Текст книги "Американская беседка"

Автор книги: Виктория Габриелян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

День чили

Сегодня у Джеффа в компании День Чили. Не путать с нашими пионерско-комсомольскими Днями солидарности с чилийскими коммунистами и лозунгами типа «Руки прочь от Луиса Корвалана» или «Позор фашистской чилийской хунте Пиночета». У Джеффа это просто День супа чили. Так американцы называют острый суп, в состав которого обязательно входят мясо и острый перец chili.

Я наловчилась готовить этот суп, мои друзья и семья его просто обожают. Причем у меня есть долгий и быстрый способы приготовления этого супа.

А вообще-то существует миллион рецептов супа чили: он может быть с кусочками мяса, фаршем, сосисками, жареной колбасой, может быть с фасолью или без, с томатами, кукурузой, может быть с вермишелью и даже с картошкой.

Вот в компании, где работает Джефф, и решили устроить чемпионат по чили. Восемнадцать человек изъявили желание сварить суп чили, принести на работу, пронумеровать кастрюли, раздать тарелки с супом на ланч коллегам, а потом провести голосование. Джефф тут же заявил о своем участии в чемпионате, потому что считает, что лучший в Америке суп чили варю я. Одно из условий соревнования – придумать название своему чили. Без ложной скромности я окрестила свой суп Victoria's Chili. А Джефф еще добавил аббревиатуру EZ, что означает быстрый, так как в этот раз я приготовила суп скоростным методом. В результате получилось Victoria's EZ Chili.

Проникнувшись идеей чемпионата и надышавшись ароматами сваренного мною накануне вечером огромного чана супа, который сегодня с утра Джефф повез на работу, я задалась вопросом о происхождении супа чили. Придя утром в офис, я помчалась спрашивать у коллеги, которая родом из Чили, не оттуда ли рецепт супа попал в США? Чилийская коллега, молодая женщина по имени Мария Гарсия, моя ровесница, но выглядящая на десять лет моложе – не потому что я выгляжу плохо, а потому что она выглядит потрясающе – с внешностью Пенелопы Круз, немедленно обиделась на мой вопрос.

– Вот еще, это же типично американский суп. Чилийцы столько фасоли, сколько ее жрут мексиканцы, не едят, – с брезгливой гримаской добавила она.

Я не успокоилась и пошла пытать нашего менеджера Вилму из Эль-Сальвадора. Все мы, не латиноамериканцы, говорим Мексика – подразумеваем Эль-Сальвадор, говорим Эль-Сальвадор – подразумеваем Мексику. Поэтому я решила, что она должна быть компетентна в этом вопросе, тем более что наиобязательнейший компонент супа, перец чили, родом из Мексики. Вилма ушла в сухой отказ:

– Понятия не имею, у мексиканцев есть такой перец, но нет такого супа, спроси у Марии.

Я из вредности изобразила выражение лица Марии, когда та говорила про фасоль и мексиканцев, и Вилма не заставила себя долго ждать:

– Тоже мне чилийская принцесса! Послушать ее, так все самое лучшее на Земле родом из Чили.

Не добившись вразумительных ответов, я обратилась к нестарому, но доброму другу Интернету и с удивлением узнала, что суп чили не имеет никакого отношения ни к Чили, ни к Мексике. Это, действительно, американский суп.

В одной из легенд американских индейцев, записанной аж в 1618 году, фигурирует прекрасная монахиня сестра Мэри, которая жила в Испании во времена короля Филиппа IV и никогда не покидала Испанию. Но иногда она впадала в такой глубокий транс, что не двигалась, не ела и не пила несколько дней. И вот тогда, в виде призрака, она являлась американским индейцам и испанским миссионерам за тысячи миль от Испании. Они ее любовно прозвали La dama de azul, или Lady in Blue, или Дама в голубом; именно она в один из своих трансов и продиктовала местным поварам рецепт этого супа – мясо антилопы, лук, томаты и перец чили.

Начитавшись красивых легенд, я перешла к историческим фактам: в 1860 году заключенные техасской тюрьмы заявили, что первый и самый лучший рецепт супа чили принадлежит им. Что в условиях жесточайшей экономии на продуктах для арестантов, им пришло на ум варить говядину с хлебом, водой, фасолью и перцем чили. Получилось острое, пахучее и вкусное варево. И даже бывшие обитатели техасской тюрьмы нет-нет да и смахнут скупую мужскую слезу, вспоминая тюремную чили-баланду.

