Текст книги "Иду на Вы!"

Автор книги: Виктор Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)

Каких только усилий ни прилагали местные богачи и дворяне, чтобы купить себе ружья, о пушках даже не думали. Получив отрицательный ответ, самые наглые даже отняли три ружья у группы ребят, бродивших по Лондону. Правда, пришлось отнимать ружья вместе с жизнью славянских воинов, не желавших отдавать оружие. Надо отдать должное Ярославу, в этой ситуации он принял верное решение. Все жители квартала, где нашли убитых и ограбленных ребят, были вырезаны в течение суток. Затем старостам прилегающих к кварталу общин объяснили, что жизнь всех горожан по соседству от места, где убили славянских воинов и украли ружья, зависит от того, как быстро вернут похищенное оружие и припасы. Пример уничтоженного квартала произвёл должное впечатление, и через день ружья с патронами вернули.

Попыток нападения на стрелков после этого не было, а к Лосеву зачастили покупатели и заказчики ружей и пушек. Тайны из того, кто производит оружие, славяне не делали, самые пронырливые аборигены быстро сообразили, где следует приобретать ружья. Пока капитан отказывал всем под предлогом обустройства, обещая вернуться к вопросу продажи оружия весной, не раньше. В принципе, он не возражал против продажи дорогих ружей в частные руки. Рано или поздно незамысловатая конструкция будет скопирована, не через год, так через два. Почему бы не извлечь из этого выгоду. Десяток-другой ружей в частных руках не изменит расстановки на политической карте Англии, тем более что производство патронов не осилят местные мастера никогда, как бы талантливы ни были. Следовательно, патроны придётся покупать у славян, для чего надо с ними дружить и поддерживать короля Ярослава. Довольно стандартный способ привлечения союзников с одновременным пополнением казны. Формально, по средневековым обычаям и практике, выбирать своих клиентов мастер-оружейник мог без согласования с королём, так и происходило сплошь и рядом. Однако с пушками и ружьями ситуация была сложная, и спешить капитан не собирался.

Как не собирался разворачивать промышленное производство ружей вообще, по крайней мере, в Англии точно. Тысячного отряда стрелков и сотни пушек для поддержания власти в королевстве Ярославу вполне хватит, даже останется возможность захвата всего острова. При постоянном пополнении припасами этого оружия вполне достаточно для действенной обороны Англии при повторных попытках вторжения. В этом никто из славян не сомневался, особенно после того, как был уничтожен весь цвет нормандского рыцарства. Однако Сергей не сомневался, что при наличии трёх-пяти тысяч ружей и пары сотен пушек Ярослав, либо его наследник, что подрастёт через пять-десять лет, не удержится от соблазна дальнейшего расширения королевства. Сперва за счёт соседней Ирландии, затем Франции и так далее, ввязываясь в войну на континенте, имеющую все шансы стать столетней. Чем кончается большинство войн, особенно на чужой территории, воспитанник советской высшей школы и советской действительности Лосев великолепно знал – революциями и сменой правящей династии. И почти наверняка сменой или реформой религии, об этом он не преминул сообщить всем волхвам, начиная от Судислава, заканчивая молодыми учениками своей школы. Для обустройства и налаживания нормальной жизни первому славянскому королевству нужно не меньше полусотни лет мирного промышленного развития и морской торговли.

Именно поэтому граф Васакса, как официально именовали Сергея в Англии, нанял мастеров строить верфи в Портсмуте. Этот приморский город оказался на территории графства и вполне подходил в качестве опорной военно-морской и торговой базы. Именно там занялся своими проектами Ярила, туда спешно свозили высушенный лес со всего южного побережья Англии. Оценив запасы древесины, мастера замахнулись сразу на три корабля нового типа, с длинным килем, тремя мачтами и нижней палубой, где планировали установить по три орудия с каждого борта и два на носу. Под этот проект и стали готовить тридцать пушек кузнецы графа. Учитывая морские условия, гильзы для орудий пришлось раскатывать из медного листа, бумажные могли примитивно распухнуть от влаги и не войти в ствол. Подобные случаи уже наблюдали пушкари после долгого патрулирования Ла-Манша.

