Текст книги "Рогер и Робинзон(СИ)"

Автор книги: Виктор Чапаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Долго ли, коротко ли, но вскоре сбоку показался освещенный дверной проем. Провожатая его быстро вошла внутрь и, пройдя вперед, обернулась к нему. Рядом с ней стояли еще две женщины. Рогер оказался с ними лицом к лицу. Последовала немая сцена.

"Феи – вспомнил Рогер – их зовут феями. А мужчин – эльфами". Также ему приходилось слышать названия "гейши" и "гетеры". Но "феи" ему нравились больше. Страха перед этими "исчадиями ада" он не испытывал, грозящая ему неведомая опасность тоже его пока мало волновала, его мучило любопытство – что же здесь, черт возьми, происходит. И чувствовал он, что очень скоро узнает много нового. Для начала он решил представиться, второй раз за последние сутки:

– Я – Рогер, можно, Родж – и стал ждать, что произойдет дальше.

Слово взяла девушка, стоявшая слева от брюнетки-сопровождающей. Она была блондинкой и одета в платье из цветов.

– Отважный рыцарь, меня зовут Эмилия, а это – она грациозным жестом указала на брюнетку – Лициния. Самую же умную из нас зовут Марция.

Самая умная стояла справа от Лицинии за терминалом связи с Системой, у нее были светло русые волосы, стянутые на затылке в хвост, и одета она была в комбинезон, почти такой же, как у Рогера, только почему-то без рукавов. Рядом с ними он сам почувствовал себя биороботом, угловатым и громоздким.

Но тут Рогера осенило: "Так это вы передавали старому Пещернику информацию о моих перемещениях?" Наличие терминала связи недвусмысленно указывало на такую возможность.

– Кто это, Пещерник? – удивилась Эмилия – А, так ты называешь, наверное, Сё'ун-га? Ты ведь от него сейчас едешь?

– Нет, мы давно не имеем дела с Сё. – вступила в разговор Лициния – Контракт разорван по форсмажорным обстоятельствам.

– Каким обстоятельствам?

– Обстоятельствам непреодолимой силы! Несмотря на то, что он до сих пор может вносить свою плату, мы-то никак не можем здесь ею воспользоваться!

Речь Лицинии показалась Рогеру слишком гладкой, как будто отрепетированной для выступления в суде. Рогер очень бы не хотел, чтобы о нем когда-нибудь говорили таким тоном. Девушка очень холодна и высокомерна.

– Постойте, дело не в этом. Это все не важно. Тебе угрожает страшная опасность! Тебе подстроена ловушка. Они хотят завладеть твоим кораблем. И тебе больше нельзя двигаться по поверхности! – с места в карьер изложила суть ситуации Эмилия.

"Хорошее дело, ОНИ! – удивился Рогер – количество потенциальных пассажиров "Иглы" увеличивается".

– Расскажите же толком, что происходит – взмолился Родж, и вот что он узнал.

Примерно год назад в систему МС3-524 прибыл "горячий" грузовой "ковчег", груженный тремястами миллионами тонн индия. Экипаж его состоял из пяти человек, которые вскоре и высадились на осевой конструкции "Кардианы". Сё вступил с ними в контакт, а феи предпочли не афишировать свое присутствие. К этому времени Марция уже достаточно хорошо разобралась в управлении Системой, хотя многого делать еще не могла. Пришельцы, со своей стороны, тоже влезли в Систему, и Марции стоило больших трудов сделать так, чтобы они не обнаружили их терминала. Старый Сё надеялся с помощью пришельцев вырваться из ссылки на "Кардиане", но грузовику требовалась заправка рабочим телом для закрытых генераторов, обслуживающих груз – тем самым металлическим водородом. Запас водорода в имевшихся на "Кардиане" генераторах никак не удовлетворял потребностей грузовика, и его экипаж взялся за добычу водорода в недрах атмосферы Мамаши. Для этого они использовали атмосферную инерционную платформу, которая имелась на "Кардиане" среди многочисленного оборудования, обязанного наличествовать на любом уважающем себя "драме".

