Текст книги "Дорогами тысячелетий"

Автор книги: Виктор Драчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

«Так знайте: тот камень я…»

Прежде чем рассказать о буквенно-звуковом письме, сделаем небольшой экскурс в историю еще одной своеобразной письменности – орхоно-енисейских надписей.

Это, как считает большинство ученых, буквенное письмо, датированное VII–XI веками нашей эры.

Оно имеет свои особенности: некоторые согласные звуки обозначаются различными знаками, когда сочетаются с разными гласными. Это дало основание некоторым ученым, в частности известному лингвисту Д. Дирингеру, отнести орхоно-енисейскую письменность не к буквенной, а к смешанной – слогово-буквенной. Однако сначала немного истории. 1889 год. Глухая монгольская степь. В бескрайних просторах редко встретишь жилье человека. Тому, кто решился на долгий путь в этих местах, трудно придется, если он выехал налегке, без достаточных запасов провизии.

Со стороны реки дует свежий ветер. И хотя уже июнь, холод пробирает до костей. Согнувшись, едут по левому берегу реки Орхон несколько всадников. А за ними, еле перебирая ногами, бредут две лошади, запряженные в телеги. В одной из них тяжело больной Н. Ядринцев.

Вот уже много дней маленькая экспедиция, которой он руководит, все дальше и дальше углубляется в малоизвестные районы Монголии. Запланировано многое, и надо все успеть. Поэтому и делает Н. Ядринцев такие тяжелые переходы.

Всему виной беспокойный характер романтика и искателя. Влюбленный в Сибирь, в ее народ и природу, Н. Ядринцев кем только не был: ее историком и этнографом, археологом и экономистом, публицистом и деятелем народного образования. Он верил в великое будущее Сибири и не щадил себя.

Н. Ядринцев давно уже интересовался угро-алтайскими племенами и втайне питал надежду найти Каракорум, легендарную столицу Монгольской империи. Он перевернул всю русскую и иностранную литературу, где было хотя бы упоминание о Каракоруме. Но самое трудное было впереди: организация экспедиции. Она требовала много времени и сил. Средств не выделяли, проводников тоже. Удалось раздобыть лишь десять лошадей и две телеги.

На реке Тола экспедиция наткнулась на развалины построенного в XVI веке дворца Ирхе-Мергень-хана. А потом археологические находки посыпались одна за другой. Развалины монастыря на Хорухе, холм Ташин-Чил, где обнаружили остатки огромного здания с гранитным фундаментом. Но самое интересное ждало их впереди.

Сначала они увидели четырехугольный алтарь или жертвенник. За ним – низкую стену длиной в 25 метров, сложенную из кирпичей; под нею – развалины какого-то строения.

За стеной, словно сброшенный с постамента, лежал мраморный, отесанный со всех сторон камень. Когда-то, наверное, он был величественным памятником. Высота его достигала трех с половиной метров, ширина – 1 метра и 31 сантиметра. На обломках ясно виднелись барельефы, изображающие сплетенных драконов. «Чешуя» драконов была сплошь покрыта непонятными знаками, похожие встречались в Минусинском крае. Надписи изрядно выветрились, но разобрать значки было можно.

Рядом с полуразрушенной стеной нашли несколько мраморных статуй, у которых были отбиты головы. Судя по одеяниям, они изображали древних тюрков. Немного дальше стояли две фигуры животных, обращенных друг к другу. И на расстоянии четырех с половиной километров шел ряд каменных изваяний, поставленных в 10–12 метрах друг от друга.

Это и были развалины Каракорума – некогда процветавшей столицы монгольских ханов.

Неподалеку лежал в руинах другой город – остатки стен и башен, множество каменных фигур женщин и богатырей, сидящих или стоящих, скульптур из мрамора. На развалинах монастыря Эрдени-Цзо обнаружили три огромнейших памятника, изображающих черепаху, льва, ящерицу.

Особенно тщательно экспедиция обследовала надписи: знаки аккуратно срисовали, а два больших обломка от памятника бережно упаковали и положили на телегу. Средства были на исходе, пришлось возвращаться.

Находки экспедиции были восприняты как в России, так и за границей с огромным интересом. Но даже сам Н. Ядринцев не подозревал, что найденные им памятники послужат основой, на которой станет возможной дешифровка древнетюркской рунической письменности.

