Текст книги "Слейд (ЛП)"

Автор книги: Виктория Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава 4
Слейд

Я понял, что ночь удалась, когда Кейл произнес эти три чертовы слова. Наша временная соседка. Очевидно, она живет в Рокфорде и планирует остановиться здесь, в Чикаго; отдохнуть от дома. Он не сказал мне почему, но мне и неинтересно. Это не мое дело. Я не против того, чтобы поделиться своей кроватью; хотя, Кейл наверное предложит ей спать у него, стараясь быть хорошим.

Эта чертова киска.

Выражение лица Аспен, когда она поняла, что проведет следующую неделю в одном доме со мной, было бесценно; оно словно предатель, выдало то, что она считает меня соблазнительным.

Блядь! Мой член уже тверд.

Пытаясь взять под контроль свой конец, я поправляю джинсы и стону.

– Старик, что за хрень! – Кейл смотрит с водительского сидения и хмурится, – Не говори, что думаешь трахнуть ее.

Изображая идиота, я складываю руки за головой и смеюсь. Конечно, я думаю о том, чтобы трахнуть ее.

– Кого?

Кейл тяжело вздыхает и тянется к коробке передач.

– Аспен, черт возьми, ты дерьмо. Ей не хватало только с тобой связаться сейчас.

Я открываю дверь и выхожу из машины, хлопая ею. Когда Кейл догоняет меня, я смеюсь и прислоняюсь к двери, пока красный Chrysler Sebring[2]2
   Марка машины


[Закрыть] паркуется за моим грузовиком. Поскольку, я выпил пару порций, то заставил Кейла сесть за руль. Я никогда не вожу выпившим – одно из правил моего маленького списка, которые я никогда не нарушаю. Они были созданы для моего же блага.

– Каждой девчонке нужно связаться со мной. Особенно ей.

Я киваю в сторону Аспен, пока она выходит из машины, выглядя так, словно она модель Victoria's Secret. Сексуальная, фигуристая, вызывающая желание пробежаться языком по каждому дюйму этого тела и почувствовать этот офигенный вкус. Эту женщину хочется не просто на десерт. Ее хочется на завтрак, обед и ужин. Любой среднестатистический парень захотел бы. Как хорошо, что я не среднестатистический парень.

Аспен

Ох, черт! Может кто-то заставить его перестать так на меня смотреть? Он пялится; прожигает взглядом мое тело, словно вот-вот нафиг сорвет с меня одежду и придавит где-нибудь к стене. Так отвлекает.

Не позволяй ему достать тебя. Не позволяй ему достать тебя.

Сделав глубокий вздох, я закрываю дверь машины, машу Кайле, и направляюсь к крыльцу двуспального дома Кейла. Я уже гостевала тут, но тогда у Кейла не было соседа. Я уже давно знаю Кейла, так как они с моей сестрой были лучшими друзьями с детства. Он хороший парень и я люблю его, как брата. Я с нетерпением ждала приезда к нему, но сейчас уже не уверена.

Я еще даже не дошла до крыльца, но уже вижу прожигающие глаза Слейда. Черт, я почти физически ощущаю его взгляд. Его глаза такие темные и молчаливые. В этом парне все такое напряженное?

Секс уж точно.

Мысленно дав себе пинок, я выкидываю мысль и подхожу к Кейлу. Он охватывает меня и сдавливает в своем обычном объятии.

– Ох, парень, я соскучилась по тебе, – говорю я, – Спасибо, что разрешил пожить у тебя. Ты даже не представляешь, как сильно помог мне.

Встряхнув меня, он немного отстраняется и целует меня в лоб.

– Я тоже по тебе соскучился, красотка. Мой дом всегда в твоем распоряжении. Тебе нафиг спрашивать даже не нужно. Ты ведь знаешь.

Когда я поворачиваюсь к Слейду, его глаза осматривают меня с ног до головы, выжигая увиденное в чертогах своей памяти. Он раздевает меня взглядом, словно мысленно выстраивает план нападения – истинный хищник. Я чувствую его везде. И он это знает. Он профи в этой игре.

Теперь, когда мы на освещенном крыльце, я вижу шрам у него на правой щеке. Он замечает, что я его рассматриваю, и издает смешок, прежде чем повернуться и открыть дверь, впуская нас.

Я иду за Кейлом, в надежде поскорее закончить этот вечер. Я настолько устала, что еле держу глаза открытыми. Я хочу спросить, где буду спать, но боюсь, что Слейда это очень позабавит.