Марция показала платформу Роджу на экране терминала. Она представляла собой овальный диск голубого цвета и в настоящий момент двигалась вертикально от поверхности к оси.

– Сейчас они летят от берлоги Сё к лифтовому терминалу. Это и есть ловушка, которую они тебе подстроили. Если бы ты добрался до лифта и поднялся бы, ничего не подозревая, наверх, тебя бы встретили пятеро головорезов с излучателями.

– Подождите, я ничего не понимаю! Экипаж грузовика, и вдруг – головорезы, да еще с излучателями.

– В том-то все и дело! – опять вступила Эмилия – Это не обычный экипаж! Это пираты!

– Послушать тебя, можно подумать, что они захватили груз и перебили всю команду! – возразила ей Марция – грузовик, на самом деле, попал в их руки благодаря каким-то махинациям с документами.

– Они вооружены! И у них такие же костюмы, как у тебя! Мы с ними ничего не можем сделать.

– Как бы то ни было, и у Сё, и у пиратов, будем уж так их называть, есть интерес к твоему кораблю. Сё он позволит вырваться из тридцатипятилетней ссылки, а пираты смогут быстро продать фьючерс на свой груз в какой-нибудь колонии Большого скопления. Иначе им придется полжизни тащится до ближайшего обитаемого поселения.

Лициния во время этого разговора стояла несколько в стороне, сложив руки на груди и глядя куда-то поверх голов собеседников.

– Отважный рыцарь – похоже, Эмилия всерьез присвоила Рогеру этот титул – скажи, если ты сможешь добраться до оси другим путем и внезапно напасть на врагов сзади, это поможет тебе победить их?

Рогер оценил обстановку. Даже при внезапном нападении средства активной защиты гермокостюма, конечно, не дали бы ему сразу погибнуть. Да и, скорее всего, это не входило в планы захватчиков. Ведь без капитана "Игла" бы и близко их к себе не подпустила. Им надо захватить его. Рейнджера в герметизированном штурмовом костюме мало чем можно пронять, но если среди нападавших окажется хоть один, хотя бы бывший, штурмовик или разведчик, при внезапном нападении шансов у Рогера оставалось бы немного.

Нападать ни на кого он, конечно, не собирался.

– Что же вы предлагаете?

– Тебе нельзя идти по поверхности. Если они увидят, что ты не идешь к лифту, они могут напасть с воздуха.

– Где же мне надо идти?

– Лициния обожгла его черным взглядом: "Идти нужно там" – и не разнимая рук, показала пальчиком вниз.

– Идти надо по бандажу. Там можно вполне сносно перемещаться.

"Да они весь "драм" тут облазили" – подумал Рогер.

– Хорошо, я пойду по бандажу. А куда?

И ему объяснили. Недалеко отсюда, примерно в двух километрах, находится база аэропланов (слово это, рожденное в недрах астрийского языка, лишь случайно совпадало по звучанию со словом, которым называли аналогичные машины в начале двадцатого века). Стартовав с полосы этой базы можно за несколько минут добраться практически до любого порта на осевой конструкции. А там уж ему, как отважному рыцарю, и карты в руки.

Рогер понял, что за него здесь уже все решили, и спросил: "Куда идти?"

– Оставь здесь свой, э, рюкзак – сказала Марция – Там ты с ним не протиснешься. Но идти тебе недолго, провизия тебе не понадобится. Лика, Эма, давайте накормим гостя в дорогу.

Лициния вышла и тут же вернулась с блюдом. Рогер принялся за еду, и тут же с удивлением уставился на собеседниц.

– А что это?

– Суфле из капусты, с цветочным нектаром – польщенная Лициния поняла, что гость восхищен их творением – Только нектар у нас консервированный, уж прости.

Рогер совсем забыл, хотя точно знал, что кроме других многочисленных совершенств, феи обладают превосходными способностями к кулинарии.

