Текст книги "Падающая звезда (СИ)"
Автор книги: Виктория Хайк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
Глава 26
Ян Исаев
Я стоял в полнейшем шоке, вцепившись в руку Яны, и не понимал, либо у меня галлюцинации на фоне стресса, либо передо мной и вправду стоит дедушка, с которым я не виделся несколько лет.
– Привет, внучек, – хрипит мужчина и изумленно идет ко мне.
– Здравствуйте, Мигель Аркадьевич, – проглотив ком в горле, словно в тумане, произношу я.
– Видимо Кира передала тебе конверт, и как я понимаю, ты прочитал содержимое, – остановившись рядом со мной, прохрипел он, рассматривая, как я изменился за пять лет.
Мужчина стоял стойко и гордо. Идеально выбритая щетина на лице, ледяной серый взгляд, безукоризненно сидящий черный костюм…. С виду и не скажешь, что ему за шестьдесят.
– Думаю, нам нужно поговорить, – первым выдвигает он, и все мое замешательство испаряется, будто по щелчку пальцев, а взамен приходит неприязнь и отвращение.
– Я не собираюсь разговаривать с таким как ты, – ледяным тоном отрезаю я. Яна это замечает, потому что я тут же чувствую обеспокоенный, наполненный непониманием и неким страхом взгляд голубых глаз, – И мы уже уходим.
– Боишься?
– Кого? Тебя? – усмехаюсь я, – Нет. Я боюсь не тебя, а за тебя.
– Покалечишь меня?
– Нет, калечат дети во дворе, а я тебя в кому сведу, отомщу за мать.
– Отвратный щенок, – рычит Мигель и одним взмахом руки отталкивает меня так, что дверь позади открывается, и я вылетаю из дома.
– Тебе не жить! – тут же подорвавшись с места, я несусь в спину ублюдка, и пока тот валяется на земле, я достаю телефон, чтобы позвонить родителям.
Только отворачиваюсь, как позади раздается мужской хрип, вперемешку с криками боли. Резко поворачиваю голову обратно и натыкаюсь на превосходную картину: Мигель, сидя на полу прижат к стене, пока острый каблук Яны впивается ему прямо в пах.
– Лучше не дергайтесь, я ведь могу наступить сильнее, – шипит моя девочка, пока эта сволочь скалит зубы.
– Ало, – из телефона доносится голос отца, – Ян?
– Пусть Кира отвезет и отвлечет мать, а ты немедленно езжай домой.
– Что случилось? – максимально серьезным голосом спрашивает папа.
– Отец матери, Мигель, здесь, – рычу я и, сбросив вызов, возвращаюсь к бедному мужчине.
– В этот раз, я смотрю, ты с телкой не ошибся, – хрипит он. Я уже хотел было что-то возразить, но вдруг Тихонова справляется с этим ублюдком сама.
– Зато я смотрю, природа явно допустила ошибку, раз до сих пор позволяет ходить такой твари на этой земле.
– Ненадолго, – добавляю я.
– Какая дерзкая.
– О! Я могу быть не только дерзкой, а ещё и убийцей. И если ты сейчас не заткнешься, я могу взять иголку и зашить тебе рот.
Подхожу к Яне и тихо шепчу:
– Одна справишься?
– Ты во мне сомневаешься? – улыбается она.
– У тебя раненная нога.
– Будь я даже без ноги полностью, уж точно бы что-нибудь придумала.
– Если что, кричи, – добавляю я и, сверкнув ненавистным взглядом на Мигеля, исчезаю в стенах дома.
Быстрыми шагами преодолеваю лестницу и нахожу свою старую комнату, в которой должно быть хоть что-то связанное с бабушкой.
Возможно, это мог быть Мигель, но Зоя знала, что я его ненавижу, она бы так со мной не поступила. Но раз это не он, то как он здесь оказался? Разберусь с этим вместе с отцом.
Перебираю все пустые шкафы, полки, кровать, тумбу, стол…, но ничего не нахожу. Где и что я вообще должен искать? Думай, думай, думай!
Может быть, раз бабушка – мать моей мамы, то это что-то связанное с ней?
