Текст книги "Падающая звезда (СИ)"

Автор книги: Виктория Хайк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 11

Яна Тихонова

Схватив меня за руку, Исаев уверенной походкой пробирался через толпу и вел к черному ходу дома. Даже думать не хочу, откуда он знает планировку особняка.

Сердце эхом отбивает глухие удары в грудной клетке, пока я почти перед носом у родителей сбегаю с одного важного места. Удивляюсь тому, что до сих пор уверенно вышагиваю за парнем, находясь при этом на каблуках во все десять сантиметров. Голова немного кружится от духоты в помещении, и когда мы выходим на улицу, я ничего толком не вижу, лишь силуэт парня, идущего впереди меня.

Отпустив мою руку возле дверцы переднего сиденья машины, Ян обогнул капот и занял место за рулем.

– Выбирай место, – сказал он, плавными движениями выезжая за территорию этого переполненного зажравшимися деньгами дома.

– Твоя очередь, – не глядя, бросаю я.

– Хорошо, тогда скажи хоть предпочтения.

– Звезды.

– Отлично! У меня как раз найдётся прекрасное место, – бросив в меня секундный взгляд, сказал Ян.

– Если ты решил прокатить меня на колесе обозрения, то разочарую тебя, на нем я уже каталась, причем совсем недавно, – улыбка сама по себе расцветает на лице, стоило только вспомнить наш с Сашей побег.

– Как видишь, это слишком банально, поэтому у меня есть идея по круче.

– С нетерпением жду нашего приезда.

– Ехать придется долго.

– Прям заинтриговал.

Дальше диалог не продолжается, остается лишь приятная тишина и легкий осенний ветерок, проникающий в салон машины через приоткрытое окно.

Что меня ждет этой ночью? Что задумал этот парень-загадка, что сидит по левую руку от меня? Чего ожидать от жизни дальше? Можно ли назвать это глотком свежего воздуха? Обрету ли я настоящее женское счастье? И ещё сотня вопросов кроется в моей голове.

Пугает одно – в каждом вопросе есть место для Исаева. Хороший или плохой этот испуг, говорить пока рано. Поможет лишь время, проведенное с ним или без него.

Перестав копаться в своей голове, я обращаю свое внимание на легкую боль в ногах, которые буквально молят меня снять с них эти гигантские каблуки.

– Можешь снять, – будто прочитав мои мысли, сказал Ян. – Даже боюсь представить, сколько ты в них сегодня ходила.

– Надела с самого утра, – не смотря на него, ответила я. Как только мои ноги оказались на свободе, с губ слетел легкий стон удовольствия.

Аккуратно поднимаю ноги на сиденье и, свернувшись калачиком, закрываю глаза. Ян сказал, что дорога будет долгой, тогда я не против немного вздремнуть.

Уже почти погружаюсь в желанный сон, как чувствую на ногах теплые ладони.

– Поспи хоть нормально, – сказал он, расположив мои ноги у себя на коленях, а вскоре и накрыв их своим пиджаком.

На лице расцветает невольная улыбка, и я наконец-то могу погрузиться в желанный сон.

Машина ехала настолько плавно, что я утопала в своих грезах. Руки подпирали голову. Ноги ощущали теплоту то ли от рук, то ли от ног парня. За плотно закрытыми глазами скрывалось множество разных картинок. От детской радости до легкого безумия. От легкой улыбки до горьких слез. От счастья до боли.

Белые птицы… Качели… Объятия… Слезы радости вперемешку с ядовитой горечью… и так по кругу.

– Все хорошо? – вздрагиваю, когда теплая ладонь ложится мне на щеку, поглаживая бархатную кожу большим пальцем.

– Да, – выдыхая теплый воздух и медленно открывая глаза, прошептала я.

– Тогда просыпайся и выходи, – мягко сказал он, отстранившись, а после и вовсе выйдя из машины.

Принимаю сидячее положение, открываю глаза, и вижу потрясающие виды. Мои голубые глаза находят большой особняк с огромной ложей и шезлонгами, где можно расположиться, смотря на небо, на котором, кстати, только-только начинали появляться огоньки.

С горящими глазами, босиком, выхожу из машины, держа в руке каблуки.

– Ты что, совсем сдурела? – серьезно спросил Ян, увидев мои голые ноги, которые легонько вышагивали в направлении двери.