Лициния отвела его к лестнице, ведущей вниз. Здесь не было лифта, и спускаться пришлось, громыхая ботинками по ступенькам. Девушка осталась на верхней площадке. Родж миновал несколько этажей, и после того, как спустился еще на один пролет, оказался в верхней части, практически под потолком, огромного пустого помещения, тянущегося во все стороны, куда хватало глаз. Впрочем, обзор, чем дальше, тем больше, преграждали многочисленные колонны, балки и фермы, сквозь лес которых виднелись редкие светильники. Лестница продолжала вести его вниз.

Оболочка "драма" совсем не толстая. По сравнению с высотой, на которую забирается торцевой лифт, это сущий пустяк. Отсчитайте пятьдесят – семьдесят метров вниз от поверхности земли, и вы окажетесь в открытом космосе. Если, конечно, умеете проходить через стены. Большую часть этого пространства и занимает "бандаж" – бесконечно длинные, ибо свернуты в гигантские кольца, охватывающие всю окружность поверхности, "бары" – толстые прямоугольные связки канатов, изготовленных из мономолекулярных углеродных нитей. Они способны выдержать чудовищное растяжение, создаваемое центробежной силой при вращении "драма". Собственно, на них и опиралось, в конечном счете, все остальное, из чего состоял "драм". Землю, воды, небеса – все несли на себе "бары", спрятанные в полутемном трюме "драма". Это были настоящие "кости Земли" – запавшее в память выражение из полузабытого романа.

Но как ни была торжественна и волнительна встреча с этим основополагающим конструктивным элементом космического города, надо было двигаться дальше. В конце концов, Родж спустился до самого низа. Под ногами его скрипел пенокарболитовый песок – раскрошенный от времени герметизирующий слой, лежащий толстым слоем на уже внешней поверхности "драма". Да, спустившись по лестнице, Родж попал с внутренней, обычно хорошо обжитой и благоустроенной, поверхности, на внешнюю, защищающую "драм" от вакуума, радиации и чего там еще можно встретить в негостеприимном космическом пространстве. Под его ногами, впрочем, был еще с десяток метров сплошных конструкционных материалов, но они уже не опирались на "бары", а висели под ними.

Рогер тронулся в путь. Между "барами" были широкие просветы, местами через них проходили шахты, уходящие вглубь сквозь внешнюю поверхность, они соединяли зону экологии с наружными сооружениями. Их приходилось обходить. Его путь, по большей части проходил вдоль "баров", но ему все же пришлось пересечь их около десятка. Для этого приходилось искать лестницы, подниматься под самый потолок, перебираться, пригибаясь, на другую сторону "бара", и снова спускаться. Время от времени по направляющим под потолком проскакивали юркие роботы обслуживания. Другие же двигались своим ходом по пенокарболиту в самом низу. Иногда роботы еще более странного вида проплывали в воздухе и, поворачиваясь из стороны в сторону, осматривали поверхность "баров". За "костями Земли" тщательно присматривали. И это несмотря на то, что при прочностных расчетах в "бары" закладывают тройной запас прочности.

Сначала Рогеру было интересно осваиваться в новом окружении, но через некоторое время обстановка начала действовать угнетающе. Он начал искать ориентиры, которыми снабдили его феи. И действительно, среди леса ферм и колонн, пронзая потолок помещения, показались три лифтовых шахты. Вот они как раз и вели на летное поле базы.

Рогер с облегчением направился к лифтам.

5.

Аэроплан – легкое аэрокосмическое судно на реактивной тяге – стоял под навесом на летном поле. Три еще таких же располагались чуть дальше. В этих машинах тягу создавал поток ксенона, разгоняемый в электромагнитной камере до скорости в несколько десятков километров в секунду. Ксенон хранился в баках в аэродинамических плоскостях под давлением в триста атмосфер. Простая и надежная машина. Рогеру такие машины были знакомы. Он уже сейчас предвкушал удовольствие от полета на ней. Он обошел сей летательный аппарат тяжелее воздуха кругом, и остался доволен осмотром. Поглядел в небо, задрав голову. Облака есть, но такой машине они не помеха.

Но не стоит терять времени. Его, вообще-то, ждут.