Но дальше всех пошел техасец Lyman Davis. В 1885 году он создал нечто, похожее на полевые кухни, которые кочевали, варили и продавали суп чили по 5 центов за тарелку. К супу прилагались всевозможные крекеры. Могу вам сказать, мои дорогие читатели, что до сих пор американцы едят свой любимый суп именно с крекерами, а не как мы – с хлебом.

Но это еще не все. Дэвис, кочуя с кухнями и подзаработав денег, купил ранчо и первый в Америке в 1921 году стал выпускать консервированный суп чили под названием Lyman's Famous Home Made Chili или в моем вольном переводе «Непревзойденный домашний суп чили Лимана». На банках был изображен его прирученный волк Кайзер Бил, и бренд «Wolf Brand» существует до сих пор. Правда, сам Лиман перестал заниматься супом: на территории его ранчо вдруг обнаружилась нефть, и он быстренько разбогател другим способом. Вот везет же некоторым – и лучший в Америке суп варят, и землю случайно с залежами нефти покупают!

Вообще у американцев еда возведена в культ. Одиннадцать лет назад на своем первом постоянном месте работы, во время первого моего ленча, или обеденного перерыва по-нашему, когда я достала из пакета какую-то еду, все коллеги дружно развернулись ко мне и спросили: «Виктория, а что у тебя сегодня на ленч?» Я опешила. За все мои годы работы в разных коллективах, будь то в школе, университете или на кафедре, никто никогда меня не спросил: «Виктория Александровна, а что у вас сегодня на обед?» Или же: «А что у вас вчера было на ужин и сегодня на завтрак?»

В мои школьные годы в буфете был только один выбор: бутерброд или… бутерброд. Они были трех видов, стоили 10 копеек: трехкопеечная булочка, разрезанная пополам, а в ней – три сиротливых кусочка докторской колбасы, или сыра, или ложечка повидла. Бутерброды с колбасой были самыми любимыми и поэтому заканчивались быстро, а с повидлом – самыми нелюбимыми, потому что содержимое вытекало из булки и надо было помогать себе пальцами и языком, а салфеток в нашем школьном буфете отродясь не бывало. Приходилось отмывать себя и школьную форму в туалете.

В буфете на биофаке продавались вкусные хачапури. Там на переменах всегда была огромная очередь, но моя подруга Арина пробивалась сквозь толпу и выныривала из нее с двумя хачапури. Взвесив добычу прямо на своих ладонях, она выбирала тот, что потяжелее, а, значит, и повкуснее, себе – любимой, а мне протягивала весом поменьше: уже тогда берегла мою фигуру.

Джефф не может есть бутерброды, он признает только сэндвичи. То есть надо взять два куска хлеба, обильно смазать их майонезом и горчицей и положить между ними обязательные ветчину, сыр, листик салата, кружочек помидора (лук и соленый огурец – по желанию). Если один ингредиент отсутствует, то сэндвич сделать невозможно. И если я преспокойно беру ломоть хлеба, шлепаю на него кусок колбасы и запиваю все это крепким сладким чаем, то он от такой еды приходит в ужас.

Сейчас все комплексы у меня прошли, и я смело могу спросить у доктора, своего босса, что они готовили в weekend. Это вполне в духе американцев.

Пока я писала про бутерброды и сэндвичи, рабочее время, которое я – ай-ай-ай! – использую в личных целях, закончилось, и доктор позвал нас на пятиминутку. Закинув по обыкновению ноги на журнальный столик, он стал сетовать на тяжкое бремя пластических хирургов и на то, что у нас недостаточное количество пациентов. Эту песню мы слышим несколько раз в год. К нему на операцию люди записываются за пару месяцев вперед, потому что все его время занято, но несколько раз в году на него нападает паника, он собирает нас и начинает вслух думать как привлечь новых пациентов.

И вдруг в этот момент в нашем офисе появился Джефф, торжественно держа в руках золотой кубок-трофи, сделанный в виде суповой миски с ложкой. Мой суп чили выиграл чемпионат! Двенадцать судей (прямо как присяжных заседателей) проголосовали за мой суп.

Вилма завизжала, все, в том числе и доктор, вскочили, бросились меня поздравлять и обнимать, как будто я выиграла конкурс «Мисс Вселенная» или золотую олимпийскую медаль.

