Текст книги "Вопреки друг другу (СИ)"
Автор книги: Виктория Анкай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)
*9*
Мне вылено было подняться за временным пропуском, что я благополучно и сделала, свернув перед турникетом на лестницу. Наверное, в этот момент я впервые поняла выражение «трясутся поджилки»… Я боялась встретить Антона так, что вздрагивала от каждого доносящегося до лестничных пролётов звука – чужого голоса, хлопка кабинетной двери, шагов по коридорам… Мне панически хотелось покончить побыстрее со всеми формальностями и сбежать наконец из этих просторных офисных этажей…
Руки почти не дрожали, когда я подписывала какие-то очередные бумаги. Только голова шла кругом…
Светлана вызвала по телефону весьма симпатичную девушку Дашу, и та, равнодушно мазнув по мне меланхоличным взглядом, махнула рукой, предлагая мне следовать за ней.
Мелькание дверей, зелёных пальм в горшках, высоких панорамных окон в небольших рекреациях, аромат кофе, обрывки смеха из некоторых кабинетов… Наконец-то я увидела воочию лифт – слишком пафосная серебристо-зеркальная отделка и в самом деле явно не предназначалась для простых смертных. Обидно даже…
Дарья не проявляла ко мне ни малейшего интереса, и я готова была её возненавидеть за это – молча стучать каблуками в унисон её шпильками было крайне мерзко.
Какими-то долгими длинными коридорами и тёмными крытыми переходами мы пришли совсем в другое здание…
Здесь обстановка разительно отличалась от светлых офисных помещений – полное отсутствие окон, высоченные потолки, какие-то трубы под самой крышей, кое-как оштукатуренные серые стены, тусклый свет дневных ламп, свисающих с длинных подвесов… Снова лестницы, но на этот раз крутые и тёмные… Ещё один коридор…
Наконец Даша остановилась перед одной из дверей. Достала из кармана пиджака ключ, открыла замок, шагнула внутрь комнаты, дотянулась до выключателя…
Я робко вошла вслед за ней, вдыхая непривычный нафталиновый запах и обводя глазами забитые стопками полки – склад спецодежды.
Дарья критическим взглядом осмотрела меня с ног до головы.
– Пятидесятый?
Что?! Да я и в сорок шестой влезу, если выдохну!
– Сорок восьмой.
Даша пожала плечами и достала с полки упакованные в целлофан вещи.
– Померьте.
– Прям здесь? – я округлила глаза, оглядываясь в поисках раздевалки.
Девушка усмехнулась.
– Я отвернусь.
Пф-ф-ф. Я вообще-то не стесняюсь, просто непривычно…
Футболка налезла без проблем. Жуткие штаны тоже. А куртка с трудом сошлась на груди… Чёрт, так и знала, что худеть надо!
– Подошло? – Даша, как и обещала, не смотрела на меня, переключив всё внимание на заполнение бланка.
– Угу.
Ну не признаваться же мне ей в самом деле…
– Обувь в углу выбирайте.
Я вытащила коробку со своим размером – чудовищные тяжёлые бесформенные ботинки… Это для безопасности, я понимаю, но… Это кошмар.
– Выбрали?
Я с тоской осмотрела свою ставшую вдруг огромной ногу…
– Угу…
– Тогда расписывайтесь, – она протянула мне бумажку. – Кепку ещё возьмите. И пойдёмте, я Вам раздевалку покажу…
Снова мрачные коридоры, лестницы, запертые двери… Господи, такое ощущение, что тут вообще всё заброшено…
Раздевалки находилась в промежуточном здании. Даша провела меня по длинному помещению, вмещающему не меньше сотни железных шкафчиков, показала светлую огромную душевую с весьма неплохим ремонтом, но… Кабинки отделялись друг от друга простыми перегородками, дверей не было… Господи, вот напоказ задницу я ещё не мыла, да.
