Текст книги "Йога. Искусство коммуникации"

Автор книги: Виктор Бойко

Известно, что далеко не каждый чемпион способен стать тренером, но среди тренеров есть свои чемпионы, которые помогли достичь выдающихся результатов множеству других людей, не будучи феноменами сами. Способность научить другого – редкий талант, особенно когда идёт речь о таком непростом виде искусства как йога. Если ученики достигают большего, нежели учитель, то он настоящий специалист своего дела. Зачастую тот, кто постигает сущность, не имеет времени для личного достижения высот , оно расходуется на процесс приобретения, осознания и передачи знаний.

В то же время предрасположенные по физическим данным либо просто феноменальные люди достигают в манипулировании телом, которое выдаётся за йогу, незаурядных результатов, что на корню подкупает дилетантов, – например сложностью выполняемых поз либо движений, – но при этом не понимают, как у них это получилось и не в состоянии кого-либо научить своему умению. Отсюда мы и видим сегодня, что при возникновении таких школ «йоги», в основе которых лежит уникальность их создателей, на самом деле получаются чисто цирковые варианты физического развития, в рамках которых могут лишь отбираться последователи с аналогичными природными данными.

Мастер йоги имеет право быть профессионалом, потому что для него величина времени жизни, посвящаемого личной практике, должна быть достаточно велика. Для обывателя подобные затраты на йогу неприемлемы, можно упустить слишком многое в повседневности, подобно тому, как это случается с воспитанниками суворовских училищ – недаром они называют между собою значок родной альма-матер «орденом потерянного детства». Великий мастер кунг-фу и киноактер Джеки Чан прямо говорит в своей биографии, что впечатления и навыки, недополученные в юности из-за громадных объёмов тренировки в школе китайской оперы, в зрелом возрасте он так и не смог приобрести ни за какие деньги. С другой стороны, ненужность избыточных усилий отлично показали японцы в пословице о священной горе, подняться на которую хотя бы раз в жизни – долг каждого из них: «Кто не был на Фудзи ни разу – тот дурак, кто поднимался туда дважды – тот дважды дурак.»

Обычная жизнь не совместима с подлинным профессионализмом в йоге, но построить её именно как процесс самосовершенствования на основе умелой дозировки периодического погружения в предмет – этому можно научить лишь будучи мастером, который прожил аналогичную ситуацию. Короче говоря, чтобы люди могли посредством йоги добиваться необходимого каждому эффекта, тратя на это минимум времени, кто-то должен посвятить этому всю свою жизнь.

Потраченные на себя два часа, и не более – вот предел того, что может позволить себе ежедневно средний человек индустриального общества, если он не рантье, ребёнок обеспеченных родителей и т.д. Даже в случае полной свободы и материальной независимости посвящать йоге больше трёх часов нецелесообразно, – если вы не метите в профессионалы.

Итак, человек, отобранный самим родом деятельности, в данном случае – йогой, со временем приобретает (когда в нём произойдут необходимые и достаточные изменения) определённые качества. Учителя или мастера йоги без наличия специфической способности, которую можно условно назвать силой (я намеренно избегаю слова «гуру»), просто не существует.

Итак, разговор естественно вышел на проблему силы, хотя надо сразу отметить, что данное понятие не имеет ничего общего с силой физической. Речь скорее идёт о мере воздействия самого факта существования мастера йоги на людей и окружающие события. Название этой силы и её конкретная форма – неопределимы, как и происхождение. На самом деле это разновидность сиддхи, которая возникает у человека на каком-то этапе освоения йоги, если всё идёт как надо. Это косвенный признак возможности духовного роста, но не его гарантия. Методами йоги можно достичь огромной силы, но духовное развитие отнюдь не обязательно будет этому сопутствовать.

Сила обладает качеством. Она может быть грубой, плохо контролируемой своим обладателем, либо, можно сказать, изысканной, которая является там и тогда, где это необходимо, и в соответствующем виде и количестве. Все перечисленные моменты зависят от степени совершенства самого владельца силы. Когда она кроме того связана со знанием, то, как говорил Дон Хуан, обладатель её «становится лёгким и текучим». Если сила накопилась в результате прекращения духовного роста (осознанного или нет), то она может достичь очень большой величины, как это было, например, с Гурджиевым, но стать опасной для окружающих, будучи нацелена на реализацию не духовного развития, но частных интересов её владельца.