Быстро выхожу из своей комнаты и иду в спальню родителей. Проверяю все в том же порядке, но вновь безуспешно. Все идеально чисто. Точно! Тут убирается персонал, и бабушка не оставила его бы здесь: высока вероятность, что его заберут или выбросят. Остается лишь один вариант, который мне ой как не нравится…
Выхожу из спальни родителей и, вернувшись к своей комнате, делаю два шага вправо, останавливаясь возле двери сестры.
– Долго, конечно, до тебя доходит, – усмехается Кира, сидя на компьютерном кресле.
– Ты же должна быть с матерью…
– Нет, – непонимающе отвечает она, – я с дедушкой. Точнее с бабушкой. Короче, прежде чем я отдам тебе карту с деньгами, мы обязаны поговорить…
– Нам не о чем с тобой разговаривать, – бросаю я и, закрыв за собой дверь, складываю руки на груди, прожигая Киру ядовитым взглядом.
– Боже, – устало вздыхает она, – какой же ты сложный…
– Не переживай, ты тоже не из простых.
– Бабушкины гены явно присутствуют в наших телах.
– О чем ты хотела поговорить?
– Я слишком гордая и ты тоже…. Но на протяжении этих чертовых трех лет, меня мучает всего один вопрос. Я высокомерна, горда и обижена, поэтому не хватало сил, чтобы его задать. Видимо пришло время, – я впился в неё взглядом. В таком подавленном состоянии я не видел её, наверное, никогда. – Зачем ты избил Тимура?
– Ты реально такая тупая или вновь притворяешься? – раздраженно фыркнул я: стоило только вспомнить ещё об одном уроде… лучше не надо.
– Просто ответь на вопрос! – подорвавшись со стула, потребовала Кира. Теперь в непонимании был я.
– Потому что в ту ночь, когда я только познакомился с Ариной, я заметил твоего Тимурику, который стоял в уголку со своими идиотами-друзьями и кое-что обсуждал. Так знаешь бурно, весело, ржали прям в припадке… – поняв, что она ничего не знала, говорить правду становилось с каждым словом все сложнее и сложнее. – А обсуждали они тебя, точнее твою с Тимуром первую ночь. Как ты думаешь? Я прошел мимо, забив на унижение над родной сестрой или хорошенько подпортил лицо твоему Тимуру, которое в скорее превратилось в мясо?
– Этого не может быть…
– А вместо благодарности, я получил полные ненависти глаза. И ладно, если можно было бы спихнуть все на алкогольное опьянение, но на следующий день и включая все эти три года, ненавистный взгляд никуда не исчез.
– Я не знала…
– Это уже не имеет значения, – отвечаю я и, оставив Киру со своими мыслями, выхожу, направляясь к Яне. Отец должен был уже приехать.
Странно, что во всем доме стоит гробовая тишина. Может Яна его задушила? Я бы был на седьмом небе от счастья.
– Ты в порядке? – обеспокоенно спрашиваю я, останавливаясь рядом с ней.
– Да, твой отец похвалил меня, забрав в кабинет эту тварь. Не хочешь поделиться, кто это и почему ты его так ненавидишь?
– Это долгая история, и не думаю, что ты должна её знать полностью и во всех подробностях. Скажу лишь то, что это муж Зои и по совместительству отец моей матери, у которой из-за него было не лучшее детство.
– Будто у кого-то из нас оно было лучшим, – усмехается она. – Ты нашел то, что искал?
Черт! Из-за Киры все из головы вылетело.
– Тогда в другой раз?
– Ага, поехали домой, – протянув ей руку, мягко произношу я.
Мы направляемся к машине.
– Как нога?
– Пока ты не сказал, я не обращала на неё внимания.
Спокойно доходим до машины и вот уже собираемся в неё садиться, как позади раздается голос Киры.
– Ян, мы можем поговорить?
Уже собираюсь просто развернуться и уйти, но Яна мне этого не позволяет.
– Ты издеваешься?
– Не-а, иди-и-и, – тянет Тихонова, подталкивая меня к сестре.
– Это что, женская солидарность?
– Типа того.
– А если бы вместо Киры там была Арина? – весело усмехаюсь я, наблюдая за реакцией Яны.
– Тогда я бы пошла с тобой, – сверкает глазами она и, развернувшись, садится в машину, заблокировав двери изнутри.
