на северные крипты, и девушка невольно поёжилась.

– Джон?..

Он стоял возле статуи, изображающей молодую женщину. Скульптор, изготовивший её, несомненно, обладал редким талантом – серый камень, что имел свойство искажать даже самые прекрасные черты, не мог скрыть красоту, дарованную усопшей.

Маргери встала рядом, и пару минут они провели в молчании.

– Ты веришь, что это может быть правдой?

– Возможно. – Она пожала плечами. – Бабушка говорила мне, что многие шептались о возможном браке Рейегара Таргариена и Лианны Старк.

Могло показаться, что происходящее совсем его не трогает, но Маргери слишком хорошо разбиралась в людях и слишком хорошо изучила характер Джона. Он был совершенно растерян и выбит из колеи.

– Ты прав. – Она взяла его за руку. – Сейчас не лучшее время думать об этом. Но когда всё закончится… Ты имеешь право знать правду о том, кто ты и откуда. Как и любой другой человек.

– Я был бастардом всю свою жизнь, – вздохнул он, не отводя взгляда от памятника. – И привык к этому.

Маргери посмотрела на каменное изваяние и улыбнулась:

– Я уверена, она очень любила тебя.

***

– Поверить не могу, что он и правда позволил мне это, – бормотала Арья, нетерпеливо ёрзая в седле.

У неё, конечно, ещё были сомнения относительно происходящего – в конце концов, Джон мог заставить её остаться в Орлином Гнезде, когда они прибудут в Долину. Но вместе с тем она не думала, что он стал бы врать ей на этот счёт, да и их последний разговор перед отбытием расставил все точки.

Санса молчала. Она не одобряла решение Джона, но понимала и то, что не сможет отговорить сестру. Чувствуя себя виноватой, Арья похлопала её по плечу, но Санса только отмахнулась.

– Оставь её, – посоветовала Маргери.

Им предстояло ехать позади армии, и до выступления оставалось несколько минут. Командиры отдавали последние приказания, строили своих солдат, крепили оружие и седлали лошадей. Джона не было видно, он находился где-то впереди.

Утро выдалось морозным и ясным. Когда протрубил рог, возвещающий о начале выступления, Маргери, кутаясь в плащ, последний раз оглянулась на Винтерфелл. С самого начала её не покидало чувство, что больше она сюда не вернётся. Несколько месяцев этот замок был её пристанищем, и Маргери поймала себя на мысли, что привязалась к нему и его обитателям.

– Вы всё знаете, – обратилась она к Мелисандре, что ехала рядом, – что скажете?

Красная Жрица посмотрела на неё своим обычным долгим взглядом, в котором ничего нельзя было прочесть.

– Кто бы сомневался… – покачала головой Арья, хмуро поглядывая на жрицу, – из неё же и слова человеческого не вытянешь.

– Моё пророчество сбылось, не так ли? – спросила она с улыбкой.

– Тоже мне пророчество! – хмыкнула младшая Старк, – для таких предсказаний много ума не надо.

Мелисандру её слова ничуть не обидели. Окинув девушку взглядом, жрица мягко улыбнулась:

– Ты более не вернёшься на Север. Попрощайся с ним как следует.

Кроме Арьи никто больше не услышал этого.

***

Через две недели прибыли в Долину. Остановка предполагалась короткая, всего на сутки, дольше тянуть было нельзя.

Арья ждала, что Санса будет уговаривать её остаться, но этого не случилось. Вечером, к немалому своему удивлению, зайдя в комнату сестры, она застала её собирающей вещи. Вместо дорогого наряда на Сансе было обычное серое платье из грубой ткани – такое обычно носили целительницы, выносящие раненых с поля боя. Рядом, в таком же облачении сидела Маргери.

– Так, так… – задумчиво проговорила Арья, проходя в комнату и запирая за собой дверь, – что-то мне подсказывает, что мы поменялись местами. Вы уверены, что хотите этого?

