Текст книги "Танго четырех слонов, или… Геополитика для всех"

Автор книги: Виктор Кузовков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

И можно говорить с полной уверенностью – крутая эскалация кризиса действительно поставила бы российскую экономику на грань выживания, а в стране мог наступить если не голод, то, по меньшей мере, жесточайший дефицит продуктов.

Близкая ситуация, к сожалению, и во многих секторах промышленности – локализация даже истинно российских марок легковых автомобилей часто составляет менее 50%, а остальное закупается «за кордоном».

Более того – внезапно оказалось, что в случае настоящих санкций нам могут отключить даже интернет. Увы, доменные имена распределяются и контролируются в США, и никого не должно вводить в заблуждение то, что сайт российской компании или государственной организации находится в домене «.ru» или даже «.рф». В данном случае это не имеет никакого значения – при необходимости, «рубильник», находящийся в США, отключит любой сайт. А как серьёзно бизнес завязан сейчас на интернет, и как это может сказаться не только на интернет-торговле, но и на многих других секторах экономики и госуправления – вопрос, требующий отдельного тщательного исследования…

Итак, украинский кризис мы отыграли на пределе собственных возможностей. И терпение, проявленное Москвой, было оправданным, хотя и, безусловно, крайне унизительным, если не сказать больше. Увы, большего мы просто не могли, если не считать вышеописанного варианта. Однако, эта сильнодействующая пилюля была использована Кремлем исключительно для отрезвления зарвавшихся оппонентов, а не для их лечения. Хотя последнее, разумеется, до сих пор не исключено…

Мы несколько уклонились от чисто геополитических аспектов кризиса вокруг Крыма и Новороссии. Но в данном случае это оправдано – тут, как нигде, переплелись почти все возможные мотивы геополитических столкновений.

Вероятно, самым сильным мотивом Москвы был не национальный, а военный. Фактическое поглощение Украины Евросоюзом и НАТО означало приближение военной инфраструктуры альянса ещё ближе к границам России. Образно говоря, удав, долгие десятилетия обвивающий нашу страну, ещё сильнее стянул бы свои кольца. На огромном протяжении нашей границы (опять-таки, не очень защищенной в силу некоторых исторических особенностей формирования нашей оборонительной инфраструктуры), появились бы вражеские системы ПВО, ударное вооружение, авиация, сухопутные подразделения. Эффект от такого приближения был бы сопоставим с эффектом от размещения натовских подразделений в Казахстане, а в сумме, если бы Западу удалось «сжать кольцо» на обоих направлениях, это означало бы полную и окончательную военную кастрацию России.

На данный момент можно констатировать, что ценой относительно небольших потерь России удалось избежать развития событий по американскому сценарию. Более того – некоторые территориальные приобретения позволяют говорить даже об относительном улучшении геополитической ситуации.

Но нужно осознавать и то, что Запад решил одну из других своих целей, реализовав свой коронный прием в борьбе за геополитическое доминирование – стравил Россию с Украиной, которая, рассуждая здраво, гораздо больше подходила бы на роль нашего союзника. Более того: запущен процесс окончательного – вероятно – размежевания Москвы и Киева, включая и окончательное отторжение десятков миллионов некогда исконно русского населения восточных и южных областей Украины. Да, на это потребуются ещё годы, но очевидно и то, что этот процесс гораздо эффективнее идет в условиях никем не скрываемого конфликта сторон и оголтелой русофобской пропаганды в украинских СМИ. Минувшие четверть века украинизации только «надорвали» ту связь, которая исторически была у огромной части украинского населения со своей истинной духовной метрополией – Россией. Теперь же, возможно, данный процесс будет закончен за 5–10 лет, и это станет очень весомой потерей для России.