Разворачиваюсь и следую за Кирой, которая, как я понял, ведет меня к беседке.
– О чем ещё ты хотела поговорить? – присев на лавочку за столом напротив сестры, абсолютно спокойно спрашиваю я.
– Наверное, извиниться… – шепчет она, а я резко впиваюсь в сестру взглядом. – Я не знала о той ссоре. Постараюсь быть в кое-то веке честной и откровенной, – сглатывает. – Я любила Тимура… сильно… Я не хочу оправдываться, просто хочу, чтобы ты хоть на секунду представил себя на моем месте. Я считала, что Тимур – это моя жизнь, только с ним я была по-настоящему счастлива, свободна и в один момент весь смысл моей жизни бросает меня, только потому что сумасшедший брат разнес его симпатичную мордашку. Я не хотела в чем-то разбираться и выяснять, когда выбежала из клуба и обнаружила своего парня лежащим на земле в крови. Поэтому прости… если сможешь.
Все, что я услышал – поразило меня до невозможности. Я прокручивал, раз за разом все, что только что рассказала мне Кира. Все что происходило, все эти чертовы три года, было лишь недопониманием…
Мои мозги начали работать и пазл в голове сложился…
– Ты возненавидела меня из-за того, что я якобы разрушил твое счастье и ты начала мстить, руша мои отношения с Ариной…. Поэтому ты помогала ей играть со мной?
– Да… – виновато прошептала она и отвернулась, вытирая слезы.
Кира и слезы… это будто вообще несовместимые вещи. Последний раз я видел их в детстве и три года назад.
– Вот, карта, на которой та сумма, что была написана в конверте, – усмехаюсь над её внешним видом и забираю банковскую карту. – Хватит на меня пялиться!
– О-о-о, ну все-е-е, старая Кира вернулась… Смешно тебя видеть с размазанной тушью, красными глазами и опухшим лицом, – усмехаюсь я, выходя из беседки.
– Черт! У меня же сегодня фотосессия!
– Не буду задерживать. Работать тебе над своим видом тебе ещё долго!
– Ну спасибо!
– Всегда пожалуйста! – останавливаясь возле машины, говорю я, не понимая как теперь себя вести.
Месть закончилась. Обиды и недопонимания ушли. И теперь в голове просыпается вопрос: Что дальше?
– Обнимемся? – неожиданно даже для самого себя, спрашиваю я, когда Кира уже готова была уходить.
– Что?
– Ладно, забей, не бери в голову, – отмахиваюсь, и следую к машине, но через секунды теплые ладони касаются плеч и разворачивают меня обратно, а маленькое девичье тело прижимается в объятья.
Я уже и забыл, какого она ростом рядом со мной.
Стало так тепло…
Те старые, забытые чувства внутри нас обоих начали просыпаться. Но, даже не смотря на их пробуждение, нам обоим нужно время чтобы все принять, переосмыслить и простить все то, что творилось за эти три года.
– Видимо, Мигель слишком сильно ударил меня по голове, раз я вижу галлюцинации, – не подалеку слышится голос отца, и нам приходится отстраниться друг от друга.
– Считай, ваши с мамой молитвы были услышанным, – усмехается Кира и, бросив на меня мимолетный взгляд, уходит. – Пока.
– Пока, – бросаю я и, оставив недоуменного и шокированного отца, направляюсь к машине, находя в ней свою шокированную девушку.
– Ничего не говори, – выезжая за территорию дома, перебиваю довольную мордашку Тихоновой.
– И не буду, просто скажу, что рада за вас.
От своего дома еду к дому, который и видеть не хочу.
– Ты что, привез меня домой?
– Типа того, – отвечаю я и, не дав ей возмутиться, продолжаю. – Тебе надо поговорить с матерью. Я приеду за тобой послезавтра.
– А завтра?
– Завтра нам с Денисом надо уехать за город, на день рождения друга.
– Замечательно! Ты веселишься, а я давай отдуваться. Просто прекрасно! – вылезая из машины, зашипела Яна.
– Если что – звони, – бросаю я, и давлю на педаль газа.
Говорить со злой Тихоновой смысла нет – все равно не услышит.