Когда страсти улеглись, я потихоньку проскользнула к компьютеру и прочитала, что, оказывается, проводятся соревнования по лучшему супу чили в Америке, и есть даже мировой чемпионат. Так что стать чемпионом мира никогда не поздно.

Совпадения

Как-то в университете лектор по этике и эстетике привел нам, студентам пятого курса биофака, примеры совпадений в классической литературе. Мы узнали, что Льва Толстого еще при жизни критиковали за надуманные совпадения в его романах, что в реальной жизни так не бывает. Например, мужа Анны Карениной и ее любовника звали одинаково – Алексей. Или другое совпадение: Андрей Болконский, будучи тяжело раненным на Бородинском поле, оказывается на соседнем операционном столе со своим главным обидчиком Анатолем Курагиным. Думаете такого не бывает? Я вам могу сто раз повторить: бывает. Вся моя жизнь – череда каких-то случайностей и совпадений.

Мою первую большую любовь звали Мисак, и учились мы с ним вместе на биофаке Ереванского университета, правда, встречались недолго, где-то пару месяцев на первом курсе. Мы всегда были с ним друзьями вплоть до окончания университета и позже, пока мы не переехали из Армении на Украину. А на втором курсе я стала встречаться с другим Мисаком тоже с биофака, только с 4-го курса, который впоследствии стал моим мужем. Нужно ли еще говорить, что они оба родились 27-го числа, только в разные месяцы, и что обоих так назвали в честь их дедушек. И все просто называли их Мишами. На той памятной лекции мой однокурсник Миша подмигивал мне всеми глазами, многозначительно вскидывал брови, издавал глубокие вздохи, одним словом, всячески пытался привлечь мое внимание. Мы, конечно же, никакими любовниками не были, встречались чуть-чуть и дальше поцелуев дело не зашло, но стоило лектору заговорить об Анне Каренине, о совпадении имен… А у меня уже был муж Миша. Я спиной чувствовала все его ужимки, но делала вид, что это не про меня.

Другое интересное совпадение случилось со мной в роддоме, где я – гордая мама новорожденной дочки – подружилась с другой молодой мамой, соседкой по палате и моей ровесницей по имени Белла. Нам было по двадцать лет, наши девочки родились в один день, и мы коротали время между кормлениями, болтая обо всем. И когда Белла назвала свою фамилию и школу, где она училась, у меня в голове сложился пазл: «Так это та самая Белла, ну надо же, какое совпадение!» А фамилия у нее была редкая, такая же, как у нашего преподавателя по физике, который очень смешно шевелил бровями и моргал глазами; это потом, через несколько лет, до меня дошло, что у него просто был нервный тик, а тогда я думала, что он так сильно расстраивается, когда мы неправильно отвечаем на его вопросы, а так как у нас это случалось довольно часто, то брови его постоянно ходили ходуном.

Так вот, когда я училась в университете был у нас парень на курсе, мой близкий друг Роберт – умница, каких поискать, эрудированный, этакий Знайка, но с плохим поведением. Знайка-Плохиш был любитель выпить и загулять, не карьерист, не идейный, в комсомольских тусовках замечен не был; отличный биолог, он мог получать сплошные пятерки, а потом взять и завалить какой-нибудь исторический материализм. Он писал стихи, песни, рассказы, был жутко худой, высокий, нескладный и близорукий, не брился и не стригся, слушал только иностранный рок и «Машину времени», пел смешные песни под гитару и был влюблен в меня и всех моих подруг по очереди. Однажды Роберт рассказал мне, что в школе он был влюблен в свою одноклассницу: она была девушка ветреная, встречалась и крутила любовь с другими, но и Роберта не отпускала, все время держала на коротком поводке. И вот в один прекрасный день наш Роберт решил расставить все точки над i, вызвать ее на откровенный разговор и наконец-то выяснить, как она к нему относится.