Родж забрался в кабину, застегнул ремни, проверил приборы. Ах, какое удовольствие! Тронул сектора регулирования электромагнитного поля и подачи ксенона. Сквозь прозрачный колпак кабины пробился тонкий свист, корпус вздрогнул. Поехали! Тормоза долой, и аэроплан двинулся вперед. Роджа вдавило в спинку кресла, аппарат, вздымая выхлопом пыль, промчался по взлетной полосе и, задрав нос, ушел в блеклое небо.

На высоте семьсот метров машина попала в "молоко" сплошной облачности. Родж инстинктивно прибавил напряжение поля. Получил толчок в спину. Убавил напряжение, прибавил расход ксенона, и аппарат пошел мягче. В аэроплане можно было отключить систему компенсации перегрузок, вот в чем была его прелесть. Когда машина вышла из облаков, то вместо яркого солнца, которое ударило бы ему в глаза на нормальном "драме", он увидел неравномерно вспыхивающие зеркала осевой и бескрайний ковер облачности внизу, по которому бежали бесконечные же световые сполохи.

Не стоит растягивать удовольствие, впереди ждут дела. Добавим ксенона, и напряжения тоже. Серьезная перегрузка вдавила его в кресло. Набор скорости – в норме. Атмосфера быстро уходила вниз, небо полиловело. Яснее проступили скрадываемые дымкой конструкции "Кардианы". Все, он в безвоздушном пространстве. Аппаратик как бы застыл на высоте. Внизу в направлении запад-восток облачное поле над поверхностью уходит плавно вверх. Где-то в невообразимой дали и высоте, прямо над головой, запад соединяется с востоком. На севере и юге, уже ниже аэроплана, видны атмосферные паруса, в которые упирается равнина поверхности. На самом деле машина, конечно, двигалась, и довольно быстро, хотя Родж почти отключил тягу.

Фактически, сейчас он вместе с летательным аппаратом находился в открытом космосе и вместе с окружающим его "драмом" совершал независимый полет по орбите вокруг Мамаши. Притяжением конструкций "драма" смело можно было пренебречь. И если у поверхности на корпус и крылья его аэроплана действовал воздух, увлекая его во вращение вокруг оси, то сейчас никакие силы, кроме притяжения звезды МС3-524 и Мамаши, больше на него не действовали. Для такого режима полета аэроплан был снабжен и тормозными и маневровыми ксеноновыми двигателями, управляться с которыми Родж умел достаточно ловко.

Полетное задание Роджа было простым, ему надо было подняться наверх к осевой конструкции. Взлетные полосы аэропланов идут с севера на юг, поэтому, если машина в полете сохраняет это направление, при выходе из атмосферы никаких чудес с высотой полета не происходит. Но если аэроплан будет двигаться в безвоздушном пространстве на запад или восток, то его прямолинейный горизонтальный полет неизбежно приведет его к повторному входу в атмосферу – верхний слой атмосферы, как и внутренняя поверхность "драма", представляет собой поверхность цилиндра, внутри которого и движется машина. Все эти сложности придавали пилотированию аэропланов особую прелесть.

Действительно, весь полет занял минуты. Вот аэроплан уже скользит в пространстве вдоль осевой. Родж миновал голубую платформу, причаленную к осевой возле шлюза – она была слишком велика, чтобы войти в порт. Он решил подойти как можно ближе к торцу, чтобы быстрее добраться до терминала магнитного поезда. Не сражаться же, в самом деле, с "пиратами". Они, если даже заметили его дерзкий полет, не успели бы вернуться к своему летающему блюдцу. А в лифтовый терминал Родж заходить не собирался.

Причаливание, герметизация. Рогер покинул кабину – инерционное поле было включено, это облегчало задачу. Он снова на связи с местной Системой, поводок не забыл команды. Оп-ля, на связи с системой не только он, еще одна группа команд пытается ею управлять. Хорошо, получается, что теперь мы выяснили местоположение друг друга. Пилот "Иглы" и "пираты". Группа из шести человек перемещается из лифтового терминала в сторону центрального ствола. Роджу тоже туда надо, но он гораздо ближе. Придется поиграть с вами в догонялки.