Глава 27
Яна Тихонова
Чем ближе я подхожу ко входу собственного дома, тем сильнее мои ноги начинают подкашиваться, а сердце глухими ударами бьет в ребра. Набираю воздуха в легкие и пытаюсь настроиться на серьезный разговор с родительницей и, медленно выдыхая, касаюсь холодного металла стальной ручки и, открыв её, прохожу внутрь.
– Посмотрите-ка, какую мышь кошка под дверь подбросила, – выходит из тени лестницы и, держа в одной руке бокал с красным вином, ядовито усмехнулась мама.
– И тебе доброго вечера, – снимая каблуки и откидывая их в сторону, равнодушно бросаю я и направлюсь на кухню вслед за матерью.
– Он уже тебя и бить начал, – косясь на забинтованную ногу, бросает она и мы занимаем места за столом.
– Я жутко устала за последние дни и все, чего мне сейчас больше всего хочется, так это скрыться под горячей водой и горой воздушной пены в ванной, поэтому давай сразу к теме, – откидываюсь на спинку стула напротив матери, вздыхаю я, представляя, как буду расслабляться, лежа в ванной.
– Вся в отца, – хмыкает она, отпивая алкоголя, которого по внешнему виду выпела уже не мало.
– Что ты так взъелась на Яна? Помнится мне, что пару недель назад ты самолично насильно выкинула меня к нему, причем ночью.
– Тогда мне казалось, что было бы не плохо пристроить тебя к лучшему другу сына Калининых, но когда я узнала побольше о семье Исаевых, то даже как-то разочаровалась во вкусах родителей Дениса.
– Позволь спросить, что плохого в их семье? – прищуриваясь, спрашиваю я.
– В детях. Может, люди они и хорошие, но вот их дети – нет! – достав второй бокал, будто брезгливо отвечает она.
– Ты про прошлое? То я тебя разочарую, ведь все сама прекрасна знаю.
– Он мог навешать тебе лапшу на уши, и ты даже представить не можешь, что он и его сестра творили в подростковом возрасте, – протягивая второй бокал с вином, довольно отвечает она, будто думает, что раскроет мне все карты, которые я, к её сожалению, уже знала.
– О-о-о, – потягивая приятный напиток, что с легким жжением скатывается по моему горлу, я с победной улыбкой продолжаю, – Ян сам мне предоставил камеры клубов Вегаса и, честно, я даже знать не хочу, как он их достал.
– Даже если так, он ещё покажет, какой сволочью является на самом деле, – разочарованно шипит она.
– Поговорим о хороших парнях, когда ты уже научишься себя уважать и подашь на развод, хотя бы за измены, – допив содержимое в бокале, бросаю и, поднявшись со стула, отправляюсь в свою комнату.
Разговаривать с матерью, да ещё и в немого пьяном виде, мне не особо хотелось. Да и тема разговора сама по себе не очень.
Быстро преодолеваю лестницу и, добравшись до своей комнаты, облегченно вздыхаю. Сажусь на край кровати и, достав из сумки телефон, пробегаюсь по уведомлениям.
Разочаровавшись, что от Яна никаких вестей, откидываю телефон на постель и, подхватив вещи, направляюсь в ванную комнату.
Вещи медленно покидают мое тело и медленно спускаются на пол. Взяв резинку, скручиваю волосы в легкий и небрежный пучок и опускаюсь в горячую воду, скрываясь за горой пены. Все, как я и хотела…
Рана на ноге по началу немного жжет и печет, но вскоре привыкаю. Тело моментально расслабляется, а разум очищается от дурных мыслей. Аромат сладкой ваты дурманит голову и уже через мгновенье в голове расплываются фантазии…
Сидя на качелях где-то на холме, ветер легонько играл с локонами светлых волос, губы были растянуты в блаженной улыбке, а руки нежно перебирали русые пряди на голове Яна, который, лежа за ноутбуком, работал. Солнце медленно сходило за горизонт, а я просто медленно покачивалась на качелях, находясь с любимым человеком.
Не знаю, сколько проходит времени, но по остывшей воде можно предположить, что достаточно прилично. Убираю пробку и вода медленно исчезает на глазах, пока я принимала душ.
Укутываюсь в шёлковый халат и с полотенцем на голове занимаю место за рабочим столом, как никак учебу никто не отменял и пока у меня есть капелька свободного времени, я готова его потратить на мозги, дав эмоциям передохнуть после очередного забега.