В так называемом предбаннике висели зеркала в пол, окружённые розетками, огромными фенами для волос, столиками с салфетками и даже полупустыми бутылочками со средством для снятия макияжа…
На выходе из душевой Даша свернула в узкий проход, распахнула дверцу одного из красных шкафчиков, осмотрела его изнутри, забрала с верхней полочки маленький ключик и повернулась ко мне.
– Вот Ваше место. Устраивает? Здесь из дверей не дует хотя бы… Вещи раскладывайте, я Вас в цех отведу.
Я кивнула и молча принялась распихивать по шкафу одежду, которую всё это время тащила огромным свёртком в руках.
Господи, я точно сошла с ума, когда пришла сюда устраиваться на работу…
После пяти минут блуждания по этим катакомбам, когда я уже окончательно потерялась в том, куда и зачем мы свернули, а в ушах настойчиво нарастал какой-то неясный далёкий гул, Даша остановилась перед очередной ничем не примечательной железной двустворчатой дверью и обернулась ко мне.
– Вот, возьмите, – она протянула мне крошечную прозрачную пластиковую коробочку с берушами. – Там очень шумно. Перчатки мастер сам выдаст.
Я зажала коробочку в ладони и растерянно кивнула.
Дарья потянула за ручку, открывая створку…
…На меня неожиданно обрушился шум. Нет, не просто шум, а ШУМ… Скрежещущий, скрипящий, звенящий, пыхтящий, отражающийся от стен, хрипящий и тонущий в различных тональностях, оглушающий, продирающий до самых костей, выворачивающий наружу слуховые рецепторы… Как давно не смазанный гигантский механизм какого-нибудь сказочного механического мира. Чудовищно…
…В следующую секунду волна обжигающе-горячего удушливого воздуха ударила в лицо, опалив глаза и заставив судорожно глотать кислород в панической попытке резко перестроить работу лёгких и заставить всю дыхательную систему войти в новый ритм.
…А потом я увидела сам цех…
Колоссальных размеров помещение, тянущееся высоко под потолок и уходящее далеко вниз. Шагнула дальше, останавливаясь у перил небольшой площадки, на которую меня вывела Даша. Как-то подозрительно закружилась голова… Из Тохиных рассказов я представляла себе всё… не совсем так, наверное.
Буквально в нескольких метрах от нас хрипел, скрипел и звенел огромный широкий конвейер, по которому в несколько десятков ровных рядов ехали блестящие, отливающие синевой в ярком свете ламп и прожекторов бутылки. Ехали потрясающе медленно и слаженно, на краю чуть притормаживали и по одной уверенно соскальзывали на узкую транспортёрную ленту… По ней гораздо веселее бежали стройным рядком сквозь какие-то вагончики оборудования, спускались вниз на первый этаж по отвесному конвейеру, плыли дальше почти до самого конца цеха, который я просто не могла охватить взглядом… И таких линий было, кажется, четыре штуки, а по одной из них с бешеной скоростью ехали маленькие банки…
– Пойдёмте! – Дарья практически прокричала это мне в ухо и потянула за рукав.
Оглушённая и слегка ошалевшая от происходящего, покорно пошагала за ней, сворачивая в узкий проход между стеной и огромной гудящей квадратной аркой, из которой выходили бутылки. Через несколько метров за поворотом выросла стеклянная перегородка, сквозь закрытые вертикальные жалюзи которой просматривался пустующий кабинет с длинным столом и задвинутыми стульями, за ним ещё один…
– Сюда, – девушка кивнула на небольшую пластиковую дверь.
Робко переступила порог вслед за ней.
Едва нами закрылась дверь, все посторонние звуки резко оборвались, оставаясь снаружи… Осталась только звенящая тишина, неожиданно дезориентирующая в пространстве маленького кабинета, где за компьютерным столом сидел человек в спецодежде.
Мужчина повернул голову на стук двери, равнодушно окинул меня пустым взглядом, снова отвернулся к экрану…
– Новенькая?