Я оглядываю дом; он выглядит точно так, как я его помню: черная мебель, черные занавески, 60-дюймовый телевизор со стерео системой. Холостяцкая квартира. Этому месту нужна женская рука, но явно не моя.

– И… – я приподнимаю бровь, смотря на Кейла, в надежде, что он поймет намек, пока Слейд направляется на кухню. Но он не понимает. Он лишь смотрит на меня и поднимает свои брови в ответном вопросе. Одна вещь, которую я выучила про Кейла это то, что он никогда не понимает намеков. Никогда.

– Чем бы ты хотела заняться? – сказав это, он смотрит на Слейда, возвратившегося в гостиную, топлес, с бутылкой виски прижатой к губам. – О, Боже.

Слейд убирает бутылку ото рта и улыбается чертовски сексуальной улыбкой, от которой я становлюсь мокрой.

– Тебе не нужно спрашивать у нее. Она хочет пойти ко мне в комнату, чтобы я нагнул ее над столом и оттрахал.

Я морщу лоб от шока и злости от того, что он настолько откровенен и прям.

Серьезно!

Единственное, что приходит мне в голову от вспышки ярости, это кинуть ему в голову телефоном; это лучше, чем мои любимые шпильки. Он вовремя уворачивается и склоняется над диваном. Мышцы пресса и рук сжимаются, когда он поднимает бутылку и делает очередной глоток.

– Ты истинный уебок. Знаешь это?

– Мне говорили, – отвечает он чопорно, – В следующий раз, когда будешь готова нанести удар, будь готова и к последствиям. Я покажу, какой я на самом деле уебок.

– Ты кретин! Я… – нагнувшись, я дотягиваюсь до обуви, но почти теряю равновесие.

Кейл хватает меня за руку, удерживая. Посмотрим, что он скажет, когда я проткну его своими каблуками.

– Уоу, уоу. – Он смотрит на Слейда самым ужасным взглядом, который я когда-либо видела у Кейла. – Чувак, я сказал, оставь ее в покое. Если она надерет тебе задницу, сам будешь виноват. А я надеру тебе задницу, за то, что ты вывел ее.

Я чувствую, как мои ноздри раздуваются от злости, но ловлю себя на том, что осматриваю сексуальное тело Слейда. Его льняные джинсы съехали и свисают с узкой талии. Я клянусь, что готова убить его лишь за то, что он так сексуален. Кретин.

– Хорошо. Тебе же хуже, Пен.

Не оглянувшись, он направляется к лестнице, и я в шоке смотрю на свой телефон в его руке. Он улыбается и протягивает его мне.

– Тебя легко будет возненавидеть. – Рычу я. – И не называй меня Пен, бабник.

– Слышал и хуже, – спокойно парирует он. – О, и я написал твоей подруге Кайле, предлагая, присоединиться ко мне сегодня.

Кретин!

Оторвав взгляд от его спины, я поворачиваюсь к Кейлу и рычу. Да, я, мать вашу, рычу. Я настолько взбешена, что почти кричу на бедного Кейла.

– Прости. Я усмирю его задницу к утру. – Он отводит меня к задней части дома, берет за плечи и целует в макушку. – Можешь занять мою комнату. Я поменял постельное белье вчера для тебя. Я буду спать на диване, чтобы не побить тебя во сне.

Благодарная, я выдыхаю и обнимаю его мускулистое тело. Я бы поцеловала его, если бы это не было странно.

– Спасибо. Я ценю это. Надеюсь, там появился замок на двери. – Я смотрю на него с поднятыми бровями, вспоминая, как увидела когда-то, как какая-то девчонка отсасывала ему. Это было неловко.

Смеясь, он заталкивает меня в комнату и закрывает дверь, делая шаг назад.

– Не волнуйся, он не войдет в комнату. Он такой засранец, потому что привык, что все девушки хотят его. Я присмотрю за ним. – Он хватается за грудь и зевает, – Я с ног валюсь.

– Спокойной ночи, – бормочу я.

Как только Кейл выходит из комнаты, я хватаю телефон и просматриваю сообщения. С облегчением вздыхаю, когда вижу, что он соврал про сообщение Кайле. По какой-то причине, это взбесило меня. Мысль о нем, трахающем ее, не то, что я хочу представлять себе.

