Текст книги "Странник"

Автор книги: Виктор Тюрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

ГЛАВА 7

Не успела захлопнуться дверца такси, как я опрометью бросился в проулок между домами, провожаемый удивленно-любопытными взглядами нескольких прохожих, оказавшихся свидетелями столь необычного поведения пассажира такси. Их можно было понять. В их понятии люди, имеющие деньги на такси, не шныряют, как мелкая шпана по грязным подворотням.

От этого переулка начинался кратчайший путь до намеченной мною цели, имевший ряд специфических особенностей, которые должны были сбить со следа возможных шпионов, решивших последовать за мной. Проскочив мимо глухой стены автоматической прачечной, я быстро перелез через двухметровую стенку, после чего перебрался установленные в ряд контейнеры – утилизаторы. Пробежал узкий дворик, с парой пошарканных скамеек и десятком чахлых кустов, снова скользнул между домами и выскочил на параллельную улицу. Придав себе вид гуляющего зеваки я неторопливым шагом вошел в широко распахнутую дверь тотализатора. Здесь двадцать четыре часа в сутки толкались люди, делали ставки, а затем переходили от касс к экранам, чтобы потом снова бежать к кассам. С трудом, пробившись сквозь возбужденную толпу, я достиг дежурного выхода. Снова перейдя на торопливый шаг, пересек открытое пространство пустыря, раскинувшегося сразу же за черным входом, после чего затаился в густых кустах, росших на противоположной стороне. Остановился и стал наблюдать. Прошла минута. Пять минут. Никто не бежал за мной вслед. Пришло время задуматься. Где слежка? И была ли она? Ведь предположение о возможных преследователях исходило только от меня. С другой стороны, меня просто могли 'пометить', после чего спокойно наблюдать за моим продвижением. И тут снова на меня обрушились сомнения. Может, я все это себе вообразил, но тут в памяти всплыли слова Джона: '…в полном объеме'. Так проверяют, когда на человека у службы безопасности есть что-то определенное. 'Значит…, надо бежать дальше'.

Быстрым шагом, пройдя сквозь маленький парк, состоявший из трех десятков деревьев, я вышел к очередному ряду угрюмых и безликих многоэтажных домов. Ближайший из них и был моей целью. Дойдя до нужного мне подъезда, электронной универсальной отмычкой, изготовленной еще в те времена, когда я работал в подпольной лаборатории, открыл дверь подъезда. Перед тем как войти, резко оглянулся. Никого. Поднявшись по лестнице на третий этаж, остановился перед обычной дверью стандартного квартирного блока. Но обитал за этой дверью необычный человек, торговец фальшивыми документами, по кличке Черный Пупе. Торговал он ими оптом и в розницу, с официального разрешения некоронованного короля здешних мест Папаши Дугласа. Все, кто хотел получить новое имя и биографию, шли к нему. Пупе был глубоким стариком, с презрением относившийся ко всем новомодным веяниям, поэтому дверь открывал сам, на условный стук. В свое время мне пришлось передавать ему пару раз статус – карты и некоторые другие документы, прошедшие переделку в нашей лаборатории. По местным уголовным меркам он был заметной фигурой и имел статус полной неприкосновенности. Сейчас стоя под дверью, я молил бога, чтобы этот чертов старик, не помер за время, пока меня здесь не было, или не сменил звуковой код. Но на мое счастье, дверь, после короткого, но томительного ожидания, открылась. На пороге возник сам Пупе, совершенно ни изменившийся за эти полтора года. Та же густая грива всклокоченных седых волос, длинный горбатый нос, недельная щетина на щеках. Увидев меня, он сначала отпрянул от неожиданности, потом попытался закрыть дверь, но я не предоставил ему такой возможности. Сильный толчок ногой по двери распахнул ее настежь, отбросив старика к стене. Зайдя в небольшой тамбур – коридор, я аккуратно захлопнул за собой дверь.

– Зачем? Какого черта, ты сюда явился?! – в возмущение старика вплетались визгливые нотки страха. – Ты что…

Я не дал ему договорить: – Пупе, мне срочно нужна новая статус-карта. Сделаешь в течение двух часов – восемьсот кредитов твои. За час – еще двести кредитов сверху.

Старик медленно вытер старческую мутную слезу, норовящую выкатиться из левого глаза, потом медленно покачал всклокоченной головой: – Ты дурак, Сакс. Уходи. Никаких дел. Если ты уйдешь прямо сейчас, могу пообещать, что никому не скажу о тебе, если, конечно, это не будут парни Папаши Дугласа.