Мастер йоги осознаёт факт наличия у себя силы и не позволяет ей проявляться бесконтрольно, если это и происходит, то лишь по упущению, несовершенству либо острой необходимости в чрезвычайных обстоятельствах.

Сила не должна влиять на повседневную жизнь тех, с кем вы работаете либо общаетесь вне йоги. Лучше и безопаснее всего, если она воздействует на окружающих исключительно в секторе соприкосновения через йогическую практику, чтобы обеспечить максимальную её эффективность. Взрослый человек не нуждается в исправлении своей жизни кем-то извне, дайте ему возможность нормально усвоить технологию йоги, и он сам получит результаты, которые ему необходимы.

Вообще самосовершенствование через йогу, на мой взгляд, имеет три выраженных этапа. Первый – постижение сути метода в процессе его прикладного использования, при систематическом «включении» режима самовосстановления тела и психики. Второй – выход на уровень возникновения силы вообще, а затем обретения её качества, что завершает этап регенерации психосоматики. Третий: продолжение на основе обладания силой интеграции психики вплоть до возможного контакта с Единым.

Что же касается магов, то можно вспомнить древнее изречение: «Там, где есть сила, нет любви, там, где есть любовь – сила не имеет значения». Обещание могущества – приманка для людей ограниченных.

Для тех, кто выбрал целью посильное продвижение к истине или Единому, с какого-то момента сила может стать помехой. Чем больше возрастает её потенциал, тем меньше остаётся возможностей применения без ущерба для окружающих и себя самого. Даже не так – в какой-то момент ты весь становишься силой, и к этому надо привыкнуть, иначе приходится без конца иметь дело с нежелательными аспектами даже уместного её употребления. Это очень тяжёлая задача, и дон Хуан недаром говорил примерно так: «Я не могу отвечать за то, что произойдёт с людьми, которым доведётся встретиться со мной в этой жизни». Правда, это позиция скорее мага, нежели подлинного мастера йоги, который в любом случае берёт на себя издержки воздействия на людей с целью своей им помощи.

Невозможно использовать силу для достижения материальных выгод, если только не найдёшь способа уходить при этом от ответственности, что, по-видимому, было основной задачей Гурджиева в его скитаниях и «работе» с людьми. И спорный вопрос насколько ему это удалось. Сила в основном может быть использована мастером как средство экстренной помощи, либо передана другим людям, которые в состоянии воспользоваться ею для сохранения прямизны и скорости собственного духовного роста.

Во всех иных случаях использование силы будет иметь для её хозяина тень, цену, вызывать отрицательные последствия, иногда очень существенные. Это вечная проблема наличия и применения духовной «мощности», ситуация своеобразного пата, и несчастны те, кто не видит этого. Они будут постоянно получать дары ниоткуда, если только, подобно авонскому магу, не найдут способа перекладывать издержки своего развития на окружающих. Результаты реализации своих желаний маг присваивает, пассив же распределяется на тех, кто контактирует с ним в текущем моменте, – расплата за свои действия производится чужой жизнью.

Но даже если с нравственной ориентацией всё в порядке, то мастер йоги не всегда в состоянии – если заходит речь о работе с людьми – избежать собственных проблем. Этот момент необходимо разобрать подробнее.

Итак, человек знания должен быть лёгким и текучим. Что в наших представлениях наиболее соответствует такому образу? Конечно, вода! С одной стороны, она не имеет собственной формы, с другой – будучи в состоянии покоя – способна служить зеркалом, то есть отражать любую иную форму, сама при этом не изменяясь.

Обратим пристальное внимание на эти две особенности: отсутствие собственной формы и зеркальность, то есть способность чёткого отражения того, что оказывается перед зеркалом при сохранении абсолютного покоя и невовлечённости в отражаемый процесс. Для дальнейшего изложения термин «зеркальность» будет использоваться, конечно, как метафора, которая, по определению, рождает новый смысл в связке двух разнородных.

Сразу отметим, что в данном случае это совсем не то, о чём когда-то говорил Фрейд, – превращение терапевта в холодное и бесстрастное зеркало, где пациент видит себя без прикрас. Из трёх основных стилей взаимоотношений между людьми – субординационного, демократичного и отчуждённого – мастер должен использовать любой, а также любое их сочетание в зависимости от конкретной ситуации, он, как абсолютный отражатель, должен показывать ученику или пациенту именно те детали нарушения его структуры бытия, которые тот не видит сам.

