Текст книги "Ожидайте перемен к лучшему"

Автор книги: Виктория Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Да, конечно, Кира Георгиевна! – бодро ответила девушка. – Приезжайте.

Кира аккуратно опустила трубку на рычаг. Ей даже показалось, что стало немного легче. Хорошо еще, что не все люди дотошно соблюдают правила, а значит, хотя бы некоторые проблемы можно решить за деньги!

Она распахнула дверцы большого двустворчатого шкафа и принялась одеваться – поспешно, почти не глядя. Это раньше она дотошно подбирала все вещи, чтобы ансамбль был законченным и совершенным, вертелась перед зеркалом, прикидывая, подходит ли эта кофточка к этой юбке? Или, может быть, стоит подобрать другие туфли и сумочку? Это приятное занятие отнимало у нее немало времени. Игорь иногда сердился: «Ну сколько можно? Мы опаздываем!» – а иногда смеялся и дразнил ее «копушей».

Сейчас она просто натянула на себя первое, что попалось под руку. Старые джинсы стали великоваты, висят мешком? Ничего, затянуть ремень потуже – и вперед! Свитер весь в катышках? Наверное, Ирка неудачно постирала… Дуреха. Моет и трет исправно, но никак не научится как следует обращаться с наворочанной стиральной машиной. Но и это пустяки. Не на свидание же она собирается!

Кира кое-как причесалась, подхватила свою сумочку, проверила деньги и документы… Кажется, все на месте. В последнее время она стала забывчива и пару раз, выходя в магазин, только у кассы обнаруживала, что кошелек остался дома.

Она вышла в прихожую, натянула сапоги, взяла с вешалки шубу… Блестящий гладкий мех оттенка «черный бриллиант» вдруг показался ей каким-то неуместным, словно вечернее платье на загородном пикнике. А давно ли она заглядывалась на эту шубку в витрине магазина «Ледяная красавица», даже мечтала о ней, и купила, в конце концов, ближе к весне с десятипроцентной скидкой! Еще радовалась, как маленькая, любовалась обновкой, терлась щекой о воротник… Даже странно сейчас, какие мелочи могли занимать ее!

Уже выходя из дому, Кира на мгновение задержалась перед большим, во весь рост, зеркалом в прихожей. Словно сторонним взглядом она вдруг увидела себя – и не узнала. Да уж, хороша! Серое лицо, потухшие глаза, волосы торчат неаккуратными прядями, которые выглядят почти пегими от седины… Трудно поверить, что совсем недавно она была красивой, ухоженной молодой женщиной, и их с Настей нередко принимали за сестер!

Но теперь это не важно. Вряд ли в обозримом будущем ей придется участвовать в конкурсе красоты или соблазнять кого бы то ни было, так что не все ли равно, как она выглядит? Главное – побыстрее добыть нужное лекарство, чтобы пережить этот день!

Еще один чертов день.

Глава 2
УМЕРЕТЬ И ВОСКРЕСНУТЬ

Выйдя из подъезда, Кира направилась было к своей машине, но, посмотрев на небо, передумала. Снег все сыпал и сыпал не переставая, и наверняка теперь весь город стоит в одной огромной безнадежной пробке. Пожалуй, на метро быстрее выйдет… Хорошо еще, что до ближайшей станции подземки совсем недалеко.

Подумав так, Кира решительно зашагала по оживленной улице. Снег летел прямо в лицо, и порывы холодного ветра продували насквозь, «до души», как когда-то говорила мама. Норковая шубка почему-то почти не грела… В голове была странная, гулкая пустота, словно в старом доме, предназначенном под снос. Кира подняла воротник повыше и зарылась лицом в пушистый мех. Казалось, что она бесконечно долго бредет сквозь снежную пелену под холодным серым небом, – и конца этому пути нет…

Наконец здание станции метро, похожее на летающую тарелку, возведенную из серого бетона, показалось за поворотом. Кира невольно прибавила шагу. «Все, почти пришла! Дальше будет проще», – подбадривала она себя.