Мой план, включавший в себя 'левые' документами и бегство из города, был готов провалиться. Не рассчитывая на подобный исход, я растерялся. Если за мной следили, то я своими действиями только укрепил подозрения в отношении себя у следователей СБ, теперь они могли перейти к активным действиям. Все шло к тому, что времени у меня осталось в обрез. Сейчас или никогда! Я надвинулся на Пупе. Тот медленно, не сводя с меня глаз, стал отступать вглубь квартиры, пока не оказался прижатым к старому шкафу, место которому давно на свалке.

– Ты полный кретин, Сакс. И не делай угрожающего вида. Из тебя – убийца, как из меня любовник, – тут он противно хихикнул, но буквально через секунду его лицо снова стало серьезным. – Люди Дугласа знают, что ты здесь.

Эти слова ударили меня не хуже, чем разряд полицейского нейрошокера. Прошлое до сих пор жило во мне. Страх, липкими холодными лапами, охватил мое сердце, хотя я надеялся, что внешне он ничем не проявил себя.

– Ты, что такое городишь, старик. Никто…

– Я тебе уже толковал, что ты дурак… – снова завел свою шарманку Пупе.

Но мне уже было не до его болтовни. Если они знают обо мне, то от кого? Фил? Ему-то зачем? Сам вытащил…. Нет. Глупо. Мысли заметались, я уже не знал, что и думать.

'А если меня узнали, когда я выходил из такси, или по пути сюда. Пусть так! Но откуда знает Пупе? Я нахожусь в Пустоше, от силы, полчаса. Мать моя! Какой же я дурак! Да он меня на понт взял! Старый козел!'.

– Ах, ты старый пень! Если ты думаешь, что я тебе поверил, то ты сильно ошибаешься. Документ – или я тебе переломаю все кости! Шутки кончились, старик!

Одной рукой я схватил его за горло, придавив к стенке шкафа, вторую угрожающе поднял. Сейчас я был готов не только бить, но и убить его из-за только что испытанного мною страха. Старик, звериным инстинктом, ощутив мою решимость, струсил. Глаза суетливо забегали, с лица быстро сползла глумливая улыбка, ведь он, как никто иной, знал почти все о злобе и жестокости людей. Бросил взгляд на кулак, готовый опуститься на его голову, открыл рот, как… раздался стук в дверь. Условный стук. Страх, на время вытесненный злобой, снова возник. Еще сильнее сдавив худое старческое горло, другой рукой я выхватил 'Зверя' из кармана. Тепло рубчатой рукоятки вселило в меня некоторую уверенность.

'Неужели старик оказался прав?! Да нет же! Этого не может быть! Это просто очередной клиент!'.

Но сердце не желало успокаиваться, отчаянно колотясь об грудную клетку. Старик, не шевелясь и почти не дыша, смотрел на меня мутным взором, зная, что сейчас решается его судьба. Я видел страх, плескавшийся в его глазах, знал, что здесь 'на дне', где человеческая жизнь, особенно чужая, разменная монета, которой легко откупятся, лишь бы остаться жить самому. Мы оба это понимали, но я прожил на 'дне' всего восемь месяцев, а не жизнь, как Черный Пупе, поэтому, отпустив его горло, сделал шаг в сторону. После чего кивнул головой в сторону двери: – Иди, открывай.

Пупе некоторое время смотрел на меня, потом потрогал рукой шею, словно хотел убедиться, что она на месте, затем привычным движением смахнув слезу и медленной, шаркающей походкой двинулся к двери. Щелкнул замок. Я замер и напрягся. 'Что ж, я сделал все что мог!'.

Сжав покрепче рукоять, приготовился сражаться. Боевики не ожидают, что у меня есть такое страшное оружие, а значит, есть шанс прорваться на улицу. А там… Шаги все ближе. Быстро шепнул: – Зверь. Нож.

