Текст книги "Пока не растает снег (СИ)"
Автор книги: Виктория Лейтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Тауриэль, до этого молча наблюдавшая за разговором братьев, наконец, заговорила:
– Из безвыходного положения выход там же, где и вход.
Две пары глаз одновременно обратились к ней.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Фили.
– Есть один способ, – Тауриэль на миг замолчала, будто решая внутри себя, стоит ли продолжать дальше, – но здесь нужна решимость, – она посмотрела на Фили и добавила многозначительно, – и не только твоя.
Но он был готов, и знал, что Сигрид тоже:
– Говори.
***
– Я не боюсь, – сказала она, но голос у неё предательски дрожал. – Если это единственный выход, то так тому и быть. Но Фили… – Сигрид закусила губу, – неужели, ты готов… – ей было трудно подобрать слова, – ты же понимаешь, что будет потом!
– Прекрасно понимаю, – ответил он.
– И ты… – Сигрид посмотрела на него так, словно боялась поверить и обжечься, – ты готов пойти на это?.. Ради меня?
– Готов, – без колебаний ответил Фили. – Ради тебя я готов на всё.
Она всё ещё не могла осознать. Немыслимо. Совершенно немыслимо.
– Но ведь тогда ты всё потеряешь, – осторожно напомнила Сигрид.
Если он передумает, то пусть лучше сейчас, чем потом, когда станет поздно, а ей будет в тысячу раз больнее.
– Не так уж много, – ответил Фили. – Всё дело в приоритетах, – никогда прежде Сигрид не видела его таким решительным. – Я свои расставил.
Следующим днём они собрались в её покоях. На “тайном совете” присутствовали ещё трое: Кили, Тауриэль и Бильбо. В столь рискованном и, прямо сказать, безумном деле, только им Фили мог довериться безраздельно.
– А если что-то пойдёт не так? – спросил Бильбо. – Разве можно подвергать Сигрид такому риску?
– Но Гэндальф ведь согласился нам помочь, – улыбнулась девушка, – и кому, как не вам, мистер Взломщик, знать, что на него можно положиться? С Гэндальфом безопасно.
Насчёт последнего Бильбо мог, конечно, поспорить, но разве был у него шанс переубедить Фили и Сигрид? Да и не за тем пришёл он сюда.
– Ты ведь с нами? – уточнил Фили.
– Куда же я от вас денусь? – хоббит неуклюже улыбнулся и развёл руками. – Да и потом… мы ведь друзья.
***
– Я не хочу выглядеть мерзавцем в ваших глазах, Бард, – Фили смотрел на бургомистра смело и открыто, – поэтому и пришёл.
Несколько секунд лучник пристально глядел на собеседника, и Фили, как ни старался, не мог прочесть в лице Барда отклика на свои слова.
– И ты всерьёз надеешься получить моё благословение? – медленно, чеканя каждый слог, спросил бургомистр.
– Нет, – честно ответил Фили. Он по-прежнему глядел человеку в глаза. – Но я не вор, и уж тем более, не похититель юных дев.
Снова воцарилось молчание.
– Ты глупец, – констатировал Бард. – Безумный глупец.
Фили понимал, что не должен говорить этого, но потерял терпение:
– А кто тогда вы, если отдали дочь незнакомому человеку, не спросив её мнения?! – вскричал он. – Она что, товар на рынке?
– Да ты… – Бард зло сверкнул глазами, и в какой-то момент Фили подумал, что он его ударит. Но ничего не произошло.
– С вашей помощью, или без неё, но мы сделаем это, – Фили говорил спокойно и уверенно. – Но без вашей помощи нам будет сложнее.
Бард глядел на него так, словно размышлял – убить ли дерзкого наугрим прямо здесь или предоставить это Торину. Фили, будто прочитав его мысли, уточнил:
– Дядя в курсе.
Бард глянул на него с недоверием:
– Неужели? И что же он сказал?
– Почти то же, что и вы, – ответил Фили. – Что я идиот.
Бард чувствовал себя виноватым. Он понимал, что сам заварил эту кашу, и теперь, когда содержимое котелка плеснуло через край, настало время расхлёбывать. Но то, что предлагал Фили действительно казалось чистым безумием.
– Запомни, – он, сощурившись, посмотрел на Фили, – если хоть что-то пойдёт не так… Клянусь Илуватаром, я тебя убью.
========== Глава 9. ==========
– Ну, вот… Теперь ты всё знаешь, – вздохнула Сигрид.
Марольд глядел на неё с изумлением:
– Неужели, я настолько тебе отвратителен? – спросил он.