Строго говоря, мы неправильно трактуем события на Юго-Востоке Украины как гражданскую войну в соседней стране. Увы, это гражданская война в самой России – не той, которая начертана на итоговых картах «холодной войны», а той, которая должна быть, и которую все патриотически настроенные русские люди считают единственно верной и полномочной. Да, это Россия с Киевом, с Одессой, с Харьковом и Днепропетровском, Донецком и Луганском, Херсоном и Николаевом. И гражданская война на этих территориях, повторюсь, является чрезвычайно болезненной для самой России. Возможно, это было ещё одной причиной, по которой Москва не рискнула форсировать там события, когда надежд на реализацию бескровного крымского сценария на этих территориях уже не осталось…

Глава восьмая

Если попробовать схематично обозначить происходящее сейчас в мире военно-политическое брожение, получится примерно вот что…

Крупнейший геополитический игрок планеты, США, ведет подготовку к последнему сражению за ничем не ограниченное мировое господство. Сражению с Китаем, как вы уже, наверное, догадались…

Но соперник силен, а времени у Вашингтона почти нет. Потому что, если ввязаться в противостояние с Китаем, оставив за спиной Россию, за время схватки Москва окончательно выйдет из экономического тупика (по меньшей мере, это настолько вероятно, что никакой серьёзный анализ не позволит проигнорировать такую возможность), укрепит вооруженные силы и вернет, хотя бы частично, имевшееся у неё раньше геополитическое влияние. Соответственно, победа над Китаем окажется почти бессмысленной, а побежденный дракон сможет отсидеться под защитой северного медведя и снова, на каком-то этапе, ввязаться в драку. Но на этот раз уже окончательно на стороне России.

Вашингтон уже имеет опыт большой стратегической ошибки в отношении этих стран – в своё время Америка поддержала китайские реформы, в надежде, что усилившийся Китай станет мощным противовесом СССР на Дальнем Востоке. А после падения СССР, пребывая в легкой эйфории и полной уверенности, что эта победа уже окончательна, Соединенные Штаты «проморгали» критически важное десятилетие, во время которого Пекин сделался не просто достаточно сильным государством, но и встроился в мировую экономику, став очень важной её частью. То есть, в какой-то момент, уже осознав опасность, Вашингтон потерял возможность выключить Пекин из большой геополитической игры, не получив слишком серьёзных издержек для мировой и своей собственной экономики. К тому же, надо отдать должное китайцам – они всё это время действовали чрезвычайно осторожно, взвешивая каждый свой политический и военный шаг, и не давали серьёзных поводов для появления серьёзной напряженности в американо-китайских отношениях.

Но раньше или позже должно было случиться неизбежное – Вашингтон осознал, насколько усилился Китай. Теперь уже самим фактом своего экономического влияния Китай несет угрозу США – это и угроза долларового коллапса, и постепенное превращение Китая в важнейший мировой рынок, и расширение китайского экономического влияния на всю Юго-Восточную Азию, Ближний Восток, Африку и, возможно, Россию. А раз так, столкновение неизбежно. Я допускаю, что американцы могут проиграть в открытой схватке. Но тихо сидеть и ждать, когда же доллар, наконец, превратится в фантик, а экономику страны похоронит лавина государственного долга?

Добавьте к этому и постепенно нарастающие геополитические риски, которые уже сейчас, строго говоря, довольно значительны и не выходят на поверхность только благодаря упомянутой выше крайней осторожности Китая.

Отдельно скажем и о причинах той осторожности…

Дело в том, что Китай до сих пор, несмотря на всю свою экономическую мощь, чрезвычайно зависит от внешних рынков. На данный момент Китай производит значительно больше, чем может потребить сам. И если предположить, что крупнейшие импортеры китайских товаров – США, ЕС, Япония – солидарно захлопнут двери для китайских товаров, Пекин ждут очень трудные времена.

Почему этого не происходит? Да по единственной причине – Запад уже настолько сросся с Китаем, что такой разрыв станет чрезвычайно болезненным и для него самого. То есть, пока западным политикам очень сложно мотивировать свой электорат на потери и лишения – потребитель не очень расположен слушать геополитические расклады, когда он из-за них потерял хорошую работу и вынужден сильно ужаться в своих потребительских запросах. Для того, чтобы это стало реальным, нужны годы информационной обработки избирателя, а ещё лучше – конфликт, война, кинокадры с невинными жертвами и т. п.