Активировав его, застыл в состоянии сжатой пружины. Я был уже готов прыгнуть, как в комнату… вошла девушка. И замерла, увидев меня. Некоторое время мы разглядывали друг друга. Совсем молоденькая. Девочка – девушка. Миловидное личико. В глазах любопытство и настороженность, как у зверька. Перевел взгляд на Пупе, стоящем за ее спиной. Его губы кривились в ехидной ухмылке, как бы говоря: 'ну, что теперь ты будешь делать, герой?'. Я снова перевел взгляд на девушку. В памяти что-то шевельнулось. Пока я пытался уловить это нечто, девушка прошла мимо меня и выставила на стол контейнер с набором саморазогревающейся посуды. Память тут же проснулась. Около двух лет назад я видел ее с такими же судками, когда приходил к старику. Просто теперь детская фигура оформилась в девичью, обозначив бедра и грудь. Но лицо изменилось больше всего. Теперь оно действительно девичье, миловидное, а тогда с трудом можно было понять, кто перед тобой, мальчишка или девчонка. Пока я наблюдал за ней, она разложила посуду на столе, а затем стала раскладывать еду на тарелки.

– Крыска, – неожиданно вырвалось у меня ее детское прозвище. Так ее тогда назвал старик и пояснил, что свою кличку она получила за острые зубы, когда в одной из драк сильно покусала своего обидчика. Услышав ее, она резко развернулась ко мне. Губы поджаты. Глаза злые.

– Извини. Случайно вырвалось.

Мои извинения удивили ее не меньше, чем присутствие в квартире чужака, который ее знал.

– Мы виделись раньше?

Вдаваться в подробности мне не хотелось, и я только кивнул. Старик стоял, все это время в стороне, с таким отрешенным видом, словно являлся посторонним человеком, а не хозяином квартиры. Я понимал, что теряю драгоценное время, но все равно медлил. План провалился, и что делать дальше, я не знал.

– Я привык есть один, – указав мне на дверь подобным образом, старик, шаркая ногами, направился к столу, где над тарелками поднимался пар. Понимая, что проиграл вчистую, я направился к двери. Что меня ожидало в будущем, даже думать не хотелось. У лифта меня догнала Крыска.

– Меня зовут Тата. А ты кто?

Такие вопросы не приветствуются на 'дне', но отлично сшитая одежда и обороты речи незнакомца подсказали ей, что я не местный. А с чужака, да еще не знающего местных законов и правил, вполне можно выбить толику денег, если правильно подойти к этому делу. Скорее всего, она намеревалась прокрутить со мной подобный фокус, но ее сдерживало то, что я ее знаю. Эта тайна колола ее изнутри, разжигая в ней любопытство.

– Меня зовут Николс. Жил здесь когда-то. Потом немного повезло, уехал. И вот снова приехал. Решил… старый долг вернуть.

– Хорош врать. Пупе и деньги в долг – это уже давно не смешно. У старого таракана зимой снега не выпросишь, а тут…. Ха! Ха! Ха! … деньги! Ну, ты даешь! Шутки у тебя…. Ха! Ха! Ха!

– Ну, пока.

Попытка распроститься с ней при выходе из подъезда, ни к чему не привела. Настырная девчонка, прилипнув ко мне как репей, никак не хотела отставать. Отвечая на ее очередной вопрос, я не сразу заметил, как из-за угла соседнего дома бесшумно вынырнула машина на воздушной подушке, а потом не сразу сообразил, что на этих задворках могут раскатывать только парни Дугласа. Когда понял, было уже поздно, машина замерла в шаге от нас. Из салона, один за другим, выпрыгнули трое боевиков. Все они производили впечатление людей, решающих свои проблемы без особых затей – ударом дубинки или кулака. Несколько секунд – и меня взяли в полукольцо. У двоих амбалов в руках были дубинки – нейрошокеры, третий, быкообразный тип, только рогов не хватало для полного сходства, показательно разминал кулак правой руки, хрустя суставами. Девчонка при виде 'солдат' Дугласа придушенно пискнув, почти в мгновение ока, исчезла за ближайшим углом. Сложившаяся ситуация недвусмысленно говорила, что меня сейчас будут бить. С подобным я сталкивался не раз и представлял, что человек ощущает в подобном случае. Но сейчас было все не так. Мне бы дрожать от страха и злости, а я наоборот, испытывал нечто похожее на облегчение. Скорее всего, это была своеобразная реакция на все эти часы, полные напряжения и томительного ожидания невидимого врага, тенью маячившего за моей спиной. А тут, вот он, живой противник, из плоти и крови, стоит передо мной. Пусть, не тот, но тоже враг. Я почувствовал, как адреналин забурлил у меня в крови. 'Устал я вас всех бояться! Хотите драки – получите!'.