Памятники с руническими знаками были известны в России еще со времен Петра I. Первые сведения о них поступили от «служивого человека» С. Ремезова, позднее пленный шведский офицер Ф. Страленберг писал о камнях с подобными надписями в долине реки Енисея. Тщательно обследовал долину Енисея Д. Мессершмидт и тоже встречал камни с изображениями животных, людей и таинственные рунические знаки. Но только после обследования Орхона экспедицией Н. Ядринцева рунические начертания получили общее название орхоно-енисейских надписей.

Два монументальных разрушенных надгробия, открытые Н, Ядринцевым, как выяснилось позднее, оказались памятниками принцу Кюль-тегипу и его брату Бильге-кагану. Кто же эти братья, какую роль они играли при жизни? Это предстояло выяснить как можно более основательно и прежде, чем изучать самую письменность.

И вот первые ответы. Имена братьев оказались связанными с древнетгоркским государством, совершенно достоверные сведения о котором относились к VI веку нашей эры.

Древнетюркское государство (оно простиралось от Сырдарьи до Маньчжурии) во второй половине VI века уже стояло на достаточно высоком уровне развития. С ним стремится завязать торговые отношения Византийская империя.

Но через некоторое время тюркское государство распалось на два – восточное и западное. Этим незамедлительно воспользовался китайский император. Он начал сеять рознь между двумя царствами и вскоре достиг желаемого; земли тюрков стали зависимыми от Китая.

Потом одному из ханов удалось вновь собрать силы и возвысить государство тюрков. Довести до конца начатое дело ему не удалось, он умер, оставив каганат двум несовершеннолетним сыновьям.

Этим воспользовался брат умершего, лелеявший честолюбивые мечты создать могущественное государство. Он отличался необузданной жестокостью. В результате его неразумной политики многие жители перебежали на сторону китайского императора, а оставшиеся вскоре прикончили своего предводителя-тирана.

Вот тогда-то на арену и выступили два брата: старший Бильге-каган и младший Кюль-тегин. Не в пример своему дядюшке, братья были более гибкими и осмотрительными. Бильге-каган завязал дружбу с китайским императором, и вскоре сбежавшие тюрки возвратились на родину. Государство понемногу становилось на ноги, крепло.

Надпись на памятнике Кюль-тегина

Неожиданно умер Кюль-тегин. Его смерть была тяжелой утратой для тюрков. Старший брат вместе с китайским императором соорудил впечатляющий монумент на его могиле. А когда умер и Бильге-каган, то его сын (опять-таки вместе с китайским императором) поставил и ему такой же надгробный памятник.

Вскоре после смерти обоих братьев тюркское государство, разгромленное уйгурами, перестало существовать.

Давным-давно превратились в прах оба брата, но память о себе они донесли потомкам, увековечив свои имена и дела на гранитном монолите.

Вот «говорит» Кюль-тегин:

«Став каганом, я вполне поднял (собрал?) погибший, неимущий народ, неимущий народ сделал богатым, немногочисленный народ сделал многочисленным. Разве есть какая-либо неправда (фальшь) в этой моей речи?! О тюркские начальники и народ, слушайте это! Я вырезал здесь, как вы (о начальники и народ), собрав тюркский народ, созидали (свой) племенной союз, как вы, погрешая, делились, я все здесь вырезал. Все, что я (имел) сказать, я вырезал на вечном камне. Смотря на него, знайте вы, тюркские теперешние начальники и народ! Покорные престолу начальники, вы, ведь, склонны впадать в ошибку?! Я вечный камень… Памятник я поставил… Смотря на него, так знайте: тот камень я…»

Прочесть эти письмена удалось скоро. В 1893 году датский ученый В. Томсен опубликовал статью, в которой представил дешифровку таинственной письменности. Это была поистине блестящая работа. Ученые давно занимались рунической письменностью, но никому из них не удавалось раскрыть ее тайну. Лишь академик В. Радлов добился некоторых успехов, определив несколько знаков.

В. Томсен сделал свое открытие в удивительно короткий срок. Тюркские языки давно привлекали внимание датского ученого. Он с интересом воспринял открытие 3 енисейских и орхонских надписей. И с самого начала правильно выбрал себе рабочий материал: две самые пространные и полные рунические надписи на памятниках Кюль-тегину и Бильге-кагану.

Вначале В. Томсен предположил, что орхоно-енисейские письмена нужно читать не слева направо, как считали другие исследователи, а справа налево. Потом, как и всякий дешифровщик, подсчитал, сколько знаков встречается в надписях. Оказалось, тридцать восемь.