В оружейных хлопотах прошла вся осень, необычайно долгая и мягкая для славян, привыкших к первым заморозкам уже в сентябре. После удачной уборки картофеля, порадовавшего достойным урожаем, Ива осчастливила мужа первенцем, сыном. Радости молодого отца не было предела, на тридцать пятом году жизни долгожданный ребёнок буквально свёл его с ума. Глядя на счастливое лицо мужа, Ива часто плакала от радости, а окружающие мастера и стрелки, женившиеся в четырнадцать и пятнадцать лет, втихаря посмеивались над неопытным папашей. На пир, закаченный в честь рождения первенца, наследника, съехались все славяне, сам король Ярослав и приближённые к нему местные феодалы. Там же Сергей озвучил имя сына – Владимир, вполне символичное имя парню, которому предстоит осваивать дальние страны.

Пользуясь приездом всех власть имущих королевства, сыщик провёл рекламную акцию продукции своих мастерских. Оригинальные кубки и бокалы прозрачного и цветного стекла, прихваченные из Прикамья, здешняя продукция шла пока на технические нужды в силу своего мутного качества, Лосев выставил исключительно на стол короля и его свиты, затем подобную стеклянную посуду подарил Ярославу, Бранко и десятку других чиновников королевства, включая Судислава. С волхвами у капитана сложились доверительные отношения, ещё бы, обеим сторонам ничего не нужно было друг от друга. А бескорыстная дружба самая крепкая, как известно, и разрушается сразу, когда появляется финансовый интерес. Волхвов Сергей привлёк к обучению местных подростков и детей в школах, где в обязательном порядке обучались девочки и мальчики от десяти до четырнадцати лет. В ближайших селениях и самом Портсмуте организовали школы, обязав старейшин и управляющих под угрозой крупных штрафов следить за посещаемостью и успеваемостью детей. Всего получилось одиннадцать школ, каждый волхв курировал две-три, занимаясь с детьми разговорным языком, письмом и счётом. Дети быстро освоились, особенно приложили усилия к обучению детей их родные, когда через различные каналы сыщик организовал «утечку информации».

Когда аборигены узнали, что со следующей осени на работу граф будет набирать только знающих письмо и славянский язык, а платить будет огромные суммы, чуть ли не серебряную марку за три месяца, отбоя от желающих изучить язык и письмо не было. Дошло до того, что самые уважаемые ремесленники и купцы Портсмута пришли на поклон к графу с просьбой открыть дополнительную школу для взрослых мастеров и подмастерьев. Все попытки графа опровергнуть слухи о найме на работу исключительно владеющих языком и счётом лишь окончательно утвердили уверенность аборигенов в правдивости слухов. Как это всегда бывает, официальным заявлениям власти никто не верит, а слухи воспринимаются правдой в последней инстанции. К весне волхвы собирались подобрать себе помощников из наиболее толковых ребят, через год можно будет расширить круг обучения на дальние селения. Прислуга замка, по крайней мере, вполне понимала основные указания и начинала говорить по-славянски, хотя прошли всего два месяца со дня вселения нового графа.

Жизнь налаживается, отметил Сергей после отъезда гостей. С помощью ушлого Вуйко удалось заключить много контрактов на поставки шерсти, ткани, свинца и меди, взамен изделий стеклодувов. Плохо развитый островной рынок ориентировался на импорт-экспорт товаров, что поднимало стоимость серебряных монет либо снижало внутреннюю, островную цену товара, смотря как взглянуть. Поэтому при бартерных сделках, когда баронам и купцам не требовалось платить за предметы роскоши звонкой монетой, реализация продукции стеклодувов приносила в полтора раза большую прибыль. Минус один – граф лишался доходов серебряной монеты в свою казну, но, эту проблему Сергей собирался решать ближе к весне. На ближайшие полгода денежных запасов хватало вполне, а с учётом заключённых сделок полуфабрикатами для новой продукции мастерские графства будут обеспечены почти на год напряжённой работы.