Но оказалось совсем иначе. В вагоне было тесно и душно. Всю дорогу пришлось стоять, повиснув на поручне, ее толкали, задевали локтями, а какая-то шустрая пенсионерка умудрилась даже проехаться по ногам тяжеленной сумкой-кошелкой на колесиках. Кира невольно испытала сочувствие к людям, которые вынуждены каждый день добираться на работу и с работы вот так, спрессованные в тесном пространстве среди других тел, словно рабы в трюме невольничьего корабля! За годы относительного материального благополучия она успела как-то подзабыть об этом. Она досадовала немного, что так опрометчиво решила добираться своим ходом. В машине, по крайней мере, тепло и хорошо пахнет!

Но все когда-нибудь кончается. Выйдя на свежий воздух, первые несколько минут Кира просто стояла, пытаясь отдышаться. Чувствовала она себя неважно: голова кружилась, перед глазами мелькал целый рой черных мушек и ноги подкашивались, словно ватные… Кира беспомощно оглядывалась по сторонам, пытаясь сориентироваться и понять, в какую сторону идти дальше. Ну кто придумал строить дома в новых районах такими одинаковыми!

– Скажите, пожалуйста, где здесь аптека? – спросила она у толстой тетки, торгующей газетами на пятачке возле выхода из подземки.

Та недовольно покосилась на нее. На лице, красном от холода, ясно читалось «ходют тут всякие… А я вам не справочное бюро!».

– До конца улицы и направо! – буркнула торговка.

– Спасибо!

Кира шла и думала о том, что на обратном пути надо непременно взять такси. Она устала, продрогла, и ноги в тонких сапогах совсем закоченели… Пусть поездка до дому через ужасные московские пробки займет немало времени, зато так будет спокойнее. Спешить все равно некуда! Зато дома можно будет, наконец, расслабиться – выпить горячего чая, принять таблетку, лечь в постель и свернуться калачиком лицом к стене. И тогда, если повезет, до самого утра ее больше ничто не потревожит – разве что Игорь вернется с работы раньше обычного.

Аптека помещалась в цокольном этаже унылой панельной девятиэтажки. Издалека увидев красный крест, Кира немного приободрилась. «Верной дорогой идете, товарищи!» – сказала она себе, и в тот же миг земля вдруг словно ушла куда-то из-под ног.

Кира свернула в узкий проулок, ведущий к аптеке, и тут же поскользнулась на обледенелом тротуаре. Каблук подвернулся, она взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, но устоять на ногах не смогла. Она упала на бок, и последнее, что успела увидеть, – ржавый железный штырь, торчащий прямо из асфальта. Он неотвратимо летел ей прямо в висок, и не было никакой возможности уклониться… «Ну вот, кажется, и все. Само собой случилось…» – успела подумать Кира до того, как почувствовала удар и ее накрыла темнота…

Боли не было – только холод, сковавший и тело и душу. Но и это ощущение скоро исчезло, появилась легкость, и Кира почувствовала, что летит куда-то в пространстве с невероятной скоростью. Казалось, что это продолжается очень долго – дольше, чем вся прошедшая жизнь…

Тела она не чувствовала, но каким-то образом сохранила способность мыслить. Кира понимала, что, скорее всего, умерла, но не испытывала особого сожаления по этому поводу. Лишь на миг она подумала о муже – как он теперь один? Но и эта мысль скоро исчезла. Справится как-нибудь, он крепкий…

Теперь ее больше занимало, что же будет дальше с ней самой. Посмертное существование оказалось совсем не таким, как она представляла себе раньше!

Как и многие ее сверстники, родившиеся в Советском Союзе во времена тотального и обязательного атеизма, Кира выросла неверующей.

Позже, когда многие массово кинулись креститься, она скептически относилась к новому поветрию и не спешила поддаваться общей моде. Ей виделось в этом что-то фальшивое, неискреннее, вроде обязательного присутствия на первомайской демонстрации – хочешь не хочешь, а надо… Лишь в последнее время, после свалившегося на нее несчастья, иногда мелькала смутная надежда – а может быть, там, за последней чертой, отделяющей живых от мертвых, все-таки что-нибудь есть?

Сейчас Кира чувствовала себя разочарованной. Выходит, врали все про ад и рай, про загробный суд и жизнь после смерти… Оказывается, ничего этого нет! Есть только пустота, и одиночество, и страх неизвестности. Неужели это навсегда? И придется теперь вечно болтаться непонятно где?