Она покачала головой:
– Нет. Что ты! Вовсе нет. Просто… я не люблю тебя. Да и какая из меня супруга военачальника?
– Уверяю тебя, моей любви хватит на нас двоих, – он взял её руки и поднёс к своим губам. – И, возможно, со временем…
– Ты заслуживаешь лучшего, Марольд. Женщины, которая полюбит тебя, и которую полюбишь ты. Тогда всё будет правильно.
– Ты ведь знаешь, что я могу вам помешать, – сказал он хмуро.
– Знаю, – спокойно ответила она, – но ты не сделал мне ничего плохого, и я не хочу обманывать тебя.
Он отпустил её. В его власти было сокрушить все их планы, и, если понадобится, силой увезти в Минас Тирит. В конце концов, их помолвка уже совершилась, и Сигрид по всем законам принадлежала Марольду.
– Что требуется от меня? – спросил он, стоя у двери.
– Отпустить. О большем я просить не смею.
“Мелькор в человеческом обличье, а не женщина!”, гневно думал Марольд. Её кроткий взгляд и покорно сложенные руки, разили лучше всякого меча.
– Я мечтал о другом, Сигрид, – сказал он на прощание.
***
Торин, сложив руки на груди, хмуро наблюдал за племянником. Весь облик узбада говорил о том, насколько отвратительно было ему всё происходящее. И, тем не менее, Фили чувствовал благодарность дяде. Торин мог помешать, запереть в темнице, на худой конец. Мог, но не сделал. А осуждение… Что ж, Торин имел на это полное право.
– Эребор много потеряет.
– Не так уж, – ответил Фили и продолжил складывать вещи. – Кили станет достойным королём. Ты хорошо его воспитал, – он улыбнулся, – возможно, даже лучше, чем меня.
Торин сел в кресло и устало подпёр голову:
– Да оба вы у меня… – он на секунду задумался, подбирая слова, – без царя в голове. Что хочу, то ворочу. – Он плеснул себе эля. – Вот только одного не понимаю: какого Балрога я допускаю всё это?
Фили завязал мешок и уселся напротив:
– Потому что ты понимаешь. – Он взял вторую кружку. – Потому что заменил нам отца. Потому что любишь нас. И мы тебя.
Торин лишь рукой махнул:
– Ну, будет тебе. – Любые проявления сентиментальности всякий раз повергали его в смущение, и Торин не знал, как на них реагировать.
Перед ним стоял непростой выбор – быть хорошим королём или хорошим дядей. Две этих роли, увы, не всегда возможно сочетать. Торин поневоле задумывался – как бы поступил в такой ситуации его отец? А дед? Но они, это они, а он – это он. Торин на собственном опыте знал, какими чреватыми могут быть передающиеся из поколения в поколения ошибки. Его дед Трор не сумел противостоять драконьему недугу, а годы спустя эта же напасать сразила и Торина. И, слава Махалу, что он поборол его. Не имеет значения, что сказали бы на происходящее Траин и Трор. Их здесь нет. Но есть он, Торин. И он сделал свой выбор.
***
Ранним утром, с первыми лучами солнца Тауриэль постучалась в покои Сигрид. Двери ей открыла приветливая девушка служанка, жительница Эсгарота.
– Госпожа ещё спит, миледи, – сообщила она, – время-то раннее.
– Я знаю, – ответила Тауриэль. – Но её хочет видеть отец. Говорит, что-то срочное, – эльфийка пожала плечами.
– Хорошо, – служанка явно удивилась, но возражать не посмела, – пойду, сообщу ей. Может, хотите чего-нибудь? Чаю? Кофе? Он у нас прямо из Харадрима – чудо, а не напиток!
– Да, пожалуй, кофе, – улыбнулась Тауриэль.
Через несколько минут проворная служанка подала ей дымящуюся чашку:
– Осторожно, миледи. Очень горячий.
– Благодарю.
Тауриэль облокотилась на спинку кресла, и с наслаждением сделала первый глоток. Проводила служанку напряжённым взглядом и, едва та скрылась за дверями спальни, поставила чашку на столик.
Пару минут из комнаты не доносилось ни звука, но потом безмятежную тишину весеннего утра разорвал пронзительный крик:
– Сюда! Сюда! Скорее! На помощь!
***
– Уверяю вас, – печально вздохнул Гэндальф, – ничьей вины в том нет. Подгорная лихорадка – коварная болезнь. Протекает практически без внешних симптомов, и может погубить буквально за несколько часов. Девушку было не спасти.