– Да, – Даша с готовностью кивнула и положила на край стола какую-то папку. – Вообщем, Иван Ильич, дальше сами. Мне пора.
Я посторонилась, пропуская к выходу девушку, на лице которой явно читалось облегчение.
– Сами так сами, – пробормотал Иван Ильич монитору, но тут же стремительно развернулся вместе с креслом ко мне. – Как звать?
– А-аня… – состояние какого-то ошеломляющего шока было настолько сильным, что я не меньше секунды вспоминала собственное имя.
– Аня… Я Иван, мастер смены. Со всеми проблемами и вопросами прямиком ко мне, поняла? Никаких "а я не знала" и "я не думала", договорились?
Чёрт, у меня на лице это читается, да?!
– Поняла, – я кивнула, почему-то пряча улыбку.
Этот невысокий худощавый дядечка за пятьдесят мне определённо нравился. Если хоть несколько человек среди коллектива наберётся таких, то всё не так уж и плохо…
– Так, распишись за технику безопасности, которую я тебе сейчас внушать буду. И за вводный инструктаж, который я тебе потом расскажу. И пошли в цех, нечего тут штаны просиживать. Наглядно – оно обычно лучше доходит…
Вопреки моим предположениям, выйдя из кабинета, мы отправились не к дальнему краю цеха, куда уезжали готовые бутылки, а в противоположный конец, ближайший к нам.
– Здесь тебя быть не должно, поняла? – Иван Ильич орал мне прямо в ухо, перекрикивая адовый грохот и шум, который здесь был просто невероятным. – Показываю только потому, что все новенькие сюда из любопытства суются…
Зрелище действительно было захватывающе любопытным…
Откуда-то сверху, из нагромождения железных механизмов, агрегатов и узлов на большой скорости падали жидкие капли раскалённого огненного стекла… Я не могла уследить глазами за всеми слаженными манипуляциями и синхронными движениями колоссальной жуткой стеклоформующей машины перед нами, но буквально за секунды на конвейерную ленту выставлялись готовые горячие бутылки… Много…
Иван Ильич пытался показать пальцем, где там черновые формы, где чистовые, но мой паникующий от избытка информации разум отказывался принимать такие объёмы и масштабы увиденного. Ещё Иван прокричал о том, что температура готовой тары около шестисот градусов, но для меня подобные цифры не представлялись возможными для понимания…
Спустя три минуты зачарованного наблюдения за процессом создания стеклянных изделий, он подтолкнул меня обратно к проходу. Показал на длинную арку, куда после формирования штабелями заезжали бутылки – это оказалась печь обжига, а после неё каждый ряд тары обрабатывался каким-то там напылением…
Спускаясь по крутой железной лестнице на первый этаж, я наконец-то вдохнула более прохладный воздух и заново оглядела цех. Здесь уже не было так жарко и шумно, хотя от нормальных эти параметры в любом случае были невероятно далеко.
Тут тянулось инспекционное оборудование – вагончики, шкафы, карусели… Всё это имело какие-то там названия, но я даже не пыталась их запомнить, уяснила только то, что настройка всевозможных браков стекольной продукции очень тонкая и требует определённых навыков и усилий…
Дальше, почти в самом конце, бутылка автоматически собиралась в паллеты и запечатывалась плёнкой…
Всё это было действительно интересно. И если бы это оказалась обычная экскурсия и сейчас можно было бы от души поблагодарить Ивана Ильича за занимательный рассказ и упорхнуть домой, я чувствовала бы себя вполне счастливой. Но увы…
С сожалением выяснила, что непосредственно я буду подчиняться мастеру ОТК – сердитой даме чуть постарше меня, взирающей поверх очков с недовольством даже на Ивана. Вот невезуха-то…
Регина вручила мне увесистый распечатанный талмуд "производство и контроль стеклотары", посадила на неприметную скамеечку на втором этаже неподалёку от печи обжига и велела следить за линиями – если где-то на лере или конвейере вдруг случайно всё-таки упадёт бутылка, то мне нужно просто её поднять, чтобы не опрокинулись по цепочке все остальные, что случается не так уж и редко.