– Пусть и холодно, зато не больно, – идя к нему спиной и не поворачиваясь, бросила я. Попутно разглядываю большой дом и природу вокруг.

– Дура, – тихо вздохнул он, и вскоре мои ноги теряют контакт с землей.

От неожиданности немного взвизгиваю, но принимаю эти объятия, обвивая ладонями шею парня.

– Даже не думай, – сквозь зубы, сказал Ян.

– Не думать о чем? – улыбаясь, спрашиваю я, накрыв щеку парня своей ладонью.

Мои глаза тонули и гипнотизировались от этих карих глаз, что принадлежат человеку, который несет меня на руках. Большим пальцем своей ладони аккуратно касаюсь пухловатых мужских губ и сглатываю слюну, что уже была готова тонкой струей скатываться по шее.

Заходим внутрь, и весь дом озаряет теплый свет. Когда мои ноги касаются пола, я не спешу отстраняться от Яна, наоборот, я прижимаюсь к нему, ведя ладонями по груди. Оба смотрим в глаза друг другу, не в силах сдвинутся места, но, как оказалась, не в силах сдвинуться с места была только я.

– Я найду тебе одежду переодеться, – холодно бросил Исаев, оттолкнув меня.

От его холодного тона в голове стало так дурно и морозно, что по телу разбежались мурашки.

Поворачиваюсь в направлении, где недавно скрылся Ян и медленно бреду по дому, пытаясь понять, где нахожусь.

Белые матовые стены с тонкими линиями узоров окружали всю стену, поверх которых находились и дорогие картины. Разные портреты, пейзажи, прекрасные виды и замечательные города были изображены на этих картинах, что были явно написаны масляными красками и, скорее всего, одним и тем же художником, ведь стиль, мазки, линии и узоры были похожи. Дохожу до тупика, где располагается одна дверь. Однако она не заинтересовала меня так, как картина, которая висела рядом.

На картине был изображен ночной город, отражающийся в луже, что осталась после знатного дождя. Огни. Бешеный ритм. Быстрые прохожие. Высокие здания и беззаботная природа. Рука невольно поднимается вверх и аккуратно, осторожно, кончиками пальцев касается покрытой лаком картины. Провожу по ней и чувствую бугорки краски.

Не знаю, как описать чувства, что я испытывала в тот момент. Некое волнение. Чувство, будто ты лишний в этом мире. Чувство будто ты один, среди больших высоток в виде зданий, среди быстро идущих людей, которым явно было не до тебя. Даже пасмурное небо можно было разглядеть на картине, понимая, что даже природа против тебя.

– Я принес тебе одежду, ванная справа от тебя, буду ждать на кухне. Думаю, ты быстро её найдешь, – сказал он и, оставив вещи на тумбочке рядом с цветком, удалился.

Сделав несколько шагов, забираю серый костюм, на минуточку женский, и быстро прячусь за этой загадочной дверью. Странно, что эта прекрасная картина висит вдалеке коридора, так ещё и рядом с ванной комнатой. Человек, что развешивал здесь картины, явно делал это, не вкладывая смысл и частичку души.

Широкое зеркало, что располагалось над огромной раковиной, отражало уставшую и измученную девушку – то есть меня. Потрепанные волосы. Размазанная тушь под глазами из-за сна. Уставшая и вымученная легкая улыбка. Помятое платье. И до безумия уставшие ноги.

Благодарна маме, что выбрала платье я замком с боку, ведь я быстро могу снять его, не прибегая к помощи Яна. Но стоило всего лишь прикрыть глаза, как фантазия тут же взяла дело в свои руки.

Встряхнув головой, быстро снимаю с себя платье, которое к слову из-за открытых плеч носилось без лифчика, и тут же запрыгиваю в приятный, до безумия мягкий и теплый серый костюм. Странно, но, несмотря на свою не пойми откуда взявшуюся ревность к Исаеву, я не задаюсь вопросом, чей же это костюм. Нахожу в кармане черную резинку и, расчесав волосы руками, завязываю ею низкий более-менее аккуратный хвостик.

Выхожу из ванной комнаты, держа в руках серебристое платье и не обращая внимания на обстановку, картины, тона, направляюсь к парню, что уже минут двадцать ждет меня.