– Попробуешь остановить? – Санса оторвалась от упаковывания дорожной сумки.

– Нет, – Арья присела на кровать, – просто хочу спросить “зачем?” Тебя ведь могут убить.

– Как и тебя. И Джона. И Маргери. Но ты была права, когда говорила, что нет смысла бежать от смерти. – Санса тяжело вздохнула. – Я уже давно перестала её бояться.

– Джон в курсе? – только и спросила Арья.

Санса кивнула, улыбаясь:

– И в бешенстве. Считает, что я попала под твоё влияние.

Арья налила себе вина, размышляя попутно, стоит ли рассказывать о словах Мелисандры. В таком случае Санса наверняка потребует, чтобы она осталась и ради их общего спокойствия, разумнее было бы смолчать, но… Арья соврала бы себе, если бы сказала, что не боится смерти. Чушь. Все боятся. Она уже собралась уходить, но Санса, унаследовавшая от матери проницательность и умение видеть близких насквозь, остановила:

– Что у тебя случилось?

– Ничего, – ответила Арья. – Кроме того, что Красная Ведьма сказала, что я больше не вернусь на Север.

“Ну, всё…”, мрачно подумала младшая Старк, “сейчас начнётся… И кто меня за язык тянул?”

– А ещё она говорила Станнису, что он сядет на Железный Трон, – спокойно уточнила Маргери. – И ещё много всякой ерунды. Конечно, ты можешь не вернуться. Как и все мы. Кроме того, это вообще можно толковать по-разному. Она же не сказала, что ты умрёшь.

– Я не буду уговаривать тебя остаться, – вздохнула Санса, обнимая сестру. – И поменьше думай о её словах.

– Не надо меня успокаивать! – вспылила Арья. Она уже жалела, что рассказала о своих переживаниях.

“Что я делаю? Куда я иду?”, думала Маргери, наблюдая за их перепалкой. Разумнее всего было остаться в Долине до тех пор, пока всё не закончится. А что “всё”? И что будет, если Дейенерис проиграет? Или армия ходоков, о которой день и ночь твердит Джон, прорвётся за Стену? Арья права – завтра или через двадцать лет, но смерть придёт за каждым из них.

Оставив сестёр наедине, она вернулась в отведённую ей комнату. Среди прочих вещей был спрятан небольшой двуручный меч, что отдал ей оружейник в Винтерфелле. Лёгкий и острый как бритва, но даже это не спасло бы ей жизнь, окажись она на поле битвы.

Взяв меч, Маргери попыталась занять боевую стойку, заодно проверяя, что ещё сохранилось в памяти. За последний месяц у них с Джоном не было ни одной тренировки.

– Зачем тебе это?

Не опуская меч, она резко повернулась. Сталь звонко ударилась о сталь.

– Ты и десяти минут не продержишься. – Джон с лёгкостью, почти играючи выбил меч из её рук.

– Санса и Арья будут там. Мне будет стыдно отсиживаться здесь.

Джон усмехнулся:

– Ты не из тех, кто идёт за толпой.

Маргери подняла меч и бросила его на кровать.

– Нет, – она покачала головой. – Всего лишь за одним. Я не солдат и не собираюсь драться, но, может быть, мне удастся спасти чью-то жизнь.

– А о своей ты не думаешь? – спросил Джон.

– Значит, так ты пытался отговорить сестёр? – она улыбнулась. – Да уж… в убеждении ты явно не силён.

Он присел на кровать, и Маргери примостилась рядом. Всё в нём – поза, жесты, выражение лица выдавали крайнюю напряжённость. А ещё ему было страшно, она видела это в его глазах.

– Я верю, мы доживём до лучших дней. – Маргери не могла точно сказать, кому говорила это: Джону или же самой себе.

========== Глава 19. Долги и счета ==========

Маргери всегда считала себя одной из тех, кого трудно чем-либо удивить, но, верно, права была бабушка, говоря “век живи – век дивись”. Армия Матери Драконов поражала, причем в хорошем или плохом смысле, Маргери сказать не могла.