Тем временем пространство вокруг стало странным образом сужаться. Теперь Кира ощущала себя летящей с бешеной скоростью по узкому извилистому туннелю. Нечто подобное она испытывала однажды в аквапарке, спускаясь с высоченной горки. Странное чувство – восторг и ужас одновременно… Тогда они впервые поехали в Турцию всей семьей. Пролетая по трубе, Кира с трудом удержалась, чтобы не закричать, неловко плюхнулась в бассейн, подняв целый фонтан брызг, и еле выбралась из него на подкашивающихся ватных ногах. Вид, наверное, был тот еще – даже Игорь испугался и спрашивал, почему она такая бледная. Кира старательно улыбалась, но второй раз на этот аттракцион она не пошла, хоть Настя – ей было лет десять-одиннадцать – все звала и упрашивала прокатиться еще разочек.

Ах, Настя… Даже сейчас думать о ней было мучительно. На мгновение Кира увидела ее такой, как в тот день – улыбка до ушей, смешные хвостики, яркий купальник с бабочкой на груди… Даже смерть не приносит покоя, не ослабляет боль от утраты!

В этот момент Кира увидела впереди тускло мерцающий голубоватый свет. Кажется, наконец-то ее путешествие подходит к концу… И если души бессмертны, может быть, людям дано встретить тех, кого они любили когда-то? И она увидит Настю! Да, да, это непременно должно случиться, только сейчас она это поняла. Надежда росла и крепла, превращаясь в радостное нетерпеливое ожидание. Вот сейчас, еще немного… Кира всем своим существом устремилась навстречу свету.

Лучше бы она этого не делала.

Совершенно неожиданно темнота рассеялась. Свет ослепил ее, но уже в следующее мгновение перед ней предстала яркая, объемная картина. Киру поразила обыденность происходящего – ни тебе неземного сияния, ни облаков, ни ангелов в белых одеждах… Просто кафе, куда, помнится, они с Настей пару раз заходили выпить кофе и отдохнуть после долгого, но приятного шопинга. Как оно называлось-то? Кажется, «Баллантайн». Кто придумал только это дурацкое название?

За окнами стояло лето – жаркое московское лето во всей красе! Пыль летает столбом, люди, проходящие по улице, изнывают от духоты, и даже чахлые деревья, кажется, все бы отдали, чтобы сбежать с загазованных улиц.

Внутри было тихо и прохладно, но посетителей совсем немного. Лишь рыженькая девчонка скучала над стаканом с кока-колой, да за столиком у окна удобно расположился высокий парень, не по погоде одетый во все черное. Почему-то Кире он сразу не понравился, хотя его лицо могло бы показаться даже красивым – высокий лоб, волевой подбородок с ямочкой посередине, большие сине-голубые глаза, горящие огнем искреннего воодушевления… Вдохновенное лицо человека, всецело захваченного высокой идеей – аскета, подвижника, может быть, даже святого.

Или сумасшедшего.

Хлопнула тяжелая дверь. На пороге кафе появилась девушка. Боже, да это же Настя! Дочь выглядела такой красивой и цветущей, что просто сердце защемило. Кира жадно всматривалась в любимое лицо, любовалась каждым ее движением – и не могла насмотреться.

Но к радости видеть дочь живой примешивалась нарастающая тревога и ощущение неотвратимости близкого несчастья. Вот Настя заходит в кафе, останавливается у стойки… Молодой человек сразу обратил на нее внимание, поднялся и шагнул навстречу с обаятельной улыбкой. Только глаза его не улыбались. В светлой, льдистой глубине Кира увидела опасные искорки и вдруг с ужасом поняла, что сейчас наблюдает последний день Настиной жизни. Она пригляделась повнимательнее… Ну да, конечно, все совпадает! Одежда, украшения, маленькая лакированная сумочка… Именно эти вещи – испачканные, разорванные, окровавленные – ей пришлось опознавать в прокурорском кабинете.