Это открытие давало прежде всего основание для определения вида письменности. Как известно, число знаков в буквенных системах письма колебалось в основном в пределах тридцати знаков, а в слоговых – в пределах не менее пятидесяти. Значит, сделал вывод ученый, орхоно-енисейские надписи представляли что-то среднее между чисто буквенным и слоговым письмом. А возможно, размышлял В. Томсен, это буквенная письменность, в которой те или иные знаки для одного звука чередуются в зависимости от того, какой знак за ним следует или стоит впереди.

Но предположение останется предположением, если под него не подвести твердую почву доказательств. И здесь сказывается самое важное: с самого начала определения знаков ученый идет по иному пути, чем его предшественники. Он не пытается читать надписи с помощью известных буквенных знаков, а сравнивает соотношения одних знаков с другими.

Нужно начать с собственных имен и найти аналогию в другом, известном тексте.

Известный текст отыскался. Надпись на китайском языке. Правда, она не была билингвой в полном смысле слова: китайский текст значительно короче. Но, вероятнее всего, одни и те же имена собственные встречались и в том и в другом тексте.

Как же найти такие имена в руническом тексте? Безусловно, они должны обратить на себя внимание либо тем, что особенно часто будут повторяться в тексте, либо будут стоять в начале нового отрывка, либо еще каким-нибудь другим образом укажут на себя.

Внимательно вглядывался исследователь в ряды знаков на обеих надписях. Стоп! Кажется, что-то нашел. Одна группа знаков  одинаково часто повторялась в текстах. Последний из этой группы знаков, крайний слева, означает звук К В этом В. Томсен убедился, сравнивая группы из трех знаков, где было два одинаковых знака и один отличный.

И тогда исследователь выдвигает смелую гипотезу: если конечный звук – это скорее всего эпитет, причем обозначающий княжеский титул, наиболее широко применявшийся в монгольском языке и тюркских диалектах и обозначающий слово бог, небо.

Зачастую в работе дешифровщика очень много определяет интуиция, подспудное чувство языка. Интуицией В. Томсен обладал великолепной. Именно она подсказала ему этот шаг.

Далее ученый отождествил наиболее часто встречающуюся группу знаков со словом tangri, то есть небо, бог.

Представим, что значение одного слова установлено. Что же дальше? Дальше опытный глаз исследователя заметил следующее: в одной из надписей несколько раз повторяется группа знаков ,на другом камне ее не было. Вывод напрашивался сам собой: это имя того, кому посвящена надпись. И здесь помог китайский текст. Там это имя звучало Кюэ-те-гинь (тюркское «тегин» – прина). Зная, что в китайском языке звук I опускается, В. Томсен сопоставляет руническую группу знаков со словом Kul-tegin (принц Кюль). По тому же принципу было определено и имя на втором камне – Бильде.

Находка четвертого слова сразу разрешила все сомнения. Этим волшебным словом было .

Оно особенно часто встречалось на обоих памятниках. Три знака уже были известны В. Томсену; последний, крайний слева, неизвестен. Но если три знака читаются как t-u-r, то ничего другого не остается, как подставить букву «к». Получилось слово «тюрк».

Мало того, что была определена еще одна буква алфавита. Был определен язык надписей! Тюркский диалект, более древний, чем все известные тюркские языки, можно дешифровать! Ключ найден. Теперь оставалось с помощью известных букв установить другие, шаг за шагом воссоздавая давным-давно забытое письмо.

«Небоподобный, неборожденный… тюркский каган, я нынче сел (на царство). Речь мою полностью выслушайте (вы), идущие за мною мои младшие родичи и молодежь (вы), союзные мои племена и народы…»

С серой поверхности камня глядят на нас века, обращается к своим потомкам великий правитель тюрков. Кюль-тегин говорит о своем величии, заслугах, о мощи государства, о войнах и походах, советует будущим поколениям не повторять ошибок предков.

«У народа табгач, дающего (нам теперь) без ограничения столько золота, серебра, спирта и шелка, (всегда) была речь сладкая, а драгоценности „мягкие“; прельщая сладкой речью и роскошными драгоценностями, они столь сильно привлекали к себе далеко (жившие) народы. (Те же) поселяясь вплотную, затем усваивали себе там дурное мудрование. Хороших и мудрых людей, благородных героев народ табгач и их сторонники не (могли) сдвинуть (с истинного пути). Но если (отдельные лица) из тюрков (и соблазнялись), то целые роды (даже) до свойственников (до брачного родства) не отклонялись. Дав себя прельстить их сладкой речью и роскошными драгоценностями, ты, о тюркский народ, погиб в большом количестве».