Я раздеваюсь до нижнего белья и делаю быстрый звонок, залезая в кровать Кейла.

Проходит несколько гудков, и я уже думаю, что меня перенаправят на голосовую почту, когда он берет трубку.

– Алло, – кричит Джей в трубку. Я еле слышу его на фоне громкой музыки. Мое сердце останавливается, лишь от знания того, что он делает. – Джей, ты занят? – спрашиваю я со вздохом.

Проходит пару секунд, прежде чем он отвечает, и я могу разобрать девчачье хихиканье.

– Да, Аспен, я немного занят сейчас.

Я молчу несколько секунд. Слушаю его тяжелое дыхание и ее шепот, и хихиканье. Меня сейчас стошнит.

– Все хорошо. Я лишь хотела сказать спокойной ночи. – Я сжимаю челюсть, изо всех сил стараясь не заплакать.

– Окей, спокойной ночи. Я попробую поговорить с тобой завтра вечером. Сейчас неподходящее время. Ты вообще уже спать должна.

– Да, – я вздыхаю. – Ты прав. Я достаточно уставшая. Поговорим позже.

Убрав от уха телефон, я жму на кнопку сброса, и зарываюсь в теплое одеяло Кейла. Чего бы я только не отдала сейчас, только бы оказаться в чьих-то объятиях. Я ощущаю тошноту лишь от одного желания. Мне действительно нужно сбежать от самой себя сейчас.

Что за дерьмовая ночь?!

Глава 5
Слейд

Сидя на краю кровати, я опускаю голову на руки и закрываю глаза. Мне снова дерьмово спалось и теперь у меня адски болит голова. Я уже сижу так на протяжении последних двух часов, но не могу заставить себя сдвинуться с места. Она разъедает меня из середины. Боль. Она просто убивает меня. Некоторые дни хуже других, и мне действительно нужно найти способ, чтобы разобраться с этой фигнёй.

Я делаю глубокий вздох, натягиваю боксеры и иду в коридор, а затем спускаюсь вниз. В доме все еще темно, и я слышу храп Кейла с дивана. Не удивительно, я всегда первый просыпаюсь. Как я уже сказал, я далеко не соня. Это одна из вещей, что мне не дается.

Выпив стакан воды, я иду в ванную комнату и закрываю за собой дверь. Я стою в маленькой, темной комнатке и смотрю на свое отражение. Единственное освещение здесь – небольшой луч света от абажура. Но этого света достаточно, чтобы я видел шрам на скуле. Он небольшой.

Черт, он должен быть больше.

Выставив руки вперед, я хватаюсь за раковину и облокачиваюсь на нее. Я чувствую, как дыхание сбивается, пока эмоции кишат внутри, пробуждая сумасшествие, которое я держу глубоко в себе. Мне хочется ударить кулаком в это зеркало, чтобы усмирить боль, но я не буду. Мои руки и так достаточно изранены. Злость и ярость лишь притушат боль, но не остановят.

Меня отвлекает шум из коридора, потом кто-то открывает дверь. Я медленно поворачиваю голову и вижу Аспен, стоящую в дверях в одной лишь футболке.

Блядь. Она чертовски сексуальна.

Она делает шаг назад, когда замечает выражение моего лица. Я бы так же поступил. Я монстр. Беспокойство в ее глазах, заставляет сердце пропустить удар, но я не понимаю почему. Она ведь даже не знает меня. Смотрит, словно я прозрачный, вглядывается прямо в душу. Мне это не нравится.

– Прости, – она отводит глаза и тянет за край футболки, заставляя меня опустить взгляд на ее ноги; хватка на раковине усиливается. – Я не знала, что тут кто-то есть. Было темно, и дверь была приоткрыта.

Оттолкнувшись от раковины, я усмиряю эмоции и иду к двери. Если бы я не чувствовал себя так фигово, то накинулся бы на нее прямо здесь, и сказал бы все, что хочу сделать с этим красивым телом. Я должен, но не могу. Я позволю желаниям взять верх и подавить меня; напомнить какой я действительно уебок. Я знаю это, все это знают, и я принимаю это.

– Не парься. Я собирался принять душ, но уступлю тебе, иди первой. – Я жду ответа. Когда она ничего не говорит, я поворачиваюсь и теперь стою к ней лицом. Я хватаюсь за дверную раму и смотрю ей в глаза. Не могу сказать, какой именно мне нравится больше: голубой или темно-зеленый. Они завораживают. – Ванна вся твоя, если хочешь.