Глупые ухмылки на лицах бандитов говорили о том, что они меня считали легкой добычей. В общем, они были правы. Хотя кулаками работать мне не впервой, но, в любом случае, против трех громил, поднаторевших в подобных разборках, мне не выстоять и трех минут.

– Подъехать с нами не хочешь?! – прогудел самый рослый из них. Его голос словно шел из самого нутра. – С тобой поговорить хотят.

– Я уж лучше пешком. И в другую сторону.

– Ну, как знаешь. Сам напросился, – лениво протянул, похожий на быка, верзила, подходя ко мне вплотную.

Не успел он закончить фразу, как с криком: – 'Зверь – Нож', я выбросил вперед руку. Боевик отреагировал на мой выпад, выбросив вперед руку. Мономолекулярная нить, столкнувшись с живой плотью руки, легко, даже небрежно, разрезала ее. Кровь, ударившая тугой струей, и сотрясший воздух вой, полный дикой боли, заставили выпучить глаза двух других бандитов, стоявших в ожидании развязки. Их замешательство еще больше усилилось от вида упавшего на колени их главаря, истекающего кровью. Было бы грехом не воспользоваться их растерянностью, тем более что мой боевой задор, уже успел испариться при виде отрубленной кисти руки, лежавшей в луже натекшей крови. Взяв резкий старт с места, я изо всех сил помчался к углу, за которым только что скрылась Крыска. К тому же я знал, что дальше по проулку дорога сужается из-за стоящих контейнеров – утилизаторов и машине там никак не проехать. Я уже заворачивал, как неожиданно послышался частый треск. Один раз, второй, … четвертый. Рядом с головой что-то просвистело, а потом еще что-то взвизгнуло, отлетая рикошетом от пенобетона.

'В меня… стреляют, – запоздало сообразил я, автоматически увеличивая скорость. Проскочив мимо утилизаторов, слегка притормозил, оглянулся. Погони не было, но это ни о чем не говорило. Объявить на меня облаву, было делом двух минут. 'Надо бежать из Пустоши! И чем быстрее, тем лучше'.

Я прекрасно помнил случай, что человека убили только за случайный плевок в сторону боевика Папаши, а уж в моем случае…. Даже думать не хотелось. Вместо этого я начал прокручивать в голове карту района, пытаясь высчитать кратчайший путь бегства. Быстрое бегство мог обеспечить муниципальный транспорт или такси, поэтому я стал вспоминать расположение ближайшей стоянки. И тут в голове, словно молния сверкнула.

'Боевики Дугласа! Как они могли так быстро оказаться…. Они знают обо мне. Пупе правду сказал. Нет. Здесь что-то не так. Неправильно все это, нелогично. А что там этот бык сказал? Со мной поговорить хотят. Я принял за оборот речи к преддверию драки, а если… со мной действительно хотели поговорить? Кто? Кому до меня есть дело?! Может вернуться и снова поговорить с Пупе? Хороший ход, но слишком очевиден. Меня там наверняка ждут. Пойду пешком. Доберусь до другого района, а там… там видно будет. И еще. Нужно… переодеться. Раствориться в толпе'.

Решив остановиться на этом варианте бегства, я выбрался из проулка, и неторопливо пошел по небольшой и тесной улочке, стараясь привлечь к себе внимание. Успех сопутствовал мне почти сразу. Не пройдя и сотни метров, как дорогу перегородили два типа с короткими дубинками в руках. От них так и разило тупой, животной злобой. 'Вот вы-то мне и нужны!'.

Не успел один из них, радостно осклабившись, повторить мои мысли вслух: – Ты-то нам и нужен, мужик, – как я одним росчерком 'Зверя' укоротил дубинки почти вдвое. Пока налетчики ошарашено смотрели на обрубки в своих руках, последовал короткий и сильный удар в небритое лицо. Следующим движением уклоняюсь от растерянного замаха обрубка дубинки второго обескураженного грабителя. Выпрямляюсь. Бью ногой в пах. Искаженное болью лицо и падающий на землю обрубок дубинки. Грубо вытряхиваю, стонущего налетчика из его серо – синей куртки, этой стандартной одежды безработного. Быстро снимаю свой стильный пиджак, бросаю его на землю, а вместо него надеваю грубую куртку. Оглядываюсь по сторонам, вроде никого. С силой бью по ребрам ногой, пытающегося встать на ноги первого бандита. С утробным всхлипом, тот заваливается на бок. Все было проделано на одном дыхании, быстро, почти молниеносно, в автоматическом режиме, если эти слова можно отнести к человеку. Выхожу на улицу, идущую параллельно местному проспекту, резко замедляю шаг, стараясь при этом успокоить, рвущееся из груди, дыхание, но не прошел и десяти метров, как из-за угла, на скорости, выскочила патрульная машина. Сердце лихорадочно забилось. Инстинктивно отвернулся, пряча лицо, но видно сделал это слишком резко, тем самым, сумев привлечь несколько любопытных взглядов.