Бедная, бедная девочка! Она не подозревает, что ее ждет, и так доверчиво идет навстречу гибели! Чувство собственной беспомощности было настолько мучительно, что Кира пожалела о том, что не может потерять сознание, как тогда, в морге. Хотелось крикнуть: «Нет, не надо! Беги отсюда!»

Ей даже показалось, что Настя услышала ее. По лицу девушки пробежала тень, она повернула голову, словно почувствовала ее присутствие, и на миг остановилась в нерешительности. Мелькнула безумная надежда: вдруг ей удалось докричаться до нее? Вдруг сейчас Настя встанет и уйдет и вся жизнь пойдет совсем по-другому?

Но нет. Девушка тряхнула головой, откинула назад падающий на лоб непослушный локон и кокетливо улыбнулась своему будущему убийце. Кира могла лишь бессильно наблюдать со стороны, как она выходит из кафе рядом с ним и садится в его машину.

Кира почувствовала, как все ее существо пронзила невероятная боль. Нет, не надо, не хочу этого видеть! Лучше уж стать неприкаянной душой. Пусть дальше будет темно и холодно, лишь бы оставалась хоть маленькая надежда обрести забвение и покой.

Темный клубящийся вихрь подхватил ее и снова швырнул в пустоту. Кира ощутила ужас падения в бездонную пропасть, растянутый до бесконечности. Теперь ей было уже все равно.

И лишь в последний миг она ощутила теплое живое прикосновение. Раз, еще раз, потом снова… Оно словно вытягивало ее из небытия, из бездны, растапливая холод, сковывающий ее. Боль постепенно ушла, Кира с некоторым удивлением снова стала чувствовать свое тело…

И поняла, что она жива.

Открыв глаза, Кира чуть не вскрикнула. Прямо над собой она увидела собачью морду! Розовый шершавый язык усердно вылизывал ее лицо, от этого было мокро и щекотно. Собака была довольно крупная, и в первый момент Кира даже испугалась – вспомнила виденный как-то по телевизору в новостях леденящий душу сюжет о женщине, которую насмерть загрызла стая бродячих псов.

Но в следующий миг страх исчез. Собака вовсе не выглядела бродячей и агрессивной, наоборот, псина была ухоженная, явно домашняя. Светло-палевая шерсть лежала красивыми волнами, и пушистый хвост вилял вполне дружелюбно… Но главное – в темно-карих глазах светилось совершенно осмысленное, человеческое выражение.

Кира подняла голову, огляделась, пытаясь сообразить, где находится. Улица казалась незнакомой, и непонятно было, как она здесь оказалась. Не хватало только еще память потерять, как героиня какого-нибудь идиотского бразильского сериала! Приглядевшись повнимательнее, Кира увидела большой красный крест, украшающий здание аптеки, и сразу все вспомнила. Ну да, конечно! Она собиралась купить лекарство. Кажется, это было так давно! Как глупо получилось: проехать полгорода – и не дойти всего несколько шагов.

– Герда!

Звонкий молодой голос послышался совсем рядом. Кира обернулась и увидела совсем юную девушку в красной куртке и полосатой вязаной шапочке. В руках она держала кожаный поводок и направлялась к собаке с самым решительным видом.

– Герда, Герда, ко мне! – крикнула она. – Что ты там делаешь, плохая собака?

Лишь подойдя совсем близко, она увидела Киру. Девочка осеклась и застыла на месте, прижав ко рту ладошку в разноцветной варежке.

– Ой, что с вами, женщина? Вам плохо, да?

Кира попыталась улыбнуться.

– Нет, ничего, кажется, все в порядке, – губы двигались с трудом, – просто голова закружилась… Давление, наверное.

– У вас кровь…

Кира потянулась рукой к виску. Пальцы окрасились красным, но боли она почему-то не чувствовала.

А псина все суетилась рядом, заглядывала в глаза, тыкалась холодным мокрым носом… Это было щекотно, и Кира отстранилась, закрывая лицо рукой. Кажется, девочка поняла ее по-своему:

– Да вы не бойтесь, не укусит! Собака добрая. Четыре года живет, даже не гавкнула ни на кого ни разу. Маман говорит, что, если даже нас грабить придут, она и вора до смерти зацелует.

