Текст книги "Голосами животных: Пьеса. Стихи"

Автор книги: Виктор Федорчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Здесь кругом водных прелестей прорва.

Наслаждаюсь, пока нет беды.

Я шагаю, не замечая,

Что ушёл от еловых темниц –

Центра  нашего чудного края,

Славя лес из-за внешних границ.

            Песня о новостях

Мы всех «европ», конечно, не моложе.

Но нынче кто же молод, погляди?!

Все новости стары, их обновить не может

Усталый мир, в котором жив бандит.

Всё прошлое нам ныне обозримо,

И трудно отличить деяния людей

Времён оранжевых и покоренья Крыма

От дел столетних войн и прошлых

                                                         мятежей.

Суть этих новостей мы понимаем, что бы

Ни говорили нам иначе каждый раз.

Наш дикий край, любимая Чащоба,

Даёт один и тот же бережный наказ:

Жить по-природе, только лучше – дикой,

Всех нас не путать с дичью (то – обман),

Заботиться не о стране великой,

А лишь о жителях своих краёв и стран.

Мы будем счастливы,  и нас не сломят

                                                           силы,

Готовые разъединить народ:

Народ наш клюкву ест, и он не болен

                                                         былью,

Которой не было и той, что кто-то ждёт.

Гордая песня

Мы живём не в загнившей Европе,

Где давно уж не видно ни зги.

Мы живём в заповедной Чащобе,

В самом центре бескрайней тайги.

Мы завесились красным туманом,

Но нам видится мира кусок.

Европейцы нас кормят обманом,

Не пуская к себе на порог.

Мы следим за порогом ревниво,

Но туман затрудняет нам вид.

Видим слабо какое-то диво,

И наш разум смущённый кипит.

Но зато мы легко различаем

Недостатки Европы и всех,

Кто в тумане. Мы гордо прощаем

То, что те называют «успех».

Мы прощаем им синие флаги,

ЭВМ, интернет, телефон

И рулон туалетной бумаги,

Что зачем-то изобретён,

И дороги (о, наши молитвы!)

Мы прощаем (что ж, будем щедры),

Как и скромную жизнь инвалидов,

Нам не снившуюся до поры.

С наших пней (как попы – с аналоев)

Мы простим этот западный дым.

Коль себе мы прощаем иное,

То давайте им тоже простим.

СТИХИ НЕИЗВЕСТНЫХ ПОЭТОВ

От составителя

В этом разделе  представлены стихи неизвестных поэтов  – коренных жителей Северной Чащобы (подробнее о стране «Северная Чащоба» –  см. «Патриотические песни»). Представленные стихи носят явно подражательный характер, однако в них есть и оригинальность, присущая  Чащобе.

      У лукоморья

У лукоморья стало сыро,

Там ныне ель, ольха, сосна.

Учёный кот давно уж вырос,

Ушёл в иные времена.

Но на протоптанных дорожках

Ещё видны следы зверей.

В избушке (не на курьих ножках)

Есть окна (правда, нет дверей).

Ещё там леший где-то бродит;

Русалку видели давно,

Яга куда-то делась (вроде б),

Но это, впрочем, всё равно.

Там царь Кощей над златом чахнет

(Но нам-то золото зачем?!);

Там дух лесной Чащобой пахнет

И не отбить его ничем.

Там лес и дол видений полны,

А из видений (лёгкий труд!)

Животные там создают

Стихи невольно и привольно

О жизни птичек и зверей

В чаду совсем недавних дней.

     Выхожу один на дорогу

Выхожу один я на дорогу.

Сквозь туман обратный путь блестит.

Ночь темна. Я прислонился к стогу.

Шерсть мою луна чуть серебрит.

В небесах торжественно и чудно.

Спит земля в сиянье голубом.

Отчего же бегать стало трудно?

Жду – чего? Жалею ли о чём?

Уж не жду от ночи ничего я:

Лось ушёл, и стаю бросил я.

Я хочу свободы и покоя

Там, где нет ни стаи, ни селян.

Нет, не той свободы я желаю,

Что нам прочит яростный вожак,

А такой – от края и до края,

Чтобы её не охватить никак,

Чтоб от ночи тёмной до рассвета

Сладкий голос ничего не пел

И не гнал меня на буйство это,

Где погоня – вечный мой удел.

 Умом не понять

Умом Чащобу не понять,

Да и ума здесь – птицы, звери…

Здесь даже мишки – наша знать –

В Чащобу могут только верить.

История государства чащобского

Послушайте, что вспомнил

О том, как было встарь,

Ваш ворон:

– Лес, огромный

Стоял,  медведь был – царь.

В лесу – стволы застыли,

Скрывая свой секрет.

Страна была обильной,

А вот порядка – нет.

Задумал сильный  ветер

Почистить тот удел,

Чтоб за «порядком» этим

Другой кто посмотрел.