Для того чтобы правильно ориентировать ученика в самом начале его занятий йогой, мастер обязательно должен получить исчерпывающее впечатление о человеке и его проблемах. Посредством вербальной (словесной) коммуникации этого можно добиться лишь относительно, если бы субъект видел свои проблемы и мог описать их происхождение, он бы их скорее всего не имел.

Чтобы в обычном ключе получить от пациента необходимую информацию по его проблемам, нужно слишком много времени, годы, как это бывает часто в психоанализе. Обладая силой и покоем – свойствами зеркальности, можно пойти иным путём. В процессе коммуникации, используя указанные личностные свойства, мастер йоги может стать для ученика (или пациента, если тот нуждается в терапии) мостиком обратной связи, с помощью которой тот, отразившись, как в зеркале, постепенно начнёт различать контуры собственных проблем, самого себя с дефектами, которые никак не просматривались в обычной интроспекции, подобно пятнадцатому камню сада Реандзи (см. словарь терминов).

Вопросы, которые в процессе коммуникации мастер задаёт ученику, это на самом деле обращение ученика – с помощью мастера – к самому себе. Задача мастера – перенести некоторые аспекты внешней и внутренней коммуникации пациента либо ученика в такие плоскости, которые по каким-то причинам самому человеку оказались недоступными, именно там и скрыты корни его проблем.

Зеркало никогда не отражает себя самое, глаз сам себя не видит. Следовательно на время контакта с учеником или пациентом мне необходимо «обрезать» ту часть себя, которая порождает в общении ответный эмоциональный отклик, тогда зеркальность будет обеспечена. Со стороны мастера восприятие должно быть чистым, это одна только регистрация и беспристрастная обработка – исключительно на базе интеллекта, без эмоциональной «заинтересованности». И в то же время – с полным вовлечением в человека, забвением всего остального и самого себя.

Это отчасти напоминает происходящее в практике асан или медитативном процессе. Когда эмоции отсечены, восприятие и оценка проблем и состояния ученика либо пациента осуществляется в неразрывной связи с бессознательным мастера, причём оно активно участвует и в умозаключениях. Иными словами, кроме отрешённого восприятия и анализа в течение коммуникации со стороны эксперта йоги имеет место параллельное, а иногда опережающее восприятие «нутром».

Здесь у самого мастера возникает несколько существенных проблем, о которых лучше знать доподлинно. Первое: личная внутренняя уравновешенность, её качество и устойчивость. Зеркальность в экстремальных условиях коммуникации – второе. Воздействие на личность длительного пребывания в режимах зеркальности – третье.

Рассмотрим эти проявления последовательно. Если мастер не полностью «вычистил» слой, когда-то вытесненных в его собственное личное бессознательное «перегретых» впечатлений, и не достиг целостности, он способен быть лишь кривым зеркалом, в котором помимо его воли будет «застревать» чужое содержание, сходное с оставшимся по эмоциональной структуре. В терминологии Юнга подобное явление называется перекрёстным трансфером, это весьма нежелательно, неприятно и блокирует продуктивную работу. Никакие проблемы пациента при наличии такой ситуации не могут быть поняты и тем более устранены.

Любой акцент несовершенства мастера, осколок какой-либо его неразрешённой внутренней проблемы когда-то всё равно «зацепится» за соответствующий дефект психосоматики ученика, это лишь вопрос времени. Если мастер не обладает свойством совершенной зеркальности, то без обострения собственных, не до конца решённых проблем, ему доступно лишь ограниченное воздействие на телесные и ментальные неприятности ученика. Сила в таком случае является неполной и ограниченной, как и сама возможность продуктивного общения.

На каком-то этапе коммуникации мозаика фактов складывается для учителя йоги, который одновременно является экспертом по качеству жизни, в завершённую картину. Когда такое прояснение ситуации в первом приближении случилось, можно выстраивать практику, соответствующую уровню развития и особенностям данного ученика. Ну и затем – типовой ход событий. Адаптация к йоге совершенствуется параллельно с накоплением количества работы, и когда ученик «зацепится» за метод в целом, он сам ощутит, что процесс самовосстановления включился.