Ещё находясь в Долине Аррен они получили известия, что Дейенерис предприняла попытку переговоров с Серсеей, но, как и следовало ожидать, успеха не достигла и приняла решение взять Королевскую Гавань штурмом.

Оставалось только гадать, сколько людей отдали в тот день свои жизни – меньше, чем через час после начала осады город превратился в раскалённое месиво – драконье пламя в небе и резня на улицах. Справедливости ради следовало отдать должное армии Ланнистеров – как ни крути, а Джейме был отличным полководцем.

В гущу битвы их, как и ожидалось, не пустили – оставили в пяти милях от городских стен под охраной небольшого отряда Безупречных. Больше всех возмущалась Арья.

– Я должна быть там! – кричала она. – Я воин!

– Тебе так нравится убивать? – холодно поинтересовалась Санса, даже не повернувшись в её сторону.

Она сидела на камне, прямая и натянутая как струна, спокойная и невозмутимая, но Маргери знала, что всё это напускное. Бледное лицо, искусанные губы и нервно теребящие подол пальцы, говорили красноречивее любых слов.

Арья ничего не ответила, только яростно сверкнула глазами.

Маргери попросила одного из воинов принести ей вина и, вздохнув, посмотрела на охваченный пламенем город. Дейенерис победит, в этом уже ни у кого не было сомнений, и даже если Матерь Драконов погибнет в бою, Серсея сгинет вместе с ней, но Маргери было одинаково наплевать и на Драконью Королеву, и на её соперницу. Джон тоже был сейчас где-то там, сражался бок о бок с дотракийцами и Безупречными, а, может, его уже нет в живых. Она отругала себя за эти мысли – что толку от переживаний, если не можешь ничем помочь?

Даже с такого расстояния до её ушей долетали крики и грохот рушащихся стен. Совсем как тогда в септе Бейелора – на мгновение ей почудилось, что она вновь ощущает на коже нестерпимый жар дикого огня. Шрамы под одеждой мучительно заныли. Возможно, Арья в чём-то права и лучше быть там, встретив грудью тысячи мечей, чем сидеть здесь, изводя душу осознанием собственного бессилия. “Интересно, сколько бы я продержалась, окажись в гуще битвы?” Пять, десять минут? Час? Или всего несколько жалких мгновений?

– Мы ведь ещё увидимся? – спросила она, когда Джон уходил.

– Конечно.

Это была ложь, и они оба знали это – на войне нельзя давать обещаний, но это было именно то, что сейчас помогало ей держаться.

– Прекрасные создания, не так ли? – Мизинец расслабленно и с явным удовольствием глядел на парящих далеко в небе драконов.

Он говорил будто между делом, ни к кому конкретно не обращаясь, но всем было ясно, кому адресованы эти слова.

– Вы рады, что остались здесь, мой лорд-муж? – поинтересовалась Санса. – В комфорте и безопасности?

– Я не воин, – мягко улыбнулся он и многозначительно посмотрел на Арью, – в отличие от твоей очаровательной сестры. Но я хорош в другом. Скажи, тебе было бы грустно, если бы я погиб в бою?

– Да, пожалуй, – равнодушно отозвалась она, не сводя глаз с охваченного огнём города. – Но я уже пережила смерть одного мужа, и, думаю, что смогу пережить ещё одну.

Слушать их разговор и дальше не было сил. Отставив пустой кубок, Маргери зашла в шатёр и, лишь, когда задёрнула створки, позволила себе дать волю эмоциям. Обессилено опустилась на пол и закрыла лицо руками.

…За ними явились лишь к ночи. Взлохмаченный, окровавленный Тормунд с перевязанной головой, ввалился в шатёр, залпом опрокинул сразу три кубка вина, смачно выругался и, только тогда, выдохнул:

– Провались она в пекло эта Драконья Мамаша!