– Я готова, – появившись на кухне, говорю я.

– Ты голодна? – не отрываясь от телефона, спросил Ян.

– Есть немного.

– Тогда могу предложить тебе… – поднявшись со стула за барной стойкой, Исаев направился к огромному холодильнику. – Стейк с овощами либо же домашний суп.

– Домашний суп? – удивленно и непонимающе спросила я.

– Да-а-а… сюда бабушка три дня назад приезжала, вот и предлагаю самое вкусное.

– У тебя есть бабушка?

– Эмм… да. У тебя нет?

– Нет, она существует, конечно, и по документам она и впрямь является моей бабушкой, но… я бы назвала её просто бабкой по крови. Просто бабушка – это звучит так мило, с любовью и нежностью. Моя же, как и отец – помешана только на деньгах и выгоде.

– Значит супчик? – видимо Ян прекрасно понял, что тема семьи для меня не такая радостная, поэтому сразу же переключился на еду.

– Ну, давай оценим супчик твоей бабушки, – с интересом сказала я.

Разливая в чаши красный суп, Ян явно был напряжен. Я следила за каждым его движением, и прекрасно видела, как, в первую очередь, напряжена его спина. Поставив две чаши разогреваться в микроволновку, Исаев потянулся накрывать на стол, и, чтобы просто не сидеть на ровном месте, я подключилась к нему.

Не знаю, была это идея хорошей или плохой, но как только две чаши оказались у меня перед носом, все внимание уделялось еде, а особенно этому превосходному аромату.

– Приятного аппетита, – сев напротив меня, сказал Ян, – сметаны?

– Можно, – ответила я, и в мою тарелку опустилась ложка с небольшой горкой сметаны, – Приятного аппетита.

Набирая полную ложку горячего борща и немного остудив его, пробую на вкус…

– Это божественно, – прикрыв глаза, выдыхаю я.

Вкусно, горячо, нежно… все смешалось в единуе целое. Ложка с супом одна за другой буквально летела в мой желудок.

Официально заявляю, что этот суп даже рядом не стоит с поварами ресторанов с пяти звездами мешлен.

– Согрелась? – спросил Ян. Я кивнула и посмотрела в панорамные окна, за которыми уже вовсю сияли звезды.

– Что это за дом?

– Мы семьей сюда часто ездим, и родители родителей тоже. И, кстати, на тебе костюм моей сестры Киры.

– Ты её не любишь?

– Ха-ха, – нервный смех, явно был не лучшим началом. – Не люблю ли я её? Скажу больше – я её ненавижу!

– Могу я узнать причину? – спрашиваю я и, встав, подхожу к нему, аккуратно прикасаясь к плечам, обнимая.

– Нет, – резко говорит он, но не отталкивает, не отстраняется, лишь неподвижно сидит, краем глаза наблюдая за моими движениями, но я не собираюсь делать то, о чем он думает, простые объятия в знак поддержки.

Обвиваю руками его талию, и стоя сзади прислонившись щекой на его спину, прикрываю глаза и просто дарю свое спокойствие. Странно, что я вообще остаюсь во всей этой ситуации спокойной, ведь я сбежала за город с человеком, которого знаю меньше месяца.

– Мы идем сегодня смотреть звезды? – нехотя отстранившись, с широкой улыбкой спросила я.

– Пошли, – сверкнув своей ухмылкой, сказал он, взяв толстовку. Мы направились к выходу.

На удивление, на улице было совершенно не холодно. Легкий теплый воздух развивал кончики моих волос, пока мы с Яном, держась за руки, направлялись в неизвестное мне место. Я лишь следовала за ним, доверившись. Даже поверить не могу, что так безрассудно умею поступать.

И зачем нам вообще плед? Вино?

Интерес все ближе и ближе прокрадывался к моему языку, ведь тот так и напрашивался на вопросы.

– Мы пришли, – с усмешкой сказал он, явно понимая, о чем я думала всю дорогу.

Из сада мы спустились к… речке?

– Да ты оказывается романтик? – теперь уже усмехаюсь я, наблюдая за тем, как Исаев аккуратно расстелил на песке плед и разлил вино по бокалам. И когда он вообще успел его взять?

Располагаюсь рядом с Яном и, подняв голову вверх, замечаю звездопад.