В процессе коммуникации мастер, передавая ученикам часть своей силы, обеспечивает тем самым создание условий для её возобновления и приходит к пониманию законов собственной работы.

Второй случай – это способность эмоционального отражения со стороны мастера, причём без потери зеркальности в экстремальных условиях, для чего необходима полная уравновешенность, которой соответствуют предельные значения силы и её качества. Иногда случается так, что очередной ученик оказывается одновременно и тяжёлым пациентом, поскольку его физическое, психологическое, нервное состояние – на пределе. Продуктивный контакт при этом исключён, коммуникация невозможна, человек полностью заклинен, он просто не в состоянии говорить. Тогда при средней «отражательной способности» всё, что доступно наставнику – это применить адекватные средства из арсенала йоги, понижающие напряжённость пациента до уровня, за которым становится возможным нормальное общение. Этих способов не так уж и мало – перевёрнутые позы (если человек готов к ним физически), глубокое расслабление, свободный диалог и т.д.

Если же мастер является совершенным «зеркалом», он может применить метод предельного отражения. Суть его в том, что в самом начале коммуникации полностью снимается эмоциональная защита. Субъективно это выражено в том, что я снимаю защиту, зеркальность, начиная переживать сочувствие. Эта установка срабатывает почти мгновенно, у собеседника начинается эмоциональный «сброс», у мастера – «набор» состояния, в котором находится пациент, эмоциональный «перекос» системы из двух взаимодействующих личностей спонтанно выравнивается. Как правило, пациент при этом испытывает явное и резкое облегчение, успокаивается, коммуникация с ним становится возможной. При нервном истощении он просто засыпает либо отключается на какое-то время, иногда длительное. Мастера в свою очередь иногда начинает буквально трясти, принятое на себя состояние пациента норовит взорвать внутренний покой, проникнуть вглубь и распространиться там.

Если сила не целостна, то после завершения подобного процесса взаимодействия с пациентом мастеру также необходимо взять тайм-аут. В этом случае оптимальны два способа восстановления. Первый – забыть о том, что человек, с которым ты только что общался, вообще есть на свете. Как только он скрылся с глаз, – выполнить «Шавасану» – минут на пятнадцать-двадцать. Если этого недостаточно – десятиминутный тёплый либо контрастный душ, стойка на голове – примерно той же длительности.

Когда сила обладает завершённостью, и с поверхности моей души сам по себе испаряется сброшенный на неё извне отрицательный заряд, то, если пациент находится в удовлетворительном после резкого эмоционального сброса состоянии, можно переходить к обычному процессу «отражательного» диалога, тогда, за ненадобностью, канал эмоционального контакта блокируется.

Возможен случай, когда текущее эмоциональное отражение совмещено с продуктивным диалогом, но для этого мастеру необходимо одновременно удерживать диссоциацию внимания, что является крайне сложной задачей. Зеркальность сознания может быть обеспечена, допустим, параллельным наблюдением за дыханием, а все «издержки» от поглощения заряда отрицательных эмоций пациента перекладываются на бессознательное, что возможно только при хорошо отлаженном взаимодействии сознания с ним, которое происходит автоматически.

И, наконец, уже при полном и совершенном качестве мастерства зеркальности, наставник йоги способен работать и с теми, у кого кроме «перекосов» нервно-психической сферы имеются органические поражения органов и систем организма.

Дело в том, что вместе с эмоциональными и психическими инфекциями посредством длительного общения способны в какой-то мере передаваться и чисто физиологические компоненты расстройств. И тогда, если состояние мастера не безупречно, органические дефекты пациента могут быть им каким-то образом «зацеплены». «Замыкание» всегда происходит именно по наиболее слабому звену, патологическая часть существа пациента с дьявольской точностью нащупывает малейшие трещины в броне совершенства мастера. Никакая человеческая воля или желание с этим не справятся, необходима безупречность качества, которая и есть синоним подлинной силы.

Последняя может проявляться и самостоятельно, помимо воли мастера, но только в необходимом месте и в нужный момент. Мастер лишь констатирует, что всё произошло как надо. Когда сила отчётливо и безошибочно влияет даже без вашей волевой санкции, и её необходимое воздействие обнаруживается постфактум, значит, вы на пороге самореализации.