Глава десятая

Осень выдалась исключительно беспокойная, едва разъехались гости, и король вернулся в Лондон, как с севера в Англию вторглись скотты и пикты. Король скоттов Малькольм Третий, оказалось, был связан родственными узами со свергнутым Вильгельмом Вторым Английским, женат на его сестре. После уборки урожая северные соседи королевства, видимо, решили собрать дополнительный урожай в Англии, с благословения своих епископов. Ярослав отправил на северную границу Бранко и Глузда с половиной войска, опасаясь покидать столицу надолго. И как в воду глядел, убедившись в отъезде половины войска, восстали один за другим английские провинции Корнуолл, Мурсия, Валс.

Рассвирепевший Ярослав не сдерживал ярости и жестокости в подавлении восстаний. Ещё бы, практически все восставшие всего пару месяцев назад принесли ему клятву верности, причём не просто за себя, за весь свой род. Нарушение подобной клятвы для простодушных славян означало святотатство, не за восстание против себя казнил бунтовщиков король, а за нарушение клятвы. Суровые законы Прикамья приучили держать данную клятву всех жителей, а клятвопреступник считался самоубийцей, позором для рода. Оставив в Лондоне сотню стрелков с десятком пушек, с остальными войсками славянский король начал методично уничтожать бунтовщиков. Сначала разбил жалкую попытку встретить королевские войска в чистом поле, безжалостно повесив всех пленных дворян-валлийцев. Затем Ярослав начал один за другим захватывать замки восставших феодалов, разбивая ворота ядрами, а немногочисленных защитников расстреливали на стенах снайперы Ёжика. Захватив очередной замок, король абсолютно спокойно, при полном одобрении войска, вешал всех родичей барона или графа, преступившего клятву, включая женщин и детей.

Узнав об этом, Сергей решил отправиться к нему, в надежде спасти хотя бы кого из детей. Королевское войско он встретил по дороге, за две недели Ярослав привёл провинцию Валс к полной покорности, истребив поголовно всех бунтовавших дворян. Горожане, ожидавшие подобной жестокости к себе, удивились полному равнодушию короля к простым людям, даже воины изменников оставались живыми, если успевали сдаться. Подобное поведение настолько контрастировало с прежними привычками королей, когда за все восстания отвечали простолюдины и воины, а графы милостиво прощались после уплаты контрибуции, что горожане беспрекословно собрали огромный штраф в десять тысяч марок серебром, в искупление своей вины. Такое неожиданное поступление средств привело короля в доброе расположение духа, встретив Лосева, он пошутил:

– Думаю, я понял, почему Вильгельм прощал бунтовщиков, возможно, он их сам провоцировал на восстания. Это отличный способ пополнения королевской казны!

– Значит, ваше величество, мы сможем решить некоторые вопросы к обоюдной выгоде, – улыбнулся капитан, всё искавший случая завести речь о плате за боеприпасы.

В результате переговоров, напоминавших торговлю на рынке в базарный день, Сергей и Ярослав договорились о закупочных ценах на патроны и снаряды для королевской армии. Одновременно король согласился на свободную продажу ружей, установив лимит в два десятка за год. Всё, что сверх этого, по личному именному разрешению короля, получавшего дополнительный рычаг воздействия на дворян. И обговорили запас патронов к ружью, не больше двадцати штук, с последующим обменом каждой стреляной гильзы на снаряжённый патрон. В концентрации большого запаса патронов в одних руках никто из славян не был заинтересован. Потому и сыщик не скрывал, что стоимость ружей и патронов поднимет на самую грань доступности. На поставках огнестрельного оружия в королевскую армию Ярослав поначалу настаивал довольно уверенно, пока Сергей не указал на пример восставших феодалов, до настоящего времени не успокоившихся.