Эта возможность остаться одной оказалась как нельзя кстати – у меня появилась возможность хоть немного прийти в себя и осознать случившееся. Иногда я подходила к ограждениям и разглядывала цех с высоты…
Отступать поздно. Тоха так и не ответил на моё сообщение… Значит, вечером ожидается серьёзный разговор, не исключено даже, что скандал… И лучшее, наверное, что я смогу противопоставить его доводам и рассуждениям – это факт того, что мне безумно понравилась моя новая работа и само производство в частности…
Потом был получасовой обеденный перерыв. Я с трудом затолкала в себя полноценный комплексный обед из трёх блюд, ибо от пережитого волнения аппетита не было вообще. А ещё меня поразило количество народа в столовой, и это только работники нашего цеха, а их, цехов, на территории предприятия несколько…
Выяснилось, что проще всего перемещаться между зданиями по улице – несколько сотен метров по прямой вместо запутанных переходов и внутренних галерей, и ты на месте. Холодно, конечно, но после жары в цеху вполне терпимо.
Ближе к вечеру меня поставили перебирать бутылку – оказывается, на дне любой тары есть определённый номер формы, и по этим цифрам приходится иногда вручную переставлять готовую продукцию из паллета обратно на линию. Для этого сначала надо работать на стремянке, ибо паллеты очень высокие, а потом миллион раз наклониться до самого пола, когда ряды бутылок подходят к концу… Утомительно и физически тяжеловато, но вполне терпимо. На первый взгляд…
К концу смены я не чувствовала рук и ног. Спина занемела от частых наклонов, ноги с непривычки устали как после марафона, плечи нестерпимо болели… Голова гудела, в ушах даже после ухода в раздевалку всё ещё слышался шум и звон стекла…
Мне уже было всё равно, есть в душевых отдельные кабинки или нет. Я просто стояла под струёй воды, тихо радуясь тому, что этот бесконечный рабочий день наконец-то закончился…
Но в глубине души я очень гордилась собой, ибо выдержала. И окончательно осознала, что смогу. Назло Тохе смогу… Возможно, если он убедится в том, что я ответственный и старательный работник, то всё-таки возьмёт меня в офис…
*10*
Я даже не заметила долгую дорогу домой. Прислонившись лбом к холодному стеклу и глядя в чёрную пустоту за окнами автобуса, сменяемую фонарями и разноцветными витринами, прокручивала в голове прожитый день… В ушах всё ещё звенел цеховой шум, усталость давила на плечи, страх разговора с Антоном сжимал грудь холодными кольцами…
И всё равно я была по-своему счастлива. Оказалось, что изменить свою жизнь настолько просто…
Почему-то вспомнила Дениса – вот уж кто никогда не боялся перемен…
Наверное, иногда и правда нужно разрывать старые связи в попытке создать что-то новое. Пусть даже таким нелепым варварским способом, как я… В конце концов, не получится – всегда есть шанс бросить всё и начать заново…
Но уже в лифте все позитивные мысли вылетели из головы. Их место заняли догадки и предположения о том, что ждёт меня дома… Понятно, что ничего хорошего, но неизвестность, как водится, хуже всего.