Рогер поднял гермошлем и привел гермокостюм в состояние готовности. Перед глазами поплыли голограммы с данными об окружающем пространстве, всех посторонних подозрительных движениях, и даже с информацией о выбранной цели для ручного излучателя. Излучатель приводить в готовность еще рано. Может быть, вообще не придется. На голограммы Рогер также вывел карту оси и информацию о перемещениях своих противников. Вот теперь он в полной готовности, врасплох его не застать. С тем Рогер и двинулся в путь хорошо натренированным полу-бегом, полу-ходьбой – таким манером он мог передвигаться довольно долго не уставая.

Места вокруг были незнакомые, но карта хорошо помогала ориентироваться. И Родж, конечно, обогнал бы своих противников, если бы не та самая старая беда. В один отнюдь не прекрасный момент очередная дверь отказалась открываться. Роджу пришлось изменить направление, а преследователям удалось срезать путь. Надежда избежать встречи еще оставалась, но после второго такого случая стало ясно, что придется встретить врага лицом к лицу. Рогеру не хотелось устраивать пальбу на перроне терминала, поэтому он решил выбрать на карте подходящее помещение и встретить врагов там.

Помещение нашлось быстро, как раз на пути к терминалу. С высоким потолком, и, главное, с дверями во всех четырех стенах. Размером со средний причальный порт. И было оно отнюдь не пустым, как многие другие, а содержало внутри себя какое-то необходимое, по мнению конструкторов "драма", оборудование, что-то похожее на газгольдеры, вентиляторы в громоздких корпусах, и соединяющие их трубы и воздуховоды.

Досаде Рогера не было предела – надо же, так глупо попасться! Теперь придется затевать перестрелку с явно превосходящим противником, а стрельбу Рогер не любил еще больше, чем невесомость в помещениях.

Рогер затаился за одним из кожухов вентиляторов. Голографические картины, проецируемые прямо на сетчатку глаза, показывали ему, куда направляются его противники. Эти данные шли не от Системы оси, а от сенсоров гермокостюма. Так что здесь у него было преимущество – враги знали только, в каком он помещении, а он видел их движение с точностью до метра. Только вряд ли это скомпенсирует ему численное превосходство противника. Хотя и у "пиратов" могли быть такие данные про него, этого он наверняка не знал.

Почему же их шестеро? Феи говорили только про пятерых. Так, а если их "летающее блюдце" летело от "берлоги Сё", то, может быть, и он с ними вместе? Вот старый черт! Связался с душегубами. То-то он всё время в разговоре воду мутил. Но у него-то, пожалуй, штурмового костюма не будет, и старый Пещерник в перестрелке может пострадать первым. Вот будет ему наука!

Противники приближались к входу, и Рогер настроил бинокль – систему оптических сенсоров гермокостюма – надо как можно лучше разглядеть противника, прежде чем вступать с ним во взаимодействие. Привел в готовность ручной излучатель – маленький цилиндр выскочил из контейнера на рукаве и удобно лег в ладонь. Целеуказатель перемещался вслед за взглядом Роджа.

Вот они входят в помещение, усилием воли Родж наводит на них бинокль и дает увеличение. Точно! Пещерник с ними, и даже не стал утруждать себя надеванием какой-нибудь защитной сбруи. Родж уменьшил увеличение, чтобы охватить одним взглядом всю группу... и ему стало смешно. Кроме старого Пещерника, одетого в свой длинный балахон, в компании "пиратов" находились еще пятеро, обмундирование и оружие которых было столь же разнообразно и разномастно, сколь и беспомощно против защиты и вооружения штурмового костюма Роджа! Один из них тащил громоздкий полицейский излучатель. У других были в наличие стрелометы, тоже полицейского образца, применяемые для разгона скоплений народа. Похоже, вооружились они тем, что нашли в закромах грузовика. Защитные комплекты тоже больше напоминали об оснастке стражей порядка. Было похоже, что они разделили на пятерых два с половиной комплекта полицейской защиты, двоим достались шлемы, другие получили нагрудную броню...