Так еще одна дешифровка возвратила нам из небытия новые страницы былой истории древнетюркских племен и государств Центральной Азии. И среди них – поистине бесценные, в самом полном смысле этого слова, древнетюркские надписи – «летописи» Монголии, которых безвестные порой древнетюркские геродоты описали наиболее полно всю историю Уйгурского и второго восточно-тюркского каганатов. Их данными пользуются исследователи всех стран сегодня; к ним станут обращаться и благодарные потомки, которым идется сталкиваться с историей ранних государств ТЮРКОВ в Центральной Азии. Разве уже этим не окупились труды тех, кто, не жалея сил и времени, достигал заветной цели-мечты; найти и прочесть?!

ЗЕМЛЯ БОГОВ – ЗЕМЛЯ ЛЮДЕЙ

«Клянусь Зевсом…»

Перед археологами лежала плита. Особого интереса к ней поначалу не проявили, Плита как плита, ничего необычного. Да и не первая. Таких уже раскопали довольно много. Но когда ее тщательно очистили и прочли четко проступившие слова, археологи ахнули: это была… гражданская Присяга херсонесцев, самый ценный из найденных до сих пор эпиграфических памятников III века до нашей эры.

Язык присяги лаконичен и торжествен.

«Клянусь Зевсом, Геей, Гелиосом, Девою, богами и богинями олимпийскими, героями, владеющими городом, территорией и укрепленными пунктами херсонесцев.

Я буду единомышлен о спасении и свободе государства и граждан и не предам Херсонеса, Керкинитиды, Прекрасной гавани и прочих укрепленных пунктов и из остальной территории, которою херсонесцы управляют или управляли, ничего никому, ни эллину, ни варвару, но буду оберегать все это для херсонесского народа.

Я не буду ниспровергать демократического строя и не дозволю этого предающему и ниспровергающему и не утаю этого, но доведу до сведения государственных должностных лиц.

Я буду врагом замышляющему и предающему или отторгающему Херсонес, или Керкинитиду, или Прекрасную гавань, или укрепленные пункты и территорию херсонесцев.

Я буду служить народу и советовать ему наилучшее и наиболее справедливое для государства и граждан.

Я буду охранять для народа „састер“ и не буду разглашать ничего из сокровенного ни эллину, ни варвару, что должно принести вред государству.

Я не буду давать или принимать дара во вред государству и гражданам.

Я не буду замышлять никакого несправедливого дела против кого-либо из граждан не отпавших, и не дозволю этого и не утаю, но доведу до сведения и на суде подам голос по законам.

Я не буду составлять заговора ни против херсонесской общины, ни против кого-либо из граждан, кто не объявлен врагом народа; если я вступил с кем-нибудь в заговор или связан какой-либо клятвою или заклятием, то мне, нарушившему это, и тому, что мне принадлежит, да будет лучшее, а соблюдающему – противоположное.

Если я узнаю о каком-либо заговоре, существующем или зарождающемся, я доведу об этом до сведения должностных лиц.

Хлеб, свозимый с равнины, я не буду ни продавать, ни вывозить с равнины в какое-либо иное место, но только в Херсонес.

Зевс, Гея, Гелиос, Дева, божества олимпийские! Пребывающему во всем этом да будет благо мне самому и потомству и тому, что мне принадлежит, не пребывающему же да будет злое и мне самому и потомству и тому, что мне принадлежит, и пусть ни земля, ни море не приносят мне плода, пусть женщины не разрешаются от бремени благополучно…»

Текст присяги говорит нам о многом. О политической обстановке в государстве, о том, какие города были подвластны Херсонесу, какими настроениями были проникнуты жители города и даже каким богам поклонялись.

Но почему присяга появилась? С чем это связано?

В V веке до нашей эры выходцы из Греция, из Гераклеи Понтийской, приплыли на своих горделивых судах к берегам Крыма и основали на Гераклейском полуострове, на самом берегу моря, поселение. Так возник Херсонес Таврический. Город с мощными оборонительными стенами, высокими башнями и многочисленными храмами с мраморными колоннами.