Она хихикнула, но, взглянув на Киру, сообразила, что ей не до смеха, и спросила:

– Может, скорую вызвать?

– Мне уже лучше, спасибо.

Кира попыталась подняться, и это почти удалось… Почти. В последний момент ноги подкосились, ее повело куда-то вбок, и она едва не упала снова. Лишь в последний момент девочка успела довольно ловко подхватить ее.

– Э, так не пойдет! Давайте потихонечку…

Девочка довела ее до скамеечки у подъезда, усадила и сама устроилась рядом.

– Спасибо, – еле вымолвила Кира, – спасибо вам большое! Сейчас посижу немножко и пойду.

– Ну куда же вы пойдете такая? – довольно мрачно спросила нежданная спасительница. – Вдруг опять плохо станет? Все-таки вам к врачу надо, наверное.

– Нет, не хочу! – Кира упрямо покачала головой. Перспектива общения с медиками почему-то не на шутку испугала ее. Так недолго и в психушке снова оказаться…

– Тут аптека есть поблизости… Может, вам лекарства какие-нибудь нужны? Ну, валидол там или что?

– Нет, – Кира невесело усмехнулась, – теперь мне туда уже не надо!

Девочка подумала недолго и предложила:

– Знаете что? А может, вы к нам зайдете? Умыться там, себя в порядок привести…

Кира уже открыла рот, чтобы сказать вежливое, но твердое «нет», но в последний момент осеклась. Она так намучилась за этот длинный день, что перспектива согреться и передохнуть хоть немного вдруг показалась очень заманчивой. Неожиданно для себя самой она согласилась.

– Ну, если это удобно…

– Вот и хорошо! – Девочка как будто даже обрадовалась. – Пойдемте, тут рядом совсем. Меня, кстати, Ксюша зовут.

– Кира…

– Вот и познакомились! – улыбнулась она и звонко скомандовала: – Домой, Герда, домой!

Собака навострила уши и бодрой рысью направилась к подъезду.

– Молодец, умница! – похвалила ее Ксюша и объяснила: – К детям торопится. Она у нас заботливая мамашка.

– К детям? – не поняла Кира.

– Ну да, у нее сейчас щенки! Большие уже выросли… Сами увидите.

Подъезд типовой девятиэтажки оказался довольно обшарпанным и грязноватым. На лестничной площадке царил полумрак, и чахлая лампочка под потолком горела еле-еле, в полсвечи. Пахло сыростью и какой-то едой – кажется, переваренной капустой и еще рыбой. Кира невольно поморщилась. Оказывается, она давным-давно успела забыть, каково это – жить в таких домах!

Щелкнул ключ, дверь отворилась, и Кира переступила порог чужой квартиры. В тесную прихожую выкатились пять мохнатых комочков.

Радостно повизгивая и неистово крутя смешными короткими хвостиками, они кинулись к матери. Та деловито обнюхала каждого, словно проверяя, все ли в порядке, и гордо улеглась на подстилку. Весь ее вид словно говорил: «Ну разве они не прелестны? Разве я не счастливая мать?» Расталкивая друг друга, щенки устремились к ней.

Кира застыла на месте, завороженная этим зрелищем. Сейчас она позабыла обо всем на свете! Щенки выглядели такими симпатичными, веселыми и жизнерадостными, что хотелось подойти поближе, взять на руки, прижать к себе… И больше никогда не отдавать.

– А можно мне такого? – тихо спросила она.

Девочка посмотрела на нее с некоторым сомнением. Растрепанная женщина с окровавленным лицом и безумным взглядом явно не внушала ей доверия.

– Ну, не знаю… – протянула она. – Вы лучше с мамой поговорите! Она скоро придет. Вы пока проходите, раздевайтесь… Ванная вон там, я сейчас перекись принесу!

Через полчаса Кира сидела за столом на тесной кухоньке, прихлебывая горячий и крепкий чай из высокой чашки, расписанной яркими розами, больше похожими на капустные кочаны. Подумать только, совсем недавно она действительно думала, что умерла! Казалось, что кровь с каждой секундой быстрее бежит по жилам, а тело и душа постепенно отогреваются, возвращаясь к жизни. Даже рана на виске оказалась всего лишь царапиной, не заслуживающей особенного внимания.