– За этот вечер и ночь? – спросил Ян, протягивая мне бокал красного вина.

Как символично.

– За этот вечер и ночь, – соглашаюсь я и, забрав бокал из рук парня, немного отпиваю, наслаждаясь вкусом.

Устойчиво поставив бокал на песок, откидываюсь на спину и лежа наслаждаюсь видом звездного неба.

– Красиво, правда? – спрашиваю я.

– Для кого как, – отвечает Ян. Я обращаю на него удивленный взгляд.

– Что ты имеешь против звезд?

– Я ничего не имею против них, я говорю о том, что для каждого звезды значат разное. Для тебя звезды – это красота, что-то неизвестное, волшебное, необычное. Для меня – это миллионы точек, целая галактика, разные планеты, это наука. Кто-то думает, что на звездах живут ушедшие из жизни люди. Кто-то думает, что это как молекулы, из которых состоит частичка человека. Все думают разное.

– Ты прав. Тогда за звезды? – спрашиваю я, приподнимаясь и вновь взяв бокал в руки.

– За звезды, – второй бокал вновь опустошается.

Все началось повторяться. Бокал за бокалом. Шутки. Разговоры. Все было просто прекрасно…

– Ты успел загадать желание?! – смеялась я, наблюдая, как быстро падают звезды.

– Это глупости.

– Давай! Вместе! Ну, Я-я-я-н, пожа-а-алуйста, – состроив милые глазки, просила я.

– Ла-а-адно, неугомонная ты женщина.

– Эй! Я ещё не такая старая.

– Ладно, неугомонная ты девушка, Тихонова.

– На счет три загадываем желание, Исаев, – приподнявшись, сидя сказала я.

– Хорошо, загадываем.

– Раз…

– Два…

– Три…

Прикрываю глаза и загадываю желание: «Я хочу, чтобы эта ночь была незабываемой!».

Открыв глаза, смотрю на звезды, чувствуя, как ладонь Яна касается волос, спуская с них резинку. Не шевелюсь, будто вовсе не дышу, лишь наблюдаю.

– Что ты загадала? – вздрагиваю, когда слышу тихий голос парня прямо возле уха.

– Не буду говорить, иначе не сбудется, – шепчу, прикрыв глаза, когда чувствую теплую ладонь, что обнимает меня за талию.

Я хожу по тонкой грани. Очень тонкой грани. Стою будто на краю пропасти. В голове лишь один вопрос: прыгать или нет? И я выбираю…

Разко поворачиваю голову в сторону Яна и встречаюсь с ним губами. Нежные касания. Легкие объятия. Медленные движения. Звездопад из одежды. Пьяные, нежные, дурманящий разум поцелуи…

Я сделала шаг и полетела в бездну, а что меня ждет в конце – это лишь очередная загадка, которую мне предстоит разгадать вместе с этим парнем.

Глава 12

Ян Исаев

Где-то возле уха слышу тихую вибрацию телефона, но упрямо игнорирую его, думая, что галлюцинации после сегодняшней ночи…

Твою мать!

Резко поворачиваю голову, от чего голову пронзает легкая боль, а глаза сразу закрываются от лучей солнца. Все же с трудом, но открываю глаза и натыкаюсь на растрепанные волосы и голую спину Яны, которая мирно сопела у меня под боком.

Черт!

Поспали мы точно очень мало, раз алкоголь не полностью выветрился из моего организма, но, даже не смотря на ветер в голове, на половину пьяное, на половину трезвое состояние, я помню все!

Обжигающие касания… Дурманящие поцелуи… Головокружительные стоны… Её тело…

В голове включается пластинка, которая раз за разом возвращает меня в эту волшебную ночь. В ушах до сих пор слышатся те слова, стоны, нечленораздельные слова. Тело помнит каждое касание. Глаза помнят каждую её реакцию на мои касания.

В реальность меня возвращает вновь гудящий под боком телефон, который без остановки трезвонит. Поворачиваю голову, беру телефон и на экране читаю «Мама».

– Алло, – принимая звонок, вздыхаю я. Поднимаюсь на ноги и отхожу на расстояние, чтобы своим голосом не разбудить Тихонову.

– Ян! Какого черта ты вчера ушел!!!

– Воу-воу, мам, полегче, – шепчу я.