Переведя дух, он наконец заметил три пары глаз, буравящие его в напряжённом ожидании.

– Живой, – и, усмехнувшись, цокнул языком, – видать, и впрямь заговорила его Красная Ведьма…

По шатру пронёсся вздох облегчения. Маргери никогда не считала себя религиозным человеком, но в тот момент от души возблагодарила старых и новых богов, в которых не верила.

– А Серсея? – дрожащим голосом спросила Арья. – Она мертва?

Тормунд покачал головой:

– Под стражей в своих покоях, – и добавил с досадой, – хотя я предлагал снести ей голову.

– Вставай в очередь, – хмуро бросила младшая Старк. – Серсея моя.

– Это уж ты с Драконьей Мамашей решать будешь, – хохотнул Тормунд. – А мне велено доставить вас в замок. Так что давайте по-быстрому: задницы в руки и по коням.

Невзирая на напряжение, Маргери не смогла сдержать улыбки. Странно, но бесцеремонные распоряжения одичалого ничуть не обижали. В висках стучало лишь одно: “живой”.

…Столица погрузилась в тишину. Улицы, ещё несколько часов назад бывшие ареной кровавого спектакля, застыли в мёртвой тишине. Тут и там клубился над развалинами едкий дымок, изредка слышались приглушённые стоны и проскальзывали молчаливыми тенями уцелевшие жители. Город патрулировали солдаты, по большей части Безупречные, дотракийцы же раскладывали по телегам и обозам захваченное добро – в основном, оружие, так как Дейенерис запретила грабить народ.

Происходящее вокруг трудно было назвать полем триумфа – не слышно было ни радостных криков, ни здравиц, ни песен… Так ли представляла Королева Драконов свою победу?

– Мирного народу погибло немного, – отрапортовал Тормунд, – попрятались по подвалам, а Драконья Мамаша настрого запретила своим табунщикам чинить беспредел.

– И они подчинились? – не без ехидства поинтересовался Бейлиш, глядя на растрёпанную женщину с разбитым лицом.

– Отчасти, – хмыкнул Тормунд и покачал замотанной головой, – эх, а ещё нас Одичалыми называют…

Красный Замок выглядел немногим лучше. И хотя по распоряжению Дейенерис, мертвые тела уже убрали, следы крови алели едва ли не на каждом шагу. Солдаты Ланнистеров защищали свою королеву до последнего вздоха.

– Сир Джейме тоже погиб? – спросила Маргери.

Она не могла сказать, что питала к нему какие-то особенно тёплые чувства, но брат королевы всегда казался ей человеком добропорядочным.

– В темнице, под арестом, – ответил один из Безупречных. – Королева ещё не решила, какой будет его судьба.

Их привели в тронный зал. Маргери даже не удивилась, когда, шагнув под своды, увидела сидящую на Железном Троне Дейенерис. Небось, плюхнулась на него сразу же, как переступила порог, ещё до окончания битвы.

Но не светловолосая наследница Таргариенов привлекла её внимания. Маргери понадобилась пара секунд, чтобы в разношёрстной толпе окровавленных людей отыскать того, кто занимал все её мысли. Ей понадобилась вся её выдержка, чтобы не броситься к нему через весь зал. Вместо этого она лишь улыбнулась и сдержанно кивнула.

…Дейенерис вежливо, но немного надменно поприветствовала их, что-то говорила, но Маргери не слышала. Всё кончено. Дом Ланнистеров пал. Джон здесь – живой и почти невредимый. Её семья отомщена. Но почему тогда она не чувствует ничего кроме усталости и пустоты?

От размышлений её отвлёк лёгкий тычок в бок от Сансы. Королева Драконов требовала преклонить колено.