Герда вместе со всем своим выводком вертелась рядом, умильно поглядывая на юную хозяйку. В глазах ее светилась надежда – не перепадет ли вкусный кусочек? А Кира не могла оторвать взгляда от щенков. Особенно ей понравился один – с толстыми лапами и тяжелой лобастой головой. Неизвестно почему она сразу выделила его среди других и уже решила для себя твердо – без него она не уйдет!

Ксюша тем временем хлопотала у стола. Кажется, эта девочка ни минуты не усидит на месте… Она то заботливо подливала чай, то резала бутерброды, то раскладывала кекс на тарелочке, а сама все говорила и говорила без умолку. Через десять минут Кира уже знала, что Ксюша учится в педагогическом на втором курсе и недавно сдала сессию без троек, а теперь наслаждается заслуженным отдыхом на каникулах, что мама ее трудится переводчицей и совмещает работу с невероятным количеством общественных обязанностей, которые берет на себя с завидным постоянством.

– Маман у меня просто мегаактивный! Просто не маман, а атомный реактор. Вечно с кем-нибудь носится, как дурень с писаной торбой. То собу какую-нибудь притащит на передержку, то деньги кому-нибудь собирает на операцию, то лекарства везет из командировки… Теперь вот в детский дом ездит!

Чувствовалось, что Ксюша от души гордится своей «мегаактивной» мамой. Кира слушала ее болтовню вполуха. Чувство тепла и покоя было почти блаженством… Лишь на миг в сердце шевельнулось недоброе, завистливое чувство к совершенно незнакомой женщине. Ну почему случилось так, что эта девочка, дочь другой матери, может жить и радоваться, а ее Насти больше нет?

Уже в следующий миг Кира устыдилась таких мыслей. Разве так можно? Ведь, если бы не Ксюша и собака Герда, она бы до сих пор лежала, распростертая на снегу! Может быть, даже насмерть замерзла, как пьяная бомжиха под забором…

На лестнице послышались чьи-то быстрые, легкие шаги. Собака вдруг навострила уши и ринулась в прихожую, радостно виляя пушистым хвостом.

– О! Вот и она пришла. Герда всегда своих чует!

И верно – щелкнул ключ, хлопнула входная дверь, и из прихожей донесся веселый звонкий голос:

– Ксенька, привет! Я пришла!

На пороге появилась невысокая худенькая молодая женщина в такой же ярко-красной куртке с тяжелыми пакетами в руках. С виду она казалась Ксюшиной сестрой – та же легкая фигурка, быстрые движения, волосы небрежно собраны в конский хвост на затылке, свежее, раскрасневшееся с мороза лицо почти без косметики… Но главное – в лице, в глазах и повадках проскальзывало что-то девчоночье.

– Давай быстренько разложи продукты! Я тут купила кое-что по пути… А кто у нас? – спросила она, и в голосе не прозвучало ни недовольства, ни даже особенного удивления.

– Мам, это Кира, – объяснила Ксюша, словно визит незнакомой женщины был совершенно обычным явлением, не заслуживающим особого внимания. – Она щенка хочет взять, – добавила она, подумав немного.

– Здравствуйте, Кира! А я Катерина, можно просто Катя, – улыбнулась женщина. – А откуда вы про нас узнали? Из Интернета? Молодец, Ксенька, что фотографии вывесила!

Да уж, конечно, из Интернета… Это объяснение, такое простое и ясное, показалось очень удобным, и Кира уже хотела было согласиться, но Ксюша опередила ее. Ловко раскладывая по местам продукты, она поведала матери историю появления Киры в их доме:

– Нет, тут целая история… Представляешь, Кире на улице плохо стало! Даже сознание потеряла. Ее Герда нашла. Я ее зову-зову, а она не идет. Я уж думала – опять гадость подобрала на помойке. Подхожу, смотрю – женщина лежит, приличная такая, в шубе… Только бледная очень и лицо в крови – головой ударилась. Я уж испугалась, думала – она мертвая. Потом смотрю – живая…

– Так надо было скорую вызвать! – всплеснула руками Катя. – Со здоровьем шутить опасно. У вас же сотрясение мозга может быть!