А Китай пока таких поводов не предоставляет…

С другой стороны, Пекин предпринимает просто колоссальные шаги по развитию собственного потребления. Лидерство Китая в строительстве высокоскоростных железнодорожных магистралей, автодорог, генерирующих энергетических мощностей, жилищном строительстве и так далее отнюдь не случайно – Пекин изо всех сил стремится успеть сформировать мощный внутренний рынок, создавая миллионы и миллионы рабочих мест во всех регионах Китая. Китайские рабочие руки, работающие на китайской технике с китайскими же строительными материалами, строящие передовую инфраструктуру, которая будет востребована ещё добрые полстолетия – это, действительно, неплохой способ повышения благосостояния. Но даже при этом Китаю потребуется, вероятно, ещё целое десятилетие для того, чтобы устоять на ногах в случае глобальной торговой войны с Западом.

Собственно, это десятилетие и есть тот срок, в течение которого Вашингтон должен решить «русский вопрос» и приступить к открытой осаде Китая. Потому что в противном случае мечты о безоговорочной мировой гегемонии можно будет отложить ещё на многие и многие десятки лет…

Итак. Схватка США с Китаем является не просто вопросом процветания и гегемонии для одной из сторон, а станет, скорее всего, судьбоносной для Америки. Но для того, чтобы приступить к ней, Вашингтону позарез нужно уничтожить (или полностью подчинить, что методологически (дробление) почти одно и то же) Россию. Именно этим, мне кажется, обусловлена некоторая спешка, которую мы наблюдали в действиях США на Украине.

Вообще, сам факт того, что США не пошли «в обход», через Среднюю Азию, а предприняли лобовую атаку на Россию через Киев, говорит о том, что фактор времени работает уже не на американцев. Привычные геополитические шахматы Вашингтон решил сопроводить ударом бейсбольной биты по голове противника – что, надо признаться, может здорово поспособствовать шахматной победе, если противник этот удар пропустит.

Но Москва, похоже, его не пропустила…

Несколько особняком стоит разгорающийся конфликт в Сирии. И действительно, ситуация там отлично укладывается в рамки обычной геополитической борьбы двух держав, но как часть более глобального процесса, который должен закончиться поражением и крушением одной из сторон, выглядит немного сомнительно.

Действительно, странно – если всё так, как автор предполагает, то какая разница США до того, что Россия делает в Сирии? И уж тем более, кажется, какое дело России до Сирии – у неё ведь и без того забот хватает, нужно бы экономить силы для решающей схватки.

Но мотивы, тем не менее, есть у каждой из сторон. И мотивы достаточно серьёзные.

Глава девятая

Для Кремля вмешательство в сирийский конфликт имеет, прежде всего, значение с точки зрения возможного отвлечения фокуса внимания мировых СМИ от событий на Украине. И это, вроде бы, Москве бесспорно удалось – сирийский конфликт давно уже затмил происходящее на Юго-Востоке Украины, острота восприятия происходящего на Донбассе притупилась, и Россия имеет возможность аккуратно заморозить конфликт на условиях, которые можно назвать условно для неё благоприятными.

Однако, помимо этого, есть и чисто геополитические мотивы.

Прежде всего, мы должны понимать, что отстаивать ранее завоеванные позиции чуть-чуть проще, чем завоевывать их заново. С потерей Сирии Россия потеряет одного из последних союзников в регионе. Причем, союзников почти безусловных, безоговорочных, в отличие от Ирана и Египта, которых вообще союзниками можно назвать лишь с очень большой натяжкой.

В то же время, уходить из этого региона неразумно, именно из-за его высокой геополитической значимости. Которая диктуется, конечно, близостью к Персидскому заливу, являющемуся крупнейшей мировой энергетической кладовой. Москва уже почувствовала на себе, как политика стран этого региона может повлиять на мировую стоимость углеводородов. И если не иметь рычагов влияния на Саудовскую Аравию и её сателлитов, в перспективе можно проиграть очень и очень многое. Грубо говоря, можно полностью проиграть бюджет РФ, со всеми вытекающими отсюда последствиями для внутриполитической стабильности в стране.

Один из сценариев развития событий вокруг Сирии предполагает примерно следующее – Асад, при помощи Москвы, добивается перелома в гражданской войне, освобождает и ставит под контроль большую часть занятых боевиками территорий и, соответственно, выдавливает их в сопредельные государства. Если допустить, что хотя бы частичного успеха добьются и власти Багдада, а с севера террористов подожмут курды, то самым естественным путём миграции боевиков станет именно направление Персидского залива. В свою очередь, монархии Залива, хоть и являются крупнейшими спонсорами мирового терроризма, не имеют достаточных сил для контроля за этими озлобленными и неплохо подготовленными группировками.