Пару работ сделаны, тело отдохнуло и привело себя в порядок, разум очищен и только теперь я могу отправляться спать.
Ян: «Спокойной ночи, зайка *сердечко*»
Улыбка сама выползает наружу и озаряет лицо. Пишу ответное сообщение и, поставив телефон на зарядку, погружаюсь в желанный сон.
Ещё никогда я не была рада тому, что будильник на моем телефоне не сработал. Но есть ещё не очень маловажный вопрос: почему Дарина не разбудила меня?
Ответ в мою голову прокладывается почти сразу, стоит только посмотреть новые сообщения, а именно от Саши, которая написала, что в университет мы сегодня не идем, так как ей может понадобиться моя помощь.
Только собираюсь отложить телефон и ещё немного поваляться в кровати и пофиг, что время близится к обеду, как телефон оповещает о новом сообщении.
Лиза: «Привет. Тут такие новости! Сейчас скину адрес и, будь добра, заедь по пути, купи суши»
Яна: «Будет сделано!»
Тут же соскальзываю с кровати и, нырнув в первые попавшиеся вещи из шкафа, несусь на выход. Оставаться в этом доме, зная, что мать в любой момент сможет захотеть выпить мою кровушку своими разговорами, отговорами, убеждениями и т. д., я не хочу.
– Поехали! – найдя Емельяна возле будки охраны, весело сообщаю я.
– И куда мы отправляемся на этот раз? – открывая передо мной дверцу автомобиля, озадаченно спрашивает мужчина.
– К Титовой, но маршрут у нас немного другой.
– Понял, – трогаясь с места, сдержанно отвечает он, пока я вбиваю адрес дома, который мне скинула Крылова.
– Только заедем по пути за суши? – состроив милую мордашку, спрашиваю я.
– Говорила мне мама в детстве идти учиться на нормальную работу, – вздохнув, усмехаясь говорит он.
– Будто протирать задницу в офисе – это нормальная работа? Скукота!
– Ну уж точно лучше, чтобы выполнять капризы милой дамы.
– Да брось! Ты слишком сильно меня любишь, чтобы бросить! – усмехаюсь я.
– И то верно! Пока вы что-то бубнили, я уже заказал суши из вашего любимого ресторана японской еды, – довольно оповещает он, а на моем лице тут же сверкает улыбка.
Остальную дорогу мы молчим, а я все гадаю, что это за квартира и какой кошмар меня там ждет?
Быстро добираемся до нужного дома, где у нужного подъезда уже стояла машина с пакетами свежеприготовленных суши.
– Спасибо большое, а дальше я сама, – забирая два пакета у Емельяна, сообщаю я и бреду к двери.
– Яна…
– Я сама! – тут же отрезаю я и двери лифта закрываются перед нашими лицами.
Поднимаюсь на самую вершину и, побродив по лестничной площадке, нахожу нужную квартиру и, дотянувшись до звонка, вжимаю белый квадратик.
Через пару секунд дверь открывается и на пороге появляется лучшая подруга. При виде меня её черные зрачки расширяются и поглощают зеленую радужку, брови взлетают вверх, а от шока и все тело будто парализует.
Позади слышится громкий хохот Лизы, и я больше не в праве сдерживаться над выражением лица Саши, начинаю смеяться следом.
– Может, я пройду и ты объяснишь мне, что это за квартира? – ступив за порог, непонимающе спрашиваю я, а когда мои глаза находят коробки, новую мебель и вещи Титовой, то в голове появляется лишь одна догадка, – Ты съехала от родителей!?
– Ну, не совсем. Теперь, моя дорогая, я живу с Денисом. Нам нужна твоя помощь, чтобы разобрать все коробки до его приезда, – поясняет она и забирает пакеты, давая мне пройти вглубь квартиры.
Не могу описать свое состояние. Я вроде и в шоке, и в радости, смятении, потерянности… В голове тут же вспыхивает вопрос: буду ли я когда-нибудь так жить с Яном?
– Ян? Все в порядке? – аккуратно спрашивать Саша.
– Мать меня хочет увести в Швейцарию к отцу, – выпаливаю я. Знаю, что возможно это и не правда, но некий страх все равно присутствует.