Побыстрее бы уже… Я соскучилась по своим мужикам как никогда почему-то… Впрочем, по-хорошему Славка уже спать должен. Это что же, я его и не увижу до утра?! Непривычно…
С замиранием сердца открыла дверь своим ключом, тихонько прошла в прихожую…
В квартире стояла тишина. И, кажется, полностью отсутствовало освещение… Неужели Тоха тоже спать лёг? Не дождался меня? Похоже на то…
Сняла пальто и сапоги, пересекла коридор. Заглянула в тёмную комнату, дотопала до кухни, включила свет…
На плите сиротливо стояла сковородка с остатками макарон по-флотски. Чистая посуда, в том числе Славкина любимая детская тарелка, аккуратно расположилась на выдвижной сушилке. Даже крошек на столе не осталось…
Да стыдно мне, стыдно. Но неужели Антону совсем неинтересно, как всё прошло?! Да хотя бы из вежливости мог бы дождаться меня и полюбопытствовать! А если бы со мной что-то случилось?! Обидно до слёз… Я столько всего ему рассказать хотела… Поделиться… А он…
Всё напряжение сегодняшнего дня ожидаемо скопилось в глазах и пролилось горькими слезами. Плюхнулась на стул, шмыгая носом и вытирая рукавом лицо…
Значит, завтра не возьмёт меня на машине… А ведь я надеялась в глубине души. Думала, поговорим вот вечером по-человечески…
Есть так и не стала. Убрала сковороду в холодильник, сделала себе кофе… Полчаса проторчала на кухне, бесцельно листая интернет и всё ещё надеясь на то, что Тоха не спит и сейчас придёт…
Не пришёл.
Да и чёрт с ним… Я тоже гордая. И обидеться могу. Пусть теперь сам пути подхода ищет. Мне плевать. Совсем…
Всё-таки приняла ещё раз душ. Слёзы высохли окончательно и бесповоротно… Нет, я всегда знала, что Тоха – скотина, а сейчас просто убедилась в этом лишний раз. Переживу. В конце концов, вполне терпимо ездить на работу и на автобусе, не умру…
Заглянула в детскую, постояла минуту, с улыбкой глядя на посапывающего во сне Славку… Надеюсь, они не забыли проветрить комнату перед сном.
Тихо прикрыла дверь, прошла в спальню.
Антон всё-таки не спал. Притворялся. Я это чувствовала почему-то… И от этого на душе стало гораздо легче.
Завела будильник на телефоне, осторожно залезла под одеяло, равнодушно отвернулась к окну… Вырубилась практически сразу, оставляя Тоху наедине с его так называемым знаком протеста. Пф-ф-ф…
Проснулась утром с дикой мигренью и абсолютным ощущением того, что по мне на медленной скорости проехалась танковая дивизия – мышцы закаменели и отказывались нормально функционировать, при любом малейшем движении вызывая нестерпимую тупую боль во всём теле. Знала же, что так будет, но надеялась на лучшее…
Собираясь на работу, невольно вынуждена была признать, что Антон, похоже, разозлился не на шутку – брезгливо-напыщенное выражение лица за завтраком, гробовое молчание, полный игнор… Чёрт, так убедительно молчать, похоже, даже я не умею, да.
Ну и чего он ждёт? Что я сейчас быстренько побегу увольняться?! Или что брошусь просить прощения и буду умолять понять меня? Ну вчера вечером может и поумоляла бы, чего уж. Даже скандал бы с честью пережила. И советы бы выслушала, и признала бы, что Тоха прав во всём… А сегодня – нет. По крайней мере, утром точно.
Досадливо поморщилась, когда Антон вышел в прихожую и крикнул Славке, чтобы тот поторапливался со сборами… То есть меня он везти принципиально не собирается, да?! Ладно. Я и не надеялась вообще-то. Но это было бы отличным поводом для примирения и без лишних слов решило бы все наши разногласия… Но нет так нет.
***
Сегодня я заходила в цех вместе с остальными. Пара десятков женщин всех возрастов и телосложений бросали в мою сторону украдкие неодобрительные взгляды, но я не обращала внимания – у нас в магазине тоже на всех новеньких так смотрят. Это не признак враждебности, а просто обычная настороженность, и это вполне нормально.