– Исаев!!!

– Прошу заметить, что ты тоже носишь эту фамилию, – сто процентов она сейчас сжимает кулаки, пытаясь контролировать себя, но что я могу поделать, если когда она злится, мне смешно?

– Клянусь богом, я придушу тебя когда-нибудь! – почти шипит она, на что я лишь издаю смешок, и через тяжелый вздох она продолжает, – Скажи хотя бы что ты в порядке?

– В полном.

– Это хорошо, тогда не соизволит ли мой дорогой сыночек ответить мне на вопрос, какого черта он свалил с важного для твоего отца ужина? – а вот сейчас и вправду стало стыдно, ведь я знал, насколько для отца это важно…

– Прости, мам…

– Не надо передо мной извиниться, мне ты ничего плохого не сделал.

– Как папа?

– Умело смог подраться с каким-то прокурором, сейчас Кира обрабатывает ему раны.

– У-у-у, блииин, такое зрелище пропустил.

– Ага, твой отец такой кулак зарядил этому ублюдку.

– Я постараюсь вечером заехать, – с сожалением говорю я, краем глаза смотря на девушку, что потихоньку начинает просыпаться.

– Где ты, милый?

– Прости мам, надо идти.

– Так бы и сказал, что с кем-то.

– Да, мам я с кем-то, поэтому пока.

– Эх, когда же ты себе девушку найдешь, – вздыхает она.

– И я тебя люблю! Пока! – быстро говорю я и сбрасываю вызов.

– Ян! – в полной панике, подскочив на ноги, прокричала она.

– Хорошая грудь! – прикрикнул я, стоя с самой дерзкой улыбкой на свете, облокотившись на дерево плечом.

Черт! Передо мной стоит самая охеренная девушка всего лишь в одних трусиках. Прикрывая волосами и руками грудь, Яна искала тот серый костюм, что я дал ей вчера, ведь бюстгальтера под платьем у неё не оказалось. Удача была на моей стороне, раз тот самый костюм лежал прямо у моих ног. Незаметно наклоняюсь и, взяв его, прячу за спиной.

Ярко голубые глаза, которые пытались метать искры злости во все стороны, на самом деле находятся в легкой панике и в смущение искали одежду. Щеки залились румянцем. Тело покрылось мурашками. Но блин, я не могу оторвать от неё взгляд! Ведь, наврядли это повторится вновь, поэтому беру всё от этого дня.

– Не это ищешь? – довольно спрашиваю я, одной рукой вертя в руках серый костюм.

– Придурок! – зло фыркает она, серьезно направляясь ко мне.

– Не так быстро, милочка! – весело говорю я, обойдя её.

– Ян, твою мать, верни мне одежду!

– Поцелуй.

– Что? – непонимающе спрашивает она, сложив руки на груди. Черт! Так и помереть не долго!

– Один поцелуй взамен на одежду, – улыбаясь, продолжаю я, медленно подходя к ней.

– Плевать! – бросает она, и не успеваю я опомниться, как Яна впивается в мои губы.

Её руки тут же исчезают в моих волосах. Костюм падает на песок. Мои руки находят талию. Тихонова начинает дрожать, то ли от страсти, что вновь вспыхнула между нами, то ли от прохладного ветра. Если это второй вариант, то вжимаю её в себя, даря тепло своего тела.

– Ян, – падая лбом на мое плечо, тяжело дыша, выдыхает Яна, – Ты сказал только поцелуй.

Согласно киваю, но не спешу отворачиваться, лишь пристально любуюсь её превосходным телом, что постепенно закрывает одежда костюма.

– Сколько время? – с ошарашенными глазами спрашивает она, и тут даже мою голову пробивает, что если мы не успеем к универу, Яне придется не сладко.

Быстро складываем вещи и бежим в дом.

– Твою мать! – пока бегу впереди, слышу писк Яны и, повернувшись, вижу как она, упав, лежит на земле, схватившись за ногу.

Подхожу к Тихоновой и аккуратно касаюсь её ноги, на что она морщится и только хнычет, как раненный котенок.

– Эх, я смотрю, тебе нравится кататься у меня на руках? – из-за того, что мы опаздываем, я нервничал и пока брал её на руки, сказал это в довольно грубой форме.