– Почему? Зачем?
– Как ты знаешь, хотя, нет, не знаешь. Мои родители узнали про Яна. Теперь мама хочет меня от него огородить. Как оказалось, что семья Исаевых с не очень хорошей репутацией сверху, ну по крайней мере для моей семьи. Поэтому они не принимают мой выбор в виде Яна. Да, мы с ним не встречаемся, но два раза спали. Не знаю, как к этому относится Ян. Да и сама я запуталась. Вроде мы гуляли, целовались, спали вместе, я ночевала у него дома, мы ездили купаться и все это для меня много значит, но для Исаева, фиг его знает.
– Нет. Исаев такой человек, как бы сказать… – перебила меня Лиза, – ему на всех всегда пофиг, кроме самых близких ему людей. Если ему не хватает секса, он просто пойдет в клуб и закадрит какую-нибудь телочку и переспит с ней, прям там. Ян никогда не ухаживал за кем-то, ни одна девушка не была у него дома, он даже на машине ни одну не катал, только исключительно друзей. Марк говорил, что Ян боится отношений. Там есть мутная история с наркотой, сама толком не помню, да и не знаю. Поговори с ним, до отъезда.
Зато я знаю все. Конечно, никакого отъезда не будет, а если мать и захочет, я попросту не сяду в самолет и сделаю все возможное, чтобы не улететь.
Теперь я уверена в Яне на все сто процентов и у нас с ним все впереди… и мне плевать, что скажут родители.
Глава 28
Ян Исаев
– Давайте! На созвоне! – пожимая руки парням, говорит одногруппник.
– Давай! Ещё раз с прошедшим! – бросает Денис.
– Пока-пока! – не глядя, бросаю я, и мы с Калининым отправляемся к его машине. Хочу уже побыстрее смыться от сюда!
– Ты к Тихоновой? – спрашивает он.
– Ты к Титовой? – в ответ усмехаюсь я.
– Не язви, честное слово, этот день рождения входит в топ самых скучных. Лучше бы мне Саша мозги выносила.
– Согласен, поэтому я еду все возмещать. Да и спросить, как все прошло, надо, – садясь в машину к Денису, говорю я.
Ехать на двух машинах было глупо, а так как я из нас двоих пью больше, то и поехали мы на машине Дэна.
– Ты про разговор с матерью? – вжимая педаль газа, спрашивает он.
На вечеринке было достаточно скучно, чтобы при небольшом количестве алкоголя излить душу другу, слова сами вышли наружу.
– Да. Фиг знает, что ей могла наговорить мать, но на девяносто процентов я уверен, что она не повелась.
– А с родителями, что делать собрались?
– Честно, мне вообще плевать. Она в любом случае, будь это её воля или родителей, не сможет от меня уйти. Ни морально, ни физически.
– К батарее наручниками пристегнешь?
– Она могла уйти, у неё было на это сотни попыток, но… Тихонова уже все решила. У вас как отношения с родителями? – пытаясь съехать с темы о Яне, переключаюсь на промывание костей друга.
– Все было бы не так плохо, если бы не их напор со свадьбой, – вздыхает он. – Сейчас приеду и буду помогать разбирать коробки к переезду.
– Квартира-то хоть нормальная?
– Более чем, Саше она довольно-таки приглянулась.
Оставшийся путь мы ехали, в основном молча, лишь изредка перекидывались короткими фразами.
Смотря, как за окном мелькают деревья и различные здания, я задумался над вопросом, который откуда-то возник в моей голове: а что если предложить Яне переехать ко мне? Следовательно, из этого вопроса посыпались ещё куча: согласится ли она? Уживемся ли мы вместе? Станет ли жизнь лучше? … Но пока я не поговорю с Тихоновой лично, ответов на эти вопросы не узнаю.
Ситуация с сестрой, а после и разговор с ней, так же не выходили из моей головы. Мы оба были не готовы принять ту правду, что вышла наружу. И я, и она жили со своей правдой, со своими тайнами, обидами, ненавистью… когда ситуация раскрылась с разных сторон, все встало на свои места. Вот только как принять, простить все эти ужасные вещи, что творили мы по отношению друг к другу все эти три года? Просто поставить точку и жить каждый своей жизнью? Или поставить точку и идти к примирению? Попробовать восстановить хорошие моменты, которые могли произойти? Или продолжать не замечать друг друга?