Если два рассмотренных аспекта есть не что иное, как непосредственные трудности самой работы мастера, то третий – несанкционированная «зеркальность» – является её издержкой. Если первые являются следствиями неполноты, ущербности качества силы, то последняя – проблема совершенства. Это нуждается в прояснении.

Когда наставник йоги общается с учениками и пациентами систематически и подолгу (собственно в этом заключается его жизнь), то состояние «зеркальности», сохраняемое поначалу вынужденно, постепенно может стать преобладающим. Хорошо это или плохо? Для того, кто нуждается в твоём опыте, – чем больше профессионализма, тем лучше. Может ли постоянная зеркальность осложнить жизнь и стать препятствием в процессе духовного роста самого мастера – вот вопрос.

Главную роль здесь играет, очевидно, доминирующая мотивация генеральной линии развития. Если ограничить себя рамками конкретной цели, не обязательно становясь профессионалом, тогда зеркальность не угрожает. Двухчасовая практика йоги в сутки позволяет спонтанно возникающим изменениям накапливаться и позитивно влиять на линию твоей судьбы, пролегающую в социуме. В то же время если ты профессионал, соответственно время, отдаваемое тобой йоге (так или иначе, с учениками или без них), значительно больше, изменения, вызванные таким количеством практики будут также трансформировать линию твоей жизни, которая будет тогда уже пролегать больше в пространстве йоги, а не социума. И эти варианты судьбы – абсолютно разные.

Если я не отказываюсь от развития, но втянулся в постоянную «зеркальность», это означает минимум эмоциональности от контакта с внешним миром при спонтанных и, значит, безошибочных реакциях на окружающее. Собственных эмоций при этом – море, но они целиком принадлежат мне, вне всякой связи с внешними воздействиями. На окружающее при этом я реагирую эмоционально только в том случае, когда сам этого хочу.

Вероятно, именно такое состояние дон Хуан Матус называл контролируемой глупостью, когда ты без остатка втянут в коммуникацию, в события, и отношения социума. Твои поступки и текущие действия не знают промаха, они – идеальное отражение ситуационной динамики. Ты весь в процессе, но одновременно ни в какой его точке конкретно, ни с чем и ни с кем не сцепляешься, целостно реагируя и локально не втягиваясь. Тебя ничто не трогает, как прежде – обычную личность, с присущими ей нелепыми, а иногда и самоубийственными реакциями. Постоянная «зеркальность» есть победа над слишком живым человеком, когда теряется некоторая сумма несовершенства реакций, что делает личность эмоционально неуязвимой, зато почти абсолютно одинокой, – «По вокзалам, по лавкам посудным, где вещей ощетинилась рать, и по прочим местам многолюдным водит душу свою умирать человек, не боящийся жизни, оправдавший её круговерть, но в своей беспощадной отчизне обречённый на скорую смерть».

Это можно назвать спонтанным выравниванием эмоциональных предпочтений. Они тогда остаются только в содержании прошлого, если их сознательно не подвергать диссоциации в медитационном перепросмотре, при работе с воспоминаниями. Возможно подвергнуть диссоциации вообще всё, тогда эмоциональность просто исчезнет, а «зеркальность» будет необратима. В жизни я не встречал безумцев, которые сознательно прибегли бы к этому решению проблемы, означающему, в сущности, стирание личной биографии, все факты которой тогда становятся одинаково пустыми и безразличными.

Постоянная «зеркальность» – это состояние, когда начинаешь чётко различать практически всё, что происходит вокруг тебя и с самим тобой. Все отражения для зеркала равны, предпочтений нет и не может быть. Окружающее воспринимается идеально, отчётливо отслеживаются причины и следствия, распутываются узлы событий и судеб. Все действия по отношению к людям безошибочны, но ты всегда сохраняешь дистанцию от объекта, который необходимо воспринять. На самую малость, на чуть-чуть – но всегда и везде.