Она бросает быстрый взгляд на мою грудь и сглатывает, прежде чем встряхнуть головой и отвернуться.

– Все в порядке. Я могу подождать. Я просто хотела быстренько принять душ и попросить Кейла отвезти меня к Кайле. Не важно. Он все равно еще спит. Я просто уйду и позволю тебе…

– Я отвезу тебя, – говорю я, прерывая ее на половине предложения, сдавливая дверную раму еще сильнее. – Мне все равно надо в клуб. Я пару часов буду заменять Сару.

Она удивленно смотрит на меня, неуверенная, хочет ли принять предложение. Меня это беспокоит, по какой-то причине, которую я все еще не знаю.

– Все хорошо. Не надо. Я подожду. Ты все равно пришел сюда раньше.

Отпустив дверную раму, я делаю шаг к ней и медленно провожу рукой по ее телу, исследуя каждый изгиб через тонкую материю. Черт, какие хорошие ощущения. Мои руки останавливаются на середине ее бедер, и я прижимаю ее, притягивая к себе. Мой член твердеет от прикосновения к ее животу; она делает глубокий вздох, но не отстраняется. Часть ее хочет этого, и чем больше я смотрю на нее, тем больше я хочу того же. Отвлечение. Провалюсь или нет, я не могу отрицать того, что мне нужно это отвлечение, пристрастие, необходимость или называйте это, как хотите. Я привык к жестокой каре моего образа жизни.

– Мы можем принять душ вместе. – Я щекочу губами ее шею и шепчу, – Я могу испачкать тебя своим телом, а после вымыть языком.

Она откидывает голову, позволяя мне провести языком по ее шее; похоже, это ключ к ее возбуждению. Ей это нравится. Ее мягкие стоны свидетельствуют об этом.

– Не думала, как мой член будет ощущаться в тебе? – Я посасываю мочку ее уха и опускаю руки вниз, для того чтобы схватить ее за попку. Она идеально ложится мне в руки. – Я хочу трахнуть тебя. Я хочу, чтобы ты знала, каково это, ощущать меня глубоко в себе. – Я облизываю губы и выдыхаю ей в ухо. – Внутри себя.

Она глубоко дышит и от этого ее грудь поднимается.

– Я даже не знаю тебя. – Она кладет руки мне на грудь и отталкивает. – К тому же, ты мне не нравишься. Теперь, если ты не против, один из нас должен принять душ первым. Ты или я? Выбирай.

Она сжимает ноги, и я с уверенностью могу сказать, что она пытается скрыть то, что жаждет моего прикосновения там. Она мокрая и готовая принять меня. Мне не нужно проверять; я просто знаю. И это нормально, потому что мой член хочет этого так же сильно.

Наслаждаясь ее видом, я улыбаюсь и наклоняюсь к двери.

– Позволь мне помочь.

Она следит за моим взглядом, пока я смотрю на ее черные трусики, слегка выглядывающие, как мне кажется, из-под старой футболки Кейла. По какой-то причине, мысль снять с нее одежду другого мужчины, заводит меня; кровь приливает от осознания, что я могу это сделать.

Она напряженно наблюдает за мной, но не говорит ни слова, пока я беру за край футболки и, медленно, снимаю ее через голову и бросаю позади себя. Она стоит передо мной лишь в нижнем белье. Ее подтянутая и пышная грудь сжата маленьким черным бюстгальтером в тон к трусикам: хочется спрятаться в ложбинке меж ее грудей. Мой член мгновенно выпрямляется, в поисках свободы от ткани, и я представляю, как упаду на колени перед ней и поглощу ее чертову киску – идеальный завтрак.

Проведя рукой по ее упругому животу, я толкаю Аспен к стене, поставив руку над ее головой.

– Потрогай себя для меня.

Сначала она колеблется, но все же, немного нервно, облизывает губы и опускает руку к передней части трусиков, не переставая смотреть мне в глаза.

– Вот так. Это офигенно. – Я вжимаюсь в ее тело, сжимая бедро. Она отводит взгляд, но я беру ее за подбородок и снова заставляю наши глаза встретиться.

– Не отворачивайся. Смотри на меня, пока трогаешь себя. – Я облизываю губу от удовольствия и осознания, что она делает то, что я ей говорю. – Разве твоей киске не хорошо, детка?