'Что глаза таращите, жабы?! – с неожиданно нахлынувшей злостью подумал я и тут же вздрогнул от нового, нарастающего издалека, звука полицейской сирены. – Чтоб вам всем…!'.

Я почувствовал себя затравленным зверем. Разум отключился, предоставив полноту власти животным инстинктам. Бежать! Забиться в нору! Спрятаться! В последний момент я все же сумел сдержать себя, хотя мое поведение явно не оставалось без внимания. Очередной раз оглянувшись, я даже заметил человека, показывающего на меня пальцем. Новый укол по нервам. Почему именно я его привлек? Своим поведением? Или может он один из моих преследователей – невидимок? Понимая, что неадекватно реагирую на окружающий меня мир, но ничего не мог с собой поделать. Я был наполнен страхом от головы до пят. Он сочился из каждой моей поры, бежал по сосудам вместе с кровью, управлял моим разумом. И тут снова раздался вой сирены. Он стремительно приближался. Страх вбил шпоры в мои бока, кнутом ударив по нервам, заставил меня бежать, не разбирая дороги. В спину неслись ругань и проклятия, кто-то попытался догнать меня, но страх, как опытный наездник, подгонял меня, заставляя бежать все быстрее и быстрее. Резко свернув с улицы в проулок, я проскочил короткую аллею с двумя рядами редких деревьев, затем некоторое время бежал вдоль глухой стены. Завернув за угол, неожиданно оказался на большой подъездной площадке, ведущей к двум длинным зданиям, складского типа. Остановился. Вытер рукавом куртки пот, со лба и висков. Паника, так неожиданно охватившая меня, уже почти сошла на 'нет', как вдруг в спину снова ударил вой полицейской сирены. Она прозвучал где-то вдалеке, но этого было достаточно, чтобы я побежал. Правда, меня хватило не надолго. Остановился, хрипя и хватая воздух широко открытым ртом. Несколько минут постоял, напряженно прислушиваясь, но только начал приходить в себя, как где-то, высоко в небе, раздался гул, нараставший с каждой минутой. 'Меня выследили. Это конец'.

В свое время, мне так объяснили тактику полицейских облав: когда полиция определяет место нахождения преступника, начинается его окружение. Блокируются подходы, после чего в дело вступают группы захвата. Если преступник перемещается – высылается вертолет для обнаружения и соответствующей корректировки. Естественно, что логика в этом объяснении хромала на обе ноги, хотя бы потому, что рассказчиком был обычный пьянчужка из бара, но сейчас все основные признаки облавы были налицо, поэтому я снова кинулся бежать. Но уже не из-за страха или паники, которые куда-то делись, оставив после себя состояние пустоты в моей душе. Теперь бежал я потому, что таковы были навязанные мне правила игры. Вот глаза зафиксировали подъезд жилого дома, я тут же сделал разворот в его сторону. Даже наполовину не осознавая, что делаю и зачем. Достал отмычку, провел по щели электронного замка. Раздался легкий щелчок, дверь открылась. Автоматически зашел в подъезд, затем в лифт, бездумно нажал пару кнопок. Дверь открылась на двенадцатом этаже. Вышел. Огляделся. Прислушался. Вокруг стояла звонкая, пронзительная тишина. Давящий гул вертолета, до этого звучавший у меня, в ушах, навязчивой музыкой, куда-то исчез. Вместе с его исчезновением ко мне вернулось понимание реальности, чувства, мысли. Огляделся я уже осмысленно. И понял, что влип по уши в дерьмо.