Это был город, чеканивший свою монету, владевший обширными территориями северо-западного Крыма. Город жил полнокровной жизнью. Оживленная торговля, высокоразвитое ремесло и культура. Здесь был театр – единственный пока найденный в античном Северном Причерноморье. При раскопках археолог О. Домбровский обнаружил орхестру – площадку, на которой выступал хор. Полукруг каменных скамеек. Схену, небольшое помещение для переодевания артистов.

Найдены в Херсонесе домашние бани: полы покрыты мозаикой из цветных галек. Чаши для омовений. Винодельческие давильни. Склады для пифосов с вином…

Не всегда мирно текла жизнь херсонесцев. Их беспокоили воинственные и жестокие соседи, набеги пришлых племен. Осложнились отношения с Боспором и скифскими племенами. Да и в самом Херсонесе, видимо, тоже было неспокойно. С особой силой развернулась борьба за власть. Все это и нашло отражение в херсонесской присяге.

Далеко от своей родины расселились сыны Эллады. Множество городов основали они и в Северном Причерноморье. Ольвия, Херсонес и Пантикапей, Танаис и Фанагория, Мирмекий и Тира, Нимфей ж Кены, Илурат и Китей…

Археологические расколки приносят все новые и новые вести из этих городов, из глубины веков. То там, то здесь находят античные монеты с различными изображениями. Печи для обжига керамических изделий. Амфоры с клеймами. Формы для изготовления терракот. Изящные статуи. Великолепные фрески.

Но не только они рассказывают нам о жизни городов Северного Причерноморья. Среди руин Пантккапея, столицы Боспора, нашли надгробные стелы. И хотя их тексты лаконичны, они сообщают много интересного. Именно из надписей мы узнаем, что в первом столетии нашей эры Пантикапей был значительным культурным центром древнего мира, имел своих поэтов и ученых. Философ Сфэр Боспорский был автором многих трудов по истории и философии.

Среди надписей встречается много культовых. Это позволяет нам более уверенно судить о религиозных представлениях жителей Боепорского царства.

Покровительницей и защитницей Боспора греки считали Афродиту, называя ее Афродитой Уранией. (Урания в переводе означает небесная.) Однако в боспорских надписях Афродита именуется также Апатурийской или Афродитой Апатурой.

Плита из Херсонеса

Легенда отождествляла смысл названия «Апатура» с древнегреческим словом «ложь». Да, да, пусть вас не удивляет, что именно с этим словом было связано имя Афродиты Небесной. Вот как объясняет это легенда.

Когда на Афродиту напали гиганты, она позвала на помощь знаменитого древнегреческого героя Геракла. Потом предательски выдала гигантов Гераклу, и он их убил. Народная легенда, согласно которой Афродита использовала ложь, приводится Страбоном, а потому эпитет «Апатура» был легко истолкован как определенное качество характера богини.

Впрочем, некоторые исследователи выступают против такого истолкования эпитета «Апатура» и высказывают другое мнение. Они исходят из того, что почти во всех древнегреческих городах, заселенных греками-ионийцами, с особой торжественностью праздновался ежегодный праздник Апатуры. Он символизировал религиозную общность фратрий (объединений родов внутри племени). Во время этого праздника в списки фратрий записывали новорожденных и только что вступивших в брак женщин.

В различных городах этот праздник имел своего покровителя. В Афинах его покровителями были Зевс Фратрий и Афина Фратрия. На Боопоре – богиня Афродита, которая именно потому и получила эпитет «Апатура».

Надписи, найденные в Херсонесе, убедительно свидетельствуют о том, что в жизни города особое место занимали история, литература, поэзия, музыка. До наших дней сохранилась надпись а честь историка и литератора Сириска, который за ценный труд по истории Херсонеса был награжден золотым венком. Этот труд читали в херсонесском театре. Здесь же проходили представления, выступали комические и драматические актеры, читали стихи и другие литературные произведения.

Некоторые надписи рассказывают о том, что жители Херсонеса придавали большое значение развитию спорта. Победителям в беге, борьбе и других видах спорта вручали призы – панафинейские амфоры.

Знаки греческих письмен обычно обнаруживали на каменных плитах, сосудах, различных изделиях и постройках. Но однажды их нашли на свинцовых пластинках.

Это были своеобразные послания. Они дошли до нас, письма из Древней Греции. Дошли случайно, только потому, что не попали по адресу. Правда, их очень мало. Всего шесть. Одно нашли в Греции, остальные на территории Советского Союза, в Причерноморье.