Такой режим существования не имеет ничего общего с пресловутой полной осознанностью, напротив, сознание в тандеме с бессознательным действует идеально, не «размазываясь» по текущему моменту. И тогда реакции мастера повторяют «профиль» текущей коммуникации безошибочно, как крылатая ракета рельеф местности. Окружающим с «зеркальным» человеком всегда очень комфортно. Такой мастер йоги всегда чуть дальше от ученика нежели остальные, в его хорошем эмоциональном состоянии, и немного ближе в плохом. Сам же он как всегда со всеми и ни с кем – такова его доля. Ты – «зеркало», тебе никогда уже не будет так тошно, как порой бывало раньше, когда ты ещё был несовершенен, но, пожалуй, никогда не будет и так хорошо. «Зеркальность» – это нечто вроде автоматической диссоциации, которую ты, правда, способен всегда прекратить усилием воли, но при этом чувствуешь себя весьма некомфортно, как человек, с которого заживо сняли кожу.

Но настоящий мастер тот, кто преодолел и эту проблему, и способен по желанию «включать» и устранять зеркальность, – это безупречность самой зеркальности.

Подобное состояние, способность свободного обращения с ним, а также настроение на таком переходе гениально и непостижимо передал Арсений Тарковский:

 
Я прощаюсь со всем, чем когда-то я был, и что я презирал, ненавидел, любил.
Начинается новая жизнь для меня, и прощаюсь я с кожей вчерашнего дня.
Больше я от себя не желаю вестей и прощаюсь с собою до мозга костей,
И уже, наконец, над собою стою, отделяю постылую душу мою,
В пустоте оставляю себя самого, равнодушно смотрю на себя – на него.
Здравствуй, здравствуй, моя ледяная броня, здравствуй хлеб без меня и вино без меня!
Сновидения ночи и бабочки дня, здравствуй, всё без меня и вы все без меня!
Я читаю страницы неписаных книг, слышу круглого яблока круглый язык,
Вижу белого облака белую речь, но ни слова для вас не умею сберечь...
 

Или близкая по настроению метафора другого автора: «...Всё, чем с детства владею, не властвуя, пусть, приснившись, исчезнет скорей, осыпаясь вокзальною астрою в толчее у вагонных дверей...»

Явление спонтанного «отзеркаливания», скорее всего, есть не что иное, как уравновешение гипертрофированной чувствительности восприятия, которая наступает в результате многолетней практики йоги. У обычного человека, для которого режим «В» составляет не более семи процентов от всего наличного времени жизни при возвращении в обыденное состояние сознания без проблем восстанавливается обычная чувствительность, для профессионала стойкое понижение её порога – обычное явление. И тогда зеркальность становится неосознанной защитой, которая действует в режиме автоматики.

С одной стороны, это, безусловно, полезное, сохраняющее профессионала явление, но с другой... Броня амбивалентна, не чувствуя ударов, иногда не воспринять и любящее прикосновение. Подобное состояние не имеет аналогов в обычном существовании и является проблемой именно профессионала йоги, которую на определённом этапе приходится учитывать. Такой баланс остроты восприятия и тончайшего эмоционального отстранения по жизни практически не встречается, отсюда, как правило, привкус одиночества – цена любого мастерства, порой – не только в йоге, и это надо знать. С таким положением вещей может примирить лишь постоянная востребованность, когда твоё наличие в этом мире необходимо многим как средство разрешения их проблем.

Но в то же время инструмент по настройке других сам лишён роскоши расстраиваться, хотя бы время от времени. Жизнь профессионала йоги максимально приспособлена для процессов обучения и отражения, которые не предусматривают «застревания» в памяти отражаемого материала, успех твоей работы, её критерий – непрерывный транзит отражений, без остановки по их желанию. И – по твоему тоже. Если тормозишься на ком-нибудь – зеркальность может быть нарушена, и только, повторяю, полная безупречность силы даёт мастеру йоги свободу от всех проблем, в том числе и от издержек совершенства.

Когда-то мне довелось наблюдать видеозапись процедуры моментального отражения в её чистом виде. Амритананда Майи, речь о которой пойдёт ниже, жрица храма Кали, сидела на пурпурном троне, а мимо неё непрерывным потоком проходили сотни людей, припадая на миг к руке или ноге святой. К каждому она обращалась, говоря два-три слова или делая жест благословения. И она, эта молодая, красивая, крепкая женщина катастрофически быстро стареет, рассеивая энергию со смертельной интенсивностью, без всякой защиты. Мастер йоги находится в несравненно более выгодной ситуации, и его вынужденная непрерывная «зеркальность» – не что иное, как способ самосохранения, когда обмен информацией должен быть абсолютно отсечён от обмена состояниями.