Она кивает и закусывает нижнюю губу, пока ее рука движется вверх-вниз.

– Уверен. А теперь представь, что это мои пальцы трахают твою киску и трут набухший клитор. Такие твердые и упругие, заполняющие тебя, пока я доставляю тебе удовольствие. – Ее рука ускоряется, она стонет и закрывает глаза. – Вот так. Тебе нравится мысль обо мне, ублажающем тебя, не так ли? Трахай себя сильнее. Я хочу услышать твою чертову мокрую киску.

Ее дыхание сбивается, и она начинает дрожать, уже готовая получить оргазм. Внезапно, она останавливается, отрывает глаза и пристально смотрит в мои.

– Что, черт возьми, я делаю?

Вытаскивая руку из трусиков, она кладет ее на стену и страстно смотрит на мой твердый член. Я вижу желание в ее глазах, но она с ним борется, по какой-то причине.

– Я не собираюсь этого делать. Это отстой.

Схватив ее руку, я поднимаю и медленно облизываю ее пальцы, пробуя на вкус. Я обсасываю их до чистоты, не прерывая зрительного контакта. Ох, черт. Мой член становится еще больше.

– Черт, детка. Ты такая вкусная. Я чувствую твою неудовлетворенность и желание. Почему бы не разрешить мне избавить тебя от этой неудовлетворенности; показать, как я буду пробовать тебя, сосать и трахать.

Я улыбаюсь сквозь ее пальцы, потом кладу руку ей на затылок и притягиваю ее рот к своему. Я уже почти целую ее, но она отворачивает голову и обходит меня.

– Не называй меня деткой, и я не должна была этого делать. Теперь вали отсюда, чтобы я могла принять душ.

Она смотрит в сторону, смущенная, пока я в последний раз облизываю губы, все еще ощущая ее вкус. Не говоря ни слова, я поворачиваюсь и выхожу из ванной.

По ее нервному виду, я могу сказать, что она не верит в то, что сделала только что передо мной. Но также, могу сказать по ее глазам, что она хочет, чтобы я остался. Она хочет меня и я собираюсь доказать ей, что круто иметь меня.

* * *

Прошло два часа, и вот я склоняюсь над своим мотоциклом с удовольствием наблюдая за Аспен, выходящей из дома с разочарованным видом. Она выглядит напряженной и неудовлетворенной. Достаточно расстроенной и мне это нравится.

Судя по ее часовому душу, она однозначно не смогла удовлетворить себя без моей помощи. Это только дает мне больше причин хотеть удовлетворить ее. Показать ей, что я могу заставить ее испытать.

Кажется, мне понадобится еще один душ, от вида того, как она скрещивает ноги передо мной, улыбается и подходит ко мне с похотливым взглядом. Я не думаю, что она знает, как этот взгляд действует на меня. Это так чертовски сексуально.

– Хорошо искупалась? – я подкидываю шлем, ловлю его и протягиваю ей. – Я мог бы заставить тебя кончить; ты бы получила лучший оргазм в своей жизни.

– Заткнись, – рычит она. Закатив глаза, вздыхает, видя шлем в моей руке.– Серьезно? Ты хочешь, чтобы я села на это? Почему не грузовик?

Так как она отказалась взять шлем, я сам одеваю его на нее и завожу мотор.

– Просто садись. У меня нет много времени.

Она встряхивает головой, перекидывает ногу через мотоцикл и запрыгивает на него сзади меня.

– Ты думаешь это забавно? То, что произошло там.

Я смотрю через плечо на ее сердитое лицо и ухмыляюсь.

– Что?

– Ты знаешь, о чем я говорю. Не изображай идиота, Слейд. – рычит она. – Ты сделал это специально.

– Что я сделал? Я, нафиг, хочу это услышать.

Она поощряет меня грязным взглядом и проводит языком по зубам от разочарования.

– Ничего. Совсем ничего, окей.

– Ну, хорошо. Тогда я извиняюсь за то, что сделал совсем ничего. Счастлива?

Она издает разочарованный вздох, левой рукой берется за мое плечо, вторую ставит сзади себя, держа дистанцию.

– Просто поехали. Кайла ждет меня.

– Возьмись за мою талию, – говорю я строго. Когда она этого не делает, я дотягиваюсь до обеих ее рук и кладу вокруг своей талии. Она цепенеет, словно не знает, что делать. – Держи руки вокруг меня. Понятно?