После реставрации одна из свинцовых пластинок попала к молодому исследователю Ю. Виноградову Письмо нужно было прочесть. Но сделать это оказалось не так-то просто.

Послание относится к VI веку до нашей эры, ему около двух с половиной тысяч лет. На письмо оказали влияние ионийский диалект и его милетский вариант. Нужно было учесть и архаические слова, которые сейчас можно понять по-иному. Кроме того, повествование ведется от третьего лица, и не всегда ясно, о ком говорится.

Но вот расшифровка закончена. Так о чем же речь? Оказывается, эллины не поделили между собой раба. На внешней стороне свернутой в трубочку пластинки аккуратно надписан адрес: «Письмо на свинце от Ахиллодора сыну и Анаксагору». Это послание, кроме того, что одно из древнейших, оказалось и самым содержательным. Оно осветило социальные отношения, которые существовали в Греции в VI веке до нашей эры.

Но почему так мало свинцовых писем? В Древней Греции свинец ценился очень высоко, хотя и не считался редким металлом. Его использовали для изготовления гирь и грузил, ремонта посуды. Ну а если на пластинке писали, то пользовались ею неоднократно. Выполнившее свои функции послание стирали и заменяли другим.

Памятники с греческим письмом находили далеко за пределами Греции. Это и неудивительно. Ведь именно греки внесли огромнейший вклад в развитие алфавита, введя в него гласные звуки. Их алфавит распространился по всей земле. С островов, заселенных греками, и материка Эллады алфавит проник в греческие колонии я в другие страны. Причем он оказался настолько совершенным, что вот уже почти три тысячелетия служит удобным средством общения людей, говорящих на разных языках. На основе его возникло много других алфавитов. Его позаимствовали лидийцы, писидипцы, мизийцы, ликийцы, карийцы, фригийцы – народы, населявшие Малую Азию.

Лидийцы, например, к греческому добавили лишь несколько новых звуков, свойственных их языку. Памятников лидийского языка осталось очень мало, лишь несколько надгробных надписей. Но они очень кратки и стереотипны. Все это и мешает составить полное представление о лидийском языке.

Подобная же картина с писидийским и мизийским языками. Оба эти народа писали греческими буквами. Но из всего их письменного наследия дошло до нас только 16 писидийских эпитафий и одна мизийская надпись на мраморной плите.

Надписей на ликийском языке сохранилось значительно больше. Ликийцы взяли греческий алфавит и приспособили его к особенностям своей речи, добавили несколько недостающих букв для свойственных их языку звуков.

Много споров вызывает карийское письмо. Алфавит карийцев состоит из тридцати знаков, которые обозначают слоги и буквы. Самые древние карийские тексты старше греческих. Это и натолкнуло ученых на размышления. Что, если этот немногочисленный народ из Малой Азии – карийцы – заимствовал письмо у финикийцев и лишь позднее карийский алфавит был изменен под влиянием греческого? Выдвигалось и самое смелое предположение: карийцы наряду с греками сами создали буквенное письмо. И все же наиболее устоявшееся мнение, что карийцы позаимствовали алфавит у греков.

Фригийцы, чье царство в VIII веке до нашей эры считалось самым могущественным в Малой Азии, полностью восприняли греческий алфавит. Причем он настолько удовлетворял фригийский язык, что даже не понадобилось вводить новые буквы.

Подошел греческий алфавит и мессапам, народу, обитавшему в Южной Италии и говорившему на своеобразном индоевропейском языке.

Интересна история изобретения готского алфавита. Когда-то готы – одно из германских племен – жили на берегах Балтийского моря. В начале III века нашей эры они пришли в Северное Причерноморье во главе других племен и в III–IV веках наводили ужас на народы, обитавшие здесь. Затем они осели на Дунае, возле города Никополя. Позже переселились в Испанию и Италию и исчезли с исторической арены, растворившие в местном населении. От них осталось лишь несколько объемистых рукописей – фрагменты перевода Библии записанной готским алфавитом.

В IV веке нашей эры, заботясь о духовной жизни своей паствы, которая первой среди германцев приняла христианство, епископ Вульфила решил перевести на язык готов Библию. Но чтобы сделать это, пришлось Вульфиле срочно изобретать алфавит. Греческий не совсем отражал фонетические особенности языка, поэтому епископ добавил несколько латинских букв, несколько изобрел сам и сел писать этим сборным алфавитом на пурпурном пергаменте серебряными и золотыми буквами священные слова Библии. Так он исписал 187 листов.