Он повалил деревья

(Осталась только треть).

И вот – итог узревши,

Скончался царь-медведь.

Но расплодились быстро

И гриб, и короед.

И стало тут нечисто,

Да и порядка нет.

А всех иных свирепей

Возник такой палач:

Он грыз наш лес, как репу…

А звать жука – усач.

Он разных насекомых

Насильно подчинил,

Построил им хоромы…

А лес всё гнил и гнил.

От этой перемены

Пропали кедр и дуб.

Порядок стал отменный,

Хоть и отменно груб.

Но пищи стало мало

При том лесном царе.

Всё царство обветшало,

И жук-усач умре.

Потом пришли напасти

От разных прочих бед –

Личинок разной масти,

Грибов… на много лет.

И пусть не слишком сладко

Жить при клеще, хруще,

Но лучше, чем в «порядке»,

Что был при усаче.

Лес отрастал немного,

Явился и подрост.

Порядок стал нестрогим,

Был строгим, правда, пост.

Теперь – не те приметы:

Порядок! жизнь – на плюс…

Подробности?

Об этом

Я говорить боюсь.

       Полный зоб клюквы

«Ой, полна моя грудная зобушка,

В ней не только лишь хвоя.

Прилетай ко мне, моя зазнобушка,

Здесь вся ягода – твоя.

Для тебя, моя подруга нежная,

Собирал сегодня в зоб

Клюкву сладкую, подснежную

(Всё болото я огрёб).

Тратил я часы немалые,

Чтоб набрать тебе товар.

Посмотри на гребень алый мой,

Принимай сердечный дар.

Будут ягоды душистые

Пахнуть сладко до утра.

Только капли серебристые

Нам подскажут: всё, пора».

Знает только ночь глубокая,

Как поладили они.

Ой, ты, небо черноокое,

Тайну эту сохрани.

А потом дружку-приятелю

Говорит наш молодец:

«Нынче клюквы здесь богатенько!»

Тут и песенке конец.

       Крайний северянин

Я – очень крайний северянин:

Мне мишка бурый – не родня.

Мне неприятны те миряне,

Что слабо веруют в меня.

Я покорил снега и полюс,

Я все торосы покорил,

Я проявил стальную волю,

Порвав при этом восемь жил.

Я – не слуга, я – царь народа:

Тюленей, рыбы и моржей.

Могу я северным проходом

Пускать в Америку людей.

Теперь живу не так, как ранее:

Я на конфетах утверждён,

Омониторен, оэкранен

И в зоопарке разведён.

Да, для меня простор полярный

И ныне – жизни образец.

Я – символ жизни авангардной,

И белизны её – венец.

    Песня вальдшнепихи

Не спи, кулик вальдшнепный,

Я здесь, я на лугу.

Хрип подавай волшебный:

Ты у меня в долгу.

Не спи, борись с дремотой,

Не прерывай труда,

Ты крыльями работай,

Лети скорей сюда.

В пространствах беспредельных

Материя темна,

В теориях модельных

Не ясно ни хрена.

А здесь – такая ясность,

Лети, дружок, хрипи,

Ты не сиди, будь ласков,

Как псина на цепи.

Лети без проволочек

Над кронами берёз.

Туда, где много кочек,

Спусти свой длинный нос.

Не спи порой весенней,

А то…а то – смотри ж…

Лети ко мне, мой гений;

Я чувствую – летишь!

Быть слишком тучным – некрасиво

Быть слишком тучным – некрасиво.

Не это подымает ввысь.

Не надо слишком экспрессивно

За землеройками нестись.

Охоты цель – азарт удачи,

А не шумиха, не успех;

Хотя, конечно, есть задача

Ловить мышей. Зачем же – всех?

                                                                       Нет, надо жить без самозванства.

Я – не одна: есть много сов.

Весь лес – совиное пространство,

Не запертое на засов.

Нет, надо делать и пробелы,

Оставив часть живых мышей,

А также зайцев, птиц и белок

Для сов иных семьи своей.

И можно падать в неизвестность,

Запрятать в ней свои следы,

Отправившись в иную местность,

В лесные тёмные зады.

Чужие по живому следу

Там не пройдут за пядью пядь:

Ведь ты про личную победу

Лишь близким можешь сообщать.

Ты должен быть семейной  долькой

Всего совиного кольца

И кушать много,

Но лишь столько,

Чтоб не случилось вдруг конца.

Зубы

Не позволяй зубам лениться.

Коль ты пожить ещё не прочь,

Они обязаны трудиться

И день и ночь, и день и ночь.

Не разрешай им спать подолгу.

Чуть рассвело – и сразу в путь,

А то положишь их на полку –

Придётся ноги протянуть.

Коль дать им вздумаешь слабинку,

Освобождая их от пут,

Они последнюю шерстинку

С тебя без жалости сорвут.