Если ей наплевать на свою безопасность, пусть, нафиг, идет пешком. Это так же просто.

– Хорошо. Давай просто покончим с этим. – Скрестив пальцы, она склоняет голову набок. – Едь до светофора и поверни налево. Потом, через 10 кварталов, поверни направо. Вот. И ты тоже будь осторожен. Я действительно хочу доехать до Кайлы, пока она не уйдет на работу.

Проглатывая ее замечание, я стартую, заставляя ее сильнее сжать руки для безопасности. Я улыбаюсь себе, чувствуя неловкость в ее прикосновениях. Ей действительно надо расслабиться и отдаться желаниям.

Через несколько минут молчаливой езды, я чувствую, как ее руки расслабляются и поднимаются ближе к моей груди.

Каждый раз, когда я поворачиваю или пропускаю кого-то, то чувствую ее вздохи из-за того, что мои мышцы сжимаются под ее руками. Она очень сильно старается скрыть это, но я понимаю, что ей хочется исследовать их. Это, мать вашу, разгоняет кровь.

Примерно через пять минут мы подъезжаем к маленькому белому дому, где ее подруга уже ждет. Красная машина, что я видел ночью, припаркована на подъездной дорожке и мне интересно, почему же она не попросила подругу заехать за ней, если она так меня ненавидит.

Как только я останавливаю байк, она спрыгивает и снимает шлем так быстро, как только ее пальцы позволяют ей. Она кладет его мне на колени и кривится.

– Спасибо, что подвез, придурок.

Улыбаясь ей и ее горячей подружке, я надеваю шлем.

– В любое время. – Я смотрю на ее киску. – И спасибо за шоу. – Я подмигиваю, а она отводит глаза в смущении. Я чувствую, как она прожигает меня взглядом, когда я отъезжаю. Черт, я не против. Она может раздевать меня глазами, когда захочет.

* * *

Когда я подъезжаю к бару – там абсолютно пусто. Я подкуриваю сигарету, слезая с мотоцикла, и оглядываюсь, настраиваясь. Это дерьмовая смена и сложно накосячить в это время. Бар открывается в одиннадцать, но самое интересное начинается поздно вечером, когда начинаются развлечения.

Я не против оказывать услуги Саре, так как у нее маленький ребенок, и я хочу, чтобы она была рядом с ним, когда нужно. Эта хрень очень важна. Если бы меня попросил кто-то другой заменить его, мой ответ был бы «иди к чертовой матери».

Теперь, я застрял тут на несколько ближайших часов, практически разговаривая сам с собой и надеясь, что кто-то заглянет развлечь меня. Не лучшее мое представление хорошего дня. Слишком много времени для размышлений.

Хилари уже побывала тут и ушла. Это видно потому, что как только я открываю заднюю дверь и вхожу, я вижу, что свет везде включен и все готово к работе.

Хилари – владелец. Эта женщина уже в возрасте, может быть 50 с лишним. Она обычно заезжает раз в день, когда тут никого нет. Хилари хорошо делает свое дело, и выручает, когда может. Мне она нравится как человек и управляющая. Она хорошо к нам относится.

Спустя пару часов, девушка примерно моего возраста – около 25, наконец заходит в бар и садится передо мной.

Я уже видел ее тут пару раз, и, надо признать, думал пригласить ее домой. У нее натуральные рыжие волосы и веснушки на носу, полные губы и неплохие груди. Она выглядит чертовски сексуально в этих узких офисных юбках. Девушка, должно быть, работает в офисе где-то поблизости. Мне нравится мысль испортить ее. У нее вид, словно ей нужен хороший перепих, чтобы скинуть напряжение, с которым приходится сталкиваться.

Сев напротив меня, она улыбается и кладет сумочку рядом с собой.

– У меня небольшой перерыв на работе. Сделай мне выпить чего-нибудь на свое усмотрение. Что угодно.

Она тщательно меня осматривает, пока я достаю стакан и подхожу к ней. Этот взгляд я называю «трахнись и улети»; быстро и грубо, это больше похоже на бизнес сделку между двумя людьми. Я привык к этому взгляду; склонен к нему.

– Я перейду сразу к делу. У меня немного времени, но достаточно. – Произносит она удивляется, глядя в мои отчаянные глаза.

Я слушаю…

Достав бутылку Джека, я наливают до половины стакана и добавляю колы и лаймового сока. Может быть немного крепковато, но, кажется, она сможет выдержать это. С виду, она многое может выдержать.