– Маргери из дома Тирелл, – негромкий, но преисполненный уверенности и чувства собственного достоинства голос Дейенерис разнёсся под сводами, – ваша бабушка присягнула на верность дому Таргариен, признав меня единственно законной королевой Семи Королевств. Теперь вы, глава дома Тирелл. Поклянитесь мне в верности, преклоните колено, и будете щедро вознаграждены.

“Или умрёте”, с горькой усмешкой подумала она. Матерь Драконов не вызывала у неё ни трепета, ни восхищения, но расставаться с жизнью леди Тирелл не собиралась.

– Клянусь, – Маргери сделала то, что была должна, и то, чего хотела бы её бабушка.

Королева, преклоняющая колено перед королевой.

– Поднимитесь, леди Тирелл, – Дейенерис благосклонно улыбнулась. Она получила то, что хотела.

***

– Когда назначена коронация?

Маргери отвели покои, в которых она жила до свадьбы с Джоффри. Удивительно, но с того времени здесь почти ничего не изменилось – даже забытое ею зеркальце лежало на подоконнике; там, где Маргери оставила его в последний раз. Очевидно, после неё в этих комнатах никто не жил.

– Как только люди Дейенерис наведут здесь порядок, – Джон невесело усмехнулся.

– Им придётся попотеть, – в том же духе ответила Маргери, – дотракийцы постарались на славу.

Он зашёл к ней буквально через четверть часа после того, как она покинула тронный зал. Джон сидел на кровати, в то время как Маргери, устроившись позади, бережно обрабатывала его раны и ссадины.

– Тебе нравилось жить в столице?

– Да, – честно ответила она, – здесь есть не только ложь и коварство. – Маргери вздохнула, – они есть везде.

– И что будешь делать теперь? Вернёшься в Простор?

Возможно, ей это лишь показалось, но в голосе Джона прозвучало сожаление.

– Хайгарден почти полностью разорён, а наши земли разграблены Ланнистерами, – она брезгливо скривилась, – кто, как не я приведёт их в порядок. К тому же… надо решить как быть с предателями Тарли.

– Тарли? – переспросил Джон и обернулся.

– Ты их знаешь? – удивилась Маргери.

– Одного из них, – ответил Джон. – Сэмвел Тарли – брат Ночного Дозора и мой друг. Он сейчас в Цитадели, постигает мейстерскую науку.

– Я помню его, – Маргери улыбнулась. – Тарли часто гостили в Хайгардене, и в детстве мы с Сэмом вместе играли. – Она вздохнула. – Его отец был слишком строг к нему, и, насколько я знаю, именно Рэндил, заставил его отправиться на Стену. Скажи, как он?

– В порядке, – успокоил Джон.

– Я никогда не причиню вреда Сэму, – заверила Маргери, – но его отец и брат предали мой дом. Дом, которому они поклялись в верности. Дейенерис позволила мне самой решить их судьбу, но я ещё не решила, что сделаю с ними, – жёстко сказала она.

В данный момент её куда больше волновало другое. Маргери всё никак не решалась заговорить об этом, а когда, наконец, собралась с силами, Джон опередил:

– Хочешь увидеть её, да?

– Это вторая причина, почему я здесь.

***

Серсее отвели небольшие покои, ранее предназначавшиеся для мелких чиновников, останавливавшихся в замке по государственным делам. В комнатах имелось всё необходимое, но ничего лишнего – лаконичная казённая обстановка. Балкон выходил на залив Черноводной, ту часть его берега, где имели привычку оставлять свои лодки контрабандисты, в том числе и Давос Сиворт, в те дни, когда ещё промышлял незаконной торговлей.

У дверей дежурили двое Безупречных. При виде визитёров они нахмурились, но когда Санса показала им бумагу, подписанную новой королевой, расступились.

В покоях царил мягкий полумрак. Вяло тлели поленья в камине, и подрагивало пламя свечей в медных подсвечниках. В распахнутые окна вырвался зябкий ветерок и колыхал прозрачные занавеси. Балкон не охранялся – сбежать через него Серсее не удалось бы при всём желании.