Обратимся от мастеров к ученикам, прогресс и самочувствие которых, особенно на начальных этапах, всецело зависят от квалификации наставников. Если мастер предпочитает коллективные формы тренировки, то ученики скорее всего не приобретут навыков самостоятельной работы. Если он даёт практику йоги в авторитарном стиле, то тем самым заведомо приучает студентов быть ведомыми извне. Это особенно опасно, когда связано с изменением состояний сознания. Существует психологический закон: если кого-то принудили либо научили впервые сделать нечто непривычное определённым способом, то потом этот человек в данном состоянии будет управляем только этим способом, и никаким другим. Мастер всегда будет вынужден лично вводить таких учеников в изменённые состояния, управлять ими там и «вытаскивать» их оттуда. Конечно, подобная ситуация не может быть признана нормальной.

Сегодня возникло такое положение вещей, когда городское население России медленно, но верно разбирается по «учителям йоги», обеспечивающих жаждущих самыми разнообразными видами переживаний, трактуемых не иначе, как полезные, истинные и высшие. На самом деле способов изменения сознания имеется громадное количество. Любое отклонение хотя бы одного из множества параметров гомеостаза на величину чуть больше допустимой вызывает определённый сдвиг в сознании. А комбинаций таких параметров не счесть, особенно в тех случаях, когда применяют «химию».

Долгожданная свобода выбора иногда поразительно влияет на жаждущие экзотики или духовности массы. Появились, например, в России такие уникальные человеческие образцы как вечные пациенты, так называемые профессиональные больные. Обладая громадным запасом здоровья и прекрасной материальной обеспеченностью, эти субъекты годами кочуют от целителя к целителю, от метода к методу, до поры не получая видимого ущерба. На самом деле они ищут отсутствующий смысл жизни.

Другие – я называю их «духовными передвижниками» – постоянно скитаются по «учителям». Они все видели и знают кроме того, что им необходимо на самом деле. Для подобных личностей создан новый вид общения – «духовные тусовки». Как правило, это короткие ударные семинары, куда слетается специфическая публика для того, чтобы «оторваться», забыть на какое-то время «свинцовые мерзости проклятой русской жизни». Это нечто вроде бани: заплатил за «измененку» – на какое-то время хватит, можно самому ничего и не делать. В общем не худший вариант, поскольку люди общаются без алкоголя и наркотиков, были бы не слишком крутыми сами методы введения в «измененку».

B отличие от этих реактивных и модных методов классическая йога не обещает златых гор и мгновенных эффектов. Однако доподлинное знание её технологии и совмещение с повседневностью позволяют самостоятельно устранить многие насущные проблемы, не решаемые иными методами. Вовсе не факт, что хорошая йогическая практика имеет смысл только в одиночестве, это относится скорее к личным занятиям.

Напротив, в начальных стадиях обучения предпочтительнее совместные занятия, необходимо лишь знать принципы их организации. В дальнейшем занятия становятся возможными в любых условиях, при отсутствии, конечно, активных внешних помех. Общее поле настройки в коллективных практиках очень полезно для новичков. Вначале выполнение асан может быть даже синхронным, при условии длительной выдержки, – это позволяет уравнять различную «скорость» релаксации у разных людей.

В заковыристых сочинениях оккультистов, теософов, последователей «живой этики» и в так называемой эзотерической литературе вообще красной нитью проходит тема неких тайных знаний, которые могут быть переданы посвящённым только учителями. Разумеется, в нашей сегодняшней реальности, да ещё при наличии Интернета – всё это пустой звук. Как правило, тайна – существеннейшая часть сомнительных доктрин, призванная скрыть уязвимость их обоснования, а заодно и происхождения. Тайна – это приманка, скрытая часть миража, который, когда бессмыслица начинает приедаться, может быть выдан «на гора» в виде очередного откровения, подкрепив угасающий интерес. Таинственность – вечная надежда на смысл, который, быть может, скрыт где-то там, в глубинах пока не постигнутого. Символом подобной надежды будет пучок сена, укреплённый перед мордой осла, который, совершая определённую работу, вечно идёт за этим сеном и никогда до него не дотянется. Всё выговариваемое с оглядкой, шепотом, с придыханием и на ушко – свидетельство несостоятельности тех, кто претендует на владение «сокровенным».