– Может перестанешь сверлить хмурым взглядом лобовое стекло и расскажешь, что ещё случилось? – спрашивает Денис, вырывая меня из собственных мыслей.
– Ничего особенного. Семейная драма, – тяжело вздохнув, говорю я, и достаю телефон из кармана.
– Понял. Тебе домой забросить или к Тихоновым?
Телефон я достал ещё до его вопроса, поэтому ответ на него очевиден. Открываю список номеров и, найдя нужный, нажимаю на трубку. Пару гудков и ответ:
– Алло? – по довольному голосу сразу можно понять, что она ждала меня.
– Ты сейчас где?
– Э-э-э, не-е-ет Исаев, я не хочу участвовать в твоем похмелье, – весело усмехается она. Садистка!
– Я себя нормально чувствую. Поэтому повторяю вопрос: где ты?
– Только что от Саши вышла. Она в магазин умотала, такси только что хотела заказать.
– Тогда подожди меня во дворе, мы скоро приедем.
– Ладно, – по-простому соглашается она. А я думал, будет выпендриваться.
– Моя у твоей, – отвечаю я на немой вопрос друга и когда он получает ответ, на его лице появляется улыбка.
Моя… Твоя…
Вскоре машина останавливается возле нужного дома, а светлая макушка сразу виднеется за кустами вокруг игровой площадки. Попрощавшись с Денисом, направляюсь к Яне, которая зависает в телефоне, немного покачиваясь на качелях. Подхожу со спины, и резко забрав телефон, привлекаю к себе внимание девушки.
– Привет, – принимая женские объятия, говорю я и вдыхаю аромат… каких-то средств.
– Ты что уборщицей где-то подрабатываешь? – усмехаюсь я, сканируя Тихонову взглядом.
– Саше с разбором коробок помогала, – закатив глаза, отвечает она и забирает свой телефон обратно. – Ты без машины? – удивляется она, оглядывая парковку.
– Нет, мы решили поехать на одной. Прогуляемся или закажем такси?
– Смотря сколько идти, – вновь примыкая ко мне, говорит она, будто желает уже поскорее очутиться дома и…
– Минут тридцать. Можем прогуляться, пока позволяет погода. Сегодня тепло, а скоро могут начаться до… – не успеваю закончить предложение, как Яна затыкает меня нежным и голодным поцелуем.
Прижимаю к себе Тихонову сильнее, целуя в ответ, руками зарываясь в светлые пряди волос.
– Ай! – отстранившись от меня, пискнула она. – Волосы! – гневно бросает, отвечает на мой немой вопрос.
– Прости…
– Пошли уже, пока дети с нас плохой пример не взяли.
– Почему сразу плохой? – прижимаю к себе девушку и беру её ладонь, поглядывая на детей в песочнице.
Ответа я так и не получаю, лишь закатившиеся глаза и легкую усмешку. Выходим со двора, попадая на главную улицу, и следуем вдоль тротуара.
– Как прошел День Рождения? – спрашивает она, наверняка ожидая смешной истории про пьяных подростков.
– Лучше бы я туда не ехал. Это было ДР одногруппника и его младшей сестры, которая учится на первом курсе. Я бы назвал это просто сборищем подростков, которые не умеют пить.
– Ты так говоришь, будто сам не был таким тупым подростком, – усмехается она. – Когда ты впервые попробовал алкоголь?
– А ты? – в ответ усмехаюсь я.
– Я первый раз попробовала алкоголь на восемнадцатилетние… и то из рук отца. Один бокал шампанского. А если ты имеешь в виду, как говорится в народе, в дрова, то могу сказать, что это было на ваших глазах, – усмехается она, сдерживая смех.
– Ты про тот ужас, что вы устроили в столовой универа? – смеюсь я, вспоминаю этих дур. – Может, и одеты вы были красиво, но пить не умеете вообще.
– Тогда ты будешь обязан меня научить! – с вызовом бросает она.
– Обязательно, – усмехаюсь я, в то время как мы идем возле кофейни. – Не хочешь кофе?