Ты их держи, сжимая челюсть,

Пока осину не грызут.

Они – твоя немая челядь,

Их дело – долгий, тяжкий труд.

От них должна кора крошиться,

Иначе ты – какой же лось?

Они обязаны трудиться,

Чтоб сохранить их удалось.

Предсказание

Лес, тишина, река да поле…

То – серый, то – зелёный свет.

Иди хоть тыщу вёрст, хоть более –

Конца Чащобы нет и нет.

Пройдут века, века иные,

Нам не уйти от этих мест.

Всё будет так же как и ныне,

Всё те же – поле, речка, лес

(Коль вырубок не будет здесь).

ДЕРЕВЬЯ

(отрывки)

                   Мы – жители

Мы – жители страны большой

и многосложной,

Мы ей принадлежим и верно служим ей.

Но и её без нас представить невозможно,

Как дерево без листьев и корней.

Здесь частые дожди, поэтому и влажно.

Зима хоть и длинна, но всё ж

не круглый год.

Давно мы здесь стоим дворцом

многоэтажным,

Который всем живым и кров, и стол даёт.

Да, многие из нас стремятся выше, к свету

В надежде на простор и даже на тепло,

Другие – не спешат, идут под полог этот,

Чтоб их не бил мороз и солнце не сожгло.

Давайте же себя послушаем. Оценим

Роль всех лесных колонн

           под сводами дворца:

Кто больше сил отдал для прочности

строений,

Кто первым достигал полезных изменений

Для  жизни общей и для каждого жильца.

Берёза

Я – первая на поле,

Где человек не сеет,

Где он не пашет больше

(Не хочет, не умеет).

Я – первая на гари,

Где лес сгорел однажды,

Где мы с сосною в паре

Смягчаем почвы жажду.

Пустоты без подроста

В лесу из старых елей

Я заполняю просто –

Собой (для общей цели).

Коль лес чуть жив иль помер,

К нему лечу я с вестью:

«Я – скорая, я – помощь

Тебе  от сил древесных».

Я – только лишь начало,

За мной придут другие,

И встанут в новом зале

Колонны вековые.

     Ель

Да, расту я неторопливо

И вперёд пропускаю других,

Потому что я терпелива

И уверена в силах своих.

Я держу за собой это место,

Потому что земля не пуста.

Не страшны мне ни сумрак древесный,

Ни древесная теснота.

Не спешу я расправить все ветки,

Обозначив к соседям вражду:

Рухнут наземь берёзы-соседки

И осины… А я – подожду.

И останутся рядом надолго

Только те, кто похож на меня.

Будет занято всё только ёлкой

Вплоть до стона пожарного дня.

Сухая сосна

Вот и я дожила до предела

Лет своих и размера ствола.

Да, кора моя отлетела,

Но ещё древесина цела.

Нет уж птиц и птичьих дитятей

На моих ветвях и стволе,

Прилетает теперь только дятел,

Что гнездился когда-то в дупле.

Даже ветер меня не качает:

Я прозрачна, я вся – как скелет.

Но всё это меня не печалит,

Потому что я верую в свет.

Не внимала я часто призывам

Жить на высшем и долгом посту.

Я отчаянно светолюбива:

Там, где свет – там и расту.

Я жила не напрасно на свете,

Заполняя голь скал и степей:

Вот же, рядом – взрослые дети,

А там, дальше – дети детей.

Молодой дуб

Мой дуб – на жизнь меня моложе.

Почти – на жизнь… И что с того?

Он знает столько же, хоть прожил

Лишь дольку века моего.

Он знает: как пора настанет,

Всем почкам надо силу дать,

Чтоб листья, будто птичья стая,

Могли бы в небе трепетать.

Он знает: надо быть терпимым,

Не верить в полчища врагов,

И дать приют в лета и зимы

Всем тем, кому так нужен кров.

Сопротивляться надо ветру,

Который гневом обуян;

И восстанавливать все ветви,

Что повреждает ураган.

А желудёвый блеск осенний

От всех животных не скрывать:

Они – едят, они – и сеют,

И возрождают дуб опять.

Он верит: в мире своенравном

Всё ж обнаружится должна

От дуба этого – дубрава…

Она, как ствол его, прочна.

   Вместе

Мы живём и всё делаем вместе:

Все – сильнее, чем кто-то один.

Лес – бесчисленных черт перекрестье

И поэтому непобедим.

Вместо ёлки пусть встанет осина,

Пусть берёза заменит сосну,

Лес останется сутью единой,

Несмотря на стволов новизну.

Все здесь делают общее дело,

Даже те, кто под землю ушли.

Все душою живою и телом

Защищают лик нашей земли:

И деревья, и разные травы,

Мхи, грибы, птицы, звери и те,

Кто почти что невидим. Все правы

В этой нашей лесной пестроте.