Конечно, эта разномастная толпа ему не противники. Но что же делать с этими клоунами? Проучить их, конечно, надо, но как-то так аккуратно, а то не ровен час, одним неловким залпом можно сжечь всю толпу. Через пару секунд пришло решение.

Горе-враги еще даже не видели его. Родж навел целеуказатель на стену около закрытой боковой двери напротив, мимо которой предстояло пройти "пиратской" команде, и дал точно выверенный по мощности импульс. Короткая вспышка взрыва на мгновение осветила полутемное помещение, с грохотом разлетелись какие-то осколки, и часть помещения затянуло клубящимся пыльным облаком. "Пиратам" досталась, в основном, ударная волна от взрыва. Они моментально оказались на полу. Цель Рогера была вывести из строя ту самую дверь, мимо которой собиралась пройти разношерстная группа. Он успел, еще несколько секунд промедления, и вся команда оказалась бы на линии огня. Сейчас же он был почти уверен, что никто не пострадал серьезно. Покоробившийся карбопласт надежно заклинил дверное полотно, теперь через эту дверь им не выйти.

Теперь надо заклинить еще две двери, а одну, ту, через которую они все попали сюда, оставить целой. Рогер задумал перекрыть врагу возможность преследовать его, и пустить их через оставшуюся дверь в долгий обход. Пока противники осматривались и пытались понять, можно ли подниматься с пола, Рогер успел переместиться к той двери, которая самым прямым путем вела к терминалу. Еще один импульс, посильнее, теперь в правую дверь. Разрыв будет дальше от "пиратов", но по ушам ударит сильнее. Вспышка, грохот, осколки, клубящаяся пыль. Пираты снова уткнулись в пол. "Привет, ребята! Увидимся нескоро!" – обратился он в сердце своем к противникам, и вышел через оставшуюся дверь. Отойдя на достаточное расстояние, точным импульсом запечатал и ее.

Стоило Рогеру отойти по коридору метров на сто, как сзади раздался страшный грохот. От сотрясения с пола поднялась пыль. Он обернулся, дверь и стена были целы и невредимы, если не считать дополнительной деформации, причиной которой был отнюдь не аккуратный выстрел Роджа. "Они пытались пробить стену из полицейского излучателя! Ну, дают! Это очень, очень неподходящий инструмент". Рогер представил, что творится сейчас в том помещении. Скорее всего, сейчас "пираты" спешно покидают его, унося с собой обожженных и оглушенных. Они, фактически, выстрелили сами в себя, что еще раз подтвердило их невысокий уровень боевой и тактической подготовки. "Надеюсь, никто не получил ожогов выше второй степени" – подумал Рогер, и направился в терминал.

Адреналин постепенно выветривался из крови, а на душе у Роджа было легко и радостно – ему не пришлось стрелять в людей!

Поезд, как ни в чем не бывало, ждал его у перрона. Когда вагон, набирая ход, двинулся к шлюзу, Рогер подумал: "Вот еще дополнительное препятствие для преследователей – им придется вызывать поезд с той стороны. Или садится в свое "летающее блюдце" и пытаться догнать "Иглу"". Дальнейшая судьба Пещерника и "пиратов" уже мало интересовала его. Транспортное средство у них имеется – целый грузовик. Заправить они его тоже смогут – оборудование "Кардианы" предоставит им для этого все возможности. Может, не так быстро, как им хотелось бы, но что же, придется поработать. Так что об оставлении разумных существ в беспомощном состоянии тут и речи быть не может. Пускай отправляются на нем, куда хотят, или сидят здесь, ждут экспедиции Комитета по дальней разведке, куда он непременно отправит отчет о всем виденном и пережитом. Комитет непременно снарядит такую экспедицию, сразу, как только выберет подходящий день.

А вот фей придется забрать непременно. Их судьба на "Кардиане" в окружении "пиратов" и Пещерника, знающего об их существовании, может оказаться печальной. Трем слабым женщинам, будь они хоть трижды исчадия ада, даже с этой клоунской командой не совладать. Хотя, если посмотреть трезво, феи тоже себе на уме. Неужели они предупредили его из-за его прекрасных глаз? Скорее всего, нет. Им тоже надо как-то выбираться отсюда. Ну, если это так, то их план им удался.