То есть, весьма высока вероятность, что успех Москвы и Дамаска в Сирии приведет, в конечном итоге, к серьёзнейшей дестабилизации крупнейшего нефтяного региона, от стабильности которого напрямую зависит самочувствие мировой экономики. А это, будем откровенны, чрезвычайно выгодно Москве.

Я рискну предположить, что именно действия Москвы в Сирии остановили сползание цен на нефть к совсем уж неприемлемому для Москвы уровню. Чистая себестоимость добычи перестала быть рычагом давления на рынок – рынку пришлось учесть ещё и появившуюся «геополитическую премию», которая, вероятно, уже превышает собственно себестоимость.

Да и власти монархий, почувствовавшие «запах жаренного», довольно быстро проявили заинтересованность к контактах с Москвой. В конце-то концов, когда с одной стороны от Саудовской Аравии тлеет йеменский костер, а с другой, вместо геополитического прорыва к Турции, вот-вот хлынет волна из тысяч и тысяч озлобленных неудачами боевиков, приходится оглядываться не только на Вашингтон, но и на здравый смысл.

Сирия, как возможный рычаг давления на Эр-Рияд, является крайне важным условием продолжения Россией геополитической игры в данном регионе. Причем, это не исчерпывается только настоящим временем, как бы не разрешился сирийский кризис – вероятно, этот рычаг будет востребован нами ещё десятилетия, и он имеет все шансы превратиться для Москвы примерно в то же, во что Англия превратилась для Америки. То есть, это даже не сам рычаг, а точка его опоры, позволяющая нам, в перспективе, перевернуть весь Ближний Восток и, чем черт не шутит, убедить страны Залива перевести мировую торговлю нефтью на рубли.

Шутка.

Пока шутка…

Разумеется, американские аналитики не хуже нас понимают значение Сирии в контексте ведущейся борьбы за полный контроль над ближневосточной нефтью. И, в строгом соответствии с англосаксонской поговоркой, не советующей складывать все яйца в одну корзину, не могут поставить все на развитие украинского кризиса и бросить на самотек ситуацию в Сирии. Тем более, что украинский кризис зашел в тупик, обусловленный как раз вероятностью ядерного размена с Россией, и битва за Москву окончательно переместилась на экономическое поле.

Не стоит сбрасывать со счетов такого мощного регионального игрока, как Израиль. Да, безусловно, Тель-Авиву выгодно значительное военное ослабление Сирии, своего самого последовательного и сильного военного противника. Но в это же самое время Израилю совсем не хочется увидеть у себя под боком стремительно усиливающуюся Турцию. А это неизбежно произойдет, если дело действительно закончится распадом Сирии.

Данный вопрос тем более чувствителен, что Турция, таким образом, может оказаться прямым соседом Израиля. И, будучи одним из важнейших членов НАТО, имея доступ к западным военным технологиям (пусть и в меньшей степени, чем сам Израиль), противопоставить ему, в случае обострения отношений, несопоставимую с Сирией военную мощь, технологическую оснащённость и экономическую устойчивость.

То есть, развитие сирийского конфликта по старому сценарию почти неизбежно предполагало превращение Турции в региональную сверхдержаву, способную, уже в обозримом будущем, бросить вызов Израилю. И как бы на это не смотрели в Вашингтоне, в Тель-Авиве это не могло не вызвать серьёзнейших опасений.

Разумеется, автор далек от утверждений в духе «это все устроили евреи». Однако, я бы не стал сбрасывать израильский фактор со счетов – эта страна имеет серьёзное влияние не только на Вашингтон, но и на Москву, и чуть-чуть подтолкнуть процесс она, безусловно, могла.

Косвенным свидетельством того, что Израиль благожелательно смотрит на усилия Москвы в Сирии, является позиция молчаливого одобрения, которое мы иногда можем заметить в действиях израильских властей и высказываниях политиков из этой страны. Израиль ни разу не выступил с осуждением наших действий, израильские военные предельно корректны по отношению к российским – в общем, очень похоже, что Израиль более-менее устраивает подобное развитие событий, и он не хочет отдавать решение сирийского вопроса на откуп американским стратегам или европейским безумцам.