– Извини, пожалуйста, можешь поставить меня на землю и я, хромая, но дойду. Я лучше порцию руганей от отца услышу, чем буду смотреть на твою недовольную морду.

– Все, успокойся. Ты, может, и выслушаешь, а я не хочу переходить дорогу твоему отцу, поэтому будь добра, устройся поудобнее и я смогу нормально донести тебя до дома, – Яна лишь фыркнула на мои слова, но вскарабкавшись, терпеливо ждала.

Быстро добираемся до особняка и, кинув Яне её вчерашнее серебреное платье, бегу убирать вчерашнюю посуду.

Только убрав все признаки нашего здесь присутствия, я вышагиваю к машине, как телефон вновь начинает вибрировать в районе кармана. Достаю смартфон, и тело тут же превращается в камень, а приступы ненависти и отвращения к этому человеку подкатывают к горлу с новой силой.

Хотелось сбросить, но без понятия зачем, смахиваю вправо, отвечая на звонок.

– Что тебе нужно? – сквозь зубы, отвечаю я.

– А где же «Привет, дорогая сестренка»? – театрально вздыхает Кира.

– Повторяю ещё раз, что тебе нужно?

– Понятно, разговаривать с тобой о любезностях и дружелюбие – бесполезно, тогда перейду к сути. Интересно, а она уже считает тебя своим парнем после первого раза?

– Чего, блять!?

– И да, кстати, можешь отдать ей мой костюм, наврядли я его ещё раз надену.

– Где ты? – спрашиваю я, гуляя взглядом по территории дома.

– Даже не пытайся, ты не сможешь меня найти. Просто помни одну вещь – я сделаю все, чтобы ты испытал мои чувства, разрушив твою прекрасную сказку с этой девочкой-ромашкой. Либо больно ей сделаешь ты, либо я сделаю больно вам обоим. Пока-а-а, – пропела она и сбросила вызов.

Твою мать!!!

Хотелось крушить, убивать, кричать! Но я лишь мирно стоял и смотрел на погасший экран телефона.

– Ян? Все нормально? – раздается напуганный голос Яны.

– Быстро сядь в машину, я отвезу тебя домой и все кончено, – почти прокричал, но я, правда, старался держать себя в руках.

Быстро сажусь за руль и через лобовое стекло смотрю на Тихонову, которая не пошевелилась, лишь стояла с непонимающим, напуганным взглядом.

– Яна, сядь в машину, черт возьми!

Я почти чувствовал как с каждым стуком её каблуков, разбивается это хрупкое сердце.

Ненавижу себя за это! Ненавижу её, что позволила этому случиться! Ненавижу Киру! Ненавижу, твою мать, себя!

– Ян, что происходит? – я чувствовал, как ей больно и с каким трудом она ровно произносила эти слова, из-за этого внутри становилось во сто раз паршивее,-

Ян, ты можешь нормально сказать, что случилось?

– Ничего не случилось, просто мы больше не можем общаться.

– Твою мать, ты издеваешься!!? – на весь салон кричит она, пока костяшки на моих ладонях уже белеют, – Исаев! Ты охринел!? Я доверилась тебе! Я отдала тебе себя! Я сбежала с тобой! А ты… ты… ты просто воспользовался мной и кинул! Смешал с говном!

Внутри бушевал целый ураган, и я могу даже думать о том, что Кира где-то поблизости.

– Какая же я дура, – свернувшись калачиком, шептала Яна.

Её слезы просто как нож по сердцу.

– Ян… прости, просто так нужно, – остановившись возле её дома, говорю я, прекрасно понимая, что ни одни слова не заглушат ту боль, что взорвалась в ней.

– Пошел ты к черту! Ненавижу тебя! Ненавижу! – прошипев, Яна выбежала в слезах и я, не дожидаясь, пока она скроется за воротами, вновь вжимаю газ и быстрее еду до своей квартиры.

Только переступаю порог своей квартиры, как тумбочка тут же летит на пол. Её заплаканное лицо до сих пор стоит у меня перед глазами. Чувствую и прекрасно знаю, какую боль она сейчас испытывает, но ничего при этом не могу сделать, чтобы заглушить её, иначе будет только хуже.

Чувствую себя самым ужасным человеком на этой земле!

…Но если бы ты только знала, на что способна Кира, сказал бы мне спасибо…