Эх, Пещерник, как ты промахнулся! Если бы ты не вступил в сговор с "экипажем грузовика", давно бы уже летели вдвоем, или впятером, как бы уж вышло, на Сигнус-четыре. Жадность тебя подвела. Ну не обижайся, ты рискнул и проиграл.

В таких размышлениях прошел весь путь Роджа до порта, в котором была причалена "Игла". Рейдер был в порядке, да и что ему сделается. Наконец-то он до него добрался. Заняв свое законное место в кокпите пилота, Рогер начал маневр расстыковки. Порт послушно выпустил "Иглу" в пространство. Рогер выполнил разворот, постоянно увеличивая скорость, обогнул внешний край солнечной люстры, и направил "Иглу" к торцу осевой конструкции, повторяя своей траекторией гиперболический изгиб поверхности люстры. Ряды зеркал, проносясь мимо, слились в почти невидимую туманную стену. Снизив скорость перед входом во внутренний объем "драма", "Игла" пошла вдоль поверхности осевой конструкции. Связь с Системой оси восстановилась. "Пираты" все еще находились где-то на пути к своему "летающему блюдцу". Кстати, оно где-то впереди, все так же причаленное к шлюзу. Рогер от души вдарил по нему лучом и повернул вниз. Вспышки на таком расстоянии видно не было, но от Системы оси вскоре поступил сигнал о повреждении и разгерметизации летательного аппарата и об активации ремонтно-восстановительных процедур. Система "Иглы" только усмехнулась в ответ.

Лощина между холмами с заваленной деревьями дорогой имела практически тот же вид, что и тогда, когда Рогер бросил здесь свой скутер. Феи уже ждали его снаружи. Еще бы, Марция ведь контролировала Систему всей "Кардианы", а не только одной оси, поэтому они, конечно, знали все и об его сражении с "потешным войском", и о последующем полете "Иглы". Девушки не стали переодеваться в дорогу, и даже багажа при них было совсем не много. А Марция и вовсе держала в руках только небольшую коробочку поводка-проводника. С помощью него она, видимо, управляла инерционной платформой с Рогеровыми припасами.

Рогер подвесил "Иглу" на высоте трех метров над землей, выпустил аппарель и спустился на грунт. Подошел к ожидавшей его троице: "Здравствуйте еще раз. Как вы догадались, что я за вами вернусь?" Это была шутка, и Эмилия рассмеялась. Лициния, похоже, была не расположена шутить этим вечером. Марция ответила, улыбнувшись: "Как бы там ни было, но мы готовы". "Игла" перехватила управление платформой и потянула ее внутрь. Рогер заметил на платформе незнакомый предмет. Марция заметила, что он заметил, и пояснила: "Мы решили забрать отсюда только наш кулинарный автомат".

– У меня есть на борту.

– Этот другой, он с распределенной сетью

Ого, такой автомат тоже недешев! Любил же старый Сё вкусно поесть, если даже своих фей снабдил такой машиной. Хотя мастера кулинарии уровня "эксперт", к которым, несомненно, феи относились, сами могли быть заинтересованы иметь классный инструмент.

– Хорошо, загружай – дал он команду "Игле".

Он хотел уже проводить девушек на борт, но Марция попросила задержаться. "Еще одно маленькое дело. Мне, кажется, удалось заставить Систему вспомнить, как делать Солнце". Она подняла руку с поводком и сделала движение, как будто нажала какую-то кнопку. Никаких кнопок на поводке, конечно, не было – он воспринимал сразу биотоки владельца. И бросила поводок в траву.

Вокруг произошли внезапные и быстрые изменения, свет как бы моргнул, и снова начал разгораться. На севере и юге в небесах загорелись размытые, но ярко сверкающие полумесяцы света, повернутые рогами кверху. Полумесяцы тронулись вверх и, сжимаясь, умчались в вышину, постепенно тускнея. И вслед за их движением прямо над головой начало разгораться полуденное солнце. Миллионы и миллионы зеркал на солнечных люстрах приняли правильное положение.