Всё, что делаем мы друг для друга,

Не желая, пожалуй, того, –

Не какая-то наша заслуга,

Это жизни лесной естество.

Только вместе,

Сплетаясь корнями,

Не давая прохода ветрам,

Мы продолжим ту жизнь, что веками

Каждый строил: да – с лесом, но – сам.

Мы – стоим

Настигали нас разные беды:

И ветра, и стволовая гниль,

Листоеды, жуки-короеды,

Едкий дым и прочая быль.

Жёг пожар наших братьев по телу,

Убивали топор и пила,

Кто-то свалки и пустоши делал

Там, где старая роща росла.

Но мы снова потом возрождались,

Из бурьяна и пепла росли;

И опять лесом полнились дали

Разорённой когда-то земли.

Мы стоим, как бойцы на параде,

И не дрогнет стволов череда.

Создал нас бесконечный Создатель,

Чтоб скреплять землю с небом – всегда.

В ОКРЕСТНОСТИ РАЯ

  Окрестность

В окрестности рая – почти как в раю:

Здесь рыбы играют, и птицы поют,

Деревья растут рядом с быстрой рекой,

Над ними лежит небосвод голубой.

Здесь зелень свежа и прекрасна,

А жизнь не проходит напрасно.

Здесь всё, как в раю, правда,

 только – почти:

Позволено людям в то место прийти,

А с ними и разум людской принесло,

Что знает добро и безумное зло.

Так стала чудесная местность

Потом называться «окрестность».

Живиночка в мире

За звёздами – темень провалов

И звуки бездушных миров.

За Млечным крутящимся валом

Не видно живиночки малой,

Не слышно живых голосов.

Но, может быть, голос к нам мчится

Со скоростью световой

Волною – невидимой птицей,

Чтоб с нами скорей поделиться

Улыбкою или слезой.

И, может быть, чем-то заветным

Тот голос нам сможет помочь,

Прибавив душевного света

И в день полноцветного лета,

И в зимнюю хмурую ночь.

А если не светит надежда

На животворящую даль,

Нам надо бы больше, чем прежде,

О жизни заботится,

Реже

Свинец применяя и сталь.

В песчинке такой одинокой

Среди безответных миров

Нельзя же нам выбрать жестокость,

Потом – разносить этот рокот

По миру как праведный зов.

Коль выпала участь такая –

Живиночкой быть только нам,

То надо бы жить, понимая:

Безумно в окрестности рая

Так злобствовать по пустякам.

Рискуем мы здесь поминутно

Не частью природы,

А тем,

Что жизнь может просто и жутко

Исчезнуть с Земли, а попутно –

Везде, навсегда, совсем.

 Жизнь вокруг вас

(по А. Блоку: «Скифы»)

Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы,

                                                 и тьмы.

Попробуйте расстаться с нами!

Да, звери, птицы, да, деревья мы.

Вся жизнь вокруг – вот наше знамя!

Готовы мы сотрудничать,

Но так,

Чтоб не разрушить мир вчерашний.

Нет, мы не примем ваш безумный мрак,

Затмивший свет свободы нашей.

Для вас – века, для нас – единый миг.

Мы были вам одеждой, пищей.

Пусть человек величия достиг,

Но без природы он же – нищий.

Мы старше вас. Мы будем жить тогда,

Когда от вас – одни каменья…

Мы можем быть одни, вы – никогда.

Без нас вам не видать спасенья.

Вы много раз глядели в степь, в тайгу,

В пустыни и в морские воды,

Не понимая на своём бегу

Ни нашей, ни своей свободы.

Вот  срок настал. Крылами бьёт беда,

И каждый день обиды множит.

Мы вас простим, но только лишь тогда,

Когда нам человек поможет.

О, мир людской! От ужаса войны

Приди же в мирное соседство.

Пока не поздно – старый меч в ножны!

И это – от безумья средство.

СОДЕРЖАНИЕ

Дикий кот обвиняет. Сцены одного

странного суда…………………….………………3

Песни Северной Чащобы ……………………51

Патриотические песни разных групп

населения……………………………………….…52

Полупатриотические песни......................... 61

Стихи неизвестных поэтов……………….....66

Деревья (отрывки)………………………….…76

В окрестности рая ........................................83

Литературно-художественное издание

ФЕДОРЧУК Виктор Николаевич

ГОЛОСАМИ  ЖИВОТНЫХ

Пьеса. Стихи

Подписано в печать 30.09.2016 г. Формат 70х100/32

Печать  цифровая. Усл. печ. л. 5,0). .Заказ  14804b.

Отпечатано с готового оригинал-макета, предоставленного автором, в тпографии Издательства Политехнического университета.

195251, Санкт-Петербург, Политехническая ул., 29. Тел. (812)550-40-14. Тел./факс: (812)297-57-76