– Ты уверен в своих новых подданных, ваше величество? – Красноречивым жестом показал в сторону покинутого Валса Лосев. – Если у восставших в руках будут ружья и пушки, что тогда? Давай подождём с вооружением местных отрядов хотя бы несколько лет, пока не разберёмся, кто на нашей стороне и не предаст? Не забывай, что летом из Прикамья начнут прибывать новые переселенцы, с ними не меньше двухсот стрелков приплывут. Пушки к весне мы изготовим, орудий двадцать в армию продадим.

– Я вот о чём хотел попросить, ваше величество, – поклонился фирменным выселковским поклоном Сергей, глядя в глаза Ярославу, – в моём графстве почти нет каменного угля и мало железной руды, необходимых для изготовления оружия и боеприпасов. Уголь давно добывают в Корнуолле, а железные рудники имеются в Мурсии.

– Где? – требовательно взглянул король на просителя.

– Здесь и здесь, – показал на карте капитан давно присмотренные участки поблизости от своего графства. В смысле, на расстоянии двести вёрст, не дальше.

– Это владения мятежных баронов, захватывай сам, их земли дарю тебе, – монарх забрался в седло, – в обмен на два баронства к весне поставишь моим дружинникам полсотни ружей и двадцать пушек. Остальные соглашения остаются в силе, до свидания.

Кавалькада, сопровождавшая короля, ускакала вслед за передовыми колоннам стрелков и обозу с пушками, успевшими миновать разговаривавших Сергея и Ярослава. Удивлённый неожиданным приказом граф принялся собирать людей в поход на мятежных баронов, укоряя себя за невысказанную просьбу о помиловании хотя бы малолетних детей. Однако нет худа без добра, удачный штурм первого замка будет поводом для новой встречи с королём. Уверенный в быстром захвате баронских замков капитан совсем упустил из вида, что всё его войско состоит из него самого, Вуйко и сотни безоружных мастеров. А из всего огнестрельного оружия в замке имелся пистолет, двустволка и курковка, да ружьё Вуйко. При таком раскладе речь шла не о захвате чужих замков, впору удивляться, как их самих никто не захватил. Нужно было срочно исправлять положение с защитой графского замка.

Иного выхода, как разоружить «Чайку», стоявшую в порту, не нашлось. За два дня из Портсмута прибыли оба расчёта пушкарей и десяток стрелков, четверым граф велел остаться для охраны яхты и строящихся судов. Ярька мог постоять за себя сам, но лишняя охрана не помешает, даже в спокойном рыбачьем городке, население которого молилось на щедрых заказчиков кораблей невиданной конструкции. На время зимних штормов такая подработка принесла неплохой доход рыбакам и плотникам, занятым на верфи. С десятком стрелков и одной пушкой, вторую пришлось оставить для защиты ворот замка, захват двух баронских замков оставался проблематичным. Но деваться некуда, ждать помощи от короля нереально, он занят усмирением других бунтовщиков.

Чтобы не терять времени, в баронство сразу собрались сразу все, кто намеревался обустроиться в замке, вернее, кого туда направил граф. Сергей заключил договор с управляющим одной из деревень, тот отобрал себе два десятка помощников, всем им выдали по серебряной марке аванса. В расчёте на будущие доходы в звонкой монете граф не жадничал. Эти селяне должны были поселиться в трофейном замке, привести его в порядок и организовать отправку добываемого в шахте каменного угля в Васакс, в мастерские графа. Других планов перед управляющим Лосев не ставил, сначала надо замок захватить. Тем более что добираться до цели похода пришлось не три дня, как предполагал изначально сыщик. Затянувшиеся холодные дожди и прошедшая впереди армия короля привели дороги в отвратительное состояние. Полторы сотни вёрст небольшой отряд преодолевал десять дней, изнывая от грязи и сырости.