Поставив перед ней выпивку, я наклоняюсь через стойку, она тянется к моей футболке и тянет меня к себе.

– Я слышала много вещей, про твой член. Мне нужно сбросить напряжение, и я хочу, чтобы ты меня трахнул. Можешь сделать это? Больше ничего. Я достаточно занятая женщина.

Я провожу губами у ее уха, прежде чем прошептать:

– Для вещей, что я делаю, понадобится чуть больше, чем немного времени. – Я кладу руку ей на шею и притягиваю ее ближе к моим губам. – Я привяжу тебя к кровати, завяжу глаза и поглощу твою киску своим языком. Когда закончу, приставлю тебя к стене, завяжу руки над головой и буду трахать, пока ты не сможешь ходить. Я медленно буду дразнить тебя, чтобы сначала изучить твое тело и чего оно хочет. Потом буду трахать тебя так грубо и жестко, что тебе больше никогда не захочется другого члена. Не думаю, что ты это ищешь. Поверь мне, нелегко будет вернуться к деятельности после этого.

Я слышу, как кто-то прочищает горло рядом.

– Я вижу, что ты все еще в поисках, сынок.

Скрипя зубами, я отстраняюсь от рыжеволосой и смотрю в глаза единственному человеку, от которого хотел держаться как можно дальше – отцу. Это дьявол в чертовом костюме. Он стоит тут, словно охуенно идеален и все делает правильно. Это нахрен выводит меня из себя.

– Что ты здесь делаешь? – Я ищу занятие, притворяюсь занятым. Последнее чего я хочу – это связываться с ним сейчас.

Войдя в бар, он ослабляет галстук и садится на стул.

– Мне нужна причина, чтобы увидеть сына? Мы не разговаривали больше двух месяцев.

Подойдя к нему, я наклоняюсь и выпаливаю ему в лицо:

– Мы оба знаем причину. Не приходи сюда, делая вид, что это моя вина. Вали отсюда с этим дерьмом.

– Сынок, успокойся. – Он достает бумажник и рыщет там. – Я буду Скотч.

Прикусывая язык, я наливаю ему выпить. Ставлю стакан перед ним и подхожу к кассе, наблюдая, как он отпивает.

Он кривится и ставит стакан обратно.

– Смотрю, мало что изменилось с нашего последнего разговора.

Я со злостью смотрю на него, пока он поправляет галстук, словно он лучше меня.

– Когда ты поймешь, что такой стиль жизни ни к чему не приведет? Он не сделает вещи лучше.

Сжимая стойку, я наклоняюсь над кассой и отворачиваюсь. Не могу смотреть на него.

– Нафиг, не говори ничего. Я не собираюсь слушать это дерьмо. Мне нравится, как я живу. Почему бы тебе не вернуться к своей жизни и перестать беспокоиться о моей? Не суди меня.

Мы оба оборачиваемся на стук стакана, когда рыжеволосая встает.

– Я ухожу, мальчики. – Она смотрит на меня и подмигивает, – Может в следующий раз.

Я ничего не говорю. Просто смотрю, как она уходит. Я рад, потому что ей не нужно слышать этого.

– Ты думаешь, мне плевать на своего сына? Что я не вижу, что ты опустился ниже плинтуса? Меня это выводит. – Он делает еще глоток и осматривает бар. – Ты лучше всего этого. Просто потому что...

– Заткнись. – Я рычу в предупреждении и трясу стойку.

– Я лишь говорю, что в твоей жизни все еще есть смысл, тебе лишь снова надо найти его. Боль никогда не исчезнет. Я понимаю, но...

– Прекрати, нахрен! Ты меня понимаешь? – мой голос тверд. – Не говори больше ни одного гребаного слова. Это прошлое. Забыто. Я продолжаю жить.

Он смотрит мне в глаза, встает и поднимает стакан, чтобы я его видел.

– И это ты называешь жизнью? Карьера бармена, который танцует стриптиз по выходным и беспорядочно трахается с каждой первой встречной, которой только может вставить? Нет, сынок. Это не жизнь. Это забивание боли.

Скрипя зубами, я ударяю по стойке, скидываю бутылку Скотча и кучу других вещей, включая лаймы, соломинки и салфетки.

– Ты просто не знаешь, когда нужно остановиться, не так ли? Поэтому мы не разговаривали. Поэтому я держусь подальше. Ты не даешь мне жить.