Ощущения крысы, загнанной в угол, снова вернулись на свое место. Правда, где-то в глубине сознания, теплилась мысль, что мне все же удалось оторваться от погони. Шли минуты. Неужели ушел? Но тут мягко зашумел лифт. Мышцы, наперекор сознанию, сразу же напряглись. Ухо само ловило малейший подозрительный звук. И вдруг неожиданно в голове сама собой возникла логическая цепочка. Лифт – этаж – жилец – квартира. В ней же можно спрятаться, отсидеться, переждать облаву. План был настолько прост, что я только тупо удивился, как не додумался до него раньше. Конечно, проще было придумать вескую причину, а затем постучать в двери. Но, во-первых, в трущобах не принято открывать двери незнакомым, даже на крики 'Пожар!', а во-вторых, если даже мне откроют дверь, то это может означать только одно – хозяева уверены в себе, в своей силе. Еще немного подумал и решил, что самое правильное решение в этой ситуации – перехватить владельца квартиры на подходе к ней. Снова вслушался в звук лифта, готовый бежать, если тот остановиться на ближайших этажах. Но не судьба. Лифт увез своего пассажира, чуть ли под самую крышу.

– Черт! Слишком далеко, – от разочарования я даже сплюнул.

Лифт снова пошел вниз. Сердце, сбившись с ровного ритма, снова заколотилось. Почти звериным чутьем я понял, лифт вызвали те, кто пришел за мной. Но и надежда не хотела гаснуть. 'Может не они? Еще один жилец? Ведь должно мне повезти хоть раз!'.

Снова отошел к лифту. Стоял с минуту, ожидая, когда тот двинется наверх, но тот почему-то задерживался, тем самым, подтверждая мои худшие подозрения. Мне нужно было что-то решать. Как-то действовать. Но как? Бросил взгляд на лестницу, уходящую вверх.

'Дорога в один конец. И почему у меня никогда нет выбора? – я горько усмехнулся. После чего начал подниматься по лестнице. Успел подняться на один этаж, как зашумел лифт.

'За мной! – мысль, словно молния, ударила в мозг. Инстинкты снова взяли вверх. Я побежал. Для меня почему-то, именно в эти мгновения, было важно, чтобы лифт не опередил меня. Один этаж. Другой. Третий. На шестнадцатом остановился. Прислушался. Так и есть. Лифт остановился где-то на уровне пятого или шестого этажа. Затем снова пошел вниз. Жилец или…. В этот миг раздались резкие, многоголосые звуки, мощным эхом отдававшие в растревоженной тишине. Топот ног. Несколько человек бежали по лестнице. Уверенно, по-хозяйски. Сердце оборвалось. Все сомнения отпали. Это за мной! А топот ног временами грохотал то сильнее, сливаясь воедино, то тише, когда рассыпался дробным стуком. Было, похоже, что преследователи детально обследовали этажи, постепенно поднимаясь вверх, вслед за мной. Вслушиваясь в него, я неспешно поднимался наверх. Теперь, когда я точно знал, что ловушка захлопнулась, торопиться мне стало некуда. Пришло спокойствие, отстраненное, неестественное. Пройдя несколько этажей, я вступил на площадку очередного, как услышал невнятные звуки, доносившиеся из глубины левого квартирного блока. Ничего не понимая, замер. Затем сделал несколько осторожных шагов и выглянул из-за угла в коридор, представлявший собой стандартный квартирный блок. Даже тусклого света вполне хватило, чтобы рассмотреть в конце коридора мужчину, стоящего на четвереньках и, неверными, слепыми движениями, шарящего по полу руками. Я не мог поверить своим глазам. Пустота из души исчезла в тот же миг. Шанс! Судьба мне подарила шанс! В три прыжка я оказался возле пьяного. Удар ногой в голову отправил того в беспамятство. Карточка – ключ, которую хозяин квартиры так долго искал, лежала на полу, в двух шагах от меня.

Как только за моей спиной щелкнул замок, я тут же приложил ухо к двери. Стал жадно вслушиваться. Прошло минут пять, когда на площадке раздался слитный грохот сапог, тут же рассыпавшийся мелкой дробью по нескольким направлениям. 'Услышали шум, но нет уверенности, тот ли это этаж'.

Сел на пол, прислонившись спиной к стене, рядом с дверью. Пропитанная потом рубашка, под курткой, неприятно облепила тело. С трудом сдерживаемое дыхание рвалось наружу. Глаза заливал пот, но не было силы, чтобы даже поднять руку. Хотелось так сидеть вечность. И вдруг, откуда-то, изнутри, пробилась слабая мысль: – Я ушел. Снова ушел!'.

Большой радости она мне не доставила, но принесла удовлетворение, что мне хоть в чем-то везет.