Бунтовщики, видимо, не ожидали, что в такую отвратительную погоду о них кто-то вспомнит. Тем более что армия короля благополучно миновала глухой уголок, известный лишь добычей каменного угля, не приносившей особого дохода. Королевские войска сражались далеко на западе, а провинциальные храбрецы, выступив на месяц против своего сюзерена, с началом осенних дождей вернулись домой. О будущем, судя по всему, никто из восставших дворян не задумывался. Ещё бы, при прежних королях в восстаниях рубили головы ополченцам, убивали профессиональных воинов в боях, а местная знать откупалась штрафами, да иногда урезались земельные наделы. Крайне редко казнили одного-двух самых отъявленных бунтовщиков, оставляя их семьям все привилегии и звания. Даже Вильгельм Завоеватель, как бы ни гневался на бунтовщиков, при подавлении многочисленных восстаний, графов и баронов не трогал, предпочитая брать с них откупные.

Видимо, так и рассуждал барон Торби, развалившись в кресле у камина с кружкой эля. Небольшая дружина в тридцать воинов, содержание которой съедало две трети выколачиваемых налогов, предпочитала отдыхать в казарме, откуда доносились сквозь шум дождя пьяные выкрики. Барон сам приказал выдавать воинам по бочонку эля ежедневно, пусть лучше пьют в такую мерзкую погоду, чем думают о задержанном жалованье. Пьяный человек добрее, эту нехитрую истину веками использовали в своих целях власть имущие. От английского барона, вся власть которого распространялась на четыре деревушки и три шахты, до заезжих купцов, предпочитавших перед сделками угощать аборигенов красным вином, быстро снижавшим стоимость местных товаров. Скука и ожидание неминуемого королевского гнева не давали покоя феодалу, очередной раз вспоминавшего новости из Валса.

Говорят, всех восставших валлийских баронов и графов король повесил, вместе с семьями, не оставив ни одного наследника. Более того, якобы он не тронул города и селения, выплатившие всего лишь огромный штраф. Таким сообщениям барон отказывался верить, считая их выдумками еврейских купцов, ненавидевших дворян. Однако вчера приехал местный торговец, добрый сакс, он подтвердил эти сведения, рассказав, что видел, как вешали графа Торнбриджа и всю его семью. С графом Торби был знаком, хотя и не любил этого валлийца, считавшего себя выше пришлых нормандцев. Если вести о казни всей графской семьи правда, стоит подумать о своей шее, к такому выводу склонялся барон, когда управляющий доложил о прибытии незнакомого каравана к воротам замка.

– Чего надо этим бродягам? – недовольно рявкнул Торби, и без них голова раскалывается от мыслей. – Гони их в шею.

– Они заявляют, что собираются захватить замок и требуют его покинуть, – язвительно передал слова путников управляющий, из старых саксов, помнивший ещё прежних хозяев здешних земель, обезглавленных отцом барона двадцать пять лет назад. Те, прежние хозяева, тоже были изрядной сволочью, но, как говорится, своей, родной сволочью, из саксов. И жили они не в каменном замке, а обычном, рубленном из брёвен, поместье, всё ближе к простым людям. Теперь, наблюдая боязнь и заискивание в глазах надменных нормандцев перед новым славянским королём, управляющий невольно вспоминал времена четвертьвековой давности, когда нормандцы вырезали саксов и англов за косой взгляд или поздно снятую шапку. Любому простолюдину приятно, когда бароны режут друг друга, на издевательство подчинённых меньше времени останется, селяне и слуги целее будут. Кроме того, при смене власти можно урвать из хозяйских закромов сколько удастся.