Солнце загорелось над равниной и наконец-то все предметы начали отбрасывать ярко выраженные тени. Небо над головой стало голубым. Рогеру и феям, глядящим вверх, пришлось закрыть глаза рукой. Потом и вовсе стало больно смотреть.

Рогер огляделся вокруг. Пейзаж разительно изменился. Нет, конечно, холмы, поросшие кустарником, остались на месте. Но как, все же, много значит освещение! Все вокруг стало ярко зеленым и веселым. Пожалуй, в таком месте приятно жить. "Игла" висела в воздухе невдалеке и отсвечивала матовой ртутью. Она была похожа на кашалота с крыльями, как у морского дьявола. Давно Рогер не видел ее во всей красе, на поверхности. В колониях Большого скопления ограничены полеты военных судов, поэтому между рейсами "Игла" содержалась на дальних военных или полувоенных базах, в арендованных портах или ангарах.

Постепенно рассеивались туманы в низинах, слоистая облачность, столь характерная для внутренней поверхности "Кардианы", исчезала на глазах, а вдалеке, над открытыми местами, уже начали формироваться первые кучевые облака.

– Не удивлюсь, если вскоре где-то пройдет гроза – про себя сказал Рогер, и громче добавил – Ну что, по местам?

Рогер разместил пассажиров по каютам, благо их было в расчете на экипаж из пяти человек. Кулинарный автомат разрешил расположить в кают-кампании, было на "Игле" и такое помещение. Перед стартом дал короткий инструктаж. Объяснил, что полет в столь стесненных условиях будет долгим, займет около двух суток, причем восемь часов из них – полет в хиггс-режиме. Марция рассмеялась с истерической ноткой в голосе:

– Девочки, мы тридцать пять лет просидели в восьми часах лета от Большого скопления!

Долго ли, коротко ли, но все разместились и Родж, загерметизировав люк, поднял, наконец, "Иглу" в воздух.

Чем выше поднимался рейдер, тем ярче сверкало новообретенное солнце. Небо стало фиолетовым, потом черным, опять стали видны мегаконструкции "Кардианы", скрытые до этого солнечным сиянием. По мере набора высоты голографический эффект слабел, солнце как бы расплывалось по небу, растягиваясь с севера на юг, и вместе с этим оптическим явлением на верхней грани атмосферных парусов разгорался яркий пояс – это зона вторичных зеркал посылала свет на голографические структуры оси. "Игла" как раз пересекала этот поток света.

Еще выше Солнце распалось на мириады ярких точек-зеркал и потухло, зато пояс вторичных зеркал разгорелся с полной силой. Но постепенно потух и он, "Игла" приближалась к торцу "Кардианы".

Рогер бросил взгляд вниз. С огромной высоты были не видны отдельные детали, и уж точно не видны те маленькие коттеджные городки, в которых он начинал поиск здешних обитателей. А ведь именно для того, чтобы несметное количество людей рассеянных по тысячам звезд, составляющих современную человеческую цивилизацию, могли жить вот в таких маленьких уютных поселках и городах, и строились миллиарды огромных космических городов и целые планеты разбирались на строительные материалы.

Феи, в нарушение инструктажа, стояли практически у него за спиной, у входа в пилотскую кабину. Он не стал их прогонять, им хотелось посмотреть полет. "Игла" прошла над верхней границей атмосферного паруса и, набирая скорость, двинулась прочь от "драма". Южная солнечная люстра оказалась у путешественников над головой. Марция, подняв голову, завороженно смотрела на мириады блесток, каждая из которых была огромным зеркалом. Она тридцать лет настраивала эти зеркала, и, вот наконец, увидела их своими глазами. Вдруг отдельные блестки слились в единый, мощный световой поток, на поверхности люстры возник гиперболический узор из жидкого огня, начавшийся у ее основания, взлетевший вверх и снова рассыпавшийся на мириады искр. "Игла" прошла через главный световой поток люстры.