Вспомните себя в 17 лет. Вспомните многочасовые разговоры по телефону под одеялом всю ночь напролет, пока спят родители. Вспомните обиды, которые, казалось, никогда не пройдут или восторги от мимолетного слова, взгляда. Помните, как нас вгоняло в краску всего лишь прикосновение руки или коленки под партой? А стихи? Кто из нас не писал стихи в шестнадцать лет? Вот такая любовь была и у Роберта, и было много стихов. После долгого разговора выяснилось, что она любит другого. Роберт вскрыл себе вены. Слава Богу его родители быстро спохватились, и спасли тогда сына. А не спасли его 30 лет спустя, и наш умный, талантливый и нервный Роберт внезапно скончался в Москве на руках у своей мамы. Он все-таки стал писателем, у него была трудная и интересная жизнь, были жены, дети, друзья, диссертации, книги, картины. А тогда он хотел умереть из-за этой девочки Беллы, которая сидела напротив меня в страшном больничном халате и хвасталась как много у нее поклонников и как все ее хотят. А я думала о том, как часто в мыслях я представляла себе ее, девочку, от любви к которой Роберт хотел умереть. Она была очень красивой, надо отдать должное Роберту, у него был хороший вкус: светлые глаза и светлые волосы, миниатюрная – женщина-петит. Я больше никогда ее не видела, мы, как водится, обменялись телефонами, но ни разу не позвонили друг другу. Несколько лет спустя мой однокурсник Миша, моя бывшая любовь, рассказал мне, что он встречается с девушкой Беллой, такой красивой, и назвал ту редкую фамилию. Я поинтересовалась нет ли у нее случайно детей.

– Есть, – сказал Миша. – Дочка Моника.

– А муж? – спросила я.

– А разве у нее есть муж? – вопросом на вопрос ответил Миша.

А потом я нашла Беллу на Одноклассниках, даже хотела написать ей о Роберте, но решила, что не стоит; я не уверена, что все в истории, рассказанной мне Робертом, – правда. В детстве мы все любили приврать, приукрасить, сгустить краски. Да, я видела шрамы на руках Роберта, но кто знает, что там на самом деле произошло.

После шестого класса меня, как обычно, родители отправили на Украину к бабушкам и дедушкам, а вот моей подруге Марине повезло больше: ей посчастливилось поехать в самый настоящий пионерский лагерь в Новый Афон на Черное море. Я завидовала ей со страшной силой и не могла дождаться, когда мы встретимся после каникул, и она мне расскажет про настоящую «лагерную жизнь». Марина вернулась загоревшей, похорошевшей и расторможенной. Рассказы про лагерь, девочек и мальчиков, пляж и дискотеки полились, как из рога изобилия. В лагере Марина подружилась с тремя девочками и с ними проводила все время. Звали их – Рита, она училась в 109-ой школе, Карина из 83-ей и Нана из моей, 122-ой. Особенно много Марина рассказывала про Нану и Карину. Нана была самая красивая девочка в лагере, по ней сохли все мальчишки и даже парни из старших отрядов, а Карина была самая веселая, изобретательная и смелая, Марина без устали, часами, могла рассказывать об этих трех девочках, а я, как завороженная, слушала истории про них и рисовала их в своем детском воображении. Кроме Наны, конечно, потому что с ней мы учились в одной школе и всегда были подругами. Нана была, наверное, самой популярной девочкой в нашей школе. Очень хорошенькая – с огромными голубыми глазами, пухлыми щечками, пухлыми губками и длинными тяжелыми волосами цвета меди. Чудесная, как кукла. Мама у Наны была известной актрисой, играла главные роли в драматическом театре, что прибавляло Нане популярности. Нана и сама пела и танцевала, играла во всех наших школьных спектаклях и всегда блистала на школьных дискотеках. После школы она поступила в театральный институт, стала настоящей актрисой; много снимается, играет в театре, на телевидении и по-прежнему очень красива.

После той памятной поездки Марины в пионерский лагерь, прошло пару лет, и Нана пригласила меня на очередной свой день рождения. Надо сказать, что вечеринки у Наны всегда были классными, мы их не пропускали. Собралась вся наша компания, как обычно, и только одна девочка была нам незнакома.

– Это моя подруга Карина из 83-ей школы, – познакомила нас Нана. – Мы каждое лето встречаемся с ней в лагере, в Новом Афоне.

У меня даже челюсть отвалилась: «Ах вот ты какой, цветочек аленькый». Марина мне все уши прожужжала.