– Немедленно всех дружинников на стены, – подскочил из кресла барон, вот оно, свершилось, прочь все сомнения, предвкушение боя и адреналин опасности прервал все мысли о будущем, – разжигать костры, греть смолу, трубить общий сбор!

Через пару минут барон выглядывал из надвратной башенки, с недоумением рассматривая небольшой караван, собравшийся у ворот замка, и десяток вооруженных ружьями стрелков-славян. При виде дьявольского оружия сердце доброго католика дрогнуло, он непроизвольно перекрестился, но, пересчитав стрелков, заметно успокоился. Чтобы захватить замок с тридцатью воинами на стенах нужна не одна сотня человек под этими стенами, а не жалкий десяток безусых молодцов.

– Что хотите, ублюдки? – взволнованный барон снизошёл до личного разговора с варварами, забыв поручить разговор караульному. – Убирайтесь, пока целы.

– Граф Васакса предлагает барону Торби покинуть замок, отобранный у него королём в наказание за бунт, о решении требует сообщить немедленно, иначе захватит замок силой, а барона и его семью постигнет участь всех клятвопреступников, – переводчик, выкрикнув возмутительное по наглости послание, спрятался за деревянным щитом. Остальные варвары уже укрылись за щитами, лишь граф стоял открыто, спокойно рассматривал барона.

Владелец замка едва не выпал из бойницы, когда понял всё оскорбление, переданное переводчиком. Единственное, что смог прохрипеть барон, был приказ немедленно убить этих наглецов. Граф едва успел отступить за щит, как защёлкали тетивы луков, пробуя деревянные щиты на крепость. Из-за своей защиты славяне, истинные дикари, стали кидать на стены и в ворота замка камни, едва не рассмешив своей глупостью защитников крепости.

– У этих дикарей, судя по всему, даже луков нет, – успел посмеяться над горсткой идиотов, стоявших перед воротами замка, молодой дружинник, примеряясь пустить стрелу в край щита, за которым спрятался граф Васакса. Но не успел натянуть тетиву, как снизу, у ворот раздался грохот, стены замка дрогнули. Взрыв камня, залетевшего в бойницу, парень не смог осознать, когда мощная сила выбросила его сквозь бойницу вниз, в ров под стеной.

Укрывшиеся за деревянными щитами стрелки всё порывались выглянуть, интересно взглянуть, что происходит на стенах. Сергей едва удержал парней, считая разрывы динамитных шашек сквозь грохот каменных осколков по щитам. Две шашки из полутора десятков не взорвались, однако результат оказался ожидаемым. Ворота замка были сорваны и выброшены внутрь, во двор. Лучники и воины на стенах не подавали признаков жизни, напуганные и контуженые, частью засыпанные обломками стен. Десяток стрелков забежал в проём ворот, расстреливая всех вооружённых защитников замка, замеченных живыми. За ними, понукая испуганных коней, будущий управляющий баронством с помощниками заводил телеги во двор замка. Пушкари закатили телегу с орудием во двор, прикрываясь щитами. Последним зашёл капитан с двустволкой наготове. Трёх стрелков он отправил на стены, зачищать их от выживших дружинников барона. Затем занялся казармой, где наверняка остались воины, направившись к её дверям.

Переводчик громко предложил сдаться, повторив, что жизнь сохранят лишь тем, кто примет решение сразу, тугодумы и дураки новому барону не нужны. Скорость захвата замка и удивление от многочисленных взрывов послужили вескими аргументами для выживших дружинников. Десяток воинов, не успевших выйти из казармы, мрачно выкинули оружие за дверь и вышли во двор, где помощники нового управляющего дружно вязали пленников. Всех работников и обслугу замка, захваченную во дворе, выстроили у конюшен, под прицелом сгруженной с повозки пушки. Когда немногочисленные надворные постройки были обысканы, капитан приладил динамитную шашку к дверям трёхэтажного здания, где заперлась семья барона с немногочисленными сторонниками. Сам барон был обнаружен с пробитой головой на полуразрушенной надвратной башне, смертельное ранение избавило феодала от повешения.