Все остальные события, которые хотя бы с сильной натяжкой можно отнести к идущим в мире геополитическим процессам, сильно уступают двум упомянутым, а посему мы не станем в них углубляться.

Глава десятая

Раз уж мы затронули Израиль, логично будет провести небольшую ревизию геополитических игроков, имеющих хоть какое-то влияние на происходящие в мире процессы. Уверен, что это привнесет в наши рассуждения дополнительную ясность и позволит ещё четче очертить контуры происходящего.

Если отбросить патриотический угар, ложную корректность и желание кому-то угодить, мы будем вынуждены констатировать следующее – США являются главным геополитическим игроком и единственным актором мировой геополитической повестки. Именно устремления и действия этого государства перекраивают границы государств, приводят к смене неугодных режимов и заставляют некоторые другие государства предпринимать действия, направленные на недопущение реализации американских планов. Да, действия других игроков могут быть самостоятельными, очень значимыми для мирового самочувствия, эффектными, даже дерзкими. И, однако же, они являются лишь ответом на повестку, которую сформировал Вашингтон.

Вторым геополитическим игроком, безусловно, пока является Россия. В настоящий момент это – единственное государство, не скатившееся в маргинальную нишу, открыто противостоящее США в некоторых важнейших международных вопросах. Её действия, при этом, продиктованы собственными национальными интересами, уж как бы их ни понимали в Кремле. Россия может выглядеть слабой – и это, к сожалению, правда – и не всегда последовательной, у неё далеко не все может получаться. Но она, тем не менее, является единственным игроком, самостоятельные действия которого имеют глобальное геополитическое значение.

Китай, к счастью или к сожалению, в настоящий момент не является самостоятельным глобальным геополитическим игроком, хотя и имеет для этого соответствующий потенциал. По причинам, упомянутым выше, Китай предпочитает пока отсиживаться в лиге региональных игроков. Да и там пока лишь обозначает свои требования и интересы, откладывая их защиту и реализацию до лучших времен. Возможно, эта политика принесет ему успех, и китайцы всё-таки увидят трупы своих геополитических противников, плывущие мимо них по реке истории. Вероятно, именно тогда он сможет наиболее успешно для себя распорядиться накопленным потенциалом и выйти на мировую арену в качестве одного из важнейших геополитических акторов.

Тем не менее, пока Китай предпочитает возглавлять лигу «регионалов» и крайне осторожен в проявлении своих геополитических амбиций.

Великобритания. В настоящий момент, если отбросить конспирологические теории, Лондон не является самостоятельным геополитическим игроком. Выгоды от следования в кильватере США были достаточно значительными, и нужны воистину большие потрясения и геополитические сдвиги для того, чтобы Англия покинула парадный строй американских сателлитов. Пожалуй, только былые заслуги Лондона, как исторической столицы мировой геополитики, заставили меня включить его в этот список. На данный момент – это даже не региональный игрок, хотя и обладающий соответствующим потенциалом в виде ядерного оружия, авианосцев и места в Совете Безопасности ООН.

Вероятно, мне могут напомнить о военном конфликте Великобритании и Аргентины, в котором первая довольно неплохо себя проявила. Но будем откровенны – инициатива к конфликте исходила исключительно от Аргентины, и все действия Лондона были лишь реакцией на активность Буэнос-Айреса. Соответственно, если быть последовательными, мы скорее Аргентину должны занести в список значимых геополитических игроков. Что, конечно же, было бы не совсем верно – Аргентина, несмотря на свой неплохой потенциал, находится глубоко на обочине мировых геополитических процессов, и ещё дальше от центров их формирования. Тем дальше от них, соответственно, и Великобритания.

Сейчас мы присутствуем при довольно интересной, с исторической точки зрения, трансформации – Великобритания, несколько столетий бывшая законодателем мод в вопросах геополитики, постепенно превращается в объект геополитических устремлений других государств. И весьма вероятно, что несколько ближайших десятилетий пройдут под знаком перманентного давления на Лондон со стороны Москвы, целью которого будет, по меньшей мере, превращение Англии в аналог современной Ирландии – страны, ни на что не влияющей, никуда не влезающей и тихонечко живущей на краю Европы.