Честно говоря, я Карину немного другой представляла. Но я уже знала и любила ее заочно. Через несколько минут общения мы уже не могли расстаться. Мы стали звонить друг другу, ходить друг к другу в гости, знакомить со своими друзьями и семьями. Карина стала огромной частью моей жизни, мы столько с ней пережили вместе, столько радости, счастья было в нашем общении. Нам было по шестнадцать лет и все было нипочем и все – возможно. Жизнь раскидала нас по разным континентам. Я живу в Америке, Карина – в Испании. Она занимается переводами с испанского, путешествует по всему миру – это у нее хобби такое, как была жуткой непоседой в детстве, так ею и осталась! Мы не виделись двадцать лет, но в следующем году, в мае, мы с Мариной возьмем да и поедем к Карине в гости вот так с бухты-барахты, без предупреждения, сюрпризом.

Вы скажете: «Не может быть!»

Все может быть!

Independence Day or Day After Tomorrow

В пятницу на нас обрушился ураган. Пугать ураганом начали еще с самого утра, сказали, что налетит сильный ветер, со скоростью 75 миль в час, и все снесет. Следовало немедленно запастись свечами, фонарями, свистками, компасами, сухими пайками и водой. На улицу не выходить, под деревьями машины не парковать, к окнам близко не подходить, и под одиноко стоящим деревом в поле грозу не пережидать. А тут еще и экстремальная жара ударила 106 градусов по Фаренгейту, мы быстренько побили температурный рекорд, который продержался без малого 80 лет, и народ весело запасся еще и льдом. Шторм обещали в 10:30 вечера.

Надо отдать должное американским метеорологам, они почти всегда точно предсказывают погоду. Вот, например, светит солнце, на улице плюс 20, цветы цветут, птички поют – апрель. А метеорологи говорят: вечером будет снег, и точно, откуда ни возьмись налетают серые тучи, холодает прямо на глазах, как в фильмах ужасов про глобальное оледенение, птицы где-то прячутся, цветы вянут, ветер завывает, и вот вам пожалуйста: снег, метель, вьюга.

Ровно в 10:30, как и заказывали, начался конец света. Совершенно на пустом месте вдруг завыл ветер, молнии засверкали, гром загремел, дождь захлестал по окнам. Я бросилась спасать свои цветы в горшках, которые по причине лета выставила во двор. Ровно за одну секунду я промокла насквозь. Платье, волосы и части цветов моментально прилипли к телу. Красивое брезентовое gazebo, тент, с сеткой от москитов превратилось в парус и надулось; веревки, которыми оно было привязано к дому, натянулись, весь дом угрожающе заскрипел и в какой-то момент мне стало казаться, что я – девочка Элли, и мой домик сейчас взлетит, потом грохнется оземь и прибьет какую-нибудь ведьму. Погода не просто шептала, а кричала во все горло: выпей водки и посмотри фильм ужасов, пока еще есть электричество. Я так и сделала. Раздирающие крики несчастной Эмили Роуз, из которой изгоняли бесов, гармонично переплелись с завыванием ветра, вспышками молний и оглушающими раскатами грома. Все это я заполировала вином и отправилась спать.

На следующий день выяснилось, что полтора миллиона человек в округе сидят без света в такую жару, деревья попадали на дома и машины, крыши посносило. Выехав по делам, я обнаружила, что светофоры не работают, весь транспорт парализовало, магазины, рестораны и заправки закрыты – электричества нет. А для американцев это смерти подобно: не пожрешь и на шопинг в weekend на машине не съездишь. Из Home Depot, сети магазинов типа «Все для дома», весело рапортовали, что все домашние генераторы тока, работающие на бензине, разлетелись за два часа, фонари всех размеров и мощностей распроданы, а вентиляторы на батарейках просто смели с прилавков. Слава Богу в нашем городке все обошлось.

В понедельник я вышла на работу. У доктора дома света до сих пор не было, он ходил злой и невыспавшийся, все пациенты опаздывали, поскольку траффик до сих пор в глубоком обмороке, а вместо традиционного приветствия звучало Do you have power?

Из Home Depot озвучили новую сенсационную новость: распродали все мусорные баки. Бедные люди выбрасывают продукты. А тут еще незаметно, в среду, подкрался наш главный праздник – День рождения Америки – Independence Day. Обычно мы его празднуем с барбекю днем и салютом вечером. И – ура! Для этого нам не нужно электричество. Пожарим мясо на решетке, а ночью выстрелим из пушки. Мы не отдадим наш праздник коварной природе. God Bless America!