Последние защитники замка, укрывшиеся в здании, пробовали обстрелять славян из луков, но оба лучника получили свои заряды свинца из ружей и прекратили стрельбу. Хотя один из стрелков получил ранение в спину, к счастью, кольчуга задержала наконечник, ранение оказалось неглубоким. Перед тем как поджечь самодельный бикфордов шнур на шашке, Лосев попросил переводчика предложить всем оставшимся защитникам замка сдаться. Несмотря на то что стрелки уже расспросили об особенностях помещений внутри здания, вероятность в полусумраке местных комнат потерять одного или нескольких стрелков оставалась неоправданно высокой. Сергей медлил, не желая посылать своих парней на вероятную гибель, привыкшие к боевым действиям на улице, на море или поле боя, да ещё в составе большого отряда, стрелки абсолютно не умели правильно вести себя в помещениях. Опытный розыскник, два года проверявший чужие дома, квартиры и строения в поисках уголовников, трижды нарывавшийся на вооружённое сопротивление и много раз на обычные драки, Лосев представлял реальную опасность обыска трёхэтажного здания с запутанной планировкой и тёмными помещениями.

Приняв решение идти первым при осмотре здания, он перезарядил двустволку волчьей дробью, поправил кобуру с пистолетом и поджёг шнур. Защитники дома ничего на предложение сдаться не ответили, пора начинать. Внутрь здания за собой сыщик повёл шестерых стрелков, решив не спешить. В просторных залах и коридорах первого этажа славяне никого не встретили, осмотрели все помещения и пошли наверх, прижав тяжёлым столом дверь в подвал. Наверх вела одна лестница, на которой наверняка ждёт засада. Однако, поднявшись по лестнице, капитан никого не встретил, зато вход на помещения второго этажа оказался заперт и, судя по монолитной неприступности дверей, забаррикадирован изнутри. Вновь пустили в ход динамит, едва не угодив под осколки дверного полотна.

Не ожидавшие такого подвоха защитники здания были поражены, как в прямом, так и в переносном смысле. Когда Сергей перебрался через раскиданную взрывом мебель, лавки и кресла, на полу лежали трое мужчин и подросток, подросток единственный оказался в сознании и сделал попытку поднять меч. Бдительный стрелок из-за плеча Лосева выстрелил почти в упор, остальные связывали раненых мужчин. Дальнейший обыск второго этажа ничего интересного не дал, на третьем, в окружении трёх женщин, родственниц и служанок, сидела вдова барона. За её руку держались два мальчика, на вид трёх и пяти лет, явно наследники барона. Рядом стоял полупустой сундук с казной баронов Торби. Вот и всё, выдохнул капитан, дело сделано, начинается самая неприятная процедура, исполнение данного обещания о казни всех, кто не сдался вовремя.

С этим сыщик решил не затягивать, к вечеру во дворе соорудили виселицу, на которой оказались все пленники, захваченные с оружием в руках и вдова барона. Из близких родственников покойного владельца замка остались лишь два сына, действительно, трёх и пяти лет. Старший сын барона был именно тем подростком, что погиб на втором этаже, а обе сестры давно выданы замуж. Детей казнить капитан не собирался сразу, определив возрастную границу в десять-двенадцать лет, в зависимости от ситуации. Оставлять кровных врагов себе и своему сыну Лосев не хотел, независимо от любого гуманизма. С другой стороны, ему вспомнился опыт янычар, когда турки воспитали из детей своих врагов, да ещё христиан, самых отъявленных защитников турецкого государства и правоверных мусульман. Намереваясь воспитывать подобных сирот в славянском духе и традициях, Сергей пытался совместить свои представления о гуманизме с суровой действительностью средневековья.