Впрочем, были такие, кто вполне искренне интересовался тем, понравилась ли мне первая рабочая смена, не испугалась ли я, ибо самый большой процент людей сбегает именно после первого трудового дня. На что я с дружелюбной улыбкой пожимала плечами и осторожно отвечала, что меня пока всё устраивает…
Я успела обратить внимание на то, что далеко не все девчонки носят выданные предприятием ужасные ботинки и скучные футболки. У многих на ногах красовались вполне удобные чёрные закрытые кроссовки, явно купленные самостоятельно… Нарушение правил, конечно, но удобно небось…
До обеда я так же перебирала паллеты. А после обеда пришла Регина и наконец-то определила меня в ученицы и закрепила за Зоей, высокой полной женщиной неопределённого возраста с мальчишеской тёмной стрижкой. Мне выдали обычную табуретку и посадили рядом с ней на рабочее место почти в самом конце цеха, где как раз и работали все контролёры.
Изначально работа не выглядела сложной – сиди себе на линии перед большим ярким экраном, рассматривай бутылку, проезжающую мимо, лови бракованную, которую пропустило оборудование, и тут же скидывай в стеклобой. Однако я явно переоценила свою усидчивость и не учла нагрузку на зрение…
К концу смены в глазах плясали весёлые жёлтые искорки, всё плыло мимо как в вагоне поезда, голова слегка кружилась… А ещё за выходные мне предстояло изучить по выданному ранее талмуду всё критические браки стекольной тары…
Впрочем, не так и страшно. Привыкну.
***
Домой я ехала с твёрдым намерением поговорить с Антоном. Нет, я не собираюсь проситься в офис, по крайней мере пока… Просто это ощущение ссоры и недосказанности не давало никакого покоя. Я не привыкла к такому, если учесть тот факт, что мы с Тохой за два года почти не ругались. Ну чего теперь-то с ума сходить, если я всё равно уже устроилась и работаю, верно? Ну или пусть выскажет вслух всё, что думает о моём поступке. Я честно приму любую трактовку и даже соглашусь с тем, что я идиотка. Только пусть он уже перестанет дуться и строить из себя обиженного мальчика…
В квартире снова стояла тишина. Но сегодня я точно знала, что Антон не спит – ещё в лифте я зашла в соцсеть и полюбовалась значком онлайн на его странице.
В этот раз мне даже не оставили ничего из еды. Обидно, но не смертельно.
Залезла в холодильник, оглядела полки, со вздохом достала ветчину и огурец, из хлебницы подхватила свои диетические хлебцы, взяла нож…
Плюхнулась на стул, кусая губы от непрошенной обиды – ну пусть Тоха выйдет, ну пожалуйста… Иначе придётся нарушить главное правило – идти устраивать сцену в спальню, а это тоже сработает против меня…
– Да твою мать, ты можешь так не шуметь?!
Замерла с недонесённым до рта бутербродом… Медленно повернулась к остановившемуся в дверях кухни Тохе…
Судя по его недовольному лицу, сложенным на груди рукам и вызывающе блестящим глазам, он тоже явно планировал сегодня поговорить… И, похоже, именно поругаться, а не помириться, как хотелось бы мне…
– Извини, – я поджала губы и отложила бутерброд.
В груди одновременно теснились облегчение и досада – я рада, что он пришёл, но разве я его когда-нибудь встречала после работы с таким недовольным видом?! Так сразу с наездами – ни разу, а он…
Антон шумно выдохнул. Сделал было шаг вперёд, но сердито махнул рукой и развернулся чтобы уйти… Чёрт, это всё, что он может мне сказать?!
– Антош, подожди! – я затолкала раздражение поглубже, терпеливо сдерживая злость. – Давай поговорим…
Он застыл на месте. С плохо скрываемым недовольством опёрся ладонью о гладкую стену коридора, сжал пальцы в кулак… Медленно повернулся ко мне.
– Ань, давай не сейчас, – он, кажется, отчётливо скрипнул зубами. – Боюсь, сегодня нормального разговора между нами не получится.
Чёрта с два.