– Не откажусь, – улыбается она, и мы входим в маленькую кофейню.
Как только мы открыли дверь, приятный аромат кофейных зерен сразу же ударяет в нос.
– Какой кофе будешь? – спрашиваю я.
– Латтэ. А ты что возьмешь?
– Обычный экспресса.
– Фу! Он же горький, – морщится она, из-за чего я невольно усмехаюсь.
– Не знаю, мне нравится, бодрит.
Продолжаю любоваться её сморщенным лицом, но когда к кассе подходит баристо, приходится переключиться на него. Быстро заказываем кофе, и через десять минут вновь возвращаемся к прогулке по городу.
– Ты так и не рассказал, когда попробовал первый раз алкоголь, – прикрывая лицо ладонью от солнечных лучей, спрашивает она.
– Это было достаточно смешно, – усмехаюсь я, вспоминая тот момент. – Тогда мне было всего пятнадцать, Кире шестнадцать. Наступает обычное утро, как на порог дома вваливается пьяная в хлам Кира. Наследующей же день отец затащил меня и болеющую первым похмельем Киру в кабинет. Начал читать нотации. Мне было как то пофиг, но смотря на умирающее тело сестры было не возможно, поэтому я не нашел другого способа написать так же как она, как поспорить с отцом. Он хотел под насмехаться надо мной, и думал, что наливает чай, в то время как в бокале был коньяк. Без понятия, почему в стеклянной красивой бутылке должен был быть чай, по мнению отца, но тогда меня это не особо волновало. Трех бокалов «чая», мне хватило, чтобы быть в ужасном состоянии. Тем же вечером мы слушали уже нотации от мамы. Кира, болеющая похмельем. Я пьяненький. И отце… не знаю, что он испытывал в тот момент, но было смешно.
– Я бы хотела посмотреть на это со стороны, – усмехнулась Яна, допивая свой кофе.
– А как прошёл разговор с матерью? – спрашиваю я, чувствуя, как её тело быстро напрягается, но спустя секунды вновь возвращается в прежнее расслабленное состояние.
– Ну-у-у как сказать… – тянет.
– Яна, – предупреждающим голосом говорю я.
– Ничего нового. Все по старой схеме. Она говорила, какой ты ужасный, попыталась выставить тебя уродом за счет твоего прошлого, которое, к её сожалению, я уже знаю и… – она останавливается и смотрит, прям в глаза. – Приняла.
Пару минут смотрю на неё. На её милую и счастливую улыбку. В её голубые глаза, которые горели теплом и заботой. На её волосы, которые благодаря ветру развевались на легком ветру, отражая лучи солнца.
– Я люблю тебя, – притягивая к себе Яну, шепчу я.
Мне не было страшно. Не было какого-то напряжения. Я лишь продолжал стоять и наблюдать за её реакцией.
– Ч-что?
– Ты не обязана отвечать, – говорю я, потому что все равно знаю, что это так. Просто может, она ещё не готова их произнести. В любом случае, я не жалею что произнес их.
– Ты сейчас серьезно?… – шепчет она, будто вовсе не верит, что такое может произойти.
– Я. Тебя. Люблю. Что из этого непонятно? – твердо повторяю я, наблюдая, как с её щек скатываются одинокие слезы. – Ян, почему ты плачешь?
– Мне никогда не говорили эти слова…
– Тебе ни разу не говорили, что любят тебя? – притягивая малышку в объятия, шепотом спрашиваю я.
Молчит, но ответ мне уже итак ясен и из-за него больно становится даже мне. Нахожу её лицо и ладонями утираю слезы, смотря прямо в глаза.
– Я тебя люблю. Пусть все будут ненавидеть, но я буду любить. Слышишь? – кивает и через секунду тянется ко мне за порцией поцелуев.
Целует так нежно, так аккуратно, едва касаясь, будто пытается сказать те самые три слова, но не может. Она пытается передать все губами, даря невинный поцелуй.
Мне не нужен её ответ, я и так все знаю.
– Молодые люди, вы долго ещё посреди дороги стоять будете? – где-то позади нас ворчит прохожая женщина.
– Простите, – шепчет напоследок, пока я нахожу её ладонь и, переплетя пальцы вместе, увожу нас дальше на просторы улицы.