Дети сразу отправились в графство, с запиской для Вуйко, чтобы определил в разные семьи славянских мастеров, воспитывать из них воинов сыщик пока опасался, нужно посмотреть, как ребята себя поведут. Следующие два дня славяне и новый управитель с помощниками обустраивались в замке, за это время Лосев проверил все три шахты, посетил своих подданных в четырёх селениях. Деревни оказались довольно крупными, не меньше сотни домов в каждой. Ожидавшие грабежей и поборов селяне не поверили, что новый барон нанимает работников на шахты и в свои мастерские. Не берёт в счёт барщины, а нанимает, обещая платить серебряную марку за три месяца работы. Увидев ярко выраженное сомнение и подозрительность в глазах аборигенов, Сергей с усмешкой попросил переводчика добавить следующее.

– Кто не будет занят на шахтах, пойдёт отрабатывать барщину!

Отбоя от желающих записаться на шахты после таких поправок не было. Но управляющий, посоветовавшись с мастерами, нанимал чётко ограниченное количество работников. Для барщины работы оставалось предостаточно, да и большое количество угля мастерским пока не нужно. Лосев уже прикинул перенести сюда большую часть стекольного производства, чем возить уголь в Васакс, дешевле его жечь в печах прямо на месте. В перспективе можно и доменные печи именно в этих краях соорудить. Пока хлопот хватит с добычей угля и постройкой кирпичных мастерских. Надиктовав управляющему все указания, для прочности восприятия капитан записал их на вытесанной доске, где велел отмечать каждый день работы по всем пунктам отдельно. Чисто психологический приём, управляющий всё равно делать этого не станет, но, по крайней мере, не забудет исполнять всё, что велено, а не то, что запомнил.

Немного увеличив количество повозок, заполненных интересными трофеями, с двадцатью местными рабочими, завербованными для работы в следующем баронстве, что предстояло захватить, караван графа Васакса через неделю двинулся на север. Войска короля ещё усмиряли восставших корнуольцев, а Сергей спешил закончить свои земельные приобретения. На этот раз дождь на время взял передышку, поэтому втрое длинный путь, почти четыреста вёрст, одолели довольно быстро, за две недели. Правда, с приключениями, достойными пера Вальтера Скотта или Джерома К. Джерома, с какой стороны взглянуть. Нападения разбойников на свой обоз из двенадцати повозок и тридцати с лишним здоровых мужиков Лосев не боялся, тем более что все стражники, кроме раненого, не снимали круглый день кольчуги и шлемы. К своим стрелкам и пушкарям Сергей рискнул присоединить пятерых баронских наёмников, двенадцать из них решили покинуть службу, а четверо выживших остались в охране замка. Капитан тренировал выносливость парней, заодно показывал всем встречным непростую охрану обоза. А встречных и поперечных оказалось великое множество, благородные семейства саксов бежали из охваченного гражданской войной Корнуолла. Их караваны, груженные скарбом, в сопровождении многочисленных родственников и слуг, славяне обгоняли каждый день.

Мрачные саксы и нормандцы издалека замечали славянскую одежду и ружья за спиной стрелков, потому разговоров с оккупантами не заводили, унимая особо воинственных подростков мощными затрещинами. Лосев, опасавшийся подобных встреч, быстро привык к ним, с интересом рассматривая разные узоры на одежде и покрой платья, определявших принадлежность к определённому роду. Выслушивал пояснения переводчика, запоминал узоры разных родов, при необходимости уточнял у встречных родственные отношения с тем или иным кланом. Знания никогда не бывают лишними, особенно о стране, где живёшь. Навстречу несколько раз попали группы мужчин вполне определённой направленности, несмотря на их забитый вид и отсутствие оружия, сыщик не сомневался, что бродяги ищут вполне определённой поживы в Корнуолле, оставшемся без твёрдой власти. Пришлось лишь пожалеть тех селян и горожан, что попадут под руку мародёрам, словно мухи на навоз, слетавшимся в охваченную беспорядками область королевства.