Кира хотела было ответить, но Ксюша опять опередила ее:

– Я предлагала – ни в какую! Ну не бросать же человека на улице!

– Тоже верно, – вздохнула Катя, – они пока приедут… Знаете что? – встрепенулась она. – У меня есть приятельница, она чудный доктор! Если хотите, я ей позвоню.

– Нет, нет, не нужно, уже все в порядке!

Сейчас Кира уже не кривила душой. Ну или почти не кривила. Странно, но она чувствовала себя гораздо лучше, чем когда-либо за последние месяцы! А легкая слабость – не в счет…

А вот на Катю с Ксюшей она смотрела с удивлением. Все-таки странные они какие-то… Видно было, что мать с дочерью отнюдь не купаются в роскоши! И вместе с тем – откуда такая доверчивость и готовность помочь? По меньшей мере странно так легко пустить в дом совершенно незнакомого человека, да еще в наше время, когда люди уже привыкли опасаться друг друга и хоронятся каждый в своем логове, отгораживаясь от враждебного мира стальными дверями, запираясь на все замки… И все равно это не спасает. Когда приходит беда, все предосторожности оказываются тщетными – ей ли не знать об этом?

Ксюша присела за стол рядом с матерью и напомнила:

– Мам, Кира говорила, что хочет взять щенка…

– Правда? – Катя бросила на нее быстрый взгляд. – А раньше у вас собаки были?

Кира покачала головой.

– Нет, никогда. Я даже не думала об этом, – призналась она, – а сейчас ваших увидела, и вот…

На лице Кати отразилось явное сомнение – совсем как у Ксюши. Кира очень испугалась, что она может отказать ей.

– Вы только скажите, я заплачу сколько надо! – выпалила она и тут же пожалела об этом. Лицо Кати стало строгим и каким-то отстраненным.

– Не в деньгах дело. Даже не знаю, что вам сказать… Щенок – это ведь не игрушка, он почти как ребенок! Его надо воспитывать, дрессировать, уделять внимание. Лечить, в конце концов, если заболеет!

– Я понимаю, понимаю! – торопливо закивала Кира. – Я буду делать все как надо!

Но Катю она, похоже, не убедила.

– Собака – это ведь на всю жизнь! На всю еежизнь, разумеется. У меня сердце кровью обливается, когда люди берут щенка под влиянием момента, а потом устают, надоедает… Даже если не усыпят и на улицу не выгонят, все равно – все несчастливы. И хозяева, и собака. – Она удрученно покачала головой и твердо сказала: – Вы хорошо подумайте, не торопитесь. Если не готовы – лучше не надо.

Кира готова была расплакаться. Даже Катя смягчилась:

– Поймите меня правильно, я не хотела вас обидеть. И отказывать не хочу. Конечно, они как дети, моя бы воля – всех бы себе оставила, но я же не помещица Троекурова, чтобы собственную псарню держать! Сами видите, тесновато живем…

Катя отхлебнула горячий чай, обхватила чашку ладонями, словно согревая озябшие руки. Взгляд ее стал отрешенным, мечтательным, будто устремленным вдаль… На секунду Кире показалось, что она проникла в ее мысли, и перед глазами предстала на редкость спокойная, умиротворяющая картина: большой дом, собаки резвятся на лужайке и сама Катя, сидящая на открытой террасе в кресле-качалке.

Наваждение скоро прошло. Катя вздохнула, словно прощаясь с несбыточной мечтой, и закончила почти весело:

– Вы лучше с семьей посоветуйтесь. А решите твердо – позвоните, не убегут никуда щенки! Вообще-то лабрадор – собака добрая и с детьми хорошо ладит. А у вас дети есть?

Кира почувствовала, как в горле растет тяжелый шершавый комок. Все вокруг поплыло перед глазами… Этот простой и невинный вопрос словно сломал что-то у нее внутри. Она покачала головой и произнесла сдавленным и безжизненным, не своим голосом:

– Нет. То есть теперь нет. Моей дочери было почти столько же лет, сколько вашей. Полгода назад ее убили. Такие вот дела.