Однако, нельзя не отметить следующее – из всех «регионалов» именно Англия обладает наибольшим (и наилучшим) геополитическим потенциалом. Это такие инструменты, как военные базы далеко за пределами коренной территории – достаточно вспомнить Гибралтар, и все станет ясно – и собственный авианосный флот, способный решать некоторые региональные задачи, в том числе и против довольно вооруженных противников. То есть, мы не имеем права говорить об отсутствии значимости – скорее, речь идёт об отсутствии инициативы и целеполагания, предполагающего самостоятельную, в отрыве от США, геополитическую повестку.

Франция. Строго говоря, Париж был серьёзным геополитическим игроком только во времена Наполеона. Все остальное время, даже время колониальных завоеваний, он провел вяло и свой потенциал почти не использовал. В настоящий момент – даже не региональный игрок, геополитическое значение которого можно хоть как-то заметить лишь по его роли в европейских структурах и при голосованиях в Совбезе ООН.

Израиль. Важный региональный игрок. Военная сила, политическое влияние, экономическая самостоятельность, расположение в стратегически важном, хотя и непростом, месте.

В настоящий момент к традиционной геополитической задаче Израиля, а именно к необходимости не допустить слишком значительного усиления арабских государств региона, добавилась ещё одна – сдержать Турцию и не позволить ей превратиться в самого мощного регионального игрока. Также актуальной является и ядерная программа Тегерана, реализация которой может стать сильнейшей из прямых угроз существованию Израиля.

Строго говоря, нельзя сказать, что Израиль готовится к каким-то крупным географическим завоеваниям. В своё время он ограничился достаточно небольшими приобретениями, вроде Голландских высот и палестинских территорий, преследуя скромные, хотя и важные, цели – прежде всего, безопасность своих границ. В то же время, некоторые действия Израиля по поддержанию «статус-кво» выходят далеко за его границы и недвусмысленно показывают, как далеко это государство может зайти в отстаивании своих национальных интересов. В качестве примеров можно привести, наверное, операцию израильских ВВС по уничтожению ядерных объектов Саддама Хуссейна или сравнительно недавнюю операцию МОССАД по уничтожению иранских газовых центрифуг, которую, без преувеличения, можно назвать самой дерзкой, самой эффективной и самой впечатляющей диверсией за всю историю спецслужб.

То есть, эта страна достаточно четко представляет себе, какие цели и задачи стоят перед ней, и имеет как силы, так и политическую волю для их решения. Вероятно, сейчас ни один кризис на Ближнем Востоке нельзя рассматривать, сбросив со счетов реакцию Израиля и его возможные ответные действия. Именно поэтому мы совершенно однозначно можем занести Израиль в список важнейших региональных геополитических игроков, способных, при некоторых раскладах, оказать влияние и на ход общемировых процессов.

Турция. Близкий сосед Израиля, имеющий, вероятно, ещё более удачное географическое расположение. Контроль важных морских проливов, соседство с Закавказьем, близость к ближневосточному «клубку» проблем – все это предполагает, что Турция потенциально может быть важным региональным игроком.

Более того – ситуация усугубляется стремлением Анкары вернуть себе хотя бы часть того исторического ареала и влияния, которые она имела раньше. Кроме того, нельзя не признать определенные экономические успехи этого государства, а также довольно значительную военную мощь, которой в регионе может что-то противопоставить только Израиль и Россия.

Геополитические амбиции Турции распространяются довольно далеко, и понятие «пантюркизм» возникло не на пустом месте. В настоящий момент Анкара разрывается между попытками усилить своё влияние в тюркоговорящих странах, таких, например, как Азербайджан и некоторые государства Средней Азии, и не поссориться с более крупными геополитическими игроками, имеющими в данном регионе свой интерес. Кроме того, важную часть политической повестки Турции составляет стремление не допустить признания геноцида турками армян, что может привести к появлению как финансовых, так и территориальных претензий со стороны Армении.