На постели лежала Сигрид. Лицо её слилось по цвету с простынями, и в полумраке комнаты казалось вылепленным из воска. В углу комнаты, забившись в угол, горько плакала служанка. Мрачный, непривычно осунувшийся и недвижимый, будто каменное изваяние, Бард держал холодную руку дочери. Рядом сидели Баин и Тильда, такие же неживые и застывшие, как отец. В кресле напротив мрачно напивался Марольд.
– Никакой публичности, – за последние несколько часов это были первые слова, которые произнёс бургомистр, – я хочу, чтобы мою дочь похоронили только в кругу самых близких.
Возразить ему никто не осмелился.
***
..Она и правда чувствовала себя так, словно вернулась из чертогов Мандоса. Голова кружилась, в горле пересохло, а ноги и вовсе отказывались повиноваться.
– Я надеюсь, что мне больше никогда не придётся пережить подобного, – сквозь зубы процедил Бард. – Не должнó родителям хоронить детей.
– Прости, отец… – в глазах у Сигрид предательски защипало.
Ей, наверное, никогда не суждено понять, что довелось испытать отцу и брату с сестрой за последние три дня.
– Ты же… ты же… – она впервые видела его таким, – ты же была как мёртвая. Руки холодные…
Несмотря на то, что Бард с самого начала знал, что “смерть” его дочери не более, чем умелый фокус Гэндальфа, всё это оказалось выше его сил. Лежащая на погребальном одре, одетая в свадебное платье Сигрид ещё не раз будет являться ему в кошмарах. И всё же… В глубине души Бард понимал, что сделал всё так, как нужно.
– У вас не больше часа, чтобы проститься со всеми, – напомнил Гэндальф. – С рассветом вас уже не должно быть в Эреборе.
Понимал ли Фили в тот момент, что навсегда прощается с новым домом? Он и сам не мог дать ответа, но знал одно – он не пожалеет.
– Очевидно, я действительно лишился остатков разума, – пробормотал Торин, стискивая в объятиях своего непутевого племянника.
– Наверное, это всё ещё драконий недуг, – рассмеялся Фили, – до встречи, брат, – он сгрёб в охапку Кили, – будешь в наших краях, мы всегда ждём. – Присматривай за ним, хорошо? – это было обращено уже к Тауриэль.
– Как только доберётесь до места – непременно дайте знать! – Дис старалась не плакать, но глаза её всё равно блестели от слёз.
Сигрид в это время прощалась с родными.
– Ладно, – она шмыгнула носом и спешно смахнула со щеки солёную дорожку, – долгие проводы – лишние слёзы. В конце концов, мы ведь ещё когда-нибудь увидимся.
Это “когда-нибудь” отзывалось болью в сердце, но вместе с тем, она чувствовала, что победила. Они победили. То, что ещё совсем недавно казалось далеким и несбыточным вдруг стало таким близким и реальным. И, может быть прав Торин, говоря, что все они разом сошли с ума, но лучше быть счастливым безумцем, чем несчастным и “нормальным”.
…Когда горизонт прорезали первые всполохи рассвета, они были уже на берегу озера. Фили столкнул лодку в воду, и тёмная гладь сердито ухнула.
Они долго смотрели туда, где с каждой минутой всё больше скрывалась в туманной дали Одинокая Гора.
Её переполняли счастье, свобода и тревога. Сигрид потерялась в собственных чувствах, и не знала, какое из них было сильнее. Говорить не хотелось. Это был один тех моментов, когда любые слова оказываются никчёмными звуками, разрушающими хрупкую гармонию тишины. Каждый из них знал, о чём думает другой, вся палитра эмоций отражалась в глазах. Глядя на стремительно удаляющийся берег, Сигрид, ещё не до конца веря в реальность происходящего, ущипнула себя за руку. Иногда лучше не спрашивать себя, за что высшие силы даровали такое нежданно свалившееся счастье. На то они и высшие силы – им виднее. Сигрид не пыталась прочитать в тёмных водах Долгого Озера своё будущее. Она была счастлива настоящим.
– Ну, так… куда мы отправимся теперь?
Фили, не сводя с неё восхищённого взгляда, пожал плечами:
– Перед нами целый мир.
– Знаешь, я не очень-то привыкла к городской суете… Хорошо было бы найти какое-нибудь тихое, уютное местечко, какую-нибудь милую деревушку, где все знают друг друга в лицо; где летом всё утопает в зелени и цветах, а зимой покрыто белым хрустящим снегом, – мечтала Сигрид, – пожалуй, такое место я бы могла назвать своим домом.
Фили хитро улыбнулся:
– Кажется, у меня на примете есть одно такое местечко. Вот только добираться туда далековато… Правда, если не ошибаюсь, ты что-то говорила о том, что мечтаешь совершить настоящее путешествие?..