Греческое письмо оказало огромное влияние на Египет, вытеснив национальную письменность. Египетские христиане, решив отказаться от всего языческого, отказались заодно и от египетского письма. Взамен они ввели новое, коптское, письмо. За основу взяли греческий алфавит, но кое-что позаимствовали из своего старого письма. Было взято несколько знаков из демотического письма.

Сначала коптский алфавит применяли для записи текстов религиозного содержания. Но потом на основе этого письма стала развиваться самобытная коптская литература. До нас дошли многие древнехристианские легенды коптов, сказки, песни, богословские сочинения, исторический роман о царе Камбизе. Но развитие этой литературы прекратилось в 640 году нашей эры, когда завоеватели Египта – арабы стали настойчиво насаждать среди местного населения свой язык, письмо, религию.

Многие народы покорил Александр Македонский. И создал огромную империю. Греческий язык, письмо, культура стали проникать во все концы этой империи. Проникли они и в далекую Бактрию. Женившись на бактрийской царевне Роксане, Александр Македонский основал Бактрийское царство, которое занимало современный южный Узбекистан, восточный Таджикистан и северный Афганистан. В Бактрии тех времен процветала греческая культура, а греческий язык употреблялся в течение нескольких веков, до нашествия во II веке нашей эры кочевых сакских племен. На месте Бактрии пришельцы основали огромнейшее Кушанское царство. Его территория простиралась далеко за пределы бывшего Бактрийского царства. Кушаны тоже создали свой алфавит на основе греческого.

Перечень народов, на письмо которых повлиял греческий алфавит, пожалуй, можно закончить, а он достаточно красноречиво подтверждает его значимость. И все-таки нельзя не упомянуть еще и этрусского, армянского, грузинского, а главное, славянского алфавита. Всем им дал жизнь греческий!

На исторической арене греки появились примерно во втором тысячелетии до нашей эры. Откуда пришли они на Балканский полуостров, где была их родина, неясно. Известно только, что волны греков нахлынули откуда-то с севера и прочно осели в Древней Элладе. Да и кого бы не привлекли прекрасные природные условия, близость морских путей, центральное положение среди других стран древнего мира.

Первыми греками были ахейцы. Расселившись на материке, ахейцы проникают и на Крит. К XII веку до нашей эры ахейская цивилизация достигла наивысшего расцвета, но следующая волна греков, дорийцев, прервала ее дальнейшее развитие.

Достижения ахейской культуры не исчезли бесследно. Они были заимствованы дорийцами. Именно эти «классические» греки со временем создали высочайшую цивилизацию, которая легла в основу европейской культуры.

Письмо древние греки считали ниспосланным свыше. В древнегреческой легенде его появление описывается так.

Кадм, сын финикийского царя Агенора, приплыл на своем быстроходном корабле к острову Фера (теперь Санторин) и обучил греков письму. Греки были так поражены этим искусством, что считали Кадма полубогом и воздавали ему соответствующие почести. В другом предании говорится, что Кадм показал только шестнадцать букв, несколько букв добавил Паламед, мифический герой Троянской войны, и несколько – поэт Симонид.

Но о чем бы ни говорилось в легендах, одно в них верно – греки научились письму у финикийцев.

Греки позаимствовали у финикийцев их алфавит, однако значительно его усовершенствовали. Дело в том, что финикийский алфавит состоял лишь из согласных звуков.

Сами финикийцы чувствовали несовершенство этой системы и пытались как-то передавать гласные. Правда, до обозначения этих звуков определенными буквами им было еще далеко. Придумали другой способ. Чтобы облегчить понимание написанного, они употребляли вспомогательные знаки, которые могли указать хотя бы на то, какой гласный звук должен следовать за тем или иным согласным.

Что же это за вспомогательные знаки, или, как их еще называли, «матери чтения»? Нагляднее и проще это можно пояснить на примере. Допустим, финикиянам нужно написать слово «семит». В их написании оно могло выглядеть как «смт» и «смйт». Но это не значит, что перед нами два разных слова. Во втором случае мы как раз сталкиваемся со вспомогательным знаком «и». Каково было его назначение? В первом случае три знака передавали три слога – «се-ми-ты». Во втором случае вспомогательный знак не произносился, а лишь указывал, что второй слог должен читаться как «ми», а не «ме», «ма», «му».