Важнейшей же частью геополитической – а также просто политической, военной, экономической и т. д. – повестки Анкары является курдская проблема и стремление не допустить большого усиления курдов, а особенно создания, в каком бы то ни было виде, курдского государства. Объясняется это просто – курды составляют значительную часть населения Турции и компактно проживают на значительной части территории этого государства. Кроме того, за пределами Турции, а именно в Ираке, Сирии и Иране проживает ещё несколько десятков миллионов курдов, которые, на данный момент, являются крупнейшим разделенным народом, не имеющим своей государственности. Не допустить создания единого курдского государства – важнейшая геополитическая задача Анкары. И подобного развития событий в Турции боятся даже больше, чем усиления любой, не курдской, террористической группировки.

Вероятно, именно эта задача является ключом к пониманию турецких устремлений в Сирии и северном Ираке. Напомню, что Турция уже неоднократно вторгалась в иракский Курдистан, проводя там военные операции и уничтожая курдские группировки, которые, по мнению Анкары, могут представлять хоть какую-то угрозу Турции или её долгосрочным государственным интересам.

Кроме того, не стоит забывать и о членстве Турции в НАТО. Да, в последнее время связь Турции и государств альянса несколько, скажем так, ослабла. Но определенные союзнические обязательства перед Турцией сохраняются и она, вероятно, сознает свою ответственность. То есть, решая свои собственные геополитические задачи, она является и частью более глобальных геополитических процессов, что накладывает на её действия определенный отпечаток.

Так или иначе, мы можем констатировать – Турция не просто является серьёзным региональным геополитическим игроком, но и находится в эпицентре разновекторных геополитических устремлений. Это, в свою очередь, усложняет какое-то бы то ни было прогнозирование действий данного государства, за исключением нескольких пунктов – Турция всегда будет против создания курдского государства и признания геноцида армян.

Индия. Региональный геополитический игрок с большим потенциалом, но очень слабыми, на данный момент, амбициями.

Сейчас геополитические амбиции Индии связаны, в основном, со сдерживанием Пакистана. Однако, можно почти наверняка утверждать – разрыв в экономических и военных потенциалах будет только расти, и даже китайская поддержка вряд ли позволит Пакистану долго разговаривать с Индией на равных.

Разумеется, отношения Индии с Китаем тоже нельзя назвать безоблачными. И захват китайцами Тибета, и имевшие место пограничные столкновения прямо указывают нам, что Индия будет стремиться к созданию такого военного потенциала, который позволит ей, в случае необходимости, пресечь амбиции Пекина в регионе. При этом, сотрудничество Индии и Китая в рамках БРИКС оставляет всем нам надежду, что постепенно эти страны найдут общий язык и смогут решить имеющиеся противоречия, не прибегая к чисто военным средствам.

Мы должны понимать, что Индия довольно ревниво относится к чужому господству в Индийском океане, который, по причине отсутствия других крупных региональных игроков (ну не считать же таковыми Австралию или Индонезию, правда?), в Дели считают почти своим внутренним морем. Усугубляется это ещё и наличием крупных индуистских диаспор по побережью Индийского океана, в том числе в государствах Восточной Африки и многих островных государств региона. Любая из этих диаспор, при определенных обстоятельствах, может стать катализатором геополитических процессов, в которые Индия будет втянута напрямую. В том числе, возможно, и как воюющее государство…

Если внимательно присмотреться к военным затратам Дели, можно заметить, что нужды военно-морского флота занимают в них очень значимую долю. Покупка у РФ модернизированного авианосца; строительство своего авианосца; закупки и строительство подводного флота; создание, совместно с Россией, собственных гиперзвуковых противокорабельных ракет, закупка и строительство боевых надводных судов класса «эсминец», оснащенных, в том числе, и новыми ракетами – всё это прямо указывает на то, что Индия достаточно серьёзно нацелена на повышение своей роли в регионе. А возможно, и в мире…

Строго говоря, существует некоторая вероятность, что именно Индия станет той геополитической «гирей», которая уравновесит Китай и не позволит геополитическим весам просто-напросто опрокинуться под весом этого исполина. Высокие темпы экономического роста в Индии, её существенные затраты на перевооружение, активные исследования в области оборонной науки и технологии оставляют нам такую надежду…