– Но почему?! – я драматично распахнула глаза. – Лучше как раз сейчас обсудить всё, чем сходить с ума от обид и претензий…
– Давай без пафоса, Ань! Обсудить?! Правда что ли?! – Антон шагнул ближе, не обращая ни малейшего внимания на мои слова. – Или всё-таки сначала мне придётся выслушать твои рассуждения о том, как давно ты мечтала уволиться из магазина и устроиться поближе ко мне? А потом я просто обязан буду проникнуться, обнять тебя и заверить в том, что я счастлив от твоего поступка?!
Обидно, однако… Стиснула зубы и отвернулась в сторону, рассматривая магнитики на холодильнике.
– Знаешь… Да. Сегодня и правда не лучший день для разговоров, – я опустила голову. – Поговорим потом, когда ты немного осты…
Глухой удар ладони об столешницу заставил замолчать и подпрыгнуть на месте…
– Да не остыну я, Аня! Как ты не понимаешь, чёрт возьми! Я всю жизнь работаю здесь, у меня есть определённая репутация, у меня… Да ни черта ты не понимаешь, Ань! И не стараешься понять!
Да неужели?! Дежавю прям какое-то! Конечно я ни черта не понимаю! А меня кто-нибудь понимает?! Или хотя бы пытается?!
Закусила дрожащие губы, борясь уже с настоящими слезами.
– Я стараюсь, – я подняла глаза. – Ну что?! Что такого в том, что я буду работать рядом с тобой?!
Антон раздражённо выдохнул и на секунду прикрыл глаза.
– Ничего. Кроме того, что тебя и твою работу будут обсуждать все, кому не лень. Начиная с директорского кабинета и заканчивая поварами на кухне, – он пытался говорить спокойно.
Проблема только в этом? Пф-ф-ф.
– Я буду стараться, Антош! – я шмыгнула носом. – Ну вот увидишь…
– Не будешь! Потому что работать там ты не останешься! – он снова не сдержался, срываясь на крик. – Одно твоё неверное движение – и знать будут все, доходит до тебя это или нет?! У нас жена управляющего на одном из складов работает… Обсуждают всё, понимаешь? Размер груди, объём задницы, количество зубов, качество трусов и цвет ногтей! Если Дэн не в духе приезжает – всё, жена не дала значит! Если наоборот распоряжение на премию выписал – отсосала как следует!
Ну… Мы тоже в магазине так шутили… Что страшного-то?!
– Антош, ну там же жена руководителя… А я-то…
Он закатил глаза к потолку.
– Ты меня не слышишь, Ань… Если про жену руководителя такие сплетни не стесняются распускать, то просто представь на секунду, что говорят о других? У нас рабочий день в курилке начинается с просмотров личных страниц сотрудников соседних отделов…
Нет, я знаю, что Тоха слишком болезненно реагирует на слухи и сплетни, но это уже явный перебор.
– Антош, ты преувеличиваешь… Слухи везде есть. Тебя мои девчонки в магазине тоже обсуждали…
Он нервно усмехнулся, окидывая меня презрительным взглядом.
– Не сомневаюсь даже… Так и сидела бы в своём магазине, обсуждала бы с девчонками чужие члены! Чего ты сюда-то припёрлась?!
Мы никогда друг друга не поймём.
– Потому что я больше не хочу сидеть в магазине! – я собрала в кучу остатки терпения. – Я к тебе хочу! Что плохого в том, что жена мечтает работать рядом со своим мужем?! Ну что?! Ваш Дэн тоже так остро реагирует на то, что его жену полощут направо и налево?
Подлый приём, но…
Антон устало вздохнул и провёл ладонью по лицу, явно теряя самообладание.
– Ань, я не смогу спокойно выполнять свои обязанности, если буду постоянно думать о том, какой очередной фокус ты выкинула. Или что ляпнула, не подумав… И кому… – он внезапно посмотрел мне прямо в глаза. – И если ты надеешься, что я перетащу тебя в офис – забудь.