Собираясь уходить, он останавливается и бросает пару купюр.

– Нет, я помогаю тебе жить, и перестать быть уебком. Собери всю дрянь, пока не поздно. Тебе уже двадцать шесть, черт возьми. Веди себя соответственно.

Я слышу, как он уходит, но отказываюсь смотреть в его сторону и показывать насколько я взбешен. Он, мать твою, всегда так делает; делает вид, что знает, что я переживаю, что чувствую и что должен чувствовать. Никто не знает.

Борясь с собой, пытаясь привести дыхание в порядок и успокоиться, я опираюсь на стойку и сжимаю волосы. Мне кажется, что я сейчас нафиг с ума сойду. Сегодня не лучший день, чтобы думать об этом дерьме.

Я злюсь. Злюсь на отца и на себя, за то, что он прав.

Взяв бутылку водки, я бросаю ее через весь зал в стену. Она разбивается, оставляя пятно, стекающее на пол. Но это, блядь, не помогает успокоиться. Поэтому я просто стою и смотрю в потолок.

– Что ж… смотрю тут не протиснуться сегодня.

Я оглядываюсь, сузив глаза, и вижу Аспен в дверях. Она переоделась. Теперь на ней льняные джинсовые шорты и белый топ, сквозь который видно розовый узор на лифчике. Должно быть, она оставила свои вещи в машине Кайлы. Аспен выглядит хорошо. Ей идет этот наряд.

Переведя дух, я встаю и обвожу руками вокруг.

– Да, я чертовски занят. Надеюсь ты пришла не выпить, а то я, скорее всего, не смогу налить тебе. – Говорю я с сарказмом.

Она наклоняется над стойкой и начинает теребить остатки салфеток.

– Я здесь, потому что Кайле надо на работу и Кейла нет дома. У меня нет ключа, а он не берет трубку. – Она видит бардак у меня под ногами и смотрит на меня. – Кажется, тебе не помешает компания.

– Кажется, – бормочу я. – У меня не большой выбор. – Я достаю стакан и кидаю пару кубиков льда. – Что будешь пить?

– Спрайта будет достаточно. Я пью только на вечеринках. Что-то вроде правила. Я легко хмелею.

Я смотрю, как она садится напротив меня и кусает губу.

– Ты нервничаешь? – Я изучаю ее реакцию на вопрос – она краснеет.

Махнув головой, она тянется к уже наполненному стакану и подносит его ко рту.

– С чего бы мне нервничать? Ты думаешь, что заставляешь меня нервничать? Нет. Ты лишь бесишь меня. Это две разные вещи.

Кивнув в знак согласия, я говорю:

– Не тебя одну.

Я привык к этому. Черт, я большую часть времени сам себя бешу.

Она смеётся и берет в рот край соломинки.

– Спорю, что в мире много женщин взбешенных благодаря тебе. Я это чувствую.

Испытывая ее, я наклоняюсь к ней и языком вынимаю соломинку из ее рта, очень близко с ее ртом.

– Да? И что же ты чувствуешь? – шепчу я.

Отстранившись, она смотрит, как я жую ее соломинку. Она прочищает горло и закатывает глаза, когда понимает, что я заметил, как она таращится на меня.

– Что-то плохое. – Отвечает она.

Я встаю и выплевываю соломинку, когда вижу входящего Кейла.

– Чувак, ты что тут делаешь?

По какой-то причине, мысль о том, что он приехал забрать Аспен, злит меня.

– Звонила Сара и сказала, что не сможет сегодня прийти на работу, так как прием у врача ее сына затягивается дольше, чем она предполагала. Понимая, что ты не захочешь работать всю смену, предложил заменить ее до семи.

Он подходит к Аспен, обхватывает руками и сжимает.

– Привет, красотка, что ты тут делаешь?

Она кладет руку на его руки и улыбается.

– Привет, красавчик, – дразнит она его. – Я не могла дозвониться до тебя и Кайла высадила меня тут.

Он смотрит на меня через Аспен и его взгляд встревожен.

– Твой отец заезжал сегодня утром, но судя по этому месту, он уже навестил тебя, – говорит он осматривая пол.

– Я даже слышать не хочу. Спасибо за чертово предупреждение.

Кейл освобождает Аспен из объятий и подходит к бару.

– Я ни слова не сказал. Должно быть, он сам понял. Чертовски просто найти твою задницу.