Катерина мгновенно осеклась. Ксюша ахнула, прикрыв рот ладошкой. Кира почувствовала себя виноватой, как будто в этот дом, где к ней были так добры, принесла свою беду, словно заразную болезнь. Она тяжело поднялась, опираясь рукой о стол, чтобы не упасть, и сказала:

– Мне, наверное, пора. Спасибо большое за все… И простите.

Она уже шагнула к двери, но Катя остановила ее:

– Подождите.

Кира покорно остановилась. В голосе этой маленькой хрупкой женщины вдруг послышались властные нотки, и ослушаться ее было никак нельзя. Катя положила ей руку на плечо, испытующе посмотрела в лицо – и тут же отвела взгляд. Потом спросила деловито:

– Вы которого хотите? Этого?

Щенок – именно тот, которого Кира выбрала для себя! – вдруг потешно приподнял одно ухо, словно понимая, что сейчас решается его судьба. Катя взяла его на руки, чмокнула в нос, что-то шепнула на ухо и протянула Кире:

– Это девочка. Ее зовут Динара, и она теперь ваша. Берите!

Кира возвращалась домой поздно, ближе к полуночи. Такси еле ползло, и «дворники» не справлялись со снегом, залепляющим лобовое стекло. Она сидела, осторожно придерживая обеими руками большую спортивную сумку. Там доверчиво посапывает мохнатое чудо, и Кира боялась лишний раз шелохнуться, чтобы не потревожить его.

Катя дала ей подробнейшие инструкции, долго рассказывала, как надо ухаживать за щенком, чем кормить, как воспитывать, когда делать прививки… Кира даже попросла у Ксюши тетрадку и принялась записывать, боясь упустить что-то важное. Она совсем потеряла счет времени. Лишь случайно глянув на часы, сообразила, что уже поздно, и стала поспешно прощаться. «Если что – сразу же звоните, непременно!» – напутствовала ее Катя. Странно – вроде бы только познакомились, да еще при обстоятельствах невеселых, а чувство такое, будто она знает ее много лет…

Но сейчас Кира чувствовала себя немного растерянной. В самом деле, теперь придется сильно менять свою жизнь, и еще неизвестно, как муж отреагирует на появление в доме нового жителя, требующего постоянной заботы и ухода!

– Все, дамочка, приехали! – весело объявил таксист.

Кира вздрогнула от неожиданности и полезла в сумку за кошельком.

В глубине души она надеялась, что муж еще не вернулся с работы, но в квартире горел свет. Стоило ей лишь переступить порог, Игорь вышел в прихожую и сразу напустился на нее:

– Ну наконец-то! Где тебя носило? Знаешь, сколько времени? Пришел, а тебя нет, мобильник недоступен, я уж не знал, что и думать…

Кира молчала. Она чувствовала себя немного виноватой за то, что поступила легкомысленно, как загулявшая девчонка, но с другой стороны – было приятно, что он переживает за нее.

А Игорь продолжал возмущаться:

– Нет, ну позвонить можно было? Просто позвонить?

– Извини, батарейка в телефоне села… – пробормотала Кира. Где находится ее мобильник, она не имела ни малейшего понятия, но это простое объяснение первым пришло ей в голову.

– Ну ты и курица у меня! Сколько раз говорил – следи за телефоном! – Игорь как будто смягчился и произнес уже другим, примирительным тоном: – Ну ладно, все хорошо, что хорошо кончается… А это что такое? – Только сейчас он заметил сумку у нее в руках. – Неужели по магазинам ходила? Нашла время…

Кира осторожно поставила свою ношу на пол, присела на корточки и расстегнула «молнию». Щенок проснулся, поднял мордочку и потешно зевнул, показывая розовый язычок. Потом огляделся, словно пытаясь понять, как и почему очутился вдруг в совершенно незнакомой обстановке, а главное – куда подевалась мама?

Наконец щенок решил обследовать новое место и довольно храбро принялся выбираться из сумки. Это почти удалось, но в последний момент собачка запуталась в длинной ручке, дернулась и почти кубарем покатилась прямо под ноги Игорю.

– Это еще что за явление?

Кира отбросила прядь волос, падающую на лоб, и сказала: